Амнезия

Стив лениво, чувственно целовал Брока, краем уха улавливая шорохи на кухне. Похоже, команда все-таки решилась нарушить личные границы и ступить на его территорию без приглашения. Что ж, если их не вразумит разбросанная по кухне одежда, явно намекающая на то, что они несколько не вовремя, то придется действовать жестче. Оторваться от Брока не было никаких сил. На войне у них с Баки почти не было возможности побыть наедине. С того самого вечера в баре, когда они завалились в ближайшую гостиницу (Баки изрядно навеселе, а Стив пьяный от его близости) и, едва за ними закрылась дверь, принялись целоваться, они смогли провести вместе не так много времени. Стив был жадным. Точно так же, как он не выпускал Баки из рук, когда им счастливилось остаться вдвоем на долгую ночь, теперь он не мог, да и не хотел выпускать Брока. Тот лишь вздыхал и сыто щурился, отвечал на поцелуи, так чутко откликался на каждую ласку, что Стиву хотелось запереться с ним на целый день и выпускать из постели только в ванную и на кухню. - У нас гости, - хрипло сказал Брок, подставляя шею, сминая ладонью ягодицу, от чего у Стива темнело перед глазами. – Говорил же – в окно влезут. - Надо было закрыть, м? Ты вкусный… не хочу никуда. Если сами не уберутся, я схожу, пообщаюсь. - Окно закрывать бесполезно, ты просто забыл, на что Романова способна. - Хорошо, что забыл. Все как в первый раз, - он лизнул его ключицы и скользнул ниже, к груди. Брок длинно, с присвистом выдохнул, когда он сжал его соски, и выгнулся, прижимаясь твердым членом к животу. - Горячий, - выдохнул Стив, обхватывая его ладонью, - я счастливчик. Хочу тебя. - Гости, - напомнил Брок, впрочем, прикрывая глаза и толкаясь ему в кулак. - Хорошо. Если они тебе мешают… - он поднялся и как был – растрепанный, со следом укуса на шее - пошел на кухню. Только натянул тонкие штаны, которыми кинул в него Брок. На кухне он успел поймать за лодыжку рыжую девицу, собиравшуюся уже вылезти в окно. - Где остальные? – спросил он, когда она, увидев, кто ее поймал, все же вернулась в помещение с самым невозмутимым выражением лица. - Привет, Кэп, и тебе доброе утро. - Не вижу ничего доброго в том, чтобы отрываться от приятных дел в спальне и идти сюда, - заметил Стив. Рыжая окинула его странным взглядом и, высунувшись в окно, подала кому-то знак. Через минуту на подоконник ступил темнокожий высокий парень и ослепительно улыбнулся. - Прости, старик, мы явно не вовремя, - он красноречиво поиграл бровями и указал взглядом на так и оставшиеся на полу джинсы. – Просто подумали, раз Терминатор в отъезде… - Терминатор? - О, только не снова, – закатил тот глаза. – Все заново. Терминатор – это такой робот-убийца… Ладно, проехали, - он примирительно поднял ладони, увидев выражение лица Стива. – Похоже, крепко тебя приложило. - Да, у меня потеря долгосрочной памяти. Я застрял в сорок четвертом. Так Терминатор – это Баки? - Ну а кто же? - И почему, если его нет дома, можно врываться ко мне через окно? – Стив подошел к рабочему столу и нажал кнопку на электрическом чайнике – он видел, так делал Брок, чтобы вскипятить воду для чая. Который они все равно не попили. - Ну, проверить, в порядке ли ты… - не так уверенно отозвался Сэм, покосившись на невозмутимую Наташу. - И что со мной может случиться в собственном доме? – продолжил допрос Стив, он чувствовал, что ему чего-то не договаривают, и это настораживало. - Я могу с тобой случиться, - послышалось от двери. Стив услышал тихие шаги Брока еще в коридоре, а потому не обернулся, и это позволило ему поймать легкие отголоски неприязни, мелькнувшие на лицах гостей. Брок тем временем прошел мимо него и принялся доставать с полки чашки, печенье и коробочки с чаем. - Мы подумали, - задумчиво начала Наташа, - что тебя могли бы дезинформировать относительно некоторых вещей. Сам понимаешь, то, чего ты не помнишь… Стив молча потянул Брока на себя и прижался губами к его шее, поцеловал линию челюсти, а потом нашел губы. Тот напрягся, как струна, но уступил. - Как видите, - произнес он через секунду, - у меня все хорошо. - Как раз – нет, - с непонятной интонацией отозвалась Наташа. – Раз ты выставляешь личное напоказ, у тебя не все хорошо. - Люди, влезающие в окно, понятия не имеют о том, что такое личное, - ответил Стив. – Вижу, вы знакомы с моим Броком? - С твоим Броком, - чуть ядовито повторила за ним Наташа, - мы знакомы и даже слишком хорошо. - Друзья не одобряют, - с насмешкой сказал он шее Брока. - Да мне как-то похуй, - спокойно ответил тот и принялся заваривать чай. - Мне тоже, - ухмыльнулся Стив, продолжая его обнимать, но глядя при этом Наташе в глаза. – Но все-таки интересно, как в этом времени я дошел до жизни такой. - Какой? – с усмешкой спросил Сэм, сложив руки на груди. Он явно забавлялся, в отличие от Наташи, которая не могла скрыть раздражение, как ни старалась. - Такой, в которой допускаю, чтобы мне указывали, с кем делить постель. И как жить. - Никто тебе не указывает, - холодно заметила Наташа. – Мы беспокоились. - Сочли, что страшный агент Гидры, пробравшийся в мою жизнь, перережет мне горло во время страстного секса? - А у вас он страстный? – с насмешкой поинтересовался Сэм. – Все, не отвечай. Должен сказать, что не ожидал от тебя, Капитан Сосулька, что ты окажешься… - Живым? – Стив благодарно поцеловал Брока в шею и принял от него чашку чая. – Спасибо, заботливый мой. У Наташи вдруг сделалось такое лицо, будто она хлебнула лимонного фреша. - Стив, если ты пытаешься нас эпатировать… - Эпатировать? – с усмешкой переспросил Стив. – Какое-то современное извращение? Вы, дамочка, говорите с простым парнем из иммигрантского квартала, я сроду не слыхивал таких слов. Он намеренно перестал контролировать выговор, за которым приучился следить, чтобы миленькая агент Картер не морщила носик, стоило ему открыть рот. - Ты переигрываешь. - Нет, мэм, сейчас я ровнехонько такой, как есть. Хрен знает, что со мною сделалось в вашем чудном веке, с чего меня перекорежило, что любовник шарахается от меня как от чумы, стоит его приласкать, а те, кто зовет себя моими друзьями, считают себя вправе лезть ко мне в постель. - Мы не… - Я со своими мужьями разберусь сам, - с нажимом произнес Стив. – А дело команды – слушаться на миссиях. - Мы друзья, - напомнил Сэм, мрачнея. - Друзья приходят на воскресный пирог, а не по окнам лазят. И уж точно те, кто себя так зовет, не станут осуждать выбор спутника жизни. - Напомнить тебе, как ты к Барнсу в больнице в окно влез? - Баки я люблю с детства, - ответил Стив, и у Сэма отвисла челюсть. – Что? Это я тоже скрываю? - Просто… ладно, старик, - Сэм хлопнул его по плечу и усмехнулся. – Пока мы не перешли к расизму… - А вот расистом я не был никогда, - заметил Стив. – Но вот скрытным засранцем, похоже, сделался. - Господи, - Сэм закатил глаза, - начни курить и ругаться матом, и я даже не знаю… - А я бросил? - Курить? - И курить – тоже. - Хватит, - произнес молчавший до этого Брок. – Роджерс, заканчивай показательное выступление. Романова, Уилсон, садитесь за стол или уходите. Через дверь. Я прикрою. Наташа, улыбнувшись одними губами, устроилась за столом и долила молока в поставленную перед ней кружку. - Я, пожалуй, останусь. Должна же я знать истинное лицо того, кого считаю другом вот уже четыре года. - Максимум что ты можешь узнать, - возразил Стив, - это каким я был раньше. Я пока и сам не знаю, во что превратился в этом времени. Кстати, - надавив Броку на плечо, он усадил его на стул, а сам пристроился сзади и принялся разминать ему шею, - расскажите мне о той операции, после которой я так ударился головой, что часть мозгов встала, наконец, на место? - Или повредилась окончательно, - ввернул Сэм, наблюдая за ним. – Потому что Стив, которого я знаю, терпеть не мог публичного проявления чувств. Сам не радовался жизни и другим не давал. - Совести у него не было, - усмехнулся Стив. – И как Баки-то это терпел? Теперь, когда все можно? Потому что и когда нельзя было, он не особо стеснялся. - А у Барнса кличка «Отморозок». И он ее на все сто процентов заслужил. Ему пофиг, что там кому нравится, можно или нельзя, - тихо рассмеялся Сэм. – Ухватить безупречного Капитана Америку за… кхм… задницу во время инструктажа и скроить при этом лицо серийного убийцы – как раз в его духе. - Хоть что-то не поменялось, - улыбнулся Стив. – Никакой субординации. Только трибунал его и сдерживал. Раньше. Сейчас же за это звания не лишают? - Нет. - А мне вот что интересно, - вклинилась в разговор Наташа. – Что будет, когда ты вспомнишь, что «твой Брок» едва не убил тебя. И Баки заодно. Будешь ты так же тискать его? Плечи под его ладонями закаменели, но Стив, как ни в чем не бывало, продолжил их разминать. - Если я сплю с ним в одной постели и ношу его кольцо, значит, мы разобрались, - просто ответил он. - И то, что контракт у вас вынужденный, тебе тоже уже сказали? - Брак по расчету? – усмехнулся Стив. – Каким затейником я стал, однако. Ну, видимо, меня все устраивает. - Я бы так не сказала, - Наташа допила чай и поднялась с чувством выполненного долга. – Но тебе, конечно, виднее, - она окинула Брока насмешливым взглядом и, ухватив Сэма за рукав куртки, повела к выходу. – Ты уже взрослый мальчик, разберешься. - Именно, - в спину ей сказал Стив. – Спасибо, подруга, - последнее слово он произнес с насмешкой, - за то, что веришь в своего капитана. - Верю, - бросила Наташа через плечо и, легко открыв сложный замок, с которым сам Стив возился бы несколько минут, исчезла. Стив, погладив напряженную шею Брока кончиками пальцев, уселся на соседний стул и отправил в рот сразу два печенья, запив их чаем. - Спрашивай, - Брок смотрел ему в глаза устало и чуть грустно, будто счастье, едва давшееся в руки, у него тут же забрали. - Не о чем, - ответил Стив. – Пойдем, мы не закончили. - Роджерс… - Не о чем, - Стив отставил пустую чашку и пристально на него посмотрел. – Я могу не помнить обстоятельств, которые привели тебя в нашу с Баки постель, не помнить, как отношусь к тебе. Но мне достаточно того, что Баки любит тебя. Что? - с усмешкой спросил он, верно оценив выражение лица Брока. – Он купил нам одинаковые футболки. Он спит посередине, между нами, а не рядом со мной. Я знаю его с детства. Как и себя. Меня не проведешь разговорами о вынужденном контракте, потому что я знаю, что упрям, как мул, но дураком не был никогда. Я не занимаюсь сексом по принуждению. Даже ради Баки. И чтобы это изменилось, меня мало заморозить на семь десятков лет и оглушить новомодными приборами. Так что я хочу в постель. С тобой. Потому что я могу в этом времени себе это позволить. Потому что знать не знаю никаких обстоятельств, но чувствую, что люблю тебя. - Роджерс. - Если хочешь, можешь, конечно, все мне рассказать. Но твоя точка зрения будет такой же предвзятой, как у Романовой. Правду про себя знаю я один. И я рано или поздно ее вспомню. А сейчас я страстно хочу насладиться достижениями этого века. Отличной смазкой вместо вазелина и возможностью орать в голос, занимаясь любовью, не беспокоясь, что услышат и запрут в доме скорби. - В каком доме? – ошарашенно переспросил Брок. - Для скорбных головой. В наше время считалось, что желание подставлять задницу другому мужику – душевная болезнь, от которой помогает только лоботомия. - Охуеть. Я слышал, конечно, но… - Тогда ты должен войти в мое положение. Я сейчас как трехлетний малыш из бедного квартала, оказавшийся в бакалее. Очень хочется… всего. - Чего именно? Я… - Брок подался ему навстречу, жадно отвечая на поцелуй. - Хочу лечь под тебя. Брок, застонав, поднялся, не прерывая поцелуя, и потянул его в спальню. - Никаких резинок, - выдохнул Стив, когда он обхватил губами его член, - навыдумывали… дерьма. Брок, зажмурившись, взял на всю длину и принялся его растягивать. - О, - простонал Стив, - похоже, я окончательно выжил из ума. - М? - Я давно не был под тобой, да? Да… здесь… м… я – идиот. Брок выпустил изо рта его блестящий от слюны член и облизал по всей длине. - Собственно, - хрипло сказал он, - мне и не перепало ни разу. - Что? – Стив приподнялся, даже не пытаясь скрыть удивление. – За год? Да я из ума выжил. Иди сюда. Он притянул Брока к себе и принялся его целовать, будто извиняясь. - Роджерс, ты уверен? - В чем? В том, что мне нравится подставляться? Уверен. Раньше нравилось. Баки я тоже не даю? - Не знаю, - ответил Брок. - Моя жизнь – дерьмо. Приподнимись, - он перевернулся на живот и приподнял бедра. – Вставь мне. Спорим – я справлюсь без рук? Брок, застонав, улегся сверху и, поцеловав в плечо, заметил: - Ты – это что-то с чем-то, Роджерс. - Баки мне говорил. Чего ты там… о… уже лучше… Господи, люблю это… потолкайся у входа, с краю…о, да… вот так… хочу тебя… как же я… Брок медленно толкался одной головкой, и по его хриплым выдохам Стив понимал: он на пределе. Прокляв себя за то, что довел любовника до состояния, при котором он готов кончить, едва начав, просто от остроты новых ощущений, он подался ему навстречу, с наслаждением чувствуя, как поддаются, растягиваются мышцы, принимая член, как остро чувствуется заполненность, почти болезненная, нужная. Брок хрипло стонал, раскрывая его ладонями, позволяя насаживаться, приучая, а потом упал сверху, жестко прижав к постели и прикусил плечо. Задвигался коротко, яростно, верно до последнего отголоска наслаждения, разливавшегося по телу. И когда мир выцвел до белизны, а внутри стало горячо и влажно, Стив понял: ему все равно, зачем он заключил контракт. Причины могли быть какими угодно. Его до самого последнего предела удовлетворял результат. Видимо, не таким уж заледенелым дураком он оказался здесь, в этом времени, раз выискал себе такого потрясающего любовника. Раз сумел как-то соединить в себе любовь к Баки, знакомому до самой последней черты, и, как минимум, страстную привязанность к Броку. - Хорошо, - выдохнул Стив, наслаждаясь тяжестью прижавшего его к кровати тела. – Мне определенно нравится это время. Брок, хмыкнув, осторожно выскользнул из него и лег рядом. - Мне оно тоже нравится все больше. - Я был мудаком, да? - Нет, - Брок провел горячей ладонью по его вспотевшей спине и, чуть подумав, продолжил: - Просто я никогда не понимал тебя. - Я теперь и сам себя понять не могу, - тяжело перевернувшись, Стив повернулся к нему лицом и потянулся за поцелуем. – Объективно, ты и Баки – лучшее, что со мной случилось. Брок, вздохнув, коснулся ладонью его щеки. - Дохуя теперь интересно, что ты скажешь, как очухаешься. - Наконец, найду у себя яйца и скажу, что люблю тебя? Так, чтобы ты поверил? - Роджерс, не надо, а? Не порть настроение. - Ну, как скажешь. Жрать охота. Я всегда столько ем? - После ебли вы с Барнсом вдвоем можете десяток фунтов мяса сожрать. - Люблю это время, - сонно улыбнулся Стив. – До войны мы мясо только на прилавке видели. Давай вздремнем часок и пойдем искать пропитание. С этими словами он подтянул Брока к себе и, прижав его коленом к постели, блаженно закрыл глаза.