Мы больше не в Канзасе, командор Шепард

Шира Бри знала, что это случится, и удивилась только, что так поздно. Первым двум «звездным разрушителям» «Нормандия» подсекла сухожилия с легкостью. На «Тиране» даже не успели понять, что произошло, прежде чем торпеды разнесли оба эмиттера. Конечно, большую часть уязвимых мест прикрывали отдельные дефлекторные плоскости, но дюзы ими не заслонишь. Теперь линкор дрейфовал, лишившись управления, и постепенно теряя высоту. По прикидкам Ширы, если инженерам не удастся восстановить хотя бы несколько двигателей, или если имперцы проиграют бой и не смогут взять поврежденный корабль на буксир, в ближайшие часы «Тиран» войдет в верхние слои атмосферы Беспина и, тормозясь о нее, выйдет на гибельную спираль, ведующую к центру планеты. На «Опустошителе» успели понять, что происходит, но не успели помешать стремительному броску «Нормандии». Щит рухнул. К этому времени все четыре линкора, даже обреченный «Тиран», уже выпустили свои эскадрильи, и внезапно оказалось, что избиение младенцев окончено. Разумеется, «Нормандия» на два, если не на три порядка превосходила в скорости СИД-истребители. Но настолько же она уступала им в маневренности, а «Разбойная эскадрилья» не могла ее заслонять собой – крестокрылы точно так же отставали. На крошечном фрегате сосредоточился огонь всех противокорабельных орудий, внимание каждого пилота. Имперцы прекрасно понимали, что без этого корабля повстанцам не под силу нанести эскадре дальнейший урон. Но момент, когда все пошло наперекось, еще не наступил. «Нормандия» завершила разворот по широкой дуге, вышла на курс, и Джокер бросил корабль вперед, навстречу вражеским истребителям. Ядро «Тантала» прогибало пространство впереди, заставляя звездолет скатываться в несуществующий гравитационный колодец, гнаться за горизонтом наперегонки с шальными фотонами. Тревожно полыхнули индикаторы щита, принявшего косой удар плазменного сгустка, а потом фрегат ворвался в строй «шестеренок», как ястреб в стаю воробьев, и пришло время вытащить из рукава последний туз. Лазеры ПОИСК ударили огнем. Семьдесят два раза. Противоракетный комплекс не мог пробить даже слабой брони СИД-истребителей, но ему и не требовалось. Лучи ИК-лазеров выжигали датчики и камеры, перегревали радиаторные панели, нарушали тонкую настройку двигателей, и от них было не уйти. «Шестеренки» превращались в мишени, и налетевшая следом «Разбойная эскадрилья» расстреливала их, точно в тире. – Кинетический щит – восемьдесят семь. До полной перезарядки системы ПОИСК сорок секунд. Два СИДа исхитрились попрать все законы вероятности и физики, столкнувшись в космосе. Взрыв обрызгал щиты дождем осколков. Позади, в БИЦ, Пресли дирижировал сводным ансамблем связистов, операторов, тактиков, инженеров в двигательном отсеке, доносились через комлинк восторженные вопли Антиллеса, но здесь, в рубке, действовал один только Джефф Моро. Шира Бри сидела рядом с ним, впившись пальцами в ложемент, и чувствовала себя совершенно бессильной. И обреченной. Впереди вырастало на обзорных экранах «Завоевание». Только что вышедшие из ангаров истребители прикрытия просчитались, недооценив скорость незнакомого корабля. «Нормандия» промелькнула сквозь их строй, уложив в мишень-эмиттер очередную пару «Дротиков», и начала разворот по широкой дуге. Способности «крестокрылов» менять курс чуть ли не под прямым углом Джокер завидовал долго и шумно, но даже самый совершенный корабль Млечного Пути не мог игнорировать законы физики настолько нагло. Этого времени СИДам хватило, чтобы сориентироваться. Их командир правильно расставил приоритеты: бомбардировщики мятежников могли обездвижить имперские корабли, но не уничтожить полностью – не хватило бы бомбовой нагрузки. Пока хотя бы один «звездный разрушитель» оставался на ходу, он мог вытащить остальные из гравитационного колодца Беспина, и победа повстанцев осталась бы для Империи унизительной, но не слишком болезненной: пиар-ход, а не всплеск тактического гения. Щиты оставались целы только у шедшего в строю последним «Совратителя», и первой, основной целью СИД-эскадрильи было теперь уничтожить «Нормандию», только и способную их снести. Прикрыть фрегат было некому. Даже если бы его крестокрылы могли угнаться за стремительной «Нормандией», Веджу Антиллесу приходилось жонглировать звеньями своих подчиненных, потому что в бой ввязались запоздавшие истребители с «Тирана», угрожая бомбардировочной эскадрилье. Мятежники начали нести первые потери – один крестокрыл, другой, третий. От огня сотен турболазерных батарей «Нормандию» спасали только имперские системы наведения, неспособные вести цель на высоких скоростях – но плотность этого огня вблизи от кораблей становилась такой, что попадание становилось только вопросом времени, потому что никакое везение не бывает вечным. И, словно этого было недостаточно, Шира почти физически ощущала, как замедляется реакция корабельных систем по мере того, как все большая часть процессоров «Нормандии» перенаправлялась на дистанционную борьбу с шифровальными механизмами «Палача». Если десантной команде не удастся взломать управление супер-линкором, вся операция потеряет смысл. – Ресурсов системы на криптографическую борьбу расходуется: пятьдесят восемь процентов, – сообщила Норма голосом, теряющим всякое подобие человечности. – Рекомендация: переход некритических систем на ручное управление. Отключаю режим эмуляции личности. – Норма, – просипел Джокер, не сводя взгляда с десятка указателей разом, – здесь некому брать управление на себя. – Отключаю голосовые уведомления, – мертвенно проговорила «Нормандия», и смолкла. На мгновение Шире показалось, что сейчас пилот попросит ее взяться за штурвал. Но крестокрылом она могла управлять. Незнакомым кораблем, построенным в совершенно непривычной традиции – нет. Ей оставалось только беспомощно смотреть, как «Нормандия» несется в горловину смыкающейся сети зеленых огней. ПОИСК находил цели одну за другой, выжигая электронные глаза пилотов, временами отвлекаясь на смехотворно медлительные торпеды СИД-перехватчиков. Истребители теряли управление один за другим. Казалось, что они прорвались. Предчувствие рвануло за нервы. Джокер понял, что собирается сделать имперский пилот, даже раньше, чем Шира, хотя ему не помогала Сила. Уклониться от тарана у него бы не получилось. Но он сделал, что мог. Одаренному его реакция сделала бы честь; для простого человека она была невероятной. Когда ударило осевое орудие, отдача заставила «Нормандию» содрогнуться. Летящая на подсветовой скорости стальная болванка едва не в упор разнесла истребитель в облако раскаленной пыли, и Джокер бросил фрегат в крутой вираж, принимая удар осколков на кинетические щиты. Он почти справился. Наработанные сотнями часов виртуального пилотирования рефлексы подвели пилота. Шрапнель осколков снесла щиты, и миновала корпус самой «Нормандии»… но смонтированный поверх брони неуклюжий «ослик», гиперпривод, снятый с древнего крейсера из затерянной системы Лехон, выступал за обводы корабля, впечатанные в память симулятора. От удара загудели колоколами лонжероны, на глазах Ширы покрылись оранжевыми и желтыми тревожными пятнами основания моторных балок на схеме-плане. Гиперпривод сорвало с талии звездолета, как разодранную юбку. А без него «Нормандия» не могла покинуть пределы системы Беспина. Джокер стиснул зубы и снова бросил корабль в сверхсвет. Впереди маячил озаренный стробоскопическими зелеными вспышками «Совратитель». Сила берегла командора. Ничем иным он не мог потом объяснить, что пережил первые секунды натиска. С огненным мечом в руках Вейдер преображался. Куда делась механическая неспешность? Великан шагал вперед все той же тяжелой поступью, но теперь световой меч его наносил удар за ударом – стремительным, размашистым, – и Шепард едва успевал блокировать их своим клинком, отгоняя тревожный звон предчувствия, отступая метр за метром. Вейдер действительно не хотел убивать Люка, мелькнуло в голове. Хотел бы – убил бы. Колоссальным усилием Шепард рванулся в сторону, уходя от низко пошедшего алого клинка, и ушел в биотический рывок, разрывая дистанцию. Рывок, и разворот, и биотический удар изо всех сил. Таким ударом командор сбивал с ног взрослых кроганов. Грузовой контейнер за спиной Вейдера качнулся, тяжело грянув об пол. Великан даже не пошатнулся. Только плащ взвихрился за его плечами. «По крайней мере, он остановился». Шепард вломил снова. И снова. Синеватые сгустки черенковского свечения врезались в черную фигуру, контейнер за ней со скрежетом отползал, но Вейдер оставался стоять. Застонав от напряжения, Лиара швырнула почти метровый шар сингулярности. Черный плащ сорвало с плеч, но сам великан оставался стоять. Несгибаемость давалась ему не без труда – богатырские плечи опустились, словно под незримым грузом. Но он держался. Рука в черной перчатке вскинулась, преодолевая сопротивление, ухватывая что-то – и такая же рука, только невидимая, стиснула горло командора. Шепарда швырнуло назад, вжимая спиной в титановую стенку контейнера, и он с ужасом понял, что не может вдохнуть. Командор успел осознать свою ошибку. Сила, чем бы она ни была, позволяла ему задействовать вышедший из строя биотический имплантат – и он забыл, что возможности Силы шире, чем таланты даже самого могущественного биотика. Люк ринулся к Вейдеру, замахиваясь световым мечом, но великан, не опуская левой руки, отбил удар мечом в правой, с такой силой, что Люка отшвырнуло прочь, сбив с ног. Давление на грудь Шепарда лишь на миг ослабло. – Ты слаб, – донеслось из-под маски. – Умри. Ну уж нет, с яростью подумал командор. нет ярость и боль и огонь и кровь Биотические толчки не действовали на Вейдера… напрямую. Напрягая последние силы, Шепард потянулся, притягивая и отталкивая, играя с массой предмета, который с трудом мог разглядеть сквозь ржавый туман в глазах, но Вейдер точно не мог видеть спиной… Предвидение. Великан развернулся, разжимая дистанционную хватку, отводя взмахом руки траекторию летящего к нему многотонного контейнера. Но Лиара уже подхватила следующий. Удар следовал за ударом, палуба содрогалась, и колыхались, грозя порваться, бледные полотнища кинетических полей в створе, точно занавески в гравитационном вихре. Теперь уже Вейдер отступал, расшвыривая летящие в него контейнеры, чтобы не быть погребенным под их массой. Один задел его, смяв наплечник, другой прошел рядом, сбивая с шага, пока, наконец, Шепард сверхъестественным усилием не метнул сразу два ящика с запчастями одновременно с Лиарой, и три контейнера разом впечатали черного великана в стену. Мы его прихлопнули, мелькнуло в голове у командора. Как таракана. Не может человек выдержать такого удара. Даже кроган не может. Даже кроган-киборг с медигелем вместо крови. Контейнеры со скрежетом начали расходиться, по временам замирая в неустойчивых положениях. Вейдер, шатаясь, стоял у стены. Правая рука его ниже плеча была смята в лепешку – держа меч в левой, великан ее отсек, и на разрезе задымились провода и механические тяги. Вот теперь, подумал Шепард, мы его разозлили по-настоящему. Темная сторона черпает силу в боли, гневе и ненависти. Так что все, что его не убивает… …Только делает сильнее. Нам его не одолеть, промелькнула предательская мысль. Он сильнее нас всех, вместе взятых. Потому что он пользуется Силой. Из-за смятого, потерявшего форму контейнера выступил Люк, загораживая дорогу шагнувшему вперед Вейдеру. Голубой плазменный клинок в его руке был опущен. – Хватит, – с усилием проговорил юноша. – Если в тебе осталось еще хоть что-нибудь от моего отца… хватит. Я не хочу сражаться с тобой. – Придется, – тяжело проронил великан. – Ты хочешь спасти своих товарищей? Открой себя Темной стороне, и ты сможешь победить. Откажись – и поражение приведет тебя на Темную сторону. Выбор за тобой. – Нет. – Люк мотнул головой. – Выбор за тобой. Император обманул тебя. Зачем ты служишь ему? – Ты не понимаешь всей мощи Темной стороны! – взревел Вейдер. – Я… не… могу… Казалось, он каждое слово вырывает из себя клещами, и Шепард понял, почему Бенезия все время приходила на память при звуках механического, невыразительного голоса. – Лиара, – вполголоса произнес командор. – Он индоктринирован. И сейчас воля изменит Вейдеру, как изменила Бенезии, и он попытается убить сына. На его стороне вся мощь Темной стороны. И Сила колотила в виски, пытаясь что-то сказать командору. Что-то подсказать. Шепард сделал шаг вперед, пытаясь отвлечь внимание черного великана на себя. Ему это удалось, но лучше бы он этого не делал. Не оборачиваясь, Вейдер вскинул увечную руку, и командора вздернуло в воздух. Двжение шло изнутри, будто множество незримых крючьев вцепились в каждую клетку тела, поднимая ввысь, волоча за собой одежду и броню. И снова призрачные пальцы сдавили гортань, ломая хрящи и отнимая дыхание. Лиара метнулась на помощь – и словно натолкнулась на невидимую стену. Лицо ее исказилось от напряжения, но Сила текла сквозь тело темного владыки, и невозможно было сказать – она шумит в ушах, или кровь. «Да как же его одолеть?» Плоть и мысль ненавистных – ключ к несравненной власти над материей. Голоса колумийских старейшин звучали в памяти, будто за спиной раскрылся амфитеатр герусии. Пользоваться силой ненавистных может тот, кто мыслит, как они. Протеанина под рукой у командора не было. Но память погибшего народа выжег в его нейронах маяк с Эдема-Прим. Шепард потянулся к Шифру, огонь кровь смерть огонь тьма индоктринация гибель разрывая связи черного великана с Силой враг смерть индоктринация враг враг запрещено блокировка и триллионы призрачных нитей лопнули. Шепард грохнулся броневыми наколенниками о палубу, тяжело дыша. – Ты смеешь!.. – вымолвил великан сквозь шипение дыхательного аппарата. – Еще как, – прохрипел командор, поднимаясь на ноги. Невидимая стена рухнула. Вейдер сделал несколько стремительных шагов в сторону и – швырнул свой меч в сторону Люка. Если рукоять своего плазменного факела выпускал из рук Шепард, силовые поля стягивались к рукояти, и меч отключался – обычная защита от дурака, – но на черного великана словно не действовали законы здравого смысла. Меч летел, крутясь, словно бумеранг, со злобным гулом рассекая воздух вертолетной лопастью клинка, и будто сам собой наводился на цель. Люку пришлось уйти в перекат, чтобы не попасть под лезвие. А Шепард проводил меч взглядом, и это оказалось ошибкой. Вейдер метнул свое оружие не для того, чтобы навредить сыну. А для того, чтобы освободить на секунды единственную руку. Рефлексы, наработанные тренировками с кинетическим оружием, сейчас работали против бойцов из Млечного пути. Там, где боец N7 или тессианская коммандо разорвали бы дистанцию – Вейдер ее сокращал. Лиара не успела отшатнуться, когда железные пальцы сомкнулись на ее горле. Хрустнул металлокерамический горжет. Вейдер одним рывком оторвал асари от земли и швырнул, развернувшись всем телом, через весь многометровый ангар, в груду контейнеров, чтобы следующим движением выхватить из воздуха рукоять описавшего полный круг меча. Зеленый огонек на индикаторной полоске внутри командорского шлема сменился на оранжевый – «боец нуждается в медицинской помощи». – Вот теперь, – проговорил Шепард, нашаривая на магнитных креплениях другое оружие, – ты меня разозлил.