I'll never be your dog

Как же было приятно вернуться в Лос-Анджелес, особенно после промозглой осени Нью-Йорка, где зарядили ноябрьские дожди. Стоило сойти с трапа, вдохнуть полной грудью воздух, пропитанный ароматами океанского бриза и хвои с пикантной примесью выхлопных газов, как я поняла, насколько мне не хватало его, насколько не терпелось вновь окунуться в его атмосферу. Я и не думала, что можно так скучать городу, местности, какой-то географической территории... Этот город бескрайнего лазурного неба, где триста тридцать дней в году светит солнце, умеет производить впечатление. Он не курортный, но удивительно атмосферный. Попадая сюда, любой человек хотя бы на сутки оказывается вырванным из контекста обычных будней, и пусть потом они неизбежно нагонят, пока можно с лихвой наслаждаться тем ощущением воодушевления, тем чуть нервным трепыханием сердца, предвкушающего что-то новое и неизбежно лучшее. И кажется, в этом городе не бывает удручающей серой погоды, тусклых людей и безликих улиц, даже воздух пронизан легкостью, спокойствием и творческой свободой, и, вдыхая его, неумолимо впитываешь это в себя, заражаешься желанием жить и наслаждаться моментом. Здесь даже бездомные миролюбивы и дружелюбны, живут на своей волне, кочуя от улицы к улице, перевозят свой скарб на краденных из супермаркетов тележках, попутно клянчат деньги у прохожих и даже желают всем приятного дня. Выходя из такси возле дома, где Чейс арендовал апартаменты, мы как раз наткнулись на парочку таких бродяг. Они так заразительно улыбались, выпрашивая мелочь, что я не смогла пройти мимо и вручила каждому по несколько баксов. Они на перебой рассыпались в благодарностях и так искренне желали всего: и счастья, и здоровья, и мужа богатого, и прочего, и прочего, что казалось их пожелания непременно воплотятся. По крайней мере, я чувствовала, как меня отпускают те двоякие переживания, что преследовали последнюю неделю в Нью-Йорке. Эту проклятущую неделю, когда Джаред Лето не выходил из моей головы. Это противостояние в «The Back Room», казалось бы, расставило все по своим местам, дало ощущение собственной силы и понимание, что я смогу нанести ответный удар на любую его попытку возмездия. Оно определенно заретушировало опасения, и, вероятно, именно поэтому мне не терпелось снова его увидеть. Для чего? Зачем? С какой целью? – все это оставалось за контурами разума. Я понимала всю глупость, непоследовательность, абсурдность этого желания и, пытаясь избавиться от наваждения, сотни раз прокручивала воспоминания, полные разочарований и унижений, но даже это не помогало. Каждый раз они вызывали все меньше и меньше негатива и неизбежно перескакивали на момент последней встречи с Джаредом. Я перебирала в недрах сознания каждую секунду, проведенную там у стены, каждый взгляд, я почти ощущала кожей его прикосновение и чувствовала, как эти воспоминания завораживают, опьяняют, меняют ритм биения сердца, из-за чего злилась на себя еще больше, потому что даже ненавидеть этого ублюдка нормально, со всей мощью этого чувства, не могла. А надо бы! Хотя бы за то, что он, как навязчивая мелодия, услышанная случайно по радио, поселился в моих мыслях и фоном проходил сквозь каждую, о чем бы я ни думала. И за то маниакальное рвение, с которым я на экране лэптопа отслеживала каждый его шаг в Лос-Анджелесе, будто бы от этого зависело мое будущее. Понятно, что будущее от этого не зависело, от этого зависела я сама, и, осознавая эту зависимость, мне каждый раз было до невозможности стыдно смотреть в глаза Чейсу, который, по сути, был неплохим парнем, и, кажется, единственное, что меня резко перестало в нем устраивать - тот простой факт, что он не Джаред Лето. Мне хватало ума понять, что с Чейсом меня ждет стабильное будущее, но не хватало прозорливости и расчетливости, чтобы смириться, выбросить из башки пустое и пойти на встречу этому будущему. Наверно, он слишком хорошо ко мне относился, слишком лояльно, в наших отношениях все было настолько уютно, что меня это перестало устраивать. Мне не хватало ощущений, не хватало накала страстей, этой сраной гремучей драмы, зашкаливающих эмоций, этих убогих американских горок, когда кидает от плюса к минусу и обратно. Наверно, я просто зажралась, оказалась не способна оценить простое человеческое отношение. По крайней мере, только так я могла объяснить для себя то замирание сердца, с которым вспоминала каждую секунду с Джаредом в «The Back Room», те эмоций, те невпопад бурлящие противоречивые чувства, когда в одно и тоже мгновение хочется и съездить человеку по лицу, и быть рядом, видеть, ощущать. Сколько бы я не гнала от себя мысли о Джареде, они возвращались к началу, словно тонарм граммофона, автоматически перескакивающий в исходную позицию на самый край пластинки, чтобы снова и снова крутить одну и ту же запись. Бесконечно. По кругу. Замкнувшись на одном имени, на одном образе, на одном сумасшествии, на этом рычащем, угрожающем до конца жизни не покинуть мою голову «Джаред». И эти непрекращающиеся мысли в голове о нем были подобны гвоздю в душу, честное слово. В ту последнюю неделю в Нью-Йорке меня окончательно скосил вирус Джареда Лето. Он распространился по организму, поразил каждую клеточку, не оставляя ни единого шанса выкарабкаться, и только здесь в Лос-Анджелесе под теплыми лучами калифорнийского солнца сдался и позволил иммунитету взять верх. Но то была недолгая стадия ремиссии… Стоило Чейсу вернуться в Нью-Йорк всего на несколько дней, как болезнь возобновилась с новой силой, победоносно перетекая в хроническую форму. Первые два дня я «температурила» дома, в надежде, что кризис пройдет, ну а на третий, понимая, что Чейс вечером вернется, не выдержала. Напялив на себя все самое броское: ультракороткое красное платье и туфли на пятидюймовой шпильке; от души накрасившись, так чтобы на фоне яркого платья лицо не выглядело бледным и невзрачным, я покинула апартаменты не имея ни малейшего представления, куда направляюсь, но чувствуя себя во всеоружии: уверенно, неотразимо и воодушевленно. Дожидаясь такси, я нетерпеливо вышагивала по бульвару вдоль здания и наткнулась на «старых» знакомых – Брендона и Майка – тех самых бродяг, что засыпали меня благодарностями и пожеланиями в первый час по прилету в Лос-Анджелес. За несколько коротких, но регулярных встреч – они попадались мне почти каждый раз, когда я выходила на улицу - я успела узнать о них немало: оба приехали в ЛА лет двадцать назад в погоне за лучшей жизнью и, несмотря на то, что их грандиозные планы не осуществились, они оставались вполне довольными своим существованием. Теплый климат Калифорнии позволял им вполне комфортно ютиться на улицах города, поддержка социальных служб - соблюдать необходимый минимум гигиены и пропитания, а подаяния жителей – баловать себя непозволительными для бродяг мелочами. Они мне откровенно нравились. Не знаю, что меня больше впечатляло: их оптимизм и веселый нрав в столь жестких для человека условиях, дружба, что завязалась и поддерживалась даже при таких обстоятельствах, или осознанный выбор собственного пути. Ведь бродяжничество для них было не следствием какой-нибудь вселенской несправедливости, а возможностью жить свободно, вопреки навязанным социумом условностей вроде дома и работы. Думаю, их можно было бы назвать моими первыми друзьями в новом Лос-Анджелесе. С благодарностью приняв еще десять баксов, они настойчиво пытались угостить меня конфетами, а пока я судорожно думала, как отказаться, не обидев их при этом, подъехало мое такси и разрешило всю дилемму. - Ну, мне пора! Увидимся! – я, махнув на прощанье рукой, направилась к машине. - Постой, Грейс! Я замерла, только и успев открыть дверцу авто, и обернулась в ожидании. - Чую, ты явно что-то замышляешь! – Брендон хитро подмигнул. – Так вот, удачи тебе, чтобы ты не задумала! - Ага, Чейса я что-то пару дней минимум не видел! – вторил ему Майк. – А она так нарядилась! Явно не спроста! - Ладно, хватить скабрезничать и кости мне перемывать, я все еще вас слышу! - Лови предсказание: все у тебя получится! Стопроцентная информация! - Да ну? Может, еще предскажешь, куда мне направиться? - Хм… Беверли! – они произнесли это почти в один голос с той лишь разницей, что Брендон добавил еще и название улицы, после чего оба рассмеялись, переглянувшись. - Ну, хорошо. Туда и направлюсь! – я села в машину и через стекло могла еще пару секунд наблюдать, как они машут мне руками, пока такси не тронулось с места, скрываясь в потоке транспорта. Спустя пятнадцать минут такси повернуло на Третью Западную, и я, недолго думая, попросила водителя остановиться. Расплатившись, я вышла из машины и, пройдя пару метров, остановилась посреди тротуара, чтобы подумать и понять, куда хочу направиться. Окинув взглядом улицу, я вроде бы определилась с направлением, но, заметив свое отражение в стеклянной витрине кафе, задержалась на мгновенье, чтобы поправить волосы и убедиться в своей неотразимости. Удовлетворенная увиденным, я медленно пошла, скользя взглядом по зеркальной глади стекла, но в следующее мгновение остолбенела, не в силах сделать больше ни шага, будто бы вся сила тяготения Земли сконцентрировалась в тот момент на мне, забыв об остальных обитателях. Быстро хлопая ресницами, я продолжала не верить своим глазам, ожидая, что Джаред, сидящий за столиком в кафе, растворится в воздухе, как эфемерное пятно, оказавшись всего лишь происками моего больного воображения. Но он не исчезал, а я все еще находилась в оцепенении, пораженная то ли тем обстоятельством, что цель найдена так быстро, то ли тем, что пророчество Брендона мистическим образом сбывалось. Трудно сказать, сколько я там простояла, всматриваясь в его аристократический профиль за стеклом, благо он, не оглядываясь по сторонам, поглощал еду, но задевший меня прохожий выдернул сознание из анабиоза. Сердце так отчаянно колотилось, пока я преодолевала пару метров до входа в кафе, что я боялась рухнуть замертво, так и не переступив через порог, но обошлось. Поправив волосы, я открыла дверь, и заведение поприветствовало меня переливом колокольчиков, на который тут же оглянулись несколько официантов. Показав жестом, что провожать и усаживать меня не требуется, я прошла вглубь зала, целенаправленно продвигаясь к столику Джареда. Появление получилось эффектным, во многом благодаря тому, что Джаред сидел спиной ко входу. Он как раз подносил вилку с каким-то огромнейшим листом салата ко рту, когда я, обогнув стол, уселась прямо перед ним. Он нехотя оторвал взгляд от телефона, глаза удивленно распахнулись, вилка зависла в воздухе, так и не достигнув цели, а через мгновенье лист салата шмякнулся обратно на тарелку. О подобной реакции я и мечтать не смела, поэтому губы самопроизвольно расползлись в улыбке, но, к сожалению, Джаред слишком быстро вернул себе прежнюю невозмутимость, чтобы я могла отнести его удивленное лицо к числу своих личных побед. - Привет! – Просияла я в ответ на его недовольный взгляд. - Что ты тут делаешь? – он даже отложил вилку, взирая на меня строго, как учитель на опоздавшего ученика. - Представляешь, проходила мимо и увидела тебя. Решила, что будет не прилично просто пройти мимо. Вот, решила зайти, поздороваться. Давно не виделись!? - Ага. И еще бы раз сто по столько же бы, – проворчал он, вновь поднимая вилку со стола. Молча, уткнувшись взглядом в тарелку, он навернул пару листов салата. Я видела, как его тяготит мое присутствие, но от этого меня только больше распирало и раззадоривало. - Приятного аппетита, кстати. Вкусно? - Очень! - Может и мне что-нибудь заказать?! Ты часто тут бываешь? Здесь миленько! – я демонстративно огляделась по сторонам. - Теперь и я буду наведываться сюда чаще. - Что тебе нужно? - Даже не знаю. Хотела справиться о твоих делах! - Все хорошо, спасибо. Еще что-то интересует? - Конечно! У меня масса вопросов. - Ладно, - он отодвинул на край стола тарелку с недоеденным салатом. - Аппетит с твоим появлением все равно пропал, так что давай, озвучивай! – он откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и, чуть наклонив голову, воззрился на меня с каким-то хитрым прищуром, будто бы уже понял все то, что я пока даже не утруждалась понять. Под натиском взгляда его глаз, таких же синих и токсичных, как кристаллы медного купороса, я растеряла весь апломб, зато, кажется, нашла верное определение своему недугу и тут же окрестила его отравлением Джаредом Лето. - Если ты пытаешься передать свои вопросы телепатически, то сигнал не доходит! – прервал он затянувшуюся паузу, и мои щеки моментально вспыхнули. Я и сама не заметила, как ненароком подвисла, разглядывая его, но его чертова самоуверенность, выраженная в данном случае ухмылкой а-ля «я знаю, что неотразим», заставила вернуться в реальность. - Нашел киллера? - Что?! – выпалил он, а между бровей залегла складка недоумения. - Ну, ты грозился избавиться от меня с помощью специально обученных людей. - Ты об этом?! Нет, живи пока! – усмехнулся он. - Просто жить или спешить записываться на шоу Опры? Что говорят юристы о твоей аудиозаписи? - Молчат в тряпочку, - и он тоже замолчал, секунд тридцать не отводил взгляда от моего лица, после чего решительно произнес. - Если ты хочешь расставить все точки над «i», давай расставим. – Он оттолкнулся лопатками от спинки стула, склонился над столом, подпирая подбородок ладонью, и продолжил с таким спокойным и невозмутимым видом, словно объяснял ребенку элементарные вещи. - Как не прискорбно, но у тебя есть козырь в рукаве, и, оценивая все возможные последствия, у меня нет к тебе претензий. Так что, будем считать, те деньги, что ты украла и предприимчиво заработала на записи, мой посильный вклад в твое светлое будущее. - Как это дипломатично звучит - заработала! Словно у меня был трудовой контракт! Скорее уж насосала на свое светлое будущее, да? - Если такая формулировка тебе нравится больше, я не возражаю. Мне, кстати, тоже она больше по душе. Ну, - он чуть приподнялся на стуле и достал из заднего кармана бумажник, - полагаю, все вопросы решены и больше нет нужды изображать милую приятельскую беседу!? - Не все! У меня есть еще парочка вопросов! Их, правда, решать не нужно, они так… любопытства ради! - Валяй! – он на секунду оторвал правую руку от бумажника, в котором высматривал нужную купюру, махнул ей, дополняя жестом произносимые слова, и снова запустил пальцы в кошелек. - Как новый альбом? – признаюсь, мне хотелось его позлить, а вспоминая реакцию недельной давности на этот вопрос, мне казалось, что лучшего способа и не найти, но он отреагировал с буддийским спокойствием, словно в этом заведении вместо соуса к салату добавляли щепотку седативных препаратов. - Превосходно! Следующий вопрос! - Как Шеннон поживает? Рука, наконец, выудившая из бумажника деньги, на мгновенье зависла в воздухе, а в его взгляде читалось чересчур много эмоций, чтобы хотя бы одну можно было четко разобрать. Так ничего и не ответив на вопрос, он кинул на стол пару купюр, поднялся и, отсалютовав мне рукой, удалился. Последний вопрос бил точно в цель, правда я не в полной мере понимала в какую, но даже это обстоятельство не мешало мне сидеть с довольной ряхой. Даже не знаю, что меня радовало больше: то, что сбылась мечта идиота - я его увидела, или то, что удалось вывести его из себя напоследок. Я все еще сидела с мечтательной улыбкой на лице, когда его фигура промелькнула за стеклом. Он прошел мимо окна кафе, поправив на голове шляпу, а потом свернул и по диагонали пересек проезжую часть. Последнее, что мне позволила увидеть ширина оконного проема, как он быстро идет вдоль дома по противоположной стороне улицы. - Черт, а почему бы и нет? – спросила я сама у себя вслух и поспешно встала из-за стола. Когда я вышла на улицу, мне с трудом удалось различить силуэт Джареда вдалеке, среди прохожих, и то идентифицировать его удалось благодаря клетчатой рубашке и шляпе. Я перешла дорогу и поспешила в том же направлении, но чертовы каблуки не позволяли проворно сокращать дистанцию. Шансов догнать и не упустить его на каком-нибудь перекрестке было немного, но я и не думала сдаваться. Почти срываясь на бег, я самозабвенно перебирала конечностями. Если где-то в мире проводятся соревнования по скоростной ходьбе на пятидюймовой шпильке, то в тот момент я явно тренировала себя на гран-при к этому состязанию. Наверно, от проклятий, что я мысленно рассыпала в адрес изобретателя каблуков, тот вертелся в гробу, как в бетономешалке. Я не чувствовала под собой ног, от набранной скорости ремешки противно впивались в ступню, кожу саднило, да и любое неверное движение грозило привести к позорному падению или вывихнутой лодыжке, но я продолжала стремительно двигаться вперед, к цели, клетчатое одеяние которой, пока даже мельком не виднелось впереди. Спустя пять минут неимоверных усилий над собой, полтысячи вымученных шагов, скорее напоминающих конвульсивное передвижение зомби при ускоренной перемотке фильма, мне удалось приблизиться настолько, что метрах в пятнадцати от себя, я отчетливо видела фигуру Джареда. Он явно сбавил темп, иначе бы ничего у меня не вышло. Сократив расстояние вдвое, я несколько снизила обороты и, поддерживая заданную Джаредом скорость, шла следом. Мысли в голове, наконец, начали обретать ясность, а если уж быть точнее, рациональное русло. Одна из них, например, протекала под аккомпанемент недоумения, которое для пущей выразительности стоило бы написать с «Caps Lock»’ом. Какого хрена я за ним тащусь? Что за импульс сподвигнул меня на это? Чего я добиваюсь? Что я вообще делаю? Шпионю или догоняю? И главное зачем? Вероятно, эта цепочка вопросов могла бы привести к вполне толковому поступку: я бы сначала остановилась, потом развернулась и пошла бы прочь, если бы на очередном перекрестке Джаред не свернул направо. Вопросы вместе с напрашивающимся выводом сразу куда-то запропастились, и уже через десять секунд я повернула следом за ним. На этой улице было не так людно, в толпе не затеряться, а между ним и мной вообще никого, только несколько несчастных метров. Если бы он решил обернуться, то ничто на свете, кроме разве что шапки-невидимки, коей я пока не обзавелась, не смогло бы укрыть меня от его взгляда. К счастью, Джареду явно было не до того, что происходит за его спиной. Он так увлеченно копался в телефоне, что, казалось, забывал поглядывать на дорогу. Судя по наклону головы, я была уверена, что он строчит кому-то сообщение, ибо глупо так долго пялиться в пространство под ногами, а еще потому, что пару раз заметила уголок дисплея, промелькнувший поверх его плеча. Он убрал телефон в карман джинсов и, спустя несколько метров, свернул в небольшой проулок. Идти сразу за ним было очень рискованно, особенно учитывая, что игрушку, приковывающую его внимание последние три минуты, он спрятал в кармане, поэтому для начала я приблизилась к повороту, а потом в лучших традициях сериальных слежек выглянула из-за угла дома. На узенькой улочке не было никого, даже Джареда, и это несоответствие ожиданиям меня одновременно насторожило и возмутило, мотивируя на решительный поиск ответов. Я обогнула угол дома и медленно, стараясь как можно тише ступать по асфальту, пошла вперед. Даже улочкой этот участок пути сложно было назвать, скорее технический проулок, разделяющий два ряда домов, которые, словно обидевшись, развернулись друг к другу задом. Здесь с трудом бы протиснулся легковой автомобиль, а обступившие с обеих сторон постройки могли бы вызвать приступ клаустрофобии у подверженных этому недугу. Слева нависал и тянулся далеко вперед задний фасад многоэтажки: ни окон, ни дверей, ни штукатурки, ни единого декоративного элемента - сплошная стена из сотни тысяч идеально подогнанных друг к другу красных кирпичей. Стоило только задрать голову вверх, и от этой монотонной кирпичной кладки, образовывающей бесконечный графический рисунок, начинало рябить в глазах. Справа, частоколом выстроились сооружения поменьше: пестрые домики разной высотности, разных цветовых решений, но все одинаково неприметные, по крайней мере, если судить по той их части, какую видно с дороги. Я прошла метров двадцать и замедлила ход, поравнявшись с двухметровой кирпичной оградой, поодаль которой возвышался недостроенный дом -серая бетонная стена, на которой два огромных проема без рам и стекол зияли черной пустотой, словно пустые глазницы черепа. Продолжая отрешенно пялиться на эти очертания здания, навевающие жутковатые ассоциации, я пробрела еще пару метров и остановилась, заметив метровую брешь в ограде. Ввиду отсутствия двери, а до этого этапа строительства дело, видно, так и не дошло, как-то язык не поворачивался назвать эту дыру в конструкции калиткой и даже дверным проемом. Еще раз окинув взглядом улицу, я пришла к выводу, что исчезнуть Джаред мог, только свернув именно сюда. Какие дела могут привести его к замороженной стройке было непонятным, и шестое чувство подсказывало мне, что стоит остановиться, развернуться и уйти, но вместо рационального и разумного я снова предпочла действовать по наитию. «Видимо, девиз сегодняшнего дня – сделаю, а позже подумаю зачем», - констатировала я, выдохнула и сделала шаг в сторону неопределенного будущего. Остановившись в проеме, я только и успела высунуть свою любопытную головушку вперед и краем глаза увидеть то, что представляла собой территория за забором, как тут же была выдернута из своей амбразуры, перемещена на пару метров вправо и загнана в угол. - Стук твоих каблуков разносится, наверно, за два квартала. Готов поспорить, что я услышал его еще тогда, когда ты вышла из кафе и начала меня преследовать. – Он стоял, снова прижав меня к стене, только на этот раз на свежем воздухе, если, конечно, смрад загазованного Лос-Анджелеса можно назвать свежим. Стоял, и кажется, впервые взгляд не такой холодный, по крайней мере, в нем не было той лютой ненависти, что искрилась в его глазах в «The Back Room». Пожалуй, я даже видела в них иронию. И тут пазл в моей голове сложился. Он знал, что я за ним шпионю, возможно, даже находясь в кафе, догадывался, что в покое я его не оставлю. Наверно, даже поэтому мне удалось его нагнать. И, конечно же, здесь я тоже оказалась неслучайно, он специально завел меня в эту безлюдную глушь. Чертов манипулятор! И я хороша! Погналась за ним, как гончая за кроликом, слепо следуя неясным инстинктам и, естественно, не принимая во внимание, что силы неравны. А уголок телефона, что мелькал у его плеча? Наверняка с помощью фронтальной камеры он наблюдал и убеждался, что я все еще тащусь за ним. Наивная дура! Если бы не мое маниакальное рвение преследования, если бы я только включила мозги, а не продолжала пялиться на его скрывающуюся за поворотом задницу, то, наверно, заподозрила бы неладное. Он два раза повернул направо, а значит, пошел в обратном направлении. Куда бы он ни шел, путь был бы короче, сверни он перекрестком раньше. Он точно знал, что я пойду за ним, об этом красноречиво говорило его самодовольное лицо, взгляд с чертовщинкой и губы, которые расползались в улыбке. Конечно, обвел меня вокруг пальца, чем не повод для радости. Так и хотелось его стукнуть, чтобы он перестал светиться, как лампочка. И я попыталась, но Джаред ловко перехватил мою руку, а потом вторую и пригвоздил их к стене. - Надеюсь, ты не стырила те деньги, что я бросил на стол, пожалела мою репутацию в том заведении!? – Мои нападки, точнее их нерезультативная попытка, похоже только больше его развеселили, вместо угроз и испепеляющего взгляда, он откровенно подтрунивал надо мной. - Зачем мне эти несчастные тридцать баксов, когда у меня есть много-много твоих тысяч? - Хм… - он на секунду перестал сверлить меня своим ироничным взглядом и задумчиво возвел глаза к небу. – Действительно! – соглашаясь со мной он качнул головой. - Я просто подумал, что это могло войти в привычку, в конце концов, клептоманам неважна ценность краденного, им нужны эмоции и сам факт кражи. - Пфф… - это было и ответом и попыткой сдуть прядь волос, упавших мне на лицо и мешающую обзору. Он все еще сжимал мои запястья, поэтому убрать ее руками не представлялось возможным. С первого раза не получилось, и я еще раз выдохнула воздух вверх. - Ладно, - он освободил мою руку и сам откинул непослушную прядь с моего лица. - Теперь, когда поблизости нет никого, кто мог бы тебе помочь, признайся, что ты задумала? - Ничего! - Уверена? - Абсолютно! - Зачем же ты за мной шпионила? - Не знаю. Это был безрассудный порыв, - я отвела взгляд в сторону и уставилась куда-то в пространство за ним, чувствуя себя обессиленной и опустошенной. - И все же, что тебе от меня нужно? - Да, ничего! – не знаю, кого я пыталась убедить в этом больше себя или его, но на всякий случай твердо повторила, как мантру, которую бы стоило вдолбить в себя еще утром. – Мне ничего от тебя не нужно! - Да? И именно поэтому ты уговорила Чейса переехать в ЛА? - С чего ты взял, что это моя инициатива? - Слышал. - Я люблю этот город. - Только город? - На что ты намекаешь? - Ну… - он, приподняв бровь, на секунду отвел взгляд прочь и снова посмотрел мне в глаза, улыбаясь. Улыбаясь, черт побери, будто лучше меня знал ответ! - Думаешь, мне захотелось быть ближе к тебе? Ну, как говорил Макиавелли, держи своих друзей близко, а врагов еще ближе. Так что все может быть. - Мне определенно нравится ход твоих мыслей, но, думаю, причина в другом. Тебе не хватает острых ощущений. Неужели с Чейсом так скучно? – под его пытливым издевательским взглядом, я даже не нашлась, что ответить, а он, пользуясь этой заминкой, в своем неповторимом джаредовском стиле приподнял мою голову за подбородок и медленно провел пальцем вниз по шее, пока не дошел до выреза платья. - Да ну тебя! – я с силой оттолкнула его от себя, и он, смеясь, отстранился. Я сделала несколько шагов к выходу с этой площадки, но возмущение, а если уж быть откровенной, досада оттого, что он в чем-то прав, заставила меня остановиться и порывисто обернуться. - Три! - Знаешь что?! – начала я, но это «три», произнесенное им одновременно со мной, поставило меня в тупик, не давая завершить мысль. – Что «три»? Он ухватил меня за кисть, и через секунду я снова оказалась припертая лопатками к стене: - Я считал до трех. На счет три ты развернулась, как я и предполагал! - Да что ты о себе возомн… - договорить я не успела, в следующее же мгновенье ощутив на себе вкус его губ.