Чем ближе было к назначенной точке, тем напряженнее становилась атмосфера на корабле. Грана тоже терзало дурное предчувствие, и он больше не снимал свой костюм-усилитель. Ходил при полном параде даже в пищеблок. Их команда была небольшой, а теперь, когда каждый проводил большую часть времени на своём месте, за весь день Феликс мог никого не встретить, переговариваясь с Рэем и Дэем по связи, чтобы не терять из поля зрения их состояние да и просто... не скучать.
Может, из-за этого предчувствия Гран не испытал паники или бесполезного волнения, когда в медотсеке на экране появилась экстренная трансляция с капитанского мостика. Видимо, их корабль прошёл через зазор в трансляторах экрана-обманки, и теперь взору предстала армада вражеского флота. Они тайком готовились к нападению, создавая трусливую иллюзию пустоты в этой части сектора. Слухи оказались правдой.
Гран потёр между собой запоздало вспотевшие ладони, отстранённо наблюдая за тем, как их корабль медленно пятился в тот же зазор между щитами, чтобы вернуться в иллюзию защищенности и передать сигнал. Вот только рядом с таким «сюрпризом» наверняка летало множество глушителей, а это значит, что Центр не скоро узнает о нападении. Если вообще узнает.
Когда раздался взрыв, и корабль тряхануло, Феликс тут же услышал Иврана по громкой связи.
– Рэй, в отсек 2-В. Гран, встреть, – мелькнула мысль, что тот, кто засёк их, целенаправленно нанёс удар отсек наводчика, то есть в подробностях знал строение кораблей этого типа. Оставив подобные рассуждения капитану, Феликс тут же метнулся по коридорам навстречу технику, который должен был извлечь Кира.
Дальнейшее Гран плохо запомнил, сосредоточившись на покореженном киборге. Уже потом он узнал, что когда Рэй тащил Кира, капитан под влиянием Эрика приказал отстыковать отсек. Габаритность корабля стала меньше, манёвренность – больше, и их навигатор делал всё возможное и невозможное, меняя маршрут и уворачиваясь от преследования, пока Дэй отстреливался со вспомогательных орудий. Возможно, именно раненный Кир стал причиной того, что Эрик всё-таки совершил невозможное, а капитан передал сигнал с записью о готовящемся нападении. И пусть на тот момент у них было мало шансов оторваться, свою миссию они выполнили.
Их самоотверженность даже причислили к героизму.
Когда их корабль наконец приземлился в родном секторе, в госпитале Гран продолжил наблюдение за Киром ещё какое-то время, пока после заметного спада состояние омеги не стабилизировалось. Теперь, когда в его присутствии не было особой нужды, он мог наконец предоставить отчёты в Центр и поделиться своими разработками и наблюдениями – это могло стать прорывом. Конечно, док заранее, ещё до нападения, взял с омег разрешение на использование столь щекотливой информации, и только капитан дал эмоциональный отказ. Это было понятно ещё с самого начала, поэтому на Иврана Феликс информацию и не собирал, понимая его гордость и желание сохранить лицо безупречного капитана.
Но вот теперь, отправившись в комнату ожидания, где томились Рэй с Дэем, пока Эрик выкроил время наедине со своим ненаглядным Киром, Гран не знал, что сказать. Он прикипел к своей парочке омег, но не представлял, как сказать об этом и какую совместную жизнь предложить. К сожалению, его опередил обычно спокойный Дэй:
– Ну что, док, время экспериментов закончилось, пора отчаливать? – в его голосе слышалась холодная язвительность, и Феликсу пришлось вернуться из задумчивости в реальность, наконец замечая, что оба омеги напряжены. – Лечение закончилось и с корабля можно сваливать, словно крыса? – подобные слова ввели Грана в ступор, и на лице появилась маска, с которой он сообщал новости вроде ухудшения состояния пациента.
– Да, меня ждёт работа с научным материалом. Благодаря вам в лечении киборгов будет совершён официальный прорыв. До этого на некоторые мои методы просто закрывали глаза, не воспринимая их всерьёз, – Рэй зарычал, но Феликс продолжил, направив взгляд куда-то сквозь омег: – К тому же ваша обоюдная совместимость близка к девяноста процентам, и вы не нуждаетесь во внешнем вмешательстве. Поздравляю, – Гран словно во сне отвернулся от них и покинул комнату, ничего не слыша и почти не видя перед собой.
С этого момента вся его жизнь сосредоточилась исключительно на сделанном открытии: он доказывал миру, что его методы живы и незаменимы в лечении омег, впавших в безумие. Разумеется, Феликс не уставал повторять, что полноценный физический контакт – крайняя мера. Пришлось даже показывать наглядно, когда на симпозиум специально привезли омегу в тяжелом состоянии. И Гран доказал, что метод работает, даже не трахнув несчастного, чьё состояние выставили на всеобщее обозрение. А после трёх успешных демонстраций на различных омегах, медицинскому сообществу пришлось признать Феликса Грана.
И тогда начались обучающие занятия, потому что никто, кроме самого Феликса, не брался втолковывать медикам, которые готовились с командой на дальние полёты, к чему им стоит быть готовым и как себя при этом вести. Главное правило, конечно, состояло в профилактике безумия – Гран для этого обучал специальному массажу, делая упор на то, что киборги могут возбуждаться и имеют на это полное право, как и на то, чтобы получить разрядку.
Когда вся эта круговерть с научными собраниями и обучением поутихла, а в прессе его перестали называть совратителем машин, на Феликса стала давить пустота его небольшой квартиры, в которую уже долгие месяцы он просто приходил поспать и то не всегда. Теперь, когда тишину не разрывали бесконечные звонки от коллег или репортёров, альфа с неудовольствием ощутил в себе ту неуловимую тоску, которая скрывалась, пока вокруг него было шумно. А ещё Гран осознал, что всё это время, как покинул команду Иврана, ни с кем не спал – это новое знание о себе заставило расхохотаться посреди пустой квартиры. Кажется, он и сам заразился от этих чёртовых омег безумием.
***
«Сегодня ночью было совершено нападение на именитого учёного, медика, Феликса Грана, который прославился своими необычными методами лечения в...»
Рэй, который до этого вяло жевал синтезированную пищу, наслаждаясь полученным отпуском, буквально влип в изображение, боясь пропустить хоть что-то.
– Дэй! Слышишь? – от волнения омега жахнул кулаком по тумбе, и та с жалобным скрипом покосилась, но киборг даже не обратил на это внимание. Потому что было страшно. Действительно страшно увидеть кадры из больницы и признать там на них измученного альфу.
Дэй застыл позади бездвижной глыбой, а когда выпуск новостей закончился, то коротко бросил:
– Сейчас узнаем, где он.
***
Обычно на подобную операцию не соглашаются так просто, но Феликсу было плевать: он знал о киборгах больше, чем хотелось бы, поэтому не обладал лишними предрассудками. Особенно когда и сам объективно понимал, что из-за полученных травм больше не сможет ходить. А благодаря поддержке сверху от военных, Гран смог получить не обычные протезы, а действительно усовершенствованные механизмы, которые внедрили в его тело. Он ничего от этого не терял, когда получил новые ноги. Вот только период адаптации затянулся и довольно часто его мучили сильные боли – из-за этого его пребывание в госпитале затянулось.
Но вот кого-кого, а неожиданных гостей он к себе не ждал, всматриваясь в отъехавшую дверь палаты так, словно от сильнодействующих лекарств у него начались галлюцинации.
– А твой омега не будет против этих обвесок металла? – с деланным пренебрежением поинтересовался Рэй, сложив руки на груди и оглядывая скромно обставленную палату, пока Дэй неотрывно сверлил альфу взглядом, подмечая все изменения в его состоянии.
– Я полагал, что вам будет наплевать на такие мелочи, – спокойно ответил Феликс, стараясь морщиться от прострелившей боли не так заметно. Новые ноги до сих пор плохо его слушались, и он подозревал, что обезболивающие отчасти замедляют процесс адаптации, но отказаться от них пока не мог.
Когда до Рэя дошёл смысл сказанного, и его челюсть отвисла до пола, Дэй уже стиснул их альфу в стальных объятиях, заставив хрипло рассмеяться – Феликс уже не рассчитывал на встречу.
И кто знает, может, всё пережитое стоило того.
