You don't own me

Я бы хотел, чтобы то, что произошло с мной, было лишь сном. Сном обычного артиста, который действительно любит своих фанатов, но и боится, ведь каждый из них может нести угрозу. Только после того, как меня выкрали и спрятали неизвестно где, я понял, что должен был быть осторожнее. Я надеюсь, что меня найдут. Должны. Мужчина громко вздыхает, открывая широко глаза и поднимаясь на месте. Он огорчённо издаёт стон, понимая, что это вовсе не сон. В мозг ударяют вчерашние события и разговоры, и Кёнсу чувствует себя злым. Очень злым. Никто не смеет ограничивать его в пространстве! — Ты уже проснулся, малыш? — тихий голос с хрипотцой раздался где-то со стороны, заставив вокалиста вздрогнуть. Сехун, одетый в голубые обтягивающие джинсы и белую футболку с нежно-розой кепкой, улыбнулся проснувшемуся пареньку, выходя на свет и присаживаясь рядом. — Хм, думаю, тебе было не очень удобно спать на полу. Прости, малыш, но нести тебя сразу в спальню было бы глупо. Ты, наверное, голоден. Я приготовил тебе завтрак. — Парень поднимается на ноги, снова уходя в тень. Через секунду слышится звук скрипа колёсиков. Фанат прикатил к лежащему До железную тележку с едой. Где-то в отдалённых частях мозга Кёнсу стоял вопрос: «Откуда у него все эти вещи?». Но сейчас обдумывать всё это не было времени, ведь Сехун решил взять на себя обязанность няньки и начал подносить ко рту юноши ложечку с какой-то кашей. — Ну-ну, котик, тебе нужно хорошо питаться. Не хочу, чтобы от тебя остались кожа да кости, — лепечет парень, тыкая ложкой в плотно сжатые губы. — Так не пойдёт, Дио, не заставляй меня делать это через силу, — хмурится О, убирая ложку и набирая содержимое тарелки в шприц без иголки. Мужчина сжимает щёки певца двумя пальцами, делая так, чтобы тот открыл рот, и вливает кашу ему в рот. Кёнсу недовольно кашляет, отворачиваясь. — Так, ещё немного и пойдём гулять. Ты ведь хочешь погулять, сладкий? — Сехун повторяет свои действия, оставляя тарелку с кашей пустой и заботливо вытирая тканевой салфеткой, смоченной в собственной слюне, рот парня. До молча и злобно смотрит на довольную моську фаната, глубоко дыша от бушующих эмоций внутри. Если бы не крепкие верёвки, он бы уже давно убежал. — А теперь идём на прогулку, — О поднимает До под руки, мягко толкая его куда-то в темноту. Кёнсу наконец может рассмотреть, что же находится в тех частях комнаты: огромный старый шкаф, комод с всяким барахлом и ещё что-то непонятное. Слева была деревянная лестница, по которой парни и поднялись. — Прямо и направо, — раздаётся над ухом певца. Только сейчас До заметил, что Сехун на две головы выше его самого. Вскоре парни подошли к небольшому светлому коридорчику. Двери прямо как в британских домиках, были покрыты ситцевой белой с рюшками тканью, а на подоконниках цвели жёлтые маргаритки. Сехун останавливает До, смотря ему в глаза. — Не советую никуда бежать. Во-первых, далеко всё равно не убежишь. Во-вторых, все соседи в курсе, что ты должен быть любой ценой у меня. В-третьих, везде всё закрыто. Для твоей безопасности, — Сехун дёргает парня за щёчку и развязывает ему руки, выпуская на улицу и идя за ним. Домик Сехуна был похож на обычный уютный семейный дом с зелёной лужайкой, небольшими грядками с цветами, фонтанчиком и побеленным забором. Площадь небольшая, но До всё равно рад был выбраться. К тому же, сейчас у него появился шанс сбежать. — Эй, Сехун! — раздаётся с соседнего участка. — Это тот самый мальчик? Симпатичный, — Кёнсу поворачивает голову в сторону и видит, как опираясь на забор, стоит молодой парень, рассматривая его. — Да, он самый. Знаю, что красавчик, — О придвигает До к себе за талию, словно хвастаясь, а у Кёнсу в этот момент зародилась мысль, что Сехун ненормальный. — Приходите как-нибудь ко мне на обед. Приготовлю что-нибудь вкусное для тебя и твоего сладкого парнишки, — подмигивает сосед и удаляется на свой участок. До сразу же убирает руки Сехуна от своей талии, отходя на пару шагов в сторону. — Видишь, тут все о тебе знают. Лучше зря силы не трать, — О запихивает ладони в карманы узких джинс и идёт вперёд, обходя дом. — Иди сюда, малыш.

***

За домом у Сехуна стоял сарай, наполненный разными тяпками, садовыми ножницами и лопатами. Чуть дальше был огород в пять грядок, где уже что-то росло. — Как видишь, у нас есть всё, чтобы спокойно жить вместе, — Сехун гордо улыбается, а До ошарашенно смотрит на него. — Что? Скажи, у тебя всё в порядке с головой?! — парень тут же резко выдыхает, успокаиваясь. — Я не собираюсь здесь жить. Ты не можешь держать меня здесь вечно. — Тебе понравится здесь, Кёнсу. И ты поймёшь, что я тебе нравлюсь. Рано или поздно, — Пожимает плечами высокий парень и идёт куда-то вперёд. До следит и выжидает ровно до того времени, пока его фанбой не отойдёт на достаточное расстояние и не завернёт за угол, а потом хватает первую попавшуюся лопату в руки, направляясь за О. Ему удаётся тихо подкрасться сзади. Сердце бешено колотилось, но в мозгах была чёткая цель защитить себя. — Прости, — нервно выдыхая, шепчет парень и бьёт лопатой Сехуна по голове, тут же бросая её, и бежит к воротам, что были запримечены им в самом начале. — Чёрт! — шипит мужчина, пытаясь открыть дверь, но та была заперта и не собиралась поддаваться. До чувствует боль в руке, а затем медленно начинает сползать по двери, прикрывая глаза. — Ты плохо себя вёл, Дио, — твёрдо произносит стоящий позади Сехун, что держал одной рукой окровавленную рану на голове, а во второй шприц со снотворным.