Волчьи метаморфозы

— Скотт? — Стайлз заглядывает в кабинет, который отвели под медпункт. — Скотт? Ты тут? Девочки боятся захо… …Из угла с рыком появляется некто с огромными когтями, с клыками, с сияющими адским пламенем глазами… — Мать моя женщина! — шарахается назад Стилински и врезается спиной в стену. — Скотт! — она прижимает руку к груди. — Ты мне друг, но в следующий раз огребешь! — О, — медленно приходит в человеческую норму Скотт. — Это ты. — Я! — радостно кивает Стайлз. — Потому что даже Мадам опасается заглядывать в медпункт! — Потому что Кира ревнивая, а электрические ожоги у Мадам еще не сошли, — меланхолично сообщает Скотт и дружелюбно улыбается: — Заварить тебе чаю? Кофе? — Супу и курочку с гарниром, — грустно вздыхает Стайлз. — Я не завтракала, и с обедом у нас тоже не срослось. А на ужин Мадам потребовала разобраться с твоим неадекватным поведением. — Адекватное оно, — не соглашается Скотт. — Я ведь Альфа-оборотень-волк. Я чувствую, когда ко мне приходят просто так. — Да-да! — фыркает Стайлз. — Ты очень крут! Но это не значит, что ты должен обижать… — Она замирает, глядя на протягивающего ей сверток фольги Скотта и подозрительно уточняет: — Это что? — Бутерброд, — сообщает он невозмутимо. — С мясом. У меня есть еще. Кира сделала много, потому что знала, что я иду сюда, а тут можешь быть голодная ты. — Не забыть расцеловать Киру за то, что она такая милая, — бормочет под нос Стайлз, сосредоточенно разворачивая бутерброд и с наслаждением впиваясь в него зубами. — Ммм!.. О!.. А!.. Да… И да, Скотт, я помню, что это бордель, но мне плевать, если подслушивающие дамы за дверью подумают, что я тут с тобой сплю. Я голодная! — Да я ничего не говорю, — смеется МакКолл. — Но… Стайлз… теперь я понимаю, о чем говорила Кора, когда съезжала от тебя. — Она же волчица! — фыркает Стайлз. — Как можно не понять, что я кайфую от повседневных радостей жизни, и перепутать их с тем, что я кайфую от секса?.. — Ты пахнешь возбуждением, — сообщает Скотт. Стайлз фыркает, но ничего не говорит, потому что у МакКолла есть еще бутерброды. — В общем, надо что-то делать, — подводит итог Альфа, когда подруга добирается до третьего бутерброда. — А? — смотрит на него Стайлз. — Ты про то, что девочки пытаются развести горячего холостого Альфу на секс?.. — У Альфы есть крайне негативно зараженная к подобным поползновениям невеста, — сообщает Скотт. — И это отвлекает меня от курсовой. Конечно, немного не та тема, на которую я рассчитывал, но ЗППП у нелюдей никто и никогда не исследовал. Так что я — пионер в этой области. — Еще бы Кира не ревновала, — хмыкает Стайлз. — И как там курсовая? — Неплохо, — признается Скотт. — Осталось только собрать всё воедино и оформить. Мой руководитель с Мистического Медицинского факультета немного в шоке, но ему нравится новаторское направление. Стайлз смотрит на него и тихо предлагает: — У меня есть знакомый в подпольных боях для нелюдей… можешь и там… поработать… и данные собрать. — Не знаю, — вздыхает Скотт, — тут, если собрать все случаи за неделю, разбитых носов, вывихнутых суставов, рваных ран и сломанных костей оказывается больше, чем за месяц подпольных боев. И если вовремя не растащить… — Это же логово разврата! — фыркает Стайлз и доедает последний бутерброд. — А если серьезно, то ты посиди тихо и не высовывайся, хорошо? — А что? — хмурится Скотт. — Да так, — ласково улыбается Стилински, — просто меня одну, как слабого человека, местные девочки не послушают. Так что я взяла группу поддержки. В общем, пойду я отстаивать твою честь. — Постой, — просит Скотт. — Что?.. Стайлз быстро выскальзывает за дверь, и откуда-то извне доносится взрыв. Скотт смотрит на дверь и думает, что сегодня ему придется вправлять много вывихнутых суставов, зашивать раны и обрабатывать электрические ожоги…