Безумная любовь

— Я подумал: может, ты его бывшей жене позвонишь и все расскажешь, и она запретит ему видеться с дочкой? — Дим, я сплю, и из-за того что Арсений Попов сука редкая, никто не должен страдать, особенно ребенок, — Антон зевнул и перевернулся на спину, удобнее устраивая телефон возле уха. Кстати, на часах час ночи, и Димка очень вовремя со своими дельными предложениями. — А ты в список тех, кто не должен страдать, не входишь? — возмутился на том конце трубки лучший друг. — Видимо, нет, — бубнит Антон и спешно прощается, ссылаясь на дикую усталость. Он лежит так некоторое время, тупо уставившись в потолок, а после берет телефон, набирая там знакомый номер. Несколько гудков - и трубку берут: — Серег, привет, ты бы не мог мне помочь? Да, я знаю, что ночь. — Если это касается А.С.Попова, то нет, извини, — Матвиенко вздыхает. — Это ты извини, глупо было к тебе обращаться, — Антон уже готов сбросить вызов, но Сергей его останавливает. — Шаст, не в этом смысле. Я тут ничем помочь не могу. Вообще. Без вариантов. Я знаю его не один год, ни от одной девушки его так не штырило, как при одном упоминании твоего имени. Только совет тебе дать могу. Блять, Шастун, никогда, ты слышишь, никогда больше не говори ему, что ты где-то с кем-то другим в то время, когда он рядом со мной, — кажется, Матвиенко что-то уронил, и Антон вздрогнул: — Обьясни нормально. Я тут причем? — А что объяснять? После того, как ты ему уделал машину и наговорил ему кучу херни, этот придурок расхерачил мне пол квартиры. Орал так, что я думал, соседи вызовут ментов. А потом нажрался, выдув три бутылки вискаря в одну рожу, я думал, сдохнет, — рыкнул в трубку Матвиенко, и сон как рукой сняло.  — Я не врублюсь, как до тебя не доперло, что ты нужен этому придурку, который творит невесть что. То ключи от твоего номера берет, то порывается убить Кузнецову, еле отговорил алкаша, так что ты мне должен. — А как я должен на это реагировать? На этот беспредел? Неадекватный. Мне Ира написала столько всего, что я мудила, каких свет не видывал и вообще мразь. И я еще после этого виноват! Я надеялся, что ты можешь хоть что-то мне посоветовать. Что мне делать? — Антон выдыхает и, дотягиваясь до пачки сигарет, нервно закуривает. — Тох, сорян, я на стороне Арса, хоть каким мудилой он ни являлся. — Охуеть. Спасибо! — Извини, но я никогда его таким не видел. Его от тебя реально прет. — Серег, ты же против геев, — усмехнулся в трубку Шастун и затянулся сизым дымом. — Я не против тебя и Арса - это разные вещи. — А тебе не противно? — Что именно? Что он хочет тебя везде и всюду? И ревнует тебя похлеще Отелло? — Серег, мне ведущим предложили быть на корпорате у одного бизнесмена, так он… — А, ты и об этом знаешь. Ну Шаст, ну клинит его. Ревнует, сукин сын. — Я из-за него работу теряю! И личную жизнь, — Антон закусывает губу. — Серег, че мне делать? Я чем больше ищу вариантов решения, тем меньше ходов остается. — Ну что я могу? Тебя хочет Попов, может, вы как-то договоритесь уже. Ты как-то станешь по-другому к нему относиться, — выдает Матвиенко, и Антону было бы смешно, если б не было так грустно. — А ты ему тоже советы давал? — Ой, Шаст, лучше тебе не знать, какие я ему советы давал, иначе ты меня пришибешь в темном переулке, — хихикнул Сергей, и Антон усмехнулся. — Звучит ободряюще. — Шаст, ложись спать. — Что, утро вечера мудренее? Только, кажется, нихера подобного, — Антон тушит бычок и откидывается на подушку. Решения проблемы нет. Возможно, нужно поменять тактику. Но это не точно. И, как назло, сон не идет, можно слоников посчитать, а можно мудаков по имени Арсений Попов.