Запомни этот день (другого может не быть)

      Стив проснулся резко, в одно мгновение сел на кровати и начал часто дышать. За рёбрами копошилась странная тревога, и, словно пытаясь её унять, он потянулся рукой к груди и потёр, как часто это делал Тони.       Тони.       Стив осмотрелся и увидел пустую половину кровати. Неужели ушёл? Конечно, Тони имел на это право, мог просто собрать все свои вещи и уехать или собрать вещи Стива и вышвырнуть вместе с их владельцем. Но вчерашний разговор… Стив думал, что он что-то изменил между ними. И то, как Тони отчаянно цеплялся за него, как просил, как ночью, может, бессознательно, но крепко обнимал, прижимался, а Стив так же крепко обнимал в ответ, боясь отпускать. Вдруг Тони жалел об этом?       От шума крана в ванной он чуть не подпрыгнул. Уставился на дверь и еле сдерживался от того, чтобы не зайти туда. Это ненормально, ему нужно успокоиться. В конце концов, Джарвис сообщил бы, нуждайся Тони в его помощи. И если бы Тони надумал уйти, тоже.       Покачав головой, он встал и принялся застилать кровать.       — Я тебя разбудил? — раздалось со стороны ванной, и Стив увидел Тони, который замер у двери, будто не решаясь зайти в комнату.       — Нет, конечно нет, — качнул головой Стив. Он не отрывал взгляда от Тони, смотрел в его глаза, боясь найти сожаление, но тот только немного неловко переминался с ноги на ногу и сжимал в руках стакан с водой и блистер таблеток. — Всё нормально? — с ноткой тревоги спросил Стив. — Ты в порядке?       — О, это?.. — Тони закинул таблетки в выдвижной ящик тумбочки и поставил на неё стакан. — Да, это так, ничего страшного. — Он криво улыбнулся и отвёл взгляд. Напряжение от него расходилось волнами, затапливая комнату. Стив и сам не понял, как оказался рядом, аккуратно взял его ладонь в свою, а другой нежно провёл по щеке.       — Мне тоже неловко, — шепнул он. — Я знаю, что невозможно вот так сразу вернуться к тому, как было раньше, после всего, что… случилось. Не хочу давить на тебя, но ты чувствуешь себя неуютно, и я просто хочу это исправить.       — Я не чувствую себя неуютно, Стив, — перебил его Тони. — То есть я… — Он опустил голову, утыкаясь лбом Стиву в грудь, обвёл пальцем его обручальное кольцо и вздохнул. — Я чувствую себя лишним, как будто не имею больше права быть рядом, касаться или…       Сердце пропустило удар. Стив зажмурился и обнял Тони, целуя в макушку.       — Нет, Тони, нет. Ты можешь, ты… — Так ведь не должно быть. Если кто и не имел права, так это Стив, если кто и должен чувствовать себя лишним, чужим, так это Стив. — Прости меня, — выдохнул он, не зная, что сказать и как утешить. Все слова казались пустыми и бесполезными, и он лишь сильнее сжал Тони в объятиях, чтобы тот ощутил присутствие не только физическое, но и душевное, чтобы понял, что он больше не один и не будет один, что он может касаться, если захочет и когда захочет, и ему не нужны причины и поводы, кроме желания. Тони тяжело выдохнул и заёрзал, обвивая руками его талию, положил голову на плечо Стива и носом ткнулся в шею. Его ладони скользили по спине, иногда замирали, и Стив чувствовал, как дрожат руки в эти мгновения. Он пальцами зарылся в волосы Тони и начал слегка массировать, поглаживать, то надавливая, то едва касаясь, прикрыл глаза, позволяя себе окунуться и без остатка погрузиться в ощущения, вдыхал его запах.       На душе стало спокойно и тихо, как давным-давно. Хорошо и легко. Стоять бы так вечность, просто забыть обо всём, не возвращаться в мир за пределами комнаты и не пускать его сюда, отгородиться ото всех и вся. Чтобы только они вдвоём.       — Я так скучал, — прошептал Тони, и Стив почувствовал, как по ткани на плече расползается мокрое пятно.       — Знаю, я тоже очень скучал, — ответил он. И не врал. Даже когда злился, когда сбегал из дома, когда… всегда скучал, сам не понимал этого, не замечал, как сердце ноет и болит, рвётся домой, к Тони, заглушал его порывы, обманывал и обманывался, а оно всё равно тянулось туда, к своему человеку, к правильному человеку.       Правду говорят, что сердце не обманешь. Оно знает, что ему нужно, и как ни ври, как ни заговаривай, его не проведёшь. Оно как птица певчая, что в клетке — не перестанет биться, не перестанет бороться и, как только покажется, что сдалась и смирилась, лишь с новой силой начнёт рваться на волю.       — Я кушать хочу, — тихо сказал Тони, и Стив улыбнулся. Как же ему этого не хватало — обычных домашних будней без суеты и спешки.       — Приготовить омлет? Или, может, что-то ещё?       — Омлет, — ответил Тони. — Только… чуть позже, ладно?       Стив только кивнул и крепче его обнял.

***

      Он боялся, что завтрак пройдёт в напряжённом молчании, но всё было совсем не так. Напряжение ещё не до конца развеялось, но они разговаривали. О мелочах, работе, событиях в мире и всякой ерунде. И Стив даже не думал, что когда-нибудь всё снова может быть вот так: улыбки, пересечение взглядов, мимолётные касания. Ему-то казалось, что им с Тони это больше не дано.       Стив никогда не был так рад, что ошибался, и всё смотрел-смотрел-смотрел на Тони, впитывал его образ, словно старался насытиться им, наверстать за все дни и месяцы. И всё равно казалось мало. Да и можно разве утолить эту жажду? С Тони всегда было так: много и в то же время мало, что хотелось снова и снова.       Когда с завтраком было покончено и посуда вымыта, Стив нерешительно встал у стола, всё ещё продолжая вытирать тарелку, и рассеянно ждал действий Тони. Он не знал, что делать дальше, а магия между ними словно начала рассеиваться. И лишь бы не потерять это чувство, сохранить его ещё немного, он спросил:       — Есть какие-то планы? А то мы могли бы…       — Вообще-то есть, да, — отрезал Тони. — Я долго об этом думал и, мне кажется, готов рассказать всё Роуди и Пеппер. Думаю, самое время. — Он посмотрел на Стива, будто ища поддержки и одобрения, и Стив, отложив тарелку, сел рядом.       — Ты уверен? — Он нашёл руки Тони и сжал в своих ладонях. — То есть, по-моему, это правильно, но ты правда готов? Не обязательно торопиться и делать это прямо сейчас.       — Я уже ни в чём не уверен, но… А когда ещё, Стив? Я и так тянул. Больше некуда. — Тони пожал плечами и отвёл взгляд. Он устал, сейчас Стив заметил. Устал скрывать болезнь, прятаться за маской сильного и счастливого человека, держаться и вести себя как ни в чём не бывало. Видимо, вчерашний вечер дал ему понять, что можно иногда давать слабину, можно дать волю эмоциям, можно порой жалеть себя, потому что это нормально. И Стив знал, как это важно — принять свои слабости, признать, что за фасадом бесстрашного героя прячется простой человек.       — Ладно. Хочешь сделать это сегодня? — Тони кивнул. — Мне остаться или?..       — Нет. Спасибо, но я должен сам.       Стив крепче сжал его ладони. Он не обижался, просто не имел права, да и не мог. Не за что обижаться. Тони и правда должен сделать это без него, потому что сейчас это между ним и Пеппер с Роуди, и Стив там будет лишним. И, возможно, ещё он боялся увидеть осуждение в их глазах, неприязнь, может, даже ненависть. В конце концов, пусть они и заслуженны, встретиться с этим лицом к лицу неприятно. К тому же Стиву тоже предстоял важный разговор, который нельзя было откладывать. Он должен поговорить с ней и объясниться. Всё же игнорировать её неправильно, ведь её вины не было.       — Да, ты прав, — выдохнул он и огладил запястья Тони. — Тогда я уеду, чтобы не мешать. Всё равно мне нужно на базу. — Тони напрягся. Стив увидел, как его глаза остекленели, и только через секунду понял: тот мог подумать, что Стив поедет к ней. То есть на деле так оно и было, но Тони мог подумать, что он поедет не за разговором, который оборвёт всё между ними, а за тем, за чем ездил раньше. Мысленно Стив обозвал себя идиотом и добавил: — Поговорю с Фьюри, чтобы отменил все мои миссии. Да и вообще, наверное, попрошу бессрочный отпуск.       Об этом Стив думал ещё вечером, когда Тони уже уснул на его плече. Конечно, Фьюри будет рвать и метать, долго упрямиться и говорить, как Стив незаменим и что никто лучше не справится. Но Стиву стало плевать. Даже если от этих миссий будет зависеть безопасность мира. Его мир рушился — это важно.       — Тебе придётся его долго уговаривать, — усмехнулся Тони. Он опустил голову и разглядывал их переплетённые пальцы.       — Ничего, я справлюсь.

***

      Он в самом деле справился. Фьюри долго не сдавался, но в какой-то момент замолчал и посмотрел одним глазом так пристально и внимательно, что Стив начал чувствовать себя неуютно, из последних сил не отводя взгляд, после вздохнул и махнул рукой.       — Чёрт с тобой, Роджерс. Будет тебе отпуск, — выдохнул Фьюри и поднялся с кресла. — Но могу я узнать причину, по которой он тебе понадобился. Помнится, недавно, когда я предложил тебе передохнуть немного, ты лишь отмахнулся.       Стив на секунду завис под тяжёлым взглядом. Он не собирался, разумеется, рассказывать о Тони, потому что тот был бы против, но казалось, что Фьюри это и не нужно, что он уже всё знает и просто хочет убедиться или, скорее, загнать Стива в угол.       — Я… Это личное, директор, — уклончиво ответил Стив и улыбнулся пустой улыбкой, дав понять, что разговор окончен. Фьюри на это ухмыльнулся и кивнул на выход, и Стив, как и подобает солдату, быстро покинул кабинет. Он уважал Фьюри и даже восхищался в какой-то степени его умением управлять практически миром, контролировать любую мелочь, но в то же время недолюбливал. Тот был не просто шпионом до мозга костей, как Наташа или Клинт, он был кем-то хуже. И это «что-то» в нём пугало и выводило из себя.       Выйдя в коридор, Стив выдохнул почти облегчённо и достал из кармана телефон. Ни сообщений, ни звонков — значит, Тони ещё не освободился. Понятное дело, что подобный разговор не мог пройти быстро и наверняка ещё долго продлится, но Стив хотел домой, к Тони. Это было почти как в начале их отношений, когда они не могли оторваться друг от друга, только теперь иначе. Теперь каждый день на счету. И к этой мысли вряд ли получится привыкнуть.       — Стив! — Её голос, как пощёчина, оглушил и заставил оцепенеть. То ли в страхе, то ли в растерянности. Она подошла ближе и коснулась плеча. На её губах играла лёгкая улыбка, а глаза лучились светом, но теперь он не манил. Стив отстранился от прикосновения и сделал шаг назад. — Эй, что с тобой? Ты какой-то… — Она замолчала, словно подбирая слова, и, так и не подобрав, продолжила: — Почему ты не перезвонил? Я оставила кучу сообщений…       Дальше Стив не слышал. От её назойливого щебетания хотелось спрятаться как можно скорее и дальше. Заглушив растущее раздражение, он прокашлялся и повернулся к ней лицом, встречаясь с возмущённым невниманием взглядом.       — Мне нужно кое о чём с тобой поговорить, но не здесь, — проигнорировал её вопросы Стив. Заметив промелькнувшее на её лице непонимание, добавил: — Это важно.       Она нахмурилась и, Стив поблагодарил Одина, молча кивнула, кажется, догадываясь, к чему всё ведёт.       Так же без истерик она его выслушала, только иногда в её глазах проскальзывала то обида, то усмешка. Будто слова Стива о том, что всё между ними — это большая ошибка, что он любит Тони, что хочет сохранить их брак и наладить отношения, вызывали у неё веселье. Злое и нехорошее, отчаянное. А под конец разговора, точнее исповеди вперемешку с извинениями Стив увидел нечто другое. Злорадство или… Он не мог понять, но она словно говорила: «Ну-ну, я посмотрю, как ты всё наладишь и исправишь». Перед тем как развернуться и гордо удалиться, она всё же сказала:       — Что ж, было весело. Удачи тебе, Роджерс. — Хмыкнула и, сощурившись, ядовито бросила: — Но, если что, ты знаешь, где меня найти.       Стив мог бы кинуть вслед, что это не понадобится, что он больше так не поступит, но не хотел унижаться, да и поддаваться на очевидную провокацию тоже. Под звук удаляющихся шагов он лишь пытался понять, как за всей внешней добротой, нежностью и лаской проглядел в ней эту мерзкую черту. Ответ, неприятный, но правдивый, нашёлся сразу, но зацикливаться на этом Стив не хотел. Он ещё успеет увязнуть в чувстве вины и самоуничтожении, сейчас же он хотел скорее увидеть Тони и взять его за руку.       Он ещё некоторое время болтался по базе. Зашёл к Клинту, как раз когда тот гонял новобранцев, перебросился с ним парой фраз и немного понаблюдал за тренировкой. Встретился в кафетерии с Наташей, которая только прибыла с задания. Она, узнав, что Стив взял отпуск, вздёрнула бровь и хмыкнула, но никак не прокомментировала, лишь пожелала удачи и передала привет Тони. Но Стив знал: она если не знает всё, то догадывается. Это Клинт не обращал внимания на какие-то жесты, интонацию и сигналы, по которым шпион узнавал всё, что хотел. Не потому, что был плохим шпионом, просто Клинт был из тех, кто «выключал» этот режим в обычной жизни. Но Наташа была другой. Она, казалось, пропиталась этой сущностью насквозь, срослась с ней. Её нельзя было обхитрить или обмануть, нельзя было даже умолчать о чём-то, что хотелось скрыть. Поэтому Стив только поблагодарил и как можно скорее покинул кафе. Тем более что от Тони пришло сообщение.       Недалеко от дома он остановился и зашёл в магазинчик. Хотел взять вина и чего-нибудь из тех вредных вкусностей, с которыми раньше они проводили вечера, но вовремя осёкся. О нынешнем питании Тони Стив ничего не знал, но вряд ли при болезнях сердца можно пить алкоголь и есть жирную солёную пищу, поэтому наполнил тележку фруктами, разными йогуртами и соками.       У самой кассы в вазонах стояли букеты — простые ромашки и кустовые гвоздички. Рука сама потянулась за одним, самым симпатичным и пышным. Наверное, это глупо. И, возможно, выглядит как дешёвое извинение. Но Стиву просто хотелось сделать Тони приятно и подарить для улыбки.       И Тони действительно улыбнулся. Не широко и солнечно, как хотелось бы, но даже лёгкая и немного усталая его улыбка заставила сердце Стива ёкнуть и ускориться.       Они провели вечер за просмотром какой-то старой чёрно-белой комедии. В сюжет и происходящее на экране Стив не вникал, да и не хотел. Всё, о чём он мог думать, — это Тони, сидящий рядом, тепло его тела и запах. Он так давно этого не ощущал — обыкновенного присутствия, что теперь это казалось нереальным. Тело едва не искрилось от внутреннего напряжения и волнения, под кожей зудело от желания прикоснуться, хотя бы обнять. Прошлой ночи было ужасно мало, да и прошла так сумбурно от избытка эмоций, что Стиву она казалась нереальной или будто была давным-давно.       Но напирать и тем самым спугнуть Тони не хотелось больше. И Стив просто наслаждался тем, что есть, и ждал первых шагов от Тони. Под конец фильма тот начал клевать носом и несколько раз засыпал, а Стив из последних сил держался, лишь бы, как раньше, не взять его на руки и не отнести в спальню. Возможно, в этом и не было ничего ужасного, и Тони не стал бы ругаться, но было ли у Стива на это право? Гадать и задаваться вопросами легче, но бесполезно, и, чтобы не терзать себя сомнениями, он тихо позвал:       — Тони? — Тот промычал в ответ, но не проснулся. — Тони, давай пойдём спать. Я тебя отнесу, ладно?       Тони что-то невнятно пробубнил и повалился на Стива. Стив улыбнулся, нежно провёл по его щеке, убрал прядку, упавшую на лоб, и притянул его к себе, заставляя опереться на своё плечо. Подхватил на руки, отмечая, что Тони стал намного легче, чем он помнил. Отмахнувшись, он сосредоточился лишь на том, чтобы как можно аккуратнее донести Тони до кровати. Он и так устал за последние дни, не хотелось нарушать хрупкий сон.       Он прошёл половину пути до комнаты, как Тони заёрзал, шумно задышал, как от кошмара. Уткнулся носом в шею и обвил руками Стива, прижимаясь как можно ближе и стискивая руки сильнее. Сквозь сон он вполголоса выдохнул:       — Только не отпускай.