Под кожей

Примечание. Дорогие читатели, предупреждение: ООС. Если для кого-то это неприемлемо, советуем не начинать читать эту главу) Для тех, кто все-таки уже начал читать, советуем запастись терпением и дождаться окончания истории) Поехали... «Castigo te non quod odio habeam…» Скалли еще раз перечитала записку, пытаясь понять смысл неразборчиво написанных слов. Свет лился в кухню из широкого окна. На большом столе с пластиковой столешницей ярко-медного цвета стояли кофеварка, чашка и упаковка сливок. «Я уже где-то встречала эти слова…» … Скалли проснулась очень рано, но Малдера уже и след простыл. Бросив взгляд на смятую простыню, Скалли почувствовала, как ее щеки заливает румянец. Она смутно помнила, как он что-то шептал ей, когда уходил, как коснулся губами ее кожи над поясницей… Нет, она ни на секунду не жалела о прошлой ночи. Но то, что вчера произошло между ними, вызывало в ней смятение и волнение. Стараясь думать об этом как можно меньше, она подхватила одежду и направилась в ванну, где потратила считанные минуты на душ и туалет. Натянула джинсы и футболку и почувствовала себя более уверенно. Теперь она могла позволить себе быть готовой ко всему, даже к собственным переживаниям. Но когда она вошла на кухню, то нашла записку от Малдера… Скалли чуть наморщила лоб, воспроизводя по памяти перевод послания. «Наказываю тебя не потому, что ненавижу…» Кажется, это Откровение 3:19. Что ж, Малдер оставался верен себе. Подобные приемы были в его духе. Работа его гибкого ума зачастую многих удивляла, но только не ее. Она чуть изогнула бровь, отложила записку в сторону, налила, наконец, себе кофе и, сделав первый глоток, блаженно закрыла глаза. Ее бывший напарник выбрал весьма своеобразный способ, чтобы раскрыть тайны своей души. Все стало кристально ясным. После того, как она ушла из «Секретных материалов», он считал, что ненавидит ее. Жаждал отомстить ей. А когда им довелось вновь встретиться, понял, что не может так больше. Он запретил себе проявлять слабость по отношению к ней, но в итоге оказался не в силах совладать с собой. И именно за это наказывал ее, Скалли. Однако осознание этого медленно убивало его все это время. И из-за этого Малдер злился не только на нее, но и на самого себя. Это пугало его. «Наказываю тебя не потому, что ненавижу, а потому, что люблю» (лат.) Она, наконец, вспомнила окончание этой цитаты. Найти во тьме свой истинный путь, пройти испытание, чтобы измениться. Вчерашняя ночь была не столько актом возмездия, сколько покаяния за ненависть из-за собственного бессилия. Покаяния на двоих. Скалли была уверена в этом. Когда вчерашним вечером в словесной перепалке Малдер мастерски загнал ее в ловушку, несколько отчаянных минут она сопротивлялась и боролась сначала с ним, а потом и с собой. Он не скрывал своих намерений, а ей даже не пришло в голову, что Малдер именно этого и добивался - ее полной капитуляции. Он всячески подталкивал ее к тому, чтобы она вспылила и потеряла контроль. Событий прошлой ночи заставили ее дыхание участиться. Что же все-таки произошло между ними? Битва двух запутавшихся в себе людей? Схватка противников? Или месть за прошлые поступки и ошибки? Она пыталась подобрать подходящее определение и не смогла. Воспользовался ли он ее душевным смятением, чтобы закрепить свое превосходство как мужчина? Или же как ее враг? Скалли глубоко вздохнула и расслабила плечи. Какой же ответ правильный? Секс с ним заставил ее забыть обо всем. Обо всем, кроме него самого и ощущений, которые дарили его руки и губы. В тот момент, когда он заставил ее признать свое поражение, все куда то отступило, и остался только он. И это оказалось удовольствием, забытьем. Да, он был с ней довольно грубым. Малдер словно предъявлял ей давнишний неоплаченный счет… Но потом она ощутила чувство близости – опасное чувство, от которого Скалли пыталась раньше отгородиться. Малдер будто задался целью заставить ее его испытать. Оказалось, быть заключенной в собственной квартире вовсе не так уж неприятно. Сегодняшнее утро показало, что ее вынужденное заточение стало как нельзя кстати, чтобы подумать о жизни и отсортировать все самое важное. «В следующий раз нам придется многое обсудить», - подумала она с такой ясной уверенностью, словно не сомневалась, что так и будет. Скалли поняла, что с нетерпением ждет новой встречи с Малдером. Она хотела снова его увидеть, услышать его голос, ощутить себя в безопасности рядом с ним и, наконец, почувствовать его руки на своем теле, испытать оргазм, чувствуя его внутри себя. Скалли имела неосторожность бросить ему вызов и в итоге узнала о еще одной стороне бывшего напарника - о той, что ранее, во время их совместной работы, была для нее под запретом. Малдер оказался весьма дерзким, напористым любовником, доказавшим свое неоспоримое преимущество в любовной схватке. И, осознав, что она хочет этого всего, Скалли испугалась. Теперь, когда ей довелось все это испытать, Дана жаждала большего. При мысли об этом ее пульс участился, и она постаралась успокоиться. Она крепко зажмурилась, понимая, что в данный момент ставки высоки, как никогда, ведь сейчас на кон в их с Малдером игре поставлено ее сердце. «Может, это сработает, а может, нет». Но она хотела рискнуть и пойти не по пути разумных доводов и желания контролировать всё и вся, а по зову сердца - даже если в итоге оно может оказаться разбитым. В колледже и Академии ФБР она раз за разом пыталась доказать, что достойна любви других людей, и раз за разом терпела неудачу. В отношениях с мужчинами Скалли подходила так же рационально, как и к работе. Она считала, что это своего рода страховка от очередной неудачи. Ведь если следовать законам логики, то и оказаться проигравшим, даже в любви, шансов будет намного меньше. Но неизменно оказывалась потерпевшей фиаско стороной. Потому что доверить кому-то свое сердце она так и не смогла. Все изменилось после ее назначения в отдел «Секретные материалы». Когда ее рациональный и понятный мир перевернулся с ног на голову. Когда очередное раскрытое дело бросало вызов всем известным ей научным фактам. Когда она поняла, что мир не делится на черное и белое. Когда за ее жизнь отказались бороться коллеги по работе, доктора и даже ее семья. Все - но только не Малдер! «Сумасшедшие могут быть очень убедительны, Скалли». И она поверила ему. Потому что его безумный, алогичный мир стал неотъемлемой частью и ее жизни. Пришлось пройти немало испытаний, прежде чем Скалли призналась себе в том, что нуждается в Малдере. И вот теперь ей хотелось, чтобы и он испытывал подобные чувства. Скалли стремилась получить все, и впервые за всю свою жизнь была в шаге от того, чтобы отдать взамен свое сердце, а значит, и столь ценимый ею контроль. Из-за этой очевидной душевной слабости она вдруг почувствовала неприязнь к себе и ощутила сильнейший соблазн послать все к черту. Скалли раздраженно отставила кружку с недопитым кофе. Прежде всего ей нужно быть честной с самой собой. Конечно, она могла запаниковать и пойти на попятную, сделать вид, что одна безумная, восхитительная ночь ничего не значит. Но Скалли понимала, что должна побороть собственные страхи ради них обоих и в основном ради себя самой - ради того, чтобы двигаться дальше. Она устала от бесцельности собственного существования, особенно в последние полгода, страшась того, кем может стать в итоге. Одинокой, загнанной в угол. Дана подошла к окну и вдохнула прохладный воздух полной грудью. Вчерашняя гроза сменила жару и духоту последних нескольких недель, принеся облегчение и свежесть. Она невольно повернула голову туда, где накануне заметила машину с агентами. «Значит, вот так? Малдер решил снять наблюдение?» Предположим, что он рассчитывал на то, что какое-то время сам будет присматривать за ней (при этой мысли Скалли не выдержала и усмехнулась), но утром агенты должны были вернуться. Означало ли это, что не особо-то Малдер и верил в то, что она – убийца Джонса? Выходит, весь этот спектакль в кабинете Скиннера он затеял с определенной целью? Он всячески способствовал тому, чтобы изолировать ее. Чего он добивался? Малдер должен был знать, что она в состоянии защититься сама от нелепых обвинений. Она прокручивала в памяти события последних дней. Убийство Джонса послужило неким катализатором. Малдер намекал на архивы мерилендской полиции… Скалли прикусила губу, но додумать, а что именно удалось узнать бывшему напарнику, она не успела. Раздался стук в дверь, аккуратный и уверенный. Скалли вздрогнула. Значит, он все же вернулся. Она тряхнула волосами, будто отгоняя неуверенность. Что бы Малдер ни узнал о ней, им придется поговорить начистоту. Ведь и у нее имелось предостаточно вопросов к нему… Стук повторился, и она, наконец, сорвалась с места. - Малдер, надеюсь, с объяснениями ты справишься так же прекрасно, как и с допросом, потому что… Она дернула на себя входную дверь и замолчала на полуслове. Прямо в ее грудь было нацелено дуло пистолета. - Ну, здравствуй, Кетрин! ***** Из воспоминаний агента Скалли - Черт тебя подери, Дана! Мисси была не на шутку взбешена. Меряя комнату быстрыми шагами, она была похожа на разъяренную богиню из древних мифов. Ее глаза сверкали, тонкие ноздри подрагивали от гнева. «От праведного гнева, - напомнила я себе. - Того и гляди шарахнет молнией!» Я молчала, поджав губы. Вела я себя подобным образом скорее из упрямства. Считала ли я себя виноватой в том, что произошло? Нисколько. Чувствовала ли смятение? Нет. Мисси притащила меня почти под утро в съемную квартиру своей подруги, и сейчас я смотрела на картину, изображавшую голову устрашающего волка с ягненком в зубах. Почти что мой портрет! Наконец она остановилась и посмотрела на меня. Мое сердце противно заныло, и чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я заметила: - В тот клуб меня пригласил Том, мой приятель. Ничего криминального я не совершала! - Дана, ты понимаешь, что тебя накрыли в клубе с сомнительной репутацией? И мне пришлось внести за тебя залог, будто ты – девушка легкого поведения? Голос Мелиссы действовал на меня почти так же, как и мамин. Я занервничала, чувствуя, что теряю уверенность. - Я отдам тебе деньги при первой же возможности! Сестра потрясенно уставилась на меня, будто неожиданно увидела перед собой незнакомого человека. - О чем ты, Дана?! – воскликнула она.- При чем тут деньги?! Я теребила край своего коротенького одеяния, едва прикрывавшего мои ноги, стараясь не смотреть на Мисси. Я знала, что еще чуть-чуть, и сдамся, признавая поражение. Это был лишь вопрос времени. Когда члены моей семьи устраивали подобные разговоры «по душам», шансов выйти победителем практически не оставалось. - Дана, ты – член семьи Скалли. Отец вряд ли бы одобрил подобную выходку. - Ничего не хочу слушать! – Я зажмурилась и закрыла уши руками, стараясь не поддаваться охватившей меня панике. Если Мелисса расскажет все Ахаву… Кровь стучала в висках, и я не слышала, как сестра опустилась рядом со мной на колени и нежно взяла за руки. Я рискнула взглянуть на нее, опасаясь увидеть на ее лице осуждение и презрение. Но Мисси смотрела на меня с нежностью. В ее глазах я увидела боль от всего, что едва не натворила. - Что произошло? Расскажи мне все, сестренка, - тихо попросила она. Я моргнула, стараясь прогнать наваждение, и неожиданно для самой себя разрыдалась. Мелисса крепко обняла меня, положив мою голову к себе на плечо. - Ну что ты, малышка Дана… Никто бы не позволил тебе остаться на ночь в этой ужасной каталажке…Мне ли не знать, каково это… Я всхлипнула и изумленно посмотрела на сестру. Она лишь мотнула головой. - Сейчас речь не обо мне, а о тебе. Как ты оказалась в том клубе? Почему отправилась туда? - Меня действительно пригласил Том, - начала лепетать я. Сестра терпеливо вытерла потеки цветных слез с моего распухшего лица. - Откуда у тебя такой макияж, Дана? – спокойно поинтересовалась она, оттирая следы ярко-красной помады с моих губ. - Взяла косметику у подруги по комнате в общежитии, - созналась я. - Значит, ты вырядилась в яркое платьице, чуть прикрывающее попку, и раскрасила лицо. Но зачем ты представилась Кетрин? Постыдилась назваться своим настоящим именем в том клубе? Я колебалась, не зная, стоит ли быть с ней полностью откровенной. Сестра чуть наклонила голову и кивнула, приглашая меня продолжать рассказ. - Еще в школе, на вечеринке у Эван Лоу, меня попытался закадрить Дик Хоусби, капитан школьной футбольной команды. Он сделал это на потеху своим дружкам. Но я этого не знала. Я тогда так ошалела от неожиданно привалившего мне счастья, что назвалась Кетрин…Ведь это мое второе имя, правда? Я ведь не солгала. Почти. Мелисса погладила меня по щеке. - Ты никогда не рассказывала об этом. Я опустила голову, стараясь снова не разреветься. - Дана, но ведь это давняя история. Такое случается, и я не помню, чтобы над тобой потешались. Может, тот парень и не думал тебя обижать… - Неважно, - резко оборвала я ее. – Он хотел посмеяться надо мной, но я не позволила. - Ну, хорошо, - сдалась она, - но ты ведь снова назвалась Кетрин? Почему на этот раз? Я почувствовала, что краснею. Тот случай с Маркусом, когда он заявился в мою комнату и назвал шлюхой, стоит ли Мисси об этом рассказывать? Не посчитает ли она меня совсем не от мира сего? А она словно прочитала мои мысли. Лишь пригладила мои растрепавшиеся рыжие волосы, как всегда делала наша мать, когда старалась утешить. - Не хочешь - не говори. Но я бы ни за что не рассказала родителям обо всем этом, ты же знаешь. - Только родителям? – решила на всякий случай уточнить я. - Ни единой душе, - заверила меня она и улыбнулась каким-то своим мыслям. Этого было достаточно, чтобы мой рот раскрылся, а язык разболтал все без утайки о том вечере. Сестра очень внимательно меня выслушала; ее брови нахмурились, а на лице застыло беспокойство. - Знаешь, Дана, мне не нравится эта история с Маркусом. Не могу понять, что не так. - Почему? - Что-то не сходится, - задумчиво ответила она. Словно это все объясняло! - Но что именно, Мисси? – настаивала я. - Не сейчас, сестренка, расскажи мне про клуб. - Мисси, не уверена, поймешь ли ты… - начала было я и замолчала. - Пойму ли я, что ты отправилась в этот клуб под именем Кетрин назло придурку Маркусу? Пытаясь таким своеобразным образом доказать ему, что ты - не шлюха? Хотя именно такой он тебя себе и представлял все это время? Я открыла рот, чтобы возразить и…закрыла. Господи, Мелисса умудрилась назвать все вещи своими именами! Но от этого все звучало еще более противно и …примитивно. - Дана, какой же ты еще ребенок…- Она снова ласково потрепала меня по щеке. – Не стоило позволять Берксу загонять себя в угол. Он ведь этого и добивался. - Но почему?! Ведь мы всегда были друзьями! - Твое негодование можно понять. Мы разберемся с этим чуть позже. И она вопросительно посмотрела на меня. Ах да. История с клубом висела над моей шеей карающим мечом. Мелисса внимательно изучала мое лицо, пока я, пунцовая, молчала. - Что ж, я делаю вывод, что пребывание в таком …кхм…экзотическом месте тебе пришлось по вкусу. - Нет, что ты! – воскликнула я поспешно. Слишком поспешно, как мне показалось… Мелисса устала сидеть передо мной на коленях и опустилась на пол, привалившись спиной к дивану. Мне стало стыдно. Я принесла ей столько беспокойства. Пора было и повзрослеть, Мелисса совершенно права. - Я недавно познакомилась с одним парнем по имени Том… ***** … Том открыл передо мной дверь, пропуская внутрь кафе. На мне было самое короткое платье, которое удалось найти Эйприл в своем гардеробе, яркий макияж под «смоуки» в сочетании с красной помадой. Странно, но в этом наряде я ощущала себя, словно в броне. - Давай выберем столик. - Замечательно. Я умираю с голоду. Мы заняли столик ближе к концу зала. Улыбнувшись, он подал мне меню. - Некоторые женщины не едят, а ковыряются в еде. Надеюсь, ты не такая? Я не отрывала взгляд от меню, стараясь не покраснеть. - Ну, от еды я не отказываюсь. - Я невольно подняла на него глаза. - Я рад, что ты не из таких,- ухмыльнулся он. В этот момент к нам подошел официант, и мы оба замолчали. Комплименты в мой адрес, а не в адрес моего ума, всегда смущали меня. Не потому что я сразу была уверена в том, что они неискренни, а потому что никогда не знала, что ожидали эти люди услышать от меня в ответ. - Хорошо, - сказала я и перевела взгляд на Тома. – Я буду картошку фри, а еще соус. И… может быть, пиво? «Гиннесс»? - Ух ты! Девчонка, которая пьет настоящее пиво! Круто. Большинство хлещет обычную воду. Том сначала взглянул на меня, затем перевел взгляд на парня. - Значит, она не большинство. Официант кивнул, ухмыляясь, и явно соглашаясь с его оценкой. - Вижу. И тут я поразилась их различию. Том, опрятный, предпочитающий костюмы, деловые рубашки и галстуки. Сегодня он был в прямых темно синих джинсах, черном свитере тонкой вязки с открытым воротом, в котором виднелась белая футболка. Официант, носил джинсы с черным кожаным ремнем. Длинноватые волосы падали ему на лоб и закрывали один глаз. Его руки были в тату. У него были голубого цвета глаза и голос, выдающий в нем завзятого курильщика, довольно таки низкий для столь худощавого телосложения. Он сверкнул в мою сторону белозубой улыбкой. Том запустил руку в карман и вытащил пачку сигарет. Предложил мне, и я взяла одну. Мужские сигареты, а не слабенькие ментоловые. Я позволила ему ее зажечь и затянулась достаточно глубоко, затем выпустила дым изо рта колечками. - Неплохо, - восхитился официант и тут же представился: - Дэн. - Том. - Они обменялись рукопожатиями. Том легким кивком указал на меня. - А это… - Кетрин, - без запинки солгала я. - Приятно с вами познакомиться, Кетрин. - Дэн поднес мою руку к губам и поцеловал пальцы. Я сквозь дым посмотрела на Тома. Он улыбнулся. - Скоро вернусь, - сказал Дэн. – Дайте знать, если я вам понадоблюсь. Он явно заигрывал со мной. Я поняла это по взгляду, которым он одарил меня, прежде чем отойти. Я смотрела, как он возвращается к бару. Оглянувшись через плечо, Дэн снова одарил меня улыбкой. - Он посчитал, что ты классная. - Том затушил сигарету. «Похоже на начало порнофильма, где Том и Дэн впоследствии оприходовали бы меня на пару». Я почти не курила, положив свою тлеющую сигарету в пепельницу, и задумчиво посмотрела на него. - Тебя это напрягает? Мне было просто любопытно. Том ухмыльнулся. - Нет. Почему ты представилась вымышленным именем? - Не люблю называть свое настоящее имя кому попало. - То есть знакомиться таким способом для тебя обычное дело. Я аккуратно поставила меню в подставку. - Да. - Мне ты сказала свое настоящее имя. Я посмотрела ему в глаза. - Стоит ли заморачиваться по поводу того, что я говорю остальным? - Наверное, не стоит. - Том посмотрел в сторону бара, где Дэн наполнял наши стаканы пивом. – Что ты думаешь о нем? Я несколько секунд смотрела на Дэна. - Милый, – ответила я. Том зажег новую сигарету. - Если бы ты не была со мной, пригласила бы его к себе? Дэн вернулся с пивом, поэтому я ответила не сразу. Поставив стаканы перед нами, он снова ослепил меня улыбкой и сообщил, что еда скоро будет готова. - Может быть, - сказала я, когда Дэн отошел. - Могу уйти, чтобы тебе было легче принять решение. Я подумала, что он пытается меня шокировать или пробует выяснить, как я реагирую на неожиданные предложения, но я всего лишь взяла сигарету и выпустила несколько колечек дыма. Том откинулся на стуле и поднес стакан ко рту, не сводя с меня испытующего взгляда. Я тоже пристально смотрела на него. - А ты хочешь уйти, чтобы облегчить мне решение? Он кинул взгляд в сторону Дэна и наклонился ко мне. - Я хотел бы смотреть на тебя, когда ты будешь с ним. Том так ловко согласовал два времени, что я невольно сжалась. Он был уверен, что я соглашусь на эту авантюру. Рука с сигаретой застыла в воздухе. Лицо Тома находилось вблизи моей щеки. Я слегка наклонила голову в его сторону. - В самом деле? – выдавила я. Он кивнул и на секунду прикоснулся ко мне губами чуть пониже уха. Затушив сигарету, я отодвинулась от него и выпила немного пива. Внутри образовалась какая то пустота. - Ты хочешь просто смотреть? - Моргнув, я отпила еще немного пива в ожидании ответа. - У тебя на уме что-то другое? Я перевела взгляд на Дэна. Тут он обернулся, заметил, что мы оба смотрим на него, и слегка мне кивнул. Я перевела взгляд на Тома, но тут обнаружила, что не могу произнести ни слова. Как отвечать мужчине, с которым флиртуешь, согласна ли переспать с другим в его присутствии? Послать его подальше и залепить пощечину? Или бросить вызов и проучить, доказать, кто из нас круче? Я не смогла выдавить из себя ни звука, лихорадочно соображая, что сказать. Мне казалось, что я играю с огнем. Лицо Тома стало задумчивым. Я сглотнула, ощущая сухость в горле. Том выпрямился и заглянул мне в глаза. - Ты красива, знаешь это? Я покачала головой: - Не говори так. Мне неловко. Обняв мое лицо ладонями, он провел по губам, а потом по брови большим пальцем. Я почувствовала себя глупо, но позволила ему это сделать. Убрав руки от моего лица, он оглянулся через плечо и нашел глазами Дэна. Я помолчала, подыскивая слова. - Том, - наконец сказала я. - Для чего нам этот разговор? Зачем? Он погладил мои запястья и взял мои руки в свои. - Думаю, Дэн хочет тебя. Я выпила полстакана пива, прежде чем нам принесли еду, но чувствовала себя опьяневшей, как если бы выпила три. Покончив с едой, Том отодвинул от себя пустую тарелку, вытер руки салфеткой. Я не смогла съесть все, но и на тарелке оставила немного. Дэн снова возник у нашего столика. И снова та же усмешка. Она преображала его лицо. - Какие планы на вечер? Может, выпьете что нибудь еще? Я снова покачала головой. Том собственническим жестом положил руку на спинку моего стула. - Вообще то, Дэн, было бы интересно узнать, во сколько ты заканчиваешь работу. - Примерно через полчаса, - не задумываясь, быстро ответил он и на его языке блеснул гвоздик. - Тогда, полагаю, мы можем пропустить еще по стаканчику пива, – сказал Том. – И заодно подождать тебя. Дэн убрал со стола тарелки и мусор. Отвечая Тому, он не сводил с меня глаз. - Идет. Вот так просто. Я смотрела в спину Дэну, но в этот раз он не стал оглядываться. Спустя некоторое время он вернулся к нам с пивом. Мы пили, и Том говорил. Я же молчала, так как мои мысли были заняты тем, что могло произойти.