Гламурная чикса

Как уже говорила, на модных показах никогда раньше я не бывала и видела их разве что в интернете или каком-нибудь кино. Поэтому со спецификой их проведения была знакома лишь в общих чертах — в основном мои знания сводились к тому, что по подиуму бесцельно слонялись тощие, как жерди, модели, шарящие по залу голодными глазами и выискивающие, чего бы или кого бы им съесть. На самом же деле всё почти точно так же и было. С той лишь разницей, что дефилировали они не в поисках пищи, а, оказывается, чтобы демонстрировать одежду, а взгляды их определяли в толпе вовсе не жертву, а потенциального клиента. Но даже при таком раскладе я бы не рискнула попасться им на глаза, а потому утешалась спасительной мыслью, что они меня, быть может, не заметят. Зрителей же на этом показе действительно было много. Большой демонстрационный зал — приветливый и светлый — заполнился ими до отказа, и их важный вид, отдающий горделивой деловитостью, указывал на то, что они являлись завсегдатаями подобных мероприятий. Я на их фоне, конечно же, выглядела желторотым птенцом, хотя всеми силами старалась скрывать это. Даже когда при входе мне вручили три пластиковых карточки, я взяла их с самым невозмутимым видом, хотя понятия не имела, зачем они были нужны. А потом, улучив минутку, задала Джареду соответствующие вопросы. — Это сигнальные карточки, — объяснил он, вертя в руках такой же комплектик. — Они выдаются каждому посетителю и служат для удобства. — Для удобства? — я озадачилась предположениями, что из себя представляли эти самые удобства. — Не спеши удивляться, Эйвер. Дело в том, что организаторы показов всегда рассматривают нас, посетителей, прежде всего как потенциальных клиентов. Коими мы, собственно, и являемся — в случае, если нам понравится какая-нибудь модель, мы запросто можем её купить. А эти карточки помогают им понять, что мы хотим сделать это. Я всё ещё не вникла в суть сказанного до конца, а потому продолжала пялиться на младшего Лето. И, видя это, он по-доброму улыбнулся: — Например, когда на сцене демонстрируется какой-нибудь ансамбль и ты удумала прикупить из него конкретную вещицу — юбку, кофточку или, скажем, шарфик, — достаточно поднять зелёную карточку, — и Джаред слегка приподнял кусок пластика соответствующего цвета. — Если же комплект заинтересовал тебя целиком, тогда — красную. Таким образом ты уведомишь организаторов, что на данную модель есть спрос и что ты, вполне возможно, её купишь. — А вот эта? — я ткнула на третью, золотистую карточку в его руках. — Что значит эта? — Это золотая карта. Так называемый голден, дающий тебе неограниченные возможности в покупках. Его ты можешь применить, если тебя восхитила вся коллекция в целом. Тогда окружающие будут знать, что ты обладаешь огромным желанием купить всё, что захочешь. — При условии, что я обладаю достаточной суммой? — уточнила я. — Конечно. А иначе какой же ты голден-покупатель? — А ты никогда не выступал в его роли? — Нет. Хорошие коллекции — явление довольно редкое. Даже мой знакомый, о котором я рассказывал, это признаёт. Да и, опять же, на каждый вкус не угодишь — если нравится что-то одно, не обязательно понравится и остальное. — А тебе нравится продукция дома "Brioni"? — Нравится конечно. Но не вся. Хотя я собрался прикупить в нём обновку. — Что именно? — не удержалась от любопытства я. — Мне нужен костюм. Не слишком напыщенный и помпезный, но практичный и элегантный. Знакомый говорил, что в этой коллекции как раз есть такие, — Джаред сузил на меня глаза. — Поможешь мне подобрать? — Попробую. Но наши вкусы могут разниться. Он улыбнулся — мягко, с дразнящей интригой — и, обдав меня оценивающим взглядом с ног до головы, затем взял за руку. — Я готов рискнуть и довериться тебе. Что-то мне подсказывает, что я не прогадаю. Так что пойдём. И он увлёк меня в глубину зала, где с минуты на минуту должен был начаться показ. Честно говоря, его слова меня ошеломили. Нет, они были далеко не глупы — скорее даже наоборот, — но в сочетании с откровенно искренним взглядом проникновенно касались души. И оставляли в ней разные чувства: пленительную ласку, навеянную признанием о доверии ко мне, лёгкую панику от мысли, смогу ли я его оправдать, и даже замешательство от уверенности во мне этого мужчины. Ведь мы виделись всего несколько раз, а он держался так, будто знал меня длительное время. Но как бы там ни было, а ни выказывать своих чувств, ни акцентировать на них внимание сейчас я не могла, а потому приняла беззаботный вид и окунулась в атмосферу показа. А он напоминал мне торжество. Происходящими событиями — чётко спланированными, размеренными, но всё же по-своему хаотичными; шествием девушек-моделей по лабиринтам рядов, отдающим строгой чопорностью и величием нарядов; важным выражением лиц — вероятно, больше показным, чем необходимым; осознанием возможности приобщиться к возвышенной богеме. И мне казалось удивительным, что я тоже была во всё это посвящена. Впрочем, показ действительно был настоящим событием — ярким, праздничным, заметным. Те, кто следил за новостями моды, поджидали его давно и даже, отложив все дела, съехались с соседних штатов. Среди них были и некоторые знаменитости, которых, как Джаред позже мне объяснил, всегда приглашали. Для поднятия рейтинга. И они хоть и относились к подобным мероприятиям равнодушно, — это угадывалось по их глазам, — всё же своим присутствием их почитали. Но был среди всей этой массы по-настоящему заинтересованный человек: Дэкс Дюрден. Дизайнер, модельер и просто фанат своего дела. Его я знала, конечно же, заочно, по фотографиям во всё тех же журналах, но он вызывал во мне уважение. Напористостью, целеустремлённостью и несгибаемостью в достижении цели. Он начинал карьеру обычным осветителем в демонстрационном зале дома "Brioni", но вскоре заявил о себе как о модельере, начав выставлять собственные коллекции. Конечно, известный дом сыграл в этом немаловажную роль — его громкое имя привлекло внимание к Дюрдену, — но немного погодя Дэкс открыл собственную марку, назвавшую заглавными буквами своего имени: "DD". Её продукция пользовалась спросом, а популярность неизменно росла. И хоть она, эта марка, была намного моложе и имела меньший размах по сравнению с "Brioni", зато упорно развивалась и уже обрела известность. Пусть даже пока лишь на уровне Штатов. Вот и в этот день наряду с продукцией от знаменитого итальянского дома Дюрден выставил на обозрение и собственную коллекцию, и таким образом мы, его посетители, присутствовали сразу на двух показах. Хотя более наблюдательный глаз мог заметить и третий — негласный, завуалированный, устроенный самими гостями. Особенно представительницами слабой половины. Ведь, собираясь на это священнодействие, они не только следили за одеянием сопровождавших их мужчин, но и с особой тщательностью подбирали собственные наряды. Причём в этом стремлении, казалось, старались друг друга переплюнуть. Они не проявляли его открыто, но за жеманными манерами некоторых из них угадывалось желание выделиться и погонориться — смотрите, мол, на мне костюмчик от самого Dior! И лишь немногие, принадлежащие к истинной интеллигенции, преподносили своё одеяние с элегантной небрежностью, указывавшей на жизненную позицию. Навскидку я тоже принадлежала к их числу, поскольку своим нарядом абсолютно не кичилась. Во-первых, мне всегда претили гонор и хвастовство, а во-вторых, моё платье — чёрное, с тиснённой белой отделкой на вороте-кокетке — хоть и имитировало эксклюзивную вещь от самого "Brioni", всё же не являлось его продуктом. Но оно, на мой взгляд, очень удачно подходило к происходящему событию — именно потому я и выбрала его — и к тому же так прекрасно сидело на мне, что было более чем хорошим. И это подтверждали взгляды присутствующих, обращённые на меня, причём как мужские, так и женские. И, замечая их, я то и дело гадала, что же их привлекает больше — мой скромный наряд или же красавец Лето, которого я сопровождала. Впрочем, эти мысли недолго беспокоили меня: очень скоро события сменили своё направление, и внимание полностью переключилось на них. И лишь рождало цепочку чувств и эмоций, незнакомых мне раньше: невыразимый восторг, вызванный пребыванием на подобном шоу, захватывающую эйфорию от разнообразия форм, цветов, тканей и фасонов, эстетическое удовольствие от созерцания их... И одновременно — эдакую умственную нагрузку: понравившиеся модели я мысленно разбирала на части, отмечая детали, фурнитуру, пошив и покрой. А они, эти модели, были изумительны и порой невероятны. Длинные вечерние платья из ажурных тканей или отделанные тесьмой, изысканные ансамбли, соединяющие в себе неожиданные нюансы, комплекты для отдыха, деловые костюмы... И нравились они не только мне — улыбчивые взгляды, одобрительные кивки, вспышки фотокамер, а главное — иногда взмывающие вверх сигнальные карточки красноречиво подтверждали это. И, видя их, я понимала, что организаторам даже после показа не доведётся отдыхать. Когда пришло время мужской коллекции и по подиуму зашагали парни, Джаред с лёгкой интригой покосился на меня. — Ну что, Эйвер, готова выбрать для меня обновку? — Вообще-то, выбирать должен ты. Я могу лишь помочь советом. — Ладно. Тогда скажи, как на твой взгляд, подойдёт мне такой фасончик? И он кивнул на первого же парня, попавшего в поле нашей видимости. Причём сделал это эдак небрежно, с оттенком игривой иронии, что я даже заподозрила фарс с его стороны. А на парне красовался стильный, но отнюдь не классический костюм настоящего денди — узкие коричневые брюки, едва прикрывавшие щиколотки, комбинированная куртка-пиджак с клетчатыми вставками, гармонировавшими по цвету, такая же клетчатая шляпа с небольшими полями и коричневой окантовкой. Этот фасон явно не дотягивал до делового стиля. — Ну, если ты хочешь выглядеть как уличный щёголь, то вполне, — шепнула я Лето на ухо. — Но ты, кажется, что-то там говорил о более элегантном прикиде. Или я что-то не так поняла? — Нет, ты поняла всё правильно, — перестав дурачиться, он указал на другого парня, облачённого в коричневый костюм-двойку с отделкой на лацканах пиджака. — Может, такой? — Этот уже лучше, но цвет для тебя, я считаю, неподходящий. Чёрный — беспроигрышный вариант. Причём не просто чёрный, а иссиня-чёрный, — я заметила шествовавшего по подиуму парня в костюме указанного цвета и обрадованно встрепенулась: — Вот как этот! — Этот? — Да. В сочетании с рубашками белых, синих и шоколадных цветов он сделает тебя неотразимым. — Правда? Как раз то, что нужно! Его последующий жест выдался настолько неожиданными, что я не успела его осмыслить. Только, запустив руку в карман, Джаред не колеблясь извлёк красную сигнальную карточку и тут же поднял вверх — так решительно и быстро, что я даже испугалась. — Что ты наделал? — округлила глаза. — Заявил о своей заинтересованности данной моделью. После показа я ещё раз её осмотрю — уже поближе и более скрупулёзно — и даже примерю. — А если она не понравится тебе? — Я не стану её покупать. — У тебя есть право от этого отказаться? — Конечно. Ну, слава Богу! А то меня привело в замешательство такое безоговорочное доверие моему мнению. Вдруг я попала впросак и данная модель окажется ему не к лицу?! Но я не ошиблась. Когда он после показа вышел из примерочной, я не смогла удержать расплывающуюся улыбку и прорывающееся сквозь неё восхищённое: — Ух, ты! — Нравится? — Ещё бы! Ты выглядишь так... изысканно и стильно. По правде говоря, я не это хотела сказать. Вернее, не только это. Данный костюм — строгий, без каких-либо наворотов, но именно этим привлекающий взгляд — так гармонично дополнял образ красавчика Лето, что это удвоило его обаяние. И я, не ожидавшая подобной "атаки", попала под её мощный артобстрел. И лишь смятенно хлопала ресницами, теряясь в словах. И, видимо, заметив это, на помощь мне пришёл какой-то человек: — Ты смотришься как настоящий сукин сын: так же обольстительно и бессовестно сексуально. Мне кажется, девушка именно это хотела сказать. Что-о? Я оглянулась на незнакомца — и тут же моё возмущение сменилось непроизвольным удивлением. Всего в трёх шагах от меня стоял сам Дэкс Дюрден — высокий брюнет с почти чёрными глазами, с оттенком лёгкой иронии глядящий на нас. Не знаю, что меня поразило больше, — сам ли факт столь близкого его присутствия или же вмешательство в наш разговор, свидетельствовавшее об отсутствии у него зазнайства, — да только я таращилась на него во все глаза, тогда как губы бессовестно лепетали: — Да, именно это подумала и я. Но не осмелилась озвучить. — Правда? — и, одарив меня белозубой улыбкой, модельер покосился на Лето. — Джаред, дружище, тогда тебе повезло: девушка действительно разбирается в этом. Слово "дружище" так резануло мой слух, что я ощутила ошарашенность сильнее предыдущей. И не смогла удержать слетевшее с языка: — А вы... знакомы? — Конечно, — улыбнулся Джаред в ответ. — Дэкс Дюрден и есть мой добрый знакомый, о котором я тебе говорил. Тот самый? Специалист, знающий толк в шитье? Человек, которым я всегда тайком восхищалась? Ничего себе, какие у Джареда знакомства! — Дэкс, — слышала я между тем, — а перед тобой — Эйвери Линфорд, моя спутница на этом показе. — И очень очаровательная девушка, — заметил тот, не отрывая от меня пытливых глаз. — Да ещё и в платье от "Brioni". Даже так? Этот человек тоже решил, что моё одеяние было от модного бренда? Неужели даже его, знатока, в этом смысле я смогла одурачить? Я расплылась в непроизвольной улыбке — застенчивой и чуть смущённой — и, боясь быть понятой неверно, поспешила объяснить: — Вообще-то, моё платье не является продукцией известного дома моды. — Как это? — удивился тот. — Вы шутите? Это же моя любимая модель из их коллекции прошлого сезона. — Да, модель действительно их. Но выполнена не ими. — А... кем? — Мной. На минуту зависшая пауза заполнила всё вокруг. Дюрден застыл, видимо, раздумывая, правильно ли меня понял, и замешательство, проскочившее по лицу, беспрепятственно выдало его растерянные чувства. Несколько раз он скользнул взглядом то по моему наряду, то по мне самой, а затем вдруг расплылся в недоверчивой улыбке. — Хотите сказать, что это платье сшили вы сами? — Да. Стойкий скепсис в тёмных глазах засвидетельствовал его сомнения в моих словах. Дэкстер даже оглянулся на друга, явно уверенный, что тот разделял его чувства. Но, зная значительно больше, Джаред многозначительно улыбнулся — чуть иронично и хитро — и проронил, приступая ближе: — Кстати, Дэкс, забыл сказать: Эйвер — та самая девушка, которой я обязан починкой своей любимой рубашки. Помнишь, я тебе приносил? Дюрден, конечно же, помнил. И, похоже, очень даже хорошо, потому как лицо его встрепенулось, брови удивлённо вспорхнули, а глаза уставились на друга. — Ты имеешь в виду, что... — Да, её восстановление принадлежит именно её рукам. — О! — модельер опять перевёл взгляд на меня — на этот раз более внимательный и скрупулёзный. — Значит, вы и есть тот кудесник, чьё мастерство просто очаровало меня? Очаровало? Его? Я ощутила, что моя рожица становится не менее удивлённой. Неужели этот человек, проевший на шитье зубы, мог такое мне говорить? Именно мне? А он тем временем продолжал: — Эйвер, а могу я попросить вас повернуться? Всё ещё ошарашенная, я выполнила просьбу, чувствуя, как его глаза впитывают без остатка моё платье. И по мере того, как я заканчивала круг, с губ его то и дело срывалось: — Невероятно! Джаред, ты только посмотри, какая посадка, какой покрой! Какое изящество, какая аккуратность строчек! Нет, это сделал профессионал! Я не верю, что это ваших рук дело! — И всё-таки это правда, — улыбнулась я, подумав о том, что настоящее положение вещей не зависело от того, верил он или не верил. — С ума сойти! Знаете что? Похоже, вы прекрасно владеете техникой шитья. Где вы ей научились? — Дома, — пожала плечами я, недоумевая по поводу такого вопроса. Однако такое же недоумение у Дэкстера вызвал и мой ответ. Глаза его округлились ещё больше, губы на миг разомкнулись, а лицо застыло в маске поражения. — Как? — вырвалось у него. — Хотите сказать, что вы этому нигде не учились? — Если вы имеете в виду специальные заведения, то — нет. В раннем детстве любовь к шитью мне привила бабушка — она показала, как мастерить обновки для кукол. Затем в школе было несколько уроков по труду. В основном же я училась по книжкам, а, став постарше, перелопатила весь интернет, изучая тонкости шитья и последовательность операций. Вот и всё. Несколько предложений, произнесённых ненавязчиво и очень легко. На самом же деле не всё было так просто, и за моими словами скрывался огромный труд по добыванию необходимой информации, переосмыслению её и применению на практике — работа длительная и кропотливая. И как знающий человек Дюрден это понял, потому как запустил руку себе в волосы и поражённо выдохнул: — Чтоб я лопнул! Человек-самоучка и так шьёт?!! Эйвер, у вас талант! Однозначно. Если вы ещё и скажете, что это платье не единственное ваше творение... — Конечно же не единственное, Дэкс, — подкинул Джаред. — Эйвер создаёт весь свой гардероб. Плюс ко всему у неё есть клиенты, которых она обшивает. — Что, правда? — Ну да, — Лето был невозмутим, хотя я отлично помнила, как он почти так же не верил-удивлялся, заслышав об этом впервые. — Она регулярно следит за новинками моды, а затем использует на практике самые интересные из них. — Вот как? — чёрные глаза Дюрдена заинтересовано впивались в меня, как в некую невидаль. — Стало быть, Эйвер, вы частая гостья подобных показов? — Вообще-то, я на нём впервые. — Впервые?... И как? Он понравился вам? — Да. Это не только приятное событие, отдающее торжеством, но и особая атмосфера. Мне было приятно в неё погрузиться. — Ваш ответ больше смахивает на официальную версию, — слегка засмеялся Дэкс. — Как у журналиста. Вы случайно не на этом поприще работаете? — Нет. — Тогда спрошу о другом. И буду благодарен, если вы ответите по-дружески честно, — уж очень мне интересно ваше мнение. Вам понравились выставленные на него модели? Ему интересно моё мнение? Моё?! Ну, если так, то... — Не все. Сказать по правде, из коллекции "Brioni" на этот раз я не приметила ничего — было четыре любопытных эскиза, но они повторялись с предыдущей коллекцией. За исключением некоторых деталей. Зато я нашла привлекательной мужскую серию. — И в частности, — опять подкинул Джаред, указывая на себя, — вот этот костюм. — А-а, так вот кому ты обязан его выбором! — ухмыльнулся модельер. — Честно говоря, его я тоже считаю лучшим. Есть, правда, ещё один, не менее интересный... — Серый? — вырвалось у меня. — С чёрными бортами на пиджаке? — Да, именно он. Вижу, вы тоже заметили его? — Да, достойная модель. Но, на мой взгляд, она больше к лицу белокурым людям. С минуту Дэкстер молча разглядывал меня — как и прежде, заинтересованно, но с прорывающейся наружу улыбкой. Казалось, он услышал что-то, что пришлось ему по душе, и просто гадал, не подводят ли его уши. — И, стало быть, — негромко проронил он затем, — Джареду вы советуете купить именно этот? — Вообще-то нет. Такого находящиеся рядом мужчины от меня явно не ожидали. Причём оба. Их лица, как по команде, вытянулись в маске недоумения, полуулыбки растворились без следа, глаза расширились, а с губ в два голоса слетело: — Как нет? Он же хорош! — Да, — согласилась я. — Это как раз нужная модель. И Джареду, безусловно, она очень идёт. Но... — Но? — повёл бровью Дэкстер, побуждая меня к дальнейшим объяснениям. — Но она очень дорого стоит. И опять от меня не ждали такого. На миг опешив, парни переглянулись между собой и вдруг зашлись в негромком смехе — дружно и снова как по команде. — Эйвер, милая, — проговаривал сквозь него Лето, — но я могу её купить. — Я знаю. Но половину этой суммы ты выложишь только за громкое имя производителя, тогда как при желании вполне можешь её сэкономить. Мои слова заронили в его сознание крупицу подозрения, он перестал смеяться, а затем взял за плечо друга, призывая его успокоиться, и сузил на меня глаза. — Что ты хочешь этим сказать? — Что я могу сшить точно такой же костюм, который ни в чём не уступит оригиналу, но обойдётся тебе в два раза дешевле — я ведь не обладаю громким именем и, стало быть, не беру за это денег. — Эйвер, вы не сможете сшить точно такой же, — возразил Дюрден. — Громкое имя "Brioni" гарантирует и качество. — Я тоже гарантирую его. Качество моего пошива будет не хуже. Я могу даже нашить на него ярлыки именитого дома, и тогда даже вы, Дэкс, не сможете различить их. Дюрден не очень-то в это поверил, — я уловила это по глазам, — но возражать не решился. И лишь поглядел на Лето, безмолвно предоставляя право выбора ему. А ультрамариновый взгляд — явно заинтригованный, но всё же напряжённый — сказал мне о том, что его обладатель всё ещё сомневался. — Ты правда сможешь сшить? — тихо переспросил он. — При наличии соответствующего материала — безусловно. — Материал я тебе найду — напрягу по этому поводу Дэкса. Но у меня вопрос: что из этого будешь иметь ты? — Заработок: ты заплатишь мне за работу. — И только? А почему его это так удивляло? Странно, что он вообще задавал подобный вопрос. Похоже, лишённые расчётливости отношения были ему незнакомы, и девушки всегда чего-то хотели от него. И вдруг я даже дышать перестала. А ведь я тоже хочу! Хочу выполнить задание противной миссис Карбрей! Чтобы она, эта вредная грымза, не уволила меня. И сделать это я могу, если... Я даже улыбнулась, сообразив, что нашла выход из тупиковой ситуации, и уверенно проронила, глядя прямо Джареду в глаза: — А ещё ты выполнишь мою просьбу. — Какую? Я не была готова сейчас её озвучить. Может быть потом, когда-нибудь позже, я смогу придать ей более-менее культурный окрас и преподнести как-нибудь лаконично. Но в данную минуту в голове моей царил сумбур, и я готова была сама себя возненавидеть за возникшую идею. Поэтому постаралась абстрагироваться от неё и ответила как можно беззаботнее: — Маленькую и ничего тебе не стоящую. Бог мой, что я говорю?! Мне даже захотелось огреть себя по лбу. Интересно, какой будет его реакция, когда он обо всём узнает? — Как думаешь, Дэкс, — уловило моё ухо, — стоит соглашаться? — Джей, дружище, с такой девушкой я бы согласился на что угодно. Вот молодец, Дюрден! Как и множество мужчин, он готов был наступить на пресловутые грабли. Ведь прописная истина гласила, что слепо верить на слово никому нельзя. Тем более женщине. Особенно умненькой и обаяшке. Ведь за хорошенькой внешностью вполне мог таиться хищный монстр, выискивающий собственную выгоду. И я, похоже, именно им и была, потому как нечто похожее и замышляла. Но, видит Бог, это я делала не со зла и не в силу своей дьявольской натуры. Просто я была загнана в такие тиски, из которых не видела другого выхода. И пусть сейчас я сама была зла на себя, но всё же надеялась, что Джаред либо не примет моего условия, либо поймёт меня в своё время. А он с минуту задумчиво разглядывал меня, то поднимая глаза, то опуская веки, затем на какое-то время молча закусил губу и, устав от раздумий, наконец выдохнул: — Ладно!