Непокорный

— Она призналась тебе в любви?! — смотря на Тейта диким, горящим неподдельным интересом взглядом, спросил доктор Тредсон, с трудом усидев на месте, когда услышал долгожданное признание. — Да, — просто кивнул Лэнгдон, с облегчением увидев на часах заветные двенадцать часов. Конец сеанса. — Только, увы, на следующее утро она совершенно об этом не помнила. Хотя я предполагал, что будет именно так. — Почему? — Вай и алкоголь — две вещи, совершенно несовместимые. Мне кажется, что ей достаточно просто понюхать спиртное, и она уже будет в состоянии лёгкого опьянения. А после выпитого на той вечеринке она буквально слетела с катушек. — Почему она вообще была на той вечеринке? — кашлянув, мысленно беря себя в руки, с интересом спросил Оливер. — У меня сложилось впечатление, что она достаточно домашняя и ручная. Тейт от такого глупого заявления рассмеялся. Вай и ручная в одном предложении — смешно. — Насчёт ручной это вряд ли, док, — продолжая тихонько посмеиваться, покачал головой юноша, убирая с лба вечно мешающуюся чёлку. — Я ещё очень долгое время пытался убедить её, что не причиню ей зла и она может мне доверять. Что при любых обстоятельствах я на её стороне и всегда рядом. Но даже сейчас она остаётся строптивой и замкнутой. — Но не с тобой? — поправив съехавшие на кончик носа очки, уточнил Тредсон. Во время их недолгой встречи он абсолютно точно увидел, как девушка реагирует на каждое мимолетное прикосновение и взгляд парня. В тот момент ему всерьёз показалось, словно она находится на коротком поводке и готова слепо следовать любой его команде. — Нет, — с лёгкой улыбкой покачал головой Тейт, вспоминая, как много трудностей и недопониманий они прошли ради такого его ответа. — Уже нет. — Так что насчёт вечеринки? — тряхнув головой, как бы избавляясь от мыслей про команды и подчинения, повторил свой вопрос доктор, возвращаясь к интересовавшей его теме. Тейт тихо выдохнул, снова покосившись на настенные часы. Как долго Тредсон собирается ещё его допрашивать? — Эта вечеринка была посвящена началу фотоконкурса, в котором она всё же решилась участвовать благодаря моим словам в тот день в парке. И была исключением из её правил. Откровенно говоря, я даже рад этому. Иначе Вай продолжала бы избегать меня. — Невероятно, она призналась тебе в любви… — вновь воскликнул доктор, не в силах совладать с бурлящими внутри него эмоциями, будто в любви признались ему, а не его пациенту. Так ярко он принимал к сердцу каждый их сокровенный момент, буквально напитываясь этой историей. — Что же было дальше? — Я был не в силах уйти от неё после этого и отвести взгляд. Практически полночи я, как какой-то маньяк, смотрел, как она спит. С каждой проведённой возле неё секундой влюбляясь всё больше и больше, — не совладав с собой, мысленно полностью уйдя в воспоминания той прекрасной ночи, стал рассказывать Тейт, практически не фильтруя свои слова. Потому что до сих пор именно эти три слова, которые неосознанно произнесла девушка, были для него самым ценным. Всего три слова, отчаянно колотящееся в сознании, разливались теплом по телу, чистой эйфорией, чистой энергией. Значащие для него безгранично много, стоящие целого мира. Оседающие бесконечностью где-то в том месте, где положено быть душе. Где было его сердце! — Она такая красивая! Прекрасная! Я действительно любовался ей. Оливер, затаив дыхание, впитывал в себя каждое его слово. — Я много где побывал за свою жизнь, видел разных людей, но красивее Вайолет мне не доводилось встречать никого другого. Несмотря на то, что в душе она была сломлена, для меня она была словно воплощением солнечной энергии и внутреннего света. Она то и дело бормотала слова любви вперемешку с моим именем. Иногда она начинала хныкать и говорить совершенно другие вещи, которые отнюдь не нравились мне, потому что эти слова затрагивали то, чего в тот момент я не знал, и они показывали, насколько ей в действительности тяжело и больно. Но стоило мне начать шептать обещания, что я рядом и её никто не обидит, или просто взять маленькую, холодную ладошку в свои руки, как она тут же успокаивалась. — Ты действуешь на неё как успокоительное, — подбодрил парня Тредсон, поражаясь их отношениями с каждым разом всё больше. — Я заметил это ещё в тот раз, когда она была готова растерзать меня, но ты успокоил её одним лишь взглядом. — Наверное, — неловко улыбнулся Лэнгдон, не совсем соглашаясь с утверждением психотерапевта, но всё же надеясь на это. Потому что он понимал, что их отношения больше похожи на зависимость друг от друга, чем на успокоение. То, как Вайолет всегда реагировала на него, было похоже на зависимость от эмоций, что он вызывал в ней. Он сам того не понимая делал её эмоциональной и открытой. Всегда закрытая, замкнутая девушка, обычно старающаяся держать свои эмоции в узде, рядом с ним оживала. С ним она просто не могла оставаться в маске меланхоличного спокойствия, не могла прятать свои эмоции. Ведь он всегда раскачивал качели так, что Вайолет была просто не в состоянии сдерживаться, желая доказать ему, что она сильнее, чем он думает. Но это изначально не было её выбором. Сначала это было словно наваждение. Чем-то абсолютно бесконтрольным, причиняющим боль, а потом это переросло в зависимость. И, наконец, после всей этой эмоциональной мясорубки их зависимость переросла в любовь. — Ты действительно любишь её! Не вопрос, а утверждение в голосе доктора заставили Тейта поёжиться и вспомнить, с кем он говорит, отчего он сразу же резко выпрямился, будто кто-то вставил в его позвоночник металлические крепления, вновь посмотрев на настенные часы. — Мне жаль, но наше время вышло, док, — чопорно осведомил он психотерапевта, мысленно выстраивая в голове дальнейший план своих действий. В первую очередь включающий в себя гневный разбор полётов с Кимберли, утаившей от него внезапное продление сеансов с Тредсоном. — Да-да, я вижу, — проследив за взглядом юноши и нахмурившись, кивнул Оливер, думая о том, как бы ещё продлить их разговор. — Чем планируешь заняться? — Выбор невелик. Буду бездумно слоняться по коридорам или забьюсь куда-нибудь в тихое место и почитаю, — нахмурившись, ответил юноша, пытаясь понять причины, по которым Тредсон может интересоваться его больничной рутиной. Словно у него здесь было плотное расписание, в которое он с трудом мог втиснуть их сеансы. Идиотизм! Встав со своего места, Лэнгдон подошёл к столику у окна, где Тредсон оставил для него книги, и, оглядев их, заметил, что после того, как он выбрал роман «Гордость и предубеждение», среди них стало гораздо больше произведений писательницы Джейн Остин, чем было изначально. Видимо именно их психотерапевт притащил в тот день, когда Тейт заметил, что он хромает. Ещё больший идиотизм! — А вы, док? — заметив, что молчание слишком затянулось, спросил парень, ища нужную ему книгу. — Кого будете мучить после меня? — Мучить?! — обиженно насупившись, удивлённо переспросил доктор. — Я предполагал, что тебе нравятся наши сеансы. Специально для твоего комфорта разбавил занудные и неинтересные тесты и опросы милой дружеской беседой. «Для моего комфорта? Ну-ну… Больной извращенец!» — Док, всё в порядке, — развернувшись к нему всем корпусом, преувеличенно воодушевлённо ответил Тейт, подняв оба своих больших пальца вверх. — Ляпнул не подумав. — Хорошо, рад слышать, — обиженно хмыкнул Тредсон, наблюдая, как пациент, взяв в руки одну из повестей Стивена Кинга, даже не спросив разрешения, уверенно двинулся в сторону двери. Словно психотерапевт тут он, и именно он решает, когда заканчивается сеанс. Это очень нервировало. — Можешь быть свободен, у меня ещё запланирована нелёгкая встреча с нашей многоуважаемой сестрой Джуд. — Эта гадюка опять нападает? — резко одёрнув руку от дверной ручки, оживился Тейт и, получив в ответ сердитый кивок, с интересом спросил: — Надеюсь, в этот раз виноват не я? — Нет. Просто сестра совершенно потеряла границы допустимого и шарилась ночью по моему кабинету. Уж не знаю, что она тут искала, быть может, труп в шкафу, но я непременно собираюсь выяснить это. — С чего вы взяли, что ночью кто-то был в кабинете? — напрягшись, уточнил юноша, понимая, что и в этот раз именно он, сам того не желая, приложил руку к их конфликту. — Когда я утром зашёл в кабинет, окно было открыто, а я точно закрывал его перед своим уходом, и… — собирая со стола бумаги, стал рассказывать Тредсон, но, подняв на замершего, словно статуя Тейта взгляд, мягко добавил: — Не забивай голову. Молча кивнув, Лэнгдон махнул доктору рукой на прощание и быстро вышел за дверь, мысленно проклиная себя за тупость и невнимательность. «Ну каким же надо быть идиотом, чтобы забыть закрыть окно, которое сам же открыл? Ещё пара таких проколов, и беды не миновать!» Погруженный в свои самоистязания, Тейт не заметил, как прошёл весь путь от кабинета доктора до общей комнаты, и врос ногами в пол, увидев дружески помахавшего ему рукой Ларри. «Мать твою, я же обещал выпустить этого придурка из палаты сегодня ночью», — тяжело вздохнув, обречённо подумал парень, чувствуя полную растерянность. Он прекрасно понимал, что выходить сегодня ночью из палат очень рискованно и опасно, кто знает, чем закончатся разборки Тредсона и Джуд. Но в тоже время он очень хочет обследовать подвал, чтобы найти доказательства противозаконных действий сестры, и ему кровь из носа нужно попасть на кухню, чтобы убедиться, что с Вай всё в порядке и друг присматривает за ней. А этот блаженный даже может сыграть ему на руку. Если Крюгера поймают, это точно отведёт от него все подозрения. А если он попытается свалить всё на него, Тейт с лёгкостью сможет отмазаться и убедить всех, что провёл всё это время в палате, а Харви — просто больной на голову пациент, слова которого ничего не значат. Решив, что это будет лучшим решением в сложившейся ситуации, молодой человек бегло оглядел общую комнату и, не найдя там своих друзей, которые с самого утра как сквозь землю провалились, пошёл в сторону поста медсестёр в поисках Кимберли. Она сидела на своём привычном месте, уныло подперев щёку рукой, заполняя, кажется, уже сотый по счёту журнал приёма лекарственных препаратов. Но, заметив уверенно подходящего к ней отчего-то хмурого, можно даже сказать сердитого юношу, встрепенулась и, резко захлопнув журнал, попыталась скрыться от него в ординаторской. — Ким, постой, мне нужно с тобой погово… — начал Тейт, но оборвался на середине фразы, вздрогнув от громкого звука закрывающейся двери. «Чудесно, собирался разнести её в пух и прах, но, видимо, придётся ещё и извиняться за что-то». Постучав в захлопнувшуюся у него перед носом дверь, так и не дождавшись ответной реакции, он презрительно фыркнул от её наивности и, не став тратить своё время попусту, дожидаясь её милости, быстро оглядевшись, чтобы убедиться, что его никто не видит, достал из ящика стола запасной ключ от ординаторской. Ким сама себе могилу вырыла, однажды при нём достав этот самый ключ. — Что ты делаешь? Тебе нельзя здесь находиться, — испуганно вздрогнув и затушив только что подожжённую сигарету, выпалила Кимберли, увидев вошедшего в помещение юношу. — И давно ты куришь? — удивлённо приподняв брови, поинтересовался Тейт, разом растеряв весь свой боевой настрой. — Не твоё дело, проваливай! — Нам нужно поговорить, — скрестив руки на груди, твёрдо отчеканил Лэнгдон, всем своим видом показывая, что так просто она от него не избавится. Ей придётся объясниться, хочет она этого или нет. — Нам не о чем говорить! — твёрдым тоном произнесла Ким, но, судя по испуганному выражению её лица, она явно была не совсем уверена в своих словах. Тейт вообще перестал улавливать смысл всего происходящего, тупо пялясь на испуганно бегающую по нему взглядом девушку. Какого чёрта происходит? С чего бы ей боятся его? Или это такая дебильная реакция на его отказ? — Ах вот значит как? И когда же ты успела сменить милость на гнев? — нахмурившись, поинтересовался Тейт. Кимберли исподлобья глянула на него, начав нервно сминать край своей униформы, но промолчала. — Ким, какая муха тебя укусила? — продолжил напирать Лэнгдон, всё же сохраняя дистанцию и не предпринимая попыток подойти к девушке ближе. Сначала нужно понять причины её поведения. — Что я сделал не так? — Немедленно выйди за дверь! — До тех пор пока мы не поговорим, и не подумаю, — упрямо качнул он головой. — Если у тебя есть какие-то вопросы касательно твоего лечения, то советую обратиться к твоему лечащему врачу или сестре Джуд, — поднимаясь с подоконника, на котором до этого она удобно устроилась, прочистив горло, громко объявила Кимберли. — Я некомпетентна в данном вопросе. — А с каким вопросом я могу обратиться к тебе? — У тебя что-то болит? — раздражённо поджав губы, уточнила медсестра. Она была уверена, что парень чувствует себя превосходно. По крайней мере выглядел он именно так. Как чёртова античная скульптура божества, высеченная рукой умелого мастера. Это было просто невыносимо! — Нет, — снова качнул головой парень, пытаясь разгадать, что за игру она затеяла. Он ненавидел, когда не понимал правил чьей-то игры. — Не болит. — В таком случае ни с каким. — Хорошо, в таком случае болит, — хмыкнув и спародировав её раздражённый тон, поправил себя Тейт, многозначительно указав на свои рёбра. — Ты слишком сильно затянула повязку. Она мне давит. Кимберли задохнулась от возмущения от услышанного. Уму непостижимо! Он ведь врёт! Нагло врёт прямо ей в лицо и при этом смотрит на неё таким красноречиво-раздражённым взглядом, словно это она его обманывает. Но это ведь хороший признак, верно? Значит, ему действительно важно с ней поговорить и, возможно, она всё-таки ему небезразлична? — Ты ведь не отстанешь, верно? — подойдя к двери, у которой он стоял, как можно более сердито спросила девушка, шумно втянув носом воздух, когда до неё стал доходить неповторимый аромат лесной свежести, яблок и мяты. — Всегда любил общаться с проницательными людьми, — довольно хмыкнул Тейт, галантно отходя от прохода, чтобы пропустить её вперёд. — Пойдём, — закатив глаза, позвала его девушка, чувствуя, что, возможно, она начала заигрываться и следовать советам подруг было плохой идеей. Она крайне плохая обольстительница, а уж быть неприступной, холодной леди, чтобы разжечь в парне интерес, у неё явно не выходит. Кажется, она лишь раздражает и злит его таким поведением, пока сама горит от одного только его хмурого взгляда. В звенящей тишине дойдя до процедурного кабинета, то и дело перекидываясь с Ким недовольными, хмурыми взглядами, Лэнгдон зашёл внутрь и, из-за всё ещё ноющих ощущений в рёбрах немного повозившись, стянул с себя футболку, провокационно разводя руки в стороны: — Я весь твой! Недовольно поджав губы, Кимберли подошла к нему и, потрогав едва затянутую повязку, тут же закатила глаза, убедившись в своих предложениях: — Ты обманул меня, повязка практически болтается. Она при всём желании не может тебе давить! — Я знаю, — нахально ухмыльнувшись, подтвердил Тейт. — Но ты сама виновата в том, что я солгал. — Что… — возмущённо нахмурившись, начала девушка, но Тейт не позволил ей продолжить. — Кимберли, я не знаю, что я сделал не так, но мне очень жаль, если я тебя чем-то обидел или сделал больно. Я вовсе этого не хотел. Прости! — Зачем ты извиняешься? — изумлённо посмотрев на парня, растерянно спросила медсестра. Ведь это её вина, что она влюбилась. Он ничего не делал для этого, и это она должна извиняться, что оказалась такой наивной дурой. — Затем, что мне дорога наша дружба, — спокойно объяснил Тейт, чувствуя, что в этот раз вовсе не лукавит, и то, что он говорит, не банальная лапша, которую он вешал ей на уши раньше, а чистая правда. Кимберли действительно стала его другом. Другом, на которого, будь они в другой ситуации, он мог бы положиться и которому мог бы довериться. Человеком, который оказался достаточно дорог ему, чтобы он не задумываясь встал на её защиту, подставив себя под удар. Когда он оттолкнул её от Мотта, он даже не раздумывал, зачем это делает, это было на уровне инстинктов. Но, несмотря на его обострённое чувство справедливости, он не сказочный герой, не рыцарь, готовый кинуться на защиту слабых и убогих в ту же секунду, как это происходит. Его защитные инстинкты срабатывают лишь в тех случаях, когда угроза висит над дорогим ему человеком. Его инстинкты поняли, что она ему дорога, задолго до того, как это понял его разум. Примерно то же самое было и с Вай в тот день в баре. И он не мог это игнорировать. — Ох, Тейт… Это я должна извиняться, а не ты, — чувствуя искренность в его словах, веря, что он действительно считает её своим другом, улыбнулась девушка и присела на кушетку. — Прости, что так вела себя. Просто… просто… На мгновение она запнулась, не зная, как продолжить свою фразу. Чувствуя лишь, как запылали её щёки и участилось дыхание, не позволяя дышать полной грудью. А вдруг он начнёт смеяться над ней, если она расскажет? Или посчитает её полной дурой? Тейт, видя, как ей тяжело даётся признание, обречённо вздохнул и, присев рядом, ободряюще сжал её влажную от волнения ладошку, прекрасно понимая, что именно она пытается сказать. Сам ведь этого и добивался. Вот только теперь это кажется ему неправильным и даже бесчеловечным. Он играл на её эмоциях, заставил влюбиться в него, не задумавшись о том, как она будет себя чувствовать, когда поймёт, что вместе им не быть никогда. Он добился желаемого, но теперь его это абсолютно не радует. — Ты мне нравишься. Очень! — наконец решилась Ким, зажмурившись, когда признание всё же слетело с её губ, и, не услышав смеха или уже таких привычных язвительных комментариев с его стороны, вздохнув, продолжила: — Я знаю, что у тебя есть девушка, но всё равно решила последовать совету подруг. Я такая глупая! — Какому совету? — Вести себя отстранённо и неприступно. Тогда в тебе проснётся первобытный инстинкт — завоевать, — смущённо прикусив губу и опустив взгляд на их переплетённые пальцы, нехотя объяснила девушка. — Это так нелепо! — Ты уж прости, Ким, но ничего глупее в жизни не слышал, — согласно фыркнул Тейт, искоса наблюдая за румянцем, появившимся на её щеках и шее. Но тут же нахмурился, отчасти всё же соглашаясь с этим на первый взгляд нелепым утверждением. Ведь будь в их отношениях с Вай всё гладко и просто, скорее всего, он бы не хотел её так сильно. И, возможно, всё сложилось бы иначе. Она стала бы ему не интересна. Лишь одной из очередных побед. Ещё одной галочка в списке достижений. Ему действительно был необходим этот ураган эмоций и страсти, каждый день переходящий от ненависти до обожания, который он испытывал с ней. Необходима борьба! Борьба с ней и её строптивым характером и замкнутостью, и главное — с самим собой. Со своими демонами и желаниями. — Курить тоже подруги посоветовали? — сменил тему разговора Тейт, видя, как девушке неловко сейчас находится рядом с ним. Признание далось ей нелегко. — Ты не куришь, и я это знаю наверняка. — Откуда? — удивлённо вскинув брови, поинтересовалась Кимберли. — Запах, — просто ответил Тейт, довольно ухмыльнувшись, когда заметил её заинтересованное выражение лица. Смущение пропадало. — Твоя одежда всегда пахнет лавандой, эвкалиптом и мёдом, а не табаком. Если бы ты курила, я бы это сразу определил и, скорее всего, прочитал внушительную лекцию о вреде курения. — Не любишь курильщиц? — По сути, мне всё равно. Я вовсе не сторонник здорового образа жизни, просто курящие люди вызывают неприятные ассоциации, — пожал плечами Тейт и, задумавшись, стоит ли продолжать, всё же добавил: — Моя мать постоянно курила, у меня нет ни одного воспоминания, связанного с ней, где не присутствовал бы дым, исходящий от сигареты. А с матерью я был не в лучших отношениях. — Если не хочешь, можешь не рассказывать, — удивлённая таким небывалым откровением, мягко произнесла Ким, неуклюже сдув выбившуюся из пучка прядь волос. — И, чтобы ты знал, ты прав, я не курю. Это была минутная слабость. Не уверена, что смогла бы сделать хотя бы одну затяжку. — И не надо, ни к чему хорошему эта привычка не приведёт. — А твоя девушка? — внезапно спросила Ким, с интересом посмотрев на парня. — Она курит? — Курила, но я и огнетушитель были немного против, — ухмыльнувшись, ответил Тейт и засмеялся, увидев, как поражённо вытянулось лицо его собеседницы от сказанных им слов. — Огнетушитель?! — Да. Я бываю весьма импульсивным, и однажды, когда она отказалась затушить сигарету, я психанул и затушил её при помощи огнетушителя. После той выходки она была в ярости, — забавно поморщившись, вспоминая, какими изощрёнными эпитетами осыпала его Вайолет после этой выходки, рассказал Тейт. — До сих пор вспоминаю об этом с содроганием. — Неудивительно, — засмеявшись, воскликнула Кимберли. И, вспомнив про кулон, на который она обратила внимание ещё утром во время перевязки, переведя на него заинтересованный взгляд, неловко спросила: — Можно? — Конечно, — проследив за её взглядом, улыбнулся Тейт, раскрывая кулон и поворачивая его к девушке. Кимберли посмотрела на маленькие, аккуратно вставленные внутрь фотографии, и её взгляд тут же зацепился за изображение красивой молодой девушки с длинными русыми волосами и открытой, счастливой улыбкой. Она много раз видела её раньше, но даже подумать не могла, что именно эта девушка была возлюбленной Лэнгдона. И Ким удивила вовсе не её милая внешность, а то, что каждый раз, когда она случайно сталкивалась с ней в фойе клиники, она с бурлящим внутри гневом ругалась с сестрой Джуд, однажды практически доведя её до нервного срыва. Девушка была очень храброй и сильной, в этом медсестра не сомневалась, ещё тогда с восхищением оценив её хлёсткие высказывания. По всей видимости, она действительно как никто другой подходила Тейту. Красивая, сильная и смелая, ему под стать. — Она очень красивая, — искренне улыбнулась Ким, переводя взгляд на соседнее окошко. — А это… — Моя сестра, — не дав ей закончить фразу, быстро ответил Тейт, предполагая, какой вопрос последует дальше. — Она… — Особенная! — снова подхватил он, сделав недвусмысленный акцент на этом слове. У Ким не осталось сомнений: если бы она озвучила свой вопрос, вероятно, он был бы взбешён. — Я хотела сказать, что она тоже красивая, — вспыхнув и поджав губы, солгала Ким, мысленно ища любую другую тему для разговора. — Кстати, ты случайно не разговаривал недавно с Ником? — Сегодня я его ещё не видел, — вытянув кулон из её пальчиков, ответил Лэнгдон и бережно поправил цепочку. — А что? — Вчера утром он пригласил меня на свидание, — нахмурившись, фыркнула девушка и слегка покачала головой. — В театр, представляешь? На спектакль «Ромео и Джульетта». — Это же чудесно, — тут же воскликнул Тейт, радуясь за Ника как за самого себя. Санитар всё же нашёл в себе силы и смелость, чтобы позвать её на свидание. И, несмотря на то, что без его помощи тут не обошлось, позвал туда, куда Ким просто не сможет отказаться пойти. — Поздравляю! — Я ещё не дала своего согласия. — Почему? — Ну, ты и я… В общем, я думала… — не зная, куда деть взгляд, вцепившись в край своей униформы, снова начала мямлить девушка. — Ким, я недостоин тебя, — встав и натянув на себя футболку, отозвался Тейт, решив, что на сегодня для них достаточно откровений и их внезапно возникшая дружба восстановлена. — А Ник? По-твоему, он достоин? — Нет, — тут же ухмыльнулся Лэнгдон. — Но я уверен, что он достоин шанса. Он достаточно славный малый, когда молчит. Особенно когда молчит! — Те-ейт, — звонко захохотала девушка и дружески помахала ему рукой, позволяя уйти. Несмотря на то, что она ожидала совершенно другого исхода, она была очень рада их разговору и сложившейся ситуацией. Тягаться за его внимание и любовь с девушкой, которая обивала пороги, добиваясь с ним встречи, которая верно ждёт его и любит, она не могла и не хотела. Поэтому с чистой совестью Ким решила последовать совету Тейта и дать Нику шанс. А Лэнгдон, прибывая в приподнятом настроении после их милой беседы, пошёл в общую комнату, намереваясь свериться с Ларри касательно сегодняшний ночной вылазки и наконец-то найти Кэролайн и Стива. К его счастью, войдя в комнату, он сразу же увидел радостно дёрнувшегося в его сторону парня и призывно машущую ему рукой девушку, играющих в какую-то настольную игру. — Тейт, ты где пропадал? — растянув губы в улыбке, спросила Кэрри и скинула в колоду ненужную карту. — Я собирался задать вам тот же вопрос, — перегнувшись через диван, на котором сидели его друзья, заглянув в карты Стива, ответил Тейт и указал тому на две ненужные картинки. — Я вас всё утро искал. — Да?! — наигранно удивилась Кэрри, пытаясь незаметно скинуть со своей коленки руку Стива, что не осталось без внимания Лэнгдона. — Странно, мы всё утро были тут. — Видимо, плохо искал, — подыграл Тейт, садясь в кресло напротив них и тут же поджал губы, пряча улыбку, когда заметил на шее девушки еле уловимый взглядом розовато-фиолетовый кровоподтёк. Такой же, за какой в своё время он получил по голове от Вай. — Чем занимались? — Играли в скрэббл, — заметно расслабившись от его безобидного вопроса, беззаботно отмахнулась Кэрри, сосредоточенно переводя взгляд с игрового поля на свои карты и обратно. — Точнее пытались играть. Стив хоть и стал лучше осознавать происходящее после того, как перестал принимать таблетки, но на его интеллектуальные способности это пока никак не повлияло. Раз за разом собирал какую-то белиберду. — А чего это он тогда такой довольной? — ухмыльнувшись, поинтересовался Тейт, сверля Кэрри пытливым взглядом. Очевидно, ему придётся подтолкнуть её к признанию. — Словно кот объевшийся сметаны. Кэрри озадаченно перевела взгляд на парня и поджала губы. Стив сидел с такой обезоруживающей, счастливой улыбкой, что ей нечего было сказать против. Он действительно светился. — Спроси его об этом, это же ты способен разговорить его. Мне он так охотно не отвечает, сколько ни проси. — Я спрашиваю тебя и, чтобы не тянуть время, хочу сразу уточнить, а то, знаешь, запамятовал… — уже откровенно улыбаясь, допытывался Лэнгдон, подталкивая подругу к откровению, — …что именно возникает в результате разрывов подкожных кровеносных сосудов? — Что? — Ну же, Кэр, ты умная, должна сообразить, — сделав вид, будто разминает затёкшую шею, продолжил вытягивать Тейт, с наслаждением наблюдая, как расширяются её глаза, когда она, наконец, начала понимать, к чему именно он клонит. — Вот чёрт! — испуганно схватившись за свою шею, взвизгнула Джонс, метнув в сторону довольно улыбающегося Стива сердитый взгляд. — Поздравляю! Надеюсь, полегчало? — засмеявшись, стал подтрунивать Лэнгдон, расслабленно облокачиваясь на спинку кресла. — Смогла утолить жажду по мужской ласке? — Ничего не было, мы просто… Просто… — залившись румянцем, начала бессвязно оправдываться девушка, нервно накручивай на палец локон волос. — Мы… — Ага, то-то ты покраснела как помидор, — не подумав ляпнул Тейт и тут же осёкся, с тревогой переведя взгляд на Стива. Никакой реакции! — Стив, дружище… — приподнявшись, начал Тейт, с интересом изучая лицо парня. — Тейт, не надо! Он опять может психануть, — поняв, что Лэнгдон собирается делать, попыталась остановить его Кэрри. Но это было бесполезно. — Сельдерей! — Брокколи, — тут же подхватил юноша, бросив находящиеся у него в руках карты на стол, будто Лэнгдон начал новую, более интересную и весёлую игру. — Охренеть! — шумно выдохнув, выпалила Кэрри, обескураженно пялясь в зелёные глаза Стива, и, не заметив никаких признаков агрессии или страха, как бывало раньше, не сдержавшись, быстро произнесла: — Морковь. — Огурец! — А Арден говорил, что я издеваюсь над ним, — покачав головой, не веря в происходящее, довольно ляпнул Тейт. — Да я грёбаный целитель душ и врачеватель тел! Стив согласно угукнул, и Кэрри, несмотря на то что хотела огрызнуться и возразить, не выдержала и рассмеялась, с нежностью посмотрев на счастливо улыбающегося парня и напыщенно нахохлившегося Лэнгдона. — Придурки!

***

Оставшееся время до отбоя Тейт провёл в компании Стива и Кэрри, играя с ними в разнообразные настольные игры, то и дело подшучивая над девушкой, которая под самый вечер не выдержала и не стесняясь начала посылать его к чёрту через каждую сказанную им фразу, даже не касающуюся её внезапно появившейся сексуальной жизни в пределах клиники. А Лэнгдон всё больше проникался ими. И уже был уверен на все сто процентов, что во время побега даже не задумается, найдёт любой способ и обязательно попытается прихватить их с собой. Никаких сомнений! Они достойны свободной жизни, а не заточения в этом мрачном гадюшнике! С Ларри он так и не поговорил, лишь перекинулся взглядом, с подозрением отметив про себя, что тот весь день просидел в окружении злобно глядевшего на него Денди Мотта, освещающего всю комнату двумя ярко-фиолетовыми фонарями под глазами. Созерцание его синяков и ссадины на носу приносило Тейту невероятное злорадное удовлетворение. А вот его весьма продолжительное общение с Харви напрягало. Когда пришло время расходиться по своим палатам, Тейт ещё раз посмотрел на Крюгера и, получив в ответ на свой пристальный взгляд уверенный кивок, убедившись, что мужчина будет ждать его ночью, отправился в свою палату, чтобы подготовиться. Когда наступило время и, по расчётам Тейта, Ким должна была уже заскучать на посту медсестёр и удобно устроиться в ординаторской, смотря какое-нибудь нелепое шоу или очередную мелодраму, он быстро вышел из своей палаты и, воровато оглядываясь, пошёл в сторону поста медсестёр. Ещё на подходе он понял, что оказался прав. Медсестры нигде не было видно, а значит, он без труда сможет забрать ключ от палаты Ларри и, выпустив его в вольное плавание, быстро проверив подвал и кухню, отправится обратно в свою палату незамеченным. Взяв из ящика стола связку ключей, стараясь не издавать лишнего шума, Тейт быстрыми перебежками дошёл до палаты Харви и, отворив её, лениво прислонился плечом к дверному косяку, наблюдая, как неумело и фальшиво он пытается делать вид, что спит. Одеяло было натянуто по самый нос, дыхание было слишком сбивчивым, и звуки, которыми он, по всей видимости, пытался изобразить храп, больше походили на сопящее сопливое хрюканье. — Вставай, придурок, — скрестив руки на груди, тихо позвал Тейт. Хрюканье со стороны кровати усилилось, но Ларри продолжал неподвижно лежать на постели, словно чего-то ждал. — Корица, — закатив глаза, всё же произнёс парень, начав устало тереть переносицу, чувствуя, что его переполняет невероятное раздражение. Он даже не почувствует вины или сожаления, если этого идиота всё-таки поймают. — Тейт! — радостно взвизгнул мужчина, неуклюже пытаясь скинуть с себя одеяло. — Смотри в штаны не накончай от радости. — Я знал, что это ты… — проигнорировав колкость парня, воодушевлённо начал рассказывать Харви, наконец справившись с одеялом. — Но ждал нашего кодового слова. — Какой идиот, — вновь закатив глаза, тихо выдохнул Тейт, отходя в сторону, но резко остановился, заметив, что Крюгер, с трудом поспевая, уверенно следует за ним по пятам. — Всё, я выпустил тебя, придурок полоумный, чего ты за мной идёшь? — Не-е-т, — покачав головой, протянул обожжённый, испуганно озираясь по сторонам, оглядывая пустующий коридор. — Я от тебя не отойду ни на шаг! Если меня поймают одного, мне несдобровать, а если с тобой, то… — То что? — приподняв бровь, осведомился Тейт. Но, услышав, как вдалеке заскрипела какая-то дверь, за шкирку резко потянув Ларри за собой, быстро юркнул в незапертую перевязочную, мимо которой они как раз проходили. — Не знаю, — с каким-то маниакальным блеском во взгляде вцепившись в его руку, тихо ответил Харви. — Но с тобой спокойнее! — Заткнись! — брезгливо выдернув руку, прошипел Лэнгдон, внимательно прислушиваясь. Через пару минут тишины послышались приглушённые тяжёлые шаги и слегка сбивчивое басистое бормотание. — …ты слишком дерзок, не к тебе те речи! Нахмурившись, догадываясь, кто именно так неумело, путаясь в словах цитирует Шекспира, но, желая всё же увидеть это собственными глазами и убедиться, что слух его не подводит, Тейт незаметно выглянул в слегка приоткрытую дверь и тут же с облегчением перевёл дыхание, увидев хорошо знакомый мускулистый силуэт и неизменный обильно залитый гелем ёжик на голове. Если Ник и поймает его, Джуд точно сдавать не будет. — …две самых ярких звёздочки небесных… — ежесекундно заглядывая в текст, раздражённо бубнил Ник, пафосно размахивая правой рукой, — …куда-то отлучившихся, велели. Очам её блистать до их возврата. Господи, какой бред! И зачем я только послушал Лэнгдона? Беззвучно рассмеявшись, Тейт отошёл от двери и, лениво прислонившись к стене, ожидая, когда Ник уйдёт, перевёл взгляд на, казалось, вросшего в своё место Ларри. — Он нас слышал? — испуганно пискнул обожжённый, скрючившись под взглядом Лэнгдона, будто он замахнулся на него. Тейт отрицательно покачал головой, размышляя, что же ему делать со внезапно навязавшимся к нему Крюгером. Решив, что из того, что Ларри не собирается от него уходить, тоже можно извлечь пользу, будет время разузнать, что он имел в виду тогда в общей комнате и откуда знает мелодию, которую насвистывал, Лэнгдон грозно посмотрел на мужчину и тоном, не терпящим возражений, произнёс: — Хорошо, можешь пойти со мной. Рот на замок и во всём слушаешься меня. Без самодеятельности! Если кто-то из санитаров будет идти и заметит тебя, ноги в руки и активно двигай бёдрами. Убежать не получилось, и тебя поймали — я тебя не знаю и с тобой не был. Понятно? — Да, — тут же закивал Харви и, увидев, что Тейт, предварительно выглянув из их укрытия, и, убедившись, что путь свободен, сделал уверенный шаг в сторону, неуклюже засеменил за ним следом, спрашивая: — А куда мы пойдём? — В подвал, — оглянувшись, направляясь в сторону лифта, объявил юноша, считая, что вылазка на кухню вместе с Крюгером явно будет лишней. Сегодня он ограничится подвалом. — Здесь есть подвал? — В любом здании есть подвал, идиот, — ощущая, будто говорит не со взрослым мужчиной, а с неразумным ребёнком, раздражённо ответил Лэнгдон, ускоряя шаг, когда услышал громкий плач из палаты, мимо которой они проходили. — Я не знаю, как попасть туда через лестницу. На первом этаже почему-то нет пролёта. Поэтому поедем на лифте. — Лифт работает от ключа, — с трудом поспевая за быстрыми шагами юноши, с отдышкой пропыхтел Харви. Тейт на его слова не обратил никакого внимания. — Я видел как санитары используют ключ, — настойчиво повторил мужчина, махая обожжённой, скрюченной рукой которую он всегда прижимал к груди, в попытке привлечь к себе внимание. Парень резко остановился, отчего Крюгер налетел на него на полной скорости. С рычанием выдохнув, Тейт медленно повернулся, грозно нависая над Ларри: — Я, кажется, предупреждал, чтобы ты держал пасть закрытой! Харви съёжился под его испепеляющим взглядом, неловко дёрнув плечом, снова начав бормотать про ключ и санитаров. — Ключ есть, кретин тупоголовый. Думаешь, я не знаю, что лифт работает от него? — Откуда? — удивлённо воскликнул обожжённый, тут же испуганно зажав рот рукой, когда Тейт сердито шикнул на него. — Не твоё дело! — сквозь зубы прорычал юноша и, брезгливо оглядев своего спутника, обречённо покачал головой. Ну и вляпался же! — И будь тише. Если нас поймают, я буду валить всё на тебя. Скажу, что это ты меня заставил. — И, к моему несчастью, поверят тебе, а не мне. — Именно, — продолжав идти дальше, удивлённо глянув на Крюгера, согласился Тейт, поражаясь такой небывалой проницательности. До этой фразы ему всерьёз казалось, что глубины интеллектуальных впадин Харви не позволят ему сформировать в своей голове хоть что-то логически связанное. Но, кажется, он только притворялся идиотом. Только вот зачем? — Ты удобно устроился. Не понимаю только, как. — Что значит «устроился»? — хмыкнув, уточнил Лэнгдон, когда они наконец добрались до лифта. Скрестив пальцы, он нажал на кнопку вызова, надеясь, что кабина находится на их этаже и не издаст слишком много шума. Удача была на их стороне. Двери с лёгким скрежетом раскрылись, и, ещё раз оглядевшись, Тейт тут же юркнул внутрь, опять за шкирку затащив за собой медлительного и нерасторопного Харви. Это начало нервировать. — Завязал выгодную дружбу с медсестрой и санитаром. Доктор тоже на твоей стороне. Даже та сексапильная блондиночка и дурачок, пугающийся овощей, готовы ради тебя разорвать глотки, — наблюдая, как Лэнгдон возится со связкой ключей, пытаясь подобрать подходящий, слегка сбивчиво пояснил Ларри. — Лишь сестру Джуд ты не смог затянуть в свои сети. — Я так понимаю, ты следишь за мной? — на секунду отвлекшись, чтобы посмотреть на реакцию мужчины на свой вопрос, осведомился Тейт, победоносно улыбнувшись, когда ключ подошёл и двери лифта медленно, к его счастью, почти не издавая скрежета, закрылись. — С самого первого дня, как попал сюда, — самодовольно кивнул Харви. — Гей? — скептически переведя на мужчину взгляд, оглядывая его с головы до ног, спросил Тейт и тут же понял, что ответ будет отрицательным. — Нет, — удивлённо моргнул Ларри, нервно оглядывая кабину лифта, словно находиться с Лэнгдоном в замкнутом пространстве ему было неуютно. — Просто я же уже говорил, что не ты один знаешь всё и про всех. — И что это значит? — Ты умный, попытайся догадаться, — нервно хохотнул мужчина. — Окей, обязательно подумаю об этом на досуге, — не стал вдаваться в подробности Тейт, предполагая, что всё, что мог знать о нём Крюгер, лишь его догадки и больные фантазии. — И, раз ты и так всё про меня знаешь, пришло время тебе рассказать о себе. — Что тебя интересует? — спросил Ларри, боязливо выглянув из-за широкого плеча парня, когда двери лифта с лёгким скрежетом открылись, впуская их в темноту подвала. — Например, откуда ты знаешь мелодию, которую насвистывал? — задал первый вопрос Тейт, брезгливо сморщив нос, почувствовав уже знакомый спёртый, тошнотворно-сладкий аромат, который не могли перебить никакие чистящие средства. «Твою мать, да что же это за вонь такая? Будто тут что-то гниёт!» — Эту? — сверкнув глазами, будто ожидал именно этого вопроса, весело уточнил Ларри и насвистел незатейливый мотив, звонким эхом отразившийся от стен. — Да. — Не знаю, давным-давно засела в голове, — беззаботно отмахнулся Крюгер, с интересом оглядывая потрескавшуюся плитку на стенах. — Не помню, где услышал её впервые. «Слышать её ты мог только от меня», — прищурившись, подумал Тейт, с подозрением оглядев мужчину ещё раз. Не зря ему казалось, что он уже где-то видел эту уродливую физиономию. Но где? — Как ты попал сюда? — задал наводящий вопрос парень, переступая через пробегающую под его ногами упитанную крысу. «Отвратительно! Да их можно засудить хотя бы за антисанитарию». — Сам пришёл, — с лёгкостью ответил Ларри. — Зачем? — Ну, у меня не всё в порядке с головой. — Это я заметил, вундеркинд, — оглядев в тусклом свете редких светильников несколько дверей, фыркнул Тейт, сам до конца не понимая, что именно он надеется найти. Сомнительно, что в больнице может найтись камера пыток или что-то подобное. — Меня интересует конкретика. — Я полагаю, что ты заметил, что я немного «прожарен»? — Вот это новость, — закатив глаза, не удержавшись, съязвил Лэнгдон и резко остановился, с интересом рассматривая относительно новый навесной замок на одной из металлических дверей, с отчётливо проглядывающейся на ней ржавчинной. Эту дверь он уже видел. — Кажется, мы пришли. — Что там? — Не знаю, но очень хочу узнать, — подойдя к замку и взяв его в руку, чтобы проверить на наличие пыли, тихо ответил Тейт, недовольно поджав губы. Он очень сомневался, что в связке ключей, которую он стащил у Ким, он найдёт подходящий. Лэнгдон не удивится, если окажется, что ключ от этого замка висит на морщинистой шеи Джуд. — Почему именно эта дверь? — Это единственная дверь, на которой висит новый замок, значит, его повесили совсем недавно. И на нём нет пыли. — Там тоже новый замок, — озадаченно оглядевшись, указал на соседнюю дверь Ларри. — Нет, там я уже успел побывать в компании Джуд и двух её цепных псов, — отмахнулся Лэнгдон, продолжая рассматривать замок. — Ничего, кроме облупившейся штукатурки и плесени, там нет. — Значит, правду говорят, что сестра не брезгует физической расправой? — И кто это говорит? — спросил Тейт, всё-таки решив попытать удачу и попробовать подобрать ключ. — Денди. — Ах, ну да, он-то наверняка в курсе всех событий, — всем весом надавив на замок, сквозь зубы прохрипел юноша. — И давно ты с ним сдружился? — Не получится! Ты уже почти всю связку опробовал. — Под руку не бубни! — рыкнул Тейт, тут же ловко отскакивая в сторону. Скорее физически почувствовав, что Ларри чем-то замахнулся, чем услышав. Громкий лязгающий треск пронзил весь подвал, разнося за собой звонкое эхо, и замок со звяканьем упал на холодный пол, поддавшись сильному удару. Тейт поражённо уставился на Харви. — Лом всему голова, — победно оскалившись, довольно хмыкнул мужчина, словно бейсбольную биту, перекинув металлический предмет через плечо. — Два вопроса… — шумно вздохнув, начал Тейт и раздражённо прикрыл глаза, стараясь успокоиться и побороть нестерпимое желание врезать Крюгеру по искорёженной физиономии за подобную выходку этим самым ломом. Несколько раз, до состояния фарша, — …где ты взял эту хрень? И ты хоть понимаешь, что мы теперь в дерьме? Мало того, что этот шум могли услышать, так теперь мы никак не скроем, что были здесь, если нас поймают. Замок не восстановить, придурок! — Ломик нашёл возле трубы, — подобрав замок и невнятно махнув рукой в сторону, ответил мужчина. — А насчёт замка — да. Ты верно подметил — мы в заднице. — Спасибо, кретин, утешил, — закатил глаза Лэнгдон, плечом грубо отодвинув Ларри от входа. Медленно открыв дверь и включив в помещении тусклый свет одинокой лампочки, Тейт заинтересованно заглянул внутрь. — Что там? — жалостливо проскулил Харви, привстав на цыпочки и вытянув шею, безуспешно пытаясь увидеть хоть что-то за широкой спиной парня. — Я ничего не вижу. — Добро пожаловать в комнату чудес! — Что… — нахмурившись, непонимающе начал бормотать мужчина, но замолчал, когда Тейт сделал уверенный шаг вперёд, открывая его взору множество коробок с какой-то аппаратурой, склянками с непонятными жидкостями и пугающими на вид хирургическими инструментами. — Ставлю сто баксов на то, что в одной из этих коробочек найдётся инструмент для лоботомии или трепанации черепа. — Лоботомии? — тупо переспросил Ларри, наблюдая, как Тейт с неподдельной детской радостью вскрывает одну коробку за другой, то и дело доставая оттуда какой-то непонятный для него металлический инструмент и, пристально оглядев его, откладывает в сторону. — Трепанации черепа? — Это хирургические инструменты, — терпеливо объяснил Лэнгдон, удивляясь тому, что кто-то действительно может не знать про эти варварские методы лечения и используемые инструменты. — Похожие на нож для колки льда или те зверские штуки, которые используют дантисты, — острые, металлические и выглядят угрожающе. — Угрожающе… — тупо повторил последнее слово Тейта совершенно сбитый с толку Харви. — Ну а как ещё должны выглядеть штуки, с помощью которых сначала нужно проделать отверстие в прочнейшей кости черепа, а затем немного покромсать мозг? Или одним точным ударом в глазницу отсечь его часть? — Я не понимаю, — покачал головой Крюгер. — Что значит «отсечь его часть»? — Ты что, не знаешь, что такое лоботомия? — на секунду отвлёкшись, внимательно рассматривая кислотно-зелёную жидкость в колбе у него в руках, осведомился Лэнгдон, пытаясь понять, что это за жидкость и для чего использовалась. — Нет, и я удивлён, что ты это знаешь. — Лоботомия — это удаление части лобных долей мозга, чтобы прекратить буйство характера. Её обычно назначали для людей, опасных для социума и не способных контролировать своё поведение, — спокойно начал объяснять Тейт, полностью увлёкшись поисками доказательств. И, вспомнив ещё один бредовый факт об этой зверской операции, хмыкнув, добавил: — При её помощи даже пытались вылечить гомосексуализм. — И как? Помогало? — Мозг — сложно устроенный орган, в нём нельзя просто взять и поковыряться острой железкой. Если верить статистике, треть пациентов, которым делали лоботомию, чувствовала себя значительно лучше, примерно один процент из ста действительно выздоравливал, но у остальных положительной динамики не наблюдалось, и постепенно они вовсе сходили с ума. Пациент после такого вмешательства становился буквально овощем, неспособным к нормальной социальной активности, но это никого не смущало, потому что операции делали, в основном, буйным душевнобольным, которые и так не были способны влиться в социум. — Откуда ты всё это знаешь? — удивлённо моргнув, спросил мужчина. — И зачем тебе эти инструменты? — Много читаю, — продолжая с восторгом рыться в коробках, то и дело доставая из них всё новые и новые запрещённые законом инструменты, привлекающие его внимание, ответил Тейт. — И, да будет тебе известно, лоботомию уже давно не делают, она официально запрещена. Вместо неё сейчас назначают лекарства. Эти инструменты — доказательство того, что в клинике используют запрещённое лечение. — С чего ты взял, что кто-то пользуется этими штуками? — ещё раз испуганно оглядевшись, поинтересовался Ларри. — По мне, так это просто складская комната. — Ты очень ненаблюдателен, друг мой. Оглядись и ты поймёшь, что эту комнату не просто так расчищали. Здесь даже освящение есть, чем остальная часть подвала не может похвастаться, — присев на корточки и ухватившись за толстый чёрный провод, хмыкнул Тейт, осматриваясь в поисках обратного конца. — К примеру, то, что я держу в руках не простой кабель. Это провод, который присоединяют к аппарату электрошоковой терапии. Но ты прав, здесь именно склад. Где же в таком случае все остальные игрушки? Где Джуд проворачивает свои тёмные делишки? — Это так важно? — медленно приближаясь к увлечённому поисками юноше, тихо поинтересовался Харви, затаив дыхание. — Для тебя, может, и нет, но я… Закончить свою речь Тейт не успел. Услышав едва уловимый характерный свист, рассекающий воздух, он резко пригнулся, делая выпад в сторону и с трудом уклонившись от резкого удара, вжался в ближайшую стену, в шоке уставившись на самодовольно оскалившегося Ларри, нависшего над ним. Мужчина, подняв лом на изготовку, стоял в паре метров от Тейта и, со всей силы замахнувшись, дёрнулся вперёд в очередной неуклюжей попытке нанести ему удар и раздробить череп. Тейт инстинктивно наклонился, практически падая на колени, и, уловив момент, когда Харви снова попытался размашисто замахнуться, резко дёрнул его за ноги, отчего он, не удержавшись, упал на спину. — Совсем сдурел? — всем своим весом навалившись на брыкающегося мужчину, вжав его в пол, сквозь зубы прошипел Лэнгдон, с трудом удерживая его на месте. «И откуда только столько силы?» — Ненавижу! Ты отобрал её у меня, — громко зарыдав, взвыл Харви, изо всех сил пытаясь скинуть парня с себя. Тейт, поборов брезгливость зажал его рот рукой, останавливая дальнейшие крики. — Если ты ещё произнесёшь хоть слово, то в следующий раз сможешь говорить лишь отдельными звуками! Понял?! На Ларри его слова не возымели никакого эффекта. Он лишь с удвоенной яростью стал вырываться, сбив с ближайшего от их потасовки стола увесистую коробку, с оглушительным грохотом упавшую практически на них. По полу стали растекаться какие-то химические вещества, угрожающе шипя и пузырясь, но Тейт не двинулся с места. Отчаянно пытаясь не выпускать Харви из своего захвата, он прислушался, опасаясь, что столько шума, сколько они здесь устроили, могло привлечь внимание. Кто знает, где сейчас бродит Ник или цепные псы Джуд. Со стороны входа было тихо, признаков того, что их обнаружили, не было слышно, и Тейт уже хотел отпустить Крюгера и выяснить, какого чёрта на него нашло, но в ту же секунду почувствовал неожиданный удар по гортани, когда мужчина боднул его лбом, и, инстинктивно схватившись за шею, отпрянул в сторону. — Да какого хера ты творишь, припадочный?! — отползая от внезапно рассвирепевшего Харви в сторону, спросил молодой человек, с ужасом понимая, что сейчас он оказался в весьма плачевной ситуации. Несмотря на то, что Ларри, очевидно, не был бойцом или достойным противником, а был весьма медлителен и нерасторопен, сейчас именно он находился в роли добычи. Добычи, которой даже нечем отбиваться. Крюгер неуклюже поднялся и, крепче сжав в руках лом, стал медленно приближаться, попутно давясь слюной от восторга приговаривая: — Как же долго я этого ждал! — О, так сейчас мне наконец-то поведают правду, — наигранно-весело хихикнул Лэнгдон, изо всех сил стараясь найти хоть что-то для своей защиты. Но рядом с ним были лишь коробки с химикатами и просроченными препаратами. — Давай, мистер вселенское зло, я весь внимание. — Ты отобрал её у меня! Единственный светлый луч моей жизни! Но ты не понимал одного, я не просто любил её. Не-е-ет! Я ей преклонялся! Она была моим смыслом жизни. Моей богиней! А ты убил её! И теперь я убью тебя. Тейт на мгновение отвлёкся от поисков защиты, переведя растерянный взгляд на Крюгера. Что за бред он несёт? — Единственное, чего я не понял из всей твоей злобной болтовни с пеной у рта, так это о ком речь. — Констанс! — с лихорадочным блеском во взгляде выплюнул обожжённый, со всей силы сжимая в трясущихся руках лом. — Ты убил её! Ты убил свою мать! Ты… Ларри не смог договорить очередное едкое обвинение, потому что Тейт впал в самую натуральную истерику от осознания своей глупости и недальновидности. Он смеялся так самозабвенно и так громко, с надрывом, что на глазах сами собой выступили слёзы, а в боку стало покалывать. Вот что он упустил! Недостающий кусочек пазла, который всё время был у него на виду, буквально перед самым носом, но он, ослеплённый своими делами и заботами, совершенно его не замечал. Эти странные преследующие взгляды в его сторону со стороны Харви. Его слова, что не только он знает всё про всех. Свист, который он мог слышать лишь от него, потому что он сам его придумал. И самое главное — внешность Ларри. Сколько раз Тейт смотрел в его искорёженную, обожжённую физиономию и ему казалось, что он уже где-то его видел? Он был уверен, что он видел его, но где? И именно ответ на этот простой вопрос раскрывал все карты. Всё оказалось проще, чем он думал, и, стоило лишь взглянуть на ситуацию под другим углом, ему раскрылась правда. Теперь Тейт вспомнил, где он видел его, и при каких обстоятельствах тот получил свои ожоги и слышал свист. Он видел его фото на камине в сожжённом дотла доме матери! — Да, я вспомнил тебя, — с трудом беря себя в руки, отдышавшись, кивнул Тейт, всё ещё изредка хихикая. Он совершенно не опасался, что Ларри проломит ему череп в ту же секунду. Нет. Он знал такой типаж людей. Ему, как какому-то клишированному персонажу, необходимо рассказать свою историю и мотивы. Ему необходимо признание и почести! Аплодисменты! Такой же клоун, как и его покойная недалёкая мамаша. — Только ты немного преобразился. Не хочу сказать, что в плохую сторону, детишки в Хэллоуин, наверное, пищат от восторга. — Я горжусь каждым сантиметром моих ожогов, оставленных языками пламени, который ты разжёг! Мои ожоги — это доказательство моей любви! Я пытался спасти её! — Твоя страсть испепелила тебя, что дальше? — начав медленно подниматься, спросил Тейт, стараясь увлечь Харви разговором, незаметно для него взяв из ближайшей коробки склянку с каким-то веществом, искренне надеясь, что это что-то вроде кислоты. — Чего ты хочешь? Моего признания? — Мести! — О-о-о, знакомая история. Сам когда-то шёл по этому пути, да и сейчас в общем-то иду, — полностью поднявшись, высокомерно изрёк Тейт и гордо вздёрнул подбородок. — И, откровенно говоря, не очень-то он лёгкий, согласен? — Ты не понимаешь! — яростно взвизгнул Ларри, сильнее сжав во вспотевших, дрожащих ладонях лом. — Ты ничего не понимаешь, глупый мальчишка! Тейт слегка покачал головой, самодовольно хмыкнув. — Поверь, я понимаю. Понимаю как никто другой. Я знаю, что чувствует человек, когда теряет всё то, чем дорожил больше жизни. Когда ему некуда больше пойти. Когда он уже не может ничего изменить, не может воротить время и исправить случившееся. Ему остаются только две вещи: самоуничтожение либо уничтожение всего того, что вокруг него. Всего того, что причиняет боль. Выбор очевиден, правда, Ларри? Намного легче поддаться искушению, впасть во тьму, чем бороться с разъедающим душу гневом и болью, — тоном знатока начал свою речь Тейт, действительно прекрасно понимая Харви и его желание отомстить, прочувствовав всю эту раздирающую наизнанку боль и всепоглощающий, разрушающий всё на своём пути гнев на себе. — Отпустить и жить дальше — непозволительная роскошь для разбитого горем человека, чувствующего эмоциональное опустошение, будто все эмоции ушли, стёрлись и осталась лишь его пустая оболочка и боль. Лицо Крюгера исказила гримаса непонимания и растерянности от слишком правдивых и вкрадчивых, словно гипнотизирующих слов юноши, но он не успел ничего сказать, когда, слегка усмехнувшись, он тихо продолжил: — И, когда ты принимаешь решение мстить, желая лишь одного: убить, уничтожить, стереть с лица земли того, кто причинил тебе боль — жизнь обретает смысл. Каждое действие обретает свой смысл, и просыпаться по утрам не так тяжело, как было раньше. Нет больше той оглушающей тишины и пустоты, есть лишь хладнокровие и желание любой ценой добиться результата. Но чего добился ты? — Ты здесь из-за меня! Вот чего я добился. Теперь ты в моих руках, — захохотал мужчина, с ненавистью смотря в красивое лицо юноши, изо всех сил отгоняя от себя навязчивые мысли о том, как же сильно он похож на свою прекрасную мать. — Я так долго за тобой охотился, так долго следил, но ты всегда ускользал. Но, знаешь, каждый раз, когда мне не удавалось до тебя добраться, я непременно убивал кого-то другого. Это было моим возмездием! Моим даром для Констанс! Я! Я, а не ты, являюсь пресловутым Ангелом Смерти, — с гордостью тыча пальцем себе в грудь, объявил он. Тейт стоял неподвижно, ни один мускул на его лице не выдавал бури, происходящей в его душе от горделивых слов этого поехавшего. От открывающейся ему правды. Кусочки головоломки с щелчками складывались один за другим, приобретая цельную и весьма жуткую для него картину произошедшего. Ларри же, захлёбываясь своим превосходством, продолжал, как болванчик, нелепо тыкать себя в грудь, но, не заметив, чтобы Лэнгдон хоть как-то отреагировал на его слова, продолжил: — А потом ты вернулся в Лос-Анджелес и наконец-то осел на месте, перестал переезжать и мотаться из одного города в другой, и у тебя появилась девушка. Харви на мгновение замолк, ожидая реакции, но её не последовало. Тейт стоял, словно застывшее мраморное произведение искусства. Ни одной эмоции. Ни гнева об упоминании убитой девушки, ни ярости. Не так он представлял себе свою месть над сыном любимой женщины. Не такого безразличия он ожидал. Неужели парень настолько чёрств и холоден, что ему было абсолютно всё равно на смерть возлюбленной? — И тогда я понял, что я должен сделать. Я следил за тобой и видел вас на пляже. Я запомнил её. Я всё спланировал практически поминутно. Договорился с тобой о встрече, прикинувшись новым дилером наркотиков из сожжённого ранее бара, которого ты так активно искал. Да-а-а, не удивляйся, — с радостью увидев, как брови Тейта всё же неуловимо поползли вверх, давясь слюной от собственного превосходства, с упоением продолжил свой рассказ Ларри. — Я всё о тебе знаю! Знаю о твоих наркоманских делишках! От этих слов Тейт чуть не закатил глаза. Всё, что Харви про него знал, было лишь плодом его больного воображения, настолько искажённым от реальной действительности, что это вызывало снисходительную улыбку. — Когда настало время, я смог заманить твою глупую подружку в здание рядом с нашим местом встречи и перерезал этой миленькой фарфоровой куколке горло. Я убил её, зная, что ты уже рядом и позвонил в полицию. И тогда тебя схватили. А мне оставалось лишь изобразить психа, чтобы добраться до тебя. И вот мы здесь! «Вот кто убил Мэдисон! Вот кто подставил меня!» — Ты действительно псих, если считал, что та пустоголовая Барби была моей девушкой, — наигранно расхохотавшись, издевательски фыркнул Тейт, закатывая глаза. — Ты оказал мне огромную услугу. Не пришлось самому марать об неё руки. — Но… — Подожди-подожди, хочешь, теперь я расскажу тебе историю? Я могу прочитать твою судьбу и поведать историю твоей жалкой жизни и омерзительной любви к мерзкой шлюхе, в которой лишь она была твоим лучиком света! — неотрывно следя за Ларри, вкрадчиво произнёс Тейт и тут же, несколько раз поцокав языком, театрально покачал головой, подбирая каждое своё дальнейшее слово и лениво растягивая их, желая спровоцировать его к действию, продолжил: — Нет, это такое избитое клише, ты не находишь? Рассказывать мотивы, прежде чем отомстить. Зачем всё это нужно? Я сделаю тебе одолжение, тебе не придётся выбивать из меня признание. Я признаю! Я убил её! Я убил свою мать! Задушил бельевой верёвкой. Я смотрел в её алчные, пустые глаза, когда из них утекала её жизнь. Слушал её предсмертные хрипы и мольбы отпустить. Она звала тебя, Ларри. Надеялась, что ты спасёшь её. Но ты так и не пришёл. Ты опоздал! И теперь она мертва! Из-за тебя! Услышав последние слова, Харви, ослеплённый яростью, громко закричал и, неуклюже размахнувшись, кинулся на Тейта, который только этого и ждал. Резко выплеснув в лицо нападавшего жидкость из склянки, он разочарованно фыркнул, поняв, что это была вовсе не кислота, но, так или иначе, она помогла отвлечь его. Удивлённо ойкнув, мужчина попытался вытереть жидкость с лица, и этих секунд хватило Лэнгдону, чтобы они поменялись ролями. Теперь он охотник! Хищник, каким был всегда, жаждущий разорвать свою добычу на мелкие куски. Чернокрылый палач, творящий своё правосудие. Тот, кто мастерски сдирает маски и заставляет людей посмотреть в глаза истине. Истине, где все они намного слабее, чем он. Резким рывком выбив из ослабевших рук Ларри лом, Тейт грубо схватил его за волосы и, дёрнув его голову вниз, со всей силы ударил коленом по лицу. Харви болезненно заскулил и попытался вырваться из крепкого захвата, но все его попытки были напрасны. Тейт резко дёрнул его на себя и, с лёгкостью заломив ему руки за спину, на ощупь найдя в одной из коробок провод от какого-то аппарата, крепко завязал их, не давая мужчине и шанса на освобождение. — Это было слишком легко, — грубо толкнув Ларри к стене, скучающе осведомил его Лэнгдон, на секунду отходя от него и, быстро найдя в отложенной им куче инструментов нужный, подошёл обратно. — Не понимаю, на что ты вообще рассчитывал, придурок. — Ты победил меня в моей игре… — сплюнув кровь, набежавшую из разбитого носа, пафосно признал Ларри, с испугом глядя, как Тейт играючи вертит в руках металлический предмет, похожий на нож для колки льда, про который ранее рассказывал. — Не льсти себе, ты был слабым игроком, — усмехнувшись, подыграл театральности момента Тейт. — Ты жалок и глуп, Ларри. Вся твоя бравада не привела к желаемому. Я жив, моя любимая девушка тоже. Ты выбрал не ту! На ту блондиночку мне было плевать, я сам то и дело думал убить её. Твоя месть так и не свершилась. — Ненавижу… — всхлипнув, проскулил Харви, осознав, что совершил ошибку. — Я знаю, — ласково улыбнувшись, тихим голосом, которым успокаивают раненного зверя, перед тем как нанести последний удар, заверил его Тейт, замахиваясь. — Спи спокойно, милый принц!