Гламурная чикса

Костюм для симпатяги Джареда стал для меня особым заказом, на выполнение которого я устремила все свои силы. Ради него я не только отложила все другие задания, которые имела, но и отпросилась с работы, мотивируя это разработкой стратегического плана для выполнения задачи миссис Карбрей. По большому счёту это было правдой, ведь именно над этим я и трудилась, а поскольку вверенное мне поручение выходило за рамки разумного, то и в его выполнении никто не мог установить для меня никаких правил. Даже сама заказчица. Поэтому против просьбы меня отпустить упорствовать она не стала, хотя не забыла осведомиться: — Ты уверена, что это необходимо тебе именно для выполнения моего поручения? Нет, блин, для отдыха! Растянусь на шезлонге и буду загорать, как кот на солнышке! Несмотря на декабрь за окном! — Абсолютно, миссис Карбрей. Чтобы выполнить его, мне нужно как можно больше контактировать с Джаредом Лето. А в стенах офиса я этого делать не могу. — Конечно, конечно, — согласилась она, найдя это разумным. — Но почему ты отпрашиваешься на неопределённый срок? — Потому, что он будет зависеть от того, как сложатся обстоятельства. А я не ясновидящая и предугадать их не могу. — Хорошо, Эйвер, я отпускаю тебя. И можешь до самого Нового года в офисе не появляться. Но помни: в надлежащий срок ты обязана предоставить мне результат. Иначе... Иначе она без зазрения совести выдворит преданного работника, которого совершенно не ценит. Интересно, что же она в результате выиграет? Впрочем, я не хотела ломать над этим голову. Особенно сейчас, когда у меня появилась надежда. И я с присущим мне усердием принялась её осуществлять. Тем более, что верный своему слову Джаред раздобыл обещанную костюмную ткань — высокого качества и нужного цвета — и позволил снять с себя мерки. Работа ладилась. Поскольку кроме пошива костюма я больше не занималась ничем другим, то она заметно продвигалась, и уже через три дня я пригласила Джареда на предварительную примерку. К тому времени изделие было выкроено, обработка сложных деталей проведена, основные части надёжно смётаны и готовы к знакомству с фигурой хозяина. Он, этот хозяин, приехал на примерку не один; и пока облекался в спальне в будущую обновку, в гостиной я угощала старшего Лето кофе. — Так значит, Эйвер, это, — сидя на диване, оглядывался тот по сторонам, — и есть твоя берлога? — Угу, — промурлыкала я, улыбаясь тому, как он назвал мою квартиру. — Странно, я думал, ты в контрабасе живёшь. Нет, вы видели такую обаятельную сволочь?! Я беззвучно рассмеялась, услыхав, как в соседней комнате Джаред выразительно чмыхнул, затем отозвавшись: — Ты ошибался, бармалей. В него не вместятся все швейные прибамбасы. — Зато вместится виолончель, — и, лучась доброй иронией, старший сделал из чашки глоток. — Она ведь играет на виолончели? — Она играет на швейной машинке. И, по-моему, очень недурно, — придерживая руками брюки, Джаред возник на пороге. — Вот только я не смог разобраться с замком, — указал он на застёжку. — Кажется, он заел. — Заел? — удивление во мне переплелось с уверенностью, что быть такого не может. Ведь я вшила в брюки совершенно новенькую "молнию", работавшую безотказно, как часы. — Попробуй застегнуть ещё раз. Лето попробовал, но результат лишь подтвердил, что он говорил правду: замок и в самом деле не хотел повиноваться. Столь щепетильная ситуация слегка обескураживала и напрягала, но я не могла позволить ей победить. В конце концов в швейной практике такое случалось, и очень важно было при этом не теряться. Поэтому я довольно уверенно указала на замок, спрашивая разрешения к нему прикоснуться: — Ты позволишь? — Да, конечно. Дабы получше его разглядеть, я опустилась на колено, краем глаза заметив, как неугомонный Шенн при этом заёрзал на месте, слегка присвистнув. — Эйв, — вполголоса проронил затем, — а может ты и мне брюки сошьёшь? — Шенн, отвали! — с улыбкой отреагировал Джаред. — А что? Я тоже такие хочу. С таким же замочком. — Обойдёшься! Ходи с голым задом! Ну, как они так могли? Переделка и так была довольно пикантной, а тут ещё они со своими шутками! Хотя, надо сказать, именно эти подколы помогали ослабить напряжение. И, изучая проблемный замок, я даже улыбалась. И вдруг я оторопела, отчётливо осознав, что стою на коленях перед дьявольски сексуальным мужчиной — босым, облачённым в ещё не сшитые брюки и такой же пиджак, наброшенный на обнажённый торс. Гладкая упругая грудь с выступающими на ней мышцами, кубики пресса на животе, тепло, исходящее от тела... У меня помутился рассудок и на миг потемнело в глазах. Хоть я и являлась приверженкой прагматизма, всё же бесчувственной калошей отнюдь не была; и, как и на любую нормальную женщину, на меня действовал вид обнажённого мужского торса. Тем более такого ухоженного и действительно красивого. Поэтому, и сейчас ощутив его воздействие, я даже растерялась. Уловила побежавший по венам холодок, смятенно подняла глаза и наткнулась на изучающий меня взгляд — цепкий, открытый, глубокий. И в тот же миг услышала за спиной иронично подкинутое Шенном: — Эйв, у моего братца там всё в порядке? — Шенн! — цыкнул на него младший сквозь зубы. — Ну, а чё? Вдруг это благодаря твоей физиологии замок не выдержал и сломался? Нет, вы только послушайте его! Ситуация и так была неловкой, отчего меня всю колотило, как погремушку, а он ещё и стебался! Да так, что даже с губ Джареда слетело тихое, но безобидное: — Скотина! — И вовсе он не сломался, Шенн, — возразила я как можно спокойнее. — С ним всё в порядке. Просто нитка попала между зубьев и не позволяет скользить бегунку. Сейчас я её вытащу — и он будет работать. Однако сделать это оказалось не так уж и просто, поскольку нить была слишком короткой и моим пальцам никак не удавалось её захватить. Глядя на мои безуспешные попытки сделать это, старший Лето подкинул совет: — Это удобнее сделать зубами. Что?!! Моё воображение тут же воссоздало эту картину, отчего меня насквозь прошибло током, а на лбу даже выступила испарина. А Джаред на этот раз отреагировал резче: — Шенн, по репе схлопочешь! Несмотря на то, что ты мой брат. Вместо того, чтобы отпускать дурацкие комментарии, лучше бы подал Эйвер рейсфедер. Вон он возле швейной машинки лежит. Скорчив пристыженную моську, тот лениво поплёлся выполнять просьбу. Но едва он потянулся за указанной вещицей, как в прихожей раздался звонок, заставивший меня вздрогнуть. — Кто это? — поглядела я на парней. — С вами пришёл ещё кто-то? — Нет. Может, это ты кого-то ждёшь? Да кого я могла ждать, если на данном этапе не имела других клиентов? Отрицательно покачав головой, я затем крикнула в сторону прихожей: — Не заперто! Входите! Дверь отворилась, шаги ступили внутрь и, потоптавшись немного, направились к гостиной. — Эйвер? Только услыхав голос, я поняла, что допустила ошибку, так безусловно пригласив гостя войти: это был ни кто иной, как Санса. Чёрт возьми, и почему я не встретила её у порога? Ведь тогда у меня была бы возможность отделаться от её визита. Но сейчас было уже поздно: не встретив никаких препятствий, она достигла комнаты, лопоча на ходу: — Эйвер, ты дома? Она вдруг умолкла, вытаращив глаза, и, казалось, даже приросла к порогу. И я не сразу сообразила, что причиной всему стала увиденная ею картина, где я, припадая на колено, держала Джареда за брюки в самом интересном месте. — Что ты делаешь? — слетело с её языка. А действительно, что можно делать в столь неоднозначной позе? Как раз то, о чём эта бестия подумала! — Санса, — стараясь сохранять самообладание, поднялась я, — зачем ты пришла? — Я... Мне надо... забрать свою юбку... Ты должна была сшить. Да, среди прочих заказов у меня был и её, но всех клиентов я добросовестно предупредила, что не смогу управиться с ними в срок. И все меня поняли. Так почему же эта девица припёрлась? — Санса, на этой неделе у меня срочный заказ, поэтому тебе придётся подождать. — Срочный заказ? — она покосилась на Джареда, по всей видимости, задаваясь вопросом, не ему ли он принадлежал. — Да. Мама разве об этом не говорила? — Не-ет, — русоволосая плутовка манерно покачала головой. — Я не знала. А ведь она лукавила. Это я поняла не только по её предательски забегавшим глазкам, но и по несоответствию поступков. Ведь обычно перед каждым визитом она обязательно мне звонила — узнать, смогу ли я её принять, согласовать время да и просто спросить, буду ли я дома. Сейчас же она заявилась без предварительного звонка, чем породила во мне подозрения о её осведомлённости в происходящем. Наверняка злобная тыква всё рассказала дочери, и та явилась, чтобы лично во всём убедиться. — Теперь знаешь, — спокойно, но непреклонно проронила я, давая понять, что это является неоспоримым фактом. — Так что ты пришла сюда зря. По лицу Сансы медленно расползлась двузначная улыбка — льстивая и до неприятного слащавая, но в то же время каверзная и хитроватая, — и она беззастенчиво кивнула на младшего Лето: — Этот заказ его? Тогда я подожду. Надо же, какое великодушие! Вот только я ставила эту вертихвостку перед фактом и в её согласии вовсе не нуждалась. И нравилось это или же нет, а ей придётся смириться. Но Сансу, судя по всему, подобный расклад не очень-то волновал. Она, казалось, тотчас обо всём забыла и, лучась лишь ей понятным азартом, тут же переключилась на Джареда, безмолвно подтверждая мои догадки, что именно ради него она сюда притащилась. — Джаред, — пролебезила она, — этот костюм и есть твой заказ? Он такой... грандиозный! О, мой Бог! Я ощутила, что краснею. Ну, и комплиментики! Как это можно сказать на костюм "грандиозный"? Уж если не умеешь подбирать нужных слов — лучше молчи! Тогда никто этого не заметит. Но братья это, конечно же, заметили — брови Шенна предательски подскочили вверх, а Джаред на минуту опустил глаза, пытаясь "проглотить" несоответствие между словами. Но при этом — надо отдать им должное — они никак не выдали себя и даже поддержали беседу: — Тебе нравится? — воспользовался дежурной фразой Лето-младший. — Ещё бы! Ты в нём такой шикарный. Потрясающе красивый и чертовски сексуальный. На первый взгляд это были вполне приятные слова. Но, высказанные подростком, неумело заискивающим перед взрослым мужчиной, они создавали эффект того же несоответствия, которое выбивало почву из-под ног. И, кстати, не только у меня. Видимо, у братьев — тоже, потому как они украдкой переглянулись между собой. И только Санса вела себя как ни в чём не бывало — невероятно красуясь и продолжая флиртовать. — Шенн, а ты тоже шьёшь себе костюм у Эйвер? — переключилась она на старшего Лето. — Нет. Пока нет. Я не так часто хожу на мероприятия, как Джаред. — Но если тебе когда-нибудь понадобится обновка, обратись именно к ней. Ну, надо же, как её понесло-то! С чего это вдруг? — Ты рекомендуешь? — покосился тот на неё с лёгкой улыбкой. — Конечно! Эйвер — мастер своего дела! Она из любой тряпки конфетку создаст. Ты бы видел, какие у неё выходят шедевры! — Санса, — едва уловимо шепнула я, призывая её замолчать. Но она словно не слышала, продолжая в том же духе: — Я всегда обновляю свой гардероб у неё. И какое бы её творение ни надела, парни буквально падают к моим ногам. Чего-о?! Я метнула в её сторону взгляд, переполненный смесью удивления и возмущения, а с губ на этот раз слетело уже громче: — Санса! Но, войдя в раж, она стойко игнорировала меня, даже не думая остановиться: — А если ещё учесть, что Эйвер умеет шить самое изысканное нижнее бельё, то... Что? Что?! Что?!! С губ моих совалось короткое: "О, Боже!" — и я стала судорожно соображать, как бы её заткнуть. Не то своим глупым языком она обнародует весь сквозняк из пустой черепушки. — А впрочем, тут мне лучше помолчать и оставить вас догадываться о том, что я недосказала. Во! Хорошая мысль! И я даже удивилась, что она посетила глупую голову Сансы. — Скажу только, что от умения Эйвер в восторге не только я, но и моя мамка. А у неё ведь очень строгий вкус. О, Господи! Только этих признаний не доставало! Эдак эта девица выболтает и то, что я для Азур стряпала бельишко. Стараясь этому помешать, я вцепилась ей в руку и, взглянув на парней, произнесла: — Извините, джентльмены... Санса, можно тебя на минутку? Я потащила её в коридор — решительно, по-хозяйски властно, — и, поражённая таким напором, она и не подумала упираться. А там резко одёрнула её и, развернув к себе лицом, прижала к стенке. — Санса, что ты задумала? — прошипела нарочито грозно. — Зачем ты явилась? — За своим заказом. Я же сказала. — Именно тогда, когда я просила подождать? — Но я ведь этого не знала. — Врёшь! Мамка сказала тебе об этом! Как и о том, что я работаю над затеей с Джаредом Лето. Это как раз и подстегнуло тебя. Так ведь? Поджатые губы и виновато заморгавшие глазки сказали о том, что я не ошиблась. Однако их обладательница не видела в этом особой вины. — Эйвер, ну, не сердись. Я только хотела узнать, как продвигается дело. — Продвигалось. Пока ты не пришла. — Да чего ты злишься? Я же делаю тебе рекламу. — Я в ней не нуждаюсь. Её мне создают мои творения. Причём намного грамотнее тебя. Поэтому лучшее, что ты можешь сделать, это уйти. Видит Бог, мне сейчас не до тебя. — Нет, пожалуйста. Позволь мне остаться. — Санса, ты не поняла? В ближайшие дни ты не получишь свой заказ: мне некогда им заниматься. — Да мне он особо и не нужен. Можно я просто с тобой посижу? Ах, вот как? Не нужен? Стало быть, я была права: она обо всём знала. И припёрлась ради того, чтобы повидаться с красавчиком Лето. С чего она решила, что я пойду у неё на поводу? — Ни за что! Я по уши занята VIP-клиентом и не хочу терпеть в своих делах лишних носов. Мой голос звучал твёрдо и ровно, в глазах горел настойчивый блеск, и Санса отчётливо поняла, что я нисколько не шутила. И это задело её, не привыкшую к отказам. Настолько, что она обозлённо огрызнулась: — Видела я, чем ты была занята, стоя пред ним на коленях! А ещё корчила из себя святошу и упрекала меня за работу интернет-моделью! Что?!! Меня даже накрыло холодной волной, от которой я на миг задохнулась. Что вообразила себе эта змея? — Ты видела именно то, на что способно твоё воображение, — возразила я спокойно, больше заботясь, как бы нас не услышали парни в гостиной. — И, зная тебя, я нисколько не удивляюсь твоим извращённым выводам. — Хочешь сказать, что мне всё только показалось? Тогда докажи! Докажи, что это не так! — Я ничего доказывать не собираюсь. Хочется тебе видеть то, чего не было, — на здоровье! Хочется верить в бог весть что — сколько угодно! Только — там, за дверью! — и я бесцеремонно распахнула её, давая понять, что ей пора выметаться. — Тогда почему ты спроваживаешь меня? Будь я неправа, ты бы позволила мне остаться. Ещё чего! Как бы не так! — Я спроваживаю тебя потому, что твой визит оказался некстати. И этим попросту мешает мне. — О-о! Я даже знаю, почему! — Потому, что ты назойлива, словно муха, и это здорово раздражает. И не только меня одну. Я старалась говорить невозмутимо, хотя стальные, иногда резковатые нотки ярко прорезывали мои слова, делая речь сухой и суровой. И такая манера преподнесения ещё больше усилила их эффект, донося до ведома Сансы, что всё сказанное было чистейшей правдой. Она явно такого не ожидала и на минуту даже опешила, широко распахнув глаза. Затем взгляд её отяжелел, наполнился прежним возмущением и хищно прищурился, выдавая злость, просочившуюся даже в ответе: — Раздражаю? Я? — и она недобро так улыбнулась. — Тебя — может быть. И я даже знаю, почему — потому что ты учуяла во мне конкурентку! Кого?! Я продолжала стоять, не в силах совладать с обрушившимся на меня оцепенением, непроизвольно округлившим глаза. А губы произвели на свет полувнятно: — Санса, ты что, ополоумела? — Да-да, ты сама положила глаз на Джареда Лето! Ведь это так? Признайся! Признаться? В чём? В том, что она сама придумала? Ведь эта лисица совсем не учла, что подобного интереса мне ни капли не нужно. — И потому отшиваешь всех, кто подступает к нему хоть на шаг! — захлёбывалась злобой она. — Вот только знай, Эйвери Линфорд: этот мужчина мой и только мой! Как бы ты ни старалась и что бы ни замышляла! И как бы ты ни хитрила, а тебе придётся организовать нашу встречу! Не то мамка в два счёта вышвырнет тебя! Как жалкую собачонку! Это было слишком. И на какой-то миг я ощутила всю незавидность своей роли. Жалкая пигалица, возомнившая себя невесть кем, отчитывала меня, как если бы имела на это право. Интересно, в чём она рассмотрела его? В том, что её мать была моим горе-боссом? Или же в том, что это именно она учуяла во мне конкурентку? Но вместе с тем такой расклад вызвал во мне двоякие чувства. С одной стороны я была по уши возмущена подобной дерзостью, а с другой — в какой-то степени польщена и даже позабавлена ею. Ведь своим выпадом Санса давала понять, что считала меня достойной внимания красавчика Лето. И хоть ни о чём подобном я не помышляла, всё же это невероятно потешило моё самолюбие. Настолько, что отвечать ей я не стала, а только заставила переступить порог и спокойно, но твёрдо произнесла: — Убирайся! — Запомни: твоя задача — нас свести! Да так, чтобы Джаред не смог отказаться! — Проваливай! — Мамка говорила, что ты уже над этим корпишь. Смотри, не оплошай. Не то она узнает, как именно ты работаешь. И, думаю, ей не понравится это. — Ты всё ещё здесь? Забери свою задницу в порога, если не хочешь получить по ней дверью! Санса не хотела. А потому сделала шаг в глубь коридора, не оставляя надежды продолжить тираду. Но я не была настроена слушать её, а потому захлопнула дверь, оставив её с носом. Как только я сделала это, мне стало легче. Освобождённые от её голоса, уши впитали в себя тишину, и избавившееся из-под гнёта глупости понимание стало слегка расслабляться. Хотя всё ещё бурлило от испытанного возмущения, мысленно касаясь юной Карбрей. Ничего себе, какие нынче пошли девицы! Не останавливаются ни перед чем! А рассудительность, скромность и чувство такта им, похоже, неведомы. И они беззастенчиво придумывают разную ересь, нисколько не стесняясь её озвучить. Я положила глаз на Джареда Лето! С ума сойти! Нет, конечно же, он был мил и привлекателен, а я — хоть и поглощена работой, но всё-таки не слепая. Но все наши отношения носили чисто деловой характер. Причём с обеих сторон. С моей же они и вовсе больше смахивали на стратегию, отдающую низостью и коварством. И в собственных глазах я оправдывалась лишь тем, что пока ещё не знала, как её осуществить. Но мне нужно было это сделать. Во что бы то ни стало. —Эйвер, — в дверном проёме гостиной вырос младший Лето, обведший прихожую вопросительным взглядом. — Ты чего здесь застряла?... А где Санса? — Ушла. — Ты спровадила её? — Ну... — И слава Богу! — А что ж так? — я даже улыбнулась, позабавленная подобной реакцией на эту новость. — Честно говоря, её общество меня напрягает. Да, я это заметила. Хотя, надо отдать должное Джареду, на вечеринке он старался это скрывать. — А вот ты ей, напротив, понравился. — Я заметил: уж слишком явственно она выставляла это напоказ. — Ты считаешь это изъяном? — Любая несдержанность — сама по себе уже изъян. А тем более со стороны женщины. И к тому же по отношению к мужчине, в два раза старше её. — По-твоему, если она намного моложе, то не имеет права тобой интересоваться? — Я этого не сказал. Но этот интерес должен быть разумным. — А ты считаешь, что он у неё от этого далёк? — А ты с этим не согласна? Согласна. Ещё как согласна. Вот только поделать ничего не могу. Более того, я вынуждена пособничествовать ей в этом. И даже выуживать сейчас некоторую информацию, которая создавала для моей стратегии почву. Господи, и за что мне это всё?! — Джаред, а ты бы мог увлечься девушкой возраста Сансы? Я уловила на его лице улыбку — тёплую, снисходительно-добрую, — которая, подобно вспышкам-искрам, затем отразилась в глазах. И он проронил, глядя на меня через их мягкую призму: — Я предпочитаю женщин постарше. Например, таких, как ты. Его слова обняли меня невероятной лаской, и, не ожидая такого, я совершенно смешалась, успев пролепетать: — А ты бы решился в её обществе, скажем, встретить Новый год? Если бы она захотела? И опять я уловила исходящие от него флюиды — доброжелательные, завораживающие, дружелюбные, — и его последующий взгляд проник в меня с такой мягкостью, что я на минуту позабылась. — При желании всё возможно, — проронил он интригующе-тихо, усиливая его эффект. — Я бы даже все свои дела забросил. — А ты на Новый год занят? — Ради тебя я освобожусь, — улыбнулся. — Но накануне его меня ждёт масса мероприятий, — и, взявшись за полы пиджака, он слегка развёл их, оголяя атлетически красивый торс. — Именно затем мне этот костюм и нужен. — Тогда давай вернёмся в комнату и продолжим над ним трудиться. А то с незастёгивающимися брюками ты, боюсь, не сможешь выйти в свет. — Я уже эту проблему решил. Вытащил нитку из замка — и он стал превосходно работать. — Правда? — я испытала невероятное облегчение от того, что этой проблемы всё же удалось избежать. — Тогда я сейчас вооружусь иголками и в некоторых местах подправлю намётку. Твоя задача — не вертеться, не то я тебя исколю. И опять он прострелил меня взглядом, от которого душа моя предательски поползла в пятки. Да что это со мной такое, чёрт побери?! А он всё так же пленительно улыбнулся и, приобняв за плечо, легонько привлёк меня к себе. — Договорились, — шепнул, игриво щёлкнув меня по носу. — Но, знаешь, я прощу тебе даже это. Я не знала, как мне к этому относиться, — серьёзно или как к шутке, — больше склоняясь к мысли, что это было всего лишь игрой. Однако вид Лето — чуть озорной, но вдумчивый и глубокий — свидетельствовал о том, что я ошибалась и что, скрываясь за полуулыбкой, он вовсе не забавлялся. Сделав жест в сторону гостиной, он затем галантно пропустил меня вперёд. И, направляясь в неё, я неожиданно поймала себя на мысли, что, возможно, заблуждалась, считая наши с ним отношения чисто деловыми.