У Никки Беркхардт

Шон не уверен, когда это начинается. Он понимает, что это — ненормально, но поделать с собой ничего не может. Это — одержимость, и не магическая… если бы магическая, он смог бы справиться, но, увы, всё только у него в голове. И в папке. Так уж выходит, что он собирает досье и компромат на все более или менее важные фигуры в своем окружении: знать, когда нужно поддержать и где можно надавить, — одинаково полезно. Как в этот список влезла Беркхардт? Да просто. Она смотрела на парня, пострадавшего от рук ведьмы, хмурилась, а потом посмотрела на Ренарда и спросила: — Капитан, а вы верите в магию? — И ухмыльнулась так, словно это была горькая шутка. — Вот и я бы не хотела в нее верить. И продолжила расследование. Вину ведьмы, кстати, она доказала, но умудрилась сделать это настолько хитровывернутым способом, что Шон начал собирать на нее досье. Серьезно, таких людей нельзя упускать из вида. Вот только тут и начались проблемы — нет, ее биография была практически кристально чиста — она была из тех, кто сам сделал себя, дослужившись до детектива в рекордные сроки из-за умения практически чувствовать преступления… и раскрывать их, конечно же. Пару штрафов за превышение. Один — за попытку проехаться на какой-то древней машине условно-синего цвета. А в остальном к Никки Беркхардт было не придраться… если не вспоминать, что вся ее биография насчитывает только семь лет. Немного покопавшись, Шон обнаруживает свидетельство о браке Никколет Беркхардт и Джеймса Беркхардта. И свидетельство о смерти последнего. Чуть больше усилий — и оказывается, что до постовой Беркхардт работала в ФБР, кажется, не самым последним агентом, потому что дальше влезть Ренарду не помогли ни связи, ни деньги, а давить сильней он опасался — не нужно привлекать внимание Семьи, совсем не нужно. Так что Никки Беркхардт оставалась загадкой — женщиной без прошлого, загадочной настолько, что хотелось понять — кто она, черт возьми, такая? Откуда взялась? Почему она так легко, почти играючи справляется с нестандартными делами, хотя видеть этот мир не может — Шон проверял, Шон схлынул перед ней, а она не увидела… Совершенно нормальная, совершенно обычная, но притягательно-иная. Ренард просто хочет знать — кто такая Никки Беркхардт. Вот только даже зная наперечет ее родинки и глядя на нее, спящую в его постели, узнать ее не получается.