***
— Ты уверен? — Сивилла Докси внимательно посмотрела на магистра Криса, на губах которого играла довольная улыбка. — Мы останемся только в плюсе от этого решения. Магистр Капельмейстер зажился на этом свете. Уверен, что Эллис справится. — Этот трус может успеть активировать механизм башни. Тот самый блуждающий механизм. Ты ведь помнишь, как рыцари ордена бегали за этой башней по всем континентам? — Пусть активирует. Стоит ему выйти за пределы Оскальда, и конец всем его чаяниям. Это был самый безопасный край, чтобы спрятаться. — Я беспокоюсь кое о чём ещё. — Сивилла нахмурилась. — Не слишком ли ты усиливаешь эту девку? С каждой поглощённой способностью поверженного врага дитя серебра становится гораздо сильнее. И отдать ей целого магистра… — Из Стезо получился посредственный магистр. — Крис только махнул рукой. — Я всё просчитал. Даже если Эллис сама убьёт его, то получит достаточно, чтобы продолжить выполнять наши задания, но недостаточно, чтобы стать угрозой нашим планам.***
— Вот и подошла первая веха судьбы в этой истории. — Алисия наблюдала, находясь в своей лаборатории. Пока ей оставалось лишь наблюдать. — Какая именно веха? — полюбопытствовала Энора, стоящая со скучающим видом у стены. — Судьба… — На губах женщины появилась кривая улыбка. — Можно ли изменить её? Возможно ли выиграть эту схватку? Вскоре всё решится. — Что тебя волнует в предстоящих событиях в Наиавел’Ваине? — Гибель Луэазаэр и всего народа её Дома. Волна агонии пронесётся по землям Наиавел’Ваин, не оставив никого. — Ты говоришь так, будто видела эти события лично, — хмыкнула Эно. — Зрение здесь ни при чём. Пока что это лишь сбывающиеся прогнозы, — холодно ответила Алисия, обернувшись к воительнице. Эно содрогнулась от увиденного. Этот взгляд. Совершенно мёртвый взгляд уставшего от всего человека. — В любом случае, мы должны быть готовы нанести удар. Скоро придёт наша очередь действовать.***
Вечные секвойи. Эти могучие древа существовали задолго до появления на Земном Плане эльфов. И они переживут долгоживущих, их потомков и даже тех, кто появится после них. И от одного лишь взгляда на эти памятники самой жизни настроение Луэазаэр портилось всё сильнее. Выходило так, что с момента, когда чудовища обрушились на земли Наиавел’Ваин, прошло несколько месяцев. И от них не поступало ни единой весточки. Эльфы разных Домов не очень охотно ходят друг к другу в гости и редко желают узнать, как дела у соседей. Бывали даже случаи, когда соседи несколько лет никак не контактировали друг с другом, считая это совершенно нормальным. У долгоживущих свои понятия времени. Могли ли её способности апостола помочь её сородичам? Не совершила ли она страшный грех, оставив их в столь тяжёлое время? — Что не так, подруга? — Дидрик присел на кровать рядом с дрогнувшей эльфийкой. — Не боись, успеем мы на помощь к твоим остроухим сородичам. Вместо ответа Луэазаэр уткнулась лицом в ладони и задрожала, изо всех сил стараясь сдержать слёзы. — Я… была такой эгоистичной! — Ну-ну, успокойся. — Гном осторожно похлопал соратницу по плечу. — Все мы совершаем ошибки. Да и откуда тебе было знать, что именно после твоего побега придут эти Продавшиеся? — Если бы я не сбежала!.. — То могла запросто попасть под первый же удар. Один лучник не решит исхода войны. Скажу честно, даже если мы проникнем в башню это Кегельмастера, не факт, что его армии отступят. Луэазаэр снова уткнулась в ладони и задрожала ещё сильнее. — Поздравляю, Дидрик. Ты мастерски умеешь успокаивать, — холодно сказала Эллис, присаживаясь с другой стороны от эльфийки. — Ну я… эм… того… всего лишь хотел быть голосом разума же. Луи же просто погибла бы, оставшись там. — Дидрик, мы не знаем, что происходит в Наиавел’Ваин. А потому остерегайся пока необдуманных слов. Группа уже была в полном сборе. Магистр Крис Огнерукий сдержал слово и выбил у Исмаина помощь для Лаэрдез’Руаэмар в виде большого отряда пехотинцев и группы магов поддержки. Прибыв, они тут же развернули бурную деятельность, готовясь помочь в контрнаступлении на тварей Продавшихся. Герои же потрудились на славу в подборе снаряжения, ведь им предстояла битва с магистром Продавшихся. Даже самые посредственные из них могли в одиночку разрушать города и сокрушать армии. Хит, используя свои красноречие и кое-где особые таланты, добыл лёгкую и прочную броню из кожи чёрной императорской кобры. Эльфы Лаэрдез’Руаэмар надевали эту броню как бельё под одежду, так что внешний вид вора ничуть не изменился, но теперь у него прибавилась уверенность в завтрашнем дне. — Смотри только, не подставь свой длинный нос. Он у тебя не бронированный! — Дидрик хохотнул, щёлкая недовольно поморщившегося Хита по данной части тела. Сам гном не стал заковывать себя в цельнометаллическую броню по самые брови. Это сильно снижало мобильность. Ограничился только алхимической закалкой имеющихся элементов, особенно потрудившись над наплечниками. Под ними располагались цепочки из трёх рунных пластин, которые должны были помочь от особо пакостных атак тёмных магов. — Если я правильно помню тактику Хита, то он всё равно будет вечно держаться за нашими спинами, — заметила уже пришедшая в себя Луэазаэр. — Причём, даже за моей, а ведь я лучница! Эльфийка кормила Пушистика, который по задумке должен был пройти с ними через лесной коридор и сразу же помочь в бою. Тигр громко заурчал, что было больше похоже на рычание, когда Луэазаэр почесала его за ухом. — Интересно, Каэл’Дримэл уже пустился в погоню за нами? — задумался Тристан. — Он не похож на того, кто так просто отступает от цели. Создавалось ощущение, что юный маг вообще не уделил времени подготовке. Всё тот же плащ, всё та же сумка, всё те же очки. Только вот, если посмотреть на его снаряжение магическим зрением неподготовленным, то можно ослепнуть от сияния множества активных и пассивных чар, которые наложены за эти полтора дня. Сумка Тристана уже основательно прохудилась — на эти улучшения он задействовал почти все реагенты, зелья, эликсиры, не говоря уже о прорве магической силы. И всё равно ему казалось, что подготовка ещё не идеальна. В конце концов, Эллис пришлось взять всё в свои руки и заставить Тристана отдохнуть. Не забыл маг и о снаряжении друзей. Вот только метательные диски Хита уже содержали массу магических цепочек, так что их мастер не тронул. Секиру Габор он тоже побоялся брать в руки. Пугающая аура чего-то чуждого пусть и потухла, но всё ещё ощущалась в оружии. А вот меч Эллис, метательные ножи и топорики, молот Дидрика и стрелы Луэазаэр Тристан всё же обработал. Как и отдельные элементы брони. Впрочем, молот у него вскоре забрал сам гном и, видя измождённый вид мага, отослал его отдохнуть, пока он тут «сам без сопливых справится». Габор же чистила и точила секиру. В чём смысл этих действий, она и сама не смогла бы ответить, ведь её «живое» оружие всегда имело идеальную остроту лезвия и превосходно чистый вид. Видимо, вбитые в школе привычки были сильнее разума, коим варвары и без того не особо славились. Эллис тоже готовилась, но иначе. Её доспехи ордена и клинок были идеальны для охоты как на демонов и монстров, так и на тёмных магов. Она безрезультатно пыталась взять под контроль свою Серебряную Волю. Защитница уже давно заметила, что проявляется эта Воля спонтанно и имеет крайне низкий коэффициент полезного действия. Большая часть её энергии просто уходит в окружающую среду, поскольку контроль у девушки был отвратительным. По её прикидкам в обоих случаях — битвах с архидемоном и Продавшимся — Серебряная Воля использована едва ли на один процент. Враги мгновенно оценят Серебряную Волю и почувствуют чудовищную мощь, поскольку её большая часть уходит в никуда, распространяясь вокруг Эллис. Проведя много часов в медитациях и тренировках с Волей, Защитница также пришла к неутешительному выводу. При идеальном стопроцентном контроле Воли она становится… невидимой. Когда энергия целиком используется, не выходя в окружающий мир, враги даже не ощущают её. По крайней мере, до атаки, когда Воля обретает внешнюю форму. Она вспомнила Ферзя. Когда тот перемещался от неё, не чувствовалось ни малейшего следа остаточной Воли. Словно сама вселенная помогала ему в перемещении. Хотя, возможно, так и было, ведь Воля существа такого уровня могла облечься в приказ самому бытию. Но тут встаёт ещё один вопрос. Получается, что мощное золотое свечение Воли рыцарей Тернового Ордена обозначает крайне низкий уровень контроля. Тогда даже при огромных запасах энергии конечная сила удара будет крайне мала. Для простого человека это будет огромной мощью, но тот же архидемон и не почувствует такого толчка. В этом Эллис имела несчастье убедиться. Также она поняла, что сила удара мало отличается в зависимости от применения обычной золотистой Воли рыцаря Защитников или Серебряной Воли. Меняется только качество. У Серебряной Воли больше пробивающей силы, она действует подобно бронебойной стреле. Другая Воля, даже демонов и богов, напоминает искусный доспех, который легко отбивает удары простых стрел, в роли которых выступают волевые удары привычных видов Воли. Но Серебряная Воля просто пронзает их броню насквозь, что позволяет причинить вред этим сущностям. Вот и причина, по которой арканы смогли легко одолеть даже богов! Никакая защита просто не спасёт от их Воли. Серебряная Воля каким-то образом связана со вселенной, со всем окружающим бытием. Также как и… божественная Воля. Или дьявольская Воля. Боги и дьяволы приказывают самому бытию вокруг них — в этом их сила. Тут Эллис похолодела, а по спине её словно пробежали мурашки. Ей пришла в голову страшная мысль. А как боги и дьяволы относятся к носителям Воли арканов? Не видят ли в них опасных конкурентов? Вопрос риторический, если учитывать, что о событиях в соседней вселенной и об арканах боги всех окрестных вселенных должны быть в курсе. И она уже серьёзно засветилась перед ними своей Серебряной Волей. Да и даже не приходило в голову как-то сильно скрывать этот факт. Но знают маги Исмаина, знает тот архидемон. А тайна, что известна более, чем одному, известна каждому. Но сейчас не стоило предаваться пораженческим мыслям. Предстояла битва, страшнее которой у Эллис пока не было. И Серебряная Воля нужна там, как никогда.