Насколько хватит твоего воображения. Ч. 2. Бесконечно

Краткое ощущение падения выталкивает в затемненный салон, и фоновое гудение с тихим присвистом забивает уши. Резко открыв глаза, Вера осторожно приподнимается на локте и, шатаясь, хватается за стол-подлокотник, разделяющий два кресла, – лайнер, похоже, влетел в турбулентную зону. Что Мэтта абсолютно не тревожит: он безмятежно дремлет в соседнем кресле-кровати, спиной к зашторенным иллюминаторам – потому что от борта тянет холодом, и в проходе должны спать те, кого нужно держать в тепле. Подтянувшись еще выше, Вера вглядывается в мужское лицо. Разреженный свет потолочных ламп рельефно очерчивает тенями широкие скулы и кажущиеся суженными ко внешним краям глаза, скрадывая горбинку носа, что вкупе с лихо замотанной в одеяло нижней частью лица – горло же надо беречь – делает Мэтта чуть ли не писаным красавцем. Вера сонно моргает и едва заметно улыбается, неосознанно положив руку на живот: вероятно, один лишь голый факт выращивания в себе части мужчины сам по себе делает отца будущего ребенка привлекательным в женских глазах. Придвинувшись к торцу подлокотника, Вера закидывает ногу, чтобы перелезть к Мэтту, но оглядывается в конец прохода с приоткрытой дверью стюардов и, вздохнув, возвращается обратно на свое разложенное кресло. Придут же, разбудят обоих и разложат по своим местам. Из боковой прорези в подлокотнике вылавливается мобильный, как оказывается, даже привязанный к бортовому Wi-Fi и через спутник к глобальной сети – чем ближе к Америке, тем лучше связь. Вера зевает и пролистывает почту, выделяя две строчки. Письмо от Дороти Перкс сообщает, что мать и сестра с найденным им в содействие переводчиком вполне хорошо освоились в Ванкувере и настолько комфортно чувствуют себя в доме, что пособирали все шмотки Мэтта и выставили их за ограду к мусорным контейнерам напротив гаража. «Нужно ли мне забрать и сохранить у себя вещи твоего мужа? Или, может, там есть что-то ценное, что стоит отыскать и достать?» Вера мотает головой и вздыхает, набирая: «Дороти, спасибо, что беспокоитесь, но если моим родственницам это поможет забыть то, через что они прошли, то пусть делают, что хотят. Это всего лишь вещи, в конце концов», – и со смайлом вместо финальной точки отправляет. Во втором отмеченном сообщении – стандартный мониторинг от Джека со ссылкой на дерзкую статейку, озаглавленную «Пять доводов почему Кейт Клеменс должна заткнуться». Эссе оказывается ответом на более раннее заявление промежуточно-бывшей Мэтта о причинах их расставания, где в качестве названия одному из камней преткновения на пути к счастливому браку мелькает имя «Фейт Луны, сующей свой длинный нос в чужие дела». Дразняще разбросанные по тексту восемь фотографий иллюстрируют перечисленные тезисы и доколачивают крышку гроба семейному счастью Кейт последними нескромными снимками: Вера с Мэттом целуются в американском аэропорту, тискаются в британском кафе и валяются в канадском снегу. Попунктно доводы гласят: «1) Фейт Луна ничего не скрывает. Можешь ли ты быть такой открытой, как она?» – и стоп-кадр из фильма Дага с обнаженной Евой перед зеркалом; «2) Фейт Луна – неплохая актриса. Можешь ли ты играть без непрерывных режиссерских наставлений?» – и серия кадров одним планом из второй картины с меняющимся лицом Фейт от рыдающего до истерично смеющегося; «3) Фейт Луна привязана к фронтмену MUSE. Можешь ли ты любить его, как она?» – и скриншот из старого видео с публичным сексом в баре; «4) Фейт Луна не изменяет ему. Можешь ли ты похвастаться верностью?» – и снимок пьяного скакания всей группы по воздушному замку; «5) Фейт Луна никогда не жалуется. Можешь ли ты хоть в чем-то взять с нее пример и наконец заткнуться?» – и единственное относительно милое утреннее фото с двумя сонными фигурами в туровом автобусе, демонстрирующими средние пальцы смотрящему. Заметка подписана незнакомым именем, скорей всего, одним из псевдонимов. Вера усмехается и отправляет Джеку Пейджу: «Спасибо, но давай не будем перегибать палку, хотя бы показывай мне в следующий раз предварительно», – на что едва ли не моментально прилетает отклик: «Я бы рад, но это не я!» Нахмурившись, Вера скармливает мобильный назад щели подлокотника и, бросая потеплевший взгляд на Мэтта, тоже укладывается. Напротив, по другую сторону прохода, видно Андерсона, а впереди слышно, как храпит Дом. Еле различимая сквозь полузакрытые веки в и без того темном салоне черная обивка его кресла, кажется, будто светлеет. Когда рассеянный поток света сфокусируется и изменит направление с верхнего на боковое, внутреннее пространство расширится, а количество кресел в одном ряду вырастет, иллюминаторы выдвинутся внутрь черными акустическими колонками на стенах, которые окрасятся серо-оливковым. Концентрированные световые пучки разойдутся на небольшом экране сочной цветной картинкой, и ретро-звуковая дорожка фильма и голоса персонажей заполнят небольшой кинозал. Мимолетной тенью мелькнет официант и, быстро подсветив мини-фонариком столешницу диванного подлокотника – как в бизнес-классе «Боинга», – выгрузит напитки и закуски. Тихо поблагодарив, Дом передаст один стакан Лэнни, и тот смачно засербает. ДОМ: (ставя на диван между ними пакет со снедью, шепотом) Эй, потише, ты не дома. (укажет вперед) Смотри, тут самый важный момент. Звучное втягивание сока оборвется, и мальчишка уставится на экран. Там четверо разноперых героев – девушка с хвостиками и керн-терьером, жестянщик с лейкой на голове, человек-пугало и ряженый лев – войдут в зеленый замок и будут дрожать до тех пор, пока собака не отодвинет шторку. Полный дедуган, энергично дергая ручки и крутя вентили, внезапно засуетится и выдаст через громкоговоритель: «The great Oz has spoken! Pay no attention to that man behind the curtain!/Великий Оз высказался! Не обращайте внимания на этого человека за ширмой!» С окончанием киноленты Дом с Лэнни через уютный, почти по домашнему обставленный лобби-бар выйдут в день на неширокую улочку. Вывеска над прозрачным витринным входом промаркирует здание как Everyman Belsize Park, а программное шоу – «Восьмидесятилетие фильма «Волшебник страны Оз». ДОМ: (на ходу в трубку) Да, закончился, мы к машине идем, так что скоро будем... Серьезно, только в августе? (смеясь) Знаешь, наша общая знакомая непременно пошутила бы о том, что американцам надо разжевывать все фильмы, поэтому у нас они показываются раньше, но в мае, это же на... Стой! (глянет на экран) Марта, у меня вторая линия, я перенаберу или уже увидимся дома, хорошо? Целую. Он снова отодвинет телефон от лица, касаясь экрана, и повернется к рядом шагающему мальцу, передавая мобильный со словами «Это тебя». МЭТТ: (бодрый голос в трубке) Привет, Лэн, как дела, шкодник? ЛЭННИ: (радостно) Привет, пап! (погрустнев) У меня Гровер сдох, которого ты на день рожденья подарил... МЭТТ: (голос в трубке) Гровер? Паук, что ли? Так его кормить надо было вовремя! ЛЭННИ: Так я кормил его, честное слово, это Флойд на него сел! МЭТТ: (смеясь в трубке) Тот ковыляющий слюнявый мопс, которого Дом называет собакой? Надеюсь, его усыпили, Флойда, после этого? ЛЭННИ: (настороженно поглядывая на Дома и тише) Флойд хороший, просто немного глупый, но он еще маленький, он обязательно поумнеет, когда вырастет. Останавливаясь возле черного джипа и открывая двери, Дом прислушается и, закатив глаза, махнет рукой Лэнни, чтобы тот забирался в салон, а в трубке послышится звонкий смех Мэтта. МЭТТ: (голос в трубке) Да, да, главное, чтобы Дом сам в это верил. Как фильм, понравился? Вы в кино ходили? ЛЭННИ: (залезая на пассажирское сиденье) Мы только из кинотеатра вышли. Мне фильм понравился, только он какой-то грустный. МЭТТ: (голос в трубке) Грустный? Насколько я помню, он был весьма развлекательным, там куча смешных героев, которые все время мешают другу и все портят. Но почему ты так думаешь, что он грустный, сын? ЛЭННИ: Когда фильм закончился, Дом сказал, что это все приснилось Дороти, а волшебник был обманщиком. Ведя машину, Дом покачает головой с шепотом «Лэнни, ты такое ж трепло, как и твой отец». МЭТТ: (иронично посмеиваясь в трубке) Да, верь больше Дому, и он тебе расталдычит, откуда берутся Санта-Клаусы и Пасхальные кролики. ЛЭННИ: (нахмурившись) Тоже из страны Оз? МЭТТ: (голос в трубке скороговоркой) Вот именно! Слушай, это абсолютно не важно, придуманное или настоящее, если ты во что-то это веришь, ясно? И второе, волшебник страны Оз не обманщик, он просто (невинным тоном) очень сообразительный тип. Изобретательный на ровном месте, понятно? ЛЭННИ: (быстро кивая) Папа, а давай заведем собаку, когда ты вернешься? МЭТТ: (голос в трубке) Собаку? Давай, только большую. ЛЭННИ: (радостно) Настоящую! МЭТТ: (голос в трубке) Договорились! Люблю тебя, сын, и да, Дома можно иногда слушаться, не всегда, но иногда он говорит правильные вещи. Дашь ему трубку? Попрощавшись, мальчик отдаст мобильный его владельцу, а Дом, сузив глаза и пару раз угукнув в телефон, выключит связь. ЛЭННИ: (поглядывая на него) А почему вы с папой поссорились? ДОМ: (поворачивая на улочку со светлыми домами) Эм-м-м... Это старая история, связанная с работой. (грустно улыбнувшись мальцу) Когда-нибудь я тебе расскажу. (и широко заулыбается) Но с тобой же у нас мир, даже несмотря на убитого Гровера? ЛЭННИ: (вытянет кулак костяшками вперед, улыбаясь) Конечно, мир. ДОМ: (паркуясь возле дома) Вот и славно. (кивнет головой в сторону крыльца) Идем, Марта нас ждет. И они одновременно выйдут из черной машины.