Von Hass zu lieben einen Schritt

Комкаю очередной неудавшийся рисунок и кидаю в дальний угол комнаты к остальным ужасным наброскам. После того случая в спортзале я ничего не могу с собой поделать. До сих пор ощущаю его дыхание на своей щеке, его прикосновение, от которого дрожь прошлась по позвоночнику, его пронзительный взгляд черных глаз из-за чего хочется провалиться под землю. Эти воспоминания заставляют меня заливаться румянцем и избегать заинтересованных взглядов младшего Моргенштерна. Он всегда смотрит на меня, как на свою добычу, только сделать ничего не может, пока Валентин рядом. Сейчас старший Моргенштерн уехал хрен знает куда, а дома остались я и Джонатан. Мы вдвоём наедине. С полным засранцем, который только спит и видит, как поиздеваться и как наказать тебя. Я была согласна на все, кроме проведенного дня рядом с Себастьяном, потому что одно неправильное слово и конец. От него надо держаться на далёком расстоянии. Сижу на мягкой кровати и смотрю в окно, которое было наполовину занавешено шторой бурого цвета. Вдалеке видны высокие демонические башни Аликанте, которые отдают блеском, когда на них падает солнечный свет. Я пыталась нарисовать их, но передать эту красоту и сияние не возможно. Аликанте возвышается с крутого холма с одной стороны, а большая часть домов из камня золотого и медового цвета, с красными крышечными плитами. Помню, как я сидела в доме Аматис. Там было так уютно и хорошо. Тогда создавалось ощущение, что все проблемы остаются за дверью комнаты, и они никогда не смогут потревожить вновь. Было бы более безопасно остаться в комнате, но нужно зайти в библиотеку и забрать пару книг оттуда. Выхожу из комнаты, тихо закрыв дверь за собой, так, чтобы не издать ни одного лишнего звука. Нельзя привлекать внимание. Иду по коридору, постоянно оглядываясь, потому что нужно быть осторожной и быть готовой к неожиданному появлению Себастьяна. Особняк семьи Моргенштерн был похож на дворец, который можно обходить вечно. Снаружи он был сделан в бельгийском стиле, а изнутри в готическом. Рельефная напольная квадратная плитка в темных тонах, украшенный рисунком в виде шестиугольной звезды. Символ этого дома и этой семьи. По углам комнаты стоят статуи, а на стене в гостиной ещё присутствуют росписи. В каждой комнате стоит массивная деревянная мебель. Стулья с высокими спинками, расписанные и окованные лари, массивные шкафы из неокрашенного дерева. На кровати обязательно присутствует плотный балдахин алого цвета на четырёх колоннах. Окна арочной формы с металлическими переплётами. В гостиной и библиотеке стоит большой камин. Монументальный портал из песчаника, имитирующего камень, резное деревянное обрамление украшает его. В главных комнатах дома весят гербы семьи, а так же он присутствует на чехлах подушек. На окнах весят плотные дорогие с отливом шторы из шелка, прикрепленные к металлическому кованому карнизу. Открываю дверь библиотеки и замираю, не решаясь сделать шаг вперёд. В кожном кресле сидел Джонатан и читал. Солнечный свет падал на его платино-белые волосы, словно снег, и создавалось ощущение, что вокруг его головы нимб. Он был настолько увлечен книгой, что просто не замечал меня, что было к лучшему. И только я решила выйти из комнаты, как он сразу громко захлопнул книгу, и эхо разнеслось по всему дому. Медленно поворачиваюсь, и наши взгляды встречаются. Его черные, как смоль, глаза лениво осмотрели меня с головы до ног, делая выводы. После этого он отложил книгу в сторону и поднялся с дивана. Я просто стояла и наблюдала за ним, сложив руки на груди. За каждым его действием. Руки похолодели от страха, но я стояла, гордо подняв голову и с прямой спиной. — Ты пришла за книгой, я так понимаю. Так иди, бери, а не стой и рассматривай меня своими зелеными глазками, потому что меня немного раздражает. — затем он поворачивается и наблюдает за тем, как я подхожу к книжной полке и достаю нужные мне книги. Между нами повисла тишина, и только мои шаги от одной полки к другой разрезали ее. Похоже, что что-то произошло между Валентином и Себастьяном, судя по его раздраженному виду. Я посмотрела на книгу, которая находилась на верхней полке. Из-за своего низкого роста дотянуться до неё стало проблемой. — Помощь нужна? — Джонатан начинает смеяться от моих жалких попыток достать эту чертову книгу. Он медленно подходит и легко достаёт книгу, но перед тем, как отдать, ещё раз осмотрел меня с головы до ног, ища что-то сверхъестественное. И, когда его взгляд переместился обратно на моё лицо, я заметила недобрый отблеск в его глазах. Он что-то задумал. Себастьян подымает книгу вверх и улыбается. — Хочешь получить книгу? Тогда ты должна кое-что выполнить. Предлагаю обмен. Я тебе отдаю книгу, а ты мне подаришь поцелуй. Согласна? — Нет. — я вся залилась румянцем не знаю от чего больше. Либо от смущения, либо от злости. Пытаюсь допрыгнуть до этой чертовой книги. Ненавижу его. Он смеется, а я бью его по груди и даже чуть ли не кусаюсь. Джонатан решил совсем меня довести, потому что он убегает. Как маленький ребенок сейчас. Выбора у меня не остаётся, поэтому приходиться гоняться за ним между полок с книгами. Я почти его догнала, после чего, споткнувшись о стопку книг, падаю вместе с Моргенштерном на пол. Мои волосы падают ему на лицо, и мы смотрим, друг на друга, тяжело дыша. Оба жадно втягиваем кислород и улыбаемся, как идиоты. Сейчас мы действительно похожи на семью. Старший брат балуется с младшей сестрой, бегают друг от друга, а потом смеются. Рука Джонатана с книгой вытянута вверх, и мне приходится чуть-чуть дернутся вперед, чтобы достать ее, после чего скатываюсь с него, и теперь мы просто лежим, смотрим в потолок. Солнечный свет из окна падает на нас и приходится слегка жмуриться. Подымаюсь с пола, прижав к груди книжку в твердом переплете, а Джонатан вслед за мной. — Я книгу отдал, теперь выполняй обещание. — стою, открыв рот, и ничего не могу сказать. — Ты, скорее всего ветра попутал, потому что мне пришлось гоняться за тобой по всей библиотеке, чтобы забрать этот несчастный учебник по латыни, — от его слов мне захотелось хорошенько огреть его этой книгой по голове. Вот сволочь. — И тебя вообще не волнует, что мы брат и сестра? Что инцест — это не нормально и не правильно? — И что здесь такого? Инцест разрешен во многих странах, таких как Франция, Португалия, Голландия и других. Скажи правду. Тебе же плевать, что это неправильно. Ты просто боишься, что о тебе скажут другие: твои друзья, отец, все вокруг. Вот это неправильно. Никто не посмеет тебе и слова сказать по этому поводу, потому что я не позволю им этого сделать, — он подходит ко мне и прижимает к себе. Моя грудь подымается напротив его и у нас один воздух сейчас на двоих. Приходиться поднять голову вверх, чтобы смотреть ему в глаза из-за низкого роста. Я моментально пытаюсь отталкнуть его от себя, но ничего не получается, потому что Джонатан сильнее. Единственное, что меня спасает из этой ситуации, это звук битого стёкла, который разлетелся эхом по всему дому. Я сразу отталкиваю его от себя и ищу взглядом оружие или что-нибудь похожее на него. Джонатан достаёт стило и аккуратно крадется к двери. Он дотрагивается до дверной ручки и прикладывает палец к губам, показывая, чтобы я не издавала ни одного звука. Моргенштерн резко открывает дверь, и в комнату вваливается мужчина средних лет. — Старквезер, что там блять произошло? Что это за звук внизу? — Джонатан с облегчением выдохнул и помог подняться Ходжу. Моментально отворачиваюсь в сторону, потому что смотреть на Старквезера мне неприятно. Он главный последователь круга и иметь дело с ним совершенно нельзя. Ходж разыграет перед вами сценку, пудря мозги, прикрывая козни за вашими спинами, а затем будет смотреть, как вам нож в спину всадят. — Твой отец вернулся. Нашли ещё одну семью, сбежавшую во время войны. Семью Блэкторн и Карстарс. Они отлично спрятались при помощи магии Малькома Фейда, и теперь их возвращают в Идрис. Эндрю Блэкторн, а так же Корделия и Джон Карстаирсы согласны приклониться и признать власть твоего отца только ради защиты своих детей. Но это не все. Валентин узнал, кто помог всем бежать. — на меня устремились несколько взглядов. Испуганно прижимаю книгу к груди и не знаю куда спрятаться. По позвоночнику пробегает дрожь от страха, который сковал все тело. — Спасибо, Ходж, за информацию и теперь будь добр оставить нас наедине с сестрой. У нас неожиданно появился важный разговор. — в глазах Джонатана заблестели огоньки гнева, и теперь я окончательно попала. Как только дверь закрывается, Моргенштерн подходит ко мне, а я наоборот отхожу назад, пока не врезаюсь в стенку. В памяти опять всплыла сцена в спортзале. — Ты понимаешь, что наделала? Теперь лучше молись, потому что гнев отца на тебя будет сильным, и даже я не смогу помочь тебе. Эти слова словно удар. Они отрезвляют и заставляют бояться, потому что Джонатан прав. Никогда не думала, что такое скажу, но так и есть. Валентин меня на маленькие кусочки покромсает за это. Сегодня нашли две семьи, завтра могут четыре, а потом восемь, и в итоге он найдёт Лайтвудов, Джейса, маму с Люком. С каждым вдохом паника увеличивается в несколько раз. Джонатан отстраняется от меня, и я могу свободно выдохнуть, потому что нет такого давления. Я стою, опустив голову вниз, как нашкодивший ребёнок, а Моргенштерн пытается взглядом прожечь во мне дыру. И только звонко хлопнувшая дверь библиотеки заставляет нас обернуться. В дверном приёме стоял Валентин в строгом чёрном костюме и смотрел то на меня, то на Себастьяна. От его присутствия я ещё сильнее вжалась в стену. — Решила, наконец, заняться чтением, Кларисса? — взмахиваю головой, потому что если начну говорить, то голос будет дрожать. Руки стали холодными, как лед. — Хоть что-то полезное делаешь. Знаешь, я долгое время думал, почему в Аликантэ было так мало охотников при нападении. И я совершенно не представлял, что моя младшая дочь, наследница рода Моргенштернов, помогла всем бежать. Поздравляю, ты поступила, как истинная Фэйрчайлд, не более, — Валентин прошёл и сел в кресло. Прижимаю книгу ещё сильнее к груди, словно она мой барьер от пронзительного взгляда отца, который совершенно… спокоен. Ни капли злости, только холодное спокойствие, как будто ему плевать на мой поступок. Затем он перевёл взгляд на Себастьяна. — Джонатан, расскажи сестре, что мы делаем с предателями? — Мы их убиваем, отец. — на лице Валентина моментально расцвела улыбка, похожая на звериный оскал. Неужели он убьет меня? Закусываю нижнюю губу и делаю глубокий вдох, потому что нервы на пределе. Создаётся ощущение, что кровь застыла в венах и артериях. — Совершенно верно. Не будь ты моей дочерью, Кларисса, то ты бы уже гнила в яме с остальными предателями, поэтому радуйся, что ты Моргенштерн. Однако, наказать тебя за эту проделку придется. С тобой я ничего сделать не могу, но вот с людьми, которые тебе дороги, тут уже отдельный разговор. Можешь не сомневаться, что как только я их найду, то немедленно сообщу тебе, только не факт, что они будут живыми. Кстати у меня для вас двоих замечательная новость. Сегодня вечером в нашем доме соберется огромное количество сумеречных охотников, чтобы увидеть наследников престола, поэтому вы сегодня должны выглядеть замечательно. От упоминания близких мне друзей, все тело начало трясти. Страх перерос в панику, которая овладела каждой клеточкой моего тела. От его слов захотелось немедленно спрятаться и больше никогда не выходить из своего уголка. Валентин подымается с кресла и выходит, тихо прикрыв за собой дверь. Я моментально съезжаю по стене вниз и не сдерживаю подступивших слез. Я хотела спасти всех, но в итоге большую часть обрела насмерть. Джонатан подходит ко мне и опускается на колени. Он аккуратно притягивает меня к себе, и я уже плачу ему в плечо. Моргенштерн что-то шепчет, но я не могу разобрать, что именно. Когда я уже перестала биться в истерике, то Джонатан отпустил меня. Три месяца я держалась и не показывала своих эмоций перед обитателями этого дома, и сегодня я сорвалась. Я показала слабость перед человеком, который в принципе ничем не лучше отца. Вытираю тыльной стороной ладони дорожки от слез и подымаюсь с пола, а Джонатан вслед за мной. Ничего не сказав, выхожу из комнаты. Мне сейчас нужны тишина и спокойствие, чтобы все хорошо обдумать и придумать план, как спасти всех. Но, видимо, мне не судьба остаться на едине с собой. Джонатан остановил меня. — И что ты собираешься делать? — спросил он, скрестя руки и облокотившись о стену. Он почему-то решил, что я буду перед ним отчитываться. Конечно, я не буду ему говорить о своих, пока еще не придуманных, планах. — Смириться с судьбой, — ответила я с долей иронии. Он усмехнулся, а его напористый взгляд темных глаз прожигал во мне дыру. Он прекрасно понимал, что я не смирюсь с гибелью своих близких и буду разрабатывать план по их спасению. — Если ты опять попытаешься их спасти, то Валентина не остановит даже то, что ты его дочь, — сказал он серьезно. Я это понимаю, но другого выхода нет. — Если ты ещё не понял, то я не обязана отчитываться перед тобой! Поэтому оставь меня в покое! — книга, которая до этого находилась в моих руках, полетела на деревянный стол. Его упрямство просто выводило меня из себя. — Ошибаешься, милая. Если ты что-то учудишь, то сначала об этом узнаю я, а затем Валентин. Поэтому будет лучше, чтобы ты посвятила меня в план своих действий, а я их одобрил и помог тебе. – потираю переносицу и еле сдерживаюсь, чтобы не психануть. Пусть уйдёт и оставит меня одну, а ещё лучше мне уйти. – Что ты хочешь знать?! Что я ничего не собираюсь делать, потому что все близкие мне люди из-за этого умрут? Единственное, что мне остаётся – это надеяться, что мои молитвы дойдут до адресата. Все. Больше я ничего не могу! Даже предупредить их! - по щекам стекают слезы, а грудь разрывает от боли. Джонатан понял, что лучше больше не приставать, поэтому он подошёл ко мне и... обнял. Прижал к себе и губами каснулся макушки, от чего по всему телу прошел разряд тока. Его обьятия, как будто давали мне сил и останавливали слёзы. Сейчас он был не таким придурком, как обычно. Он провёл ладонью по моим рыжим непослушным волосам и немного отстранился, чтобы посмотреть мне в глаза. И как только наши взгляды встретились, то мне показалось, что проскачила искра. Время как будто остановилось. Из-за того, что я кричала, дышать тяжело, поэтому жадно втягиваю воздух. Мы находимся настолько близко друг к другу, что если кто-то дернется вперёд, то наши губы соприкоснуться и, похоже, Джонатан хотел этого, потому что он приблизился, а я наоборот отстранилась, испугавшись. – Нам нельзя, – отхожу от него и отрицательно машу головой. – Я пойду. Забираю книгу и быстро выбегаю из комнаты. Мне нужно отдохнуть и все переосмыслить, разобраться во всем, а так же придумать план. Нужно как-то передать послание Джейсу, чтобы он предупредил остальных, а ещё подготовиться к этому глупому балу. Валентин хочет, чтобы его детей признали наследниками престола, потому что его правление не все могут воспринять правильно. Надеюсь, что все произойдёт без происшествий. Нужно будет поговорить с семьёй Карстаирс. Надеюсь, они мне помогут. Я смотрю на себя в зеркало и не узнаю. Мои огнено-рыжие волосы красивыми локонами спадают чуть ниже лопаток. Большие зеленые глаза, обрамленные длинными черными ресницами, подчеркнуты легким макияжем. Фигуру нежно обтягивает пастельно-голубое бальное платье с пышной юбкой. От лифа и до правого бедра, идет прекрасная вышевка из кружева и жемчужин. На ногах такого же цвета туфли на высоком каблуке. Думаю, Валентину и другим гостям понравится мой образ.