Троянские хроники

      Между ахейцами и троянцами все было разделено — у первых жрецы хорошие, у вторых прорицатели сильные — так и мотался народ через Эгейское море.       Заставила Менелая поехать великая нужда — чумной мор. А местная пифия сказала, что ему нужно срочно отстроить пару храмов на Троянской земле (ну вот такие «глюки» были у тетки!).       В то же время и объявился «потерянный» сын Парис, правда, его сначала хотели убить старшие царевичи, но, когда папа и мама признали, наплевали на Трою и пророчества и принялись всячески изъявлять родительскую любовь. Парис же с детства был «травмирован» состоянием круглого сироты, но житье в царских палатах принял «на ура», хотя периодически грозился уйти обратно в пастухи, если что-то было «не так».       Через некоторое время, Парис отправился с ответным визитом в Спарту под предлогом очищения от греха убийства — он в детстве заколол какого-то мальчика игрушечным мечом. В Спарте его приняли весьма добросердечно, исполнили обряд — верховными жрецами в этих землях были цари, поэтому «очищение» произвели Менелай и Елена.       — Мы все равно тебя любим, — ответили они Парису, представ в образе родителей.       Потом Менелаю пришлось срочно отбыть на Крит на похороны дедушки. У него не было и задней мысли, что он вернется в пустой дом.       Почему же Парис «сбежал» с Еленой? А вовсе не так оно и было!       Выдвигались различные версии, каким образом они «полюбили» друг друга.       Версия первая — Парис, увидев красоту Елены, просто влюбился. Уломал ее как-нибудь, ведь Елена была верной женой! Не прокатило — могли бы недельку «полюбиться» в отсутствии Менелая и разбежаться, без обязательств.       Версия вторая — Елене опостылел Менелай, кризис супружества и все такое, а тут красивый мальчик. Опять не прокатывает — слишком много романтики: «прекрасная женщина» (Елена была старше минимум лет на пять!), «молодой юноша». Что ей, спартанских пастухов не хватало?       Версия третья, правильная — недолюбленный матерью в детстве и отрочестве Парис — увидел образ любящей матери в Елене! В этом случае они могли и не быть любовниками, а просто кайфовать от общества друг друга.       После этого Парис вежливо пригласил Елену проехаться с визитом в Трою, Менелаю выбили на камне послание:       «Уехала с Парисом на юга, жди — скоро вернусь!»       Эти кривые каракули о «чистой и непорочной любви» не понял вернувшийся Менелай, бегал по дворцу, грозился убить «эту су…», и «этого гада», посягнувшего на нерушимость брачных уз. Потом он пошел делиться своим горем со своим братом Агамемноном. Тот быстренько смекнул, что под таким предлогом неплохо будет устроить славную войнушку, и принялся собирать героев, которые когда-то дали клятву верности мужской дружбе.