Falling Again

Это было так странно – находиться здесь. Парни попытались обустроить всё так, чтобы я чувствовал себя как дома, но я ощущал себя не в своей тарелке среди людей, которых не мог вспомнить, а ещё часто ловил на себе пристальный взгляд Луи. Первый день моего пребывания в квартире, где обитали я и он, продолжался. Наше с ним фото я оставил в моей комнате. Мы обедали все вместе. Найл, для такого небольшого паренька, ел несомненно больше, чем я мог себе представить, хотя, по-видимому, я самый младший среди них. Ребята всё ещё отказывались рассказать мне о том, как я попал в группу. Они отговаривались : «Дядюшка Саймон всё тебе расскажет», - как будто я знал, кто этот таинственный дядюшка. По мере того как мы отобедали, включив радио, я заметил, что Лиам, Найл и Зейн ушли, оставив нас с Луи наедине. Он был занят телефоном, набирая тексты с неимоверной скоростью. Неловкое молчание повисло в комнате. - Что-то не так? – спросил я, наблюдая за его удивлённо приподнявшейся бровью. - Хм… Нет, просто я, - телефонный звонок прервал нас. – Привет, Лотти, знаешь, сейчас не время… Хорошо, но… - и он вышел из комнаты, оставляя меня одного. - Лотти? - вздохнув, произнёс я. Почему мне так больно из-за того, что он разговаривает с какой-то девушкой. Я такой болван. - Заставь их, чтобы они приготовили что-нибудь перекусить! – продолжал разговор Луи, вновь зайдя в комнату. – Нет, мне всё равно, потому что их семеро. Да, я знаю, но ты присматриваешь за ними… Это не моя ответственность… Нет, я не могу приехать и помочь тебе. Я знаю, что у нас нет разницы во времени с Донкастером и Лондоном, но время понадобится мне, чтобы доехать… Ох, а когда придёт мама? Я озадаченно наблюдал, а он лишь вздохнул, улыбаясь мне. - Хорошо, а где Физ? Мама уже дома? Хорошо, хорошо, позови её... Да, люблю тебя, пока. Дай мне поговорить с мамой… Мам, привет… ну… ага… хорошо. НЕТ! Я надеюсь… хмм, тоже тебя люблю, и заставь их что-нибудь приготовить. Лотти ведёт себя как идиотка, ага, люблю тебя. Пока. - Ты в порядке? - Тебе сказочно повезло, у тебя есть только одна старшая сестра, а не четыре младших, - простонал он. - Почему ты говорил про Донкастер? – не мог я не спросить. - Потому что я оттуда. - Так ты не из Лондона? - Не-а, мы все из разных мест, - он улыбнулся, зажмуривая глаза. - Правда? А откуда Зейн и Лиам? – я намеренно не спросил про Найла, потому что было очевидно - он из Ирландии. - Зейн из Брэдфорда, а Ли из Вулверхэмптона, - пояснил Луи. Я сидел напротив него, но почему-то мне невыносимо хотелось быть ближе и сесть рядом с ним. - Знаешь, кудряшка, это просто не вежливо, так пялиться на людей, - самодовольно улыбнулся он. - Я… Я не пялюсь, - заикаясь запротестовал я. Почему я заикаюсь? Ну и какое это имеет значение, если я действительно засмотрелся. ПОЧЕМУ ОН ПРОДОЛЖАЕТ УХМЫЛЯТЬСЯ!? - Всё нормально, - его лицо вновь обрело то же грустное выражение, которое было до этого. – Я собираюсь идти спать. Спокойной ночи, Хаз, – не дожидаясь ответа, он удалился к себе в комнату. Моё пробуждение на следующее утро было довольно ранним. Меня разбудило какое-то еле слышное бормотание и плач из комнаты Луи. Я поднялся и украдкой вышел из своей комнаты. Дверь в его спальню была приоткрыта, и я лишь слегка подтолкнул её локтем, заглядывая внутрь. Взору предстал спящий юноша: одеяло почти сползло с него, он был одет лишь в пижамные штаны, и я мог видеть его обнажённую грудь, которая, вынужден сознаться, выглядела не так уж и плохо. Стойте, что!? С каких это пор я считаю парней привлекательными и засматриваюсь на мужскую грудь? Мысль ускользнула в тот момент, когда Луи снова начал жалобно стонать во сне. Он беспокойно повернулся и я увидел, что его лицо искажено болью, а ладони сжаты в кулаки. Мне пришлось зайти в его комнату, без особой уверенности в том, что знаю, как поступить. Я подошёл ближе и обнаружил, что он весь покрыт испариной. Я неосознанно протянул к нему руку и убрал пряди волос с его лица. Это продлилось всего мгновение, но я успел уловить: на те несколько секунд, когда я прикасался к нему, напряжение, сковывавшее его тело, исчезло. На самом ли деле я видел это, или моё воображение сыграло со мной злую шутку? Взглянув на часы, я вздохнул, обнаруживая, что сейчас ещё только три часа. Мне захотелось узнать, может ли это повториться, и я прикоснулся к его лицу снова, проведя пальцами по шее. Я видел, что его охватывает умиротворение и напряжение спадает. Отступая назад, я потрясённо вздохнул. Это было похоже на электрический разряд. Но его лицо снова помрачнело. - Нет… - прошептал он во сне, сворачиваясь в клубок. Я видел, что его спина дрожит, а мышцы напряжены до предела. Я присел на кровать и протянул к нему руку, осторожно касаясь его спины, игнорируя тот факт, что сердце готово выпрыгнуть из груди и бьётся едва ли не в два раза быстрее положенного. Напряжение, сковывавшее его, отступило, и вскоре я услышал его спокойное, равномерное дыхание. Почему я ощущаю гордость от этого? А ещё способность защитить? Я не должен это чувствовать. Я помню, он сказал, что мы друзья, но это… это определённо не то чувство, что я должен испытывать к друзьям. Я вздохнул, продолжая гладить его по спине, наслаждаясь прикосновением к его коже. Что! Что? Почему я продолжаю думать в этом странном направлении? Во сне он неожиданно повернулся и оказался ближе ко мне. Я едва не поперхнулся воздухом, когда его голова оказалась рядом с моим коленом, почти соприкасаясь с ним. Лицо его выглядело умиротворённым, а сны наконец-то были безмятежны. Я протянул руку, чтобы снова убрать непослушные локоны, закрывающие лицо, отмечая про себя мельчайшие детали: слегка приоткрытые губы, движение закрытых глаз. Интересно, что ему снится? Ужасная мысль пронзила меня неожиданно. Что если он проснётся и увидит меня? Что он может подумать? Медленно и осторожно, я начал подниматься, чувствуя сожаление, наблюдая, как его лицо снова хмурится. - Нет, Хаз, не уходи, - прошептал он, подаваясь вперёд и приоткрыв глаза. Его прекрасные голубые умоляющие глаза. Позволяя ему взять меня за руку и притянуть назад, я чувствовал, как быстро-быстро бьётся моё сердце. Лишь только я прилёг рядом, Луи крепко обнял меня, уютно устраиваясь так, что его лицо оказалось на моей груди. Я мог чувствовать спокойное биение его сердца. Он погружался в сон. Я хотел уйти, чтобы избежать вынужденных объяснений, которые последуют утром, но не мог себя заставить. Это не потому, что он слишком тяжёлый, просто мне самому не хотелось этого делать, чтобы не потревожить его сон. Я решил, что будет лучше, если я позволю ему спать так и бережно обнял его, слушая спокойное дыхание и забавляясь его непослушными волосами.