***
Алва не стала дожидаться, когда ей откажут в ее желании присоединиться к Адольбруму и отправиться спасать Клементину. Вместо этого она просто подслушала весь план, составленный лордом Дарионом. И пока он и его люди спешно занимались подготовкой и сборами, она покинула город и устремилась прямиком в Потро-Талис. Городок ей понравился, маленький, но очень оживленный. Чем-то напоминал ей ПортоТаум, только не столь богатый. Дома в основном были построены из дерева или простого кирпича. Много лет назад, набреди она на этот городок вместо Порто-Таума осталась бы здесь. «Но тогда я бы не встретила Клем», — с грустью подумала она, — «Так бы и оставалась местным пугалом, страшной сказкой, которой пугают детей, и которая на самом деле очень и очень реальна». Едва она прибыла в городок. Как заметила, что тут уже присутствует отряд королевских рыцарей во главе с болтливым сержантом и жрецом с мощным даром богов. Алва поняла, раз эти люди здесь, то это никак не может быть совпадением, а значит скоро Адольбрум и остальные прибудут сюда. Так собственно и случилось через два дня. Алва видела, как рыцари и дружинники лорда Дариона грузятся на корабль. Ей не составило труда пробраться на него и затаиться в глубине трюма. Плавание на корабле один из настоящих кошмаров для любого вампира. Виной тому вовсе не вода, как наивно полагают многие невежды. Если верить их россказням, то вампиры якобы испытывают отвращение к проточной воде и не могут ее пересечь, не говоря уже о том чтобы просто плыть по ней даже в лодке. Истинная причина нелюбви вампиров к воде, особенно проточной заключалась в ее непрерывном движении и постоянная качка. Но это вовсе не морская болезнь, какая встречается среди многих людей. Вампира, привыкшего за многие века постоянно контролировать окружающее пространство, непрерывная качка и течение вынуждают чувствовать себя беспомощным. Ощущение невозможности контролировать происходящее вызывает острое состояние непрерывной угрозы. По этой причине, нечаянно раскрывшая свое присутствие на борту корабля Алва сильно приложила, того кто ее нашел. Тем не менее, она была готова стойко терпеть все невзгоды и трудности, и отступать не собиралась. Теперь, когда шанс снова увидеть Клементину стал реальным, Алва впервые за все время решила заглянуть в себя. У нее было время подумать над вопросом капитана: что ей движет. Погруженная в свои мысли она не обращала внимания на течение времени, но путешествие подходило к концу. С верхней палубы донесся голос: — Причаливаем! Готовьтесь к высадке!***
Капитан подошёл к закутавшейся в тёмно-зелёный, почти черный плащ фигуре, сидевшей в отдалении от остальных членов отряда. Алва мгновенно напряглась, не зная чего можно ожидать. Она прекрасно слышала разговор Адольбрума и капеллана и этот разговор ей не понравился. Она тщательно вслушивалась, стараясь понять, что они предпримут. Однако ни капитан, ни жрец Фараама ничего не предпринимали до сих пор, хоть и не отводили от нее подозрительных взглядов всю дорогу. Алва откинула капюшон с лица и внимательно посмотрела на подошедшего к ней человека, заранее пытаясь разгадать его намерения. По лицу королевского рыцаря она смогла прочитать только усталость от долгой дороги. Солнце уже опускалось за горизонт, и если верить тому, о чем перешептывались королевские рыцари, сегодня была последняя ночевка. Почему-то именно сейчас капитан решил подойти к ней, перед решающим днём. Она с невыразимой тоской отвела взгляд от капитана к пылающему закатному диску. Одна ночь, осталась всего одна ночь, время, когда она способна почти на все, и именно эту ночь она вынуждена проводить в томительном ожидании и неведении. Теперь же этот человек пришёл за своими ответами. «Он далеко не дурак и давно заметил, насколько я от них отличаюсь. Удивительно, какой крепкой выдержкой обладает Адольбрум и его подчиненные. Прочие из отряда стараются избегать меня, и не зря». В этот раз она решила заговорить с ним первой. — Капитан, — прошелестел хриплый шепот. Рыцарь приветственно кивнул и опустился рядом на поваленный ствол дерева. — Это последняя стоянка. Завтра на отдых времени уже не будет. Алва кивнула, в отдыхе она не нуждалась, и готова действовать хоть сейчас. Капитан отметил проскользнувшую на бледном лице женщины решительность. Не показал вида, что заметил вспыхнувшие в глубине её холодных синих глаз красные угольки. — Я наблюдал за тобой, всю дорогу, — осторожно начал он, следя за реакцией Алвы, но та лишь слегка склонила голову набок. — Много вопросов? — её губы чуть усмехнулись. Алва так и не разобралась до конца, что именно её позабавило. То ли осторожность, с которой капитан подошёл к разговору, то ли от того, что он так долго ждал. — Много, — согласно кивнул он. Она пристально посмотрела в лицо командиру рыцарей, пытаясь понять о чем он думает, но увидела лишь усталость и беспокойство. — Хочешь знать кто я? — осторожно спросила она. Дерзости и безрассудства в её вопросе оказалось не мало. Алва с трудом заставила себя не оскалиться, снова напомнив себе, что не стоит делать необдуманных поступков, пока не найдёт Клементину. Капитан Адольбрум долго молчал, мрачно сведя брови, обдумывая её вопрос и наконец, отрицательно покачал головой, чем немало удивил Алву. — Не уверен, что хочу, — признался он. — Однако мы уже далеко зашли, так что назад дороги нет. Сейчас я должен знать только одно: можно ли тебе доверять, Алва из Ромдо? Завтра, я уверен, нас ждет бой. Пленники, скорее всего, содержатся под охраной, а после побега сира Брина их охрану могли усилить. Если каким-то чудом наша авантюра до сих пор не раскрыта, и нас там не ждут, тогда возможно все обойдётся. Но даже так, я должен знать, на нашей ли ты стороне. Так скажи мне, почему ты так отчаянно желаешь спасти взятых в плен девушек? Что тобой движет? — Тебе не понять, — прошептал Алва, сжав кулаки с такой силой, что кожаные перчатки едва не прорвались. — Мы все рискуем своими жизнями, Алва, и мне нужно знать, ради чего рискуешь ты. — Я не рискую своей жизнью, — зло отозвалась Алва, сверкнув глазами. — Тогда, что заставляет тебя быть такой напряженной. Когда мы покидали Порто-Таум, ты вела себя иначе. Почему ты отчаянно стремишься вызволить из плена рыцарей принцессы? — не отступал капитан. Алва опустилась голову, чтобы он не видел, как мельком проступает её вампирский облик и прошептала сквозь зубы. — Я следую к своей судьбе. — Каждый следует к своей судьбе, но как узнать, что наш путь завершен? Алва мотнула головой, как она и ожидала, он не понял её слов. Элемарцы не слишком понятливы, в этом она успела убедиться, зато уж очень упрямые и стойкие. По крайней мере, те с кем она успела сойтись в достаточной мере, чтобы понять их натуру. Все же слова капитана затронули, что-то в её груди. Алва призналась себе, что без помощи этого человека не смогла бы отыскать Клементину так быстро и отправится спасти её. Да ещё этот человек без тени сомнения позволил ей участвовать в спасении Клементины, и не раз проявлял к ней сочувствие. Она просто не могла оставить это без внимания. — Я с вами капитан, можете рассчитывать на мою помощь. Адольбрум кивнул, словно и не ожидал иного ответа. — Рад слышать, — сказал он, и Алва почуяла в его голосе нотки облегчения. Капитан поднялся с поваленного дерева. — Вот, — он протянул Алва замотанный в холщовое полотно короткий меч. — Благородному лорду не понравится, — напомнила она ему, все же забрав предложенное оружие. — Пусть так, — пожал плечами капитан. — Но я знаю, ты умеешь им пользоваться пожалуй лучше его светлости. Судя по выражению лица Адольбрум хотел спросить у нее что-то еще, но внезапно вышедший из сгущающихся сумерек сержант Джолан прервал его. — Командир! — воскликнул тот, при этом скользнув взглядом по бесстрастному лицу Алвы и по замотанному в ткань мечу в её руках, но ничего не сказал. — В чем дело, сержант? — В этих расфранченных недомерках, — очень тихо ответил Джолан махнув рукой в группу людей лорда Дариона. Алва с интересом посмотрела в указанную сторону. Чем они вызвали такое недовольство у старого вояки? — Что ещё стряслось? — Они разводят костёр, — опередила сержанта Алва, услышав как чиркает огниво и заметив искры. — О, Аруна, — тихо выдохнул капитан, и бросил взгляд на Джолана. — Я пытался их отговорить, командир, но они не слушают. Капитан быстро сорвался с места: — Я постараюсь убедить лорда. Опасно выдавать себя.***
Замок, стоявший посреди леса, оказался не таким внушительным, как ожидал Адольбрум. Скорее даже не замок — дворец, построенный вовсе не для обороны, а для того чтобы радовать глаз. Но даже и такой не настоящий замок оставался хорошо укрепленным строением, с высокими стенами, узкими окнами и крепкими дверьми. В голове капитана вертелась сотня мыслей и идей, как же следует взять этот замок своим небольшим отрядом. Большая часть отряда затаилась в густой почти непроходимой рощице. Увидеть их из замка было совершенно невозможно. Капитан Адольбрум решил подобраться как можно ближе к стенам замка, чтобы лучше разглядеть, что им вскоре предстоит штурмовать. Он и его люди заняли позицию в овражке, у самой кромки леса. Одиннадцати футовой стены укрепленного имения их отделяло не менее трехсот ярдов. К ним присоединился сам лорд Дарион и его племянник. Оба аристократа выглядели очень решительными, облачившись в свои лучшие доспехи. В прочем, лорд Дарион ни когда бы не получил прозвище — Серый лис, не будь он по лисьи хитер. Ни у одного из участников спасательной авантюры не было ни единого отличительного знака или нашивки. Никто не должен был по их снаряжению определить кто они и откуда. — Могло быть и хуже, — вполголоса проворчал сержант Джолан, время от времени косясь на Алву. Она не отходила от капитана ни на шаг. — Могло бы, и быть, — согласился с ним капитан, — могу предположить, что замок нет гарнизона. — Откуда такой вывод капитан? — тут же поинтересовался Ортон. — Это имение довольно большое, откуда такая уверенность, что его никто не охраняет? Особенно после побега сира Брина. Капитан бросил короткий взгляд на племянника лорда. — Милорд, я не говорил, что замок не охраняется. Я сказал, что там нет гарнизона. Взгляните сами: это не пограничная крепость или сторожевой форт, замок построен не для обороны от захватчиков, следовательно, содержать вооруженный гарнизон не имеет смысла. — Для охраны четырёх девушек и трёх молодых рыцарей, и двух рыцарей много людей не нужно, — вставил свое слово лорд Дарион. — У нас достаточно людей, нужно только преодолеть стены. Даже если Гиллард утроил охрану, нас все равно больше. Капитан молча кивнул, соглашаясь со словами лорда. Сам лорд в очередной раз окинул опытным и внимательным взором укрепленное имение. Кивнул сам себе. — Действуем по плану, — сообщил он и обернулся к Адольбруму, — Эмрил будь готов начинать. Ортон, останешься ждать в прикрытии, понял? Молодой человек неуверенно переминался с ноги на ногу. Его неуверенность не осталась без внимания лорда. — В чем дело? — спросил он, недовольно нахмурившись. — Дядюшка, — обратился к нему Ортон, — я все хотел спросить, но как-то затянул. Вам же прекрасно известно, что воин из меня совершенно никакой. Я полагал, что вы взяли меня с собой только по просьбе моей матушки, — и он стыдливо покосился на Адольбрума, — я ведь не умею сражаться. Так почему… — Почему не взял сюда сира Веррина? — закончил за него Дарион. Ортон кивнул, подтверждая, то именно об этом и задумывался. Лорд Дарион разгладил усы, метнул взгляд в сторону капитана и усмехнулся. — Эх, я то надеялся, ты сам догадаешься, — вздохнул он, при этом лорд н выглядел разочарованным. — Видишь ли, в чем дело, племянничек: я не доверяю тому павлину! От изумления юноша открыл рот, совсем забыв о манерах. — Вижу, ты удивлен, — пролежал лорд Дарион, — Ты, как и юная принцесса стал жертвой его очарования. Но кто он по сути такой? Мальчишка, умело выбивающий противников из седла на турнирном ристалище, побеждающий всех врагов в честном поединке на турнирной арене. У него нет никакого опыта, только громкое имя. Я согласился взять с собой Эмрила, — он снова метнул взгляд на молчавшего капитана, — не только потому, что Кайрен обещал прислать его людей, но и потому что он умеет воевать! Как, по-твоему, благородный сир Веррин попытался бы проникнуть в имение? Подъедет на коне к воротам, со знаменем в руках и потребует открыть их ему? — рассмеялся лорд, в то время как его племянник залился краской. — И вот еще что, лорд-канцлер не стал бы посылать этого павлина защищать свою любимую племянницу. Эйгнер слишком умен, чтобы не распознать фальшивый блеск этого рыцаря. Последнее, племянник, я тебе доверяю. Ты справишься! Тебе тоже доверяю капитан, потому не скрываю ничего. Готовьтесь, и так затянули! Лорд развернулся и направился к своим людям, отдавая нужные приказания. — Милорд, — обратился к юноше капитан, видя, что тому помимо громких слов нужен еще и совет, — если не уверены в своих силах, не рвитесь в бой, внимательно следите за тем, что происходит вокруг и принимайте обдуманные решения. Он быстро поклонился и поспешил к своему маленькому отряду. — Бойцы, готовьтесь, пора!***
Капитан оглянулся на своих людей: — Готовы? — Одиннадцать футов, командир. Талую стену только ребенок не перелезет, — весело отозвался сержант. Адольбруму сейчас было совсем не до шуток, потому что им предстоял решающий штурм. — Детей там уж точно не будет, — резко ответил он, после чего обратился к Алве. — Держись за нами, и постарайся не лезть на рожон. Одетая в черный плащ поверх вываренной кожаной брони и с низко надвинутым на лицо капюшоном, женщина, молча кивнула и снова устремила свой взгляд на красивый замок, который вот-вот придется брать штурмом. Адольбрум знал, отговаривать ее не было никакого смысла. Даже если он прикажет ей остаться с отрядом прикрытия, она его не послушает и сделает по-своему. Потому он позволил ей присоединиться к его отряду, несмотря на протесты лорда Дариона, считавшего, что ей не место среди воинов. Капитан сам сомневался в ее мотивах, но предпочел, чтобы Алва была поблизости, таким образом, он надеялся вовремя пресечь любую ее выходку. На всякий случай проверил, хорошо ли ходит меч в ножнах, коснулся амулета Аруны на шее. — Да простит богиня сынов своих, — прошептал он, и скомандовал, — Выдвигаемся! Выбравшись из укрытия, стараясь производить как можно меньше шума, маленький отряд быстро преодолел открытое пространство, разделяющее лес и крепостную стену имения. Каменная стена оказалась недостаточно высокой. Оказавшись подле нее, рыцари замерли, прислушивайся, старясь выяснить: не ждет ли их кто на другой стороне. — Никого, — прошелестел хриплый голос Алвы. Капитан кивнул. Сейчас у него не было ни единого повода сомневаться в ее словах. — К стене, — скомандовал он. Рыцари мгновенно приставили к стене импровизированные осадные лестницы — сучковатые стволы деревьев. Достаточно прочные, чтобы взрослый человек с оружием смог взобраться по ним. Адольбрум первым перебрался через стену. Благодаря сиру Брину у штурмового отряда имелся примерный план территории имения, расположения хозяйственных построек и входов в сам замок. Благодаря ему королевские рыцари мгновенно смогли сориентироваться. Ворота на территорию имения охранялись без должного внимания. Полусонный стражник, или простой привратник, не успел ни рта раскрыть, как оказался окружен людьми капитана, быстро скручен и связан по рукам и ногам. Капитан обратил внимание на молчаливую компаньонку. Пока что Алва беспрекословно следовала всем его приказам, но в то же время капитан видел все нарастающую в ней нервозность. Пока все шло очень хорошо. Казалось, будто имение еще спит. «Остается проникнуть в сам замок и найти пленников», — облегченно подумал Адольбрум. Все же он ожидал увидеть хоть какой-нибудь гарнизон, охраняющий имение лорда. Особенно после побега сира Брина. Даже если Гиллард и его люди считали рыцаря погибшим, по мнению капитана, охрана должна быть увеличена. По крайней мере для того чтобы больше побегов не произошло. Все говорило о том, что их никто не ждал. Сдвинув засов, рыцари распахнули ворота для лорда Дариона. В стремительно темнеющем небе сверкнула вспышка молнии, и раздался протяжный раскат грома. На землю упали первые крупные капли дождя. Ветер все усиливался и кроны деревьев все сильнее и сильнее раскачивались под натиском надвигающейся бури. — Хорошая работа, капитан! — радостно сказал лорд Дарион, — предложение о службе все еще в силе, для тебя и твоих бойцов. — После обратился к своим людям, — рассредоточится, занять двор и ожидать сопротивления. Не верится что тут только один стражник. Адольбрум хотел было выразить свое несогласие с решением лорда — разделять и без того малые силы опасно. Имение Гилларда огромно и может вместить в себя несколько сотен людей. Однако прочить решению высокого лорда он не посмел. В этот момент, пыхтя, подбежал сержант Джолан. — Охранник разговорился. Неких важных гостей содержат на верхних этажах замка. Адольбрум кивнул: сир Брин говорил о том же. Медлить было нельзя. Особенно после того как он случайно заметил, как вспыхнули глаза Алвы. Он принял это за дурной знак, в любой момент она могла совершить что-нибудь глупое. — Вперед, проникнем внутрь, пока нас не заметили! — скомандовал он своим людям. К замку вела широкая подъездная дорога. По обе стороны от нее располагался красивый ухоженный парк, с прекрасными каменными статуями, прудом и тихо журчащим ручейком берущим свое начало в бьющем из-под земли роднике. Но на все эту красоту и умиротворенность капитан не обращал внимания. Все его мысли были сосредоточены на массивных дубовых дверях и о том, как преодолеть эту последнюю преграду. Замок перед ними не являлся ни фортом, ни крепостью, но прорваться через дубовые створки главного входа будет непросто. Тут вполне можно отразить и переждать разбойничий налет или крестьянский мятеж. Для этого даже той стены кою так легко преодолели королевские рыцари, было достаточно. Только их атака в лоб ничем не отличалась от того что могли бы предпринять разбойники или бунтующие крестьяне. Если она не удастся, надежда проникнуть внутрь ляжет на плечи людей лорда Дариона. — Неплохо бы иметь таран, — заметил сержант, — вон та каменная статуя с колонной вполне подойдёт. Капитан быстро согласился, скорее всего, придется высаживать двери и сержант не ошибся с выбором статуи. Ветер все крепчал. Капли дождя стали падать все чаще. В небе вспыхнул еще одна молния, а следом за ним разнесся раскат тяжкий грома. Буквально сразу, пока громовые раскаты не успели стихнуть, как капитан услышал громкий воинственный крик на неизвестном ему языке. — Хем-хей хелей! Этот возглас послужил сигналом к атаке. Из тихого парка, из-за противоположного конца замка, с яростным боевым криком выбежали воины. Капитан успел заметить их необычную чешуйчатую броню, остроконечные шлемы и изогнутые широкие клинки — скимитары в руках. «Западня!» — мгновенно осознал он происходящее. — Строй! — не теряя времени, скомандовал сержант Джолан. Пятнадцать королевских рыцарей умудренные многочисленными стычками с горными кланами во время северной карательной компании мгновенно исполнил приказ. Моментально сомкнули ряды, укрывшись за щитами. Горные племена отличались превосходными и сильными воинами, но против сплоченного строя королевских рыцарей они ничего не могли поделать. Враг налетел на плотный строй рыцарей. Такой остервенелой ярости Адольбруму видеть еще не приходилось. Он видел неустрашимую ярость северян-берсеркеров, видел исступленное боевое безумие авирских Сынов битв, видел самоубийственную отвагу воинствующих жрецов Фараама, но эти чужеземцы накинулись на рыцарей подобно бешеным псам. Кем они были и откуда тут взялись, капитан не знал и мог лишь гадать. Одно он понял точно, кем бы ни были эти воины, они впервые столкнулись с тем как воюют элемарцы. — Щит! — скомандовал капитан. Его люди знали — их командир имеет в виду левый фланг. Приказ означал одно: их пытаются обойти с правой стороны. Но не успели его люди перегруппироваться, как Алва врубилась в пытавшихся обойти рыцарей чужеземцев. Короткий широкий меч, врученный ей капитаном, оказался в ее руках страшным оружием. Он оглянулся. Бойцам лорда Дариона приходилось нелегко. Рассредоточившись, они не успели создать строй, и лорду пришлось подступить к стене замка, чтобы избежать полного окружения. В этот самый момент обитатели имения допустили роковую ошибку. Двери в замок отворились, и из них выбежало пятеро иноземных воинов в такой же чешуйчатой броне. Они спешили на помощь своим соратникам, громко крича свой боевой клич и намереваясь вступить в яростную битву. Алва среагировала настолько быстро, как не мог среагировать ни один человек. Она резко обернулась и ударом кулака сбила с ног оказавшегося рядом с ней противника. Отбросив его как тряпичную куклу. Издав угрожающее шипение, Алва с невероятной быстротой метнулась в сторону открытого входа в замок. Пятерка иноземных воинов бросилась на нее, в то время как один из обитателей поместья пытался спешно закрыть тяжелую дверную створку. В тот момент Алва метнула в него короткий меч. Адольбрум видел, как на еще молодом лице замкового слуги на мгновение замерло выражение удивления, а после на изогнувшихся губах выступила кровь. От входа в замок Алву отделяло более двух десятков футов, но совершенный ей бросок меча был преисполнен такой силы, что тот вонзился в грудь слуге по самую рукоять. «Кто, скорм меня разорви она такая?!» Не теряя времени Алва бросилась на преградивший ей путь врагов, разметав их голыми руками, как котят, и завладев их оружием, устремилась в еще не закрытую дверь. Видевший все Адольбрум даже не помыслил возмутиться ее самовольством. В конце концов, он знал — это было неизбежно. Сейчас она дала рыцарям шанс, и он им воспользуется. — Все за мной! Поворачиваться к врагу даже боком во время битвы смертельно опасно. Особенно в такой жаркой и свирепой как эта. Сейчас же требовалось как можно скорее добраться до входа в замок. Если продолжить бой на открытом участке королевских рыцарей попросту окружат. Капеллан Виллер первым сообразил что требуется сделать. Размахивая большим боевым топором, он бросился в самую гущу врага. — Веди меня Фараам! — прокричал он перед ярчайшей вспышкой молнии над головой и оглушающим раскатом грома. Его ярусный натиск вынудил чужеземцев на время утратить единство. — Прикрывайте отход! — закрываясь щитом от града ударов, прокричал сержант Джолан. Три десятка футов отделяющих королевских рыцарей и двери замка, показалось капитану самыми длинными в его жизни. Напоследок он оглянулся в сторону отряда лорда Дариона. Дела у того шли гораздо лучше — Ортон, остававшийся в прикрытии пришел на помощь своему дяде. Адольбрум первым поднялся по залитым кровью ступеням. Убитый Алвой слуга так и лежал на пороге, его пришлось оттолкнуть в сторону. — Оборонять вход! — приказал капитан. Рыцари мгновенно соорудили заслон из щитов, в то время как долговязый капеллан одним мощным ударом своего топора сбил со ступеней пытавшегося первым добраться до рыцарей врага. — Я останусь здесь и буду оборонять вход! — крикнул он капитану, сбивая с ног очередного врага. Адольбрум кивнул. — Пятеро с капелланом остальные со мной! Ищите пленников! — Было бы проще, если б не бестия, — недовольно проворчал старый сержант. С этим капитан не мог не согласиться: в холле замка лежало еще несколько убитых. Все по виду слуги и могли знать что-то полезное, и вероятно пытавшиеся остановить Алву, но у них ничего не вышло. Оставленный ей кровавый след тянулся вверх по лестнице. — Наверх! — приказал капитан, указывая на лестницу. — Виллер если станет тяжко — баррикадируй дверь. Как не удивительно, однако в стенах замка капитан не встретил никакого сопротивления, от этого его беспокойство только нарастало. Он приказал разделиться и быстрее обыскать верхние этажи замка. Решение было рискованным, можно было нарваться на засаду где-нибудь за поворотом, но времени было невозможно мало. Капеллан может и способен стоять на пути чужеземцев весь день, но неизвестно как обстоят дела у лорда Дарина. Любое промедление может обернуться катастрофой. Капитан оказался один в длинном коридоре, многие боковые двери оказались заперты, те же что он смог открыть вели в пустые не жилые помещения. Он продолжал обыскивать внимательно прислушиваясь. Он хотел крикнуть, позвать пленников, но не рискнул выдать себя, опасаясь, что его могут услышать затаившиеся в замке враги. Тут он услышал отчаянный и громкий крик о помощи. Без сомнения кричала молодая девушка, но кто служанка в замке или кто-то из девушек-рыцарей, капитан не знал, но стремглав побежал на крик. Он выбежал в коридор и снова услышал крик о помощи, совсем рядом за ближайшим поворотом. Дверь была открыта нараспашку, и капитан ворвался внутрь. Сначала она даже не узнал ее: руки, лицо, платье, светло-каштановые волосы — все было в крови. Милиана держала в левой руке бронзовый подсвечник и из последних сил отбивалась им. Ей противостоял один из иноземных воинов в добротном чешуйчатом панцире, шлеме и изогнутым ножом в руке. Ворвавшийся в комнату капитан на мгновение отвлек, и девушка-рыцарь мгновенно отскочила в сторону. Даже будучи раненой Милиана догадалась разорвать дистанцию с противником и обезопасить себя. У Адолбрума не было времени восхищаться ее сообразительность. Уже давно он не испытывал в своем сердце такой истовой ярости как сейчас. Он не мог простить нападения на беззащитную Милианы, потому перехватив рукоять меча двумя руками и издав яростный крик, он обрушил его на противника. Со всей своей силой, сминая блестящую чешуйчатую броню, ломая кости и разрывая мышцы. Чужеземный воин упал, не успев замахнуться или защититься. Израненная девушка выпустила из рук бронзовый подсвечник, едва стоя на ногах. — Богиня! — чуть всхлипнув, воскликнула Милиана, — Капитан… Слабость в ее голосе напугала немало повидавшего на своем веку капитана. Он убрал меч и бросился к пошатывавшейся девушке-рыцарю. — Ваши раны, миледи, их нужно перевязать. Он усадил подрагивавшую девушку-рыцаря на кровать и разорвал простынь, чтобы сделать перевязку. — Что с остальными, они в порядке, где они? — спрашивала Милиана, пока капитан накладывал ей повязки на руки, плотно забинтовывая глубокие порезы. — Я рада, что ты пришел за мной, — едва слышно произнесла девушка. Капитан, осторожно стирал кровь с ее лица. — Милостивая Аруна, — выдохнул Адольбрум увидев белый блеск обнажившейся на месте глубокой раны кости. — Прижмите рану, миледи. Я понесу вас. Он поднял Милиану на руки. Девушка слабела на глазах. Перешагнув через тело чужеземца, Адольбрум сплюнул: — Этому гаду повезло, что умереть можно лишь раз! Сейчас он возлагал надежд, на то, что Ортон сумел склонить чашу весов в их пользу и им без проблем удастся покинуть территорию имения. Хотя Милиана раны выглядели ужасно, капитан видел и пострашнее, так что в он чуточку успокоился. В низ его уже ждал сержант Джолан. Старый вояка был весь покрыт мелкими капельками крови, придававшими ему вид мясника на бойне, при этом сержант старался успокоить плачущую на его руках Иветту. Она и ее кузина Лаура оказались без единой царапины, разве что их платья испортили кровавые брызги. В отличие от них, даже в отличие от Милианы благородному сиру Эйнверу повезло гораздо меньше. Юноши досталось как никому другому. Левая кисть руки превратилась в окровавленную культю. Рыцарь был весь изранен, и выглядел так, будто дрался со свирепым горным львом голыми руками. Лаура увидела на руках капитана окровавленную подругу, вскрикнула и бросилась к ней, ее кузина при виде Милианы едва не лишилась чувств. Сержант удержал падающую девушку. — Великие боги! Она жива? — слезы брызнули из глаз девушки рыцаря. — Я жива, — еле отозвалась Милиана. Лаура закрыла лицо руками, чтобы скрыть слезы. — Их решили кончать, командир, — сказал сержант. — Девочки сообразили что к чему. Одна спряталась, — он качнул головой в сторону Иветты, — другая сдвинула комод и забаррикадировала дверь. Я как раз застукал подонка, пытающегося вытащить леди Иветту из-под кровати. Пришлось испачкаться. А вот сиру рыцарю повезло меньше, его пыталось убить сразу двое. — Где еще один? — спросил капитан. Сержант мрачно покачал головой: — Не успели… Милиана на руках капитана неожиданно встрепенулась, озираясь по сторонам. — Клеми, — слабо произнесла она, — где Клеми? — Все с ней хорошо, — отозвался сержант, махнув в сторону, — командир, напомни мен никогда не злить рыжую. Клементина Тант сделала несколько шагов в сторону раненой Милианы. За ней неотступно следовала Алва. Как показалось капитану, она старалась не смотреть на окровавленную девушку-рыцаря. — Напомню, — пообещал Адольбрум и обратился к остальным бойцам, — ну вояки готовы к прорыву?***
Клементина проснулась при первом раскате грома. Но не приближающаяся буря заставила почувствовать тревогу, что-то иное поселило в ее сердце необъяснимый трепет. Первые крупные капли дождя оставили на оконном стекле редкие дорожки, когда девушка-рыцарь по привычке выглянула в окно. Она вновь ожидала увидеть парк и окружающие замок кроны высоких деревьев, но увидела она, как во двор перед замком и в парк вбегают вооруженные люди и сразу же вступают в бой с изалийской стражей. Ей сразу стало ясно: эти люди пришли спасти пленников. Клементина была уверенна — богиня послала грозу и разбудила ее, дав ей возможность увидеть, что происходит и приготовится. В этот момент ее посетила мысль — кем бы ни не вошел в дверь ее комнаты заточения, это будет либо спаситель, а значит друг, либо смертельный враг! Клементина решила, что не станет просто безвольно ждать. Она поняла, что должна быть готова ко всему. В тот момент, когда за запертой дверью раздались тяжелые шаги: кто-то бежал в тяжелых сапогах, девушка рыцарь была готова и знала, как действовать. Вооружившись тяжелым медным кувшином для умывания, она затаилась у двери и стала ждать, кто войдет. Друг или враг? Лязгнул засов, и дверь отворилась. В комнату вошел изалийский воин с кривым ножом в руках. Клементина сразу все поняла — этот человек пришел, чтобы ее убить! Она успела разглядеть на его лице застывшую гримасу злобы, в тот самый момент, когда тяжелый кувшин обрушился на него. Сначала в колено. Сир Брин учил, что в битве на смерть не нужно полагаться на честь достоинство или правила. Необходимо действовать быстро и не давать врагу опомниться. Удар в колено застал изалийца врасплох и заставил пошатнуться и потерять равновесие. В этот момент Клементина обрушила на него град ударов, целясь преимущественно в голову, в итоге свалив изалийца с ног. Когда он упал, девушка-рыцарь побежала, не думая ни о чем, кроме как поскорее добраться до спасителей. За ее спиной раздалась громкая ругань изалийца, он уже отошел от ее внезапного нападения и был готов устремиться следом за ней. Клементина сохранила в памяти план коридоров, заучив его за то время, что ее выводили на прогулки, и точно представляла себе, где в замке она находится. Она знала дорогу к выходу в парк. Выбежав в коридор, ведущий к лестнице, Клементина неподвижно замерла, не сводя глаз с приближающегося к ней из полумрака коридора привидения. Казалось, она даже забыла, как дышать, её сердце в груди бешено колотилось, а в голове кружил вихрь мыслей. Она терялась в догадках, была напугана, удивлена, рада, и смущена, все в один миг. Меж тем очертания призрака стали чётче, обрели знакомые ей черты: гладкую белую кожу, в свете масляных ламп девушке казалось, будто она сияет слабым лунным светом, короткие до плеч волосы с медным отливом, и до боли знакомое лицо. Тем временем привидение также увидело Клементину, и в это мгновение девушка-рыцарь увидела перемену, произошедшую с до боли знакомым лицом. В глазах промелькнул красный отблеск, заставивший девушку вздрогнуть, и в это же самое мгновение, словно устыдившись самого себя, призрак на мгновение отпрянул. Но этого было достаточно, чтобы Клементина для себя все поняла. Словно во сне она подалась вперед, все ещё не веря, в стоящее перед ней чудо, и осторожно взяла Алва за руку. — Настоящая, — тихо прошептала она, заключая свою спасительницу в объятья. — Молю, скажи, что это все, правда и ты стоишь предо мной, и вовсе не брежу! — Клеми, — тихо прошептала Алва, ее губы дрогнули. — Это ты! Ты жива, но как такое возможно? — Не важно, — тихий хриплый голос Алвы заставил девушку рыцаря затрепетать от волнения. — Мы пришли спасти вас, я пришла спасти тебя. — Но, как! — продолжала не верить своим глазам Клементина. — я своим глазами видела, как ты сорвалась со стены! — Клеми, — тихо прошептала Алва, коснувшись щеки девушки-рыцаря. — Мой путь к тебе был самым долгим из всех, только сейчас увидев тебя, глядя в твои глаза я осознала почему, что терзало меня все это время. — О чем ты? — Любовь, Клеми, как бы ни безумно это звучало из моих уст, но я люблю тебя. Клементина, вздрогнула. На миг ей показалось что все происходящее всего лишь сон. Но сон такой правдоподобный, такой реальный, что пробуждение станет для нее смертельным приговором, она не сможет его пережить. Она еще крепче заключила Алву в объятья. — Моя искорка, — тихо прошептала она. При этих словах Алва задрожала и Клементине показалось, что та вот-вот расплачется, но взглянув ей в лицо, увидела выражение глубокой тоски и печали. Но в синих, как летнее небо глазах она видела только тепло. «Нет, это не сон», — сказала себе Клементина, — «я не сплю, все это наяву. Все — правда, в том числе и ее слова. Я верю, я чувствую, я знаю». Она не успела ничего добавить, как ее вновь обретенная возлюбленная насторожилась. Она отстранила от себя Клементину и выхватила заткнутый за широкий кожаный ремень изогнутый широкий меч, коими были вооружены изалийы. — В чем дело? — только и успел спросить Клементина, как появился преследовавший ее изалиец. Вероятно он ориентировался в стенах замка не так хорошо как она, хотя и не был пленником здесь, от того и не смог нагнать ее раньше. — Хегай кресши![1] — прокричал изалиец, размахивая своим кривым мечом. — Ведэш этур,[2] — расслышала Клементина слова Алвы. Изалиец бросился на них, но в этот момент Алва в один прыжок оказалась перед ним, и в следующее мгновение изогнутый клинок в ее левой руке описал молниеносную петлю пред изалийцем. Тот отшатнулся, выпустил из рук свое оружие и повалился на спину. Его отрубленная голова с неприятным стуком упала рядом с телом. Алва бросилась к потрясенной девушке-рыцарю. Она воскликнула насколько громко, насколько позволял ей ее хриплый голос. — Идем, скорее же! Клеми! Она взяла ее за руку и потянула за собой.***
Они спустились вниз в холл замка, где пятерка королевских рыцарей возглавляемые капелланом Виллером успешно удерживала вход в замок. Девушка увидела тела убитых слуг и вздрогнула. Как бы она их ненавидела и презирала, но не стала бы убивать их, или приказывать кому-то сделать это с ними. При появлении первой спасенной девушки он просиял улыбкой. — Миледи! — воскликнул он, — это радость для меня видеть вас в здравии! Клементине этот долговязый узколицый человек с бритой головой и водянистым глазами па первый взгляд казался угрюмым. И сейчас его внешний вид сильно отличался от радостных ноток в его голосе. — Где же остальные? — спросила Клементина. — Они скоро будут! Я чувствую это. Сегодня воистину благоприятный день, боги благоволят нам! Клеми краем уха услышала, как проворчала Алва: — Твои боги тут не причем. Капеллан видимо тоже услышал: — Ты же спасла леди Клементину, и привела ее сюда. Разве не воля богов, что все произошло так стремительно? Клементина внезапно решила, что Алва, будучи иностранкой из Ромдо, возможно верит в других богов, и ей не нравится, что капеллан вмешивает чужих ей богов. Алва недовольно поморщилась, но взглянув на Клементину, сразу же расцвела в улыбке: — Я сама ее спасла. — Раз спасла сама, значит, боги тебе не мешали! — громко рассмеялся капеллан. К удивлению Клементины, Алва в ответ лишь накуксилась. Но кое в чем капеллан ошибся. Это стало ясно, когда показались другие королевские рыцари, несущие окровавленного Эйнверна и стало известно, что сир Линрес погиб. Сердце девушки сжала печаль. Линрес хоть и был ей не слишком симпатичен, а его нерешительность вызывала у нее раздражение, все же он являлся членом ордена, как и она, он принес клятву верности принцессе, а теперь он второй погибший рыцарь ордена. — Почему вы бросили его, почему не забрали тело? — вскричала недовольная Клементина, для нее поступок королевских рыцарей казался чем-то кощунственным. Они оставили несчастно Линреса! Один из рыцарей склонил голову: — Миледи, мы не могли забрать останки, эти иноземные изверги они… простите, но даже мне было неприятно видеть… Алва нежно сжала ладошку Клементины. — Изалийы безжалостны ко всем, кто не является одним из них. Они верят, что любое проявление милосердия к чужакам пятнает их перед ликом их божества, — произнесла она. — Это не правильно! — ответила Клементина, не зная что еще сказать, но тревога за ее подруг стала еще сильнее. С лестницы быстро спустились еще рыцари. Клементина увидела, сначала Лауру, живую и без царапин, если не считать пары кровавых капель на ее платье, а затем увидела Иветту. Ее нес на руках сержант королевских рыцарей. Девушка все время плакала. Когда, наконец, появился капитан Адольбрум, сердце Клементины сжалось и едва не остановилось, когда она увидела окровавленную Милиану. Сначала ей показалось, будто она не дышит. Ей стало страшно. Но тут девушка позвала ее по имени. И Клементина сделала несколько шагов к ней, боясь, что-то могли быть ее последними словами.***
— На прорыв! — приказал Адолбрум. Буря настигла имение Гилларда, обрушившись на него стеной проливного дождя. Молнии били без остановки, а раскаты грома сотрясали все до основания. Бой на внутреннем дворе достиг своего пика, и воины лорда Дарион начали одерживать верх. Отряд Адольбруа быстро добрался до лорда Дариона. — Капитан! — старался перекричать бурю лорд, — Я в восхищении! — У нас раненые, — прокричал сквозь вой ветра и раскаты грома капитан, — Нельзя мешкать! — Отступаем и по коням! — отозвался лорд. Потоки воды с неба наполнили все водостоки до краев. Бурный глубокий поток воды, несся по мощеной подъездной дороге. Своих лошадей рыцари были вынуждены оставить за стенами имения, в рощице. Им оставалось только добраться до них, вскочить в седло, и помчаться прочь. Адольбрум не на руках Милиану, прикрыв девушку плащом, надеясь, что хоть так защитит ее от дождя. — Отходим! Отходим! — прокричал своим людям лорд Дарион. — Ортон, где ты, отходим! Ортон! Осознав, что их противник отступает, изалийцы вновь бросились в атаку. Но на этот раз в воздухе повисло что-то еще. Внимание капитана привлек бледно-голубой отблеск на золотом чешуйчатом панцире иноземца. Тот появился перед ними один, преграждая дорогу. В его руках будто бы из ниоткуда появился необычный меч. Капитану показалось, будто это оружие сделано из белой кости. Золотой воин неспешно и демонстративно взмахнул своим мечом перед собой. Его меч вспыхнул бледным сиянием, и Адольбруму показалось, будто с лезвия что-то сорвалось. Спустя пару мгновений невидимая сила ударила впереди идущих воинов лорда. Их разметало как щепки ужасно искалечив тела. Все замерли в ужасе, не понимая, что только что сейчас произошло, а золотой воин вновь совершал взмах мечом. Снова что-то почти незримое сорвалось с его клинка и понеслось прямо на королевских рыцарей. Капеллан бросился вперед, держа перед собой щит в левой руке и высоко подняв над головой маленький серебряный колокольчик в правой. — Будь крепок щит!!! — прокричал он, и в этих словах Адольбрум узнал первую строку из воззвания к Фарааму. Незримая смертоносная сила с треском ударила в щит капеллана, тот едва устоял на ногах, — И будь рука тверда! — продолжал Виллер. Второй удар неведомой силы щит не выдержал и разлетелся вдребезги с громким треском. Рука капеллана безвольно повисла вдоль тела, в то время как его серебряный колокольчик, такой тихий и едва слышный звонил все громче и громче. — Прочна броня и воля несломима! — продолжал читать воззвание Виллер. Только сейчас Адольбрум вырвался из замешательства. Виллер отвлекает внимание и вынуждает врага целиться в него. Капитан понял — нужно действовать. Однако прежде чем он успел что-либо сделать, на золотого воина набросилась Алва. Она ловко наносила удары, но золотой воин казался неуязвимым. Каждый раз как клинок в руках в ее руках оказывался смертоносно близко от золотого воина, вспыхивало зеленоватое свечение вокруг острия и оружие неловко замирало, будто вязло в чем-то. Долго это продолжаться не могло. Адольбрум понял то надо действовать немедленно. Он передал Милиану своим рыцарям и приказал: — Как я нападу, прорывайтесь мимо него! В этот момент золотой воин что-то сорвал с шеи и бросил в Алву. Та не успела увернуться, поскольку стояла слишком близко, и этот предмет ударился ей в грудь. И она тут же упала, неподвижно замерев у ног врага. Клементина испуганно вскрикнула, и было бросилась к ней, но ее вовремя задержали. Адольбрум скрипнул зубами. — В бой! — сказал он сам себе. Дождь стоял стеной, заливая глаза, промочив капитана насквозь, делая его поддоспешник тяжелым и холодным. Все же этот ливень был благословением богов, он позволил капитану видеть проклятое колдовство изалийца. Один взмах его молочно-белого меча и навстречу капитану летит невидимая смерть, но стена дождя облекает ее в форму. Адольбрум успевал разглядеть угрозу, прежде чем колдовство настигало его. Изалиец снова взмахнул своим колдовским клинком. В последний момент капитан снова увидел, как нечто незримое рассекает воду будто лезвие. Он отпрыгнул в сторону, при этом, не сводя глаз с облаченного в золоченую броню врага. Уже в который раз, возблагодарив богиню за ниспосланный дождь. Изалиец снова занес меч над головой, все это время он оставался неподвижен, атакуя капитана невидимыми лезвиями. В этом была его ошибка. Справившись с первоначальным потрясением от встречи с колдовским оружием, капитан все же сумел не только взять себя в руки, но и понять суть колдовства. Невидимое лезвие всегда соответствовало направлению взмаха изалийца, и перед каждым новым взмахом молочно-белый клинок начинал заметно пульсировать своим зеленоватым свечением. Выгадав момент капитан, прыгнул вперед, уклоняясь от очередной атаки, прошедшая так близко, что он явственно ощутил ледяное прикосновение изалийского колдовства. В следующее мгновение он быстро сократил дистанцию с врагом. Это был риск. Но Адольбрум мог либо рискнуть и атаковать врага, либо отступить, бежать и таким образом потерять шанс на победу. Колдовской клинок встретился с доброй сталью, раздался сильный треск, и посыпались искры. Бледное свечение колдовского меча нервно замерцало, как свеча на ветру. Капитан стиснул зубы и атаковал изалийца резким выпадом, и в тот же момент, уходя в защиту, совершая обманный финт. Изалиец отступил, стараясь разорвать дистанцию, но королевский рыцарь не позволил ему. Раз за разом их клинки сталкивались, издавая треск и высекая искры. Изалиец был хорошим бойцом. В то же время Адольбрума охватило знакомое чувство, ощущение которое он испытывал не раз сходясь с кем-то в бою. Его враг, каким бы мечом ни обладал, как бы им ни владел всего лишь фигляр, не знающий о том, что у битвы на смерть нет чести! Издав яростный крик королевский рыцарь бросился на изалийца, сбив того с ног и выбив колдовской меч из рук, но и сам оказался без оружия. Они свалились заполненную потоками дождевой воды широкую канаву водостока. Оказавшись в холодной воде, Адольбрум навалился сверху на противника, прижимая изалийца ко дну всей тяжестью своего веса, придавливая его грудь коленом. Тот лишился своего остроконечного шлема, черные волосы, промокшие от дождя и крови, прилипли к лицу, глаза были наполнены невыразимым ужасом. Он что-то истошно кричал, когда капитан, собрав последние силы, погружал его голову в пенящийся и бурлящий поток дождевой воды. Изалиец сопротивлялся так долго, как только мог, но, в конце концов, вода заполнила его легкие, он воззрился на капитана остекленевшими полными предсмертного ужаса глазами.***
Клементина видела, как капитан Адолбрум сбил с ног изалийца в золотой броне, и они продолжили ожесточенное сражение. Угроза со стороны необыкновенного оружия пропала, и не обращая внимания, а окрики, и попытки ее остановить она подбежала к Алве. К огромному ее облегчению Алва оказалась жива. Овальная бронзовая пластинка размером не больше ладони, намертво прилипла к доспеха Алвы. Клементина видела, как начертанные на ней символы светились слабым зеленоватым светом. Алва лежала на спине под струями дождя. Она была неподвижна, словно скручена страшной судорогой, а на лице её застыла неподвижная маска боли. Клементина в ужасе приблизилась к ней, опасаясь самого худшего, но в этот момент широко распахнутые голубые глаза Алвы, и посмотрели на девушку-рыцаря. Алва попыталась пошевелиться, но безуспешно. Клементина склонилась над ней, не понимая, что происходит и что нужно делать. Интуитивно она потянулась с бронзовой пластинке, желая скорее избавиться от этой проклятой вещи, но воскликнула и отдернула руку, едва коснувшись. Пластинка была раскалена. — О боги, что происходит! Алва снова попыталась пошевелиться, лицо её исказила мука. — Сними его, — с мольбой в голосе просила она, — прошу сними, я больше не могу… Не могу терпеть. Все это время Клементина не отрывала взгляда от лица своей спасительницы. Она была напугана. В какой-то момент она разглядела в ней что-то ещё, нечто иное, невиданное прежде. От чего сердце девушки на миг сковал страх. Тогда она решилась задать вопрос: — Скажи мне, кто ты на самом деле? В глубине синих глаз вспыхнули алые угольки. Клементина была уверена, что ей это не показалось. — Клеми, прошу… Я больше не могу терпеть… — голос Алвы был очень слаб, а по ее бледному лицу скользнула странная тень пугающей перемены, — сними его… — Ты расскажешь мне все! — Клеми… — Обещай, что расскажешь! — Обещаю! Клементина стиснула зубы и схватилась за бронзовую пластинку. Она как следует прикипела к вываренной кожаной броне и обожгла руку девушке рыцарю. От сильной боли из глаз брызнули слёзы, но Клементина не отпустила проклятую вещицу. Она заставила себя превозмочь боль и оторвать прикипевший к броне кусок металла. Отбросив его как можно дальше, она услышала глубокий вдох. С Алвы спало оцепенение, но прежде чем девушка-рыцарь успела помочь ей подняться, та в один миг очутилась на ногах. Это произошло так быстро, что Клементина не успела понять, что происходит, как сама оказалась у на руках у Алвы. — Теперь я тебя не отпущу. Пока не окажемся в безопасном месте. Клементина совсем позабыла, что вокруг них шло сражение. Её спасители смогли отбросить изалийцев, которые внезапно утратили весь боевой настрой. — Отходим! — услышала она громкую команду. — Роз в центр. Быстрее! Алва молнией метнулась вперёд. — Клеми! — воскликнула Лаура, завидев свою подругу, которую несли на руках. — Что случилось? — Со мной все в порядке, — быстро ответила она Милиане, а затем обратилась к Алва, — опустился меня, я вполне могу идти, пожалуйста. — Отходим! Отходим! — это был лорд Дарион, Клементина узнала его. Он возник перед Клементиной в прочной вороненой броне, поднял забрало своего шлема и быстро взглянул на спасенных девушек рыцарей. При этом смерив их прохладным взглядом. И как показалось Клементины, ей прохлады досталось больше чем остальным. — Отходим! — снова крикнул лорд и отвернулся. В свете ярких вспышек молнии происходящее вокруг казалось каким-то диким представлением, безумным спектаклем и плясками с оружием. Клементина чувствовала что вот-вот потеряется как ребенок в толпе незнакомых людей. Только держащая ее за руку Алва оставалась для нее единственным спасением, соломинкой в бурлящем водовороте событий. Они вырвались через ворота имения и бросились к лошадям. Несчастные животные обезумели от страха перед бурей. Клементина видела как мимо нее пронесли человека, ей показалось это был капитан Адольбрум, но в царившем хаосе она не могла быть уверена.Она оглянулась, желая понять где остальные: где Милиана, Лаура, Иветта, где Эйверн. Он был так изранен, что Клементина не знала переживет ли он дорогу. — По коням! — скомандовал лорд Дарион, яростно хлещя своего коня. Клементина не успела опомниться, как Алва усадила ее на коня и сама вскочила в седло. Лошадь была испугана громкими раскатами грома и вспышками молний, но Алва управлялась с ней легко, заставив слушаться. Девушка всем телом прижалась к сильной спине своей возлюбленной, обхватив ее руками так крепко, как только могла и более не желала отпускать. Ей сделалось необычайно спокойно. Она не обращала внимания на ливень, на гром и молнии, на бешеную скачку по лесной дороге среди деревьев. Все ее тревоги улетучились, и ей отчаянно хотелось, чтобы это состояние ее души никогда не прекращалось. Клементина не думала, ни об удачном побеге, ни о том что их ждет дальше. Она была счастлива от того что Алва, ее Алва, ее Искорка, она вернулась к ней, сейчас она здесь и Клементина держится за нее так крепко, что уже никогда не отпустит. «Не это ли поэты зовут любовью?» — счастливо думала она.