Причина жить

       Утром я понял, что не могу так бессмысленно тратить время, нужно спешить. Убить его раньше, предотвратить смерти других. Встреча с Демиэном помогла мне немного разобраться в себе.       Я иду на войну, и я жажду Его крови.       Первое — надо найти крестражи. С чего начать, если есть только медальон и записка Р.А.Б?       Я аппарировал на площадь Гриммо и долго стоял в тени деревьев под мантией, проверяя, следит ли кто за домом. Но после двух часов ожидания, я все же решил зайти в дом.       Только я переступил порог, как тут же загорелись старомодные газовые лампы. Все было, как я запомнил: выцветшие обои, поставка для зонтиков в виде ноги тролля, портрет матери Сириуса, занавешенный тряпьем в паутине и пыли.       Я шагнул вглубь дома, как голос «Грозного глаза» Грюма донесся из мрака:       — Северус Снейп?!       — Я не Северус Сне!.. — успел крикнуть я, как в конце вестибюля что-то зашебуршало. Поднялась чья-то фигура — высокая, пыльная и жуткая. Серая фигура наплывала на меня, все ускоряясь и ускоряясь — с отлетающими назад волосами и бородой по пояс, с бесплотным пустым лицом, с пустыми глазницами — до жути знакомая, страшно изменившаяся. Она потянула изможденную руку и показала ею на меня.       Я стоял не шелохнувшись, только опять в душе поднялась жгучая ярость.       — Пошел к черту, — сдерживая гнев, прохрипел я. — Я не убивал тебя, но мне очень этого хочется.       Фигура взорвалась столпом пыли.       Откашлявшись, я спокойно прошел в гостиную. Я подумал, что Снейп вполне мог спокойно проникнуть в дом. Ведь он состоял в Ордене Феникса. Замерев на несколько секунд, я прислушался к царившей тишине. Казалось, что даже Кикимер где-то сдох. Я поднялся наверх в комнату Сириуса. Было непривычно бродить одному по этому дому без него, без шумной семьи Уизли, без Рона и Гермионы. За последние сутки столько всего произошло, будто прошла целая жизнь, в которой я несколько раз умер, но так и не воскрес. Я повалился на кровать, посмотрел на постеры, которые украшали стены. Маленькие маггловские часы показывали одиннадцать. Я решил немного поспать.       Когда я проснулся, часы показывали два часа дня. В животе отчетливо заурчало. Я спустился на кухню, держа палочку наготове, в кухонном шкафу нашел банку с кофе и пачку макарон. Сварил, быстро заглотил еду, даже не заметив вкуса, вернулся в комнату Сириуса. Прежде всего, надо узнать, что хранится в сумочке Гермионы.       В итоге через полчаса передо мной лежала большая гора вещей и книг, в том числе маггловские деньги, которые я нашел на дне сумки. Итак, что мы имеем: книги по крестражам и темной магии, вещи для Рона и для меня, а также вещи Гермионы. Спальные мешки, палатка, в которой мы ночевали на чемпионате по квиддичу, заживляющие зелья — судя по надписям, разная мелочь для походов, начиная от зажигалки и заканчивая котелком.       Отдельно я положил сказки, подарок для Гермионы от Дамблдора, зажигалку для Рона и снитч для меня.       Я взял золотой шарик, покрутил в руках, этот был тот самый снитч, который я поймал на первом курсе. Ртом. Я поднес снитч к губам, на нем появилась надпись.        Я открываюсь под конец.       — Какой конец? — горько усмехнулся я. — Конец один — я умру.       И тут снитч открылся, внутри него я увидел маленький черный камень. Значит, все правда, и если верить сказкам, то это воскрешающий камень. Я хотел взять его в руки, но не стал. Закрыв снитч, положил его в мешочек, что подарил Хагрид, там же лежала бузинная палочка. Теперь у меня были все Дары смерти. Остальные вещи я сложил обратно в сумочку Гермионы. С Дарами разобрались. Теперь крестражи. Медальон оказался подделкой. В таком случае, кто такой РАБ?       — Была бы ты здесь, что-нибудь да придумала, — я сжал в руках медальон. — Столько сил, и все зря.       — Грязный ничтожный полукровка, — послышался скрипучий голос Кикимера, — как он посмел придти в дом?       — Кикимер, — я встал и спустился вниз.       Домовик стоял возле портрета миссис Блэк. Я смотрел на старого эльфа и понимал, что не испытываю к нему той всепоглощающей ненависти за то, что он отчасти виновен в смерти Сириуса. Только жалость. Он, как и я, остался совершенно один.       — Не волнуйся, Кикимер, я скоро уйду, — пообещал я.       Я уже было развернулся, чтобы подняться по лестнице, когда дрожащий голос спросил:       — Что у тебя в руке?       Я недоуменно обернулся. В руке я все еще сжимал поддельный крестраж.       — Это? — спросил я, поднимая руку с медальоном.       Кикимер медленно приблизился, потянулся дрожащими ручками к нему. Я видел, как глаза домовика наполнялись слезами.       — Тебе знакома эта вещь? — спросил я.       — Да, — Кикимер осторожно взял из рук медальон. — Это вещь принадлежала хозяину.       — Сириусу? — удивился я.       Кикимер затряс головой:       — Нет, Регулусу Арктурусу Блэку, младшему из рода Блэков.       И тут я вспомнил, младший брат Сириуса был Пожирателем смерти, потом он разочаровался в этой твари и попытался уйти, но его убили. Так, по крайней мере, говорил Сириус.       — Кикимер, — я опустился на корточки рядом с рыдающим домовиком, — если ты мне расскажешь, что случилось с твоим хозяином, с Регулусом Блэком, то я отдам этот медальон тебе.       Тут Кикимер зашелся в страшных рыданиях. Только через полчаса, мне все же удалось узнать правду. Регулус действительно был Пожирателем и вскоре, он разочаровался в своем хозяине. Он узнал про крестраж и решил его уничтожить. Он с Кикимером отправился в пещеру, заставил домовика выпить зелье из чаши и заменил медальон Волан-де-Морта на свой. Последний приказ Регулуса был: уничтожить крестраж. Но как ни старался домовик, у него ничего не получалось.       — Где теперь крестраж? — спросил я.       Тут домовика снова затрясло. Я уже приготовился опять его утешать, но ошибся, домовика затрясло от злости.       — Наземникус, — прошипел он, — этот вор. Он все украл. Он залез в сокровищницу Кикимера и все украл.       — Что ж, ясно, — я сжал руки в кулаки. — Кикимер, могу я тебя попросить: ты можешь найти Наземникуса Флетчера и привести его сюда?       — Кикимер может, — домовик серьезно кивнул и испарился.