Троянские хроники

      Основная трудность была в том, что клятва в «мужской» дружбе была дана героями лет десять назад. Теперь же любой мог сослаться на нелеченый склероз или срочные дела в Аиде. В качестве «доброго доктора», помогающего избавить от всех хворей и совершенно бесплатно, пригласили Паламеда — тот с радостью согласился. Этот мудрый муж вообще был человеком разносторонним, легко «загорался» новыми идеями, строил фантастические планы, тайно желал превзойти хитроУмием Одиссея, к которому в первую очередь и направились наши герои.       Одиссей так «страстно» желал идти на войну, что будь герои рангом пониже — поубивал бы на месте. Дело в том, что местная пифия, которую явно подкупили Одиссеевы недоброжелатели, напророчила, что «ежели тот уйдет в очередной военный поход, то будет возвращаться обратно лет десять и нищим». Да и у царя Итаки только вот первый сынок народился, и он еще с мальчонкой не наигрался. Тогда прикинулся Одиссей больным слабоумием и давай на прибрежном песочке крестики и нолики чертить. Паламед и сотоварищи чуть его сына в море не утопили, пока не добились осмысленного взгляда: «Мужик, значит ты нормальный! Детей и женщин не жалеешь. Пойдешь с нами на войну!». Одиссей затаил обиду, но смирился с фактом, что на руках «плохие карты».       Фетида еще больше не желала, чтобы ее единственный сыночек Ахилл поперся с какими-то взрослыми дядьками на войну, тем более что клятв он никаких не давал. Спрятала она его в гинекее одного местного царька, переодела в узорчатое платье, прикрыла лицо покрывалом и с радостью наблюдала, как сыночек «развлекается» с женщинами. Но «природу не проведешь»: приехали молодчики во главе с Одиссеем, подошли к дверям гинекея:       — Мужики, в общем — за этими дверьми находится куча баб. Сейчас мы войдем туда и всех их трахнем, кто не «дастся» — тот Ахилл.       Ахиллу почему-то не понравилась мужская любовь, поэтому он пошел на войну.       Остальных героев собирали уже с меньшими приключениями.