I'll never be your dog

Чашка кофе на журнальном столике испускает благоуханные пары. В солнечном свете, проникающем сквозь незашторенное окно, видно как они, закручиваясь спиралью, поднимаются вверх и рассеиваются, заполняя гостиную волшебной нотой арабики. К кофе я почти не прикасаюсь, чашка с дымящимся напитком здесь скорее для уютной атмосферы и вдохновения – спустя, наверное, месяц я, наконец, вспомнила, что пытаюсь писать роман, а сегодня даже обнаружила в себе подходящее для этого настроение. Чейс уехал по делам, а одиночество как нельзя лучше стимулирует творчество. Мыслями я уже давно в сюжете, чувствую и проживаю каждое действие главной героини, кажется, даже гостиная видоизменилась, отчасти превратившись в спальню, где происходят события. Мои пальцы порхают над клавишами ноутбука, под аккомпанемент мягких ритмичных щелчков, страница документа планомерно обрастает строчками, покрывая черным орнаментом букв белое полотно экрана. Телефон на диване рядом со мной вяло пиликает и затыкается. Заканчивая мысль, допечатываю предложение и только после этого беру его в руки, и то лишь потому что боковым зрением вижу мигающий диод, и это слегка нервирует. Номер абонента не определен: «Отель Ritz-Carlton, номер 1201, через тридцать минут». Сердце заходится диким стуком, телефон, как песок, просачивается сквозь пальцы и плюхается обратно на диван. Будто рассчитывая уличить свое зрение в обмане, а сознание в галлюцинациях, оторопело всматриваюсь в текст, пока экран не гаснет и на черной зеркальной поверхности не начинает отражаться мое недоумевающее лицо. Уже через секунду кажется, что все это бред, причуда моего нездорового воображения и никакого сообщения вовсе не приходило. Разблокировав телефон, убеждаюсь в обратном и сразу же нажимаю на кнопку блокировки. Перевожу взгляд на экран ноутбука, где монотонно мигает курсор, но мозги, кажется, превратились в смузи, в котором перемололись все всполохи вдохновения вместе с зачатками мыслей. Глаза рефлекторно бегают по строчкам, но ни одно слово не способно проломить возрастающий нервоз. В башке перекати-поле и муха летает, не соображаю, что происходит, но пытаюсь нащупать ускользающую реальность. Проходит не меньше минуты, прежде чем возникают первые доводы успокоиться. «Это не может быть Джаред. У него нет моего номера. Может быть, это Чейс? Шутит или решил внести разнообразие в нашу жизнь? До отеля минут десять, не больше, он ушел четверть часа назад, пусть и сказал, что на какие-то журнальные съемки». - И все бы могло сложиться, но текст этого сообщения – явная пародия на смс Джареда, такая, что не может быть простым совпадением, только если Чейс не знает всех подробностей моих отношений с Джаредом. Телефон снова оживает, изрыгает из себя короткий, глухой звук и немеет. Трясущейся рукой поднимаю его. Номер, который мой телефон не распознает из-за отсутствия в контактах: «Приходи в плаще, как в старые добрые времена. И да, если ты еще сомневаешься, это Д.Л.». С ума сойти! Он рассекретил для меня свой номер. Честь-то какая! Неужели ждет ответа в виде какого-нибудь «Уже бегу»? Отодвигаю телефон как можно дальше от себя, словно он инфицирован смертельным вирусом, опасливо смотрю на него, размышляя, не выключить ли совсем, но любопытство побеждает. Вместо него выключаю ноутбук, все равно больше не смогу писать, уж слишком нервно и неспокойно на душе, но самое печальное, что соблазн принять сие приглашение фоном пульсирует где-то в закоулках разума. Боже, какая я дура! Неужели жизнь меня ничему не учит?! Сорок минут спустя сижу на кухне, гоняю чаи. Допиваю, наверно, седьмую чашку, на этот раз ромашкового чая, то ли в попытке унять нервы, то ли решив подстраховаться от бездумных порывов и заточить себя в туалете на ближайшие пару часов. В квартире такая звенящая тишина, что раз в пятнадцать секунд хочется убедиться в способности слышать, поэтому фарфоровая чашка каждый раз стыкуется со столешницей с характерным позвякиванием. Из гостиной доносится звук, извещающий о входящем сообщении, и как бы я ни пробовала втемяшить в свою голову, будто меня совсем не интересует что там, лечу туда стремглав, чуть не подвернув по пути ногу. «Опаздываешь! Нарываешься?» И низ живота уже изнывает от перспектив, навязанных распаленной фантазией, а она-то уже намалевала картину чувственного наказания. * * * Спустя три часа. Слышу, как ключ два раза повернулся в замке, извещая о возвращении Чейса, и мне снова становится совестно и стыдно. Подбираю телефон с тумбочки и стираю сообщения от Джареда. Не думаю, что Чейс будет рыться в моем гаджете, но предосторожность никогда не бывает лишней. - Грейс, ты дома? - Да, милый! – прячу телефон под подушку и иду в гостиную. - Ну, будущая звезда глянца, когда съемки? – Чейс, сидя на диване, снимает кеды, и его местоположение мне почему-то кажется палевным, будто на нем, на диване, отпечатался весь текст предосудительных посланий Джареда. Даже не осознаю, что он ждет какой-то реакции на свой вопрос, пока не замечаю его продолжительный взгляд. - О чем ты? - Терри, тебе еще не звонил? - Какой Терри? - Ричардсон, разумеется. – Чейс поднимается с дивана и относит кеды в прихожую. Следую за ним по пятам, заинтригованная приоткрывающейся завесой тайны. Уже четко понимаю, откуда у Джареда мой номер, но чувствую потребность убедиться в этом. - Он мне сегодня звонил и вымаливал твой номер телефона, чтобы договориться о фото-сете. - И ты дал ему мой номер? – возмущаюсь. Неужели он сам не понимает, что рушит наши отношения?! – Какого хрена, Чейс? – негодую и, сама того не замечая, срываюсь на раздосадованный крик. – Это мой личный номер! Ты не имеешь права им распоряжаться без моего ведома! Мог бы и спросить для начала! - Сбавь обороты, Грейс! – награждает меня недовольным взглядом и проходит обратно в гостиную. - Какого черта ты на меня орешь из-за какого-то несчастного номера? Не хочешь сниматься – просто откажи ему! Проблема-то! - Проблема-то?! Да ты сам, собственноручно меня подталкиваешь на это! – выпаливаю и понимаю, что чуть не допустила глупую ошибку, продиктованную эмоциями. Облегченно выдыхаю, благо в контексте разговора неопределенное «на это», с моей стороны подразумевающее измену, Чейсом воспринято, как съемки. – Ладно, прости, что вспылила. Не знаю, что на меня нашло. - Принято, хотя я, если честно, не понимаю твою реакцию! Мне казалось, что тебе не помешает отвлечься, а то ты киснешь над своим романом целыми днями и уже неделю сама не своя. Терри – отличный фотограф, это могло бы быть неплохим опытом! Новые обстоятельства, новые впечатления, в конце концов. Для тебя, как для писателя, это может быть ценным. - Возможно, ты и прав. В любом случае, Терри никуда меня не приглашал, но, если вдруг позвонит, обещаю подумать над его предложением. – Примирительно соглашаюсь, хотя ясно как божий день, что фото-сет был лишь предлогом, чтобы выманить у Чейса мой телефонный номер. – Ладно, ты голоден? - Чертовки! - Сейчас что-нибудь приготовлю. – Иду на кухню, открываю холодильник и пялюсь в его недра, размышляя, что можно сварганить из имеющихся продуктов, но любопытство берет верх. Закрываю дверцу и возвращаюсь в гостиную к Чейсу. – А он тебе сам звонил? Или через кого-то? - Сам, конечно! – От негодования двухминутной давности ничего не осталось. Вижу, как его губы растягиваются в озорной улыбке, точь-в-точь такой же, когда, встретив Терри в Нью-Йорке, он подшучивал над ним. - Старый енот еще в состоянии держать в руках что-то помимо фотоаппарата, даже не поленился несколько раз ткнуть пальцем в экран. Хотя, черт его знает, может, у него мобильный с дисковым набором номера. Не удивлюсь, если и такие выпускали на заре его юности! - Полагаю, не такой уж он тебе и друг! - Да, брось! Я же по-доброму над ним подтруниваю. - Ну, да. Вполне. – Соглашаюсь, хотя мой вывод был продиктован вовсе не тирадой Чейса. Интересно, в полной ли мере Терри знает, зачем Джареду понадобился мой номер? Чейс стоит посреди гостиной все еще со взбалмошной улыбкой на лице. Глаза горят, брови хитро изгибаются, подчеркивая лукавость взгляда, так всегда бывает, когда он потешается: надо мной или кем-то еще. Смотрю на него и ловлю себя на мысли, что обожаю его именно таким. В такие моменты он кажется настолько очаровательным и живым, что мгновенно заражаешься его настроением. Подхожу к нему, и он тут же окольцовывает меня руками: правая кисть обхватывает запястье левой за моей спиной, словно запирая под замок, левая ладонь размещается на моей попе. Улыбается, чертяга, подергивает бровями, все еще не исчерпав игривое настроение. Подношу руку к его волосам, будто бы хочу просто в них закопаться, погружаю в них пальцы, словно гребень, а потом когда они скрываются в его шевелюре, сгибаю кисть – шлепаю его по лбу ладонью. Не сильно, конечно, зато со звонким звуком. - Ах, так?! – глаза на секунду изумленно расширяются, но тут же возвращают себе задорный блеск. Пытается укусить меня за нос, но я увиливаю, выжидаю момент и вместо носа подставляю ему губы. Пылко целую, вжимаясь в его тело, и чувствую, что узел неудовлетворения внизу живота, не дававший мне покоя три часа, скоро рассосется и умолкнет. * * * Сквозь сон слышу шебуршания, доносящиеся со всех сторон одновременно, словно кровать вместе со мной кто-то ради шутки вынес на улицу. Нехотя разлепляю один глаз, вижу привычный потолок нашей спальни, удовлетворенно жмурясь, переворачиваюсь на бок и, уютно кутаясь в тонкую простынь, пытаюсь вернуться к недосмотренному сну. Еще помню, снилось что-то до дрожи приятное, и стараюсь погрузиться в это ощущение. Возня вокруг стихийно продолжается, а сновиденческие глюки мозга не спешат возобновляться. Вихревые потоки от чьих-то порывистых передвижений, как дуновение ветра, путаются в волосах и мягко скользят по коже. Колебания воздуха и шлепки босых ног по паркету будят меня окончательно. Выдохнув, смиряюсь с неизбежно возвращающейся действительностью и опять открываю глаза – Чейс носится по спальне, будоража воздух своими ломаными траекториями. Потирая глаза, наблюдаю почти классическую сцену из фильма, где главный герой опаздывает на важную встречу. Во рту у Чейса зубная щетка, к которой он периодически прикасается и совершает хаотичные движения в те моменты, когда руки не заняты чем-то другим. На нем одни джинсы и я с эстетическим удовольствием могу наблюдать его подтянутый торс, на котором так сладко засыпала вчера после нескольких впечатляющих соитий. Кубики пресса становятся отчетливее, когда он нагибается, чтобы поднять с пола вчерашнюю майку. Зубная щетка уже позабыта, хотя и остается во рту. Держа обеими руками футболку, Чейс придирчиво ее осматривает, потом подносит к носу и, видимо, заключает, что она вполне сгодится. Всклокоченные волосы теряются в складках материи, руки уже в рукавах, а голова никак не хочет явить себя на свет, цепляясь за ворот зубной щеткой. Кисть приходит на помощь, оттягивает строптивую горловину и симпатичная мордаха снова предстает моему взору. - Опаздываешь куда-то? – вопрошаю, столкнувшись с ним взглядом. - Ага! – невнятно отвечает, опять насилуя свой рот зубной щеткой. - Куда? - *?;№»!%?))#&*#@, - сам же понимает, что расшифровать его послание невозможно, и поднимает вверх указательный палец, дескать «одну минуту», а затем скрывается в ванной комнате. Слышу, как потекла вода, и что-то посыпалось в раковину. Очевидно, снес мой строй косметических средств, выставленных на полке, как на плацу. - Забей, я потом все подниму! – кричу ему, чтобы услышал сквозь шум воды, и, зажмурившись, с удовольствием потягиваюсь в постели. То, что мне никуда не нужно спешить, радует неимоверно. А когда снова открываю глаза, вижу его в дверном проеме. - Вчера забыл сказать, что меня пригласили на кастинг. Полный метр и режиссер… - и не договаривает, уткнувшись взглядом в мою грудь, оголенную недавним потягиванием. Чейс рывком преодолевает расстояние до кровати, хищно вскарабкивается на нее и нависает надо мной. Обдает дыханием незадачливый сосок, не захотевший остаться под простынею, и я ощущаю мятную прохладу кожей ровно за секунду до того, как горячие губы смыкаются на соске. Прилив возбуждения пробегается по телу, но я гоню его прочь, понимая всю его напрасность. - Ты опоздаешь! – произношу единственный аргумент, побуждающий меня отказаться от утреннего секса. - Опоздаю! Зато приду довольным котярой! Как раз в тему! Амплуа героя-любовника прописано мне где-то свыше. Даже обидно, что по-другому меня не воспринимают! – тихо кусает и переключается на другую грудь. - Чейс, не надо! Если ты меня сейчас заведешь и убежишь, вспомнив, что просто не можешь явиться на кастинг не вовремя, клянусь, что вызову какого-нибудь проститута, чтобы он помог мне снять напряжение! - Весомая причина задуматься! Ладно, я и впрямь опаздываю! И это, правда, недопустимо, - он нехотя спрыгивает с кровати, рассовывает по карманам телефон, бумажник, еще какую-то необходимую мелочь. – Не смей никого вызывать! – подмигивает с пленительной улыбкой на лице. - Я сам все сделаю, когда вернусь! - Есть! – козыряю ему рукой и поднимаюсь с постели. По пути в ванную он успевает ущипнуть меня за голый зад и коротко поцеловать в губы. Уже под душем, под мерный плеск воды слышу, как захлопнулась за ним дверь. Завернувшись в полотенце, чищу зубы, тщательно и критично осматриваю свое отражение, когда слышу, что мой телефон вновь подает признаки жизни. Иду в спальню со щеткой в зубах - вероятно, это у нас семейное, чистить зубы и заниматься чем-то еще – открываю только что полученное сообщение. «Ты так и не пришла вчера» И слава богу, что сдержалась! – мысленно констатирую и ничего не отвечаю. С телефоном возвращаюсь в ванную и полощу рот, будто точно знаю, что это не последнее сообщение. «Почему не отвечаешь?» Действительно почему? Наверно, потому что ответить нечего и потому что это чревато! Хотя… Почему я не верю в себя? Неужели я покорно соглашаюсь с тем, что не в состоянии устоять перед ним? Глупости! В состоянии! «Я не одна!» - повинуясь секундному порыву, печатаю и тут же отправляю сообщение. «Неправда! Я прекрасно знаю, что Чейс ушел, и даже знаю куда». «Откуда?» - набираю текст, но послать не успеваю – слышу стук в дверь. Вот растяпа! Второпях что-то забыл, так же как и ключи от дома. Стираю набранное, по пути к двери печатаю: «А вот тут ты ошибаешься!» - отправляю и, припрятав телефон на книжной полке, открываю дверь. - Что-то забыл? – но за дверью вижу Джареда. Неожиданно, но я довольно быстро вношу поправку в озвученный вопрос: – Что ты здесь забыл?