Flyboys

В среду вечером Хакс с Беном и еще парочкой пилотов из 222-й, собравшихся выпить в «Быке и котелке», поймали машину с аэродрома до городка Уолкастл. Обе эти эскадрильи рано утром принимали участие в эскорте бомбардировщиков из 142-й во Францию. Их вылазку прервали несколько немецких истребителей, и Хакс был доволен работой его новых пилотов; они стойко держали строй, пока им не отдали приказ его разбить, и в бою держались своих ведомых. Похоже, они хорошо приспособились к сотрудничеству с 363-й, что было большим благом. В шесть часов они все вместе отправились в столовую, уходя пожелав Хаксу и Бену хорошего вечера. Водитель припарковал машину в переулке рядом с пабом. Они вышли, поежившись от прохладного зимнего воздуха и попрощавшись с пилотами 222-й, отправились к гостинице «Розторн», находившейся в центре городка. На улице людей было немного: одна идущая рука об руку парочка влюбленных и небольшая группка молодых девушек, они держали в руках корзинки, полные овощей, и звонко над чем-то смеялись. В последние две недели мясо было в дефиците, и все, включая самих пилотов, обходились тушеной капустой, морковью или картофелем в их самых различных видах приготовления. Таким рационом слишком не наешься, и от этого портилось настроение, но, по крайней мере, их хотя бы кормили. От сырого воздуха булыжники улиц были скользкими и поблескивали в теплом свете фонарей, а каблуки обуви Бена и Хакса звучно стучали в тишине города. Оба были в лучшем виде: натертые сапоги блестели, под форменными пиджаками — выглаженные рубашки, а волосы аккуратно уложены. Волосы Бена густыми волнами свисали по обе стороны его лица, задевая кончиками воротник, и Хаксу неимоверно хотелось пробежаться по ним пальцами. Из решетчатых окон гостиницы на мостовую лился золотой свет, и через них Хакс мог видеть в столовой парочку людей, которых обслуживала пухленькая кухарка, миссис Марсден. Он разделил с ней один танец в октябре, в ту ночь, когда учил Бена линди хопу. Сейчас это казалось так давно, но Хакс все еще помнил, как это — держать Бена в своих руках под лившуюся изнутри музыку и наблюдать за тем, как тот, если Хакс не ошибся, краснел, глядя на него. Когда они вошли внутрь гостиницы, им в лицо ударила волна теплого воздуха, пахнущая свежим хлебом и воском. За столом в передней части прихожей стоял щеголеватый пожилой мужчина с пышными седыми усами, в жилете и галстуке, он с яркой улыбкой поприветствовал Бена и Хакса.  — Добрый вечер, господа, — сказал он. — Чем могу быть полезен вам?  — Мы пришли на ужин к одному из ваших гостей, — объяснил Хакс. — К некому Финну и его спутнице, мисс Рей. Мужчина кивнул.  — Полагаю, они ждут вас в столовой. Проходите прямо туда. Они вместе вошли в маленькую комнатку, в которой стояло шесть накрытых синими скатертями столов. Несколько посетителей подняли на вошедших взгляды, кто-то даже улыбнулся, увидев двух красавцев-пилотов. Они всегда были почетными гостями в городке.  — Армитаж! — раздался радостный женский возглас с центра комнаты. — Бен! Мисс Рей, поднимаясь на ноги, оживленно махала им рукой, её лицо горело от радости. На ней было красивое желтое платье с цветочным орнаментом, опоясанное на талии тонким ремешком и рукавами в три четверти, её волосы элегантными локонами спадали на плечи. Она почти что не побежала к ним навстречу, сияя.  — Я так рада, что вы пришли, — взволнованно сказала Рей. — Пойдемте сядем, я хочу кое с кем вас познакомить. У стола стоял поразительно молодой темнокожий парень, одетый в простую зеленую рубашку, заправленную в твидовые брюки. У него был прямой нос с широкими ноздрями и полные губы. Он выглядел настороженно, ожидая возвращения Рей, руки по-солдатски свисали по бокам.  — Финн, — начала Рей, когда они остановились у стола, — могу познакомить тебя с командиром эскадрильи Армитажем Хаксом и лейтенантом Беном Соло, моими друзьями. Хакс протянул руку первым, и Финн пожал её.  — Приятно познакомиться, — сказал Хакс. — Я много слышал о тебе.  — Я тоже слышал о тебе, — произнес Финн чистым, звучным голосом с явным акцентом южного Лондона. — Рей не устает твердить, что вы оба отличные пилоты, — он оценивающе глянул на Хакса. — И как вы добры к ней.  — Мне повезло быть с ней знакомым, — ответил Хакс. — А теперь и с тобой, её самым старым другом. Выражение лица Финна смягчилось, когда он бросил взгляд на Рей.  — Это так она величает меня? Рей покраснела и пихнула его плечом.  — А как еще мне тебя называть, дурачок? Мы вместе почти что с пеленок. Финн улыбнулся, блеснув поразительно белыми зубами, и повернулся к Бену, протягивая ему руку.  — Рад знакомству.  — Взаимно, — ответил Бен.  — О, точно, — сказал Финн. — Ты американец. Рей об этом тоже говорила, но я как-то уже и позабыл об этом.  — Нет, ты не забыл, — упрекнула его Рей. — Не дразни его. Давайте уже присядем. Миссис Марсден сказала, что приготовит для нас что-то особенное. Они заняли свои места, Хакс напротив Рей, а Бен — Финна. В центре стола стояла откупоренная бутылка вина. Хакс взял её и предложил Рей наполнить её бокал.  — Да, пожалуйста, — сказала она, пододвигая его ближе к нему. Рубиновая жидкость темным ароматным всплеском окрасила дно бокала. Это вино было гораздо лучшего качества, чем-то, что подавали им на аэродроме, и Хакс подумал, специально ли миссис Марсден вытащила его для сегодняшнего вечера? Он налил вина всем остальным и, поставив пустую бутылку, поднял свой бокал.  — Тост. Спасибо, Рей, за то, что любезно пригласила нас присоединиться за ужином к тебе и Финну.  — Мне очень хотелось собрать вас всех вместе, — сказала она. — Армитаж, ты замечательный друг, и, возможно, тебя, Бен, я так же хорошо не знаю, но я рада, что ты пришел, — она с нежностью во взгляде повернулась к Финну. — И я так счастлива, что мы все можем быть здесь. Финн, чье выражение лица отразило её, взял свой бокал за тонкую ножку.  — Для меня нет места лучше. Они звонко стукнулись бокалами посредине стола. Хакс сделал маленький глоток, смакуя букет насыщенного вкуса. Он практически не тосковал по запасам из погребов своего отца, но было приятно выпить что-нибудь менее кислое, чем порционное вино, регулярно выдающееся в столовой.  — Здравствуйте, мои дорогие, — пропела миссис Марсден, появившись у их стола с полной корзинкой душистого хлеба и тарелочкой взбитого масла. Она поставила обе ноши на стол и весело улыбнулась. — Начнем с этого. Свежеиспеченный хлеб. По рецепту моей бабушки. Мы работали здесь с тех пор, как я была еще грудным ребенком. Я ненадолго оставлю вас с этим, но потом принесу прекрасный сюрприз для всех вас, — она подмигнула Рей. — Это особый случай. От её взгляда Рей покраснела, скромно опустив глаза на тарелку перед собой.  — Большое спасибо, — сказал Финн. — Мы весь день с нетерпением ждали этого, — он похлопал себя по животу. — Я почти не обедал, берег себя на ужин. Миссис Марсден отмахнулась от него, обеспокоенно поцокав языком.  — Это не сработает, молодой человек. Ты должен есть столько, сколько нужно, чтобы быть крепким и сильным, — она покачала головой, уперев руки в бока. — Ну, я просто обязана теперь убедиться, что вы съедите все и еще попросите добавки. Финн сделал ей резкий салют.  — Есть, мадам. Обещаю, что расправлюсь как минимум с двумя порциями. Когда миссис Марсден ушла, Рей фыркнула от смеха, толкнув Финна в бок.  — Ты ешь как лошадь, так что, держу пари, она еще пожалеет, что пустила тебя сюда.  — Эй! — возмутился Финн, игриво отталкивая её. — Что я могу сказать? В моем подразделении не щедры на пайки, и даже если бы это было не так, уж поверь мне, больше одного ты все равно бы не съела.  — Ну ты и нытик, — сказала Рей, но в её словах не было ни упрека, ни недовольства. Финн скорчил ей рожицу.  — Можно подумать у вас такие приятные ужины, что ты берешь себе добавку? Кажется, ты говорила что-то о тушеной капусте. Рей сморщила нос, но остальную часть гримасы спрятала за своим бокалом.  — Капуста не так уж и плоха, — сказал Хакс, — но я бы не сказал, что это отличная плата за нашу работу. Хотя, с этим ничего не поделаешь.  — Я на самом деле не против такого рациона, — вмешался Бен, взяв ломоть теплого хлеба и погрузив нож в масло. — Во всяком случае он-то лучше, чем-то, на чем я рос. Кем-кем, а хорошим поваром моя мама уж точно не была.  — Ха, — и себе хватая кусок хлеба, засмеялся Финн. — Моя тоже. Я как можно дольше старался ошиваться возле кухни бабушки Рей, — он откусил кусочек щедро смазанного маслом хлеба и довольно застонал. — Боже, вот это еда. Хакс тоже намазал себе масла.  — Рей говорила, что в детстве вы были соседями. В Лондоне. Финн взял еще одну ложку масла и намазал её на свой недоеденный хлеб.  — Все верно. Мы жили Пекхеме, — он посмотрел на реакцию Хакса. Пекхем находился в беднейшей части города, недалеко от Ист-Энда, хотя это был и не самый худший район. Хакс не собирался судить ни одного из них по их материальному положению. В армии они все оказались почти на равных, даже если они с Беном были офицерами, а Рей и Финн — обычными рядовыми.  — Ваши дома стояли по соседству? — поинтересовался Хакс.  — Вниз по переулку, — ответила Рей. — Через несколько дверей. Шестнадцатый и двадцать первый номера домов, Олд-Черч стрит. Бен взял второй кусок хлеба.  — Тогда как вы познакомились?  — Ну, — начал Финн, — когда мы еще были детьми, наши мамы вместе гуляли. Мы родились с разницей в четыре месяца, я в феврале, Рей в июне. В то время в окрестностях было не так много других детей, поэтому мы познакомились. Да к тому же и наши папы — оба работали на фабрике.  — Я даже не помню, когда мы детьми вместе не играли, — сказала Рей, отрывая аккуратные кусочки хлеба и по одному намазывая их маслом. — Мама Финна приводила его на день к моей бабушке и ко мне, когда уходила на работу в прачечную, — она ласково постучала пальцами по его голове, заставляя того вздрогнуть. — Мы всегда были вместе.  — Я даже застрял с ней в одном классе до конца учебы, — негодующе пожаловался Финн, но Хакс знал, что тот нисколечко не жалеет об этом. — Какая ужасная меня постигла доля.  — Да ладно тебе! — сказала Рей, указывая на него ножом. — Если бы не я, ты бы не справился с математикой. Финн прищурился.  — Почему ты всегда вспоминаешь именно это, а? Мисс Всезнайка, Могучая Рей и Королева Математики. Рей надменно встряхнула головой.  — В классе у меня были самые высокие оценки по всем предметам, попрошу помнить об этом. Финн закатил глаза и откусил кусочек хлеба.  — Мне тоже нравилась математика, — сказал Бен, взглянув на Рей. — Большую часть предметов в школе я ненавидел, но с ней у меня проблем не было. Особенно с геометрией. Тебе нужно знать, чтобы летать. Хакс вспомнил, как ловко тот решал задачи в первые дни назначения Хакса, когда вся эскадрилья после обеда собиралась на лекции в комнате для совещаний. Бен почти всегда сдавал все без ошибок.  — Полагаю, именно поэтому я и не стал пилотом, — сказал Финн. — Не смог пройти проверку, — он сделал глоток вина. — Да и высоты я боюсь. Хакс усмехнулся.  — Это помешало бы стать летчиком. Финн одарил его односторонней улыбкой.  — Ну, в любом случае, мне нравится быть солдатом. Думаю, я, как и мой отец, просто работал бы на заводе или в доках. Даже и предположить не мог, что увижу Францию ​​или что-нибудь еще в этом роде.  — Я надеюсь поехать туда когда-нибудь, — задумчиво сказала Рей. — Путешествовать по континенту, — она глянула на Бена. — Или, быть может, даже поехать в Америку.  — Там есть на что посмотреть, — ответил Бен. — Я путешествовал с моим отцом и его авиашоу. Мы исколесили все штаты, но до сих пор остались места, которые я еще не видел. Рей улыбнулась.  — Это авиашоу, кажется, то еще приключение. Бен оторвал кусочек хлеба и сунул его в рот.  — Ты видишь самые крутые выступления просто над обычным летным полем. И во всем мире ты не найдешь лучших пилотов и самолетов.  — Охотно верю, — она вцепилась в руку Финна. — Помнишь, я писала тебе о летном соревновании. Ты просто обязан увидеть, как Бен и Армитаж летают вместе. Может быть, ты мог бы прийти завтра на аэродром и посмотреть на их полеты, — Рей закусила губу, поворачиваясь к Хаксу. — Как думаешь, ему позволят?  — Не вижу причин отказывать ему, — ответил Хакс. — Не могу сказать, что там будет на что смотреть, но вы, Финн, наверняка сможете понаблюдать за парочками взлетов и посадок.  — Мне бы хотелось увидеть место, где ты работаешь, Рей, — сказал Финн. — Если, конечно, мне позволят там быть. Она потерла подбородок.  — Я могла бы завтра узнать у дежурных девушек, не будет ли с этим проблем. Но понравится ли эта идея подполковнику, не знаю.  — Он весь день будет на инспекциях, — сказал Хакс. Он узнал об этом вчера после обеда, когда заносил Сноуку отчет об утреннем рейде. — Так что командный центр будет полностью в распоряжении диспетчеров.  — Прекрасно, — обрадовалась Рей. — Тогда решено. Ты придешь завтра на аэродром. Мне нужно встретить тебя здесь, мы сможем прогуляться туда вместе?  — Я смогу найти единственную в городе дорогу к аэродрому, Рей, — ответил Финн, слегка скривившись. Она поджала губы на его слова.  — Не умничай со мной. Я в любом случае должна зайти за тобой. Ты не можешь без сопровождения просто прийти на аэродром. Тебя арестуют как немецкого шпиона. Финн подергал себя за рубашку.  — Я что, выгляжу или похож на джерри? Я могу надеть свою форму, если это поможет.  — Да, наверное, это было бы неплохо, — согласился Хакс. Гражданское лицо с аэродрома не выгонят просто так, но мужчина с цветом кожи, как у Финна, несомненно бы, выделялся и даже мог вызвать подозрения. Поэтому ему лучше было быть в военной форме, а не в обычной одежде, и в сопровождении Рей или кого-то еще. — Я с удовольствием покажу тебе ангар и соколы 363-й эскадрильи, — продолжил Хакс. — Если, конечно, после контрольного центра ты захочешь присоединиться ко мне и Бену в Третьем ангаре.  — Я был бы только рад, спасибо, — сказал Финн. — Я никогда раньше не был так близко к самолетам.  — Это очень мило с твоей стороны, Армитаж, — улыбнулась Рей. — Не каждый может увидеть «Спитфайр» лично, — она засмеялась. — Даже если для нас они стали обычным делом.  — По сути, да, — согласился Хакс. Краем глаза он заметил, как дверь кухни распахнулась, и на пороге с полным подносом яств появилась миссис Марсден. Сладковатый запах приготовленного мяса было ни с чем не спутать, и его рот наполнился слюной.  — Вот, пожалуйста, дорогие, — сказала миссис Марсден. — Одна из коров Алана Лидекера на прошлой неделе перестала давать молоко, поэтому теперь вот попала на стол, — она поставила блюдо с жареным бифштексом перед Хаксом. — Он буквально сегодня утром принес пару кусочков.  — Боже мой, миссис Марсден, — сказал Финн, когда кухарка поставила перед ним пустую тарелку, — это лучшее, что я нюхал за последние восемь месяцев, — он махнул рукой по вздымающемся вкусному пару, глубоко вдыхая. — О, да.  — Значит, я отложу для тебя еще один кусочек, — улыбнулась миссис Марсден. — Думаю, с этим ты быстро справишься.  — А для меня у вас найдется? — спросил Бен. Миссис Марсден положила руку на его широкую спину.  — Конечно найдется, мой дорогой. Съешь пока это. Рядом с говядиной аккуратными половинками лежала молодая картошка, присыпанная розмарином и стружками масла, нарезанная колечками морковь и зеленая фасоль, вероятно, прямо с небольшого огорода гостиницы на заднем дворе. Все казалось сочным и источало невероятно вкусный аромат, и Хакс с готовностью взял в руки нож и вилку, чтобы порезать мясо. Когда он положил первый кусок в рот, чуть не застонал.  — Боже, — сказал Финн с набитым ртом. — Это так хорошо. Рей откусила кусочек мяса, её глаза прикрылись от удовольствия.  — Господи, какая вкуснятина. Бен не произнес ни слова, а вместо этого накинулся на свою еду с одним-единственным намерением. Он отрезал себе большие куски мяса и съедал их в рекордно короткие сроки, оставив на потом картошку и овощи. Хакс же наоборот — чередовал мясо с овощами, следя за тем, чтобы бобы и морковь слишком не остыли. Его мать всегда так долго ела, что к тому времени, когда она заканчивала, вся оставшаяся еда на её тарелке была холодной, и он никогда не мог понять, как она это терпела. В течение двух-трех минут все четверо молчали, не спеша наслаждаясь столь редким угощением. Финн уже практически расправился с бифштексом, когда наконец остановился, чтобы глотнуть вина. Но на деле он осушил почти половину бокала.  — Никогда не забуду этот ужин. Мне он сниться будет, когда вернусь в мое подразделение. Рей нахмурилась.  — Не говори сейчас об этом.  — Прости, — сказал он, наклонив к ней голову. — Я знаю, что должен сосредоточиться на том, где я сейчас, а не снова думать о другом.  — Очень мудро, — похвалил Хакс. — Вы должны по-максимуму наслаждаться отпуском. Кстати, пока вы здесь, вы случайно не планируете съездить куда-нибудь еще в Норфолке?  — Я думала, мы могли бы поехать в Норидж, — радостно сказала Рей. — Отсюда всего час езды поездом. Летом, до приезда «Орлов», я была там с несколькими девушками. Норидж очень красивый город, и к тому же находится на реке Венсум.  — Я тоже подумывал о том, чтобы поехать туда, — признался Бен, глядя на Хакса. — Где-то на пару дней, не больше.  — Мы пойдем туда только на один день, — сказала Рей, накалывая на вилку кусочек морковки, — но, думаю, для курортного отпуска Норидж — отличное местечко, — она изогнула красивую бровь. — Хотите присоединиться к нам? — и, кинув взгляд на Финна, быстро добавила: — Если, конечно, никто не против. Финн кивнул.  — Без проблем. Почему бы и нет? Вы кажетесь хорошими парнями.  — Спасибо, — подавляя смех, сказал Хакс. — А тебе, Рей, — за приглашение. Если мне удастся выбить нам день отпускного, я бы хотел присоединиться к вам. Бен?  — Безусловно, — согласился тот. — Когда мы пойдем? Хакс задумался, просчитывая в голове варианты.  — Точно не завтра. Мне нужно поговорить с командиром подразделения, думаю… в пятницу? Это подойдет?  — Да, отлично, — сказала Рей.  — Хорошо, — Хакс задумчиво постучал пальцами по столу. — Полагаю, мы также могли бы взять машину. Тут всего минут сорок езды. Рей оживилась, ёрзая на стуле.  — В самом деле? Ты умеешь водить?  — Умею, — сказал Хакс. — Хотя, если кто-то еще хочет…  — Меня никогда этому не учили, — ответил Бен. Финн отпил из своего бокала.  — Меня тоже. Похоже, эта задача остается на тебе, Хакс. Проблемы в этом не было. Может быть, с тех пор, как он садился за руль машины его матери, и прошло уже какое-то время, но от подобных навыков избавиться было не так уж и просто, да и к тому же, водить машину было куда легче, чем летать на «Спитфайре».  — Я все устрою, — пообещал он. — И если все пойдет по плану, мы заберем вас обоих здесь в восемь часов утра в пятницу.  — Я соскучился по городу, — вздохнул Финн. — Мы все время дислоцировались в маленьких городках, в самой глуши Франции. Там, конечно, пейзажи просто великолепны, но если мы не ссоримся, нам ничего не остается, кроме как пялиться друг на друга. За всю мою жизнь так скучно мне еще не было.  — По крайней мере, ты был в безопасности, — возразила Рей. Финн взял её за руку, и в тот краткий миг, когда он посмотрел на неё, Хакс заметил проскользнувшую между ними нежную привязанность.  — Ты даже не представляешь, сколько раз я в такие дни перечитывал твои письма. Мне кажется, я запомнил каждое твое слово. Рей ласково улыбнулась.  — Я тоже знаю твои письма наизусть. Хакс отвернулся от них, давая им мгновение на уединение, и сосредоточился на еде. Однако взгляд Бена задержался на них, как будто тот изучал их. Хакс двинул ногой под столом и коснулся ноги Бена, сразу же привлекая к себе его внимание. Его ровная спина, казалось, чуть сгорбилась и ослабла, когда Хакс носком своей обуви погладил его лодыжку.  — Вы пишете своим семьям в Пекхем? — поинтересовался Хакс.  — Ну, моя мать и отец мертвы, — ответил Финн, — но я все же часто пишу письма матери Рей.  — Она всегда с нетерпением ждет их от тебя, — сказала Рей и, обращаясь к Хакс и Бену: — Он для неё как сын.  — Наверно было здорово иметь такого близкого друга, с кем ты вместе рос и взрослел, — сказал Хакс. — Боюсь, такого у меня никогда не было.  — Неужели, — начал Финн, — в твоей модной государственной школе у тебя не было товарищей? Хакс никогда не говорил с Рей о том, где он учился, поэтому знать, что он ходил в Чартерхаус, она не могла. Видимо, Финн предположил и попал в самое яблочко. Но Рей тут же оборвала его, предупреждающе сказав:  — Финн.  — У меня были друзья, — сказал Хакс, — но ни с кем из них я практически не общался по окончанию школы. Мы не были так близки, как вы двое, — он слегка улыбнулся. — Да и не думаю, что у многих есть такие друзья.  — Да, — согласился Финн. — Верно.  — А у тебя, Бен? — поинтересовалась Рей. — Остались в Америке друзья, которым ты пишешь, хвастаясь подвигами в небе? Бен отрицательно покачал головой.  — Я вне школы практически не общался со своими сверстниками, да и в самой школе я мало с кем там ладил, — он смущенно опустил взгляд. — Я, если честно, до сих пор такой.  — Это неправда, — сказал Хакс. — У тебя есть друзья в эскадрилье.  — Мы хорошо ладим, — продолжал Бен, — но на самом деле… у меня просто есть ты, — он посмотрел на Хакса, ловя его взгляд, и Хакса продрало до самой холки.  — Я рад этому, — хрипловато сказал он, ему так хотелось коснуться Бена, хоть на мгновение, но он не осмелился, уж слишком явно бы этот жест выдал его нежность к нему. Когда он повернулся к Рей, та улыбалась, а Финн с интересом наблюдал за ними. Хакс отпил своего вина и повернул разговор в другое русло. — Вы попадали вместе в передряги, когда были маленькими? Их ответы прозвучали одним за другим. Рей заверила:  — Конечно, нет. А Финн с гордостью изрек:  — Конечно, попадали. Хакс весело засмеялся, крутя в пальцах ножку бокала.  — Ну, и кто из вас не соврал? Рей, пристыжено пожевав щеку, все же неохотно призналась:  — Он. Лет в двенадцать-тринадцать мы еще как буйствовали и постоянно влипали в проблемы, когда пытались найти себе «приключений».  — Это и были самые настоящие приключения, — возразил Финн. — Мы однажды украли из грузовика мешок яблок и съели их. А как-то мы на велосипедах доехали до самого Воксхолла и потом слонялись по нему с видом, будто мы местные. Я тогда еще купил тебе шоколадку, помнишь?  — Конечно же, помню, — сказала Рей. — Я спрятала её под матрасом и ела по одной подушечке в день в течение трех недель. Это было самым настоящим счастьем, — она приподняла свой округлый подбородок. — Но теперь я могу позволить себе купить шоколад в любое время. Если он есть в магазине, естественно. Может быть, в Норидже мы сможем его найти. Там же находится фабрика «Макинтош».  — И тебе снова придется прятать его под матрасом? — поддразнил Финн. — Чтобы другие девушки не нашли?  — Я могла бы, — подмигивая, ответила Рей. — Но думаю, на этот раз я смогу надежно спрятать его в своем гардеробе. Он кажется более подходящим. Финн сжал её руку.  — Но это уже не так мило. Рей игриво ущипнула его, и тот завопил, будто она в него выстрелила. Они выглядели просто очаровательно вместе, Финн идеально подходил к веселому нраву Рей. Хакс даже мог предположить, что они будут относиться к тем супругам, которые даже в глубокой старости, смотря на своих резвящихся внуков, все еще будут смеяться и подшучивать друг над другом. Ему было больно думать о том, что у него такого никогда не будет. Спустя пару минут со свежими бифштексами для Финна, Бена и Хакса появилась миссис Марсден. Наевшийся до отвала Хакс вежливо отказался от своей доли, но Бен и Финн принялись за мясо, будто не ели его никогда в жизни. Пока те ели, Хакс и Рей беседовали между собой, он даже поделился с ней историями о его юношеских проделках в Чартерхаусе. Их было не так уж и много — все-таки у него была репутация прилежного, а не балованного парня — но достаточно, чтобы было, что рассказать. То неприятное отношение Финна к месту учебы Хакса исчезло, и он даже посмеялся над рассказом Хакса об их ежегодной пробежке нагишом, когда все ученики пятого класса носились обнаженные по всей территории школы, прикрытые лишь вечерними сумерками.  — Должно быть, там было на что посмотреть, — ухмыляясь Хаксу, сказал Бен.  — Ну, 363-я однажды проделала почти то же самое, — возразил Хакс. — Нам пришлось после американского футбола пройти через аэродром от душа до переговорной. Бен хихикнул.  — О, этого я никогда не забуду. Бьюсь об заклад, такого раньше на аэродромах не проделывали никто. Помню, ты тогда вышагивал по траве так, будто был одет в лучших смокинг, а не в одно лишь полотенце на бедрах, и, высоко задрав нос, здоровался со всеми, кто проходил мимо.  — Мы все слышали эту историю, — смеясь, сказала Рей. Хакс вздохнул.  — Да, полагаю, это было довольно запоминающимся.  — Нам нужно как-нибудь снова сыграть в футбол, — сказал Бен.  — Боже, только не это, — простонал Хакс. Было уже около девяти часов, когда они, наконец, отодвинули тарелки и допили вино. Финн, который весь день был в дороге, больше не мог сдерживать зевки.  — Наверное, нам пора, — сказал Хакс, заправляя салфетку под край тарелки. — Полагаю, ты, Финн, хотел бы уже отдохнуть. Мисс Рей, ты пойдешь с нами на аэродром?  — Да, — согласилась она, поднимаясь на ноги и разглаживая складки на юбке. — Мне только нужно захватить свое пальто. Оно тут возле стойки на вешалке. Хакс вышел из опустевшей столовой в холл гостиницы. Финн помог Рей надеть пальто, оно было охристого цвета, с высоким воротником и длиною до колен. На свои кудри она надела маленькую шляпку.  — Спокойной ночи, Финн, — сказала она, повернувшись к нему лицом. — Я приду сюда завтра в семь, чтобы мы могли вместе позавтракать.  — Буду считать часы, — ответил он и, взяв её за руку, нежно поцеловал костяшки пальцев, задерживая касание, отчего она покраснела. Когда он отпустил её, добавил: — Хакс, Бен, было приятно познакомиться с вами. Надеюсь встретиться с вами завтра на аэродроме, а в пятницу утром — перед поездкой в Норвич.  — Я постараюсь все устроить, — сказал Хакс, снова протягивая ему руку. Финн пожал ему и Бену руку, а затем они оставили его в холле, Рей напоследок оглянулась и бросила на него взгляд через плечо. Снаружи было намного морознее, чем когда они приехали сюда, над головой холодно светило звездами чистое ночное небо. Они приостановились у входа в гостиницу, чтобы Бен мог зажечь сигарету, их дыхание сизо клубилось в темноте. Бен не спрашивал, будет ли курить Хакс, он просто молча передал ему зажженную сигарету, а затем подпалил и себе. Они пошли по улице в сторону широкого переулка, который приведет их к аэродрому. Это была хорошая часовая прогулка.  — Мисс Рей, — сказал Хакс. — Финн говорил, что ты умеешь кататься на велосипеде. Пока он здесь, в городе, ты могла бы взять себе на аэродроме велосипед?  — А у нас он есть? — спросила она.  — У Уэксли есть, — ответил Бен. — Ты можешь одолжить его. Так было бы намного быстрее добираться до города.  — Это было бы замечательно. Мне нужно завтра спросить его об этом?  — Я спрошу, — вызвался Хакс. — Проведу командирскую конфискацию по уважительной причине. Рей рассмеялась.  — Договорились, спасибо, сэр. Быстро замерзающая грязь переулка смягчала звуки их шагов, широкие — Бена и Хакса, и короткие, семенящие — Рей. Та шла между ними, её макушка едва доходила им до плеч.  — Надеюсь, вы оба хорошо провели время сегодня вечером, — сказала она. — Было приятно видеть вас с Финном.  — Лично я прекрасно провел время, — заверил её Хакс. — Это, безусловно, была более хорошая компания, чем кучка шумных пилотов в столовой. Она улыбнулась.  — А ты, Бен? Сперва он ничего не сказал, но потом медленно ответил:  — Мне понравилось. Финн кажется хорошим парнем.  — Так и есть, — она счастливо вздохнула. — Пока он здесь, мы собираемся провести все эти дни вместе, будем просто бездельничать в гостинице, возможно, выберемся прогуляется по городу. Я думала, что Финн посчитает все это жутко скучным, но, оказалось, он просто хочет полежать и полениться. Признаюсь, я тоже была бы не против. Довольно тяжело целыми днями с утра до ночи координировать ваши полеты.  — Без тебя и других девушек из диспетчерской мы бы не смогли летать, — согласился Хакс. — Признаюсь, я немного удивлен, что ты не захотела привести их на встречу с Финном. С ними ты проводишь намного больше времени, чем с нами. Рей неопределенно пожала плечами.  — Они милые девушки, но… вас это, конечно, может шокировать — среди них у меня нет действительно близких друзей, — взяв их обоих под руки, она, не отставая, пошла с ними в ногу. — Мне было приятно встретиться с вами обоими вместе. Я очень надеюсь, что, возможно, ты, Бен, будешь чаще заглядывать ко мне в гости, когда приходит Армитаж, например.  — Мы не всегда вместе, — сказал Бен. — Не можем быть.  — В то время, когда мы не ждем, пока нас вызовут, мне часто приходится иметь дело с кипами документов, — объяснил Хакс. — На это «увлекательное» занятие добровольцев присоединиться обычно не находится. Бен же работает в ангаре.  — Что ж, — вздохнула Рей, — вы все равно желанные гости, заглядывайте, когда только сможете, — она споткнулась о выбитую машинами колею на дороге, но Бен легко подхватил её и поставил на ноги. — Благодарю. Я порой бываю такой неуклюжей. Знаете, я столкнулась с комодом прямо перед выходом из дома, когда собиралась записаться в армию, и сломала на ноге палец. Единственной парой хорошей обуви у меня были туфли на каблучке, которые я всегда надевала в школу, а они были заужены на пальцах ног. Мы почти час стояли в очереди в военкомат, и я чуть не плакала. Регистрирующая нас медсестра почти отправила меня домой, потому что подумала, что у меня слабые нервы для подобной службы.  — Это была бы страшная потеря, — сказал Хакс. — Почему ты вообще захотела стать добровольцем? Её ответ был быстрым:  — Если начнется война, я, даже если не смогу сражаться, сделаю все, что в моих силах.  — Тогда почему именно женский вспомогательный корпус ВВС [1]?  — Желания быть медсестрой у меня не было, — сказала она, — поэтому туда я не пошла, но прошлым летом, когда военные действия развернулись в полную силу, ВВС не хватало девушек, поэтому, как только закончила школу, я записалась к ним. Возможно, я могла бы упаковывать парашюты или ездить на транспорте, но меня отправили к радистам. К счастью, эта работа мне понравилось с самого начала.  — Думаешь после войны остаться на службе? — спросил Хакс. — Или тебе хотелось бы заняться чем-то другим?  — Я думала, что, может быть, когда-нибудь смогу стать учителем, — ответила она, — но не знаю, хватит ли мне терпения. Хотя я люблю детей. Возможно, даже когда-нибудь обзаведусь своими.  — С Финном, — бездумно сказал Бен. Глаза Рей на мгновение широко распахнулись, но затем она глубоко вздохнула.  — Нет, я так не думаю.  — Почему нет? Ты же любишь его, верно? Хакс поморщился от его такой излишней прямолинейности.  — Бен, не думаю, что мисс Рей хочет говорить об этом.  — Все в порядке, — заверила она, слабо улыбаясь. — Может быть, в Америке все иначе? Мужчины вроде Финна могут жениться на девушках вроде меня? Бен нахмурился.  — Такие как… оу. Ты имеешь в виду негров.  — Да, — тихо сказала Рей. — Я не смогу выйти за него замуж так, чтобы моя мама потом не отреклась от меня. Она ясно дала это понять, когда застала меня, целующейся с ним в переулке, и сказала, что не потерпит такого союза. На мгновение воцарилась тишина, перебиваемая лишь отзвуками вечернего города и свистом ветра, а затем заговорил Бен, и в его голосе наравне с негодованием звенела злость:  — Да что, черт возьми, она понимает? — выплюнул он. — Это не её решение, а твоё. Если оно ей не нравится, то это только её проблема. Пусть сама с ней и разбирается, — он резко остановился, потянув за собой всех остальных, и сердито посмотрел на Рей. — Тут же нет никакого закона, запрещающего подобные браки, правда же?  — Нет, нету, — сказала она. — Это просто негласное соглашение…  — К черту это соглашение, — ругнулся Бен. — Если у тебя есть шанс быть с ним, носить его кольцо, принадлежать ему, ты должна это сделать, — он понизил голос. — Ради тех, кто не может. Сердце Хакса болезненно сжалось, а затем гулко забилось в горле, судорогой пережимая глотку. Он видел в напряженном выражении лица Бена тоску, такую глубокую и сильную, что становилось почти физически больно. Потому что, говоря эти слова Рей, тот имел в виду их.  — Бен, — позвал Хакс, кладя руку на его предплечье. — Это не наше дело. Рей подняла на него взгляд, и когда она моргнула, по её щеке покатилась крупная слеза. Увидев это, Бен отступил на шаг, отпуская её.  — Прости, — сказал он. — Это правда не мое дело.  — Тебе не нужно извиняться, — шмыгнув носом, ответила Рей. — Я знаю, что я трусиха, но я люблю свою семью. Мне пришлось бы выбирать между ними и Финном.  — Это не трусость, — возразил Хакс. — Никто не должен выбирать между семьей и любовью, особенно когда мир находится в состоянии войны. Ты должна быть рядом с теми, о ком заботишься и любишь. Бен вытащил свой носовой платок из кармана пиджака и протянул ей. Она промокнула глаза и вытерла нос.  — Ты еще очень юна, Рей, — сказал Хакс, касаясь её плеча. — У тебя еще есть время, чтобы решить, чего ты хочешь.  — Я хочу все это, — ответила она и, прижав платок к груди, медленно пошла вперед, заставляя Бена и Хакса последовать за ней. Когда в поле зрения появился аэродром, первое, что бросалось в глаза — арочные крыши ангаров, поблескивающие серебром в холодным лунном свете. В темных силуэтах зданий рассеянно подмигивали одинокие точки света, но в большинстве окон уже ворочалась темнота. Расстались они у контрольного центра, Рей направилась к женским казармам с другой стороны диспетчерской, а Бен и Хакс направились к своим, стоящим возле офицерской столовой.  — Мне не следовало всего этого говорить, — пробормотал Бен, когда та ушла. Он сунул руки в карманы. — Может быть, мне не следует ехать с тобой в Норидж в пятницу.  — Почему ты так думаешь? — спросил Хакс. — Рей приняла твои извинения, а сперва вообще говорила, что в них нет никакой нужды. Ты не должен винить себя по этому поводу. И… высказанная тобой мысль не такая уж и необоснованная, — он обернулся и поймал Бена за руку. — У них, по крайней мере, есть шанс, даже если он и нарушает эту социальную условность и грозит Рей потерей семьи. Она может создать новую с Финном. У нас же с тобой этого никогда не будет. Бен поднял руку к лицу Хакса, его большой палец уперся в его скулу, нежно поглаживая.  — Знаю. Я не хотел быть с ней жестоким. Я просто завидую.  — Я тоже, — признался Хакс, прижимаясь к его руке. — Ладно, пошли уже. Нам нужно баиньки. Они поднялись по скрипучей лестнице казармы и наверху разошлись в разные стороны. Оставшись наедине, Хакс разделся, покорно повесил одежду в шкаф и протер лицо и шею смоченном в воде умывальника в углу полотенцем. Финн и Рей подняли ему настроение, и он был бы рад провести с ними день в Норвиче, но нельзя было ошибиться в том, что от слов Бена и от его ответа, в его груди появилась ноющая пустота. Им нужно было быть осторожными, чтобы хотя бы случайно не зацепиться за ужином руками, тогда как Рей и Финн могли свободно кокетливо касаться друг друга. Быть может, общество и диктовало им то, что они не должны быть вместе, чего нельзя было сказать о нем и Бене, которые не могли быть вместе, независимо от обстоятельств. Лежа в своей постели, он задавался вопросом, как бы поступил, будь он на её месте. Его мать всегда хотела, чтобы он женился на дочери их соседей и остепенился в Суррее. Отец же хотел, чтобы его семейным наследством владел армейский офицер. Хакс «не вышел» по обеим фронтам. Он, конечно же, любил своих родителей, но если бы ему пришлось выбирать между их любовью, облаченной в ожидания и надежды, и любовью Бена — тут уж решить было бы несложно. Он бы выбрал Бена, только Бена.

***

 — Вы вот так вот просто берете и бросаете нас здесь? Это довольно жестоко, сэр. Мельца хмуро глядел на Хакса и Бена, они после завтрака чуть задержались в столовой. Хакс объявил «Орлам», что им на сегодня предоставлен отпускной, и они вольны делать, что душе угодно, но вот что Хакс точно не сделал — не пригласил их присоединиться к нему с Беном в поездку до Нориджа. Тем не менее, они, если пожелают и раздобудут транспорт, чтобы добраться туда, без проблем могут сделать то же. Вот, например, Хакс уже договорился о машине для него, Бена, Финна и Рей.  — Поезд в город отправляется в четверть первого, — сказал он. — У вас предостаточно времени туда доехать и взять билеты. Уэксли бросил на него оскорбленный взгляд.  — Но все же, сэр, нам бы хотелось поехать с вами.  — Он не обязан брать с собой целую эскадрилью, — сказал Стриклэнд, он всегда был голосом разума. — Разве бы ты не хотел провести день с самим собой, попадись такой случай?  — Но Бен тоже едет, — проворчал Уэксли. Кроу похлопал его по плечу.  — Ладно, малыш. Мы пойдем в паб и потопим там твою печаль.  — Хорошо провести время, сэр, — пожелал Тейлор. — Мы будем ждать вас здесь и хандрить.  — Постарайтесь слишком сильно не плакать, — сказал Хакс, сделав непринужденный салют. — Увидимся вечером. «Орлы» пробормотали слова прощания им вслед, когда те вышли на улицу. Погода была не из приятных: с серого, как цемент, неба моросил мелкий колючий дождь, но, к счастью, машина у них была закрытой. Одетая в пальто и с зонтом в руке Рей ждала их у контрольного центра, на голове у неё была шляпа, а на руки натянуты теплые перчатки.  — Доброе утро, — улыбнулась она. — Готовы ехать?  — Еще как, — сказал Хакс. Машина стояла неподалеку, и, подойдя к ней, Хакс придержал дверь для Рей, помогая ей залезть внутрь. Та ловко забралась на дальнюю сторону сиденья, усевшись прямо позади водителя. Бен занял место спереди рядом с Хаксом и захлопнул дверь, когда тот повернул зажигание, заводя двигатель. Хакс включил первую передачу и, вдавив педаль газа, отпустил сцепление, и они плавно покатились по дороге, оставив аэродром позади.  — Кто научил тебя водить, Армитаж? — спросила Рей, когда они выехали на накатанную дорогу.  — Моя мать, — ответил Хакс.  — Правда? Как забавно! Я знаю, что некоторые сотрудницы женского вспомогательного корпуса водят машины, но, очевидно, к ним она не относится. Хакс переключился на вторую передачу, когда они попали на грязевой клочок дороги.  — Нет, не относится, она просто купила себе автомобиль, как только смогла. Моему отцу было наплевать на это. У него есть лошади.  — Лея тоже водит, — сказал Бен. — Когда я был ребенком, у нас был разбитый старый грузовик. Она даже знала, как чинить его в случае чего. А ломался тот примерно каждые три месяца, и только Лея могла заставить его заработать снова.  — Но она никогда не учила тебя водить его? — спросил Хакс. Бен положил руки на колени; в этой машине было мало места для его длинных ног.  — У меня никогда не было особого желания учиться этому. Все, чего я хотел, — летать.  — Ну, я могу научить тебя еще и водить, — предложил Хакс. — И тебя тоже, Рей, если вам интересно.  — О, не думаю, что мне это когда-нибудь пригодится, — ответила она. — Если после войны я и буду жить где-нибудь в крупном городе, то это будет Лондон. Поэтому я могу просто сесть на метро и автобус.  — Что ж, тоже неплохо, — сказал Хакс. — А ты, Бен?  — Конечно. Хакс не часто пользовался машиной, когда научился ею управлять, да и таким ловким водителем, как его мать, он тоже не был, но он думал, что сможет неплохо научить кого-то водить.  — Сегодня мы точно не начнем, — сказал он, — но, без сомнения, сможем выкроить на это время на аэродроме. В городке кипела жизнь, вынуждая Хакса замедлиться и даже пару раз просигналить, прося освободить им дорогу. Люди, улыбаясь, уходили с дороги, а Рей приветливо махала им с заднего сиденья. Хакс едва успел остановиться напротив «Розторна», когда она выскочила из машины и бросилась внутрь, чтобы найти Финна. Спустя несколько мгновений они, держась за руки, появились на пороге гостиницы, на подстриженных волосах Финна покоилась армейская кепка, его куртка была застегнута до ключиц. Они поспешно залезли в машину, дрожа от предвкушения.  — Доброе утро, джентльмены, — поздоровался Финн, устроившись на сидении за Беном.  — Здравствуй, — сказал Хакс, ответив за них обоих. — Готов ехать? Финн ухмыльнулся и сказал:  — Так точно. И после этого они выдвинулись в путь. Дорог возле городка все еще не было, но когда Хакс подъехал к более крупным и оживленным улицам, те были закатаны в гладкий чёрный асфальт. Катясь по городу, он переключился на четвертую передачу. Из-за шума двигателя и стука дождя по ветровому стеклу было трудно слышать Рей и Финна, но в зеркале заднего вида Хакс заметил, как те заговорщицки склонили друг к другу головы. От чего они с Беном остались на переднем сидении в одиночестве. Бен безмятежно смотрел в боковое окно, его руки лежали на бедрах. После их первой вчерашней вылазки — без происшествий — он был беспокойным. Хакс видел, как тот попытался поработать со своим соколом, но спустя всего пару минут плюнул на это дело. Когда же Хакс искал его в ангаре, Тэниссон сказал, что работа не смогла надолго задержать его внимание, и тот ушел, не выдержав и часа. Его не было ни в переговорной, ни в общих комнатах; Хакс проверял. Только когда он шел обратно в комнату для совещаний, наткнулся на Бена. Тот был в одной мокрой рубашке, она плотно прилипала к его телу, босой и забрызганный грязью. Хакс обеспокоено остановился.  — С тобой все в порядке? — спросил он. — Что ты делал?  — Бегал, — ответил Бен. — Вокруг офицерских казарм. Мне, эм, нужно было выпустить пар. Хакс удивленно поднял брови.  — Понятно. Ну и как, помогло? — Бен кивнул, и Хакс подошел к нему на шаг ближе. — Тебе не холодно?  — Я практически не чувствую своих ног, так что… Не задумываясь, Хакс расстегнул свой пиджак и накинул его на плечи Бена. Тот был слишком узким для него, но все же хоть немного согревал.  — Иди уже внутрь, дурачок, — сказал Хакс. Бен посмотрел на пиджак, а затем снова на Хакса.  — Мне нужно принять душ.  — Сейчас слишком холодно для этого. Идем умоем тебя. Он направился к казармам, Бен поплелся за ним. Когда Хакс повел того в уборную, за ним на ступеньках и коридоре оставались мокрые коричневые следы грязи, которые позже придется убирать их денщикам. Внутри был один пилот, он отливал и, когда они вошли, странно посмотрел на Бена, но без каких-либо замечаний вернулся к своему занятию. Тот ушел, как только Хакс, заткнув пробкой одну из раковин, наполнил её горячей водой. Схватив ближайший стул, Хакс приказал Бену сесть, тот благодарно на него плюхнулся.  — Какой черт побудил тебя сделать это? — потребовал Хакс, взяв с полки у дальней стены чистую мочалку и погрузив её в воду. — В лучшем случае ты заболеешь, а в худшем — можешь потерять пальцы на ногах, — он, цокнув языком, присел на корточки и начал мыть ноги Бена, растирая мочалкой.  — Ай, — прошипел Бен при контакте.  — По крайней мере, вернулась чувствительность, — сказал Хакс, смывая грязь со стопы Бена и между пальцами ног. Вода от мочалки помутилась, когда Хакс ополоснул её в раковине, и уже начала потихоньку остывать. Он обернул чистую ногу в теплую ткань, чтобы быстрее согреть её, и принялся мыть вторую. — Сними рубашку. Бен послушно стянул пиджак Хакса, а затем снял с себя и влажную рубашку, откидывая её на пол. Его грудь покраснела от холода, поэтому Хакс взял полотенце и накинул ему на плечи. С застывшим на лице смущением Бен наблюдал за тем, как тот крутит и вертит его ногу, убирая грязь.  — Что о нас скажут, если кто-нибудь войдет сейчас сюда и увидит все это? — спросил он. — Мой командир трясется надо мной, будто я больной ребенок. Хакс усмехнулся.  — Я почти закончил, — он указал на лежащую в его ногах одежду. — Убери её и надень что-нибудь сухое. Захватив свою грязную, Бен подошел к корзине и вкинул её внутрь. Он выглядел потрепанно, его волосы насквозь пропитались влагой и выпрямились.  — Ты идешь? — спросил он. Хакс вытащил пробку из раковины и нахмурился. Бен только улыбнулся и кивнул головой в сторону выхода. — Давай. Хакс, подобрав по дороге свой пиджак, направился за ним. Когда они вышли в коридор, он был пуст, и они беспрепятственно прошмыгнули в комнату Бена и закрыли за собой дверь, к которой Хакса мгновенно прижал Бен, целуя его. Даже его губы были холодными, но язык был обжигающе горячим. Хакс глухо застонал ему в рот, засовывая руки под полотенце, чтобы пробежаться пальцами по прохладной коже.  — Я буду бегать чаще, если это всегда будет заканчиваться так, — сказал Бен, отстраняясь. Хакс закатил глаза.  — Не рассчитывай на это, — он толкнул Бена, отодвинув с дороги, и направился к его шкафу. Он поджал губы, увидев, какой же беспорядок творился там. Однако в уголке была сложена пара чистых брюк, и Хакс, вытащив их, сунул в руки Бена. — Где твои носки? Бен указал на набитую ими доверху полку, там не было ни одного свернутого или сложенного. Поэтому когда из этого беспорядка Хакс выудил пару носков, эта куча почти вывалилась из шкафа. Он повернулся, чтобы отдать их Бену, но обнаружил, что тот стоит посреди комнаты полностью обнаженный с дерзкой улыбкой на лице, а штаны валялись где-то на полу. Хакс хотел упрекнуть его, но не оценить его длинные ноги, ширину плеч и узкие сильные бедра он не мог. Ему буквально перехватило дух, слова застряли в горле, и это его разозлило. Разозлило то, как легко Бен мог отвлечь его в самый неподходящий момент.  — Надень что-нибудь, прежде чем замерзнешь до смерти, — строго сказал Хакс, вручая ему носки. Взяв их, Бен натянул их на лодыжки, но больше не сделал ни единой попытки найти нижнее белье или надеть брюки.  — Бен, что ты… ах! — Бен перехватил его за пояс и толкнул на койку, с натужным скрипом пружин опускаясь сверху и прижимая того своим весом.  — Согрей меня, — попросил он.  — Это исключено, — сказал Хакс. — Сейчас середина дня. Лицо Бена немного вытянулось, но он поцеловал губы Хакса.  — Это не займет много времени, — тихо прошептал он. — Тебе едва нужно дотрагиваться до меня, — взяв Хакса за запястье, он направил его руку к своему паху, где уже ощущались толчки дурной горячей крови. — Я бегал, чтобы перестать думать о тебе и о том, что мы делали.  — Уверен, ты мог бы найти другой способ, — сказал Хакс, хотя член Бена так и не выпустил. — Ты же умеешь справляться без меня. Бен толкнулся в кулак Хакса.  — Но сейчас ты здесь. Помоги мне?  — Отпусти меня, — сказал Хакс, — и я подумаю над этим. Бен скатился с него и встал на ноги. Хакс выскользнул из кровати, пытаясь параллельно не измазать простыни грязными сапогами, и, положив руки на плечи Бена, опустил его назад на кровать.  — Садись, — скомандовал он. И дождавшись, когда тот удобно усядется, стал перед ним на колени. После этого он сразу же ушел выпить воды, прежде чем вернуться в комнату для совещаний. Ближе к вечеру их снова вызвали на вылет, и Бен вышел из ангара, ослепительно опрятный и намного более расслабленный, резво вскочил в кабину и последовал за Хаксом в небо. Казалось, что спокойствие осталось с ним до самого вечера и, очевидно, даже до поездки в Норидж. Хакс вздрогнул, его руки сжались на руле, когда Рей, внезапно наклонившись вперед, просунула между их сиденьями голову.  — Куда сначала пойдем? — спросила она. — Когда приедем?  — Полагаю, это зависит от того, на что бы ты хотела посмотреть, — ответил Хакс. — Там есть впечатляющий собор и замок. Живописная река. Или мы могли бы посмотреть фильм и прогуляться по магазинам, если, конечно, у тебя есть лишние карманные деньги, — он захватил с собой пару купюр, чтобы купить Фазме шоколад, возможно, немного чая для них обоих и бутылочку чего-нибудь для эскадрильи. Да и поесть тоже что-нибудь надо.  — Фенман из 129-й сказал, что на реке находится старый артиллерийский блокпост, — сказал Бен. — Там в четырнадцатом веке стояли пушки. Хакс скосил на него взгляд.  — Я и не знал, что ты интересуешься средневековой историей. Бен опустил плечо.  — Это интереснее, чем церковь.  — Согласен, — вклинился Финн, появляясь рядом с Рей. — Я сам артиллерист. Так что, если никто не возражает, я был бы не прочь посмотреть на блокпост.  — Я тоже, — согласилась Рей.  — Как и я, — сказал Хакс. — Тогда, когда прибудем в город, поспрашиваем дорогу, но, уверен, найти её будет не так уж и сложно. Значит, поедем туда сразу, а затем, возможно, прогуляемся по набережной?  — О, да, — радостно воскликнула Рей. — Может быть, к тому времени дождь уже прекратится.  — А если нет, — сказал Финн, — то мы можем зайти в какое-нибудь кафе, выпить чашечку чая и подождать, пока дождь не пройдет. Бен скривился, заставляя Хакса добавить:  — Уверен, у них будет и кофе. Когда пункт назначения был обговорен и согласован, Рей и Финн откинулись назад, тихо о чем-то разговаривая. Проезжая мимо близлежащих поселений по главной дороге в Норидж: Диклебург, Лонг-Страттон, Ньютон Флотман и Данстон, они встретили лишь несколько машин. Дождь уже прекратился, и блеклый свет солнечных лучей озарил здания развернувшегося впереди города.  — Мы остановимся здесь, — сказал Хакс, подъезжая к пабу «Суэйнсмен». — Думаю, они смогут сориентировать нас.  — Я пойду узнаю, — объявила Рей, уже вылезая из машины. Она побежала по мостовой и скрылась за дверьми паба, оставив троих мужчин наедине. Сначала они молчали, но потом Финн заговорил.  — Что ж, ребята, а теперь скажите мне честно. У вас есть что-то к Рей? У одного или у обоих сразу? Повернувшись на месте, чтобы увидеть Финна, Хакс удивленно переспросил:  — Прошу прощения?  — Я не идиот, — прорычал Финн, — и я знаю, что вы не слепые. Рей самая красивая девушка, которую я когда-либо видел, так что шансы на то, что вы двое этого не заметили, просто ничтожны. Поэтому я спрошу снова: что вы от неё хотите? Хакс был застигнут врасплох, он совсем не ожидал, что его будут обвинять в том, что он пытается увести Рей. Их с Беном представили Финну как её друзей, так что он и подумать не мог, что с этим могут возникнуть вопросы; но, судя по всему, Финн видел в них угрозу.  — Боюсь, у тебя сложилось неверное впечатление, — мирно сказал Хакс. — У меня нет никаких намерений насчет мисс Рей, кроме как быть её другом. Финн выглядел неубежденным, он строго глянул на Бена.  — А что насчет тебя? Бен хмуро посмотрел на него в ответ.  — Я едва знаю её. И, по-моему, она уже говорила об этом? — он поднял бровь. — Так что слепой тут один только ты. Финн самодовольно изогнул рот.  — Правильно, говорила, и я не позволю каким-то самоуверенным летчикам окрутить её.  — Тебе нечего нас опасаться, — сказал Хакс. — Я нахожу мисс Рей очаровательной, но не собираюсь претендовать на твое место в её сердце, — он отвел взгляд от Бена, но добавил: — Мое уже занято.  — Моё тоже, — нежно откликнулся Бен. Финн скрестил руки на груди и втянул воздух через сомкнутые зубы.  — Тогда все в порядке. Думаю, я вам верю.  — Могу заверить тебя, что тебе не о чем беспокоиться, — сказал Хакс. — Ты прав, она очень красивая девушка, но она смотрит на тебя так, будто ты достал ей луну, — периферийным зрением он заметил, что Бен смотрит на него. — Я знаю этот взгляд.  — Я люблю её больше всего на свете, — вздохнул Финн. — И хочу жениться на ней.  — Ты спрашивал у неё? — спросил Бен. Финн огорченно опустил взгляд.  — Не словами. Я просто думал, что она всегда знала об этом.  — Когда дело доходит до подобных вопросов, здесь нет места для предположений, — сказал Хакс, повторяя мысль Фазмы. — Скажи ей, что чувствуешь, без утайки.  — Боюсь, она откажет мне, — ответил Финн. — Я не смогу этого выдержать.  — Ты не узнаешь, пока не спросишь, — сказал Бен. — Ты можешь сделать это сейчас, сегодня. Пока у тебя еще есть смелость. Финн сжал руки.  — У меня нет кольца.  — Мы найдем способ на некоторое время увести её, а ты пока можешь купить его. Хакс перевел взгляд на Бена, удивленный подобным романтическим порывом. На этот раз лицо Финна потемнело от смущения.  — У меня нет денег. Я отправил всю свою зарплату матери и отцу Рей. Она не знает об этом, и я заставил их пообещать, что они не скажут ей. Расстегнув нагрудный карман пиджака, Бен вытащил кожаный кошелек. Из него он вынул три банкноты по двадцать фунтов и протянул их Финну. Офицеры зарабатывали почти двадцать фунтов в месяц; Бен предлагал почти все, что заработал за все время пребывания в Англии.  — Я не могу принять их, — сказал Финн. — Не после того, в чем я только что тебя обвинил. О чем я думал… Бен наклонился к нему ближе, протягивая деньги.  — Это не для тебя, это для Рей. Финн осторожно сжал банкноты пальцами, не решаясь вынимать их из руки Бена.  — Что, если она откажет мне? Я потрачу все это впустую.  — Она не откажет, — твердо сказал Хакс, несмотря на то, что не был полностью уверен в своих словах, он очень надеялся на то, что Рей, как и он, между любовью и семьей, которая не одобряет эту самую любовь, предпочтет первое. И если Финн посылал им свою зарплату, те знают, что он заботится не только об их дочери, но и о всей их семье. Они бы поняли такой её поступок; должны были бы понять. Финн широко распахнутыми глазами посмотрел на них, но, наконец, взял деньги и сложил их в карман.  — Спасибо, — сказал он. — Мистер Соло.  — Не называй меня так, — попросил Бен, его губ коснулась легкая улыбка. — Я Бен. И всегда пожалуйста, обращайся, — он задумчиво наклонил голову и продолжил: — Подождите здесь. Мне нужно зайти узнать, где тут ювелирный. Финн схватил его за рукав.  — Там же Рей. Ты не можешь просто вот так открыто спрашивать о ближайшем ювелирном. Она догадается!  — Неужели? — спросил Бен. — А может быть, я собираюсь купить что-нибудь моей любимой. Хакс почти потянулся к нему, но сдержался; пальцы все еще подрагивали от желания прикоснуться.  — Ждите здесь, — снова сказал Бен. — Если я увижу её, просто скажу, что ищу уборную, — и не сказав больше ни слова, вышел на тротуар и длинными шагами унесся в паб. Финн вздохнул.  — Никто никогда не делал для меня ничего подобного.  — В мире очень мало таких людей, как Бен, — сказал Хакс, чувствуя, как сладостно сжимается его грудь от мысли, что этот парень принадлежит ему. Спустя пару минут вернулась Рей, а за ней и Бен. Они забрались в машину, плотно закрыв двери.  — Блокпост называется Коровья башня, — сказала Рей, — и это примерно в миле отсюда, — она указала на соседнюю улицу. — Они сказали ехать туда. Хакс вырулил на улицу, следуя указаниям Рей, которые та давала как раз вовремя, чтобы он успевал нажимать сцепление и плавно проходить повороты. Сначала на восточном направлении показалась река, огибающая дугой место, где стояла Коровья башня, бастион. Хакс нашел местечко, чтобы можно было поблизости припарковать машину, и заглушил двигатель. Они вышли на улицу, солнце то появлялось из-за серых туч, то пряталось, погружая мир в серую муть. Башня слишком высокой не была, она возвышалась над городом приблизительно на пятьдесят футов, но была построена из прочного красного кирпича — или, по крайней мере, облицована им — отчего на расстоянии выглядела довольно внушительно. В её конусной структуре на нижних уровнях были проделаны отверстия под пушки, а также наверху виднелись зубчатые бойницы для орудий. Хакс не часто интересовался средневековой историей, но он обращал внимание на военную архитектуру тех времен. Им пришлось пересечь лужайку, чтобы добраться до входа, но там не было никого, только у стены башни одиноко стояла мемориальная доска.  — Коровья башня была построена около 1398 года, — вслух прочитала Рей, — как часть оборонной стены Нориджа. Её высота предлагала стратегически выгодный вид на берег реки. Основа башни — каменная, с внутренней и внешней стороны она покрыта кирпичом. Финн наклонился и через её плечо, продолжил:  — Первый этаж использовался в качестве общей столовой для гарнизона, в то время как спальные помещения были на двух этажах выше. Свое название башня, вероятно, получила от окружающего её поля, которое называлось Коровьим.  — Мы будем входить внутрь? — спросил Хакс, подходя к пустому арочному проему, где не было двери, которая могла б помешать им войти. Внутренняя часть башни была пуста, деревянные полы давно сгнили, но их так и не стали заменять. Провалы амбразур были намного шире самих окон, что позволяло мужчинам заряжать пушки и стрелять из них. Жилые помещения были тесные и выходили прямо к корпусу для артиллерии. Это было как спать в пороховой бочке. Хакс мог представить себе, как во время боев всю башню пронизывал едкий запах пороха и гари. Теперь же, однако, здесь пахло лишь отсыревшей травой и речной водой.  — Тут все такое старое, — задумчиво сказал Бен, положив руку на покрытую мхом стену. — В четырнадцатом веке в Америке ничего подобного и близко не было. По крайней мере, в моих родных краях. В других местах… Я слышал о людях из Южной Америки, у которых были огромные храмы и большие города, где обитали сотни тысяч жителей, — он поднял взгляд на виднеющееся через вершину башни небо. — Испанцы убили их.  — Conquistadores, — уточнил Хакс. — Они принесли с собой войны и болезни, и все ради того, чтобы в Новом Свете найти невиданные богатства.  — Ты знаешь испанский? — спросил Бен.  — Несколько слов, — ответил Хакс. — Для полноценного разговора их, конечно же, не хватит. Но в школе мы проходили испанское завоевание. Ты, вижу, тоже знаешь об этом.  — Не благодаря школе, — сказал Бен, оглядываясь на Хакса. — Я слышал эти истории от пришедших на наше авиашоу мексиканцев. Они остались с нами после него и поделились текилой, — он улыбнулся про себя. — Это был первый раз, когда я напился. Мне тогда было тринадцать. Приблизительно в том же возрасте Хакс перебрал со скотчем отца, а не… что там сказал Бен? Текилой. Этого он никогда раньше не пробовал.  — Бен, а ты настоящий негодяй, — засмеялась Рей, толкая его в плечо; тот даже не шелохнулся. — Я не пробовала алкоголя, пока мне не исполнилось восемнадцать.  — Обманщица, — сказал Финн. — Когда нам было лет двенадцать, ты так напилась, что потом чуть желудок не выплюнула. Джин миссис Грейди, помнишь? Рей прижала руку к животу, подавив рвотный порыв.  — Господи, как я могла забыть об этом. Вот почему я до сих пор на дух его не переношу. В последний раз Хакс пробывал джин от Бэй, женщины, которую встретил в Лондоне неподалеку от «Орлиного клуба». Она дала его как успокоительное, чтобы поддержать бледного и вялого мужчину, который выглядел так, будто вот-вот упадет в обморок. Он тогда думал о Бене, и она знала, что ему нужно, даже прежде чем тот осознал это.  — Ты должна попробовать его снова, — сказал он Рей. — Возможно, сегодня вечером. Она скривила лицо.  — Благодарю, конечно, но нет. Я бы предпочла красное вино, если оно будет в наличии, — и усмехнулась. — Ты что, хочешь, чтобы мы все сегодня вечером упились в хлам, да, Армитаж?  — Вряд ли, — сказал он, отмахиваясь от неё. — Мне еще всех вас отвозить обратно в Уолкастл. Я не собираюсь пробираться по незнакомым дорогам в темноте да и еще будучи при этом пьяным. Её взгляд остановился на Бене, но затем снова вернулся на него. Она подмигнула.  — Ну, если ты напьешься, нам придется остаться здесь на ночь. Надеюсь, вы двое не против снять номер на двоих. Хакс нервно сглотнул, но Бен подоспел с ответом:  — В этом нет необходимости. Хакс отвезет нас домой. Рей безмятежно смотрела на них, но Хаксу казалось, что выражение её лица было уж слишком знающим. К счастью, Финн, который стоял на другом конце помещения, перебил их.  — Вы только посмотрите на эти окна, — сказал он, указывая на отверстия бойниц. — Они крошечные. Здесь никоим образом не поместится современное орудие, — он похлопал по щели в кирпиче. — Ну, дуло, конечно, может, и влезет, но оно слишком высокое и длинное. Я бы не стал устанавливать здесь двухфунтовую. Но в любом случае её еще можно поставить на крестообразный лафет.  — Ты имеешь в виду то орудие, которое еще используют для вооружения бронетехники? — спросил Хакс. Финн кивнул.  — Артиллерийская скорострельная двухфунтовая пушка, я из такой стреляю во Франции. Противотанковое орудие.  — Я никогда не видел танк, — сказал Бен. — Они такие же большие и громкие, как все говорят?  — Ага. Один лишь гул гусениц можно услышать даже до того, как увидеть сам танк. А еще они очень мощно оснащены. Когда они бьют, и их снаряды разрываются где-то недалеко, это похоже на раскаты грома, — Финн облизнул губы. — Мне повезло, что меня никогда не подстреливали.  — Давай не будем об этом говорить, — попросила подошедшая к ним Рей, она нежно погладила его руку. — Пойдемте уже в другое место? Мне не очень хочется слушать о войнах, даже минувших.  — Скажи, Финн, — начал Бен, намного ярче и бодрее, чем обычно. — У меня есть кое-какое дельце тут недалеко. Не хочешь присоединиться? Сначала Финн побледнел, но затем, взмахнув бровями, сказал:  — О, да. Конечно, Бен. Я могу пройтись с тобой. Рей озадаченно посмотрела на них обоих:  — Да мы все можем сходить с тобой. Бен, деловито сунув руки в карманы и подойдя к ней, наклонился, чтобы заговорить на ухо. Однако делал он это достаточно громко, и сказанное им услышали абсолютно все.  — Видишь ли, это небольшой секрет. Я собираюсь купить Хаксу рождественский подарок, но не хочу, чтобы он знал, что именно. Мне кажется, сейчас самый подходящий для этого случай, поэтому мне просто нужно где-то на час улизнуть из его компании. Финн обещал мне помочь выбрать подарок. Хорошо? Рей сжала губы, пытаясь не улыбнуться, и прошептала:  — О, конечно. Тогда вы двое идите. А я займу Армитажа. Хакс стоял позади него и смотрел на свои ноги, изо всех сил пытаясь не засмеяться. Бен был таким же озорным, как и на Хэллоуин, когда придумал план поставить мебель 222-й на крышу их комнаты для совещаний. Сейчас же он похищал Финна, чтобы найти и купить ему кольцо, и проделывал это очень ловко.  — Договорились, — напоследок сказал Бен, отходя от Рей, и зубасто улыбаясь. — Мы ненадолго. Хотите встретимся на обеде? Парень из паба сказал, что здесь неподалеку есть хорошее местечко — кафе «Нора». Думаете, сможете найти его к полудню?  — Конечно, — заверил его Хакс. Он подошел к Рей и предложил ей опереться на свою руку вместо руки Финна. Она приняла.  — Ну тогда, до встречи, — сказал Финн, приподнимая козырек кепки. — Мы пошли! Бен на мгновение задержался возле Хакса.  — Мы быстро. Хакс коснулся его плеча свободной рукой.  — Выбери то, что мне понравится. Бен усмехнулся, а затем направился с Финном на выход.  — Ты знал, что он что-то замышляет, верно? — спросила Рей, когда те ушли. — Он очень серьезно и ответственно подходит к выбору подарка тебе на Рождество.  — Действительно, — сказал Хакс. — И теперь я чувствую себя довольно глупо, потому что я даже и не думал, что что-то от него получу. Рей поправила свою руку на руке Хакса, притягивая его ближе.  — Ну, теперь мы просто обязаны исправить это, правда? Пойдем, найдем ему подарок. Хакс позволил ей вытащить себя из башни и направиться обратно в город. Он пытался придумать что-то, что могло бы понравится Бену, но, к его ужасу, на ум приходило очень мало. Американские угощения, вроде хёршисского шоколада и «Кока-колы», найти было трудно, особенно здесь, в Норфолке, и Бен не относился к тем, кто любил читать романы, который мог бы приобрести Хакс. Ни у одного из них не было особого желания покупать легкомысленные вещи: Бен вырос на дороге, путешествуя с барнстормерами его отца, а Хакс, как только пошел на службу, отказался от всех этих бесполезных «сувениров на память». Так что выбрать подарок было той еще задачей.  — Итак, — воодушевленно начала Рей, когда они перебежали улицу, оказавшись на тротуаре противоположной стороны, — что ему нравится? Сладости? Запонки? Я бы сказала гель для волос, но…  — Точно не он, — весело сказал Хакс. Скорее ад замерзнет, чем Бен Соло позволит кому-нибудь помазать свои волосы гелем. Они прошли мимо зрелой пары, и женщина, проходя мимо, улыбнулась им, вероятно, подумав, что Рей и Хакс — молодые влюбленные, беззаботно разгуливающие по городу, игриво вешаясь друг на друга.  — Как насчет лосьона для бритья? — предложила она. — Может, у тебя там есть какая-то любимая фирма, которая подойдет и ему? Хакс пользовался лосьонами, которые традиционно лет с пятнадцати дарила ему мать. Ему нравился его древесный дух, но он не мог представить себе этот запах на Бене. От того пахло шерстью униформы, мускусом кожи, сигаретным дымом, а иногда и смазкой от работы с авиационными двигателями. Все остальное было бы искусственно и неправильно.  — Я так не думаю, — сказал Хакс. — Он обычно не пользуется лосьоном.  — Хм, ладно. Ну, тогда, может, ему нравится какой-то ликер? Найти что-нибудь стоящее и хорошее, конечно, будет трудновато, но если ты готов заплатить… — она подтолкнула его плечо. — Я знаю, какова зарплата командира эскадрильи. Хакс раздраженно фыркнул.  — Недостаточна.  — О, её вполне хватит, чтобы купить бутылку хорошего скотча для твоего ведомого, верно?  — Я не знаю, пьет ли он скотч. Рей вздохнула.  — Ты, видимо, хочешь все усложнить, да? Ну, неважно. У тебя есть какие-нибудь предположения о том, что он купит тебе?  — Боюсь, что нет, — огорченно сказал Хакс. — Представь, как было бы прискорбно, если бы мы оба подарили друг другу бутылки скотча? Они увернулись от пары несущихся по тротуару школьников.  — Мне почему-то кажется, что он найдет для тебя что-то особенное, — улыбнувшись, ответила Рей. Остановившись на углу квартала, чтобы пропустить пару проезжающих мимо машин, Хакс опустил на неё взгляд.  — Что ты имеешь в виду? Лицо Рей было открытым и искреннем.  — Он очень привязан к тебе, и у него большое сердце. Это те две вещи, которые тебе нужны, что выбрать хороший подарок, — её взгляд скользнул по нему. — Ты способен на многое, Армитаж, но, думаю, вот такой способности у тебя нет. Для этого ты просто слишком серьезный и продуманный. Ты тот, кто дарит авторучку в красивом футляре.  — А что не так с авторучкой? — возмутился он.  — Это то, что можно подарить своему дяде на его пятидесятилетие или двоюродному брату в часть того, что тот стал адвокатом, а не твоим, — она ​​сделала паузу — друзьям. Хакс проводил её через дорогу и остановился.  — А что бы ты купила своему ближайшему другу?  — Сувенир, — тут же ответила Рей.  — С поездки в Норидж? Она тут же покачала головой.  — С вашего пребывания в нем. Нечто, что всегда будет напоминать ему о тебе в этом мгновении, прямо сейчас. Живот Хакса сжался. У него уже был подобный сувенир: фотография, которую он все еще держал в кармане над своим сердцем. У Бена не было её копии. Был, конечно, рисунок, который Вирджил Гилберт сделал для Хакса и который тот отдал Бену, но он был слишком хрупким, чтобы можно было его носить с собой. Возможно, ему следует подарить Бену что-то, что он мог бы держать при себе и использовать. Подняв взгляд, Хакс заметил через пару магазинов по улице табачный ларек. И вот оно: у него появилась идея.  — Идем, — сказал он, таща Рей за собой. — Я кое-что надумал. В табачном ларьке царил полумрак, воздух был подернут густой пеленой. У стен стояли коробки с сигарами, футляры с трубками и банки с рыхлым табаком. Ковры под ногами Хакса были насыщенно-зеленого цвета, хотя местами его цвет вылинял.  — Доброе утро, — поприветствовал вошедших владелец лавки, появляясь из-за занавеса за стойкой. — Ищете что-то конкретное?  — Да, — ответил Хакс. — Портсигары. Серебряные, если они у вас есть. Лавочник подошел к прозрачной витрине, где аккуратными рядами лежали, лоснясь гладкими боками, портсигары. Парочка из них была сделана из латуни, другие — из кованой стали, а некоторые подмигивали блеском чистого серебра. Лавочник вытащил их и положил на верх прилавка, чтобы Хакс мог рассмотреть получше. Первый, который он взял, был квадратным и громоздким, серебро аккуратной виноградной лозой сплеталось причудливым узором, ползущим по всей поверхности. Для летчика он выглядел слишком наворочено и богато, даже для самого эксцентричного. Следующий портсигар был инкрустирован золотом, образуя в центре что-то наподобие стилизованного фонтана. Опять же, Бену такой не подходил, поэтому Хакс отложил его в сторону. Несколько следующих портсигаров он пропустил, в каждом найдя какой-то существенный недостаток, пока наконец его взгляд не остановился на небольшом портсигаре в самом конце. У него было плоское дно, а крышка — чуть изогнута, она была немного больше дна, что позволяло легко открыть портсигар, поймав край ногтем. Хакс предварительно поднял его, чтобы проверить на вес.  — Вы могли бы поставить здесь монограмму? — спросил он.  — Конечно, сэр, — ответил продавец. — В зависимости от сложности дизайна, это займет у меня полчаса, может быть, чуть больше.  — Мне нужен простой дизайн, — сказал Хакс. — Просто инициалы. Две буквы: «Б» и «С». Блочным шрифтом с засечками и ничего более. Лавочник протянул руку за портсигаром.  — Без проблем. Я сделаю все в кратчайшие сроки. Не хотите ли вы попробовать наши сигареты ручной работы, пока ждете?  — Мне не надо, — сказала Рей, но Хакс согласился. Лавочник достал ему старомодную стеклянную зажигалку.  — Присаживайтесь, пожалуйста, — предложил он. — Я буду через несколько минут, — и снова скользнул за занавеску в заднюю комнату.  — Серебряный портсигар, — сказала Рей после того, как Хакс сделал несколько затяжек от (просто превосходной) сигареты. — Да и еще и с монограммой. Это очень хороший подарок, — она улыбнулась, в уголках её глаз собрались лучистые морщинки. — Ты сделал отличный выбор.  — Благодарю, — Хакс достал из кармана свой портсигар и передал ей. — Я подумал, что у него тоже может быть такой. Обычно он просто носит смятую пачку, от чего ломает сигарет больше, чем выкуривает. Рей провела пальцами по закругленным уголкам корпуса.  — Твой портсигар очень красивый, и у Бена тоже такой будет. Это хорошая вещь, которая всегда будет напоминать ему о тебе. Хакс специально затянулся, чтобы не отвечать ей, наслаждаясь мыслями, как эта идея нравится ему самому. Лавочник вернулся только через пятнадцать минут, и Хакс очень боялся, чтобы тот не запорол свою работу, но когда ему представили портсигар, прямо над зазубриной, где он открывается, были аккуратно выбиты инициалы Бена. Он коснулся их подушечкой большого пальца.  — Прекрасно, — сказал он. — Сколько с меня?  — Два фунта, девять шиллингов, два пенса, — когда Хакс скептически посмотрел на лавочника, тот добавил: — Это из-за монограммы, сэр. Хакс заплатил ему купюрой в пять фунтов и взял сдачу, а затем они с Рей подождали, пока владелец магазина не завернет портсигар в бумагу — «Чтобы сохранить блеск, пока вы не подарите его, сэр» — а затем снова пожелали ему хорошего утра.  — О, — вспомнил Хакс, когда они уже собрались уходить. — А вы не подскажите нам, как пройти в кафе «Нора»?  — Через три квартала отсюда, сэр. Хакс благодарно наклонил голову и вывел Рей наружу. Они вместе под руку пошли в сторону ресторана, изредка комментируя витрины магазинов или проходящих мимо людей. Рей, как всегда, была бодрой, весело смеялась и воодушевилась, когда склонилась погладить маленькую белую собачку женщины, мило воркуя с ней.  — Я всегда хотела собаку, — сказала она после того, как они оставили собаку и её хозяйку позади. — У тебя в детстве она была?  — Нет, — покачал головой Хакс. — Мой отец предпочитает лошадей, а мать — кошек. Нынешнюю зовут Миллисент, и ей четырнадцать лет. Мама никогда не позволяла мне пропускать её день рождения. Рей фыркнула.  — Вы устраивали вечеринку для кошки?  — Еще какую! Ей торжественно подавали печеночный паштет, а нас всех заставили ей петь.  — Как мило! Твоя мама, должно быть, очень сильно любит её.  — Уверен, порой даже больше, чем меня, — сказал Хакс. От Милли гораздо меньше проблем, и к тому же она уже остепенилась и обзавелась не одним и даже не двумя, а тремя пометами котят, хотя теперь она уже слишком старая для этого.  — Вы оставляли котят себе? — спросила Рей.  — Их раздали многим друзьям моей матери, так что теперь те цветут и пахнут, — ответил Хакс. — Счастливые, толстые, изнеженные и разбалованные в край. Когда они подошли к кафе, дверь уже была открытой: мужчина в костюме придерживал её для молодой леди в сшитом на заказ платье, которое так и источало дороговизну тканей. Хакс только надеялся, что цены в ресторане не будут соответствовать этой дороговизне; как он говорил ранее, зарплата пилотов была совсем небольшой.  — Эй! — Финн окликнул их из-за стола у окна и замахал рукой. Когда Хакс и Рей присоединились к нему и Бену, Финн встал, чтобы отодвинуть для Рей стул. Бен тоже поднялся на ноги, но не стал помогать Хаксу.  — Как там ваше «дельце» поживает? — усевшись, поинтересовалась Рей.  — Хорошо, — в тон ответил ей Бен. — Мы нашли то, что хотели, — он улыбнулся Хаксу, но затем повернулся к Рей. — А что вы двое делали, пока нас не было?  — Прогуливались по набережной, — соврал Хакс. — Там довольно живописно.  — Ага, — поддакнула Рей, ерзая на стуле. — Мне бы очень хотелось иметь на память фотографию этих мест. К их столику подошел официант, обрывая их разговор, и принялся перечислять спецпредложения на обед и выбор вин и пива.  — Думаю, бутылочку белого, — сказал Хакс, — и куриное бедро для меня. Рей и Финн выбрали рыбу, а Бен — тоже курицу. Её подадут с мясной подливкой и зеленью: достаточно лёгкое лакомство на обед, но, тем не менее, вкусное и сытное. Когда принесли вино, Хакс разлил его по бокалам и поднял свой.  — За сегодняшний день, — торжественно сказал он. — За хорошую компанию и хорошую поездку. Финн спросил Рей, как ей прогулка по реке, и Хакс восхитился её способностью на ходу придумывать детали. Она развернула сложный рассказ о том, как запнулась каблуком о колею, и Хакс поймал её прежде, чем она упала или сломала туфлю. И, невинно хлопая ресницами, рассказывала, как он поднял её на руки и отнес до ближайшей лавки, чтобы посидеть и успокоится за чашечкой ароматного чая. Финн мрачно посмотрел на Хакса, поэтому тот поспешно добавил:  — Лавка была в минуте ходьбы, так что идти далеко нам не пришлось.  — Тем не менее, чай был великолепен, — воодушевленно продолжала Рей. — Ты так не думаешь, Армитаж? Он кивнул.  — Да, конечно.  — Рей, — сказал Финн. Она пытливо склонила к нему голову. — Не могла бы ты после обеда показать мне, где вы гуляли? Только мы вдвоем?  — Полагаю, могу, — ответила она и, повернувшись к Хаксу и Бену: — Ничего же страшного, если мы оставим вас? Мне не хочется бросать вас на произвол судьбы, так что если вы против, мы останемся.  — С нами все будет хорошо, — заверил её Бен. — Давайте встретимся у машины где-то через час. Ответ Финна был пронизан благодарностью и нетерпением:  — Спасибо, джентльмены. Вскоре принесли еду, от неё шел великолепный аромат, и она горячо дымилась. Медлить никто не стал, все взяли свои вилки и ножи, принимаясь за трапезу и переводя разговор к юности Рей и Финна в Пекхеме. У них были всевозможные истории о том, как они со своими школьными товарищами шалили, а потом получали за это порку. Похоже, у Рей было куда больше проблем, чем у Финна.  — Я пытался обуздать её, — проворчал он, — но она не поддавалась. Её уже даже учителя пытались вразумить. Рей рассмеялась.  — Как будто ты таким не был. Я просто брала всю вину на себя.  — Вас действительно били? — спросил Бен.  — Ага, линейкой по рукам, — ответил Финн. — Звучит не так плохо, но чертовски больно. Я предпочел бы ремнем по заднице. Челюсть Бена отвисла от удивления.  — Твой папа делал с тобой такое? Серьезно? Финн аж перестал есть, а его вилка так и застыла на полпути от тарелки.  — А твой нет? Ты что не попадал в неприятности?  — О, от меня было много проблем. Но в наказание моя мама только заставляла меня делать дополнительную работу, например, чистить плинтуса зубной щеткой, и все такое. Она бы меня не ударила. А мой папа… когда я ввязывался в драки, его не было рядом.  — Думаю, в таком случае уж лучше получить ремня, — сказал Финн. — Это быстрее, чем целый день ползать протирать колени, — признался он, — хотя, когда ты целый день не можешь сесть на задницу, тоже не шибко здорово. Бен прикусил губу, поворачиваясь к Хаксу.  — А тебя тоже били?  — Нет, — отказал Хакс. — Мой отец не позволил бы мне перегнуть палку настолько, чтобы заслужить побои. Хотя я видел, как несколько парней в Чартерхаусе пороли за плохое поведение. Их костяшки несколько дней были красными.  — В военно-воздушных силах таким не занимаются, верно? — спросил Бен.  — Нет. Обычно тебе просто приостанавливают выплату зарплаты и на какое-то время отстраняют от полетов. Тебе так же могут дать официальный выговор в письменном виде и занести в личное дело, а в худшем случае — трибунал, тюрьма или увольнение.  — Ну, в таком случае, вам, ребята, нужно быть паиньками, а? — пошутил Финн. Хакс, крепко сжав губы, коротко кивнул. Он и Бен ежедневно нарушали одни из самых строгих правил британских военных.  — Как мы наткнулись на эту неудачную тему? — спросил он и, подняв бокал, покружил вино внутри него. — Давайте поговорим о чем-то другом. Они так и сделали, позволив Рей рассказать им о её мучительных первых днях работы радистом в Уолкастле, когда она только начинала осваивать эту науку. Судя по её рассказу, она как-то почти дала разрешение на взлет двум пилотам одновременно с тем, как двое других заходили на посадку. Поняла она свою ошибку за пару секунд до того, как первая пара должна была стартовать со взлетной полосы, но это было очень близко, на волоске.  — Теперь-то ты уже наверняка специалист, — сказал Хакс. Она блеснула улыбкой.  — Ага. Когда пришло время оплачивать счет, они объединили свои средства. Хакс заплатил за Бена, зная, что у того в кармане нет больше и полпенса. Выйдя из кафе они разошлись: Финн и Рей пошли по улице к набережной, а Хакс и Бен задержались у заведения.  — Куда пойдем? — спросил Бен. За близлежащими крышами Хакс заметил выглядывающий из-за них шпиль собора. Он со времен учебы в Оксфорде не был ни в чем больше часовни и не посещал богослужения, на которые тащила его мать, но архитектура этого собора была ошеломляющей, и Хакс сомневался, что Бен видел нечто подобное в Америке.  — Хочешь увидеть церковь? — спросил он. Бен, засунув руки в карманы, проследил за его взглядом на шпиль.  — Думаю, да. Они пошли по переулку в направлении собора. Тот был массивным и, вероятно, занимал много места, так что найти его было легко. Пока они шли, то практически не разговаривали, лишь наслаждаясь компанией и изредка задевая руки друг друга. Как и ожидалось, комплекс собора был обширным, а газоны вокруг него — заботливо ухожеными. Рядом толпилось множество людей, многие из которых были в одежде религиозного ордена. Между ними сновали верующие горожане и гости города, пришедшие посмотреть на собор и помолиться. Хакс и Бен пошли по тропинке к большим дверям храма, одна из которых была открыта даже на морозе. Над ними висел огромный витраж, снаружи его цвета были приглушены, но изнутри, несомненно, блестели ярким, насыщенным тоном. Они друг за дружкой переступили порог, сперва Хакс, а за ним Бен. Интерьер храма был великолепен: сводчатые потолки взлетали ввысь на несколько этажей, а по всей длине нефа тянулись ряды арок. Деревянные скамьи были обращены к кафедре, перед которой на литургиях располагался хор. Неф параллельно пересекали глубокие трансепты, создавая форму креста. Стены и колоны украшала изысканная каменная или деревянная резьба, некоторые её элементы были позолочены и в мягком полумраке отливали медью. От вида всего этого великолепия перехватывало дух.  — Вау, — пораженно выдохнул Бен, глядя на потолок. Его голос эхом разнесся по храму, поэтому следующие слова он почти прошептал: — Это действительно что-то с чем-то.  — И, вероятно, этот собор построили еще до Коровьей башни, — сказал Хакс. — Полагаю на его создание ушло почти целое столетие. Не одно поколение каменщиков или плотников было частью этого грандиозного строительства, их сыновья и внуки обучались и продолжали ремесло своих предков, заканчивая работу искусными мастерами.  — Мне трудно в это поверить. Тратить всю свою жизнь на создание одной вещи, — Бен с благоговением сделал несколько шагов вперед. — Я в детстве никогда не ходил в церковь. Мама и Люк называли себя гуманистами, что бы это ни значило, а отцу было глубоко наплевать на существование Бога. Любого.  — Гуманист происходит от латинского слова humanitas, — сказал Хакс. — Многие ученые умы древности нарекали этим словом добрую волю ко всему человечеству. Тем не менее, во втором веке появился такой филолог, Геллиус, который утверждал, что оно вытекает из греческого корня paideia, что подразумевает любопытство и поиск знаний в гуманитарных науках. В девятнадцатом веке этот термин присвоили и окрестили «гуманизмом». Это своего рода совмещение доброй воли к человечеству и paideia: философия, которая подчеркивает свободу действий человека и учение о догме. Во время своего пребывания в университете он несколько раз беседовал с профессорами, которые посвятили себя изучению проблемы гуманизма. В конце концов, он пришел к выводу, что не обязательно называть себя этим самым гуманистом, но к этому он хотя бы тяготел больше, чем к религии.  — По-моему, это имеет смысл, — задумчиво проговорил Бен. — Люк не думает ни о чем другом, кроме своих книг. И я никогда не видел, чтобы моя мама молилась. Я долгое время не знал, что предполагает за собой религия.  — И когда ты узнал, — сказал Хакс, — начал молиться? Бен облизал губы.  — Я не знал испанского, поэтому не мог молиться, как молись мексиканские семьи, но я видел, как они это делают. Однажды я украл у них набор четок, встал на колени и принялся перебирать бусинки, как делали они. Но при этом я молчал. Я не знал, что говорить, — он моргнул, глядя на Хакса. — Ты тоже так делаешь? Хакс нервно потер большим пальцем свою ладонь.  — Они были католиками, а меня воспитывали англиканцы. Слышал о них?  — Нет.  — Я как-нибудь расскажу тебе, что это значит. Однако, достаточно сказать, что у нас немного другие традиции, — Хакс медленно прошел через крайний свод, заканчивающийся нишей, тут для них было больше уединения. — Но я давно перестал посещать церковь. Бен пристально смотрел на него.  — Почему?  — По ряду причин, — сказал Хакс, — но в основном потому, что я не нашел в ней утешения. Моя мама находит. Ей нравится думать, что над нами существует нечто большее, с великим планом для всех нас. Я же верю, что у нас есть свобода воли делать то, что мы хотим. Мы сами контролируем нашу жизнь.  — Я тоже так думаю, — согласился Бен. — Неправильно думать, что кто-то там сверху управляет нами, дергая за ниточки, — он нахмурился. — Нет, мне это точно не нравится. Хакс почувствовал хлестнувшую его волну нежности от такого простого признания, но, подойдя поближе, сказал:  — Разве ты не думаешь, что то, что ты оказался здесь, со мной, — это судьба? Бен взял руку Хакса, крепко переплетая их пальцы.  — Я думаю, что это просто глупая удача, и такого везения я больше никогда не получу. И Хаксу отчаянно захотелось поцеловать его, но вместо этого он просто сжал руку Бена так, будто она была его спасательным кругом.  — Знаешь другую причину, почему я не буду молиться Богу?  — Почему?  — Потому что в Его книге говорится, что то, что я чувствую к тебе, отвратительно и неправильно, — его голос сочился ядом. — Что я противоестественен и бесчестен в глазах моей семьи и Бога. Я не приму этого. Для отношений между мужчинами есть прецедент; это краеугольный камень многих древних обществ. Я не преклоню колени перед богом, который говорит, что я отвратителен за любовь к тебе. Когда Хакс закончил, он дрожал, он так долго сдерживал этот гнев, что теперь тот забурчал в груди, обжигая легкие. Каким бы красивым ни был собор, Хакс не забыл, что он представляет собой и что запрещает. Бен осторожно повел их за колонну и обхватил его лицо.  — С тобой все в порядке, Хакс. Ты смелый и решительный и, — он ласково погладил его скулу, — ты прекрасен. Ты не неправильный. Хакс наклонился к нему, прикрыв глаза.  — Как ты сказал, глупая удача.  — Да, — Бен сжал руку Хакса, которую все еще держал. — Мы чертовы счастливчики. Они в тишине посмотрели остальную часть собора. Хакс чувствовал неимоверное спокойствие, он смотрел на все это богатое убранство храма, витиеватые узоры, разноцветные витражи, оставляющие на мрачных стенах яркие цветистые пятна света, и знал, что Бен рядом; в своем добровольном изгнании он больше не одинок. Было около двух часов дня, когда они покинули территорию собора и вернулись на оживленные улицы города. Бен вздохнул полной грудью, снова попав в привычный городской шум, в его позе больше не было той напряженности, которая сковывала его плечи.  — Там было так тихо, — сказал он. — Я бывал на более громких кладбищах. Хакс прыснул со смеху.  — Тишине церкви я предпочитаю тишину библиотеки, — он изогнул бровь, — или кладбища.  — Наверное, ты многому научился в том колледже, где учился, — сказал Бен. — Все то, что ты высказал по поводу греческого и латыни. Тебе нравилось там?  — Да, — ответил Хакс. — Это было тем еще испытанием, но и хорошо дисциплинировало. Ты говорил, что ненавидишь университет, верно? Бен фыркнул.  — Ага. Я просто не создан для того, чтобы читать всяких Гели-как-так-его-зовут.  — Геллиус, — подсказал Хакс.  — Верно, он. — Бен поежился от порыва холодного ветра. — Я был бы не прочь, чтобы ты мне почитал его. Мне мама читала книги перед сном. Сам я их никогда не читал, но мне нравилось её слушать. А слушать твой голос даже приятнее, чем её.  — Когда нам это делать? — спросил Хакс. — Я не могу сидеть по ночам в твоей комнате, ожидая пока ты заснешь. Бен скосил на него взгляд.  — Я знаю это. Но есть же общая комната, и ты можешь читать, когда мы между вылетами бездельничаем в переговорной. Если, конечно, ты не против публики. Когда Хакс подумал об этом, понял, что, возможно, немного стесняется читать вслух перед всеми «Орлами», но чем-то немыслимым и невыполнимым это не было. Он должен рассмотреть этот вариант, о чем он и сказал Бену. Они первыми подошли к их машине, и, будто сговорившись, прислонились к капоту, скрестив на груди руки. Рей и Финна было слышно даже до того, как те появились в поле зрения. Оба заливисто смеялись, ярко улыбались, держась за руки. Они едва не столкнулись с взволнованным молодым человеком, сжимающим под мышкой газету, но, потоптавшись вокруг него, сумели с ним разминуться и, продолжая хихикать, крикнули ему вслед: «Извините!». Как только Рей заметила Бена и Хакса, она тут же побежала к ним, потянув за собой Финна.  — О, Армитаж! Бен! — ликующе воскликнула она. — У нас самые замечательные новости! Хакс, возможно, уже догадывался, какие именно, но, напустив на себя недоуменный вид, спросил:  — Да что ты? Какие? Рей подняла левую руку, где на безымянном пальце в золотом ободке поблескивал круглый сапфир.  — Финн сделал мне предложение, и я согласилась.  — Поздравляю! — сказал Хакс, разводя руки в стороны. Она тут же прыгнула в объятия, радостно смеясь на ухо.  — Это было так мило, — щебетала она. — Мы шли по набережной, мимо нас как раз проплывала лодка, и мы просто присели на скамейку, чтобы понаблюдать за ней… А потом Финн взял мою руку и надел на палец кольцо. Сперва он не сказал ни слова, и я тоже потеряла дар речи, но потом он спросил как следует, — она отстранилась от Хакса и потянулась к Бену, обхватив его за пояс. Тот на мгновение замер, его руки неловко зависли над её плечами, но затем обнял её в ответ, похлопывая по спине.  — Это отличные новости, — сказал он. — Лучше и быть не может. Хакс пожал руку Финну, сказав достаточно громко, чтобы услышали все:  — Молодец. Ты выбрал отличное кольцо.  — Я бы не смог выбрать без Бена, — сказал Финн, спеша выговориться, прежде чем Рей снова обратит на них свое внимание. — Он указал мне на его. Он сделал все это возможным. Клянусь, я найду способ отблагодарить его.  — Скажи это ему, — ответил Хакс, — а не мне. Финн кивнул.  — Скажу, сэр. Обязательно скажу. Затем он пожал руку Бену, получив от него поздравления. Рей собрала их всех вместе, пытаясь обнять всех сразу. Из-за её маленького роста, Бену и Хаксу пришлось наклониться, они чуть не стукнулись головами, когда делали это. Рей, воспользовавшись моментом, звонко поцеловала их в щеки.  — Нам нужно выпить за этот особенный день, — предложил Хакс, когда все они чуть успокоились и вернули себе самообладание.  — Мы же пили вино всего два часа назад, — сказала Рей. — Ты правда думаешь, что нам нужно так скоро возвращаться в паб?  — Конечно. Помолвка требует тоста от всего паба. Рей слегка нахмурилась.  — Не думаю, что нам следует привлекать к себе слишком много внимания, но тост от нас четверых будет идеальным.  — Мне кажется, я видел неплохое местечко в паре кварталов отсюда, — сказал Бен. — Во всяком случае, выглядело оно достаточно прилично.  — Веди, — велел Финн, бойко шагнув вперед, Рей последовала за ним. Заведение, которое они обнаружили, в это время дня было практически пустым, поэтому они легко выбрали себе столик и заказали пиво все, кроме Рей: та взяла себе бокал красного вина. Финн пошел к бару принести их заказ. Оставшись наедине с Хаксом и Беном, Рей взяла их за руки.  — Я хотела поблагодарить вас за то, что вы сказали мне тем вечером, когда мы возвращались на аэродром из города, — она посмотрела на Бена. — К черту соглашение. Я решила, что вы правы. Я люблю Финна и буду разбираться с тем, что скажут мои мама и папа уже после того, как приведу Финна домой в качестве моего мужа, — она крепко сжала их руки, её маленькие узкие пальчики грели холодные пальцы Хакса. — Мы собираемся получить разрешение на брак и пожениться до отъезда Финна. Будете нашими свидетелями?  — Для меня это будет честью, — сказал Хакс. Бен кивнул.  — Для меня тоже. Рей снова улыбнулась им и отпустила. Через мгновение вернулся Финн, неся целый поднос с напитками.  — За Рей и Финна, — сказал Хакс, — в день их помолвки. Они торжественно сделали глоток, и в этот миг Хакс почувствовал, как бедро Бена коснулось его. Он слегка прижался в ответ, и пока этого было достаточно.