Потомки лорда Каллига

Эта экспедиция явно шла псу под хвост, и лорду Сайфер это не нравилось. Слишком много неудачных совпадений: сначала болезненная паника Ашары, потом столкновение с Тероном, потом этот странный гость, которого никто, кроме командира, вообще не замечал... и вот теперь оный командир отозвал её в сторону и тихо спросил: — Скажи пожалуйста, ты помнишь в свите аристокра Сагану такого чисса — Ихэнне? «Как раз в тон утреннему разговору о прошлом, которое надо встретить лицом к лицу, как от него ни беги», — лорд Сайфер почувствовала холод хотских снегов на щеках. Конечно, она помнила "такого чисса". — Он был личным врачом аристокра, — осторожно ответила она. «Он был солнышком — насколько чисс вообще может быть солнышком. Всегда улыбался, и у него всегда был горячий каф, нарезанный лимончик и множество разных шоколадок — для поднятия давления, он говорил. Чёрт знает, где он их только доставал, на Хоте-то...» — Это всё? — командир казался несколько разочарованным. — Его любили в гарнизоне, — подумав, добавила Райна. — Кажется, его отец был родственником аристокра, но я не уверена. У чиссов очень сложная система родства и свойства, — пояснила она. — Я точно помню, Ихэнне не был урождённым Миурани. Но усыновляли его по чести или по испытанию — сейчас уже не помню. Мы... неплохо общались. «Мы дружили. Если аристокра всегда обращался со мной, как отец — то Ихэнне был мне как брат. Такой, немного строгий, немного легкомысленный старший брат». — Я ведь была дочерью полка, — пояснила она. — Мне было семь лет, когда отец отдал меня чиссам. Они были ему должны за что-то, и по своим законам не смогли отказаться выплатить этот долг заботой обо мне. Кто-то, как аристокра Сагану, были ко мне более лояльны, кто-то — менее... Ихэнне был из первых. Он был добрым человеком и любил книги. И приучил меня к парным бластерам. Это была его фишка; он ведь военный доктор. «А когда мне исполнилось шестнадцать, он подарил мне осколок кристалла, который он подобрал в шахте на Илуме. Настоящего кайбер-кристалла. Просто так, как он дарил многие бесценные вещи своим близким». — Он умел... добывать. Вообще у гарнизона был квартирмейстер и был интендант, но все знали, что когда действительно надо — стоит идти не к ним, а к Ихэнне. Собственно, обычно добыча лежала на нём, а интендант с квартирмейстером занимались учётом и распределением. «Все понимали, откуда что берётся — особенно на Хоте, где Белая Бездна и Сыны Палавы были так сильны. Но никто не хотел терять ресурс, поэтому закрывали глаза на полукриминальные афёры. А я была такая маленькая и глупая, что правда иногда думала: Ихэнне любит меня потому, что тоже одарённый, как я. Только я умею швырять предметы и замораживать людей, а он — доставать вещи из ниоткуда». — Он был добрым человеком, любил книги, стрелял с двух рук и умел добывать... что ж, сходится. Спасибо, лорд Сайфер. Скажите, вы что-нибудь знаете о его дальнейшей судьбе? — Я ничего не знаю даже о судьбе аристокра Сагану, командир, — честно ответила она. — Мало что мы их оставили в безнадёжном практически положении, меньше года спустя на Миурани обрушились прочие правящие дома, вы же знаете... Командир кивнул: — Они даже снизошли до размещения нескольких заказов в наших списках. Но вроде Империя приютила выживших и дала им территории и всё такое? Тот же Хот. Райна пожала плечами: — Я не знаю, командир. Я... не интересовалась. «Я бежала и не оглядывалась, потому что боялась узнать, что там, за спиной — вдруг только угли и пепел?» — В таком случае, поинтересуйся. Запроси центр, если придётся, — жёстко сказал тот. Лорд Сайфер вспыхнула гневом: да как вообще смеет какая-то мандяшная морда так обращаться с ней, лордом Империи! Но гнев этот мгновенно охладила простая логика: здесь и сейчас, Тристен Креш — командир экспедиции. А ещё он — джедай, следовательно, равен ей по силе (и превосходит по опыту и возрасту). Значит, имеет право. — Понято и принято, — она коротко отсалютовала. Что там говорила Ашара? Вернуться назад, оставаясь собой, и заново связать прошлое с будущим? Вот и случай представился. Кто бы только знал, как это тяжело и страшно — возвращаться назад...

* * *

Меж тем, Ашара загрузила загадочные артефакты в переносной анализатор — упокой, Ашла, на лоне своём светлую душу Тала Дреллика, пусть ему мирно спится за всё хорошее, что он сделал и изобрёл! — и, прикусив губу, готовилась к выполнению личного поручения учителя. — Невдалеке от заставы Дрэй есть разрушенный небоскрёб, его ещё знают, как Дом с Привидениями. Отправляйся туда, дождись явления духа и попроси его от моего имени встретиться со мной в Мире Снов. Извинись, что я не могу прийти лично. Скажи, я занят тем самым важным делом. Скажи, я наконец-то за него взялся. Любил он загрузить своими срочными делами всех окружающих! На самом деле, узнавания Ашара практически не боялась. Маскировочное устройство, слегка менявшее цвета её кожи, достоверно не распознавалось ни одним республиканским сканером, а если бы и распознавалось... кому может быть дело до погибшей двадцать лет назад девчонки-тогруты? Её знали только мастера её родного анклава, да ещё дедушка и несколько соучеников. Но все они мертвы, а дедушка теперь с учителем. Куда больше она боялась себя; и всё же, она решилась вернуться — и вот, возвращалась. Шла по земле Олариса, как будто так и надо. Заказывала такси до заставы Дрэй и недрогнувшей рукой проводила республиканской кредиткой по кассовой щели дроида. Выслушивала пожелание счастливого пути и садилась на заднее сиденье жёлтого республиканского такси. «Если закрыть глаза, можно представить, что мои мастера просто опять решили меня послать за продуктами, пока остальные ученики занимаются...», — но Ашара не хотела закрывать глаза. — Рыцарь Ашес? — у остановки такси её, разумеется — ну прямо по закону Девилвина — ждал агент Шан. — Агент? — вежливо склонила она голову. — Простите, у меня сейчас нет времени с вами разговаривать. Я действую по поручению моего учителя, и он настаивал на срочном исполнении приказа. В левом глазу у Шана загорелся огонёк сканера. «Да удачи, ты ничего не узнаешь, даже если биометрику поднимешь. Слава твоему прадеду», — мысленно хмыкнула она. — Ваша биометрика совпадает с данными пропавшей двадцать лет назад ученицы Ашары Заврос, — сказал агент, словно вторя её мыслям. — Вы ничего не хотите сказать по этому поводу? — Все вопросы, пожалуйста, адресуйте, — «своей недотраханной мамаше», — в Совет, поскольку я ничего говорить не желаю, — пожала она плечами. — Зачем так неласково, рыцарь Ашес? Мы оба не заинтересованы в том, чтобы втягивать в это дело Совет. Давайте разрешим его между нами, без постороннего вмешательства. Я понимаю, у вас могли быть личные причины сменить имя... — Ваше понимание очень ценно для меня, — левый лекк дёрнулся в нецензурном жесте. — Но я ещё раз настоятельно рекомендую переадресовать все вопросы Совету, с одобрения которого я здесь нахожусь, — Ашара всегда любила джедайскую правду; нельзя сказать, чтобы этот Совет не знал, почему она сменила имя. — Мой учитель будет недоволен, если я не поспешу с его поручением. Она смотрела ему в глаза прямо и спокойно. Ей сорок лет, она почти ситский лорд и почти жена другого почти лорда, который почти точно вернётся оттуда, откуда не возвращаются. Она ученица своего учителя, она внучка своего деда. Она победила НК-47. Она давно не та, кого можно запугать неловким шантажом с наскоку. «Да и тогда, наехал бы на меня такой агент — послала бы его... откуда родился. Как говорит Хорак-мул, "Назад к истокам"». — В таком случае, позвольте сопроводить вас, рыцарь Ашес, — даже очаровательнейшая из улыбок казалось липкой и неприятной на этом лице. — Вы ведь знаете, по указу губернатора Сареш, джедаям рекомендуется сопровождение агентов СИС при исполнении заданий на территории, открытой для освоения. — Сожалею, агент, но это невозможно, — вот теперь надо не занервничать ни в коем случае; спокойнее, наглее. «Вспомни, как Часкар общался с чиновниками от образования. Вспомни его независимо-господскую манеру. Сиська должен знать своё место». — Почему же, рыцарь? — Потому что вы помешаете выполнению этого поручения, — развела Ашара руками. — Чем же? — Своим присутствием, агент. Вы, к сожалению, не одарены Силой, поэтому некоторые вещи могут быть вам непонятны, но видите ли, мы, одарённые, иногда вынуждены взаимодействовать с... как бы так попроще объяснить? Эфирными, нематериальными сущностями. Которые весьма капризны в отношение внешней среды, — ни единой нотки снисхождения или издёвки; только чистейшее раздражение от того, что приходится очередному армейскому невежде объяснять очевидные вещи. «Безупречно!», — похвалила себя Ашара, когда Шан весь как-то напрягся и от него потекла мутноватая злость давней жгучей обиды. И ведь даже обвинить рыцаря Ашес ему не в чем; не по чину ей знать историю его жизни и злоключений. Она это всё не назло, а просто так, потому что надо ж дурачку неодарённому пояснить, что к чему. — Вот как, — наконец выдавил тот сквозь зубы. — Ну что ж, не смею вам мешать, рыцарь. Потом вдруг вцепился железной хваткой ей в плечо и прошипел прямо на ухо: — Я не знаю, как твой подельник сумел выдать себя за миралуку, но я вас выведу на чистую воду! Я докажу, что единственная одарённая в вашей шобле — ты, и что ты — падаван-дезертир, убившая своих учителей. Наверное, он рассчитывал на другой эффект, но Ашара ощутила, как напряжение, гнев и раздражение схлынули, словно по мановению волшебной палочки. Душа её стала чиста, как кристалл меча — и так же полна спокойной силы. — Я не буду вам мешать, агент Шан, — сказала она, не обращая внимания на ноющую боль в плече; без доспеха было непривычно. — Я только посоветую вам ещё раз обдумать ваши планы. Сейчас они основаны на горькой обиде; это дурное основание. Я не вижу, как на нём можно было бы построить нечто крепкое. Было бы грустно, если бы вы снова попали впросак, да ещё публично. Да пребудет с вами Сила!

***

Наконец освободившись от назойливого агента, всё ещё окрылённая нежданным покоем, она поднялась на самый верх небоскрёба — и ощутила, что в темноте бесконечно огромной залы есть... кто-то. — Здравствуйте, — робко сказала она. Темнота мягко пошевелилась — словно дракон слегка потянулся на груде сокровищ, готовясь то ли спалить нежданного гостя, то ли развлечься беседой с ним. — Меня прислал учитель. Он не может прийти, он извиняется, — зачастила она и немедленно оборвалась. Кто-то тихо усмехнулся и она ощутила слова: — Опять извиняется и опять категорически чего-то не может... кажется, я знаю твоего учителя. Он что, надеется, что через посредников сумеет вынудить у меня то, чего так желает? — Да ни на что такое он не надеется! — обиделась за дорогого мастера Ашара. — Он просто не мог прийти, и просил попросить вас встретиться с ним в Мире Снов. Вот. Незлой, сердечный смех наполнил всю залу. — Не надо его защищать; я ведь не нападаю. — Долг ученика — стоять на защите учителя вне зависимости от того, атакуют его или нет, — парировала она. — А, ты его ученица... следовало догадаться, — веселье уже выплёскивалось через край, за стены, пугая мимохожих рагулей. — Что-нибудь ещё он говорил? — Что взялся за дело, на котором вы настаивали, — вздохнула Ашара и добавила уже от себя: — Он совсем себя уморил. Скажите уже ему, пусть даст себе хоть немного роздыху — на него же смотреть страшно! Недоумение. — А почему ты думаешь, что он меня послушает, его ученица? Она сама не знала. Просто этот кто-то в темноте был таким... внушительным, что, может, и на учителя повлиять способен. — Ну, он ведь послушался вас с... тем делом. Значит, он вас слушает, — подумав, ответила она. — Это дело — настолько же моя идея, насколько и его, — возразила темнота. — Разве ты не знаешь, что он следует лишь тем советам и приказам, которые с таким же успехом мог бы отдать себе сам? «И хотелось бы поспорить, защитить честь дорогого мастера... но никак». — Это не значит, что надо прекращать пытаться! — решительно возразила она. — Если долго долбить дерево, дырка появится — значит, и несокрушимая броня учителева самомнения не столь несокрушима. И снова её почти подняло над полом волной чужого веселья. — Что ж, если ты настаиваешь... — и вдруг резко отпустило. Ощущение присутствия исчезло. — А теперь расскажите-ка мне, рыцарь Ашес, какие такие дела у вашего учителя с тёмными духами? — самодовольно улыбнулся агент Шан. — Или об этом мне тоже следует поговорить с Советом?