День 2
Суббота, семнадцатое декабря
9:17
Кит проснулся и обнаружил, что Лэнс обслюнявил его плечо. То ещё зрелище. Один вид спящего Лэнса вызывал смех. Он всегда спал, тихонько похрапывая, широко разинув рот, слюна ниткой тянулась с его нижней губы. — Черт, — пробормотал заспанный Кит, охнув от острой боли, пронзившей его шею. Он проспал всю ночь в очень неудобном положении и уже винил в этом Лэнса. Лэнс сопел ему в плечо, прижимаясь к нему и не давая ни единого шанса освободиться. После четвертой попытки Кит окончательно сдался, с силой отпихнув его от себя. Лэнс пробормотал что-то, когда во сне завалился на бок на диван, а Кит только хихикнул: он так и не проснулся и продолжил храпеть. По идее Кит должен был нервничать: когда он поднимется в дом семьи Санчез, в котором был посторонним, то предстанет перед ними с неприглядным утренним шухером на голове. Но, стоило ему увидеть точно таких же растрепанных со сна Клео и Бенджи, он тут же перестал загоняться по этому поводу. — Доброе утро, — пробормотала Клео с полным ртом овсяных хлопьев при виде Кита, показавшегося на ведущей из подвала лестнице. — Понравилось спать на диване? Кит протер глаза. — Ни капли. Лэнс развалился, как на пляже, придавил меня и напускал слюней мне на плечо. Бенджи фыркнул и поставил на стол стакан апельсинового сока. — Это тебе за вредность. Киту было что ответить, но он снова почувствовал себя не в своей тарелке. Бенджи — брат Лэнса, его лучший друг, его родная кровь. Было бы странно, если бы Кит ответил тем же на его подкол. — У тебя классные волосы. Ну, это я так, к слову говоря, — Клео снова улыбнулась Киту, отпивая молоко из кружки. Смутившийся Кит рассеянно провел пальцами по волосам, распутывая темные пряди. — С-спасибо, — выдавил он, не уверенный в том, как ему стоит реагировать. Все было по-другому, когда Лэнс держал его за руку: из него энергия била ключом, и он перетягивал на себя всё внимание, словно защищая Кита от целого мира. Кит мог просто стоять в сторонке и улыбаться, наблюдая за происходящим в семье, не принимая никакого участия в жизни этих людей. Но без Лэнса Кит чувствовал себя уязвимым. И сейчас он стоял среди кухни в смятой одежде, беззащитный, растерянный, предоставленный самому себе. — Не нужно так нервничать. Глаза Кита расширились, едва он услышал произнесенные Клео слова. Он ощутил, как напряглись его плечи. — Я серьезно, — продолжила она, поднимаясь с места, чтобы поставить свою миску в раковину. — Мы вас не осуждаем. Понимаю, это странно — знакомство с семьей своего возлюбленного, но мы не кусаемся. — Иногда. Иногда мы не кусаемся. Клео бросила на брата смертоносный взгляд, но Бенджи лишь захихикал в ответ. — Я пытаюсь сказать, что… Бенджи встал, оборвав Клео на полуслове, и хлопнул Кита по плечу. — Чувак, расслабься. Клео права, мы вас не осуждаем. Мы просто рады, что Лэнс счастлив с тобой, — крепко стиснув пальцами его плечо, Бенджи отстранился, оставил свою тарелку в раковине рядом с миской Клео и ушел. Кит закусил губу, наблюдая за тем, как перешагивающий через две ступеньки Бенджи поднимается по лестнице к себе в комнату. Он знал, что Бенджи хотел приободрить его своими словами. И у него получилось. Кит перестал нервничать и опасаться их неодобрения. Но по какой-то причине он вдруг почувствовал себя виноватым. Их пресловутые отношения — один сплошной обман, и хуже всего было то, что Киту хотелось и дальше лгать этим людям. Как только Бенджи ушел, Клео устроила Киту небольшую экскурсию по кухне. Она показала ему, где стоят кружки и коробки с сухими завтраками, и в каком выдвижном ящике хранится детская посуда. Это был «специальный» ящик, которым пользовались только Жози и её младшие родственники. Туда складывали всякую всячину: пластиковые чашки, обклеенные стикерами с Черепашками-ниндзя, тарелки с нарисованными на них диснеевскими принцессами, там даже нашлась большая кружка с изображением принцессы Леи. Что-то из посуды было довольно старым, облупившимся, с нечеткими и затертыми картинками на пластике. Какая-то тарелка привлекла внимание Кита, и он сразу же указал на неё. — Чья эта? Клео глянула на посудину мельком и фыркнула. Когда-то это была белая тарелка, но от старости она немного пожелтела. Гладкая поверхность была изрисована фломастерами, словно тарелку размалевал ребенок. — Мама всерьез думает, что она — мастерица на все руки, но это не так. Она за всю свою жизнь сама даже платья не сшила, даже жалкой открыточки не склеила. Зато, когда мы были детьми, она пыталась склонить нас к творчеству. Одной из её придумок была роспись тарелок. Странно, не так ли? Ну, это точно Лэнсовские каракули. Приподняв бровь, Кит вытащил тарелку из ящика и осмотрел её. Рисунок вблизи оказался ужасным, возможно, горе-художнику в то время было пять или шесть лет. Тонкие, неровные линии, начерченные голубым фломастером. Приглядевшись, Кит понял, что на рисунке изображены двое: маленький мальчик и девочка постарше. У них были тела-кружочки, а руки — тонкие палочки, и они напоминали Киту картофельных человечков. На краешке тарелки виднелась небольшая пометка, явно сделанная рукой Розы.«Я и София» Лэнс Санчез, шесть лет Март 2001 года
Кит сглотнул. Он осознал, какую ценность представляет старая тарелка в его руках, и с осторожностью поставил её на место. — Ну так вот, — продолжила Клео, задвигая ящик обратно. — Тебе лучше разбудить Лэнса. Сдается мне, вы сегодня будете сидеть дома с детьми.День 2
Суббота, семнадцатое декабря
17:21
Киту показалось, что его первый день в доме семьи Санчез в качестве «официального» парня Лэнса прошел весьма неплохо. Никаких проблем не возникло, и никто не подозревал, что их отношения в действительности фальшивы, и Кит почти полностью успокоился. Всё утро они оба бездельничали, а потом их заставили возиться с младшими. Кит не отходил от Матэо, а Лэнс играл с Жози и с сестренкой Матэо, малышкой Изабеллой. Кит явно понравился Матэо, и мальчик, сжимая его пальцы в своих ладошках, всюду таскал его за собой, чтобы показать ему свои игрушки. Матэо, видимо, восхитился еще сильнее, когда Кит разрешил ему разрисовать свои ноги фломастерами Сrayola. Бледная кожа Кита тут же была покрыта яркими каракулями зеленого, желтого и красного цветов. Когда Роза и родители Матэо вернулись из продуктового магазина, Лэнс и Кит были освобождены от своей обязанности. Матэо побежал кататься на своем велике с Рэйчел, попутно взахлеб рассказывая матери обо всем, что произошло за время её отсутствия. — Кит такой хороший! — тараторил Матэо, показывая на него. — Он позволил мне разукрасить его ноги. Кит не заметил, как наступил вечер. Роза начала готовить ужин, раздав своим детям мелкие поручения. Киту не дали работу, и он чувствовал себя бесполезным, просто взирая на них со своего места за кухонным островом. Миссис Санчез острым ножом нарезала кусочки куриного мяса на большой разделочной доске. Бенджи сидел за столом и лущил кукурузные початки, а Лэнс должен был разгрузить посудомоечную машину. Кит подошел к Розе, сосредоточенно наблюдая за тем, как она кромсает курицу. Он кашлянул. — Миссис Санчез… Женщина приподняла бровь. — Да? — Я… — Кит заикнулся, от смущения он не мог даже взглянуть на неё. — Давайте помогу? Как только он промямлил это, на её лице появилась нежная улыбка. Маленькие лучистые морщинки проступили у уголков её глаз, и она кивнула ему. — Хорошо! Помощь всегда приветствуется, — она повернулась и кончиком ножа указала на большую раковину, — Но сначала вымой руки. Кит послушался её и сделал так, как было велено. Лэнс, привалившийся к островку, бездельничал, что-то высматривая на экране мобильника. — Почему ты решил помочь? — спросил Лэнс, переводя на него взор. — Потому что я хороший, — Кит с усердием тер ладони куском мыла. — А ты вроде как должен был разобрать посуду, нет? Глаза Лэнса расширились. — Пиздос! — он отпрянул от острова и бросился к посудомоечной машине. — Я забыл! Миссис Санчез хлестнула сына полотенцем, отругав его: — Следи за языком, Лэнс. — Блять. Извини, мам, — пробормотал он и вздрогнул, когда понял, что снова произнес бранное слово. — Извини! Извини, прости, мам, я… Она снова ударила его за это, и он завизжал как маленький ребенок, отбежав от своей матери, чтобы оказаться вне её досягаемости. Кит услышал хихиканье Бенджи. — А ну-ка вернись и вытащи посуду! — закричала Роза, когда Лэнс пулей помчался в гостиную. Она вздохнула и, повернувшись к Киту, передала ему свой нож. — Проследи за тем, чтобы он все сделал. Она что-то тихо пробормотала на испанском себе под нос, и Кит, разумеется, ничего не понял. Миссис Санчез схватила большую пластиковую миску и направилась к двери в сад. — Пойду соберу овощи, — уведомила она Кита. — Только не попади под действие его любовных чар! Он сделает всё, чтобы увильнуть от работы! Кит почувствовал, что краснеет, и тотчас же запротестовал: — Я не… Он не смог закончить, запнувшись, но Роза уже покинула кухню, закрывая за собой стеклянную дверь. Он вздохнул и повернулся к разделочной доске с ножом в руке. Кит пялился на сырое мясо чуть ли не целую минуту, а потом понял: он понятия не имеет о том, что ему делать дальше. Почему он вообще вызвался помогать? Он никогда не пробовал готовить. Ну, когда-то его очередные приемные родители научили его простым вещам, например, правилам использования мерных чашек, и объяснили разницу между столовыми и чайными ложками. Но обо всем остальном Кит ничего не знал. Бенджи, должно быть, заметил, что Кит растерялся, и прекратил лущить кукурузный початок. — Кит, — позвал он. — Тебе помочь? — Э-эм… Бенджи не позволил ему что-либо сказать в свое оправдание, вместо этого он заорал на весь дом: — ЛЭНС! Твой парень не умеет готовить! Лэнс мигом примчался на кухню. — Значит… — пропел он с торжествующим выражением лица. — Наконец-то я узнал, что не под силу великому Киту Джангу. Кит закатил глаза. — Прошу, хотя бы сейчас не веди себя как ребенок. Лэнс захихикал. — О, да черта с два. Ты, наш пай-мальчик, не умеешь готовить. Я всем расскажу и буду подъебывать тебя до самого выпускного, пока ты не… — Заткнись, — пробормотал Кит, прижав ладонь к его губам, чтобы Лэнс перестал насмехаться над ним. — Просто научи меня резать мясо, пока я тебя не прибил. Лэнс усмехнулся и коснулся его ладони, отводя её от своего лица, вместо этого указывая ему на раковину. — Сначала вымой руки. А то вдруг твоя зараза попадет в наш ужин. — Я уже вымыл их, это просто… — Мой давай! Вздохнув, Кит повиновался. Он подставил ладони под проточную воду, намыливая кожу. — Теперь, — продолжил Лэнс, указывая на большой нож, — Режь курицу, мой юный падаван. Кит изо всех сил старался сдерживаться, чтобы не ответить ему какой-нибудь колкостью, он схватил нож, встал у стола и принялся с осторожностью нарезать сырое мясо тонкими неровными полосками. — Вот так? Лэнс покачал головой. — Тяжелый случай! Смотри как надо… — он прижался к спине Кита и обхватил руками его запястья. Накрыв его правую ладонь своей, Лэнс медленно двигал рукой Кита, показывая, как нужно резать курицу. Это было странно (и весьма смущающе), потому что горячее дыхание Лэнса щекотало его кожу, и от этого волоски на его шее встали дыбом. Кит почувствовал, что краснеет, от прикосновений Лэнса по его спине забегали мурашки. — Режь толще. И куски поровнее. Кит возразил: — Я так и делал! — Ничего подобного! Нарезал какую-то херню! Это вообще что? Курица или палочки копченого сыра? Кит нахмурился, повернулся в кольце рук Лэнса, он моментально позабыл о своем смущении. — Не надо мне тут! Я резал мясо нормальными полосками! Именно так нужно… — Ребята, вы всегда ссоритесь, как женатая парочка? — спросил Бенджи, всё ещё сидящий за кухонным столом. Кит и Лэнс, тут же к своему стыду вспомнив, что они не одни в комнате, одновременно обернулись, чтобы посмотреть на него. Щеки Кита окрасились румянцем, и он вдруг перевел взор на руки Лэнса вокруг своей талии. Лэнс сглотнул. — Н-нет… — Да, мы постоянно ругаемся. Во всех нормальных отношениях так, — Кит с угрожающим видом злобно зыркнул на Лэнса, во взгляде его читался призыв: «Согласись со мной!» Лэнс выпучил глаза. — А, да. Да, да, мы всегда сремся на пустом месте, — и тут его понесло. — Ругаться — это нормально, мы часто ссоримся. Очень часто. Орем друг на друга, ссоримся, когда целуемся, ссоримся из-за шмоток, ругаемся в постели, даже в душе… — Лэнс. — Так что не удивляйся, если мы начнем драться. А всё потому, что мы любим друг друга. Это снимает сексуальное напряжение. — Лэнс! — Что? Кит ладонью хлопнул его по лбу и высвободился из его объятий. — Просто замолкни. Бенджи поднялся из-за кухонного стола, в его руках была миска, наполненная лущеными кукурузными зернышками. — Все с вами ясно, — пробормотал он, неуклюже заковыляв к задней двери. — Я ухожу. — Нет! — Лэнс бросился к Бенджи, взмахнув руками, пытаясь забрать у него миску. — Я покормлю курочек. А ты займешься готовкой. — Но ты же собрался научить Кита… — Нет! — повторил Лэнс, выхватив миску у брата, который выглядел оскорбленным до глубины души. — Кит, пойдем со мной. Не хочу, чтобы ты порезался ножом. Каким-то чудом Лэнс смог извернуться так, что ему не пришлось ни разбирать чистую посуду, ни готовить обед, он переложил все заботы на плечи своего младшего брата. Миссис Санчез права: Лэнс действительно был мастером по увиливанию от своих обязанностей. — Ну и что это было? Им удалось сбежать с кухни, и они направились через пожелтевшее поле к курятнику за домом. Высокие нескошенные травяные стебли щекотали бедра Кита через ткань штанов, колоски золотисто-соломенного цвета касались его коленей. Лэнс переступил через упавшую ветку, всё его внимание словно намеренно было обращено на горы пустыни, возвышающиеся вдали. — Я помогал тебе готовить. Что непонятного? — Я не то имел в виду, — Кит прикусил губу и задумался. — Ты руками обвил мою талию. Это было странно. Лэнс перепрыгнул камешек. — Только ради показухи перед моим братом. Смирись, Кит. У нас ведь ненастоящие отношения, что включает в программу ненастоящий флирт. Кит сглотнул. — Полагаю, в этом есть смысл. Когда они добрались до курятника, неприятный запах ударил Киту в нос. По ту сторону забора из сетки-рабицы Кит насчитал девять кур, громко закудахтавших, как только Лэнс шагнул к калитке, чтобы поднять крючок и войти. — Боже, ну и вонь, — пробормотал Кит, зажимая ноздри. — Что это? — Это, мой друг, свежий куриный помет. Лэнс неторопливо прошествовал в загон, он следил за тем, чтобы ни одна курица не смогла выбежать. — Здравствуйте, леди, — пропел Лэнс, прищелкнув языком, он принялся разбрасывать кукурузные зерна. — Вы скучали по мне? Кит в ужасе уставился на него. — Че ты, блять, делаешь? — Дарю дамам свою любовь, — снова заворковал Лэнс, наклоняясь, чтобы поймать одну из курочек, он взял её на руки. — Не так ли, э-э… — он посмотрел на зеленую бирку, прицепленную к её ноге, — Черепашка-ниндзя? Кит захохотал. Ну какой грёбаный идиот назовет свою ручную курицу Черепашкой-ниндзя? — Эй! — воскликнул Лэнс, медленно опуская курицу, чтобы она приземлилась прямо в кучку кукурузных зерен. — Не смейся над моими детьми. — Над твоими детьми? — ироничным тоном переспросил Кит. Он бедром прислонился к столбику забора, постукивая пальцем по подбородку. — А кто отец? — Ты, разумеется, — Лэнс произнес это так, словно констатировал что-то само собой разумеющееся, и закатил глаза. Он присел, чтобы погладить курочек. — Ты — мой парень, а они — наши дети, которых мы воспитывали с первых дней жизни. Кит посмотрел на него как на дурака. — Я прожил на этой территории всего один день, Лэнс. Эти пернатые куски мяса — не мои дети. Лэнс ахнул и резко откинул голову. — Как ты посмел сказать такое при детях! — он взмахнул руками, словно примадонна, и бросился на землю. — Я расстроен, Кит! Невероятно расстроен! Кит потер виски и тихо застонал. — Вставай, идиот. Ты лежишь на куче куриного дерьма. — Нет, — надулся Лэнс, отворачиваясь в сторону. Куры закудахтали ещё громче и окружили его, некоторые даже взобрались на его ноги и руки. — Я един с детьми. Они нуждаются во мне, Кит, у них нет матери! Коричневого цвета курочка, на ноге которой виднелась бирка с надписью «Почтовая служба США 2.0», вдруг начала клевать Лэнса в макушку, пощипывая его темные волосы. Кит подумал о том, что Лэнсу, наверное, вполне комфортно в загоне с этими уродливыми курами. И, что самое удивительное, курам тоже нравилась его компания. Лэнс что, заклинатель птиц? Как ему вообще удается заводить друзей даже среди животных? — Ты — самый странный человек из всех, кого я когда-либо встречал. — Но тебе ведь нравится. Кит нахмурился. — Нет, я просто терплю ради двух месяцев бесплатной стирки, — Кит собрал волосы в хвост. Солнце припекало ему голову, становилось жарко, и пот стекал по его коже. — Я ухожу. Меня это слишком смущает. Лэнс что-то забормотал, и Кит не смог его расслышать, потому что одна из кур забралась на его лицо. Но до того как развернуться и направиться обратно в дом, Кит решил провернуть еще кое-что. — Улыбочку! Кит быстренько сфоткал его, сохранив в галерее слегка размытое изображение Лэнса, лежащего в загоне на куче соломы, окруженного этими глупыми пучеглазыми курами. И тут же Кит со всех ног помчался к дому, крепко сжимая телефон в руке, он пулей несся по полю. До него доносились вопли Лэнса, приглушенные громким кудахтаньем кур. Кит оглянулся всего один раз, и на его лице появилась широкая улыбка, когда он увидел, что Лэнс пытается покинуть курятник. Его любимицы окружили его, словно намеренно не позволяя ему уйти. Он был в ловушке, курочки заблокировали ему путь к калитке, и некоторые из них жались к его ногам. — Я убью тебя, Джанг! — ревел Лэнс, потрясая кулаком. — Не вздумай отправить это Пидж!День 2
Суббота, семнадцатое декабря
18:10
Ужин в доме семьи Санчез стал настоящим событием в жизни Кита. Раньше он даже и не подозревал, что существуют такие обеденные столы, за которыми одновременно могут сидеть более шести человек. Здесь стояло много стульев, но можно было придвинуть ещё несколько, чтобы всем хватило места. Члены семьи собрались вместе, и блюда с едой непрестанно передавались за столом из рук в руки. Они произнесли молитву перед ужином, и этот обычай Кит вполне мог понять. У него были религиозные приемные родители, и в семье Санчез молитву читали точно так же. Кит позволил себе приоткрыть глаза и взглянул на Матэо, помахавшего ему рукой. За столом одновременно велись три беседы, но вполне естественно было участвовать в двух или во всех сразу. Меж большими блюдами стояло несколько кувшинов с лимонадом, и Жози опрокинула свой стакан всего через пять минут после начала трапезы. Комната наполнилась смехом, шумом, здесь витала атмосфера ещё чего-то, не знакомого Киту. Он просто не мог понять, что это. Домашний уют? Любовь? Чувство принадлежности? Как бы то ни было, Киту нравилось. За ужином Кит познакомился с отцом Лэнса, Хайме Санчезом. Мистер Санчез был высоким и худощавым, грубую кожу на его больших ладонях покрывали мозоли. У него не было залысин, но в волосах его уже виднелась седина, и он носил очки с круглыми линзами на кончике носа. Он был добрым, Кит не мог не признать этого. Но он также внушал ему страх одним своим взглядом, брошенным на него. В выражении его лица не было ни отвращения, ни гнева, а лишь разочарование. Словно с одной стороны он был рад видеть Кита здесь, а c другой ему хотелось вежливо попросить его покинуть дом. Ещё Кит познакомился с женой Дэниела, Рэйчел, которая кормила Изабеллу морковным пюре. Двухлетняя малышка сидела на старом детском стульчике с изображенными на нем героями из Улицы Сезам. Маленький пластмассовый поднос украшали поблекшие линии синего и зеленого цветов, будто когда-то мелкий Лэнс разрисовал его фломастерами, а на мягком сиденье было видно потертости. Девочка неотрывно смотрела на Кита. Сначала он подумал, что пугает её своим видом, но позже Лэнс заверил его в том, что его племянница, Изабелла, просто любит наблюдать за новыми для неё людьми. Киту она показалась милахой, если вообще можно было посчитать милой перепачканную оранжевым морковным пюре детскую мордашку. У девочки были темные волосы, густые даже для двухлетнего ребенка. — Лэнс, Кит, — начала было Клео, подцепляя вилкой кусочек куриного мяса с соусом сальса, — Как вы познакомились? Подобный вопрос не должен был смутить их. Каверзным его тоже нельзя было назвать, Клео искренне хотела знать историю их знакомства. И всё же было очевидно, что ей не следовало спрашивать об этом, потому что мистер Санчез явно напрягся. — Может быть, нам не стоит заводить беседу о лэнсовских… — он сделал паузу. — Об отношениях Лэнса за обеденным столом? Кит не понимал, почему мистер Санчез настроен против этого. Против него и Лэнса. То есть, окей, их отношения на самом деле — фикция, но семье Санчез не нужно было знать об этом, и по какой-то причине внутри Кита волной поднимался настоящий гнев. Даже несмотря на то, что в действительности они не встречались, Киту хотелось защитить Лэнса. Он был его другом. Ну, по крайней мере их связывало какое-то подобие дружбы. Ему казалось странным то, что миссис Санчез, в отличие от мужа, с готовностью выражала свою позицию в поддержку Лэнса. Дэниел, Клео, Рэйчел, Бенджи, даже Жози, — они все принимали Лэнса, и их любовь к нему была безоговорочной и безусловной независимо от его сексуальной ориентации. — Вообще-то, — заговорила миссис Санчез, отворачиваясь от своего супруга и с нежностью глядя на сына, на губах её расцвела по-матерински ласковая улыбка, — я тоже хочу услышать вашу историю. Все присутствующие заметили напряжение, появившееся вдруг меж Розой и Хайме. Роза словно нарочно произнесла это наперекор Хайме, и было очевидно, что она не собиралась ругаться с ним прямо за обеденным столом. Если бы Кит не знал наверняка, он подумал бы, что супруги Санчез имели диаметрально противоположные мнения насчет бисексуальности их среднего сына. Лэнс проглотил кусочек курицы. — Вам так интересно? Ну, это было очень стремно. — Отлично! — Бенджи стукнул кулаком по столу, и от этого малышка Изабелла хихикнула, а собака в соседней комнате залаяла. — Я готов послушать! Дело в том, что Лэнс и Кит уже обо всем договорились в машине на пути сюда. Идея сочинить фальшивую историю их знакомства принадлежала Киту, но именно Лэнс придумал нечто гениальное. Они просто решили рассказать правду, добавив немножко лжи во спасение. — Ну так вот, — начал Лэнс, отложив вилку, чтобы ничто не мешало жестикулировать. — Нас вроде как познакомили наши соседи в общаге. Звучит банально, но на самом деле всё было куда сложнее. Мой сосед по комнате — классный парень по имени Ханк, и он… — Ханк? Серьезно? — фыркнул Бенджи. Лэнс щелкнул брата по уху. — Эй! Не смей глумиться над ним! Ханк — мой лучший друг, и он отлично рисует и шарит в химии. Никогда не смейся над тем, кто умеет рисовать и понимает химию. Это два священных искусства вселенной. Бенджи закатил глаза и сделал глоток лимонада. — Короче, — продолжил Лэнс, возвращаясь к своему повествованию, — Ханк и Кит сидят вместе на практических занятиях, поэтому Кит часто заходил к нам по учебе. Теперь Кит живет в комнате с Широ, который… Ну, одним словом, обалденный красавчик. — Насколько обалденный? — поддразнил его Бенджи, и Клео несильно ударила его по руке. — Замолкни! — она погрозила брату. — Пусть Лэнс рассказывает! На лице Лэнса появилась дьявольская усмешка. — Настолько, что даже лучше Криса Эванса. И тут же миссис Санчез и Рэйчел хором ахнули. — Что?! — выпалила Роза, прижав ладонь ко рту. — Но Крис Эванс великолепен! Лэнс кивнул, соглашаясь с ней. — А наш Широ ещё лучше. Он, наверное, самый сексуальный мужчина на свете. Он играл в бейсбол в старшей школе, поэтому у него мускулистые руки, но он не перекачанный, так что это супер… — Если Широ такой классный, почему бы тебе не встречаться с ним? — промычал Бенджи с полным ртом. — Бенджамин! — миссис Санчез легонько шлепнула Бенджи по плечу. — Это неуважительно по отношению к Киту! До этого момента Кит сидел молча. Но сейчас было самое время для колкости. — Всё в порядке, миссис Санчез, — Кит улыбнулся. — Я уже знаю, что Лэнс тогда запал на Широ. Он пригласил его на свидание в прошлом году, но его отшили. Весьма категорично. Он приперся к нему с букетом роз. Ну, это не входило в придуманную Лэнсом историю их знакомства. Но это было чистой правдой. Сожалел ли Кит о своей выходке? Нет, совсем нет. Лэнс раскрыл рот от удивления, и Кит опасался, как бы он не уронил челюсть на пол. — Кит! — завопил он, чуть не опрокинувшись назад. — Им вовсе не обязательно было знать о такой мелочи! Дэниел откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. — Вообще-то, мне определенно нужно было услышать это. Лэнс бросил на него убийственный взгляд, игнорируя хихиканье, доносящееся со стороны Бенджи и Клео. — Дэнни, клянусь, я… — Ладно, — пробасил мистер Санчез, поднимаясь из-за стола со своей грязной тарелкой. — Лэнс сегодня моет посуду. — ЧТО? Папа… — Без возражений. Это тебе за сегодняшние фокусы и позорный побег в курятник. Кит кашлянул в рукав, чтобы заглушить смех. Лэнс выглядел, как обиженный щенок, он с погрустневшим видом наблюдал за тем, как его отец, мать, братья и сестры встают со своих мест, чтобы свалить в раковину целую гору грязной посуды. — Но я даже не закончил свой рассказ, — пробормотал Лэнс, сжавшийся в комок на своем стуле. — Дязе не зякончиль сёй раскяс, — поддразнил его Кит, но на лице его появилась дружелюбная улыбка, а в тоне голоса не было ехидства или издевки. — Уверен, что тебе ещё выпадет шанс. Кит пообещал себе, что не станет помогать Лэнсу с посудой. Однако он остался с ним. Он стоял у раковины и мыл посуду вместе с Лэнсом, и руки его были покрыты мыльной пеной, а кожа на пальцах от воды побелела и сморщилась. Кит согласился помочь не потому, что он был хорошим, как его назвал Матэо этим утром, а из-за угрюмого выражения на лице Лэнса. Тот надулся, как ребенок, оттопырил нижнюю губу, увлажнившиеся синие глаза его расширились, руки были расслаблены и прижаты к бокам. Это раздражало. — Помоги мне. — Нет. — Помоги мне! — Нет. — Пожалуйста, Кит. — Ладно. Все родственники Лэнса покинули кухню и столовую, чтобы уложить детей спать. Никого не осталось, и Лэнс сообщил Киту об этом. Доверив сыну посуду, миссис Санчез тоже ушла. Лэнс решил включить радиоприемник, стоявший в углу на шкафчике. Заиграла ретро-музыка, наверное, недавно миссис Санчез слушала именно эту станцию. — Если начнешь танцевать, я тебя брошу, — пробормотал Кит, оттирая соус сальса с тарелок. — Да я просто включил радио. Это не значит, что я собрался танцевать. Кит приподнял бровь и ничего не сказал ему, вместо этого взглядом указывая на приемник. Это была станция, крутившая старомодные шлягеры. Музыку ушедшего века. Кит такое не слушал. Подобная музыка звучала в эпоху фильмов «Свободные», «Шестнадцать свечей», мюзикла «Вестсайдская история». Эти песни уже стали мемами. — А неплохо! — провозгласил Лэнс, отбивая ритм ногой. Кит застонал. — Нет, не смей. Я ведь только что попросил! Не вздумай петь, пожалуйста, не надо… — и вдруг он замолчал, на секунду прислушавшись к мелодии. — Это ABBA? Лэнс ничего не ответил, вместо этого он, покачивая бедрами, медленно приблизился к Киту. — Нет! Не смей… Лэнс подскочил к нему, схватил его за руки и одним быстрым движением оттащил его от раковины. — «I’ve been cheated by you since I don’t know when…» — Лэнс, не пой, это странно! Но, как оказалось, Лэнсу было наплевать на все его протесты. Он своими руками сжал ладони Кита, покрытые мыльной пеной, и с осторожностью потянул его в центр комнаты. Кит изо всех сил пытался просто стоять неподвижно. Он наотрез отказывался танцевать, и ничто на свете не заставило бы его даже шевельнуться. Танцевать? С Лэнсом? На кухне Лэнса, в доме Лэнса, слушая радио Лэнса, под чертову Лэнсову АВВА. Лэнс, Лэнс, Лэнс. Танцевать с Лэнсом. Ни в коем случае. Ни за что. Вот только спокойно наблюдать за движениями его бедер было невозможно. Казалось, Лэнс уверен в своих действиях на все сто, он двигался так естественно, так свободно, и танец его был совершенно простым, незатейливым, свойственным только ему, Лэнсу. Кит никогда не видел таких грациозных и плавных движений. Лэнс умеет танцевать? — Ты танцуешь? — внезапно выпалил он, и из-за тона его голоса это было похоже и на вопрос, и на комплимент. И тут ему захотелось врезаться головой в стену. Ведь, как бы сильно ни раздражал его Лэнс Санчез, что-то все время заставляло Кита изменить свое мнение о нем. И сейчас был один из тех редких моментов, когда Кит смотрел на Лэнса и взгляд отвести не мог. Лэнс крепче стиснул пальцами его руки, на лице его красовалась ухмылка. — Я, может быть, неуклюжий, неловкий и часто выбешиваю тебя, но у меня есть скрытые таланты. Кит сделал глубокий вдох. Как оказалось, сконцентрироваться было непросто, когда Лэнс двигался с такой легкостью. Кит с трудом перевел взор, чтобы не смотреть на своего партнера. — Согласен, но… А ребята знают, что ты любишь танцевать? Ханк и Широ знают? Лэнс пожал плечами и закружил Кита в танце, когда ритм ускорился. — Не-а. И тогда его движения стали быстрее. Хоть это, по идее, должно было выглядеть глупо и нелепо, Кит не мог не признать, что у Лэнса есть способности. Природный талант. А ведь Лэнс никогда не брал уроки танцев. Было очевидно, что он ничего не знает о вальсе или о классических танцах. Он просто знал, как двигаться. Лэнс больше не пел, а лишь произносил слова, и Кит едва сдерживался, чтобы не стукнуть его чем-нибудь. — «Just one look and I can hear a bell ring…» Киту хотелось закричать. — «One more look and I forget everything…» Киту хотелось сбросить с себя его руки. — «Woooaahhh…» Кит сдался. — «Mamma Mia! Here I go again! My my, how could I resist you?» Может быть, танцы с Лэнсом — не такая уж плохая затея. Пока никто их не видит, пока с ним был Лэнс, пока их никто не осуждает. Лишь в этом случае он будет танцевать с ним. И, возможно, ему понравится.День 2
Суббота, семнадцатое декабря
21:42
Клео сама была не рада тому, что ей пришлось стать невольной свидетельницей случившегося между этими двумя. Она не собиралась шпионить, а только спустилась по лестнице, чтобы попить водички перед сном. Чувствовала ли она себя неловко, выглядывая из-за дверного косяка? Да, конечно. Но собиралась ли она выйти и показаться им? Нет, точно нет. Она не считала себя бунтаркой или самым непослушным ребенком в семье. Много лет этот титул принадлежал Лэнсу, а теперь постепенно переходил к Жози, которая большую часть времени дурачилась, придумывала розыгрыши, часто прятала телефон Бенджи и перечила их Mamá. Клео нравилось думать о себе как об ответственной, примерной дочери. Она брала пример с Дэнни, которого их другие братья и сестры прозвали «идеальным ребенком», потому что в школе он учился на отлично, а затем получил стипендию престижного юридического университета и создал крепкую семью. Но сейчас на часах было почти десять вечера, и она стояла у кухонной двери в одной пижаме, прислонившись к стене, и шпионила за своим братом и его парнем. Это было нелепо, и всё же Клео смотрела на них, наблюдала, подглядывала, улыбалась и хихикала. Что заставило её остаться? Если честно, улыбка на лице Лэнса. Лэнс всё время улыбался, это было его отличительной чертой. Он любил дразниться, со всеми флиртовал, вел себя как придурок и много шутил. Но Клео была его младшей сестренкой, и ей довелось видеть его слезы в тяжелые моменты, она поддерживала его в трудных ситуациях, наблюдала со стороны, как он пошел в старшую школу, как совершил каминг-аут и поступил в колледж. В детстве они ссорились, таскали друг друга за волосы и ломали игрушки, но Клео по-настоящему любила его. Ей нравилось думать, что она знает настоящего Лэнса Санчеза и выражение искренней радости на его лице, и она различала фальшивую и настоящую улыбки на его губах. Клео знала своего брата достаточно хорошо для того, чтобы понять, что прямо сейчас Лэнс был действительно счастлив, танцуя на кухне с этим парнем. В последний раз она видела его таким еще до болезни Бенджи. — Ты наступаешь мне на ноги, идиот, — сообщил Лэнс, посмеиваясь и широко улыбаясь. Они держались за руки и скользили по напольной плитке в одних носках на ногах, пытаясь двигаться в такт старой песни из восьмидесятых. — Я не виноват, — выпалил Кит, он с сосредоточенностью смотрел вниз на свои ступни, чтобы не ошибаться так часто (но у него всё равно ничерта не получалось). Лэнс застонал. — Ну, я тоже ни при чем! Погоди-ка… — он снова взял его за руку и положил её на свое плечо, ладонью коснувшись бедра Кита. — Я научу тебя танцевать, но ты должен меня слушаться. — Да не хочу я учиться, — проворчал Кит, но Лэнс не расслышал его слов из-за громкой музыки. — Ладно, пофиг. Научи меня. Только я должен вести. — Нет, — быстро возразил Лэнс. — Я впервые знаю, что делать, и наслаждаюсь мгновением. Песня закончилась, и заиграла другая, не менее известная, Клео узнала мелодию, но не могла вспомнить название. И тут девушку осенило: на старом видео с одной из хранящихся дома кассет её родители танцевали под неё. Это было видео с их свадьбы. Роза кружилась в красном вечернем платье, а Хайме в строгом костюме вел её. Клео казалось, что Лэнс помнит о том, что это за мелодия. Он ведь тоже смотрел видео со свадьбы на древнем видеомагнитофоне, когда они были детьми, верно? Это песня их родителей. Кит, должно быть, действительно очень важен для Лэнса. Скорее всего, сам Кит даже и не догадывался о значении этой мелодии, но теперь Клео была уверена в том, что Лэнс-то всё прекрасно помнит. И тем не менее Лэнс не разрывал объятия, кружась с ним по кухне. — «Let’s dance in style, let’s dance for a while, heaven can wait we’re only watching the skies…» Лэнс сглотнул, когда услышал слова песни, он смутился, и щеки его порозовели. «О, — подумала Клео, ухмыляясь, — значит, он узнал её». — В-вот ты и научился, — залепетал Лэнс, двигаясь в такт медленной мелодии. — Считай ритм. Знаешь как? Раз, два, три, раз, два, три… Клео наклонила голову, высовываясь из-за дверного косяка чуть дальше, чтобы лучше видеть их, она внимательно наблюдала за ними. Девушка осталась незамеченной, потому что Лэнс и Кит были слишком заняты друг другом, слушая песню. Лэнс показал ему пару движений, и несколько минут они просто считали ритм, а потом начали танцевать. Кит снова наступил ему на ногу, и Клео ожидала, что Лэнс опять съязвит и назовет его идиотом. Но Лэнс не обратил на это внимания, продолжая свой урок, как будто ошибки больше не имели значения. Они оба так выразительно покраснели, что это заставило Клео тихонько хихикнуть в кулак. — Сложно, — пожаловался Кит, и было очевидно, что он начинает нервничать. Его рука на плече Лэнса дрогнула, в то время как пальцы другой руки переплелись с лэнсовскими. — Я всё делаю не так. — Нет, просто для тебя это в новинку, — Лэнс усмехнулся и крепко сжал ладонь Кита в своей. Их движения стали свободнее, словно они больше не старались следовать четкой последовательности, а вместо этого просто кружились под песню. — Ты танцевал на выпускном в школе? — Никто больше не танцует медляки на выпускном. — Верно, — согласился Лэнс, и ещё несколько мгновений они cинхронно двигались, слушая мелодию. Затем Лэнс очень тихо спросил его: — Мы сейчас медленно танцуем, не так ли? Клео видела, что Кит запнулся от неожиданности, подавившись воздухом. — Из твоих уст это так странно звучит, Лэнс. Но ты прав. Мы медленно танцуем. Оба притихли. Лэнс смотрел на него, скользил взглядом по его бледной коже, по его губам, а затем взглянул ему в глаза. Они оба не могли отвести взор друг от друга, продолжая танцевать, плавно кружа по комнате. Ни тот, ни другой не осмеливался отстраниться. — Всё в порядке? — прошептал Кит, желая угодить Лэнсу. Лэнс тут же кивнул. — Да, — и снова на его лице появилась та самая улыбка, которую Клео признала настоящей, искренней, которую Лэнс посвящал только самым близким людям. — С тобой приятно танцевать. Клео ожидала, что они поцелуются, она действительно думала, что этим всё закончится. Язык тела, жесты, атмосфера, — всё вело к поцелую. Наступил подходящий момент, напряжение меж ними достигло пика, оба задержали дыхание. Лэнс выжидающе смотрел на Кита, не в силах проронить ни звука. Они ещё сильнее переплели пальцы рук, прижались друг к другу теснее, Кит прикусил свою нижнюю губу. И затем они просто разомкнули объятие, смущенные донельзя, и отскочили в разные стороны на метр. Разочарованная Клео ахнула и зажала рот ладонью. — Что это было? — молвил Лэнс, песня закончилась, и оба парня насторожились. Клео взвизгнула и бросилась бежать как можно быстрее и бесшумнее, она пронеслась по прихожей и закрылась в туалете, спрятавшись там. Оказавшись в относительной безопасности, Клео прислонилась к запертой двери. Она понемногу успокаивалась, но её ещё трясло от выброса адреналина в кровь, и она опустилась на пол. Почему они не стали целоваться? Они ведь встречаются, не так ли? Влюбленные всегда целуются. Клео была неглупой девочкой, она смотрела много фильмов и шоу, наблюдала за тем, как её старшие братья и сестра собирались на свидания со своими вторыми половинками. Но Лэнс и Кит словно боялись прикосновений, они явно сдерживались, смущались, краснели, избегали друг друга, и Клео понимала, что это ненормально. Это было взаимное влечение, а не отношения. Что они скрывают?