Октавия не спала уже целую неделю. Бессонница не проходила ни на секунду, даже купленные родителями препараты не помогали. И брюнетка не нашла ничего лучше, чем делать по ночам домашнее задание или просто нежиться в кровати с водяным матрасом, предаваясь мечтам или творческим мыслям.
Девушка думала, что бессонница появилась из-за смены обстановки; родители предполагали, что так на неё повлияла потеря подруги и выезд из родной страны. Но это были настолько бредовые мысли, что Октавии от них становилось только хуже. Да, мысли о «предательнице-изменнице» Винил раздирали душу Меллоган, заставляя плакать по бессонным ночам в подушку и реветь во весь голос. Эту душевную боль знали только её мама и папа, но дочери они говорить ничего не стали. Зачем сыпать соль на рану? Их жалость ей совсем не нужна.
Скрывать покрасневшие синяки под глазами и ещё более нездоровый цвет лица было бессмысленно, но выглядеть более-менее нормально Октавия была
обязана. Её одноклассникам об этом знать нельзя.
Категорически.
Даже старосте Натаниэлю девушка ещё не совсем доверяла. Да, он был приятным парнем, и ей нравилось с ним общаться, но, плохо зная его, она не могла начать с ним дружить и нормально общаться, хотя блондин сам рвался к ней. Уж слишком Октавия ему понравилась. Но это не нравилось Мелоди, которая сохла по старосте даже после его отказа.
Все смотрели на брюнетку с интересом, пробегали по ней беглым взглядом в какой-то-там-по-счёту раз, не переставая удивляться её красоте. Но сейчас взгляд приковывали лишь её заспанный вид и вялость. Это было немного удивительно для окружающих, ведь люди думали, что Октавия из «высшего» мира, поэтому должна вести себя прилежно и выглядеть как богиня. Но ей всё равно. Пусть говорят, не её это дело.
Присев за парту к Натаниэлю, Октавия в очередной раз вздохнула и вальяжно разлеглась на парте, чувствуя исходящее тепло от блондина. Почему-то с ним её было спокойно. Она хотела, чтобы сейчас
именно он защитил её сон.
Меллоган заснула, даже не заметив этого. Натаниэль, не замечая ничего вокруг себя, полностью погрузился в учёбу. Весь класс был чем-то занят, не замечая того, что Октавия погрузилась в царство Морфея. И только хитрые глазки Розалии внимательно и неотрывно смотрели в спину девушки, следя за её вздымающимся телом.
Дверь резко распахнулась, ударяясь об стену и создавая громкий хлопок. Весь класс дёрнулся как по команде и повернул головы в сторону звука. Бедняжка Октавия чуть не упала со стула из-за резкого пробуждения, проклиная всех и вся вокруг себя. Посмотрела в сторону двери.
Замерла.
Красноволосый псих, который поцеловал её в самый первый день пребывания в «Sweet Amoris».
Брюнетка от неожиданности икнула, стыдливо прикрыла рот ладонью и обернулась к доске. Месье Фарез отчитывал парня, но, поняв, что это бесполезно, махнул рукой и сказал ему садиться на место. После такого эффектного появления сон у Октавии как рукой сняло. Где-то с первого ряда послышался смешок Розалии, с конца второго ряда — восхищённый вздох Амбер. Брюнетка всё различит, ведь музыкальный слух — хорошая, однако, штука.
«Вот тебе и совпадение… — пронеслось в голове у Октавии. Единственное, о чём она желала, было то, чтобы красноволосого вдруг выперли из школы за прогулы, ибо он пропустил целую неделю занятий. —
Смысл тогда вообще в школу ходить?»
Прозвенел спасительный звонок на перемену. Ученики начали быстро собирать свои учебники и складывать их в портфель. Только Октавия не очень-то торопилась. Хотелось бы, да не получилось. Второй голос в её подсознании твердил, чтобы она собиралась как можно дольше, чтобы пересечься с бунтарём.
Все вышли. Он прошёл мимо, но вдруг обернулся назад. И они встретились взглядами.
Серые глаза, но за ними красочный и радужный миры. Они похожи, но кое-чем отличаются.
— Ты? — удивлённо спрашивает он, подходя ближе.
— Я, — отвечает она. Октавия снова икнула, и вся храбрость куда-то испарилась. А ведь в самую их первую встречу она была гораздо храбрее и наглее.
— Ты так и не сказала мне своё имя, — ухмыляется и делает ещё один шаг вперёд.
— А надо было? — безразлично спрашивает Октавия, но чуть улыбается, хитро прищурившись.
Он молча протягивает руку, пропуская мимо ушей её вопрос.
— Кастиэль.
Она лишь тяжело вздыхает, ведь смысла скрываться уже нет. А хочется. Брюнетка протягивает руку в ответ.
— Октавия.
Сегодня Октавия, наконец, заснула крепким, непробудным сном, прокручивая перед этим у себя в голове фразу нового знакомого:
У тебя очень красивое имя.
