Something More This Time

— Блять, Йен, возьми трубку, — рявкнул Микки в телефон, одновременно зажигая десятую за это утро сигарету. Хэй, это Йен. Оставьте сообщение. — Йен, я уже раз двести оставлял эти ебанные сообщения. Я, блять, волнуюсь. Перезвони мне. Пожалуйста. Я не хочу… — он остановился, — просто перезвони мне, ладно? Микки закончил вызов и агрессивно бросил телефон на стол. Он глубоко затянулся, закинул голову на спинку дивана и выдохнул, наблюдая, как облако сигаретного дыма распространялось вокруг него. Он и чувствовал себя, как в тумане. Всю ночь Микки пролежал в постели, уставившись на пустую подушку рядом с ним, задумываясь, где, блять, носило его парня. Переживал, не случилось ли с ним что. Может, рыжий неподвижно лежал на диване Липа в парализующей депрессии, или он снова накурился, или, может, ебал кого-то нового… Микки было слишком плохо, чтобы спать. Каждый шорох и скрип в доме заставляли его вздрагивать в постели в надежде, что это Йен, заходящий в его комнату, готовый упасть в объятия Микки и быть поцелованным им на ночь, но он так и не появился. В четыре утра Милкович решил надеть куртку, выйти на холод и пойти попытаться его найти, но он даже не знал, откуда начать. Милкович понятия не имел, где именно жил Лип, а в этом и была основная проблема. У него не было мобильных номеров ни одного из Галлагеров, но он знал, что мог бы достать их у Светланы, если бы захотел. Он все равно должен был встретиться на ланче с ней и Евгением этим утром. Может, тогда он и спросит. Ему было бы чертовски неприятно говорить ей, что как только они с Йеном сошлись, тот сразу же исчез, но он действительно волновался, что с ебанным мудаком могло случиться что-то серьезное. Теоретически, Микки знал, что это время придет. Оно всегда приходило. Йен постоянно исчезал, просто в этот раз Милкович не успел себя к этому подготовить. Между ними все было хорошо, и Микки попросту обманывал себя, думая, что так оно и останется. На часах было двенадцать дня, он опаздывал уже на полчаса. Света вырвет ему яйца. Брюнет вздохнул, надевая свою куртку. Микки совсем не хотел идти, но он должен был. Он не был уверен, нравились ли Евгению эти встречи раз в полмесяца, но он не собирался расстраивать своего ребенка, не появившись вообще. Милкович убедился, что поставил звонок на полную громкость, прежде чем засунуть телефон в карман и выйти из дома. Снаружи было серо и мрачно. Большие хлопья снега, падающие с темного неба, щекотали лицо Микки. Иногда начинал бить сильный ветер, заставляя брюнета глубже зарываться в шарф и всеми фибрами души надеяться, что Галлагер не валялся где-нибудь в подворотне. * — Ты опоздал, — упрекнула Светлана, как только Микки зашел в кафе. — Знаю, извини, — ответил Микки, смотря в голубые глаза Ева. — Много дерьма происходит. — Мы заказали еду десять минут назад. Тебе не заказали, потому что подумали, что ты вообще не появишься, — сказала Светлана, не отрываясь от экрана своего мобильника. — Я всегда появляюсь, — Микки буквально зарычал на нее. Правда была в том, что он попросту не хотел встречаться на этих ланчах, но он все равно приходил на них каждый божий раз. Светлана не переставала его раздражать, и он все еще неловко чувствовал себя рядом с Евгением, но вины ребенка в этом не было. Это Микки был тем, кого заперли за решеткой, поэтому это он был виноват в том, что все они стали незнакомцами, видящими друг друга только через пуленепробиваемое стекло несколько раз в год. — Я знал, что ты придешь, — как ни в чем не бывало вставил Ев. — Говорил маме, но она мне не верила. Микки ухмыльнулся, разматывая свой шарф и снимая куртку. — Видишь, даже ребенок за меня. Умница. Евгений застенчиво улыбнулся, опустив взгляд на пакетик с мармеладом, который он усердно пытался открыть. — Почему ты опоздал? Трах-трах с рыжей задницей был? — спросила Светлана, прямо уставившись в глаза Микки. — Птичка напела, что ты снова с ним. Быстро же вы. — Рыжая задница — это кто? И что такое «трах-трах»? — невинно спросил Евгений. Микки прочистил горло, неловко поерзав на стуле. — Эм… — он повернулся к Светлане, сузив на нее глаза. — Черт, Свет. — Что? Он уже не ребенок, — ответила Светлана, показывая рукой на Ева. К черту это. Нечего тут скрывать. — Она говорит о Йене. Он мой… парень. — Оу, — спокойно ответил Евгений. — Значит, ты гей? — Ага, — робко отозвался Микки, наблюдая за эмоциями ребенка. Евгений выглядел… незаинтересованным. — Я думал, что геи похожи на девчонок. Ты не похож на девчонку. А Йен? — спросил Ев, одновременно засовывая руку в пакет мармелада и вытаскивая горстку мармеладных мишек. Затем он с энтузиазмом засунул их себе в рот, облизав пальцы, на что получил неодобрительный взгляд матери. — Нет, он не похож на девчонку. Не все геи такие. Некоторые — да, но далеко не все, — Микки прикусил губу, отводя глаза на меню перед собой. Ев кивнул. — Окей. А «трах-трах»? Это какая-то гейская штучка? — Это такая штучка, о которой твоя мать не должна была даже заикаться, — Микки отчитал Светлану, которая только лишь невинно пожала плечами. — Это секс, Евви, — ответила она, приглаживая рукой темные волосы сына. — Ему девять, — выпалил Микки, качая своей головой, не веря тому, что она действительно сказала об том Евгению. — Я работала уже в одиннадцать, — ответила Светлана. Микки больше нечего было сказать, поэтому он нервно потер рукой свою шею, оглядывая зал в поисках кого-то, кто мог бы принять его заказ. Он не собирался спрашивать номера Галлагеров, пока еще нет. Йен должен был работать в клубе сегодня. Микки зайдет туда и проверит. Если его там не будет, у Микки начнется паническая атака. А сейчас он просто хотел поесть. * Микки появился в Белой Ласточке чуть позднее девяти вечера и сразу же пошел к бару, за которым снова стоял Тим. — Джек с апельсиновым, Микки? — спросил бармен, протирая тряпкой барную стойку из красного дерева. — Может позже. Йена видел? — спросил Микки, сильно кусая щеку изнутри, пока оглядывал клуб в поисках рыжей макушки. — Он в лаунже сегодня, — ответил Тим, рукой показывая на ряд из диванов и низких столиков в конце зала. Микки кивнул и направился прямо туда, расталкивая на пути сразу нескольких мужчин, бурча «подвиньтесь, пидоры». — Что с ним не так? — один из них задал вопрос своей же компании. Микки увидел, как Йен, покачивая бедрами в такт музыке, сидел на коленях у какого-то белобрысого, слишком загорелого гомика с тупыми татуировками на теле. — Время вышло, — сказал Милкович, пнув парня по ноге, чем вызвал в нем вздох разочарования. Блондин быстро оттолкнулся от Йена и встал, уходя из лаунжа так быстро, насколько это было возможно. — Какого хуя, Микки? — крикнул рыжий. — Я работаю! — Ага, я вижу, — выплюнул Микки, чувствуя, как гнев внутри него возрастал. Он радовался, что с Йеном все было в порядке, но тогда какого хера он не отвечал на его звонки? Было бы логичнее, случись с ним что. Микки сел на диван, откинулся на его спинку и поправил штаны. — Продолжай работать. Йен нерешительно огляделся по сторонам, боясь, что Марти запалит его, танцующего для Микки. Его босс никогда не встречал брюнета с распростертыми объятиями. — Блять, Галлагер, давай уже. Йен повернулся и опустил задницу на колени Микки, неожиданно почувствовав на своей талии руки брюнета, грубо схватившие его и прижавшие к себе сильнее. Теперь Галлагер спиной облокачивался на грудь своего парня. — Ты не пришел вчера, — сказал Микки, наклонившись к уху Йена, пока тот продолжал двигаться под музыку. Он не ответил. Луч от одного из проекторов на секунду осветил Йена, и брюнет успел заметить его стиснутую челюсть, гордо поднятый подбородок и злое выражение лица. — Развернись. Йен не развернулся, продолжив двигаться на коленях Микки. — Ты обиделся на меня? — спросил Милкович, невольно опустив свои руки на бедра Йена, услышав его тихий вздох. — Тебе платят за этот танец, Рыжий? — гаркнул Марти, забирая грязные стаканы с пустых столов рядом. Микки убрал руки с Йена и немного привстал, доставая из кармана джинсов свой бумажник. Он вытащил двадцатку и сразу же засунул ее под резинку узких красных шорт Йена, вызывающе подняв брови и уставившись на босса своего парня. А чтобы позлить жирного уебка еще сильнее, он опустил руку ниже и резко схватил Йена за член, вызывая у того приглушенный стон удовольствия. — Не смей трогать моих танцоров, — предупредил Марти, — иначе я выпру тебя отсюда, — обратился он к Микки, а затем предупреждающе посмотрел на Йена и покинул зону отдыха. — Че за хуйня, Мик? — взбесился рыжий, резко встав с его колен и теперь смотря на него сверху вниз. — Меня уволят из-за тебя! — Он говорит! — иронично воскликнул Микки, взметая руки вверх. — Это че с тобой за хуйня, рыжий лобок? Я звонил тебе весь день, блять. Пиздец как сильно волновался. — Со мной все нормально, — пробурчал Йен, пытаясь контролировать свой начавший возбуждаться член, тем более в этих узких красных шортах. — Не пизди, — Микки покачал головой, заметив выпуклость на шортах Йена. — Через них все просвечивает, куда делись черные? — Должен носить эти всю неделю из-за дня Святого Валентина, — ответил Йен, снова садясь Микки на колени. Теперь уже лицом к лицу. — Они слишком узкие. Я буквально вижу твой член сквозь них, — начал Микки. Он посмотрел вниз на едва умещающийся в шортах стояк Йена, облизнув губы. Он уже почти и забыл из-за чего был зол на рыжего. — Должен был сказать этому сукину сыну, что всегда будешь носить только те черные. — Я не думаю, что у меня тут есть право выбора, — ответил Йен, начав покачивать бедрами под бит музыки. На автомате. — Мне повезет, если я вообще тут останусь работать после того, что только что было. — Как всегда дохуя драматичен, — низко пробурчал Микки, восхищаясь очертаниями плоти Йена в этих чертовых шортах. Сука. Где-то внутри загорелось то самое пламя, а рука непроизвольно опустилась вниз, дотрагиваясь до красного хлопка. — Блять… — Пришел сюда поебаться, а? — выпалил Йен, смотря на Микки своими большими, расстроенными зелеными глазами. — Нет, идиот. Пришел сюда, чтобы проверить твою задницу. Я ждал тебя вчера, а после миллиона проигноренных звонков начал думать, что с тобой что-то случилось… — Микки прикусил губу, положив руки на бедра парня. — Я волновался за тебя, Йен. — Просто дал тебе то пространство, которое тебе было нужно, — мягко ответил Йен, отводя взгляд в сторону. Брюнет заметил подступающие к глазам Галлагера слезы. — Эй, — тихо окликнул его Микки. Он нежно схватил Йена за подбородок и заставил повернуть голову обратно. — О чем ты? — Танец окончен, влюбленные пташки, — громко прервал их Марти, сотрясая воздух вокруг. Микки вздохнул, позволив Йену встать с него. — Я останусь. Поговорим после твоей смены? Скажешь, что происходит? Йен кивнул, быстро приходя в себя, и направился к следующему клиенту.