Дарья

Утром, после порции сосисок, мы решили прогуляться по берегу. Ребята устроили догонялки вместе с ладожскими собаками-бродягами, а мы, немного отстав, общались с Дарьей. Хорошо здесь, правда? Мусора правда много. Эх… Иногда, и себя мусором чувствую. Насмотрюсь твоих картин… на биологию схожу или просто новости гляну и прям озаряет меня, какое мы все… — Не выражайся. А мои картины тут причём? — Ну как причём? — Варвар вылупил на меня свои чёрные глаза, нахмурила брови, — Разложение, гнильё. И всё? Варвара глянула на меня ещё раз и, повинуясь стадному чувству, побежала к товарищам. Я продолжал улыбаться ей вслед, хотя в голове у меня били молнии. Как? Выходит, просто гниль? Пустота? Жгучие ничто? Значит, Дарья не мой ангел, а мой демон? Её дар — моё проклятье. И картины мои вовсе не обличают смерть, не раскрывает тайну, а просто доказывает неоспоримый факт — мы просто куски мяса, ждущие конца. Никаких райских гущ, никакого ада, один перегной. Я шёл за детьми. Меня трясло, знобило. Ужасный холод. Я сел поближе к нашему костру, подкинул дров. Но как может согреть что-то мёртвое? Я почувствовал прикосновение руки. Это Аня, одна из девочек «Серпа» дотронулась до моего лба.  — Да у вас жар! Ох, наверное, вы простыли! — Наверное. — Давайте поедем домой. За руль я не сел. Один из моих учеников позвонил отцу. Тот приехал вместе с другом по имени Константин. Этот Константин, ведя мой автомобиль, не закрывал рот ни на секунду. Не знаю, что за околесицу он нёс, мне было всё равно. Холод пронизывал меня до костей. Я прямо чувствовал, как мой костный мозг превращается в лёд. Мне казалось, ещё чуть-чуть и я не выдержу, тресну. Меня покрошат в кубики и кинут несколько в стакан с виски.