Безмолвные сказания

Вино лилось рекой, весельем и смехом заполнились все комнаты Красного Замка. И Эйегон ликовал в тот день, восседая на созданном дыханием Чёрного Ужаса престоле, который возвышался над всеми присутствующими в тронном зале. Голова его была увенчана короной из валирийской стали с разноцветными рубинами, а по правую руку от Короля сидела Рейенис, младшая сестра, взгляд которой был прикован к певцам, исполняющим одну из многих песен, прославляющих дом Таргариенов: их победы в битвах и долгое, великое правление. По левую руку от Эйегона сидела Висенья, старшая сестра, которая тоже ликовала, обращая свой суровый, но восхваляющий взор на брата: будто главной целью её жизни было не только завоевание Вестероса, но и любыми способами завоевание любви брата. Ведь, сколько бы он ни дал этой любви, ей всегда будет мало. И не было ссор и вражды за внимание Дракона в тот день, и не было человека, посмевшего бросить вызов Таргариенам и усомниться в их праве на Семь Королевств. Только слова о верности и преданности вместе с преклонённым коленом видел в тот день Эйегон Завоеватель и его сестры. Пламя и кровь. Слова, которые с трепетом и ужасом будут произносить все дома Вестероса, моля всех богов о милосердии Дракона и его сестер. Милосердие, которого они не увидят, ибо Таргариенам чуждо это слово. Эйегон Таргариен со всей силой сжал в руках золотую чашу с вином, с увлечением и страстью рассматривая свою любимую младшую сестру. Он вспоминал, как Рейенис с удовольствием окунулась в празднество. Когда всё внимание принадлежало ей одной, ведь именно она достойна быть Королевой. Единственной Королевой. Он вспоминал, как она подхватила за руку неизвестного ей рыцаря и устремилась танцевать вместе с ним. Вспоминал, как был поражён такой дерзостью. Он был готов убить преданного ему человека лишь только потому, что его сестра предпочла выбрать не своего Короля. Тогда его тело, не желавшее сотрудничать с разумом, мгновенно покрылось капелькам пота, и лишь грубый голос Висеньи вернул его на заседание Малого совета. — Эйегон, — произнесла Висенья, окинув тяжёлым взглядом брата, и затем продолжила рассказывать план о завоевании Дорна, но Эйегон не слушал её или не хотел слышать. — Король, видимо, не здесь, а где-то за пределами заседания малого совета, — хихикнула Рейенис, обратив на себя острый, как валирийский клинок, взгляд старшей сестры. Эйегон чувствовал, как напряжение между сёстрами нарастало. — Оставьте нас, — спокойно произнёс он, опуская взгляд и прикрывая их ладонью руки. Все приближённые к Королю поспешно поднялись со своих мест и покинули комнату заседаний, лишь Орис Баратеон нервно вздохнул, чувствуя, как вражда между сёстрами за любовь и внимание брата тяжёлым бременем ложится на плечи Эйегона, отнимая его мысли и разум, обращая их против главной цели. — Я видел сон, — когда все покинули комнату, Эйегон произнёс еле слышно, — Кошмарный сон о приближающейся с севера зиме. Зиме, которая унесет за собой… — Тысячи и тысячи жизней, — прервав брата и продолжив за него, огрызнулась Рейенис, — Мы слышали это много раз, брат, но наша главная проблема на данный момент — это Дорн, что не склоняет колено перед твоим величием. Нашим Величием, — она мягко улыбнулась. Назвав величием «нашим», они имела в виду только себя и Эйегона. — Замолчи, Рейенис, — раздражённо крикнула Висенья, — Продолжай, — она обратилась к Эйегону, внимательно всматриваясь в глаза Дракона. Из них троих только Висенья сохраняла разум холодным, мыслила ясно, не поддаваясь чувствам и эмоциям. — Я видел сон не только о конце лета и начале долгой зимы, надвигающейся с Севера, которая уничтожит Семь Королевств, но в пламени я видел и твою смерть, Рейенис, — Эйегон с болью в глазах посмотрел на младшую сестру, — И смерть эта ждёт тебя в Дорне. Когда придёт великая засуха, ты выполнишь свое обещание. Ты принесёшь непокорным лишь пламя и кровь, обрушив гнев Мераксес на воинов, женщин и детей; ты сожжёшь их города дотла. И огонь этот будет столь ярким, как тот огонь, который поглотил Валирию, но смерть настигнет и тебя, ибо драконы смертны. — Это лишь дурной сон, мой любимый брат, — ласково, дрожащим голосом, изрекла Рейенис. Затем, недолго помолчав, она продолжила, — Я отправлюсь в Дорн, как мы и планировали. Я не потерплю оскорбления, кои нанесла мне Дорнийская принцесса. Если они не преклонят колено, то я уничтожу их, ибо только один Король есть и будет в Семи Королевствах, и носит он фамилию Таргариен. Эйегон допил вино и со всей силой разбил золотую чашу о каменные стены замка. Он надеялся, что старшая сестра вразумит Рейенис и не позволит ей отправиться в Дорн. Но Висенья молчала, ощущая внутри себя горьковатый вкус зависти. Она не желала проигрывать Рейенис. Она молчала, уповая на вспыльчивый характер сестры, который в нужное время сыграет с ней злую шутку. Висенье удалась обманывать всех, скрывая кипящую ярость под лукавой улыбкой и редким веселым смехом. — Даже после моей смерти ты всё равно будешь второй, Висенья, — съязвила вдруг Рейенис, уверовав в пророчество брата и точно пронзая сердце сестры её собственным же мечом - Тёмной Сестрой.