Гламурная чикса

По своей неопытности я наивно полагала, что завершение показа положит конец всем моим терзаниям — и физическим, и эмоциональным — и я смогу передохнуть. Но я ошиблась: финал демонстрации нарядов ещё не знаменовал окончания мероприятия в целом, и после него насыщенная цепь событий всё ещё не останавливала свой бег. Напротив, она, казалось, усилилась ещё больше и разнообразилась новыми идеями. И, конечно же, добавила в свою картину новых людей. В частности, некоторых знаменитостей, которые по уже сложившейся традиции посещали подобные показы. Разумеется, они пришли не ради меня — их привлекло громкое имя Дюрдена, — но остались и на мою коллекцию, что невероятно мне польстило. Причём эта приятность увеличилась в размерах, когда некоторые из них изъявили желание повидаться с человеком, который, по их словам, "так изумительно шьёт". Так я познакомилась с красоткой Бар Пали, которой всегда восхищалась, и англичанкой Дейзи Ридли, как раз пребывающей в Калифорнии в гостях. И мне были приятны их искренние комплименты и высокие оценки нарядам, а желание стать моими клиентами и вовсе сразило меня наповал. Однако я держалась, стараясь выглядеть достойно и не выставлять своих чувств напоказ. Ведь общественная жизнь имела определённые правила, и, дабы не упасть в грязь лицом, я была обязана их соблюдать. Тем более, что за мной охотились журналисты. Едва я вернулась со сцены, как они окружили меня полукольцом и, щёлкая фотокамерами и подсовывая под нос микрофоны, засы́пали разнообразными вопросами: где я научилась так шить, как давно познакомилась с Дэксом, рассчитывала ли на подобный успех и каковы мои планы на будущее — намереваюсь ли я и дальше сотрудничать с Дюрденом, или же на этом наши пути разойдутся. К счастью, он был рядом и подобные атаки помогал отражать. Причём делал это лихо, со знанием дела, и так изобретательно-умно, как настоящий профессионал. А потом и вовсе сослался на неотложные заключительные дела и, прихватив меня, удалился. И вот мы сидели с ним в административной комнате того самого представительства дома "Brioni", где эти самые, неотложные дела я имела возможность наблюдать. Нет, Дэкс не вёл переговоров, не отдавал распоряжений, не звонил по телефону, но выплеснуть чувства, распиравшие его, ему было необходимо. Ведь они переполняли его, они искрились в нём фейерверком, они плескались, будто фонтан. И так стремительно в нём разрастались, что походили на давящий пар, заключённый в закрытом сосуде. Я улыбалась, глядя на него. Ещё никогда мне не приходилось видеть, чтобы человек так радовался чужому успеху. А он не просто радовался, он бурлил, расточал на все стороны флюиды счастья, впал в экзальтацию и не хотел из неё выходить. И лишь носился по комнате неутомимым волчком, приглаживал волосы и восклицал возбуждённо: — Нет, ты видала, а? Ты видала? Это был он! Это был голден! Это был голден, чёрт подери! — Подумаешь, — я лишь пожимала плечами. — Это был всего лишь кусок пластика золотистого цвета. — "Всего лишь"? — в его голосе отразилась претензия на возмущение, и он даже подсел ко мне на диван. — Боюсь, ты не понимаешь, что этот кусок пластика для тебя значит. Он свидетельство того, что кто-то тебя заметил. Обнародованное заявление о том, что для кого-то твоё умение создавать одежду представляет интерес. — Быть может, этот интерес не выходит за рамки коллекции — этот кто-то просто хочет её купить. — Возможно. Но тогда он бы действовал иначе: сигналил бы красной карточкой на каждом наряде. Ведь, понравится ли ему вся коллекция в целом, он не мог знать наперёд. Да, это было разумно, я не могла с ним поспорить. Хотя что-то и не позволяло согласиться мне до конца. — А может, он так и делал — сигналил красным пластиком. А в конце решил подытожить и воспользовался голденом. Мы ведь не знаем наверняка. — А вот сейчас и узнаем. Я уже попросил Ронду пригласить этого человека сюда. Сейчас он придёт, и мы у него всё расспросим. А пока дай мне насладиться твоим триумфом. Чёрт возьми, у меня всё так и клокочет внутри! Это было грандиозно! Кстати, твой номер с платьями выше всяких похвал. Я и не знал, что у меня на фирме работают такие красотки. Конечно же, он лукавил — лёгкая ирония в глазах бесстыдно его выдавала. Но я понимала, куда он клонил, и, подлаживаясь под его тон, продолжала в том же духе: — Я и сама ошалела, когда увидала их в этих нарядах. Они так приятно преобразились. Особенно Дениз. Упоминание этого имени произвело ощутимое воздействие на Дюрдена: взгляд его вздрогнул, оторвался от меня и стыдливо опустился, в то время, как уголки губ чуть приподнялись в улыбке. И я, ожидавшая подобной реакции, поняла, что в своих предположениях не ошиблась. — Дениз? — пробормотал он. — О, да, Дениз была..., — он умолк на полуслове, видимо, понимая, что не сможет передать словами всех своих чувств. А потом поднял глаза и вновь прострелил меня тёмным взором. — Ты нарочно сделала это? Нарочно всё подстроила? — Нет, не нарочно. Но очень этому рада. Ведь, кажется, это принесло удовольствие всем. — Надеюсь, тебе тоже? — и он скользнул глазами по платью, в которое я всё ещё была одета. — Ты выглядишь сказочной принцессой. Джаред там, в зале, наверное, даже изошёл слюной. Джаред? Это имя для меня оказалось подобно бумерангу, который, возвращаясь, больно хлестнул меня по лицу. И тотчас с него слетело бодрое расположение духа, взгромождая на своё место настороженную грусть. — Не изошёл, — шепнула я. — Его не было в зале. — Как это не было? Разве он не пошёл туда с Шенном? — Шенн сделал это один. А Джаред... Джаред уехал. — Как уехал? Куда? Я лишь пожала плечами, чуть виновато опуская глаза. И такая моя реакция породила у Дэкса вполне ожидаемый вопрос: — Вы что, повздорили? — Что-то вроде того. Несколько мгновений он недоуменно молчал, видимо, пытаясь понять, правильно ли меня понял. А затем выдохнул — резко, с поражённой усмешкой: — Ну, вы, ребятки, даёте! Нашли время! Не могли сделать это чуть позже — хотя бы после показа? — Так вышло, Дэкс. Извини. Хотя не думаю, что после показа это было бы удобней. — Нет, конечно. Ты права: ссора никогда не бывает вовремя. Но умные люди умеют её предотвращать. — Я пыталась. У меня не получилось. И снова Дюрден на минуту умолк, обдавая меня жалостливым взглядом. О чём-то подумал, оттопырив губу, по которой затем постучал пальцем. — Причина-то хоть серьёзна? — спросил. Я лишь кивнула. — Ещё лучше! — выдохнул под нос он. — И всё же в то, что Джаред уехал, я не могу поверить. Я хорошо знаю его. Он ни за что не упустил бы возможность насладиться твоим триумфом. — Если бы только я не обидела его, — я тяжело вздохнула. — Обидела? — удивился Дэкстер. — Это как же? Что я могла ответить? Во всём признаться? Всё рассказать? А какой в этом смысл, если всё уже случилось и никакие рассказы ничего не могли изменить? — Лучше не спрашивай. Просто поверь мне. Я сама видела, как он покинул это здание. — Ладно. В любом случае не отчаивайся — всё образуется. И не зацикливайся на этом. Тебе сейчас нужно думать о другом: как минимум, о предстоящей встрече. — Я мало что смыслю в этом, — призналась я. — Не волнуйся, я буду рядом. Плеснув в бокал напитка, Дюрден отошёл к окну, остановился. Вгляделся в ночной пейзаж, освещаемый фонарями, сделал глоток, задумчиво помолчал. И почему-то в образовавшейся паузе мне показалось, что его мысли касались меня. Того, что произошло, образовавшихся последствий, возможных несоответствий между какими-то ожиданиями по отношению к нам. И какие-то раздумья приводили его к недоумению — настолько заметному, что его видела даже я. Дверь комнаты распахнулась, и мы, как по команде, оглянулись на неё, намереваясь увидеть долгожданного автора голдена. Однако его в проёме не оказалось. Вместо него к нам шагнула секретарша Дэкса. — Ронда? — удивился он. — Почему вы одни? А где наш клиент? — Он уехал, сэр. — Уехал? — брови Дюрдена стремительно вспорхнули. — Вы не успели с ним повидаться? — Нет, я его видела, сэр. И передала ваше приглашение. Но он сослался на неотложные дела, вынуждавшие его торопиться. Сказал, что у него — праздничная вечеринка и его ждут гости. И просил доставить коллекцию ему домой, — и Ронда протянула шефу клочок бумаги. — Вот по этому адресу. Причём — сделать это в ближайший час, до наступления Нового года. — Чего? — тот удивился ещё больше. — Вы ничего не путаете? — Нет, сэр. Он просил прощения за связанные с этим неудобства, но заметил, что это его железное условие. — Ага, — мурлыкнул Дэкс, разглядывая бумагу. — Даже так? Затем он оторвался от клочка и как-то странно взглянул на меня, словно угадывая моё отношение к происходящему. А я, признаться, чувствовала облегчение — не от условий, поставленных незнакомцем, а от избавления от встречи с ним — и потому даже внутренне улыбалась. И, приступив ближе к Дэксу, позволила себе шепнуть: — Вот видишь. Я же говорила, что интерес этого человека не выходит за рамки коллекции. Вырвавшаяся у него в ответ улыбка — загадочная, полная неоднозначного смысла — на миг окатила меня пламенным льдом, а его взгляд — покровительственный, со снисходительным оттенком — послужил чем-то на манер препятствия на дороге. И я споткнулась о него, неожиданно подумав, что, наверное, что-то не так поняла. — Ронда, — Дюрден между тем опять повернулся к секретарю, — принесите-ка мисс Линфорд самую красивую шубку из моей коллекции, а затем найдите моего шофёра и попросите его подогнать к крыльцу машину. Скажите, что ему предстоит отвезти Эйвер по этому адресу, — и он вернул ей клочок. — Хорошо, сэр. Она тут же скрылась за дверью, а я, не веря ушам, подняла огорошенный взгляд на Дюрдена. — Меня — к этому человеку? — Да, Эйв. — Зачем? Доставить коллекцию можно с курьером! — Послушай... — Так намного разумнее. По крайней мере, на мой взгляд. — На мой — тоже. И если бы дело действительно касалось только доставки, я бы именно так и поступил. Но этот человек хочет куда больше. Чего? Я ощутила, как огорошенность увеличивается в размерах. Ещё минута — и она разорвёт меня на куски. — А куда больше-то? Он лишь улыбнулся в ответ — на этот раз открыто и тепло, — а затем придвинулся ближе и даже взял меня за руку. — Давай-ка я объясню, как обстоит дело. Итак, наш клиент запросил доставить ему коллекцию. Верно? Но сделать этого мы не можем. — Почему? — Потому что на данный момент она существует в единственном экземпляре и должна оставаться у тебя в качестве образца. Когда после праздника люди, сигналившие красными карточками, придут посмотреть облюбованные ими вещи, они захотят их примерить. И ты не сможешь им ничего предложить, если отдашь коллекцию голден-клиенту. — Но... он ведь голден-клиент. — Это не даёт ему права на такие условия. И он прекрасно это знает. Знает? Нет, всё же я чего-то не понимала. — Почему же тогда он выдвинул их? — Потому что хитёр и изворотлив — в этом плане я его недооценил. Очевидно, он задался целью встретиться с тобой с глазу на глаз и отлично понимал, что здесь не сможет этого сделать, — как минимум, я буду рядом. И потому пошёл на уловку, прикрываясь якобы необходимостью доставки коллекции. — То есть на самом деле он просто хочет встретиться со мной? — неуёмное волнение, словно озноб, стало пробирать меня до костей. — Зачем? — Мне тоже любопытно. Но, думаю, как раз затем, что его интерес выходит за рамки твоей коллекции — А..., — отчего-то меня пугала такая перспектива, — чего же он хочет? — Есть только один способ выяснить это: встретиться с ним. Ещё лучше! Такая необходимость нисколько не радовала меня. Ведь на улице господствовала ночь — пусть даже и праздничная, — и ехать к незнакомому мужчине домой в такое время мне было как-то не комильфо. И лишь одна мысль по-прежнему забивала разум: мои мытарства не только не завершились, но, похоже, напротив, только сейчас начались. — Дэкс, миленький, а ты со мной не поедешь? — спросила я с затаённой мольбой. — Нет, Эйв. Это условие клиента. — Но... ехать к нему домой?... Сейчас?... А вдруг это ловушка? Дюрден на меня оглянулся — так резко, как я и не ожидала, — и прострелил таким красноречивым ошеломлением, что я безошибочно поняла: он даже не допускал подобной мысли. — Нет! — он даже категорично-отрицательно приподнял указательный палец. — Нет-нет, даже не думай! Мне знаком этот адрес — там живёт порядочный человек. К тому же, как -ты слышала, он не один — у него гости. Так что по этому поводу ты беспокоишься зря. — Ладно. Но... Дэкс, я же полный профан! Даже, что говорить, не знаю! — Это не сложнее обычной деловой встречи. По сути, это деловая встреча и есть. А на ней всё просто: начни с вопроса о коллекции, а дальше — по ходу беседы. Внимательно слушай, о чём он говорит. Но соглашаться со всем не спеши: он может прощупывать тебя на прочность. Если что-то будет непонятно, не бойся в этом признаться — никто не может знать всего до конца, а вот честность очень ценится в деловом мире. И, наконец, не делай поспешных выводов и не принимай необдуманных решений. Особенно в сложных темах. Уходи от прямых вопросов, изворачивайся, юли, проси отсрочки, возможности посоветоваться с кем-то. Словом, делай всё, чтобы последнее слово оставалось за тобой. Но при этом создавай иллюзию, что именно он всем заправляет. Иначе ему удастся поймать тебя в западню. — Думаешь, он к этому стремится? — Не знаю. Мне неизвестны его мотивы. Но одно бесспорно: он достаточно умён, раз уж сумел всё обставить так тонко. Да, я была с этим согласна. И отлично понимала, что это было мне не на руку. Ведь с подобным испытанием я сталкивалась в первый раз. И сразу — с настолько серьёзным. — Мне страшно, — тихонько призналась я. — И это нормально, ведь всё-таки ты сменила сферу деятельности и выходишь на новый, пока ещё непривычный уровень ведения дел. Но, знаешь, что я скажу, Эйв? Этому человеку страшно тоже. Причём намного больше твоего. — Страшно? — да глупости! Могло ли быть такое? — Конечно. Ведь это он в тебе заинтересован, а не ты в нём; и именно ему от тебя что-то нужно, а не наоборот. А следовательно, он боится это утратить. Что даёт тебе эдакий тайный козырь, который лучше держать в рукаве. Кроме того, я всегда на связи. Если что — звони. А после встречи — думаю, она не продлится долго — приезжай сюда в банкетный зал. Ведь твой первый успех нужно отметить. Да и не встречать тебе Новый год одной. Одной? У меня опять защемило сердце. Сейчас, как никогда, мне хотелось, чтобы Джаред был рядом. Не потому, что встречать этот праздник в одиночку было довольно-таки грустно, а потому что я в нём нуждалась. В его добром слове, в тёплом взгляде, в прикосновении к руке... Во всём, что могло даровать такую необходимую поддержку. И мне так хотелось устранить возникшее между нами недоразумение — встретиться, поговорить, объяснить, как на самом деле всё произошло, прижаться к плечу, встретить Новый год в дружеских объятиях. А вместо этого я должна была отправиться неизвестно куда к какому-то изворотливому голден-клиенту, ожидающему от меня незнамо чего и тем самым создающему целую проблему. Но делать было нечего. Коль уж я ввязалась в эту игру, мне предстояло выдержать этот экзамен. Поэтому я вооружилась наставлениями Дэкса, облеклась в предоставленную им шубку, и, убедившись, что выгляжу непревзойдённо, отправилась на вынужденную встречу. Очень скоро машина Дюрдена въехала в элитный район, и, сидя на заднем сидении, я не могла поверить глазам. Куда я еду? В прибрежную часть, где жила городская богема? Понаслышке я знала, что обычно этот массив был закрытым для посещений, однако сегодня, сейчас, в преддверии Нового года, являлся достаточно оживлённым. Торжественные машины, снующие туда-сюда, спешащие по тротуарам люди... Словом, расположенный на въезде охранный пост не мог посетовать на отсутствие работы. Но, к его чести надо сказать, работал он слаженно-быстро. К примеру, у нас он лишь взглянул на предъявленный шофёром адрес и затем указал кратчайший путь к указанному в нём дому. А он, этот дом, поражал своей масштабностью и использованием различных структур. Большой, построенный в современном стиле, он состоял из сочетающихся между собой поверхностей, удачным образом стирающих границы между открытыми участками и закрытым пространством. Он весь светился маленькими огоньками, даруемыми праздничной мега гирляндой, и казалось, тепло и радушно зазывал в себя заглянуть. В его огромных окнах горел тёплый свет, создающий ауру расслабленности и комфорта; за ними мелькали тени, слышались голоса, шум, музыка, чьи-то возгласы, заливистый хохот. И, выйдя из авто, я с неким облегчением вздохнула: у хозяина дома действительно были гости. Пройдя подъездную аллею, уставленную множеством машин, я приступила к дому и, поднявшись на крыльцо, решительно позвонила. Дверь мне открыл какой-то человек в светлом парике и ливрее лакея, и волнение, осаждавшее меня, отступило на задний план перед силой удивления. Кто это? Настоящий лакей? Я что, попала в сказочный дворец? Или — ещё лучше! — в средневековье? — Добрый вечер! — пролепетала я, не переставая таращиться на мужчину. — Здравствуйте, милая гостья! — он с широченной улыбкой взял меня за руку, заставляя переступить порог. — Пожалуйста, входите! — Нет-нет, я не гостья. Я — по делу. — По делу? — глаза под париком неподдельно удивились. — Помилуйте, какие в такой вечер могут быть дела? Разве только у Золушки. — И тем не менее это так. Так что мне нужен ваш хозяин. — Хозяин? На этот раз глаза незнакомца округлились куда больше, выдавая не только новый прилив удивления, но и охватившее его замешательство. И я даже подумала, что, по всей видимости, ошиблась, приняв его за лакея. Быть может, именно он хозяин и есть? — Я имею в виду, хозяин этого дома, — поправила себя я. — А-а, этот неисправимый трудоголик? — улыбнулся мужчина. — Тогда понятно, почему вы — по делу. Должен заметить, этот прохвост сегодня всем нужен — все его спрашивают без конца. А он то и дело отлучается куда-то. Несмотря на то, что у него — гости и костюмированный бал. Костюмированный бал? Ах, вот, значит, почему — парик и ливрея! — Стало быть, его здесь нет? — по правде сказать, я даже ощутила облегчение от такой мысли и порадовалась, что шофёр обещал меня подождать. — Нет, он дома. Полчаса назад как приехал. — О! — я только вздохнула. — В таком случае не могли бы вы меня к нему проводить? — С радостью, мисс. Но сначала позвольте вашу шубку? В доме тепло, вам будет жарко в ней. Я послушно отдала ему одежду и сумочку, а затем опёрлась на галантно предложенную мне руку и последовала в глубь дома. А дом этот, надо сказать, был прекрасен. Большой, светлый, с высокими потолками, он радовал глаз современным дизайном, одновременно даруя ощущение простора и изысканного вкуса. Мне он казался величественно-важным и чуть горделивым — именно такими всегда вырисовывала моя фантазия подобные пентхаусы, — но при этом не лишённым уюта и простоты. Особое очарование ему придавали праздничные атрибуты, ненавязчиво и как бы ненароком расположенные в самых неожиданных местах. Рождественская гирлянда, обвивающая балясину перил в холле, зимняя композиция в вазе на столе, серебристый снежок, украшавший спинку дивана, и, конечно же, крохотные огоньки. Хотя всем этим великолепием я не могла насладиться в полной мере, потому как внимание моё разветвлялось, то и дело отвлекаясь на царящую вокруг суету. Мимо нас без конца кто-то проносился, обдавая окриками, смехом или обрывками фраз; на что-то кому-то указывал, с кем-то в шутку спорил, иногда пританцовывал или подпевал. И при этом неосознанно хвастался костюмом, который я, как истинный ценитель нарядов, тут же впитывала в себя. Ведь я не так часто бывала на костюмированных вечеринках, поэтому данная тема всегда вызывала у меня интерес. А они, эти наряды, пленяли и восхищали. Удивляли своей неожиданностью, подхлёстывали непредсказуемостью, очаровывали разнообразием. Герои фэнтези и мультфильмов, исторические особы, персонажи сказок и кино... И, оглядывая со вкусом сшитые фасоны, я ловила себя на мысли, что костюмы на Хэллоуине у миссис Карбрей ни в какое сравнение с ними не шли. В одной из комнат на диване одиноко восседал мужчина-Карлсон, вертевший в руке пластиковый пропеллер. Завидев нас, он встрепенулся и, приподняв его, обратился к моему сопровождающему: — Кларк, ты был прав: это чепуховина всё же отвалилась! Причём в самый неподходящий момент: когда я целовал мадам Бовари. — Это послужит тебе наукой, Билли, — хохотнул мой спутник. — Не целуй кого ни зря. — Как это "не целуй"? — наигранно возмутился Карлсон. — А праздник на что? Ты же знаешь, по традиции Новый год начинается с поцелуя. — Так то же в полночь, старик. А сейчас ещё рано. — Это как сказать. Мадам Бовари хороша собой и желание поцеловать вызывает у многих. Боюсь, в полночь я этого сделать не успею. — И потому решил всех опередить? — Ну, — лукаво ухмыльнулся тот, — лучше рано, чем никогда. Хотя, — и человек-Карлсон хитровато сощурился в моём направлении, — вижу, мадам Бовари не единственная милашка на этом вечере. — Расслабься, любвеобильный шататель по крышам, — взял меня под защиту человек-лакей. — Тебе уже сегодня спиннер отбили. А эта девушка пришла к хозяину. — К хозяину? Чёрт возьми, почему все красотки идут именно к нему? — Наверное, потому что он умеет вести себя с женщинами и при поцелуе не теряет запчастей. Карлсон уронил голову на грудь и тихонько рассмеялся, затем пробубнив: — Ох, Кларк, ты и прощелыга! — Я тоже в восторге от тебя, друг. Кстати, ты хозяина-то не видел? — Он на крытой террасе. Среди гостей. В знак благодарности ему кивнув, Кларк потянул меня за руку, уводя в обратном направлении. И, следуя за ним, я успела подумать, что в таком огромной доме можно было запросто заблудиться. Не мудрено, что мы не могли в нём кого-то найти. Наконец мы вышли на крытую террасу, являвшую собой большой и светлый зал. В нём было особенно оживлённо, потому как именно здесь и располагалась добрая часть гостей. Причём, как я успела заметить, в основном — женская. Стоя чуть поодаль у стеклянной стены, они плотным кольцом окружали какого-то мужчину и, над чем-то весело смеясь, с явным удовольствием просили: — Ну же, господин маг, что-нибудь ещё нам расскажите! Они теснились друг к дружке так плотно, что увидеть того самого мага я никак не могла. Лишь замечала возвышающуюся над их головами часть коричневого капюшона, указывающую на то, что он был выше их ростом. — Похоже, пробраться к нему будет непросто, — заметил мне на ухо Кларк. — Но для вас, мисс, я готов на подвиг. Постойте-ка здесь. Он отпустил мою руку о тотчас нырнул в гурьбу, которая, ошалев от такой дерзости, даже удивлённо притихла. Я слышала, как он извинялся, протискиваясь мимо женщин, как просил позволить пройти, а затем, видимо, добравшись до цели, учтиво произнёс: — Простите, сэр, но к вам пришла Золушка. — Золушка? — коснулся моего уха удивлённый, но явно осипший и потому тихий голос. — Какая Золушка? Где? — Вон там, у входа. В ту же минуту женщины на меня оглянулись, а затем расступились, предоставляя моему взору самого хозяина дома — высокого, стройного, с умным цепким взглядом и неподдельным любопытством на лице. Сказать по правде, я нашла его интересным. Хотя наличие белой бороды и таких же волос не позволяли определить его возраст. С одной стороны они выглядели очень натурально — даже брови у мужчины были молочного цвета. А с другой — я не могла отделаться от мысли, что они являлись лишь частью костюма и не имели отношения к прожитым годам. Но его красота была бесспорной — недаром столько женщин увивалось вокруг него. И проявлялась она в горделивой осанке, в исходящих от него мягких флюидах, в неторопливых жестах и, конечно, в глазах. Веяние чего-то не совсем осознанного ощутила я, едва встретившись с ним взглядом. Его глаза — большие, ярко очерченные и, безусловно, красивые — выдались мне и знакомыми и незнакомыми одновременно. Они вроде бы привычно касались меня — мягко, ненавязчиво, нежно — и в то же время будто отталкивали и кололи. Быть может, дело было в их цвете — тёмно-карие, почти чёрные, как ночь, они казались загадочными и бездонными, словно Космос? Заглядывая в них, я будто через тайный портал видела необъятные просторы Вселенной. Или же причина таилась в карнавальном образе, который этот человек создавал, — в образе мага? И, судя по наваждению, с каждой минутой всё больше охватывавшему меня, играл он эту роль превосходно. Справляться с ней ему помогал его костюм, состоящий из коричневой мантии-балахона с жёлтой внутренней полостью капюшона и с такими же по цвету манжетами на широких рукавах. Свободная, но при этом по размеру, она доставала почти до пола, а жёлтая отделка на груди в виде двух ниспадающих концов шарфа украшалась расшитыми смысловыми узорами — что-то на манер пентаграмм. И в довершение образа с руке мужчина держал магический шар предсказаний, наполовину скрываемый широким рукавом. Я ощутила, что проникаюсь уважением к автору подобного наряда. Ведь он был не только профессионально сшит и отлично скроен, но и продуман до мелочей. И при этом лишён излишней помпезности, ненужных украшений или приуменьшающих серьёзность наворотов. К тому же манера, с которой мужчина этот наряд подавал, невероятно подчёркивала всю его прелесть и при этом создавала ощущение реалистичности — казалось, я видела перед собой настоящего мага, а не персонажа костюмированной вечеринки. — Ах, Золушка! Он подошёл ближе — неспешно, медлительно-плавно, — с минуту молча оценивал меня, отчего я даже ощущала пощипывающее воздействие по коже. Затем взял мою руку и склонился к ней в галантном поцелуе. — Добрый вечер, милая леди! — проронил всё тем же сиплым тоном. — Я очень рад, что вы сочли нужным приехать ко мне на праздник. Сочла нужным? Однако! Видимо, как и говорил Дэкстер, этот человек — ловкий плут. — Вообще-то, я приехала к вам по делу. — Сейчас? — он изобразил такое удивление, будто я сообщала о пожарище на Ниагарском водопаде. — Но сегодня — праздник. Стоит ли омрачать его делами? Лучше примкните к числу моих гостей и от души повеселитесь. Что? Он именно за этим меня сюда позвал? Вот наглец! Он не просто ловкий плут, он плут ещё ловчее! — У меня нет времени на это, сэр. Меня ждут. — Ждут? — вот теперь его уверенность поколебалась, а выразительные глаза заметно насторожились. — Кто? Разве Золушка приехала на бал не одна? — С кучером. И, боюсь, как бы с боем курантов он не превратился обратно в крысу. Мужчина улыбнулся в густую бороду, — правда, я не могла этого видеть, но определила по манерно опустившимся глазам, — а затем жестом подозвал всё того же лакея и негромко попросил: — Кларк, дружище, пригласи шофёра нашей гостьи в дом. Негоже в такой вечер оставлять человека в машине и, к тому же, одного. Тот лишь кивнул и в ту же минуту испарился, а хозяин дома вновь повернулся ко мне. — Ну, мисс? Теперь проблема решена? — Нет, сэр. Не забывайте, что в полночь я и сама исчезну. И если вы хотите решить интересующий вас вопрос, вам лучше поспешить. Он опять улыбнулся — на этот раз более открыто и уже хорошо заметно, — а затем даже качнул головой, проронив под нос: — Какой изысканный шантаж! Ну, если так, мисс, то вы правы: лучше заняться этим сейчас, пока от вас не осталась только туфелька... Пойдёмте со мной. Мы покинули террасу и, поднявшись по лестнице, вошли в огромную гостиную, панорамные окна которой открывали обзор на ночной город. Здесь было намного тише, и, зажигая в ней свет, человек-маг проронил: — Проходите, мисс Линфорд. Располагайтесь. Тут нам никто не помешает: в распоряжение гостей отдан только первый этаж, а верхние я приберёг для нашей с вами встречи. Ах, вот как? Значит, он всё же её поджидал? Ну, истинный жулик! — Кстати, хочу заметить, — продолжал он, — что в этом платье вы выглядите потрясающе красивой. На мой взгляд, там, на показе, вы просто затмили всех. Ого! Даже так? Я невольно смутилась, сумев пролепетать слова благодарности, тогда как он сделал пригласительный жест в сторону окна, у которого вокруг стеклянного журнального столика изгибались дугами два белых дивана: — Прошу! Я опустилась на один из них, только сейчас отметив, что этот человек называл мою фамилию. Тогда как его имени я не знала. — Простите, сэр, как я могу к вам обращаться? — Называйте меня просто мистер маг. Ведь в каком-то смысле это недалеко от правды. И, кстати, простите мне мой голос: я немного простыл, — он опустился на диван напротив. — Хотите чаю, мисс? Вообще-то, мне хотелось пить. Но настаивать я не посмела и потому вежливо отказалась: — Нет, спасибо. Не стоит отвлекаться, сэр. — А кто сказал, что я это сделаю? Я даже с места не встану. Призову на помощь волшебство и... — А вы сможете? — Ну, так я же маг. Он хлопнул в ладоши, и... Нет, на столе не возник чайный сервиз, зазывно дышащий паром и искушающий обоняние умопомрачительным ароматом. Но дверь в комнату отворилась, и на пороге возник уже знакомый мне человек в костюме лакея. — Кларк, старина, раз уж ты сегодня в обслуге, принеси-ка нам чаю, — попросил маг и, когда тот испарился, повернулся ко мне. — Очень действенный способ. Ещё ни разу меня не подводил. Вот ведь шельмец! Я тихонько рассмеялась, прикрывая ладонью лицо и про себя отмечая, что мой собеседник обладал завидным остроумием. — Это и есть ваше хвалёное волшебство? — не удержалась от вопроса. — Конечно. Зачем применять магию там, где можно что-то сделать руками или с помощью друзей? Уметь взаимодействовать с другими — вот настоящая магия, мисс Линфорд. Ого, как сказано-то! Определённо, этот человек не дурак. — Поэтому вы задействовали и меня, сэр? — И поэтому тоже. А ещё потому, что я интересуюсь модой, потому как имею к ней непосредственное отношение. — Вы модельер? — удивилась я. — И даже очень известный. — Правда? И как же ваше имя? — Коко Шанель. Нет, ну это...! Я затряслась в беззвучном смехе, вновь прикрывая лицо. Не знаю, имел ли этот человек отношение к миру моды, но то, что он владел прекрасным чувством юмора, было бесспорно. — Но Коко Шанель была женщиной. А вы мужчина, сэр. — Откуда вам это известно? — ничуть не обескуражился плут. — Ведь я сейчас ряженый. Быть может, под костюмом я такая же женщина, как и вы. — Но Коко Шанель давно умерла. Этот аргумент выдался куда серьёзнее — моему оппоненту нечем было его крыть. И он лишь деланно удивился, задумчиво сдвинув брови и потирая пальцем висок. — Правда? — даже шепнул. — Что ж, неувязочка вышла. Но это не меняет дела. Какова бы ни была причина, по которой я интересуюсь модой, главное — что она у меня есть. Не так ли? — Конечно, — и всё же отказать в здравом смысле я этому человеку не могла. Как и в том, что юлил и смеялся он, видимо, "прощупывая" меня. — Тогда, пожалуй, приступим к делу. Он даже преисполнился большей серьёзности, очевидно, решив, что этому пора положить конец. Но в этот миг дверь распахнулась и вошёл Кларк с подносом в руках. — Ваш чай, сэр! — Спасибо, дружище! Поставив поднос на стол, Кларк опять улетучился, а мой собеседник принялся разливать напиток. При этом он отставил свой магический шар, который до сих пор прятал в рукаве. И, окинув его взглядом, я не сумела сдержать улыбку: этот волшебный атрибут был ничем иным, как обычным снежным шаром, используемым в качестве сувенира. Внутри его красовался миниатюрный домик и снеговик под елью, мимо которой бежала запряжённая в сани лошадь. При встряхивании такой игрушки в заполнявшей её жидкости поднимались хлопья, имитирующие снег. Это и было оружие моего мага? Охвативший меня ироничный скепсис не укрылся от его внимания. Однако он не подал вида и с самым невозмутимым лицом протянул мне чашку. — Итак, мисс Линфорд, насколько я понял, вы привезли мне коллекцию? — Нет, сэр. — Как нет? Почему? — Потому что на данном этапе это не представляется возможным. Но если вы согласитесь подождать, я сошью вам новую, точно такую же. — Не представляется возможным? Что это значит? Я думал, что как голден-покупатель имею право на первоочередное приобретение товара. — На первоочередное изготовление товара, — поправила я. — А на это, как известно, требуется время. — Ага. Вот, значит, как, да? И вы, стало быть, приехали требовать у меня отсрочки? — Я приехала уважительно о ней попросить. — Хм... Глаза незнакомца мягко обхватывали меня удивлением, хотя озорные искорки в их глубине свидетельствовали о том, что подобная ситуация его врасплох не застигла, — чего-то похожего он и ожидал. Он вдруг поднялся, прошёлся по гостиной и, остановившись у камина, опёрся о его полку, украшенную гирляндой. — Вообще-то, это идёт вразрез моим планам, — заметил как бы между прочим. — Я собирался одеть в вашу коллекцию своих гостей. — Но ваши гости одеты, сэр, — возразила я, понимая, что он снова лукавит. — К тому же мои наряды не имеют ничего общего с карнавальными костюмами и больше подходят для повседневной но́ски. — И такие, как ваше платье, тоже? — Ну, и торжественных случаев. Мужчина ухмыльнулся, признавая своё поражение, и, оглянувшись, метнул в меня чуть ироничный взгляд. — И всё-то вы понимаете, мисс Линфорд! Даже неинтересно водить вас за нос. Тогда, пожалуй, перестану это делать и скажу прямо, как есть. Я готов предоставить вам отсрочку, потому как мне нужна не столько ваша коллекция, сколько вы сами. Поднесённая к губам чашка в моей руке непроизвольно опустилась на стол, и я взглянула на него с лёгкой ошарашенностью, понимая, что вот сейчас он и открывал мне саму суть дела — то, ради чего, собственно, меня и пригласил. И Дюрден был прав: его интерес устремлялся гораздо дальше моей коллекции. Вот только — как далеко? — В каком смысле? — шепнула я. — В самом разумном. Я преклоняюсь пред вашим умением создавать одежду и вижу, что на этом поприще вы добьётесь высоких результатов. — Это вы по этой штуке определили? — иронично кивнула я на стоящий на столе шар. — Зря смеётесь, милая леди, — вернувшись на место, он снова взял его в руки, слегка встряхнул, вынуждая подняться в нём снежной вьюге. — Этот шар способен многое показать. — Например, усыпанного снегом снеговика под елью. — Не только. Ещё и зиму в сердце, холод в душе и повозку судьбы, никак не могущую вырваться из замкнутого круга. Мне показалось странным, что он говорил это так — неспешно, серьёзно, глядя мне прямо в глаза. Как будто намекая на тайный смысл, имеющий ко мне прямое отношение. И я насторожилась, перестав улыбаться. — Что вы имеете в виду, сэр? — Что с помощью этого шара я могу многое рассказать о вас. И даже предсказать будущее. — Да ну? — Не верите? Хотите попробовать? Извольте, — мужчина откинулся на спинку дивана и вновь повертел в руках шар, вглядываясь в его поверхность. — Итак, я вижу, что вы неисправимый трудоголик. Работа — главное для вас и является жизненным приоритетом. Вы очень усердны и целеустремлённы, добросовестны и обязательны. И скорее расшибётесь в лепёшку, чем оставите незавершённым какое-либо дело. Словом, вы обладаете рядом ценных качеств, которые в результате приведут вас к успеху. Вы создадите модный бренд — причём недорогой и доступный, — слава о котором разнесётся по всему миру. И одно лишь его название будет вызывать у людей уважение и интерес, — он оторвался от шара и перевёл взгляд на меня. — Убедительно? — Не очень. Вы просто говорите то, что на моём месте каждый бы хотел услыхать. Об этом нетрудно догадаться. — Ах, вот как? Тогда держитесь, недоверчивая леди: сейчас я скажу то, чего вы наверняка услышать бы не хотели, — он помолчал, и в его тёмных глазах мне даже почудилось зловещее что-то. — Вы одиноки. Не потому, что не вызываете интереса у мужчин, а потому что не даёте себе труда его заметить. Все ваши вкусы, симпатии, мысли, поступки продиктованы только работой, и для вас не существует ничего, кроме неё. Она смысл вашей жизни. Вернее, она и есть ваша жизнь. И только ей одной вы преданы всем сердцем. — Неправда! — вспылила я, задетая за живое. — У меня есть парень! — Нет у вас никакого парня. Он оставил вас перед показом, поняв, что никогда не сможет стать важнее её. В личной жизни смириться с ролью второго плана невозможно. Поэтому он ушёл, поняв, что его не устраивает такой расклад. А вот мне он вполне подходит, потому как меня интересует именно ваша деловая сторона. Честно говоря, в эту минуту мне уже было не до смеха. Эмоции во мне взбурлили, вскипели и переплелись, разбереженная в душе рана засаднила, а в голове неожиданно пронеслась мысль, что я общалась с самим дьяволом с тёмными глазами, которые видели меня насквозь. Откуда? Откуда сей человек мог знать всё это? — Кто вы? — шепнула я. — Что вам от меня нужно? — Я маг. Пусть даже лишь новогодний — неважно. А обязанность мага — говорить правду. Какой бы горькой она ни была. Маг? Я начинала верить в это. Хотя не могла отделаться от чувства, что он лишь отменный хитрец. Он обладал обо мне информацией — не знаю, откуда, — и извлекал её, словно козыри, в нужный момент. — Вы... для этого меня пригласили? — проронила я, задыхаясь под грузом эмоций. — Чтобы всё это рассказать? — Нет. Чтобы сделать вам деловое предложение. Признаться, в этот момент ничего подобного мне не хотелось. Меня вообще накрыло желание прервать беседу и просто уйти. Но я понимала, что это было непрофессионально, — серьёзные дела так не велись. К тому же этот человек, вполне возможно, меня изучавший, не сделал ничего, достойного обиды. И если я обижалась, то это был минус только мне. Словом, я постаралась взять себя в руки и уже спокойно выдохнула, спросив: — Какое? — Видите ли, мисс Линфорд, я собираюсь открыть свою фирму — в престижном районе, в деловой части города, в небезызвестном центре "Wells Fargo"... Где? На минуту мои прежние эмоции присмирели, а глаза расширились от поразившей мозг догадки. И с губ даже сорвалось: — О, Боже! Так вы и есть тот самый хозяин фирмы "Lee"? — О! Вижу, вы уже слышали о ней? — Я на ней даже была! — Правда? И как она вам? Только честно. Честно? Я даже улыбнулась, подумав о том, что этот непонятный мистер маг был, по всей видимости, довольно оригинальным человеком. Не каждый на его месте стал бы спрашивать у меня мнения о своей фирме. Да ещё и правдивого, без лицемерия и прикрас. И раз уж он просил, то... — У меня сложилось о ней неоднозначное мнение, сэр. — Да? Интересно, почему? — Потому что, на мой взгляд, она состоит из противоречий: с одной стороны — престижное расположение и современный дизайн, а с другой — неупорядоченность внутри и хозяин, не умеющий пользоваться факсом. Мой собеседник рассмеялся — негромко, но искренне, от души, — и в его улыбке, скрываемой бородой, мне почудилось знакомое что-то. — Так ведь она ещё бездействует, — возразил затем он. — Этим и объясняется её несоответствие ни самой себе, ни чьим-то ожиданиям. Но я согласен: эту неорганизованность пора бы взять под контроль. Вы не хотели бы этим заняться? — Простите? — опешила я, ощутив, что совершенно ничего не понимаю. — Я предлагаю вам стать управляющим на ней. Практически главным действующим лицом, которому я предоставлю полную свободу, — в действиях, в способах управления, в подборе штата и личного персонала. Всё это вы сделаете по своему усмотрению, как для себя. Я не буду ни мешать вам, ни ставить каких-либо условий, ни задавливать ограничениями, ни прессовать жёстким контролем. Я вообще уйду в тень и стану появляться на фирме крайне редко. Я таращилась на странного собеседника, не в силах понять, шутит ли он или же говорит серьёзно. Что он мне только что предложил? Практически взять в своё распоряжение его фирму? Предложение заманчивое. Бесспорно. Но не мог же он делать его просто так? — А какая вам выгода от этого, сэр? — не удержалась я от прямого вопроса. — Всё очень просто, мисс Линфорд: я предоставляю вам площадку для деятельности — вы создаёте мне имя. — Вы хотите славы? — Что-то вроде того. Я хочу, чтобы о фирме "Lee" услышали люди. И в Штатах, и, возможно, за пределами их. Ничего себе, куда он махнул! Вот это запросы! — А если этого не случится? Конечно же, каждая фирма ставит перед собой высокие цели, но не всякая достигает их. — Я вижу, что "Lee" это под силу. — Откуда? — недоверчивые нотки выдали мой скепсис. — Это ваше очередное предсказание по снежному шару? — Это логика, мисс. Как известно, к успеху фирму приводит руководитель. А если за дело возьмётесь вы, остаться незамеченной у "Lee" не будет шанса. Ничего себе! Даже так? Этот человек действительно столь высокого мнения обо мне? — Почему вы так думаете, сэр? — Потому что вы тот человек, который не признаёт ничего, кроме работы. Тот, который ради неё готов пожертвовать всем — всем, что имеет. И даже собственную жизнь может разрушить ради дела. При таком раскладе я точно знаю, что вы доведёте его до конца. Именно на это я и делаю ставку. Что-то недоброе шевельнулось во мне, разжимая колючий клубок и вонзая в мягкую плоть свои жала. Вот как, оказывается, он смотрел на меня — только как на средство достижения цели! И всё равно, какими усилиями, какой ценой. Лишь бы её добиться. А то, что я живой человек — с чувствами, с сердцем — им в расчёт не бралось. И даже, похоже, напрочь отрицалось. Ощущая неистовое биение в груди, — приглушенное, давящее, приводящее к боли, — я неслышно поднялась и, неспешно пройдя к окну, молча уставилась на видневшийся из него город. Несмотря на позднее время он не спал, в нём угадывалось плавное течение жизни. И чувствовалось ожидание праздника, дыхание торжества. А у меня — всё обыденно и рутинно. И так будет всегда, пока во мне видят лишь рабочую машину! — Боюсь, мистер маг, я не смогу вам помочь, — прокатился по гостиной мой тихий голос. — Вы отказываетесь? — а вот его доподлинно удивился. — Почему? — Потому что с некоторых пор меня интересует не только работа. Мне нужно ещё кое-что для души. — Для души? Бросьте, мисс Линфорд, в нашем мире нет места всякого рода сантиментам. Им правит сила, расчётливость, выгода, холодный разум. А все эти душещипательные понятия придумали слабаки, дабы оправдать собственную слабость. — Значит, я слабая, сэр. — Вот уж нисколько! Я давно наблюдаю за вами. Тайно. Со стороны. И до сих пор вы всё делали правильно: задавались целью, продумывали каждый свой шаг и настырно шли к её осуществлению. И при этом отбрасывали всякий балласт: признательность за содействие, помощь друзей, интересы вашего парня... Хотя, надо признаться, я опасался, что его появление может отвести вас от намерений, — так случалось со многими достойными людьми. Но, к счастью, это не ваш вариант. Господи, что он говорил?! Меня будто хлестнули плетью по плечам, отчего я, вздрогнув, резко развернулась. И прострелила собеседника такой безудержной яростью в глазах, что он даже слегка отшатнулся. — Не смейте так говорить! — зашипела я с предостерегающей угрозой. — Ваши выводы ошибочно-ложны! Видимо, сами вы поступали всегда именно так, вот и меряете всех одной меркой! — Ну, не надо так сердиться, мисс Линфорд. Ведь вы же предали его. — Я его не предавала! Вы не смеете в этом меня упрекать! — Ну, как же? — он недоверчиво ухмыльнулся. — Мне рассказывали. Кто? Опять за мной кто-то шпионил? Снова Санса? Миссис Карбрей? Может, Дюрден? Как же устала от этой грязи! — У вас плохие осведомители, мистер! Будь они поизворотливее, то непременно бы вам доложили, что у меня хватило ума не пойти на подлость. Пусть даже в последний момент. А вы с вашими циничными взглядами, катитесь-ка к чёрту! Я не хочу иметь с вами никакого дела! — Не торопитесь с ответом, милая Золушка. Никто не сделает вам лучшего предложения. — Вот и славно! Потому как мне страшно даже представить, что́ вы называете лучшим. — Подумайте. — Мне не о чем думать! Я не хочу работать на человека, у которого нет души! Прощайте! Я направилась к двери — решительно, не колеблясь, — досадуя на себя за то, что вообще припёрлась сюда. Зачем я сделала это — потеряла кучу времени вместо того, чтобы отправиться к Джареду и попытаться всё исправить? Конечно, я не могла предвидеть такой исход событий и просто делала свою работу, но... Снова работа? Каждый день, каждый миг, каждую минуту? На любой праздник и даже вместо него? Неужели я не достойна ничего другого в жизни? Неожиданно совсем рядом прогремел какой-то выстрел — настолько мощный, что отозвался в ушах болезненным хлопком, — и я от неожиданности испуганно вжалась в стену. Мать честная! Что происходит? Уж не сам ли мистер маг для устрашения открыл по мне пальбу? — Что это? — слетело с моих губ. — Фейерверки. — Фейерверки? Я оглянулась. Нет, тот самый маг не превратился в вооружённого до зубов злодея. Он, как и прежде спокойно, сидел у окна, за стёклами которого рассыпа́лись разноцветные искры. — Да, — он неспешно поднялся. — Я устроил их для гостей ровно в полночь. Как свидетельство прихода Нового года. И, пока мы с вами болтали, он уже наступил. — Уже?! Не веря ушам, я бросилась к окну, зашарила по нему нервным взглядом, выискивая подтверждение в разлетавшихся по небу искрах. А губы мои издавали не совсем осознанное: — Как наступил? Почему наступил? Он не должен был наступить так рано! — Видимо, он об этом не знал, — услыхала я чуть ироничное рядом. — И пришёл как всегда — когда стрелки часов сошлись в крайнем верхнем положении. — Вы не понимаете! — я ощутила, как от бессилия что-либо изменить меня задушили подступающие слёзы. — Я должна была успеть кое-что исправить. Но... кажется, я опоздала. Чувствуя, что не могу с ними совладать, я опустила голову, дабы не дать себе разреветься. И в этот момент ощутила коснувшуюся моего плеча тёплую руку. — Зато у вас, милая леди, есть возможность загадать желание, — по-доброму коснулся меня сиплый голос. — Пока стреляют салюты. Я не ожидала проявления сочувствия от этого человека, ведь он всего минуту назад говорил такие страшные вещи. Но... либо во всём этом было что-то не так, либо я чего-то не понимала. — А какой в этом смысл, — я взглянула на него сквозь завесу слёз, — если оно всё равно не сбудется? — Почему вы так думаете? — Потому что для его осуществления я должна находиться не здесь и не с вами. — А вы попробуйте. Быть может, сегодня оно и станет реальным. Ведь за окнами — сказочная ночь, а рядом — настоящий маг. Настоящий? Я в этом здорово сомневалась. Как и в том, что он вообще им был. Ведь в моём понимании волшебник был добрым, а этот — каким-то непонятно-лихим. Я перевела взгляд за окно, где воздух окрашивали огненные салюты. Интересно, где сейчас был Джаред? С кем отсчитывал бой часов? Думал ли обо мне? Или же желал как можно быстрее забыть? Удастся ли мне с ним когда-нибудь помириться? Ведь я хотела этого больше всего. — Загадали? Теперь закройте глаза. Я сомкнула ресницы, из-под которых скатилась прорвавшаяся наружу слеза. И вдруг... И вдруг ощутила прикосновение тёплых губ к своей щеке. Ласковое и осторожное, оно было умопомрачительно нежным — настолько, что на какую-то секунду мысли смешались в моей голове. И я даже не заметила, как губы мужчины переместились к моим губам. Только ловила их упоительную нежность, лишавшую меня воли и сил. О, небо! Что происходит? Я ошалела? Казалось, именно Джаред сейчас прикасался ко мне... Я против воли вздрогнула, размыкая ресницы. Нет, младшего Лето не было со мной рядом. Натомест надо мной склонялся всё тот же человек в балахоне. — Что вы делаете? — упёрлась я ему в грудь. — Поздравляю вас с Новым годом. Надеюсь, в нём ваше желание осуществится, а вы с двенадцатым ударом не превратитесь из живой Золушки в злобную тыкву. Что? Странные пожелания — как будто с подтекстом. И этот поцелуй... Чарующий, почти волшебный. Неужели он принадлежал именно ему? Человек, не верящий в любовь, не мог так целоваться! Быть может, он был не тем, за кого себя выдавал? Страх, возмущение, изумление, опаска переплелись во мне в едином порыве, и, поддаваясь ему, я бросилась наутёк. Выскочила из комнаты, миновала лестницу, вылетела в холл... Не знаю, как мне посчастливилось не заблудиться, не помню, кто услужливо подал мне шубку и так же учтиво усадил в авто. Мною владело загадочное наваждение, как если бы я и впрямь побывала под влиянием высших сил. Только когда машину качнуло на дороге, я словно очнулась, оглянувшись по сторонам. Мы ехали домой, и сидевший за рулём шофёр настороженно поглядывал на меня в зеркало заднего вида. — Вы в порядке, мисс? — спросил он. — Да, всё хорошо. Просто... Новый год на дворе — время компании и сюрпризов, — а мы тащимся в этой машине. — Ну, такова жизнь, — мудро улыбнулся он. — Хотя, в компании мы побывали — очень милые, кстати, люди. Что же касается сюрпризов, то... вам тут кое-что просили передать. — Что именно? — я более чем удивилась. — Маленький подарок, — достав небольшую коробочку, перевязанную лентой, он протянул её мне. — А кто просил? — я всё ещё не могла в это поверить. — Хозяин дома. Вернее, его дворецкий. Но от его имени. Вот как? Человек в балахоне не только целуется, но ещё и дарит подарки? Интересно, что он мог мне презентовать? Часовую бомбу? С некоторой опаской взяв коробок, я развязала ленту, выудила из него свёрнутую трубкой записку. "Вообще-то, — гласила она, — ваш подарок был получен вами значительно раньше и хранится в вашей сумочке в белом конверте с оттиском логотипа моей фирмы". Я ощутила, как стали округляться глаза, а ошарашенная память унесла меня на эту самую "Lee" в день моего визита. Стерильно-белый ресепшн, большая эмблема на стене и девушка, протянувшая мне конвертик... Словно ужаленная, я бросилась к сумке, отыскала заветный конверт, дрожащими от волнения руками его вскрыла. Извлекла бумагу, быстро прочла — и непроизвольно вскрикнула, зажав рот ладонью. Это был договор о сотрудничестве, согласно которому я принимала условия хозяина фирмы и брала на себя функции её управляющего. И подписана эта бумага была моей рукой. Я повела вокруг себя невидящим взглядом, ощущая, что истерзанное за день понимание дало окончательный сбой. И только одна мысль каким-то чудом в нём ещё задержалась: что странно-загадочному мистеру магу всё же удалось поймать меня в западню.