По прямой

POV Освальд Кобблпот. *** На Эда страшно посмотреть. Или еще страшнее от того, что он так легко поверил в то, что я готов на подлость и жестокость по отношению к нему? Нет, я тот еще кадр, конечно, но ведь не до такой же степени! Ему делали больно раньше… когда-то уже было так, что кто-то посмеялся над его чувствами… вот и поверил сразу же… бедный ты мой… мой любимый… Но я не такой, Эдвард, только не с тобой, клянусь! Я люблю тебя! Хотя то, что ты откровенно приревновал меня, приятно. Было бы. Если бы не было так страшно. Что ты уйдешь сейчас. Навсегда! Как в воду глядел – Эд уходит! А я по-прежнему не могу шелохнуться или хотя бы языком пошевелить! Шок – это оказывается вот как. Снаружи живой, внутри мертвый. Бля! Эд двинул Гордону в морду! Ему, не мне?.. Эд что, спятил, Гордон же его пополам переломит! Шок удвоился, умножился десятикратно, но к телу это больше не относилось. Рука машинально и стремительно провела по столу в поисках ножа. Я весь вскинулся, приготовившись броситься вперед, и хрен с ним, если Эда это оскорбит, как будто он сам не может справиться с троекратно превосходящим его противником. Руки Гордона сжались в кулаки, так же, как сжалось мое сердце. Джим, прости, это очень личное. - Твое счастье, Нигма, что я не ударю человека в очках. - Рискни, не стесняйся своих желаний. – леденяще улыбнулся Эдвард. - Совсем поехал, ты на что это намекаешь?! – посерел детектив. - Угадай. – осклабился Эд, делая последние полшага и подходя к Джиму почти вплотную. Этого еще не хватало! Все, пора вмешиваться. - Что-то скучно стало, пойду поем. – погромче напомнил я о своем существовании, про которое они совсем позабыли, судя по недоумению, красочно написавшемуся на лицах обоих. Надо же, как вовремя мне подвернулась под руку вилка, а никакой не нож. Больше на столе ничего не было. То есть, вообще ничего, кроме опрокинутой и откатившейся к самому краю вазы с цветами. Оставалось только с грохотом его перевернуть, а вилку метнуть в бесценное полотно на стене. – Тогда пойду посплю. Только бы сработало, только бы сработало, только бы все получилось!.. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть до них дойдет весь идиотизм сложившейся ситуации и они просто разойдутся! Взрослые же люди, и я не крошка, из-за которой следует драться не поделившим ее парням! Дурдом… Какой там Аркхем. Уходят! Оба! Эд тоже! Ну, бля-я, так мы не договаривались!!! Почему уходит и он?! А как побежишь назад?! Чертов Гордон… Ненавижу… Все же должно было быть не так!.. А что если Эд вообще уйдет, насовсем, даже не попрощавшись? Что если так?!.. На автопилоте я успел дохромать как раз до заданного пункта назначения – спальни. Где мигом кинулся к окну, но из-за сгустившейся темноты разглядеть толком было ничего не возможно. Высунуться и позвать его? Этого не хватало, еще спровоцирую новые разборки. На хрена вообще глотку драть, когда телефон есть! Нету! Остался внизу! И не факт, что сразу найдется во всем этом бедламе. Городской? А если Эд решит, что это не я? Бежать! Бежать за ним! Вроде звука отъезжающей машины не было, но и как Гордон подъехал я не услышал. Тоскливо матерясь под нос, я бросился обратно, особенно сильно припадая на ногу, которой достался литр вина плюс стеклотара. С Эдвардом я столкнулся прямо в дверях, буквально влетев в него. - И за кем из нас, позволь поинтересоваться, ты поскакал, Освальд? – язвительно поинтересовался только что умопомрачительно целовавший меня любимый человек, закладывая руки за спину. Встряхнул бы за плечи – и то лучше. Раз не обнимает… Просто-напросто не желая больше притрагиваться. Но вернулся же! Вернулся ко мне! Горечь из-за отчужденности Эда не успела смениться безмерным счастьем от его возвращения, как навалилась сокрушительная душевная усталость. - Ты заранее настроился на то, чтобы не верить ничему, что я стану говорить. Зачем мне тогда вообще это делать? - Например, чтобы хотя бы попробовать меня разубедить. – меланхолично покачнулся Эдвард с носка на пятку. - Я люблю тебя. Тебя одного. Никого раньше я не любил. Эдвард не ответил ни слова. Смотрел на меня цепким пристальным взглядом, и все. - Между прочим, это было крайне малоприятно, знаешь ли! Сразу заподозрить меня черт знает в чем! Иначе говоря, не поверить ровным счетом ничему из того, что я тебе говорил какие-то считанные минуты назад! - Прекрасно, Освальд, лучшая защита – нападение, блестяще. – бросил Эдвард с нескрываемой издевкой. - Ты зачем вернулся, Эд? – мгновенно вышел я из себя после этой последней разъедающе-ядовитой капли прямо в душу. Я тоже не железный, у меня тоже нервы, далекие от стальных тросов. – Поиздеваться? - Вовсе нет. – равнодушно пожал тот плечами. Крепко ухватил меня за галстук и сдавив его у самого горла. Нет… Не может быть… Не может этого быть, того, о чем мне мельком подумалось немногим ранее! Эд же не дурак, убивать меня после стычки здесь с копом! Его рука… я снова чувствую его… Рука Эда, такая грубая сейчас, такая ласковая меньше четверти часа назад… Но все-таки я снова могу ощутить его своим телом… Хоть так… Хоть ненадолго… Эдвард шагнул вперед, я непроизвольно сделал шаг назад, его новый шаг, мой за ним следующий. К постели, между прочим! Чего?!.. - Ты мне нараздавал столько авансов, что я вернулся за тем, что мне было столь щедро предложено. – если бы не холодность его голоса, не колкость взгляда, как бы счастлив я мог быть.. - Ты что… - судорожно сглотнул я пересохшим горлом, тщетно пытаясь насмешливо ухмыльнуться. Он не такой, нет… – Изнасиловать меня, что ли, собрался? - Как бы мне это, интересно, удалось, учитывая, что ты меня хочешь? – презрительно усмехнулся Эдвард, однако тут же остановился. – Хочешь, чтобы я ушел? - Нет. – больше всего хотелось проорать ему в лицо, чтобы он убирался ко всем чертям и никогда больше не смел показываться мне на глаза, если жизнь дорога. Но было и то, чего хотелось еще больше, намного. Чтобы Эд остался со мной навсегда. Об этом, по видимому, можно больше не мечтать. - Так чего же ты хочешь, Освальд? – чуть склонил Эд голову на бок, улыбаясь так, что мороз пробежал по коже. - Хочу, чтобы ты меня трахнул. – с вызовом кинул я, шагая вперед и прижимаясь к нему вплотную. Это правда здорово, когда терять нечего и бояться тоже. Показаться вульгарным и пошлым, к примеру, или жалким. То, что покрытый своими душевными ранами Эдвард вернулся… пусть на ночь, да хоть на час… как бы груб он не оказался в постели, после всего произошедшего… Он вернулся! Для того, чтобы быть со мной. Не опротивевшем ему, по крайней мере, физически. Можно было бы вспомнить о великом благе – умении радоваться мелочам. Если бы для меня это не значило настолько много. Но как же сверкнули глаза Эдварда на моей фразе! На последнем слове вообще чуть заметно приоткрылись плотно сжатые губы, и я услышал, как он глотнул воздуха, постаравшись скрыть этот вздох. Готов поклясться, что прежде ему ничего подобного слышать не доводилось! Засчитать ли это себе микроскопической, но бесспорной победой? Все мысли до единой благополучно улетучились, стоило Эдварду толкнуть меня на постель и вдавить в нее всем своим телом. Его губы… Едва он коснулся ими моих, забылось то даже, кто я, а не на каком нахожусь свете. То и дело Эду приходилось отдирать меня от себя силой, ведь я весь так и льнул к нему, обвивался вокруг, будто стремясь вобрать в себя с тем, чтобы никогда не отпускать. Чем затруднял ему и без того суматошный процесс избавления меня от одежды. Но раздевать себя он не позволял! Не раздевался и сам, разве что пиджак скинул, и то не сразу. Что больно царапнуло ржавой булавкой прямо по сердцу, но возникать я не стал. Хотя так отчаянно хотелось ощутить его голой кожей, так же раздетого до последней нитки, полностью обнаженного передо мной! В чувствах тоже… - У тебя были мужчины? – вопрос Эдварда, только что целовавшегося со мною запоем, и оборвавшего ради этого поцелуй, застал врасплох. Вроде бы ничего такого, возможно, даже проявление заботы с его стороны. И все же он нанес новую болезненно занывшую рану. - Полно! – зло осклабился я, надеясь, что в глазах не блеснули слезы. – Джимом Гордоном заканчивая! Доном Фальконе начиная! Были и другие, а ты как думал?! - Никак. – просто ответил Эдвард, улыбнувшись неожиданно тепло. – Времени думать не было. Потому и спрашиваю. Освальд, я в любом случае пойму, правду ли ты говоришь или только делаешь вид, что сказал правду, разыгрывая обиду. Мне спросить тебя об этом еще раз? - Я уже ответил. – мысленно махнув на все рукой, я снова попытался, между делом, забраться к Эдварду в штаны, но он снова перехватил мою руку. Опрокинул обратно на спину, вновь приникая ко рту, а потом… Чувство было, что меня с головы до пят прошил разряд молнии. Все тело неконтролируемо содрогнулось и выгнулось навстречу, стоило ладони Эда обхватить мой член и скользнуть по нему вверх-вниз. Он все так же не позволял мне обнимать себя, оставалось только судорожно комкать в руках покрывало, тогда как голова сама собой моталась в сторону, а стиснутые зубы все равно не могли удержать глухого надрывного стона. От боли и то так не стонут, меня же разрывало на микрочастицы от совершенно неописуемого наслаждения в чистейшем виде. Вроде ничего особенного Эдвард не делал, почему же мне было с ним так хорошо?! Потому, что это он… Потому, что это был тот, кого я люблю… Не удержался я и от стона недовольно-разочарованного, когда Эд неожиданно прервал эту великолепную чувственную симфонию, не дойдя до самой высокой ноты. Вместо этого его пальцы проскользнули между моих ягодиц, а один из них, скользкий от предъэякулянта, прошел внутрь. Морально я был к этому готов, более того, хотел. Только все равно закрытые в неге глаза мигом распахнулись, расслабленность тела сменилась холодком на сердце, к тому же я почувствовал, как сжимаюсь, сам того не желая. Взгляда Эдварда я больше не мог прочитать, стало совсем темно, мешали его очки, в которых как раз отразился свет с улицы, от зажегшегося фонаря. Что он увидел в моих глазах, не представлялось возможности даже угадывать. Преодолевая сопротивление, Эд протолкнул палец дальше, заставив меня снова похолодеть. Но потом он задвигал им, и страх постепенно ушел, уступив место сперва чувству неловкости, а затем и все нарастающему желанию большего. Так было до момента, когда Эдвард ввел в меня сразу два пальца, предварительно сплюнув на них и потерев. Скорее страх, чем неприятные ощущения, опять новое и вновь оттого пугающее вырвали из меня самый натуральный негромкий, но по-настоящему испуганный шумный вздох. Кошмар… Позорище… - Никого у тебя раньше не было, Освальд. – тут же послышался прозвучавший обволакивающе нежно голос Эдварда, сразу убравшего пальцы обратно. – Только не мужчины. Тебе незнакомо то, что я делаю. Это напрягает тебя, как бы со мной тебе этого не хотелось. Пугает тоже, ты даже не в силах скрыть этот естественный телесный испуг перед чуждым вторжением, что заставляет тебя стыдиться себя, особенно передо мной. Прошу, не надо. И как мне сказать после такого, что с парнями у меня тоже было? Что я «всего-то навсего» не под кого не ложился. Эдвард меня просит… Он попросил быть откровенным с ним… Пан или пропал… Не хочу врать. Не ему! - Эд… Этого не было, но было другое. Ни с кем из тех, кого ты знаешь, было давно. Я себе не враг, палиться на таком в нашей среде, занимая самые нижние ступени преступной иерархии. - В общем, я так и подумал. – совершенно спокойно ответил Эдвард, чем немало меня поразил. – То, что ты настолько узкий, могло сказать и о том, что у тебя давно никого не было. Но страх, которого ты устыдился, рассказал о другом. Как и некоторые другие твои поступки, но сейчас не об этом. - О чем же тогда? – с души упал такой груз, что, казалось, сейчас я взмою куда-то к подмигивающим за окном звездам, обещающим сохранить подсмотренную тайну, хотелось плакать и смеяться, в голос. Так хотелось его обнять! - Ложись обратно на спину. – ответил мягко улыбнувшийся Эд, но от одного этого все внутри сжалось, жарко и сладко. И я просто сделал, как он мне сказал.