Насколько хватит твоего воображения. Ч. 2. Бесконечно

Ослепляющий свет бьет в глаза, а металлическая стойка слегка пошатывается, когда Фейт, перехватив ладонями перекладину и сузив веки, силится глянуть на висящего рядом, а затем вниз. В метре-полутора под ногами – темный, почти горчичного цвета песок и взвесь парящей, неоседающей пыли. Слева – партнер по съемкам, в таком же черном тактическом жилете и рельефной облегающей униформе, как и она. И судя по его гримасе, с таким же огромным желанием снова падать в песок. Где-то рядом снизу за границами поля зрения смутно улавливается какое-то движение, а молодой голос интересуется, все ли готовы, получая одобрительные выкрики в ответ. Тот же режиссер третьей рабочей группы, что и снимал кадры для визуальных инженеров месяца три назад. Сегодняшняя павильонная перезапись – потому что агентство Бернхарда забраковало прошлые кадры – последняя в хороводе съемок. По сути, генеральные съемки фильма официально свернуты, и файлы благополучно розданы командам постпродакшена. С выкриком режиссера «начали» Фейт мысленно отсчитывает три секунды и отпускает перекладину. Маты абсорбируют удар о землю, поднимая еще больше горчичной пыли и засыпая песком открытые лицо и руки. С силой жмурясь, Фейт выравнивается на коленях, вслепую выкидывая ладони вперед, и натыкается на своего партнера. Режиссерское «стоп» загоняет на сцену ассистентов, и чьи-то руки подхватывают ее под мышки и тянут вверх. ФЕЙТ: (кашляя, отмахивается от ассистента) Я в порядке, в порядке! Спасибо, извините... (часто моргая и струшивая песок, решительно выходит из сцены) Малькольм! Удаляющийся режиссер, оборачиваясь, жестом указывает вперед и подходит к рабочей станции с мониторами. Фейт догоняет его там. Даже метрах в двадцати от песочного эпицентра пол огромного здания устлан пылью. Все оборудование – в пленках, не затянуты только экраны, клавиатура да вентиляционные щели. В записи на мониторе Фейт с актером срываются и приземляются в песок, а затем она комично на четвереньках разворачивается и с закрытыми глазами вытягивает вперед руки. Кто-то из стоящих рядом издает смешок, а Фейт устало-изможденно кривится. ФЕЙТ: Малькольм, мы уже раз десять спрыгнули, неужели нельзя будет что-то выбрать оттуда? МАЛЬКОЛЬМ: (демонстративно смотрит на свои часы, улыбаясь) До шести время есть, так что еще раз десять успеем спрыгнуть. (показывает на планшет в руках у ассистента) Там сказано, вы падаете, ты смотришь через его плечо и кричишь «берегись»... ФЕЙТ: (тянет руку к планшету) Дай мне эту штуку сюда, я сейчас перепишу! МАЛЬКОЛЬМ: Эй-эй! (опускает ее руку) Сама же мне потом спасибо скажешь. (жест в сторону сцены) Прошу на перекладину, Мэм. Качая головой и бормоча под нос: «Сегодня вечером можно не ужинать, я песка наглотаюсь под завязку», – она уходит к освещенному участку кинопавильона с зеленым экраном. На его фоне гордо возвышается рамная стойка с распорками, обмотанная в похожую по цвету зеленую пленку. Техники заботливо сметают и выравнивают внизу песок поверх матов, а ее ассистент ручным пылесосом вычищает униформу, пока стилисты приводят в порядок лицо и волосы. С их одобрения Фейт забирается по зеленой лестнице, продолжая бормотать: «И в тренажерный зал можно неделю не ходить», – и перехватами достигает крайней перекладины. Там уже телепается второй актер. Со вспышкой яркого освещения они шипят и щурятся, пока снизу не раздается режиссерское «начали». Раз, два, три... Двадцать четвертый этаж фешенебельного отеля в Даунтауне встречает знакомым успокаивающим полусветом восточного ресторана. Длинные черные столбы потолочных светильников боковой перфорацией напоминают сияющие окнами небоскребы снаружи, а островки посадочных мест с дугообразными уголками – рубку космического ретро-корабля. Фейт пересекает зал напрямую до угла. Там, за круглым столом, уже собралась по виду чертовски дружная компания: восточная модель-красавица, рыжеволосый с наивным лицом парень, плотный брюнет с резкими движениями, русоволосая с внимательным взглядом девушка и рядом с ней темноволосый остряк. ФЕЙТ: (приближаясь) Прошу прощения за опоздание. (к русоволосой девушке) Джесс, я правда спешила, но вымыть песок – это еще то испытание. ДЖЕССИ: (поверх общего гула приветствий к рыжему парню) Кейлон, поменяйся. (быстро указывает на стул) ФЕЙТ: (занимая место на уголке, кивком благодарит Кейлона и переводит взгляд на темноволосого парня на втором стуле) Ник, ты тоже? НИК: (качая головой, указывает на сидящую между Джесси и брюнетом азиатку) Не я, Кейко. КЕЙКО: (к Фейт) Ты начала зимой на пляж ходить? ФЕЙТ: Если бы. Может, тогда не так дико было бы в павильоне в песке выкатываться. Брюнет с рыжим щелкают пальцами и заходятся смехом. КЕЙКО: (к ним, начиная смеяться) Вы как два брата, только от разных матерей. ФЕЙТ: (к Кейлону, шутливо-подозрительно) И у вас с песком сцены были? КЕЙЛОН: (тыкая пальцем в брюнета за ее спиной) Только у Нейтана... НЕЙТАН: (перебивает напарника, указывая на него в ответ) Он же у нас белого воротничка играет, ему в песке по статусу не положено валяться, но это все... (подносит палец к губам) Ш-ш-ш. КЕЙЛОН: (копирует) Ш-ш-ш. Вы ничего не слышали. ДЖЕССИ: (иронично улыбаясь) Да-да, о фильме, о котором все знают, но говорить вслух запрещено. Кейлон и Нейтан одновременно выкрикивают ее имя, но Джесси им показывает жестом угомониться. ДЖЕССИ: (продолжает) Как второй помощник Дага и ваш ангел на съемочной площадке... НЕЙТАН: (усмехаясь, вставляет) Цербер. НИК: (улыбаясь Джесс, складывает руки на груди, откидываясь на стуле) Вот с кем я живу! ДЖЕССИ: (усмехаясь, к Нику) А ты не жалуйся. НИК: Я горжусь. Собой. Сколько у меня выдержки и оптимизма. ДЖЕССИ: (перекривливает Ника и переводит взгляд на остальных) Короче. Мы все знаем, кто мы и благодаря кому мы знакомы, и я рада, что вы все откликнулись на предложение встретиться, почти как и год назад. У многих из нас есть достижения, которые хотелось бы упомянуть. НИК: Джесс, ты не на работе! ДЖЕССИ: (к Нику) Я всегда на работе. (ко всем) Только сегодня Ева (указывает на Фейт) победила в номинациях Лучшая актриса второго плана, Артист-кинооткрытие года и Актер года за показательную художественную работу от Ассоциации кинокритиков Центрального Огайо! Фейт, сидя на месте, шутливо кланяется под всеобщий гул поздравлений. НЕЙТАН: (к Фейт) Это которая по счету ассоциация критиков у тебя? ФЕЙТ: (загибая пальцы) Сан-Диего, Торонто, Далласа и Форт-Ворта, Чикаго, Остина, вот эта и еще, возможно, живые номинации в «Золотом Глобусе» и двух британских. КЕЙКО: А «Оскар»? ФЕЙТ: (делает вид, что поперхнулась водой) До «Оскара» я еще не доросла. ДЖЕССИ: (успокаивающим жестом) Мы все дорастем до «Оскара», со временем. На «Оскар» в этом году уходят только Даг со сценарием и Фред с визуальными эффектами. КЕЙЛОН: Топы вперед, это правильно. ДЖЕССИ: А мы следом, или мне кто-то не верит? Традиционные для их встречи восточные блюда – запеченная утка, рис с овощами и азиатские поджаренные вареники с креветками – утоляют голод, а дружеские шутки и ощущение стойкой командной связи между участниками прошлого фильма заглушают чувство времени. Фейт спохватывается только к десяти, когда проверяет телефон и обнаруживает неотвеченные звонки от Джаро. За рулем по дороге домой она звонит ему, извиняясь за молчание и сообщая, что ночевать поедет к себе. После бурного вечера заведенный настрой требует шагнуть еще глубже в воспоминания. Разложив дома вещи по местам, как можно дольше оттянув момент, в конце концов Фейт залезает в поисковик. Помрачнев, в какой-то миг ее лицо, однако, светлеет, и абоненту «Келли В.» уходит короткое сообщение: «Поздравляю с рождением дочери! Здоровья вам обеим и счастья вашей дружной семье, которая теперь на еще одного В стала больше». Проверив список смс – все так же никакого ответа от Келли, – Фейт со вздохом прячет мобильный в сумку, сильней кутается в пальто и откидывается на руку Джаро, лежащую поверх спинки заднего сидения. За окном такси дневная улица осветлена белым, дворники сметают липнущий снег с лобового стекла, а колеса мягко «жуют» дорогу. Слева – широкие массивные строения, а справа теряет скорость и остается позади красный трамвай. Зима на юге Канады напоминает холодный сезон в маленькой стране, которая осталась позади. ДЖАРО: Я пока свободен, мы можем слетать к тебе в Ванкувер, если хочешь. ФЕЙТ: (качает головой от плеча к плечу, через паузу) Не знаю даже. От Торонто до Ванкувера почти столько же, как и до ЛА. (пожимает плечами) В следующий раз, наверное. Заглядывает ему в глаза, но звонок ее телефона сбивает с мысли, а рука сама тянется к сумке. ФЕЙТ: (глядя в экран, к Джаро) Это он! (в трубку, широко улыбаясь) Даг! Рада слышать! Мы скоро будем... Жду с нетерпением! (кладет трубку, поворачивая лицо к Джаро) Он уже в фойе. Тебе непременно надо с ним познакомиться, Даг – уникальный режиссер, которому веришь сразу. Такси причудливого оранжево-зеленого окраса уезжает, открывая вид на неприхотливые черные двери с огромными, вычищенными до блеска стеклами и скромной вывеской-названием отеля сверху. Джаро галантно придерживает дверь, пока Фейт азартно рассказывает ему о режиссере-сценаристе прошлого фильма, где снималась андроидом. Обширный гостиничный холл залит дневным светом, льющимся из потолочных колодцев, и теплым искусственным от бра и верхних светильников. Быстро обойдя песочно-горчичный, отливающей золоченой фурнитурой зал – мимо колонн-зеркал, рояля и кресел – и не обнаружив цели, Фейт в запале хватает Джаро за рукав. Со словами «скорей всего, он у центрального входа» она тянет актера вниз по ступеням, и в бежевом вестибюле первого этажа сразу же решительно направляется к мягкому уголку в центре зала. Сидящий в профиль мужчина как будто по суфлерской наводке поворачивает к ним лицо, засовывая стилус в чехол телефона, и встает. Высокий и плотный, черные волосы и щетина с проседью, темно-карие проницательные глаза с хитрым прищуром, выгнутая правая бровь, то ли оценивающе, то ли выжидающе. Фейт с горячностью знакомит Джаро с режиссером, называя их титулы и работы друг другу. ДАГ: (пожимая руку Джаро, лукаво улыбается) Смелый клип, запрет – это больше политическое решение, чем рейтинговое. Жаль. Но ты же знаешь, кому ты дорогу перешел. ДЖАРО: (слегка удивившись, кивает, поясняя) Мы готовим документальный фильм по судебной тяжбе с EMI, планируем в следующем году здесь на Международном кинофестивале представить. ДАГ: (кивает и трет висок) Хорошая страна и дело нужное, корпоративные конгломераты, управляемые консерваторами, – это топь для новаторского. Но и от них бывает польза, например, если бюджет твоего проекта превышает в разы возможности независимых студий. (посматривает на Фейт) Да, стрекоза? ФЕЙТ: Как по мне, лучше бы ты этот фильм снимал и, забегая наперед, все будущие сценарии, (смеется) если я их напишу, конечно. ДАГ: (цокает языком) Не сегодня. Может быть, через пару лет. (посмеиваясь) Но ты пиши, старайся. Извинившись и убедившись, что к нему вопросов больше нет, Джаро откланивается и уходит. ДАГ: (глянув в спину Джаро) Эммсы, конечно, дышат огнем и плюются гвоздями, но терпят. Им хорошую мину надо еще года полтора держать, ты учти это. ФЕЙТ: Играть публичную особу – все равно что по минному полю ходить. (качает головой) Честно, я не представляла раньше, как оно. (хмурится на секунду и глядит в сторону, словно роясь в памяти) ДАГ: (отвлекая и кивая на нее) Кинокритики Торонто решили награды дома оставить? ФЕЙТ: Технически. Я-то всего лишь резидент, которого где угодно носит, но только не в стране. Гражданство вообще под большим вопросом. ДАГ: Все мы граждане этой планеты. Из лифта они выходят в ногу – Даг в темном пальто с белым шарфом поверх костюма, а Фейт в светлом полушубке поверх синего, облегающего топом вечернего наряда с расклешенной и слоистой к низу юбкой. Знаменитый Седьмой этаж исторического торгового центра, венчающий стройной короной грандиозный архитектурный памятник модерна в центре канадского метрополиса. Парадное фойе выстлано красным и завешено плакатами церемонии награждения; направо – Круглая комната, слева – гардеробная. Оставив верхнюю одежду, Фейт с режиссером пересекают холл, вливаясь в скопление звезд канадского кинобомонда – незнакомые лица, если ты не местный. Репортеры скромно, но настойчиво выдергивают их пару для снимков на фоне постеров: выходцы из американской индустрии здесь нечастые гости. Такие в основном отделываются письмами и видеосообщениями, хоть и знают о полученных наградах почти за месяц до гала-мероприятия. Сферический зал с фонтаном под центральной люстрой дружелюбно поделен на посадочные зоны столиками и оформлен целомудренной сценой, небольшим экраном и постерными стендами. Общий язык с шестью соседями за столом находится быстро, несмотря на то, что двое из них говорят только по-французски, а яркая ведущая в красном платье с навыками заправской тамады быстро приковывает все внимание зала, подбадривая собравшихся и задавая шутливый тон радушному вечеру. Получая диплом со званием Лучшей актрисы второго плана, Фейт дрожит, как кленовый лист на канадском флаге в ветреную погоду. Ведущая шутит, что ей специально дали фору двадцать пять дней для репетиции слов, а Фейт шутливо сетует, что не догадались об этом раньше, и обещает к следующему разу подготовиться лучше. Затем более серьезным тоном благодарит и подчеркивает, как важно ей получить первую в жизни награду именно в той стране, которую она считает своей. Даг при получении награды за «Лучший первый фильм» юморит, что он здесь оказался, по всей видимости, случайно, прицепом к актрисе и сопродюсеру киноленты. Но более вдумчиво благодарит удачу за выпавший случай, а кинокритиков – за внимание к его режиссерскому дебюту и международное признание. И тоже грозится в будущем еще хотя бы раз вернуться. Серебристый Mercedes заезжает на плотно забитую люксовым транспортом парковку отеля The Beverly Hilton. За рулем Пэт, а Фейт с трубкой возле уха, вертя головой по сторонам, высматривает разряженные фигуры, мелькающие на стоянке. ФЕЙТ: (в телефон) Нет, все равно не вижу. Ты можешь выйти куда-нибудь на открытое место? Или лучше топай к началу дорожки, и я сейчас тоже подойду туда. Пэт блокирует колеса ручным тормозом, и одновременно с Фейт выходит из машины. ПЭТ: (указывая на ее наряд) Платье! ФЕЙТ: (быстро сгребая бежевый подол в правый кулак и потянув вверх) Это не платье, это тест на внимательность. (выравнивается и в трубку) О! Вижу тебя, стой, где стоишь! Обойдя праздношатающихся и привычных к церемониальной шумихе селебрити и опекающих их ассистентов, Фейт с телохранителем почти настигают стартовый разделитель серой дороги и красного ковра, как к ним цепляется девушка с бейджиком в черном. Ассистентка, узнав Фейт, настаивает на своем сопровождении актрисы, но одного шага Пэт в ее сторону хватает, чтобы девушку словно ветром унесло с глаз долой. НЕЙТАН: (широко улыбается, завидев приближающуюся Фейт) Привет, шикарный вид, чтобы освятить сцену! ФЕЙТ: (ступая на дорожку и отпуская подол) Главное, чтобы никто на хвост не наступил, а то рискую на сцену попасть в костюме Евы из Эдемского сада. Ты тоже здорово выглядишь, но ты у нас всегда был красавцем, особенно если без бороды! Нейтан смеется, предлагая ей согнутую в локте руку, а Фейт, назвав имена телохранительницы и актера друг другу, прощается с Пэт. Неизвестно откуда появляется ассистентка дорожки, интересуясь, вместе ли актеры. НЕЙТАН и ФЕЙТ: (одновременно) Как обычно. (и) Сегодня да. До входа в отель красная полоса тянется добрых метров триста, справа ограниченная сплошной оградой низких кустарников с плакатами премии «Золотого глобуса», над которыми выстроилась терраса фотокорреспондентов. Слева за похожим рядом кустов, как партизаны в засаде, окопалась вторая порция фотографов и журналистов. Процессия неспешная: селебрити тянутся ровным строем с более-менее равномерными интервалами, останавливаясь позировать и улыбаться. Фейт с напарником держатся рядом: не пара, но довольно близкие друзья. Как и на торонтском гала-празднике, бальный зал отеля нафарширован столиками – партер перед сценой для номинантов и актеров А-списка, амфитеатр по кругу для остальной заинтересованной кинопублики. Места Фейт и Нейтана приходятся сбоку и за спиной пары Джоли и Питта; соседи застолья – актеры сериалов с близкими. Что отличает премию «Золотой глобус» от канадской церемонии, так это почти тактильно ощутимый дух соперничества. Ведущий-британский комик Рики Джервейс, давая определение мероприятию, сравнивает «Оскар» с Кейт Миддлтон, тогда как «Золотой глобус» обзывает Ким Кардашян. Номинантка за соседним столиком заметно кривится, когда не ее, а Мэрил Стрип награждают за «Лучшую женскую роль в кинофильме категории драмы» – за сыгранную Маргарет Тэтчер в «Железной леди». Смеясь и сбиваясь, Мэрил в благодарственной речи перечисляет сначала всех номинанток-соперниц, а потом вдруг среди упоминания «великолепных женских ролей» произносит имя Фейт с пояснением «другая железная леди, но в буквальном смысле слова». Фейт кричит Нейтану: «Она знает меня, она сказала мое имя!» – так громко, что чета Джоли-Питт поворачиваются, и часть вечера до своей номинации Фейт приходится радоваться молча. Когда Брэдли Купер представляет номинанток на Лучшую женскую роль второго плана в кинофильме, Фейт со звуком своего имени замирает... Однако премия уходит другой актрисе. НЕЙТАН: (кладет руку ей на плечо, улыбаясь и перекрикивая зал) В следующий раз! ФЕЙТ: (кивая) Это было бы слишком легко! Зато Нейтан получает статуэтку с глобусом за лучшую мужскую роль в формате мини-сериала/телефильма, где он снимался паралелльно с картиной Дага, и Фейт радуется его победе, как своей. Со сцены актер сжато благодарит коллег, так что имя «Фейт Луна» в третий раз проносится по залу. В фойе они позируют с золотистой наградой, позволяя многочисленной армии изданий выложить в интернет картинки улыбающейся пары. Снимок Фейт с Нейтаном занимает весь экран телефона в мужской руке. Рука медленно опускается, демонстрируя татуировку с крестом на круге, и Джаро поднимает глаза на Фейт, уютно примостившуюся у него на руках. В кресле, в студии его дома. С невинно-вызывающим взглядом и обнимая за шею. ДЖАРО: (сузив глаза, переводит взгляд с экрана на ее лицо) Ты могла бы предупредить, что пойдешь не одна. ФЕЙТ: Ревнуем? (сжимая объятие, приближает лицо к его щеке) Ты бы мог пойти со мной, но ты отказался. ДЖАРО: (отодвигаясь) Я работал. Мы целый день редактировали фильм. ФЕЙТ: (касаясь пальцем его лба) Делегирование. Выучи это слово. ДЖАРО: (убирает ее руку от лица) Я хочу быть уверен, что моя задумка воплотится полностью и с точностью. ФЕЙТ: (наигранно вздыхает) Еще одно слово для тебя. Доверие. И это касается не только работы. Она соскальзывает с его колен и, подбирая низ расшитого бисером облегающего макси-платья, разворачивается. ДЖАРО: Роскошное платье, между прочим. ФЕЙТ: (уходит, не оборачиваясь, поднимает руку и машет) Я передам привет Марине. Бежевое платье трансформируется в серебристое – с боковым разрезом и покороче, но партнер для красной дорожки остается неизменным: густым вечером по широкой алой полосе между низкими оградками с логотипами спонсоров Фейт опять вышагивает под руку с Нейтаном. Сзади – Даг и еще один крепко сбитый мужчина с по-детски заплетенной косичкой. По бокам – живые стены репортеров, куда менеджеры процессии тактично направляют своих «подопечных». Впереди – ярко освещенный вход в прозрачное длинное здание с громадными просвечивающимися буквами BFI на стеклянном фасаде. Вокруг – быстрый говор варьирующихся британских акцентов. Южный берег Темзы. Репертуарный кинотеатр The BFI Southbank. Премия Лондонского круга кинокритиков. Четверка сворачивает к паре журналистки с оператором, и бойкая женщина с микрофоном, улыбаясь, приветствует «американских гостей». ЖУРНАЛИСТКА: Вы представлены сегодня в четырех номинациях, что для такой маленькой команды, которая работала над фильмом, достаточно весомое число. Как вы себя чувствуете в Лондоне? ДАГ: (кивает, улыбаясь с хитринкой) Уверенно. И даже если мы ничего не выиграем, одно только упоминание нас как (указывает на Фейт) Лучшей актрисы второго плана, (жест на Нейтана) Лучшего актера второго плана, специалиста года в сфере визуальной техники (на мужчину с косичкой) и меня как дебютанта-кинематографиста уже служит достаточным признанием на международной арене. ЖУРНАЛИСТКА: (к мужчине с косичкой) Ваши визуальные эффекты многими критиками отмечены выше, чем подобные работы в высокобюджетных фильмах. Что вы можетет сказать о сложностях и преимуществах при работе с независимой студией, Фредерик? ФРЕД: Фред. (смеясь) Ну, сложность и вызов очевидны, это как за минимальный бюджет сделать картинку высокого уровня. А в преимущества я бы записал отсутствие длинных вертикальных связей и работу напрямую с режиссером, продюсером, арт-директором, где проще найти точки соприкосновения и компромиссы, пробуя что-то новое. ЖУРНАЛИСТКА: (к актерам) После работы в этом фильме вы оба ушли в большие проекты. Как вы можете описать разницу в работе на маленькой и большой площадке? ФЕЙТ: Любой опыт полезен. Если в маленькой команде вы работаете, как семья, в одной упряжке, и ты можешь проследить вклад каждого, то в большом проекте ты ощущаешь себя частью огромной движущейся махины, и это тоже не может не завораживать. НЕЙТАН: Большой проект более структурирован, хотя не могу сказать, что менее творческий, однако именно в малом проекте, мне кажется, есть больше шансов ярко показать себя и перейти на новую ступень. Так, например, у нас оператор второй группы был переведен в режиссеры, а фокусировщик в операторы, если кто не верит, что в Голливуде можно продвинуться талантом, а не связями... ДАГ: (смеясь, вставляет) Ник – мой племянник. Нейтан, прервавшись, вопросительно переглядывается с Фейт, но она качает головой. ЖУРНАЛИСТКА: (тоже смеясь, к актерам) То есть вы не знали этого? ДАГ: Это нигде не упоминалось. Но тем не менее ничто не умаляет того факта, что у него хорошее чувство камеры и ракурса. Собирая команду, мы оценивали потенциал каждого из участников и психологическую совместимость, чтобы ребята смогли легко и быстро вжиться в роли и мирно завершить процесс съемок, работая в достаточно клаустрофобных условиях. И то, что сейчас, больше года спустя, команда поддерживает отношения, доказывает, что мы не ошиблись. Пожелание удачи в напутствие, еще несколько пит-стопов, но уже без интервью, а чисто для фотосъемки, и квартет скрывается внутри кинотеатра. Один из тех редких дней в году, когда ряды зрительского зала наводняются теми, кто обычно мелькает на экране. «Американская четверка» приземляется в шестом-седьмом ряду от сцены, и на протяжении всего торжества обменивается комментариями, так и не получив ни одной награды. Зал светлеет и расширяется, поднимаясь ввысь и дробясь тремя ярусами полукруглых, сияющих огнями бортов лоджий и накрывается солнцеобразным потолочным панно – Королевский оперный дом. По мосту Ватерлоо через Темзу и три недели с хвостом они практически тем же составом – за исключением Нейтана – появляются на 65-ой церемонии вручения наград премии BAFTA. Красные кресла в пятом ряду центральной секции зала позволяют дышать в спину звездному высшему обществу и практически чувствовать себя на отливающей бликами сцене: блестящий, как зеркало, пол, серебристые конструкции со словом «фильм» в рамке и сияющие, нейтрального настроения драматургические маски. Мерил Стрип вновь получает награду лучшей в главной женской роли, а когда имя победителя в номинации лучшей актрисы второго плана приравнивается к «Фейт Луна», его носительница удивленно посматривает на встающих по бокам Дага и Фреда. Под шум и аплодисменты, обнявшись по очереди с топами, Фейт как в трансе выплывает в проход и, не моргая, движется к сцене. Цвета и звуки кажутся настолько психоделически интенсивными, что чудится, если сильно зажмуришься и потом резко откроешь глаза, то все испарится. На сцене, передав черный конверт у ступеней, актер Гарри Поттера поздравляет и указывает на прозрачную стойку с двумя микрофонами и золотистой статуэткой-маской. Но все наставления и приветствие практически сразу же вылетают из головы. ФЕЙТ: (подойдя к микрофонам, расширенными глазами смотрит в зал, тихо) Вы в курсе, что эти ступени нужно запретить законом? Мерил Стрип потеряла туфлю, а я так сфокусировалась на том, чтобы не споткнуться, что забыла все слова, которые хотела сказать. По залу прокатывается смех, а Фейт кивает с легкой улыбкой. ФЕЙТ: А знаете, чем еще, как для меня, замечателен этот вечер? Этот наряд. (оглядывает себя бегло) После того, как я минут пятнадцать стилисту объясняла, что и где я на нем хочу видеть, она вот так посмотрела на меня и выдала: (мелодичным тоном и аристократично поджав губы) если ты хотела свадебное платье, то могла бы прямо и сказать. Зал снова смеется. ФЕЙТ: (продолжает) Однако некоторые вещи на самом деле совсем не то, чем кажутся, а это (вновь оглядывает себя) дань героине фильма, благодаря которому я здесь и оказалась. Гул в зале смолкает. ФЕЙТ: (более серьезно) Фильма, написанного и снятого талантливым сценаристом и режиссером Дагом Кроуфордом, облагороженного и приукрашенного командой первоклассных визуалов Фреда Розенталя, при участии отличной группы единомышленников. Джесси, Ник, Нейтан, Кейлон, Кейко, Род, Макс, Сид, Вики, Ларс, Лора, Стью... И этот вечер замечателен тем, что сегодня их имена могут прозвучать с большой сцены в этом умопомрачительном зале. Марина Никорян и Роуз Соулгард, мои неизменные стилист и агент вот уже много лет. И последнее, но не менее важное. Я провела в Британии несколько лет, и часть моего сердца навсегда осталась здесь. Теперь я счастлива, что у меня будет часть Британии (поднимая статуэтку) благодаря BAFTA. Спасибо! Вернувшись к топам, она широко и облегченно улыбается, передавая статуэтку-маску Дагу и Фреду по очереди. ФЕЙТ: (Дагу, перекрикивая музыку) Надеюсь, хоть десятая часть из того, что я там несла, имела какой-то смысл. ДАГ: (усмехаясь) Отличная речь. Кому надо, тот понял. ФЕЙТ: (улыбаясь) Уверена, мы с Джесс и Ником найдем, над чем посмея... Взгляды двух мужчин, в открытую прикованные к ней, обрывают на полуслове, когда Фейт оглядывается за плечо Дага на секцию рядов слева. Шатен и его чернявый друг. Фейт застывает безмолвно. По другую сторону шатена – Кейт в присущей ей королевской манере разговаривает с темноволосой подругой. Глянув с подозрением на замолкнувшую Фейт, Даг тоже оборачивается налево, щурясь и поднимая голову. Затем переводит взгляд на актрису-коллегу и тихо сам себе кивает, будто вспомнив что-то. Опять изучающе посматривает на обе стороны молчаливой конфронтации. ФЕЙТ: (встревоженно заметив интерес режиссера, тихо) Мне надо выйти. Свернув в секционный пролет между креслами к боковому выходу, Фейт озирается последний раз на мужчин, поравнявшись с их местами в третьем ряду от прохода. И получает в ответ такие же пронзительные наблюдающие взгляды. Заперевшись в кабинке, она сидит на крышке белого фаянса, вперившись в дверь перед носом, но глядя куда-то сквозь. Шум воды перекрывается сменяющимися голосами, затухает и возникает вновь, пропустив неизвестно какое количество трепа от посетительниц дамской комнаты. Не самое лучшее место, чтобы провести остаток торжественного мероприятия одной из его победителей. Фейт криво усмехается и прислушивается к новым голосам за дверью. Стандартный британский акцент. Обычные женские мелочи: сын капризничает, мама занята, на выходных придется остаться одной, муж не уделяет должного внимания. И вдруг: «Зачем она вообще сюда притащилась? Не сидится в своей Америке?» – «Или Канаде. Потому что ни «Оскар», ни «Глобус» ей и близко не светят». – «Это точно. Такой бездарной плоскогрудой пигалице только и остается, что ноги раздвигать под каждым встречным за кусок славы». – «Угу, как он вообще может быть таким слепым?» – «Кто, твой?» – «Не он, а тот американец симпатичный». – «Джаред Лето?» – «Да, он. Разумный же с виду мужчина». – «Может, заставишь ее обменяться, чтоб эта стерва не зря уже съездила?» Под женский смех Фейт медленно и тяжело дыша поднимается и открывает дверь, толкнув ее одним пальцем. Подруга Кейт, первой заметив «стерву» в расширяющейся дверной щели, выметается из туалета пулей. Фейт становится рядом с демонстративно моющей руки блондинкой и тоже открывает воду. Медленно и напряженно поворачивает голову в сторону Кейт, и та нервозно кривится. ФЕЙТ: (сквозь зубы, выделяя каждое слово) Он. Не. Вещь. Чтобы. Его. Менять. Кейт махом закрывает кран и, гордо развернувшись на месте, прямым шагом спешно пересекает комнату. Дверь хлопает. Медленно моргая, Фейт смотрит на льющуюся воду. Дождь. Узкая мокрая улочка. Зеленые деревья. Белые дома. Детский плач. Мотнув головой, наконец она прикрывает кран. Выходя за двери, тут же сталкивается лицом к лицу с обеспокоенной Пэт. ПЭТ: (показывая ей салфетку) Что это, черт возьми, значит? Фейт осторожно щупает клочок белой бумаги. Кучным почерком черное: «Ты в порядке?» ФЕЙТ: (поднимая глаза на Пэт) Откуда?.. (взгляд уходит за плечо телохранительницы) Пэт интуитивно оборачивается – противоположную стену подпирает мускулистый, хоть и невысокий, мужчина явно испанских корней. Глядя на него, Фейт демонстративно поднимает салфетку, а тот глазами указывает в конец коридора. Фейт поворачивает голову. Там, заложив большие пальцы за ремень джинсов, уверенно стоит знакомый чернявый друг, что соседствовал в зале с шатеном. Опустив руку с бумажным посланием, Фейт медленно склоняет голову в легкой усмешке. Брюнет, с вызовом обсмотрев ее и выждав еще пару секунд, просто разворачивается и уходит, а испанец мигом следует за ним. ПЭТ: (наблюдая за тремя участниками пантомимы) Это как понимать? Кто эти люди? Что это вообще я видела? ФЕЙТ: (больше к себе, тихо улыбаясь) Ему не все равно... ПЭТ: (указывая на стену и в коридор) Кому, этому или тому? ФЕЙТ: (мотая головой) Нет, его здесь нет... Пэт, мне надо рассказать тебе кое-что о своей прошлой жизни, но потом. (делает шаг в коридор и дергает Пэт за рукав) В зале остались Даг с Фредом, мне надо к ним. Просто знай, что те, кого ты сейчас видела, безобидны. ПЭТ: (двигаясь рядом) Они странные. ФЕЙТ: (смеясь) Более чем, но это нормально. За время ее отсутствия награда в руках топов размножилась в три раза: Даг получил премию за лучший сценарий, а Фред за визуальные эффекты. Улыбаясь и поздравляя, Фейт по очереди обнимает режиссера и визуальщика и приземляется между ними. Оглядывается на левую секцию – кресла «странных» мужчин со сплетничающими дамами уже заняты посторонними, вероятно, нанятыми подставными ассистентами для поддержания вида битком набитого зала. Они ушли. ДАГ: (уловив ее взгляд) Все в порядке? ФЕЙТ: (улыбаясь) Да. Теперь да. Статуэтка в руках Фреда из маски превращается в золотого истукана со сложенными на животе руками, держащими меч, когда через две недели Фейт встречается с топами. Пока Джаро ускользает на другой край вестибюля громадного Dolby Theatre, чтобы с кем-то перекинуться оценками вечера и лауреатов, она ловит момент затишья и фотографируется с Дагом и Фредом на фоне оскароносных портьер и высокой, отливающей золотом статуи. Фреда отвлекают, и он отходит в бок, оставив престижную награду у Дага. ФЕЙТ: (указывая на статуэтку) Невероятно. Два года назад я и представить не могла, что когда-нибудь попаду сюда и буду иметь отношение к этому. ДАГ: (кивает) Да, неплохой способ отмерить кой-какие вехи в работе и показать в качестве козыря будущим заказчикам. Но не более. Пишешь что-то сейчас? ФЕЙТ: (выдыхая) Хотела бы я ответить уверенно, но увы. Застряла на скрипте, что начинала еще два года назад. Чувствую, такими темпами я никогда даже в номинацию на этого друга не попаду. Жаль, что тебе не дали «Оскара» сегодня. ДАГ: (усмехаясь и качая головой) Награда не самоцель. И когда ты создаешь, то знаешь, для кого стараешься. Может быть, один или два человека. (поглядывает в сторону Джаро) Они необязательно должны быть рядом, и неважно, если их уже нет. Память хранит и требует исполнения даже невысказанных вслух обещаний. Фейт стирает и без того невеселую улыбку и, часто поморгав, кивает и глядит прямо в глаза режиссера. ДАГ: (обнимая одной рукой и на ухо) Просто помни, для кого ты все это делаешь.