Осветить друг другу путь (To Light Another's Path)

Джон потёр глаза и тупо уставился на кипящий чайник. Сегодня он и так уже выпил чересчур много чая, отчего к резкой боли в правой ноге добавилась головная боль от кофеина, но тепло напитка давало подобие утешения и комфорта, в которых он сейчас нуждался. По крайней мере он не хромал – хотя бы не так очевидно, чтобы привлечь внимание Шерлока. Ему казалось, что хватит одного пронзительного взгляда, чтобы расколоть его. День уже клонился к закату, а Шерлок метался между ноутбуком и отчетами по убийствам. Мозг работал с привычной скоростью, но тело, похоже, запаздывало, отчего движения были менее изящными и текучими, чем обычно. Джон видел усталость, запертую в очертаниях его длинной фигуры. Шерлок выжимал из себя все соки, и любые попытки заставить его посидеть спокойно несколько минут оставались без внимания. Так что Джон остался наедине с хрупкими, неуверенными мыслями, вращающимися вокруг недавних откровений Шерлока. Видеть правду, написанную чёрным по белому, и так было плохо, но слышать причины, детали, факты, стоящие за покушением Шерлока на свою жизнь – Джон был потрясён, его раздирало противоречивыми эмоциями: своей собственной текучей виной и горячей ненавистью к безымянному и безликому отцу Шерлока. Психотерапевт Джона утверждала, что у него проблемы с доверием, но она никогда не затрагивала тему компульсивности в стремлении проявлять заботу об окружающих. Не имело значения, что тогда он ещё не был знаком с Шерлоком, что он сражался за Королеву и Страну в Афганистане, – он всё равно испытывал сильное чувство вины. Шерлок нуждался в помощи, а его не было рядом, чтобы предложить свою помощь, своё присутствие, выслушать его… всё что угодно, чтобы остановить серебряную молнию, пронзающую его кожу и вену, чтобы пустить по крови смерть. Господи, всё могло кончиться совсем по-другому. Что, если бы Лестрад не успел? Инспектор хоть понимал, как близко Шерлок оказался к тому, чтобы превратиться в гроб и могильную плиту? Знал ли он – действительно знал – какую жизнь он спас? От этой мысли он судорожно вздохнул и зажал рукой рот в попытке задавить стон. Он продолжал повторять себе, что всё в порядке, что они успели к Шерлоку, и тот никогда не возвращался к идее самоубийства, но эта мысль была слабым утешением. Как вода закручивается, сливаясь в трубу, так и его мысли возвращались снова и снова к тому, как близок был Шерлок к успеху. Если бы Лестрад опоздал на пять минут, всё это – вся эта жизнь, которую Джон построил вокруг Шерлока Холмса, даже не существовала бы. Он был бы просто Джоном Ватсоном, изувеченным солдатом, пытающимся продержаться день за днём, как будто это имело значение, а Шерлока не было бы вообще. Он стиснул пальцы левой руки, промаргиваясь, потом схватил чайник и залил чайный пакетик кипятком, одновременно сдвигая локтём обеденные тарелки, стоящие стопкой возле раковины. Это нужно прекратить. Можно сойти с ума, если задумываться над всем, что могло пойти в жизни не так. То, что у него было сейчас – эта дружба или… или… что бы это ни было между ним и Шерлоком – это было реальностью, включая части тел и тому подобное. И если это означало быть рядом с Шерлоком до последнего вздоха – другом и ничем большим, Джон приложит все усилия, чтобы Шерлок всегда мог на него положиться. – Понял, – пробормотал Шерлок, оторвавшись от своего ноутбука, поднялся с кресла и целеустремлённо пересек комнату. – Понял что? Шерлок схватил пальто и начал натягивать его. – Ничего. Мне нужно идти. Слова Шерлока вернули Джона в реальность, вытягивая из трясины мрачных мыслей. Он передвинулся, вставая между Шерлоком и дверью, скрестив руки на груди и слегка смещая вес на здоровую ногу. Ему стоило знать, что именно этим всё кончится, когда днём Шерлок «бросил ему перчатку». Его вознаградили компромиссом. Шерлок не выскочил за дверь после обеда, но последние шесть часов были весьма активны. Шерлок приостановился, только чтобы принять ещё одну дозу парацетамола (последнюю на сегодня, и Джон знал, что потом Шерлок об этом пожалеет) и несколько укусов в обед. – Нет, ты никуда не пойдёшь. Я серьёзно, – он задрал подбородок, наблюдая за тем, как Шерлок посмотрел на дверь, затем сосредоточился на лице Джона, и его зрачки слегка расширились, когда он шагнул вперед и они очутились нос к носу. Одна бровь приподнялась, бросая вызов, и Джон облизнул губы, не позволяя себе колебаний, когда Шерлок заговорил. – Это ты так пытаешься меня остановить? – Никаких попыток, – пробормотал Джон. Шерлок мог нависать сколько ему угодно – если он ожидает капитуляции, ему придётся долго ждать. Он заметил момент принятия решения по легчайшей смене выражения на лице Шерлока. Прищур глаз, незаметное смещение веса, и он сделал попытку обогнуть Джона, уже протягивая руку к дверной ручке. Тем не менее Джон был так же быстр, схватив его за запястье, и, крутанувшись, прижал Шерлока спиной к двери. Движение было инстинктивным, порождённым слишком долгим периодом времени, проведённого в раздрае, но, по крайней мере, у него хватило ума не прикладывать слишком сильно этого упрямца об дверь. Вместо этого он обнаружил, что крепко сжимает запястья Шерлока обеими руками, аккуратно впечатывая их в дверь по обеим сторонам от кудрявой головы, так что у того не было рычага, чтобы высвободиться. Его тело двигалось на рефлексах, наваливаясь всем весом, чтобы удержать Шерлока. Не прошло и секунды, как до Джона дошло, почему это было не лучшей идеей. Он прижимался к Шерлоку как подходящий кусочек пазла, легко вписываясь в его более высокую фигуру. Жар, но живой и естественный, а не порождение лихорадки, прижимался к его телу. Пальто любезно распахнулось, пуская его поближе, и под своей ключицей Джон чувствовал биение сердца Шерлока, его дурманящий наркотический ритм. – Грубая сила, Джон? – промурлыкал Шерлок, расплываясь в улыбке. – Собираешься продержать меня здесь всю ночь? – Мне не придётся, если ты просто послушаешь меня, – ответил Джон, пытаясь не дать голосу сорваться, когда Шерлок склонил голову набок: выражение внимания, обнажающее длинную шею. Боже, это было… достаточно лишь чуть потянуться, и он сможет прижаться губами к впадинке под челюстью Шерлока. Узнать вкус этой кожи и вдохнуть её запах. От этой мысли рот Джона наполнился слюной, а в голове стало пусто, и он почувствовал, как между ними растягивается тишина, пока он пялится на пульс Шерлока. Заставляя себя хоть чуть-чуть отодвинуть бёдра от искушающей пристани, Джон рассеянно отметил, что пульс у Шерлока был быстрее обычного. Дыхание тоже казалось слегка быстроватым для нормальной скорости в состоянии покоя. У него это от гриппа или… Он посмотрел Шерлоку в лицо и встретил его напряжённый взгляд. Джон чувствовал, как тлеющий жар внутри начал разгораться ярче – по мере того, как он подмечал признаки: раскрасневшиеся щёки, приоткрытые губы и плавное исчезновение серебристой радужки под наступлением зрачка. Влечение. Боже, оно было написано на его лице так, что прочтёт любой, и Джон смотрел, торжествуя и изумляясь, а сердце колотилось о рёбра. Он знал, что не ошибся! Он знал, что увидел это на диване пару дней назад, и вот оно: очевидно и бесспорно повторено на бис. Джон облизнул губы, неосознанно двигаясь ближе, но что-то нарушило момент, заставляя его замереть. Желание всё ещё было на его лице, полностью разоблачённое, и от этого Джона трясло. Но за ним было что-то ещё – что-то, чему не было места в этой ситуации. Робкая нерешительность. Джон быстро отстранился, не отпуская запястья Шерлока, но создавая расстояние между их телами, и попытался привести мысли в порядок. Он хотел этого, хотел Шерлока, но только если тот сам полностью этого хотел. Не важно, как сильно его губы горели желанием задать вопросы или прошептать одобрение, он не мог заставить себя произнести ни слова. Только не тогда, когда Шерлок так смотрел на него, разрываясь между очевидным желанием и страхом, что было ясно как день, практически одним взглядом умоляя Джона притвориться, что ничего не произошло. Отведя взгляд, Джон прочистил горло, игнорируя свинцовую тяжесть на сердце, и быстро заговорил. – Слушай, там темно, холодно и льёт дождь. Ты всё ещё болен, но всё равно собираешься туда сунуться. Не нужно быть гением, чтобы понять, как это глупо, – голос прозвучал почти нормально, и если Шерлок заметил в нём ноты напряжения, комментировать он не стал. Фактически Джон чувствовал, как ослабевает напряжение в этом высоком теле, вытекая по капле, когда Шерлок перестал сражаться с хваткой Джона и просто откинулся на дверь. Это было ложной капитуляцией. Джон осознал это слишком поздно и фыркнул, почувствовав разворот, и их позиции поменялись, и теперь уже он ощущал спиной деревянную дверь, а на его плечи легко давили руки Шерлока. Его захват был гораздо слабее, чем захват Джона. Он мог бы с лёгкостью освободиться, но было что-то в позе Шерлока – какой-то блеск в его глазах, подсказавший Джону, что это скорее игра, чем что-то серьёзное. Шерлок не пытался не дать Джону вырваться – он просто верил, что тот не будет этого делать. – Меня не будет всего час, не более того. Разве ты не понимаешь, Джон? След простынет… – И ты всё равно раскроешь дело. Ты это каждый раз делаешь! – Это не то же самое, – покачал головой Шерлок. – И мы оба знаем, что, если ты меня не отпустишь, я просто подожду, пока ты не заснёшь, и уйду, когда снаружи будет ещё темнее, мокрее и холоднее, чем сейчас. Да, он мог. Джон знал это по многомесячному опыту. Сколько раз он просыпался утром, чтобы обнаружить, что Шерлок со всей очевидностью отсутствовал и чаще всего оказывался по шею в неприятностях? – Боже, – Джон зажмурился, у него кончились аргументы. У него не было ни сил, ни прав заставлять Шерлока делать то, что ему сказано, и Джон прекратил пытаться. По крайней мере на сегодня. – Хорошо, Шерлок, но я иду с тобой. По крайней мере так, если ты рухнешь где-нибудь, рядом будет кто-то, кто притащит тебя домой. – Разумеется. Шерлок мягко и тепло улыбнулся, а Джон измученно и раздражённо выдохнул, подхватил куртку с вешалки и натянул её, застёгивая молнию до конца, прежде чем засунуть руки в перчатки. Его переиграли, и он знал это. Шерлок никогда не стеснялся в манипулировании кем угодно, чтобы получить желаемое, даже Джоном, и на этот раз он был слишком опустошён, чтобы пытаться перехитрить этого поганца. Вероятно, Шерлок с самого начала собирался взять Джона с собой – это был компромисс без затрат, и Джон хотел бы испытывать больше злости, а не невольного уважения к тому, как Шерлок это проделал. По крайней мере остальное подделкой не было – жар во взгляде и румянец на щеках. Ну, Джон на это надеялся. Ссутулившись, он спустился за Шерлоком по лестнице, предвидя, что в такси он останется наедине с хороводом мыслей. Весь этот бардак сбивал его с толку. Он был уверен, действительно уверен, что видел искреннее желание на лице Шерлока, но сейчас он снова погрузился в сомнения. Шерлок всегда опережал его на три шага, убегая вперёд, пока Джон трусил следом, и как он может быть уверен в том, что Шерлок просто-напросто не заметил его желание и не начал использовать это против Джона? В конце концов, именно это он проделывал с Молли. Вот только Молли не получала нежных, искренних улыбок или рассеянных прикосновений. Шерлок вообще-то, похоже, очень осторожно к этому относился. Но с Джоном всё было так безыскусно, и у него не получалось искренне поверить, что Шерлок его так подставлял. Не после того, как он так ясно разглядел это в выражении его лица – не тщательно рассчитанную маску, а что-то горячее и настоящее. И теперь это напряжение натянулось между ними, плотное, как опиумный туман, наполняя легкие Джона искушением. Шерлок, казалось, был рад притвориться, что ничего не происходит, однако быстрый взгляд в его сторону предъявил Джону безрадостную картину. Пальто не скрывало, как напряжён был Шерлок, сидящий в углу и уткнувшийся локтём в дверцу такси. Пристроив подбородок на изгибе пальца, он смотрел на Лондон, явно погрузившись в раздумья. Обдумывал ли он дело или его мысли были ближе к дому, к Джону? Плотно сжав губы, Джон уставился на пол такси невидящим взглядом. Это было нехорошо; он не был таким, как Шерлок. Он не мог с радостью оставить это непознанным, чем бы это ни было. Ему нужно было что-то оформить в слова, даже если часть его съёживалась при одной только мысли об этом. Быть может, тогда он поймёт, почему Шерлок смотрел на него так: с желанием и нерешительностью. Но не сейчас, не с нависающим над ними расследованием. Джону казалось, что он мухлюет, откладывая это, но отвращение Шерлока к сантиментам было впечатляющим даже в лучшие времена. Джон сомневался, что сейчас он проявит даже намёк на терпимость. Его размышления отошли на задний план, когда такси наконец остановилось, и они очутились посреди пропитанного дождём тротуара, разглядывая, задрав голову, самое впечатляющее многоквартирное здание в Лондоне. Джон рассматривал его, ёжась в своей куртке и дрожа от холода. Такси отъехало, взвизгнув шинами и разбрызгивая лужи, взметая их навстречу дождю, уныло льющемуся из туч. Забудьте о Шерлоке, он сам свалится с чем-нибудь, если они продолжат тут стоять. – Хорошо, вот мы здесь. И где это «здесь» находится? – потребовал он ответа, потирая руки и приноравливаясь к шагам Шерлока, который уже направился к парадному ходу. – Брайанстон Корт. Где у Гарета Уинтерса была квартира, – что-то звякнуло у Шерлока в руке, и Джон увидел, как между затянутых в перчатку пальцев блеснули ключи. – Один из них поможет нам попасть внутрь. – Где ты… – Джон вздохнул, понурившись. – Ты спёр их из морга, так? У Лестрада припадок будет, когда он обнаружит, что пропал вещдок. – Лестрад слишком занят, имея на руках пиар-катастрофу в виде семейства Латимер, чтобы заметить. Он даже не знал, что у Уинтерса есть квартира. Он думал, что тот живёт с мисс Латимер. – Предположение, не лишённое оснований, – заметил Джон, стараясь не чувствовать себя слишком потрёпанным. Разумеется, Шерлок сюда бы вписался – безукоризненно обшитый с головы до пят и, благодаря своей последней дозе парацетамола, оживлённый и внимательный. Для сравнения, Джон чувствовал себя почти бездомным: мешковатый свитер, промокшая куртка, дрожащий и уставший. – Ты так думаешь? Как насчёт того факта, что в квартире Латимер была только одна смена одежды для Уинтерса? Или, что судя по просевшим подушкам, ясно видно, что постоянно использовался только один конец дивана? Я был болен – и то я понял, что Уинтерс не жил вместе с Латимер. Они были… – Друзья по траху? – спросил Джон, с извращённым восторгом наблюдая, как Шерлока корёжит от грубости выражения. – Да, – ответил Шерлок, когда они подошли к входной двери. – Возможно, так было не всегда, но к данному моменту их отношения скатились до взаимного удовлетворения и не более того. Дверь из идеально отполированного дерева с латунными вставками была незаперта и открылась с лёгкостью, предъявляя мраморный интерьер лобби. К счастью, за столом портье никого не было, но Джон сомневался, что их бы остановили в любом случае. Кто-то другой выглядел бы застенчивым и неловким, даже виноватым, но Шерлок проплыл по направлению к лифту, как будто имел на это полное право. Двери лифта разошлись, приглашая войти в небольшое, но роскошное пространство. Джон только что не скривился. Есть роскошь утончённая, а есть вот такое – претензия на дворец. Зеркало показало ему отражение, и он уставился на свои волосы – встрёпанные и вставшие иголками после недолгого попадания под дождь. Он безуспешно попытался их пригладить, заметив ухмылку Шерлока. – Не понимаю, чему ты улыбаешься, – проворчал он. – Тут повсюду камеры наблюдения. Всё, что людям нужно – это посмотреть запись, и они узнают, что мы тут были. Лестрад взбесится, и нас никогда не пустят на расследование. – Он махнул на камеру в углу лифта. – Откуда ты вообще знаешь, какой этаж нам нужен? – Почтовые ящики в холле. Выдают море информации, особенно когда они настолько претенциозны, что имя владельца расписано позолотой, – Шерлок бросил взгляд на камеру и с пренебрежением отвернулся. – Что касается камер наблюдения, с чего бы полиции понадобилось смотреть на сегодняшние записи? Всё, представляющее интерес, произошло примерно тогда, когда убили Латимер. – Надейся, – лифт издал мелодичный сигнал прибытия, двери разошлись, приглашая шагнуть в узкий коридор. Джон огляделся. По сравнению с избыточностью лобби, этот интерьер слегка разочаровывал. Он видал гостиницы с более приятными коридорами. Тонкий и слегка потрёпанный ковёр заглушал их шаги, и Шерлок понёсся вперёд к нужной двери, даже не задержавшись перед простой дубовой дверью ближайшей квартиры. Ключ легко скользнул в замок, и Джон как раз успел осознать, что последняя камера, которую они видели, была в лифте, когда дверь распахнулась, предъявляя квартиру. Их встретили низкие потолки и большие окна с распахнутыми шторами – так, чтобы показывать панораму уличных огней Лондона. Сигнализации не было, и Джон наблюдал, как смягчается выражение лица Шерлока, пока он рассматривал детали. По мнению Джона, квартира выглядела жилой: ничего общего с выставочным порядком квартиры Софии Латимер. На столе валялась почта, а в раковине громоздилась посуда. Через спинку дивана перекинута одежда из химчистки, а телевизор до сих пор в режиме ожидания. Ковёр давно не пылесосили – одни только крошки могли рассказать об этом – и Джон готов был поспорить на что угодно, что сиденье унитаза до сих пор было поднято. Особенно, если Уинтерс жил здесь один. – Что именно мы ищем? – прошептал Джон, поёжившись, когда прикрыл за ними дверь, отгораживаясь от внешнего мира. – Тебя никто не слышит, – ответил Шерлок нормальным тоном. – Нет необходимости скрытничать. – Он включил свет, открыл двери в спальню и туалет и покачал головой. – Одно понятно сразу. Уинтерса здесь не убивали и не тащили отсюда к мосту. Гораздо вероятнее, что он встретил своего убийцу уже там. Мы ищем что-нибудь, что могло бы помочь выяснить, кто это может быть, и связать Уинтерса со смертью Латимер. Шерлок перешёл на кухоньку, и Джону было слышно, как он открывает и закрывает ящики и грохочет шкафчиками. Покачав головой, он начал просматривать почту, и беспомощно оглянулся, когда обнаружил всего лишь пару счетов и заявление на получение кредитки. – Пара намёков не помешали бы, Шерлок. – Имена, телефонные номера… всякое такое. Джон вздохнул, потирая лоб, затем пролистал стопку журналов и поразглядывал картины на стенах. Пусть квартира и была намного более жилой, чем квартира Софии, во всей обстановке было что-то торопливое, как будто Уинтерс сюда только заглядывал. Сити требовал работы чуть ли не круглосуточно, но, тем не менее, во всём этом было что-то не так. – Нашёл ноутбук, – позвал Джон, заметив лощёный Макбук на столе в углу комнаты перед представительским кожаным крутящимся креслом стиля «У меня большой офис и маленький член». Он нажал на кнопку питания, ожидая, когда устройство включится, и хрюкнул, когда появился экран. – Требует пароль. – Посмотрю через минуту. Проверь спальню. Джон последовал указанию и вздохнул, оглядывая ничем не примечательную комнату. Она была похожа на любую холостяцкую спальню, вплоть до салфеток и лосьона около кровати. Перекрученные простыни и подушка, почти падающая на пол, намекали, что Уинтерс не заморачивался с заправкой постели по утрам, а носки, брошенные куда-то в направлении корзины для грязного белья, подсказывали, что вечером он дождаться не мог, чтобы рухнуть в кровать. Не было ни фотографий подружек, ни чего-либо подозрительного под кроватью. Туалетный столик был завален продуктами для волос и увлажняющими кремами – что же, Шерлок говорил, что тот проявлял необычайную заботу о своей внешности. Ещё и контактные линзы, значит у Уинтерса были проблемы со зрением. Единственное, что слегка не вписывалось, так это брошюра, рекламирующая новый жилой комплекс. Возможно, он собирался переехать в ближайшее время? – Что-нибудь интересное? – спросил Шерлок, возникнув за плечом Джона и с прищуром разглядывая ту же самую рекламу. – Не совсем. Выглядит как обычная квартира. Шерлок бросил на него быстрый, раздражённый взгляд, тот, которым он всегда одарял людей, явно демонстрирующих провал по части наблюдательности. – Как скажешь, – он схватил телефон и сфотографировал брошюру, прежде чем отвернуться. – Мне это говорит, что Уинтерс работал двенадцать-тринадцать часов в HSBC, вероятно, в отделе инвестиций. У него было время на завтрак, но на поверхности стола пролитое молоко – усталость сделала его неуклюжим. В следующий раз он здесь ел только китайскую еду, заказанную в девять вечера, счёт на столе. Шерлок крутанулся, разговаривая со скоростью сто слов в минуту, а Джон восторженно слушал. – Он занимался сексом с Латимер, но не оставался на ночь. В мусорном ведре рекламная почта за последние две недели – он каждый раз был здесь, чтобы забрать письма. Возможно, ожидал чего-то, – он махнул в сторону гостиной. – Телевизор включён, но его редко смотрели, на это указывает предупреждение «хард-диск переполнен» на его Sky plus box. Он записывает телешоу, но у него нет времени на их просмотр. Возможно, он включал его, только чтобы проверить финансовые новости, и это больше чем что-либо другое говорит мне, что он, вероятно, убил Софию Латимер с помощью шестидюймового керамического ножа для овощей. Единственного, которого не хватает из полного набора на его кухне. – Это, – Джон моргнул, качая головой, – потрясающе, как всегда. Где нож сейчас? – Возможно, там же, где и его одежда. В кухонном мусорном ведре нет пакета, так что нам нужно поискать снаружи. Мусор вывозят только утром. Если повезёт, улики всё ещё будут… Шерлок застыл, голова склонилась набок движением, от которого у Джона кровь застыла в жилах. Он что-то услышал. – Что это? – Лифт остановился на этом этаже. Ты взял пистолет? – спросил Шерлок и вздохнул, когда Джон помотал головой. Он развернулся, отчего полы его пальто взметнулись, распахнул шкаф и пихнул в него Джона, потом залез сам, почти бесшумно прикрыв за собой дверцу. – Свет везде включён, – прошипел Джон. Его сердце отчаянно колотилось, пока сам он пытался не поскользнуться на обуви под ногами. – Если сюда войдут, то поймут, что тут кто-то есть! – Элемента неожиданности будет достаточно, – едва слышно прошептал Шерлок и поморщился от перестука вешалок. В шкафу и для одного-то человека было мало места, не говоря уж о двух, особенно с костюмами от Гуччи, свисающими с перекладины. Грудь Шерлока прижималась к груди Джона, голова склонилась, чтобы не задевать потолок шкафа, а рука опиралась на плечо Джона в поисках равновесия. Они дышали воздухом друг друга, который в замкнутом пространстве становился влажным, наполненным опаской и адреналином. Бархатная тьма прижималась к коже Джона, нарушаемая только проблеском света, расплескавшимся об удивительно острую скулу и превратившим один глаз в расплавленное серебро. Резкий щелчок входной двери подсказал, что кто-то открыл, а потом закрыл её за собой, и Джон прикусил губу, проклиная себя за то, что оставил пистолет дома. Он слишком старался не отставать от Шерлока, чтобы прихватить его с собой, и по-глупому надеялся, что они отправляются в относительно безопасное место, типа морга или Ярда. Шерлок медленно и с почти хореографическим изяществом наклонился, не вызвав даже шороха ткани, и прижался губами к уху Джона. Он заговорил, и его слова были словно поцелуи по ушной раковине и коже, и, несмотря на их ситуацию, по спине Джона прошла сладостная дрожь. – Один мужчина, примерно семьдесят килограмм, незнаком с квартирой. Он не был в квартире раньше. Он один. Джон кивнул, тяжело сглотнув и немного потянулся. – Два против одного? – Может быть вооружён, – ответил Шерлок, и Джон сделал глубокий вздох, стараясь сосредоточиться на самих словах, а не на танцующих по его уху губах. – Ты атакуешь поверху, я понизу. Джон вслепую протянул руку, пробежавшись пальцами по одежде Уинтерса, пока не нашёл искомое. Длинную, тонкую ленту из шёлка, широкую с одного конца. При необходимости из галстука получалась прекрасная гаррота, а кроме того, неплохая верёвка, чтобы связать потенциального преступника. Либо это, либо кидаться ботинками в голову этого ублюдка. Сейчас он тоже слышал медленные и осторожные шаги кого-то, кто был уверен, что оказался в квартире не один. Джон сжал губы, синхронизируя своё дыхание с равномерным движением грудной клетки Шерлока. Ограниченное пространство вынуждало Джона тесно прижиматься к Шерлоку, лбу было щекотно от его кудрей, и всё, что Джону оставалось – это вглядываться в темноту, отсчитывая каждый удар сердца, пока приближался незнакомец. Внезапно Шерлок наклонил голову, и его свободная рука обхватила запястье Джона. – Подожди, – прошептал он и неверяще фыркнул, когда шаги переместились в комнату. – Это Лестрад. – Что? – спросил Джон. – Откуда ты знаешь? Шерлок! – последнее слово он прошипел, так как Шерлок выпрямился и вышел из шкафа, с размахом распахнув дверцу, чем вызвал очень знакомый испуганный возглас, за которым проследовал поток ругательств, которые Джон слышал только после одного вечера, во время которого он сильно напился с инспектором. – Инспектор, как мило с вашей стороны присоединиться к нам, – сказал Шерлок, едва скрывая своё веселье от Лестрада, который прислонился к стене спальни, одной рукой хватаясь за грудь, а второй сжимая полицейскую дубинку. – Вам наконец-то наскучило у Латимеров? – Ёбаный ад, Шерлок! – наконец выдавил Грег, сползая по стенке, где стоял. – Мне стоит на тебя наручники надеть только за попытку устроить мне сердечный приступ. Джон хмыкнул в знак согласия. Их тут двое таких. Однажды Шерлок сделает что-нибудь поспешное, необдуманное и безответственное, и его пристрелят. Пнув с дороги ботинок, он вышел из шкафа, всё ещё сжимая в руке галстук, и бросил взгляд на Шерлока. – Что вы тут вообще делаете? – потребовал ответа Лестрад. Его взгляд метнулся к галстуку в руке Джона, поднялся к шкафу, и Грег расплылся в усмешке. – Или я не хочу этого знать? Джон отбросил галстук, с сомнением покачав головой. – Я собирался им тебя душить, – ровным тоном ответил он. – Мы думали, что ты кто-то другой – убийца, например. – Как ты понял, что я не убийца? – спросил Грег, поднимая бровь, когда Шерлок вздохнул. – Скучно. А сейчас скажи мне, инспектор, что именно ты тут делаешь? Я думал, что ты отрицал существование квартиры Уинтерса. – Ты серьёзно ожидал, что получив подобное сообщение, я не начал задавать правильные вопросы? – Лестрад принял несколько оскорблённый вид, оттолкнулся от стены и зашарил в кармане в поисках телефона. – Не поверишь, я тоже умею пользоваться гуглом. Как только мы узнали, что у Уинтерса была квартира, нам не потребовалась много времени, чтобы её найти, и было нетрудно догадаться, что я обнаружу вас здесь, раз уж вас нет на Бейкер-стрит. Что вы тут вообще делаете? Я думал, что ты болеешь. – Болеет, – вмешался Джон, предотвращая попытку Шерлока обойти тот факт, что он еще в процессе выздоровления. – Я здесь против своей воли и планирую вернуть его домой как можно скорее. – Так что тут такого важного, что не могло подождать до утра? – потребовал Лестрад. – Мы бы позволили тебе посмотреть. А теперь мне придётся вызывать команду и огораживать тут всё прямо сейчас. – Нажав пальцем кнопку вызова на телефоне, он бросил на Шерлока мрачный взгляд и начал отдавать приказы. – Да, Хопкинс. Мне нужен осмотр места происшествия. Брайанстон Корт, как можно скорее. – Донован и Андерсон не почтят нас своим восхитительным присутствием этим вечером? – спросил Шерлок низким и полным сарказма голосом. – Нет, потому что они в данное время находятся на мосту Чисвик, – к удивлению Шерлока, Лестрад выглядел самодовольным. – Я же сказал, что проверю их, так? Так что я делегировал. Они знают, что они ищут. Шерлок недоверчиво фыркнул, как будто сомневался, что Андерсон и Донован смогут найти мост, не говоря об уликах, которые могут оказаться в воде около опоры. – Если бы мы ждали до завтра, то вы бы искали орудие убийства на городской помойке, а не в мусорном баке возле дома. Пошли. Он выскочил из комнаты, Джон с извиняющимся видом пожал плечами, и они с Грегом последовали за ним. – Мы старались ничего здесь не потревожить. Мы в перчатках, – он демонстративно поднял руки. – Единственное, что мы, возможно, запачкали – так это шкаф. – Он содрогнулся от того, как это прозвучало. – В смысле, потому что мы в нём прятались. – Да, хорошо. Я тебе верю, – ухмылка Грега увяла, когда они вышли из квартиры и, пройдя по коридору, оказались в тесноте лифта. Его лицо стало серьёзным, когда он одарил Шерлока и Джона равно тяжёлыми взглядами. – Это не отменяет того факта, что вы были на месте происшествия без моего разрешения. – Это ещё не твоё место происшествия, – заметил Шерлок. – Мы просто… – Устроили взлом с проникновением? – подначил Лестрад. – Искали нашего дорогого друга Гарета Уинтерса, который оставил нам запасной ключ, – поправил Шерлок, пошарив в кармане и неохотно вкладывая свой трофей в ладонь Грега. – Ключ, который ты украл из морга. Молли мне уже позвонила. Это настоящий подвиг – слушать, как эта бедная девушка пытается сказать мне, что ты смылся, что-то с собой прихватив, и при этом фактически ни в чём тебя не обвиняя, – он вытащил из кармана небольшой пластиковый мешочек и опустил в него ключ. – Вы прихватили что-нибудь ещё из квартиры? – Я тебя умоляю, – усмехнулся Шерлок, – Я не любитель, Джон тоже. Мы ничего не потревожили. Проверь ноутбук Уинтерса. Возможно, вы найдёте какие-нибудь доказательства чего-либо, помимо склонности к зоофилии. Это может оказаться нашей единственной зацепкой, учитывая подозрительное отсутствие телефона. – Зоофилия? – переспросил Лестрад, моргая, и мотнул головой. – Нет, забудь. Я даже знать не хочу, как ты узнал. Телефона на трупе не было. Он скорее всего на дне Темзы. – Грег обернулся, когда лифт остановился, доставив их в вестибюль. – Подождите здесь. Мне нужно поговорить с портье, предупредить о том, что тут происходит. Мне дали ключ, чтобы исследовать квартиру, но захотят узнать, почему по зданию будет ползать полиция. – Достань записи камер, – предложил Шерлок, вынимая телефон из кармана и нахмуриваясь. – И отсюда, и с моста. Наверно, это слишком много – надеяться, что наш загадочный второй убийца будет снят на камеру, но возможно, кто-то сделал ошибку. Джон покачался на пятках, с тоской вспоминая о тепле Бейкер-стрит. После того как адреналин схлынул, он почувствовал себя ещё более уставшим, чем до этого. Если бы Шерлок был в полном здравии, он мог бы поддаться искушению оставить его с Грегом и отправиться домой, залезть в постель, но он не мог рисковать. Хуже – он уже чувствовал, что это будет долгая ночь, проведённая в переулках и в слежке за мостами, пока полиция занимается своей работой, а Шерлок собирает детали воедино – обещание Шерлока «только один час» превращалось в «ночь до рассвета». Он моргнул, чувствуя, как горят веки. Боже, ему необходим горячий чай и кровать. Всё тело казалось слишком тяжёлым, от головы до отлитых из свинца ступней. Только мгновения возле Шерлока облегчали этот груз. Объятия, которые они разделили, смущающий момент возле двери… Даже оказавшись в слишком тесном шкафу, он снова почувствовал себя собой, бодрым и настороженным. Однако сейчас его голова заполнилась туманом, перегруженная событиями дня. Тёплая ладонь обхватила его запястье, касаясь обнажённой кожи между рукавом и перчаткой, и Джон удивлённо моргнул, обнаружив себя центром внимания Шерлока. Выразительные брови нахмурились, и Джон облизал губы, задаваясь вопросом, что Шерлок мог увидеть. – Мы просто удостоверимся, что Лестрад получил улики из мусорных баков, а затем вернёмся на Бейкер-стрит, – отрывисто произнёс Шерлок и, быстро сжав запястье Джона, отпустил его. Джон моргнул, в замешательстве качая головой. – Что насчёт мостов? Разве ты не хочешь?.. – Это может подождать. А все настоящие улики окажутся далеко, и я уверен, что отчет подтвердит мои теории, – тон Шерлока был небрежным, почти безразличным и совершенно противоречил его прежним настойчивым стремлениям покинуть квартиру. – Ты снова плохо себя чувствуешь? – Джон прищурился, пытаясь по виду Шерлока оценить его состояние, но того ничего не выдавало. Он стоял прямо, ровно и изящно, и кончики его пальцев порхали над кнопками телефона, стремительно набивая текст. – Нет, Джон. Я в порядке. С другой стороны, ты нет. Я же не могу позволить моему доктору заболеть? Джон покачал головой и отмахнулся. – Шерлок, я в порядке. Правда, просто… – Устал. Ты всё ещё не оправился после того, как заботился обо мне, и твоя щедрость в этом отношении означала, что ты перебил свой режим сна. Добавь к этому тревогу после прочтения моей медицинской истории и неудачную попытку удержать меня в квартире, и очевидно, что ты потрясён, – Шерлок улыбнулся слабой печальной улыбкой. – Последнее, что тебе нужно – бегать за мной по всему Лондону, пока я расследую это дело, но ты не отправишься на Бейкер-стрит в одиночку. Таким образом, только логично, что мы оба поедем домой. Шерлок остановился, вероятно, ожидая, что Джон будет спорить или возражать, но тот уже выразил свой символический протест. Кроме того, как часто он мог искренне сказать, что Шерлок ставил его выше дела? Он возьмёт, что ему дают, и будет чертовски за это благодарен. – Вы двое идёте? – позвал ждущий у двери Лестрад, щурясь под дождём. – Шерлок, лучше бы это было быстро. – Если ты предпочитаешь не мочить лапки, мы можем оставить это до завтра, и тогда вы сможете потратить несколько дней, бесплодно прочёсывая городскую помойку в поисках необходимой улики, – Шерлок вышел под ливень и повернул налево, не дожидаясь, пока Джон и Лестрад последуют за ним. Они шлёпали по лужам и уклонялись от водостоков, и дождь неуклонно просачивался сквозь куртку Джона, пока они не нырнули в узкий переулок. Здесь свечение уличных фонарей было тусклым и бесполезным. Вместо этого темноту разрезал свет фонарика Шерлока, вырезая яркую полосу, танцующую по мусорным бакам. – Что мы ищем? – спросил Джон. – Он собирается упаковать это? – он поднял крышку одного из баков и скривился от запаха мусора недельной давности: объедки, подгузники и бог знает что ещё; всё – едва удерживающееся в переполненном чёрном пластиковом мешке. – Вероятно, дважды или трижды упаковать, – отозвался Шерлок, уже начавший рыться. – Это выбросили несколько дней назад, так что вряд ли окажется сверху. – Замечательно, – пробормотал Лестрад, вытаскивая перчатки и натягивая их на руки. – Именно так я и хотел провести воскресенье. Сначала на меня снисходительно смотрит самый заносчивый хрен, которого я только встречал, и это о чем-то говорит, раз уж я знаком с тобой, Шерлок, а сейчас я копаюсь в этом бардаке. – Латимеры сказали что-нибудь полезное? – спросил Джон, стараясь не присматриваться к тому, что только что хлюпнуло у него под рукой. – Много чего говорили, но никаких ответов, – пожаловался Лестрад, поднимая двумя пальцами тряпку, и, критически осмотрев, отбросил её в сторону. – Богаты как не знаю кто и столь же грубы. Упаси меня бог от титулованных засранцев. Джон слышал плотные тона усталого раздражения в его голосе. Отчасти он считал, что должно быть какое-то сочувствие к Латимерам. В конце концов, они только что потеряли дочь, но, судя по рассказанному, во время интервью было маловато искреннего горя. – В большинстве своём воткнут тебе нож в спину, – добавил Лестрад, – но я выяснил, что бывшего жениха зовут Майкл Монро. Мирно разошлись три года назад. Насколько им известно, все контакты между ними прекратились. Шерлок замер – краткий момент спокойствия посреди шквала активности, пока он обрабатывал эту информацию. – Интересно. Он не пояснил, а Джон просто пожал плечами, когда Лестрад бросил на него вопросительный взгляд. У него было не больше понимания, что происходит в голове Шерлока, чем у любого другого. По крайней мере, большую часть времени. Наконец, чувствуя, как дождь стекает по шее и хлюпает в ботинках, Джон вытащил один из мусорных мешков, отчего из внутренностей того поднялся плотный, гнилостный металлический запах. – Думаю, я что-то нашёл. Через несколько мгновений Шерлок оказался возле него, сжимая фонарик в зубах, и начал распутывать узел и сдирать слои чёрного пластика, пока у них в руках не оказался свёрток одежды. Внутри него был керамический нож, и потёки крови всё ещё оставались на его белом лезвии. – Этого должно быть достаточно, чтобы доказать, что Уинтерс убил Латимер предумышленно, учитывая, что он взял с собой нож, – Шерлок отдал свёрток Лестраду точно в тот момент, когда вспышки синих огней указали на прибытие остальной части его команды. – Теперь нам нужно только выяснить, кто убил его, – ответил Лестрад, его карие глаза кричали об усталости. – Полагаю, наводок у вас нет? Шерлок улыбнулся во все зубы. – Я работаю над этим. Сбрось мне копии всех релевантных отчётов отсюда и с мостов завтра утром. – Как насчёт расшифровок интервью с Латимерами? Рот Шерлока скривился от отвращения, но в итоге он кивнул головой. – Всё. Где-то будет наводка, которая приведёт нас прямо к убийце, и я планирую её найти. Джон, пошли. Его пальцы вцепились в рукав Джона, дергая и маня за собой, и, попрощавшись с Лестрадом, Джон направился к выходу из залитого водой переулка. На открытом пространстве дождь барабанил по тротуару, редкие струйки, пробивающиеся между теснящихся домов переулка, превратились в сплошной ливень. За пару секунд Джон из слегка отсыревшего превратился в промокшего насквозь, и, подняв воротник повыше, он, следуя за Шерлоком, миновал полицейские машины и вышел на главную улицу. Внезапно его окутало теплом, а над головой что-то появилось, и он с удивлением посмотрел наверх. Шерлок снял пальто и держал его поверх их голов, жестом предлагая Джону взяться за другой край. С его шеи свисал шарф, а в волосах сияли капли дождя, ярко вспыхивающие в свете фар проезжающих автомобилей. На какой-то миг Джон хотел отклонить предложение. В конце концов, больным тут был Шерлок, но плотная шерстяная ткань была более водостойкой, чем куртка Джона, и это было лучше чем ничего против сил природы. Наконец Джон взялся за свой край пальто, пододвинувшись поближе к Шерлоку – так, чтобы они оба могли претендовать на это импровизированное убежище в ожидании свободного такси. – Спасибо, – пробормотал Джон, стараясь не шмыгать жалко носом. – Ненавижу попадать под дождь. Нам нужен зонт. – Укради у Майкрофта, – предложил Шерлок. – Мне всегда было интересно, не хранит ли он в его ручке государственные секреты. – Я думал, там клинок. – Нет, Майкрофт ужасен в фехтовании.* Джон наклонил голову набок, губы растянулись в ухмылке при мысли об идиллической жизни, в которой люди и в самом деле занимались фехтованием. – А ты фехтуешь? Шерлок просто одарил его взглядом искоса и той особой кривоватой полуусмешкой, потом шагнул вперёд, отпуская свой угол пальто и поднимая руку, чтобы остановить такси. Джон оказался завёрнут в тёплую тяжёлую шерстяную ткань, когда Шерлок открыл заднюю дверь и устроился напротив, оставляя Джону кучу места. Таксист быстро кивнул, подтверждая, что понял адрес и направил такси на Бейкер-стрит, а Джон попытался не так явно жаться к струе теплого воздуха из обогрева. Тесное тепло такси было идеально, и пальто Шерлока, обёрнутое вокруг его плеч, пахло дождём и Лондоном, шерстью и Шерлоком, особенно воротник, который сейчас был скорее сложен, чем драматически поднят. От этого Джон расслабился, с благодарностью оседая на сиденье и пытаясь не позволить глазам закрыться. Вскоре они прибыли, и Шерлок протянул водителю десятифунтовую банкноту. Джон вылез с трудом и, вздрагивая под дождём и машинально кутаясь в пальто Шерлока, поспешил ко входу, где попытался спрятаться под небольшим навесом, пока Шерлок отпирал дверь. Оставляя мокрые следы на лестнице и пошатываясь, он вошёл в квартиру, не в силах думать ни о чём, кроме: чего ему хочется больше – поспать или выпить горячего чая. К счастью, ему не пришлось выбирать – Шерлок сдёрнул своё пальто с плеч Джона и повесил его на крючок, затем повторил процесс с его курткой. – Иди и переоденься в сухую одежду, – проинструктировал он. – Я говорил серьёзно. Если мы оба заболеем, это будет катастрофой. – Но это я должен заботиться о тебе, – запротестовал Джон и нахмурился, когда Шерлок многозначительно посмотрел в сторону лестницы. По крайней мере Шерлок выглядел почти сухим, за исключением волос, которые превратились во влажные локоны. Шерлока защитило его пальто, тогда как одежда Джона пропускала воду по всем швам, а его брюки (немного длинноватые) впитали дождевую воду как губка. Нехотя он послушался, поднялся по лестнице, заставляя себя не хромать, и закрыл за собой дверь спальни. Отопление ещё не включили, и комната казалась холодной и влажной – не сказать, что идеал. Джон быстро разделся, развешивая всё, включая носки, на просушку. Потребовалось несколько минут, чтобы натянуть пижаму и завернуться в махровый халат, затем он подхватил одеяло и направился вниз. Он решил, что может согреться и вернуться в постель позже, когда почувствует себя достаточно комфортно, чтобы не дрожать всю ночь. Вернувшись в гостиную, Джон уставился на огонь в камине, медленно моргая и улыбаясь, пока жар от углей растекался как горячий сироп, согревая холодный воздух. Шерлок был на кухне, и Джон удивился, увидев, что тот переоделся. Но вообще-то, присмотревшись поближе, он заметил, что Шерлок чувствует себя не так хорошо, как он это утверждал. Он сутулился, и голубой халат свисал с одного плеча, пока он размешивал в двух кружках исходящий паром чай. Его лицо снова приобрело сероватый оттенок, и Джон пожевал нижнюю губу. – Ты должен был оставить пальто у себя, – мягко сказал он, сбрасывая одеяло на диван, и приблизился, чтобы дотронуться тыльной стороной своей холодной ладони лба Шерлока. – Парацетамол закончил действовать? – К сожалению, да, – пробормотал Шерлок с более чем раздражённым видом. – Я собирался бодрствовать и просматривать отчёты, но… – Он пожал плечами, протягивая Джону чай, и направился к дивану, где бессовестно залез под одеяло, оставляя Джону немного места. – Не думаю, что могу сосредоточиться в таком состоянии. Когда мне станет лучше? Слова «Я тебе говорил» были готовы сорваться с уст Джона, но он проглотил их и присоединился к Шерлоку, дотянувшись до пульта телевизора, и пролистал каналы. – Если продолжишь так бегать по Лондону, выздоровление займёт недели. Если бы ты отдохнул… – Он позволил окончанию предложения повиснуть в воздухе, когда Шерлок покачал головой. – Я могу отдохнуть, когда не будет расследования. – Вот только ты не будешь отдыхать, – пробормотал Джон, натягивая пуховое одеяло почти до подбородка. Руку с чаем он оставил снаружи и сделал глоток, чувствуя, как горячая жидкость согревает его сверху донизу. Этого было достаточно, чтобы он отхлебнул ещё, и вскоре кружка опустела. Он поставил её на столик и со вздохом откинулся, наблюдая, как блондинка щебечет об исторических дворцах в Великобритании. Документальная передача была образовательной, и Шерлок был менее склонен к злой критике. Сейчас вокруг них сворачивался покой, безмятежный и уютный, нарушаемый только потрескиванием огня и нежным, мелодичным голосом ведущей. Постепенно холод уходил, тепло распространялось по телу, а кости уже не ощущали укусов дождливой зимы. Нога болела меньше, так же, как и плечо. Каждое моргание было медленнее предыдущего, веки поднимались всё дольше, и остатками сознания он задумался, а не стоит ли отправиться в постель. Но нет, он не хотел возвращаться в неприветливую спальню, когда можно остаться здесь. Джон даже не заметил, что мир вокруг становится всё бледнее, растягиваясь так, что он не мог дотянуться до его края. Он не почувствовал, как одеяло натянули ему на плечо, заворачивая в мягкий кокон. Последним, что он услышал, был голос Шерлока, не просто раздавшийся в воздухе, а урчащий над ухом и гармонизировавшийся с уверенным ритмом чужого сердцебиения. – Спокойной ночи, Джон. *Марк определённо читал этот фанфик. Но слишком поздно.