Вспять

Слезы Октавии моментально высохли, когда ее слуха коснулся мужской голос. Удивление пересилило чувство всепоглощающей тоски в груди, и несколько секунд девушка просто всматривалась в уже ставшее знакомым смуглое лицо. – Так ты говоришь! Причем, по-нашему, почему тогда молчал все это время? – отойдя немного от первого шока, Октавия взбесилась, ведь уже почти отчаялась услышать от своего немого собеседника живую речь. Да и позорилась она со своими неловкими пантомимами перед ним весьма знатно. Так что обида и непонимание вылилось в весьма бурный поток возмущений (да и на сытый желудок злиться было куда легче). – Я тут перед ним распиналась, значит, и так и эдак, а он молчал в тряпочку! И хотя правильной реакцией на такую тираду было бы разозлиться в ответ, мужчина лишь улыбнулся и покачал головой. – Нам опасно разговаривать, Октавия из небесных людей. Твои слезы вынудили меня… ответить, – землянин отсел на прежнее место и закинул в рот еще один кусок мяса, оно уже немного остыло, но все равно было достаточно вкусным. – Почему опасно? И стой, откуда тебе известно мое имя? И вообще, почему ты меня спас и держал при себе? – Октавию явно прорвало, ведь за последнее время нормально поговорить ей не удавалось, только в одностороннем порядке, да и вопросы эти назревали давно, и едва не попадали с ветвей, загнив в голове девушки. Но вот и их час пришел. – Ой, и как тебя зовут? А то буду называть «землянин» и «дикарь». Мужчина молчал довольно долго, медленно уничтожая свою порцию, после чего, затушив костер и вымыв руки, буквально без слов показал, что пора возвращаться. И уже по пути назад начал отвечать на давно заданные вопросы, которые он держал в голове, не реагируя на почти постоянные теперь подначки со стороны девушки, ей совершенно точно не терпелось узнать ответы. – Я довольно долго наблюдал за вашим… поселением. Вас было сто человек, теперь меньше, но ненамного. Деревни в округе уже наслышаны про вас, и им это не очень нравится. Но пока вы не лезете на чужую территорию, будете в порядке, – землянин шел, слегка пригнувшись и прислушиваясь почти постоянно, он знал, что народ Октавии вряд ли оставит поиски, вряд ли бы они зашли настолько далеко, но осторожность никогда не помешает, те же Жнецы вообще не думали о расстояниях. – Твое имя я знаю так же из наблюдений. Твой брат – Беллами, еще есть Кларк, ваш командир, Финн, который против кровопролития и еще некоторые, за которыми я присматривал отдельно. И ты, Октавия. Меня же зовут… Линкольн. Октавия казалось едва ли не ухом приложилась к землянину, так как говорил тот довольно тихо, а они еще и постоянно двигались, но зато все услышала и теперь у нее назрели другие вопросы. – Если ты следил за нами, то с какой целью? Тебя послала твоя деревня? – девушка сама не заметила, как до боли сжала кулаки и зубы, ей очень уж не хотелось думать, что ее спаситель на самом деле шпион, посланный землянами, чтобы выявить слабые места подростковой общины. – Я не разведчик, хотя безусловно владею и такими полезными навыками, которые делают из меня хорошего воина. Раз уж никто из вас ни разу так и не заметил меня, – Линкольн усмехнулся. И это несмотря на то, что большинство в лагере с тех пор, как поняли, что земля обитаема, боялись собственной тени. – Мы не вступаем в конфликт без надобности, но если кто-то из ваших убьет кого-то из наших… На этом моменте землянин замолчал, напряженно вглядываясь в пространство между деревьями, и Октавия инстинктивно схватила его за руку, пытаясь отыскать защиту от пока еще невидимого врага. Девушка тоже что-то слышала краем уха, но для нее это был совсем уж непонятный шорох, а вот для опытного охотника и воина он должен был значить больше. – Это охотники, – наконец вынес вердикт Линкольн и заметно расслабился, но тем не менее, из стойки не вышел. – Придется обогнуть, не стоит им видеть тебя. Разговор так вот и оборвался, потому что девушке не слишком хотелось попасть к кому-то в качестве дичи, а мужчина просто не стремился нарушать тишину. Логово землянина, ставшее почти родным, встретило достаточно приветливо, свет солнца, проникавший внутрь, слегка нагрел воздух, и Октавия даже стянула с себя куртку с полотенцем (волосы успели подсохнуть) и уселась на шкуры, дожидаясь, пока Линкольн закончит с делами. Тот же в свою очередь запер решетку, налил воды в плошку и подал девушке, чтобы смыла «макияж», как-то немного разгреб вещи, осознав, что живет вроде как не один. Наблюдать за ним было достаточно интересно, ведь совсем он не выглядел как дикарь. Такой же человек, как и все они, ну может просто более смуглый, взрослый и мужественный. А когда начал переодеваться, открылось, что еще и с кучей шрамов, татуировок и с идеальным телом натренированного бойца. Что уж там, даже у ее брата, работавшего стражем порядка, не было такого пресса и других мышц. Девушка и заметить не успела, как рот наполнила слюна совсем не от голода, так что пришлось быстро отворачиваться и еще яростнее тереть лицо (и покраснела она от этого, а совсем не от смущения!). Тут краем глаза она заметила ту самую книжку в кожаном переплете, в которой что-то чиркал землянин, и любопытство пересилило все остальное, она метнулась к сумке, из которой книжка выпала и так же стрелой вернулась обратно. Однако, думать, что сумеет сделать это незаметно для своего надзирателя, было весьма глупо: Линкольн, натянув подобие футболки, взглянул на Октавию, уже с интересом листающую страницы, и лишь фыркнул себе под нос. Иногда девчонка вела себя как сущее дитя, а ведь такие в деревнях уже замуж выходили. А многие и вовсе не доживали до ее возраста. Было нахлынувшие тяжкие мысли смелись улыбкой небесной девочки, которая с восхищением тыкала в страницу со своим сегодняшним изображением, и глаза ее сияли какой-то совсем детской радостью: – Это я? Правда что ли? Я тут такая офигенная, просто слов нет, настоящая землянка, мне только меча в руке не хватает или лука, просто класс! – Октавии, кажется, действительно нравился ее новый образ. А Линкольн был рад помочь, хотя свое очарование было и в самих Скайкрю. Возможно, девчонка не могла себя к ним окончательно отнести, потому что постоянно жила изолированно от общества? Что-то такое мужчина слышал в разговорах в лагере, да и Октавия как-то обмолвилась сама. Он уже хотел забрать блокнот, чтобы девушка не наткнулась на то, про что пока рано узнавать, но она уже успела отыскать более ранний свой портрет, который Линкольн нарисовал, пока следил за лагерем. – Что это значит? – тихо спросила она, поднимая на него взгляд, в котором легко можно было прочесть непонимание и растерянность. – Ты меня спас не просто так, да? Она явно хотела сказать что-то еще, но лишь нахмурилась. Вообще ей тяжело было изначально понять мотивы землянина, ему ведь было легче оставить девчонку из космоса подыхать в канаве, куда она по собственной глупости упала. Но нет. Он вылечил ее, поставил на ноги, и постепенно, шаг за шагом учил правилам выживания. Показывал, как нужно жить, чтобы не привлекать внимания внимание хищных сильных мира сего. Линкольн забрал у нее книжку и отложил куда-то подальше, оказываясь к девушке спиной. Она видела, как он опустил голову и явно раздумывается над ответом, только вот думать было не над чем, ведь землянин точно знал, почему спас ее и главное – с какой целью. Так почему так долго молчит? Неужели боится ее реакции? Октавия даже усмехнулась, но все же решила проявить в кой-то веки терпение и дождаться добровольного ответа. – Я хотел обучить тебя. Постепенно. Как выжить в этом мире: как охотиться, как сражаться, как находить полезные растения и еду в лесах. Я хотел, чтобы ты выжила, – наконец заговорил Линкольн, так и не обернувшись, все его тело было напряжено, и девушка все же решительно поднялась и, даже почти не прихрамывая на больную ногу, прошла к мужчине и встала перед ним. Взгляд его был почти нечитаем, но что Октавия понимала, так это трудность его решения. – Я… – Линкольн нахмурился, по всей видимости, у землян не принято выворачивать душу наизнанку перед другим человеком. По крайней мере, не словесно. – Значит… я тебе понравилась? Захотел взять меня себе? – решила все же уточнить девушка, глядя на своего спасителя и надзирателя в одном лице ясными глазами, без намека на издевку или любое другое негативное чувство. Она просто хотела знать. Потому что если этот землянин за что-то полюбил ее, выглядывая из толпы, зависнув на ветке дерева, то его отношение становится весьма понятным. – Будь ты из моей деревни, я бы сделал тебя своей женой без лишних вопросов, – ответил через пару секунд Линкольн, и Октавия не смогла не покраснеть от такого хоть и завуалированного, но фактически предложения. – А у вас, землян, все по-быстрому происходит, да? А где мой конфетно-цветочный период? – девушка была смущена, но не напугана, как ни странно, можно сказать, где-то внутри она ждала этого, понимала, что так правильно. И то, что такой большой и грозный воин признается ей сейчас в таких вещах… Сердце стучало как бешеное. Особенно, когда он посмотрел на нее такими недоумевающими глазами… И совсем они не страшные, эти земляне. Ведь под ритуальными рисунками на коже, под татуировками и шрамами находились обычные люди. Со свойственными им чувствами, пороками и желаниями. – Сначала ты должен дарить мне цветы и всякие приятные штучки. В целом, можешь заменить это обучением всему сказанному тобой чуть раньше. Потом отношения перейдут… в горизонтальную плоскость. А потом уже можно говорить о женитьбе. Тем более, разве нет проблем с тем, что я… чужая? Тут уж Линкольн стал мрачнее тучи. Конечно, с этим были проблемы, даже можно сказать, много проблем. Но только вот землянину не хотелось о них думать, потому что эта девчонка поработила его одним взглядом, одним движением. – Есть. Но ничего, что нельзя было бы решить, – все же слегка слукавил мужчина, так как не хотел потерять шанс видеть розовый румянец на бледных щеках и лихорадочный блеск ее глаз. – Хорошо. Тогда, если мы скакнули сразу на фазу отношений «жить вместе», то пожалуй, ты задолжал мне желание, – девушка внешне стала более несерьезной, а на деле то, что она хотела загадать, было серьезнее некуда. – Справедливо, – ответил Линкольн, хотя не понимал этой системы выстраивания отношений, но девушка говорила убедительно. Да и традиции ухаживания у небесных людей могли быть иными. – Тогда я хочу дать моему брату знать, что я в безопасности. Если ты так боишься меня куда-то выпускать, то давай записку им напишем. Он знает мой подчерк, а у тебя есть на чём и чем написать. Можем… Отправить сообщение со стрелой. Будет немного воинственно, но пойдет. Я не хочу, чтобы они продолжали бегать по лесам в поисках меня и погибать от рук охотников. Ответа пришлось ждать с минуту, но зато он привел девушку в полный восторг. – Хорошо. Но тогда я сначала научу тебя стрелять, чтобы ты сама выпустила эту стрелу.