365 сказок

На окраине городка, замершего среди гор, стояла булочная. Пекарь оттуда был известен едва ли не повсюду. Какая сдоба выходила из его рук, какие калачи и баранки! Как умело выплетал он пирогам косы, а что за удивительные на вкус булочки у него получались — хоть с капустой, хоть с повидлом, хоть с рисом и мясом! В городе не было ни одного человека, кто хотя однажды ни купил бы себе сдобный подарок. И всякий раз пекарь сам передавал бумажный пакет с покупкой, одаривал улыбкой и желал хорошего дня. Однако иногда булочная закрывалась. Могла и день, и два простоять, спрятавшись за ставнями. Жаждущие прикупить сдобу приходили, звенели колокольчиком на двери, заглядывали во двор, окружённый низеньким каменным забором, но разгадать загадку не могли. Пекарь жил один, никому о себе не рассказывал. Пусть знали его как добродушного и приятного человека, на самом деле никто не слышал ни чем он живёт, ни о чём думает, ни как ему удаётся печь столь прекрасные булки. Впрочем, вскоре открывалась булочная снова и плыл чарующий запах по улицам, горожане опять собирались на крыльце, звенели колокольчиком, покупали сдобу. И не помнилось, что несколько дней никто не видел пекаря за работой. *** Близилось Рождество. Город запорошил снег, на всех улицах рассыпались огни фонариков, а на каждой — даже самой маленькой — площади появилась празднично украшенная новогодняя ель. Игрушки, подарки, мишура, бенгальские огни и хлопушки — в городе готовились к Рождеству основательно. Пироги и булки теперь шли нарасхват. Каждому хотелось в предрождественское утро попробовать вкусную витую булочку с корицей, пирожок с ягодами брусники или даже просто сахарный крендель. И так хорошо было от этой сдобы, точно в каждой крошке запеклось рождественское настроение. Улыбался пекарь, передавая очередной пакет с булками, кивал и отворачивался к печи, где уже поднималась и румянилась новая партия. Каждый из горожан предвкушал уже, как отстоит очередь на самое Рождество, отрежет себе кусок пирога дома, и всё вокруг расцветится праздником. Вечером, за день до Рождества, прилетел в город сильный ветер, принёс метель, влажный снег, оседавший на крышах тяжёлыми шапками. Улицы же города вскинулись льдом, едва можно было пройти. Горожане опасались выходить на улицу, встревожились — лишь бы и на само Рождество не было такого ненастья. Пекарь же вышел на улицу в одной рубашке, отряхивая муку с фартука. Ему предстояла бессонная ночь. Ветер во дворике закрутился вихрем и заговорил с ним: — Говорят, ты тут лучший, — насмешливо прокатилось в каменном кольце. — Что сможешь спечь, что угодно. — Дело своё знаю, — кивнул пекарь. — Но секрет один есть. Если ты хочешь чего, то уж лучше скажи сразу. — Вот как, вот как, — ветер метнулся из стороны в сторону, бросил снежной крупы в лицо пекарю. — Нужен мне такой рождественский пирог, чтобы холодная и голодная зима раздумала входить в этот город. Сможешь? Стоит она на перевале. Если тебе не по силам дать ей лакомства, то она сорвётся с гор лавиной, ничего от города не оставит. Задумался пекарь, помрачнел, но кивнул. — Будет ей такой пирог. Только в ставни не стучать, в дымоход не заглядывать. Иначе договора между нами никакого не было. — И не страшно тебе за город? — Лично хребет твоей зиме переломлю, — развёл руками пекарь. Присмотрелся к нему ветер, представил, как сильные руки, знакомые будто бы только с тестом, саму зиму смешивают в цельный ком, и поверил, отступил, улёгся ждать на крышах. Пекарь ушёл к печам, принялся за тесто. Был у него секрет, был, и ради спасения города он решился на то, чего никогда ещё под Рождество не делал. *** Пекарь трудился всю ночь, и полки в его булочной ломились от всякой сдобы. В предрассветной темноте вынес он пирог и ветру. Тот подхватил его и унёсся в тёмное пока ещё небо, продолжавшее сорить снеговой крошкой. — Что ж, придётся ли по вкусу зиме рождественское настроение? — вздохнул пекарь и вернулся в булочную — снять последние противни, разложить булки по корзинкам. С утра к нему встала целая очередь. Все забирали покупки, неслись домой с предвкушением. Только улыбка у пекаря была слабой, точно извиняющейся. Поздравляя его с наступающим Рождеством, никто не задерживался надолго, чтобы узнать, что же случилось. А вот уже дома каждого покупателя ждал привкус разочарования. Вкусны были и пироги и булки, каждый крендель и сахарный калач, но всё же им чего-то не доставало, только и не угадать чего. Пекарь же, распродав все пироги до последнего, закрыл булочную и поднялся в свои комнаты, сел у окна и грустно всмотрелся в перемигивающиеся фонарики на соседней улице. У него был секрет, умение, что он перенял от учителя. Он знал, как замесить тесто с улыбкой, как добавить надежды, как вылепить крендель с радостью, как подсыпать в начинку праздничное настроение. Вот только неоткуда ему было взять таких ингредиентов, как только из самого себя. За ночь, выпекая пирог для зимы, потратил он всё до последней крошки праздничное настроение, а остальные булки получились пустыми. Никогда прежде он так не делал, и теперь грустил, зная, что и с грустью позже испечёт себе пирог. Такой, который никому больше есть не стоит. *** Незадолго до полуночи понёсся по улицам ветер, принёс с собой снег и метель, но что за снег, что за метель. Будто воздух сам собой стал пахнуть праздником. Выбегали люди на улицы, пели, за руки держались, танцевали, счастливые. Позабыто было угощение на столах, зато сколько игр в снежки, сколько смеха рассыпалось в каждом переулке. Смотрел на это пекарь и чуть улыбался. Съела зима его пирог и пришла благодарить, принесла то самое настроение, что прежде горожанам не досталось. Он тоже вышел за порог, не удержался, встал на крыльце булочной. Снежный вихрь взметнулся рядом. — Угодил, — рассмеялся ветер. Пекарь лишь отмахнулся от него. — Эй, сосед! — вдруг выскочил, смеясь, хозяин фруктовой лавки, стоявшей на углу. — Я уж думал, не удались твои пироги сегодня, а нет! На самом деле они только вечером сработали. Вот спасибо тебе за праздник. — Спасибо! — Спасибо! Голоса зазвучали со всех сторон. — За крендель! — За булку! — За пирог с брусникой! — За имбирный кекс! Стоял пекарь и улыбался, а в груди у него зарождались ингредиенты для новых пирогов. — Но послушай, это рождественское настроение принесла зима, — шепнул ему на ухо ветер. — Отчего они благодарят тебя?! Как же так?! — Вкус, — чуть пожал плечами пекарь. — Вкус-то им с детства знаком. И ушёл с крыльца заводить тесто на новые пироги, а вокруг звенела, пела и танцевала в честь Рождества зима, спустившаяся с гор.