***
- Там, в онсэне, только и разговоров, что о майоре, - кутаясь в облака табачного дыма, Грейс непроницаемым взглядом изучала тёмный, сливающий воедино небо и воду горизонт. - Там говорят о том, как чертовски здорово наблюдать Хоквуда во вменяемом состоянии, когда он не орёт. И не краснеет мордой, донося до нас свет армейской истины... Гнейзенау снайперским броском отправила окурок в урну и, зевнув, расслабленно откинулась на высокую дугу скамейки: - В общем, больно будет ушам, как в настоящем курятнике. Может, не пойдём? Я отрицательно покачал головой: - Нет. Карина нас не простит, если её одну туда отправим. Да и подогреваемый бассейн всяко лучше душа, надоело уже стоя плескаться. Вот так и происходят открытия, мимо которых мы, как правило, проскакиваем, даже не споткнувшись. Грейс поинтересовалась у сладкой парочки, куда это они так азартно собираются, когда в душе физически мест не хватит на ту кучку барахла, что они с собой берут, да и вдвоём там особо не развернёшься, что уж говорить о всяких приятностях типа помощи в натирании спинки и всего такого. Лилиана отмолчалась, а Тереза поведала Гнейзенау, что направляются они в онсэн. Сей национально-колоритный зверёк, как оказалось, работал при банном комплексе круглосуточно, и под запрет посещений в личное время не подпадал. А мы проморгали тупо из-за того, что по всему комплексу, в отличие от остальных, не шатались в банный день, предпочтя ходьбе махание вениками. Грейс, соответственно, лично сбегала на разведку, умудрившись за десять минут срисовать маршрут и оценить количество посетителей, ну и, попутно, заодно послушала, что к чему и почему. - Да, - кивнула Гнейзенау, - госпитальера одну туда отпускать нельзя, на талисманы разберут. - А если всей толпой заявимся, то не разберут? - Если Ари прихватим с собой, то разборка на счастливые амулеты отменяется ввиду отсутствия желающих, - хмыкнула Грейс, а я автоматически погладил рёбра. Спарринг с Левиафаном - это нечто. Особенно учитывая, что ты на неё с тренировочным ножом прёшь, а она голыми руками, легко и непринуждённо складывает тебя там, где складывается, и роняет туда, куда придётся. Причём - самым болезненным образом. Никакого бессмысленно-показательного руко- и ногомашества, свойственного восточным техникам, и никаких обнимашек в странных, а то и откровенно пикантных коленно-локтевых позициях, характерных для борьбы или совсем уж показушного реслинга. После ужина, на первом практическом уроке рукопашки, Ариэлла вызвалась добровольцем показать, кто что умеет, а несколько приблудных старшекурсниц, притащенных, видимо, для массовки и скандирования лозунгов типа "кильки немощные" и "каракатицы контуженные", довольно скоро убедились, что в лоб именовать Тихоню самотопом - дело бесперспективное, гиблое и очень болезненное. Видимо, не иначе, чем в целях пропедевтики, инструктор скучковал старших имитировать стаю Глубинных. Четверо тех, кто вместе с Ариэллой отозвался на запрос о имеющихся навыках рукопашки, сформировали собой конно-сферический остаток не то основательно потрёпанной эскадры, не то сильно покоцанной конвойной группы. Расклад под любым углом заведомо сливной для наших. Во-первых, их в два раза меньше, во-вторых, хрен их знает, чему старшекурсниц за это время обучить успели. Предполагая совсем уж хреновые последствия замеса, собирался было внаглую использовать репутацию отмороженного линкора из штафников, да вот только с первой же секунды стычки всё оказалось не настолько однозначно. Старшие хором выдали пачку нелицеприятных эпитетов молодым, а по подводной лодке протоптались с особым тщанием и весьма витиеватой унизительной характеристикой. А потом они посыпались. Любители характеристик, в смысле. Ари, сходу прорубившись через центр стаи, оставила за собой три стонущих тела - ровно тех, кто в особо нелицеприятной форме указывал ей на самотопность. Было бы дело в море или, на худой конец, в бассейне, а не на ровной проплешине бетонированного полигона, чувствую, столь малым количеством пострадавших её пробежка бы не завершилась. Впрочем, пока девушка гасила инерцию и высматривала очередную жертву, остальные боевики её группы, вдохновлённые стремительным успехом Левиафана, пошли в рукопашную. Полминуты, и всё закончилось. Со стороны наших на ногах осталась Ариэлла, со стороны стаи - две едва стоящие Девы старших курсов. А потом меня поставили в пару к Левиафану, дали нож, сказали: верь, это - меч, и - отправили спарринговать. Болезненно, забавно, интересно... Лёгкое толкание в плечо заставило вынырнуть из воспоминаний. - Ты уже уснуть успела? - Да нет, просто вспомнила исполненные неотвратимой нежностью движения Ари. Наверно, синячище в половину грудины уже нарисовался. Грейс немного болезненно усмехнулась: - Ладно рёбра... Судя по ощущениям, она мне сплошную гематому от голеностопа до плеча по правому боку высадила. - Жёсткая она у нас, да? - Жёсткая, - согласно кивнула Гнейзенау. - Но - ми-ми-ми-милая. - И не поспоришь, - встав со скамейки, приглашающе махнул рукой в сторону общаги. - Идём за Кариной?***
Я тихо, без малейшего плеска, соскользнул в горячую воду и, расслабленно вытянув ноги, покосился на Свирь. Карина топталась вдоль бортика, видимо, решая, как удобнее будет устроить погружение. - Только не ныряй, - предупредила Грейс, дождавшись, пока из душевой выйдет Ариэлла. - Я не боюсь испортить причёску, - фыркнула Карина, продолжая вглядываться в прозрачную воду онсэна, временами проступающую в клубах пара. - Да что тебе сделается? - отмахнулась Гнейзенау. - Ты о техниках подумай: пробьёшь донный слой, им потом тут плавать и материться, возвращая всё в изначальное состояние. - Были прецеденты? Ариэлла, со сладким стоном уместившись в воде едва ли не по ноздри, чуть приподнялась и философским тоном прокомментировала слова немки: - Синтия. - И почему я не удивляюсь? Впрочем, мой риторический вопрос был воспринят верно, и, как и положено, ответа не потребовал. Выскользнув из воды, подхватил удачно проходившую мимо Карину и, не обращая внимания на её как-то совершенно неубедительно звучащие возмущения, усадил в горячий бассейн между собой и Грейс. - Николь-Варвар, - фыркнула Карина и, последовав примеру Ариэллы, тоже по самые ноздри ушла в воду. Минут десять посидели в полной тишине, просто наслаждаясь неторопливым движением горячего водяного объёма, а потом я вспомнил слова немки, сказанные ей в курилке: - Грейс, а где, собственно. не только разговоры, но и всё участвующие лица? Вместо неё ответила Ари: - В первом и втором бассейнах скучковались, досюда не дошли. Свирь, потянувшись, чуть приподнялась над парующей поверхностью: - А это тогда какой? - Пятый, - отмахнулась Левиафан. И добавила, словно речь о чём-то совершенно незначительном: - Из десяти. И ещё столько же на консервации. И ещё несколько - для преподавательского и обслуживающего персонала. Карина, счастливо зажмурившись, откинула голову на покатый борт онсэна: - Я не знаю, девчонки, как вы так на майора смотрели, что ничего не увидели. У него ж на весь лоб чуть ли не неоновая вывеска болталась, что мужик хорошо сбросил стресс мордобоем, и выправил остатки нервов отличным сексом. - Свирь... - как-то на удивление умоляюще вздохнула Грейс. - Физиология, чо, - пожала плечами Карина. - Естественный, природный процесс. Нам же остаётся надеяться, что пассия у Хоквуда завелась на постоянной основе, и он на долгое время перестанет оправдывать звание Гондоленя, а заодно и портить нам нервы и слух. Коротко отшумел душ, и, в сопровождении шлёпанья мокрой кожей о материал обуви, явилась старая гвардия в сопровождении ещё двух лиц: обе француженки, Виктория, а с ними - и Муракумо со Спикой. - Могутная кучка, - хихикнула Карина и, под водой нашарив мою руку, тихонько переплела свои пальцы с моими. К счастью, с расспросами никто особо не лез, удовольствовались дежурным: "Тяжко?" и не менее дежурным "Аще пздц!.." Только Шинджу, севшая в компании Марины и Ками напротив нас, сверкала жёлтой оранжевостью глаз из-под белоснежной чёлки, бросала загадочные, едва уловимые улыбки, да беззвучно, почти незаметно шевелила губами. А я почему-то отчётливо слышал неслышимый шёпот: "Флагман. Флагман моего сердца" И, Тьма побери, это было действительно - приятно.***
Косясь периодически на уткнувшуюся в стопку тетрадей и планшет Карину, я подравнивал ногти. Режущие пластинки тонкого металла с лёгкостью снимали роговые пластинки, способные просто и непринуждённо выкрошить бетон или пропороть насквозь хороший бронелист. Свирь, временами с крайне загадочным и задумчивым вида смотревшая в потолок, изредка роняла таинственные полуулыбки и, едва ли не хихикая как каноничный злодей, быстро начинала строчить в отдельном блокноте. - Мне уже страшно, - поставил я в известность госпитальера. - И правильно, - сурово кивнула рыжая. - Бояться надо заранее и впрок. Чтобы потом, в неприятной ситуации, имея дефицит этого сомнительного добра, не облажаться и сделать всё как надо. - Агась. Делай что должно, да? - И будь, что будет, - важно кивнула девушка и, скорчив прелестнейшую гримаску, сдула с глаз выбившуюся чёлку, после чего внимательнейшим образом уставилась на меня. - Я что, вправду такая страшная со стороны? - Ну, погрузить комнату в полумрак, везде расставить реторты, змеевики, мензурки и прочую алхимическую приблуду, чулела всякие по стенам развешать... Или же утыкать всё мониторами, дисплеями, технодрянью, стрёмной и опасной на вид даже в выключенном состоянии... И - точно будешь похожа на Тёмную Властелиншу... Властелину?.. Властелинку?.. - Может быть, Злыдню? - ехидным тоном добавила разнообразия Карина. - Или Злюку, или Госпожу, или Рабовладелицу, или, чего уж там притворяться, полноценную Тёмную НЁХ? - Пф-ф-ф, для перечисленного тобой есть одно, но существенное несовпадение, перечёркивающее все возможные варианты применения в отношении тебя. Свирь картинно отложила ручку в сторону и, соорудив из переплетённых пальцев мостик, упёрлась в него подбородком: - Да ну. И что это за несовпадение такое? - Для Злюки, Злыдни, и, тем более, для НЁХ со всем остальным вышеперечисленным - ты слишком мила и добра. - Ника, а ты не путаешь, случаем, Тёмных и Чёрных Властелинок? - Чёрные - это которые с плёточками и в стильных кожаных костюмчиках? Увы, я не по этой части, извини уж, - добив последний ноготь, старательно собрал на небрежно вырванный из тетради листок останки того, что ещё несколько минут назад являлось неразрывной частью меня. - Просто ухмылочка у тебя очень уж аутентична тёмно-злодейским. А Тёмные Властелины только в сказках для застрявших в вечной пубертатности подростков заранее лохи, нерациональны и обречены на провал после своего самого тщательно отрепетированного фирменного победно-злодейского смеха, озвученного в публичном месте за секунды до победы. - Да ладно тебе, - отмахнулась Карина. - Нашёл с кем сравнивать. - Обижаться решила? Карина притворно схватилась за голову: - Ника, ты без подколок и шпилек, как и без вопросов, прожить и дня совсем не можешь? - Могу, - пожав плечами, взялся за пилочку. - Но зачем? Свирь, что-то быстро дописав в блокнот, покинула стол и пристроилась рядом. - И ни разу я не злодейка, - надув губки, сообщила медсестричка. - Для вас же стараюсь. - М? - План занятий по самоконтролю составляю. На платину, конечно, вы у меня не выйдете... Но на золото-то я вас натаскаю. Я выставил руки ладонями к девушке: - Уже страшно, солнце. Честно. Рыжая подозрительно прищурилась: - В каком месте? - Во всех буквах сказанного тобой. Звучит так, словно на выходе получатся безэмоциональные эффективные болванчики. Свирь толкнула меня в плечо: - Да ну тебя, скажешь ещё. Обычный контроль эмоций, чтобы не мешались, когда не нужно. Сама потом спасибо скажешь. - Механическим голосом? - Вредная ты, - показав мне язык, Карина молча уставилась в окно. Допилив последний ноготь и убедившись в идеально гладкой, ни за что не цепляющейся кромке, я сбегал помыть руки, а когда вернулся, Свирь снова деловито и очень быстро заполняла блокнот. С улыбкой пожелав девушке добрых снов, забрался под одеяло, с тоской понимая, что завтрашний день будет ничуть не лучше сегодняшнего. Впрочем, быстро уснуть мне не дали. Тёплое тело пристроилось рядом, а нежные пальцы, уместившись между моих лопаток, принялись неторопливо двигаться вверх и вниз - едва-едва касаясь самой кромкой ногтей кожи - даже через тонкую ткань лёгкой майки прикосновения разливались по телу сказочной негой, заставляя едва ли не мурчать. - Спи уже, бояка, - тепло выдохнула мне в ухо Свирь и, подавая пример, мягко мазнула по шее горячими губами, уткнулась носиком в плечо - и тут же мирно засопела. Повезло мне с ней. И необидчивая, и отходит легко. Другая бы, пожалуй, уже или сбежала, или объявила бы бойкот. За ёрничанье, приколы и общее фамильярничанье. А рыжей - словно вообще побоку. Как будто ей просто исчерпывающе достаточно того факта, что я просто рядом. И будить умеет - лучше любых будильников. Приобняв её за узкие плечи, уткнувшись в рыжую щекотную шевелюру носом, я и сам не заметил, как уснул.