Dollhouse

После, как обычно, неудачного разговора с Драко Гермиона ничего не делала. Ей ничего и не оставалось, разве что бродить по комнате, рассматривать цветы, картины и платья, причёсывать непослушные волосы, поглядывать на глаз, то открывающийся, то закрывающийся. В комнате было две двери, и только одна была открыта. Вела она в ванную, светлую и чистую, не особо отличающуюся от комнаты. И там был глаз, голубой и почти незаметный на фоне нарисованного дельфина на потолке. Впрочем, глаз самого дельфина и оказался этой разновидностью «видеокамеры». Так прошёл первый день Гермионы в этом доме. Она считала, что, как начнётся дело, так оно и пойдёт дальше, и лишь изредка делала исключения. Хотя и без своего небольшого правила девушка понимала, что в доме ей будет чертовски тяжело, ведь Драко Малфой ни за что не удержится, чтобы не насолить ей, особенно тогда, когда у него есть такая прекрасная возможность. Окна в комнате были заклеены чёрной бумагой, и свет здесь исходил только от ламп и люстры. Поэтому, когда свет внезапно выключили и всю комнату поглотила тьма, Гермиона невероятно испугалась. Она посмотрела на потолок, и мурашки пробежались у неё по телу, — розовый глаз был открыт и выделялся в темноте. Точнее, только его и было видно. Гермиона уже поняла, что если глаз открыт, то Драко наблюдает за ней. Если закрыт, то — нет. Но, по её мнению, это было довольно глупо, даже не пытаться скрыть то, что в какой-то момент за девушкой не следят. К сожалению, после того, как Драко ушёл, глаз открывался часто. А когда закрывался, Гермиона старалась выбить дверь, но все её попытки были безуспешными. Девушка уже давно чувствовала усталость, но только сейчас, в кромешной тьме, она на ощупь добралась до кровати и залезла под одеяло. Балдахин скрывал ее от глаза, и она успокоилась. Кровать была мягкой и тёплой, очень уютной, такой, какую Гермиона всегда хотела. — У меня есть карта всех твоих шагов, Грейнджер. — Голос прозвучал так внезапно, что тепло одеяла куда-то ушло. — И не думай… — Сделать что-то глупое? — довольно саркастично договорила Гермиона, и в комнате на некоторое время повисла тишина. — Да, — наконец недовольно согласился Малфой. Гермиона вздохнула, укутавшись глубже в одеяло.

***

Проснулась она так внезапно, как и уснула. Было всё ещё темно, девушка выглянула из-под балдахина, чтобы взглянуть на глаз, и с удовольствием обнаружила, что он закрыт. Легко откинув одеяло, Гермиона слезла с кровати. Она спала в том же платье (оно было таким мягким!), и его подол волочился по полу, когда Гермиона на цыпочках шла к двери. Мягкий ковёр под ногами щекотал её голые ступни, и Гермиона едва сдерживала хихиканье. Из замочной скважины пробивался свет. Гермиона наклонилась и заглянула туда, тут же зажав себе рот рукой. Она увидела чьи-то силуэты, лиц которых не было видно. Но это были определённо мужчины, и оба они одеты в чёрные почти одинаковые костюмы. — Говори тише. — Внезапно послышался шёпот. — Рядом комната грязнокровки. Гермиона затаила дыхание. — Надеюсь, с ней не возникло проблем? — Послышался другой, более взрослый голос. Девушка не сомневалась, что знает этих людей. Судя по небольшой паузе перед ответом Драко, Гермиона поняла, что он колебался. — Долго мне придётся держать её здесь, отец? — сменил тему он. — Я тебе уже всё сказал. Моё дело ещё не завершено. Если Гермиона Грейнджер такая, какой ты её описывал, стоит дать ей волю, и она узнает всё. Драко явно не понравился такой ответ. Он громко хмыкнул, но тут же осёкся и притих. — Ты её переоцениваешь, — мрачно заявил Драко. Что ж, это было не самое обидное для Гермионы за сегодня. — Мне всё равно, переоцениваю ли я её или нет. Она будет сидеть здесь, изолированная от общества и источников информации, которая может разоблачить меня. И у меня нет времени следить за ней. Это твоя работа, Драко. Это понятно? Гермиона бы хотела сейчас посмотреть на его лицо. Чёрт возьми, посмотрел бы кто на её лицо сейчас! Такая удивлённая и одновременно радостная от того, что Драко поставили на место, она не могла и дышать нормально. — Нам лучше здесь не болтать, — заметил Люциус, и вскоре они покинули поле зрения Гермионы. Легла она обратно в кровать с противоречивыми чувствами, но на раздумья не хватило времени. Стоило ей коснуться подушки, как сон тут же поглотил девушку.

***

Гермиона проснулась от громкого звона, исходящего явно от глаза. Под одеялом было так тепло, что она неосознанно зарылась в него с головой, но звон продолжался. О ночном разговоре девушка вспомнила спонтанно. Сначала ей даже казалось, что это был сон, и уже потом, когда она услышала злющий голос Драко, Гермиона поняла, что всё это было на самом деле. — Вставай, Грейнджер! — рявкнул Драко так резко, что Гермиона невольно вздрогнула. Решив послушаться, девушка медленно встала с кровати и поправила задравшееся платье. Глаза слипались, больше всего ей хотелось опять лечь под одеяло и уснуть крепким сном, избавив себя от всей этой гадкой ситуации. — Чёрт возьми, ты спала в этом платье, грязнокровка?! Гермиона вздохнула, не открывая глаз. Ей было плевать, что сейчас она была похожа на ведьму со своими взлохмаченными после сна волосами и распухшим лицом. Ей так хотелось спать, что только про это и были её мысли. Гермиона вздохнула и прислонилась к спинке кровати. — Чего это ты такая сонная? — Голос Драко стал не таким злым, наверное, ему доставляло удовольствие наблюдать, как страдала Грейнджер. Этот вопрос взбодрил Гермиону, и она колебалась между тем, чтобы рассказать правду и подколоть Драко или умолчать. Гермиона «отлипла» от кровати и поднялась на ноги, платье мягко опустилось на её босые ступни. Глаз, разумеется, был открыт и смотрел прямо на неё. Она уже придумала колкое замечание, как вдруг вспомнила про свой внешний вид, и её уверенность тут же куда-то исчезла. Девушка резко отвела взгляд от глаза, схватила расчёску со столика и побежала в ванную комнату. — Грейнджер, я с кем разговариваю? — проводил её голос Драко, и она захлопнула дверь. Выдохнув, Гермиона повернулась к зеркалу и от стыда закрыла глаза руками, ведь выглядела она даже хуже, чем ожидала. Волосы были похожи на большое гнездо, спутались и чуть ли не жили своей жизнью, а на щеке осталась засохшая слюна. Девушка вдруг встрепенулась. Почему это она так волнуется о внешнем виде? Тряхнув головой, она включила воду и умылась, а затем поспешно причесалась. — Грейнджер! Гермиона вздрогнула и выронила расчёску. Девушка косо взглянула на голубой глаз и подняла расчёску, стараясь придать лицу равнодушное выражение. — Чего тебе, Малфой? — Повежливее, Грейнджер. Всё-таки ты живёшь в моём доме. Гермиона многозначительно кашлянула. — Хоть и против своей воли, — сухо добавил Драко. В животе у девушки заурчало. Она не ела со вчерашнего утра! — Э-э… Я немного голодна. — Гермиона осторожно глянула на глаз через отражение в зеркале и положила расчёску на раковину, убедившись, что её волосы теперь выглядят не так плохо. — Можно мне еды? Настроение у Драко явно поднялось, и Гермиона пожалела, что так и не сказала ему, что слышала их разговор. — Если хорошо попросишь, — протянул Драко, и девушка прямо-таки представила его ухмыляющееся лицо. Она сдержала приступ тошноты. — Можно мне еды, пожалуйста? Глаз вдруг закрылся, и Гермиона недовольно скрестила руки на груди. — Отлично, большое спасибо! Какое-то время девушка продолжала приводить себя в порядок, а затем она схватила расчёску с раковины и со вздохом вышла из комнаты. Но тут же врезалась в кого-то, и расчёска с шумом упала на пол. Она подняла голову и встретилась с холодными стеклянными глазами, пронзающими её насквозь. У Драко так скривилось лицо, что Гермионе показалось, будто он вот-вот ударит её, но он внезапно схватил её за руку, до синяков сжимая кисть. А затем в глазах у Гермионы потемнело, её сдавило со всех сторон сразу, и она поняла, что трансгрессирует. В следующее мгновение земля ушла из-под ног, но почти в ту же секунду девушка упала на твёрдый пол, больно ударившись локтем. Ну, следовало ожидать, что Драко не будет особенно заботиться о её безопасности. Гермиона подняла голову, Малфой смотрел на неё сверху вниз с неприкрытым отвращением. Он сел на корточки прямо перед её лицом и прошипел: — Отец велел не нести тебе еду в комнату. Он не хочет, чтобы ты испачкала её. — Драко презрительно сощурился. Гермиона сглотнула, стараясь гордо держать голову и выдерживать прожигающий взгляд Малфоя. — Испачкаю, потому что я грязнокровка? — Голос прозвучал не так уверенно, как она хотела. — Да. — Малфой медленно выпрямился. — Потому что ты грязнокровка. Он резко дёрнул девушку вверх, ставя её на ноги. Гермиона сжала кулаки от злости. Как же она ненавидит его! Послушал бы он себя со стороны, понял бы, насколько глупы эти его предрассудки и навешанные на грязнокровок ярлыки. Девушка почти сразу поняла, где они находятся. Люди с фотографий с улыбкой смотрели на неё, словно насмехаясь, а стул, на котором Гермиона ещё вчера сидела привязанная, остался на том же месте, будто готовый к тому, что к его подлокотникам снова кого-то привяжут. Девушка надеялась, что на этот раз это будет не она. Здесь, на кухне, всё ещё было очень уютно, даже в присутствии Малфоя, и Гермиона впервые в жизни поблагодарила Люциуса, ведь это он всё-таки запретил ей есть в комнате. Теперь она понимала, почему Драко так злился. Ведь теперь ему придётся делить кухню с — о, катастрофа! — грязнокровкой. Но Гермионе нравилось наблюдать, как он злится. Как Люциус ставит его на место. Как его уверенный вид растворяется, превращая парня в обычного жалкого мальчика, возомнившего о себе слишком много. Малфой кинул на неё уничтожающий взгляд и грубо отодвинул стул, чуть не уронив его, а затем сел. Обстановка в комнате накалялась, уют исчезал. Гермиона, не зная, что делать, осторожно села на стул напротив. — Чего уселась? — рявкнул Драко. — А еду подать? И он криво ухмыльнулся.