Из докладной записки микробиолога Б. Цилл, поясняющей, как на дверях её лаборатории появился огнемёт с датчиком движения
— Кажется, самое время использовать твою стратегию с серией коротких случайных переходов, — не доверяя собственному голосу, шепнул Крис. Себастиан, побледнев на несколько тонов против обычного, повернулся к нему. — Переход, — невыразительно повторил он. — Ты предлагаешь сделать переход под носом у орбитального лазера. Который с огромной вероятностью примет наш нейтринный генератор за оружие и тут же выпустит по нам луч. — М-да, — согласно опустил голову Крис, — я об этом не подумал. Позади гигантской металлической конструкции, висящей в воздухе, виднелась планета — самая обычная, серо-голубая, смахивающая на Землю. Возможно, даже условия на ней были схожи с земными — ну, если не принимать во внимание чёртовы лазеры. — Чёрный Астрал? — тупо переспросил Крис. — Тот самый Чёрный Астрал, о котором спорили видные галактические политологи? Звёздная система, захваченная военной хунтой? — А то ты сам не видишь. — Себастиан кивнул подбородком на «пейзаж» за иллюминатором. — Входящий вызов, — неожиданно вновь включился Ионицэ. — Планетарный. Принять? Себастиан вздохнул и махнул рукой. — Принимай, — согласился он. — Кажется, проснулись хозяева этого… сооружения. Над пультом развернулось новое окно, которое тут же пошло крупной рябью помех. Изображение на нём все никак не появлялось, но через несколько долгих мгновений включился звук. — Неизвестное судно, назовите себя, — проговорил из динамиков молодой звонкий голос, еще не перелинявший в мужской, перемежающийся треском и шорохом. — С вами говорит дежурный диспетчер военного космодрома номер одиннадцать дробь три. Назовите себя и цель прилета. Если вы не сделаете этого в течение десяти секунд, по вам будет произведён предупредительный выстрел. После которого вы, скорее всего, умрёте. Время пошло. Себастиан отчаянно взглянул на Криса, и Крис, прочистив горло, произнёс: — Говорит малое транспортное судно «Фэт-Фрумос», принадлежащее компании «Грузоперевозки Руссо и Руссо», планета приписки — Бетельгейзе-Пять. Экипаж — первый пилот Себастиан Стэн и второй пилот Кристофер Эванс. Цель прибытия в ваш сектор — доставка заказного груза. — В нашей системе не заказывают грузы из внешней Галактики! — откликнулся диспетчер. — Назовите подлинную цель прилёта или будете уничтожены. — Постойте! — выкрикнул Крис. — Эти координаты нам выдал заказчик, его имя Джизас Бонд, и он сказал, что это координаты его родной планеты. — Я сейчас посмотрю, — враз растеряв из голоса строгую напыщенность, пробормотал диспетчер и замолк, и из динамиков полились только сухие потрескивания. — Интересно, сколько он будет смотреть, — пробормотал Крис. Он вцепился руками в подлокотники кресла и стиснул почти до боли, не отрывая взгляда от идущего помехами экрана. — И самое главное, что именно найдет, — нахмурился Себастиан. — У меня не самые хорошие предчувствия. Наконец диспетчер заговорил вновь, и его голос опять был строгим, пускай и срывался время от времени. — На территории планеты Юдахэ не проживает никакого Джизаса Бонда! — заявил он. — Но эта ситуация требует детального рассмотрения. Никто не может сообщать никому координаты нашей планеты для перелёта. Вам придётся совершить посадку для разбирательства. — В таком случае вышлите, пожалуйста, координаты места посадки, — попросил Крис, пока диспетчер не сбросил вызов. — Сейчас посмотрю, — повторил тот, и вскоре на экране загорелась карта с указанным местом посадки. Всё, что окружало площадку, было закрашено серым цветом — очевидно, во имя дополнительной секретности. — Будем садиться практически наугад, — сказал Себастиан, и Крис кивнул. Перед иллюминатором проплыл бок орбитального лазера, затем несколько других, не менее внушительных сооружений, и «Фэт-Фрумос» вошёл в атмосферу. Над пультом управления возникла карта местности, которая на первый взгляд ничем не отличалась от карты любой другой колонизированной планеты — поля города, электростанции, заводы… оборонительные сооружения типа «земля-воздух». Реальная карта совместилась с той, что прислал диспетчер, и Себастиан повёл корабль к заданной точке. Они приземлились на невыразительно-сером космодроме в окружении трёх серо-стальных кораблей угрожающего вида. На их фоне «Фэт-Фрумос» выглядел зелёным детским велосипедом, который поставили рядом с боевыми машинами пехоты. Это было бы даже забавно, если бы не постоянная угроза жизни, которую здесь источало, похоже, всё. — Атмосфера и температура за бортом пригодны для выхода без скафандра, — сообщил Ионицэ. — Не забудьте надеть куртки, датчики фиксируют довольно сильный ветер. — Это так утешает, — процедил Себастиан. — Нас только что чуть не расстреляли из гигантского лазера, так что меня слабо волнует, есть там ветер или нет. Он поднялся со своего места и направился в кают-компанию. Крис пошёл следом. — Просто охуеть, — вырвалось у него. — Это дурной сон, или мы в самом деле привезли в систему с военной диктатурой красную кнопку от Абсолютного Оружия? — Более того, Крис! — Себастиан повысил голос и резко взмахнул руками. — Мы летали ради этой сраной кнопки на отдалённую планету по заказу… кого? Оппозиционера, который решил убивать мух орбитальным плазмомётом — ну, избавиться от своего правительства, уничтожив всю Галактику? Или поехавшего от всевластия психа из хунты? — Кто бы это ни был… — Крис поставил бы на второй вариант, но правда могла оказаться какой угодно. — Кто бы это ни был, неважно. Мы привезли Абсолютное Оружие психу, которому я не доверил бы и перочинного ножика. Опасному психу. Своими руками поставили под угрозу всю Галактику. — Нельзя, чтобы артефакт попал к нему, — закончил за него Себастиан. — Он наверняка точно знает, что это за вещь, раз искал её столько лет. И информация о ней так вовремя пропала из сети… Крис посмотрел на Абсолютное Оружие — накануне он вытащил его из кармана, и теперь оно лежало на диване в кают-компании, маленькое и абсолютно невинное на вид. — Если бы мы узнали о нём раньше, чем прилетели сюда, у нас был бы шанс уничтожить его, вернуть Бонду аванс и отбрехаться, что мы не смогли найти то, что ему нужно, — нерешительно начал он. — Но мы уже здесь, и… — А что нам мешает? — перебил Себастиан. — Что нам мешает, даже имея эту хреновину на борту, соврать Бонду, что мы не смогли выполнить заказ? Что тот старый галомен, как его, отказался торговать с инопланетниками, или что артефакт успели выкупить до того, как мы прилетели туда… — Если у нас получится убедительно соврать. — Крис поднял артефакт и ещё раз рассмотрел его. — Нам придётся, Крис, — вздохнул Себастиан. — Как бы это пафосно ни звучало, у тебя в руках сейчас — судьба всей Галактики. — И мне никто не простит, если я её упущу? — не удержался Крис. — Да нет, — безразличным тоном ответил Себастиан. — Никто уже не узнает. Все будут немного заняты. Умиранием. Криса передёрнуло, и он осторожно — мало ли какое движение могло запустить процесс — положил Абсолютное Оружие обратно на диван. — Значит, оставляем его здесь и выходим с пустыми руками? — спросил он. Себастиан задумчиво пожевал губу. — Не знаю, — сказал он. — Я боюсь, что, если наш обман не пройдёт, «Фэт-Фрумос» разберут по винтику, чтобы достать артефакт. Или что какие-нибудь сенсоры на космодроме уловят, что на борту присутствует подобное оружие, и спалят его вместе с кораблём. Лучше я подержу его при себе. — Отобрать его у тебя будет ещё проще, чем разобрать корабль, — покачал головой Крис. — Ты просто выбираешь меньшее из зол. — Я знаю. — Себастиан поднял с дивана куртку. — Я не знаю только, как нам быть, когда мы выйдем из корабля. Номер, с которого звонил мне Бонд, зарегистрирован на Бетельгейзе-Пять, так что я не уверен, что по нему ещё можно с ним связаться. Да и имя у него, похоже, выдуманное… — Действовать по обстоятельствам? — предложил Крис. — Мне этот вариант тоже не нравится. Пока что все обстоятельства работают против нас. — Но нам ничего не остаётся. — Себастиан обернулся к Крису и бросил на него отчаянный взгляд. — Крис. Соври мне, пожалуйста, что всё будет хорошо, и мы выберемся из этой ситуации и с этой планеты. Крис был бы рад сказать что угодно, да только сам не чувствовал ни капли уверенности. Поэтому он просто притянул Себастиана к себе и крепко обнял, чувствуя, как тот мелко-мелко вздрагивает в его руках. — Всё будет хорошо, — пробормотал Крис в висок Себастиана. — Всё будет хорошо. Капитан Кирк говорит, что не верит в безвыигрышные сценарии. А капитан Кирк, знаешь ли, плохого не скажет. — Я не знаком с таким капитаном, — в тон Крису отозвался Себастиан. — Но если ты ему доверяешь, то и я тоже. Идём, пока нас не начали отсюда выкуривать. Себастиан пропустил Криса вперёд, а сам на мгновение задержался в коридоре, затем в шлюзе. Потом он вышел на трап и заблокировал входы в корабль; руки его дрожали. Тем временем через всё посадочное поле к «Фэт-Фрумосу» бежал парень в черной военной форме с красным кантом, вооружённый внушительным бластером на заплечном ремне. Парень был очевидно молод: он выглядел даже более юным, чем моложавый Себастиан. И это явно была его первая встреча с нарушителями: он буквально лучился волнением и самодовольством одновременно. — Это весь… весь экипаж? — запыхавшись от бега, спросил он и махнул дулом бластера на Криса. — Да, — ответил Крис, спускаясь с трапа. — На корабле больше никого нет, можете не проверять. — Мне что, поверить вам на слово? — спросил парень грозным срывающимся голосом. — А то сейчас я запру ваш корабль силовым полем, и ваши сообщники останутся там. — Нет никаких сообщников, — уверил Себастиан. — Малое транспортное судно, понимаете? Экипаж из двух человек. Парень — судя по голосу, это был тот самый диспетчер, который с ними связывался, — вытащил из кармана небольшой планшет и набрал на нём комбинацию символов. По земле у ног Криса и Себастиана пробежала тонкая зелёная полоска света, из которой вверх вырос купол силового поля, полупрозрачный и переливающийся длинными искрящимися полосами. — Идёмте, — бросил диспетчер и махнул бластером в сторону приземистого здания с плоской крышей неподалёку от посадочной площадки. — По правилам я должен вас обыскать, но давайте сделаем так, что вы не будете угрожать мне никаким оружием, чтобы мне не пришлось вас убивать, ага? Он и сам немного трусил, дошло до Криса. Похоже, что мальчишку оставили за главного в надежде, что ничего не случится, а тут на его голову свалился «Фэт-Фрумос». — Мы не будем ничем вам угрожать, э-э… — начал он. — Капрал Холланд, — бросил на ходу диспетчер. — Мы не намерены вам угрожать, господин капрал, — продолжил Себастиан. — Мы экипаж мирного транспортника, у нас даже нет оружия на борту! — Даже если бы было, вы от него уже отрезаны, — сказал Холланд. — Идите за мной в комнату ожидания. Комната ожидания оказалась заодно и диспетчерской, и кухней, и комнатой отдыха — похоже, что это здание строили те же подрядчики, что и йонтурские дешёвые бараки. Одну стену полностью занимали огромные экраны видеонаблюдения, перед которыми располагались пульт с кнопками и тумблерами и крутящееся кресло. Вдоль оставшихся стен была довольно хаотично наставлена всяческая мебель: шкафы, ящики, угловой диван — похоже, во всей Галактике это был самый популярный вид диванов — и кухонный островок с чайником и микроволновым шкафом. — Присаживайтесь куда-нибудь, — предложил Холланд. Сам он плюхнулся в крутящееся кресло, вытянув ноги, и положил бластер на пульт рядом с собой. Он враз сбросил с себя напыщенную строгость — видимо, почувствовал, что Крис и Себастиан не представляют опасности — и стал обычным мальчишкой в военном мундире, которого оставили присмотреть за военным объектом. — Если хотите, вскипятите себе чаю. Нам всё равно долго ждать. Наш космодром расположен довольно далеко, так что на мой запрос ответят точно не сразу. Крис непонимающе приподнял брови, а Себастиан, который, похоже, быстрее адаптировался к ситуации, пошёл к кухонному островку и начал набирать в чайник воду из старенького диспенсера. — На меня тоже наберёте? — попросил Холланд, и Себастиан кивнул, не оборачиваясь. — А почему нас встретили только вы, господин капрал? — поинтересовался Крис. — По идее, мы же нарушили границы сектора, и нас должны были встречать вооруженным конвоем, ведь так? — Теоретически — да, — закивал Холланд. — Но наш космодром — резервный, и на нём недокомплект, по сути, здесь служим только я и комендант. Но комендант уехал на выходные к семье и оставил меня за старшего. — Получается, ты тут один на весь космодром? — спросил Себастиан. — Ну, да… — бесхитростно ответил Холланд и тут же опомнился: — Теперь вы меня убьёте, разблокируете корабль и улетите, да? Это был бы самый простой вариант, с тоской подумал Крис. Но убивать мальчишек, виноватых лишь в том, что старший по званию бросил их на ответственном месте, было не в его стиле. — Нет, конечно! Мы же не изверги, — озвучил его мысли Себастиан. — Тем более что нам надо дождаться кого-нибудь, кто может связаться с нашим заказчиком. А то получается, что мы летели сюда зря. — Тогда возьмите там в шкафу ещё и печеньки, — предложил обрадованный и явно успокоившийся Холланд. В комнате ожидания они просидели пару часов. Поначалу они молча пили чай и грызли каменно-твёрдое, но вполне сносное по вкусу печенье; затем Холланд разговорился сам и разговорил их. Он рассказал, что сам родом из соседнего города, что после окончания школы отправился в армию, потому что «военные быстрее всех делают карьеру». Там его прогнали через несколько тренировочных лагерей, действительно быстро дали звание капрала, а затем отправили служить сюда, на резервный космодром. Он рассказал, что здесь довольно скучно и отвратительно ловит гиперсеть, но если исхитриться и по-особому настроить приёмник, то за ночь можно скачать какой-нибудь фильм или сборник книг — так он нашёл самоучитель сирианского языка и уже даже начал учить неправильные глаголы. Комендант, по словам Холланда, очень часто отсутствовал, но это было даже хорошо, потому что при нём было невозможно ни читать, ни смотреть фильмы, ни учить языки, а приходилось только драить посадочную площадку в ожидании внезапных проверок, которых за прошедший год не было ни одной. К концу второго часа Холланд как-то превратился из «господина капрала» в Тома. Себастиан, осмелев, рассказал историю о том, как доставлял одному коллекционеру партию редких бабочек для зоогалереи, а потом месяц отмывал корабль от запаха анилина, который служил этим бабочкам пищей. Крис в свою очередь поведал пару случаев из своей практики — ранней, когда он еще не занимался ни космическими перевозками, ни продажами, а чинил компьютеры и прочую электронику. А ещё спустя полчаса раздался входящий вызов, больше похожий на тревожную сирену. Том мгновенно подорвался с места, схватил бластер и вылетел на улицу, оставив Криса и Себастиана в комнате ожидания. Вскоре он вернулся, теперь уже не бегом, а строевым шагом, почтительно вытянувшись во фрунт. Он сопровождал невысокую сухощавую фигурку в длинном черном плаще, широкополой шляпе и на высоченных каблуках. Зайдя в комнату, фигурка дрожащей рукой сняла шляпу, уложила ее на пульт и уселась в кресло Тома. Это оказалась сухонькая старушка с абсолютно белыми волосами и сморщенным как финик лицом, наполовину скрытым округлыми очками с толстыми стёклами. Улыбка на её лице была донельзя ехидная и скептическая. — Госпожа генерал Смаг! — воскликнул Том, глядя на старушку, как на самого обожаемого кумира. — Госпожа генерал Смаг, я действовал согласно инструкциям и… — Помолчи, мальчик, — пронзительным голосом, ничем не отличающимся от тревожной сирены, перебила его госпожа генерал. — Я хочу говорить с вашим комендантом. Это, кажется, был майор Ховард, так? — Майора Ховарда нет на месте, госпожа генерал! — слегка смущаясь, отрапортовал Том. — Он отбыл в увольнительную на встречу с семьёй! — Так ты здесь один? — спросила госпожа генерал. Том, потупившись, кивнул. — Я помню, что на вашем космодроме не хватает кадров, но чтобы настолько… Скажи-ка мне, капрал, какие указания он тебе оставил перед уходом в свою несогласованную увольнительную? — Следить за периметром базы и за указанным сектором космоса, при обнаружении нарушителей сообщать в штаб, — ответил Том и снова вытянулся по струнке. — Как я и поступил. — Майору Ховарду было дано строгое указание, — проскрипела госпожа генерал. — При появлении бетельгейзианского корабля «Фэт-Фрумос» не чинить ему никаких препятствий, направить его на столичный космодром и немедленно сообщить контактному лицу, чтобы корабль встретили. Приказ исходил лично от меня! Разве он не оставлял тебе указаний? — Никак нет, госпожа генерал, — помотал головой Том. — Только то, что указано в инструкциях. — Значит, ты можешь передать майору… лейтенанту Ховарду, что он освобожден от занимаемой должности и передислоцирован кастеляном на северную границу, — отрезала госпожа генерал. — Хотя нет, тебе он не поверит. Когда он объявится после этой своей увольнительной, сообщишь звонком по этому номеру. — Она вытащила из кармана плаща карточку и протянула Тому. — Не подведи меня, штаб-сержант, как там тебя… — Капрал, мэм! — поправил тот. — Капрал Холланд. — Штаб-сержант Холланд! — Погрозила пальцем та. — Ты являешься единственным на данный момент ответственным военным на этой базе. С точностью выполняешь данные тебе инструкции. Такое нельзя оставлять без внимания. — Счастлив служить Чёрному Астралу! — прокричал зардевшийся Том, приложив правую ладонь к виску. — А теперь вы, ребятки. — Госпожа генерал повернулась к Крису и Себастиану и покачала головой. — Снаружи вас ждёт автомобиль. Идёмте, не будем заставлять его ждать слишком долго. — Не нужно никого заставлять! — пропел знакомый противный дискант, и в дверном проёме появился Джизас Бонд — цветущий, широко улыбающийся, в асфальтового цвета костюме и невыносимо-оранжевой рубашке. — И не нужно никого торопить. Я уже пришёл сам. — Сэр? — Новоиспечённый штаб-сержант Холланд потянулся к бластеру. — Это закрытый военный объект, вам нельзя здесь находиться! — Тише, солдат. Мне можно находиться где угодно, — лениво отмахнулся Бонд. — О, экипаж «Фэт-Фрумоса»! Признаться, я не ждал вас так рано. Ваша расторопность делает вам честь, я ещё раз убедился, что не зря выбрал именно вас. Так вы привезли мне артефакт Бронескорпионов? Крис переглянулся с Себастианом. — Господин Бонд, — с грустным и немного испуганным лицом начал тот. — К сожалению… К сожалению, мы не смогли добыть вам артефакт. Народ… галомен, народ, который населяет Картезию, очень плохо относится к инопланетникам. Продавец в сувенирной лавке не захотел нас даже слушать. — Мы очень сожалеем, что подвели вас, — с готовностью подхватил Крис. — Мы готовы вернуть аванс в полном объёме. — И выплатить неустойку, — продолжил Себастиан. Бонд вперился внимательным взглядом в Себастиана, затем в Криса, и медленно покачал головой. — Ах, как жаль, — театрально вздохнул он. — Как жаль, что вы совершенно не умеете врать. Оба. «Превосходно» за попытку, но «Глубоко неудовлетворительно» за исполнение. — Он поцокал языком. — Ну, до вас, господин Бонд, нам в искусстве вранья далеко. Или вас лучше называть Харизматичный Демон Чёрного Астрала? — неожиданно горько пробормотал Себастиан. Крис распахнул глаза от удивления. Он далеко не сразу понял, как Себастиан пришёл к такому выводу; только минуту спустя он сопоставил факты. Джизас Бонд раздавал координаты запрещённой к посещению планеты и входил на закрытую базу как к себе домой в сопровождении генерала, который мановением руки повышал и понижал военных любого уровня в звании. Понятно, к какому выводу можно было прийти, хотя это и были снова одни домыслы. Джизас Бонд тонко и заливисто расхохотался и шутливо погрозил Себастиану пальцем. — А вы ещё и умны, как оказывается! — воскликнул он, отсмеявшись. — Но к чему нам эти формальности. Мы ведь с вами уже почти друзья, верно? А друзья называют меня по имени. Рангайд Страйбот Юдахэ, к вашим услугам. Том, который всё ещё торчал возле пульта с бластером в руках, громко ойкнул. — Господин главнокомандующий, сэр? Это такая честь, — воскликнул он. — Простите, у меня не надраена площадка, сэр, и здесь не убрано, но… — Отставить блажить, капрал! — прикрикнул Рангайд. — Он штаб-сержант, дорогуша, — поправила госпожа Генерал, покачивая головой. — Недавно получил повышение, но ещё не успел подновить нашивки. — Ну, вот, видите, что вы наделали, — громко и фальшиво вздохнул Рангайд. — Мальчик только-только получил повышение и вдруг узнал мои имя и лицо. Теперь мне придётся либо убить его, либо перевести на работу в свой рабочий дворец. Что тебе ближе, штаб-сержант? — Работа, сэр! — отрапортовал Том, красный от смущения. — Ну, и зря, — выпятил губы Рангайд. — Я бы на твоём месте предпочёл умереть, чем работать со мной. Но ты уже сделал свой выбор. Иди собирай вещи. Том потупился. — При всём уважении, сэр… — начал он, и его голос сорвался. — При всём уважении, я не могу оставить занимаемый пост, поскольку в отсутствие коменданта являюсь единственным ответственным за космодром! — Какое рвение, — восхитился Рангайд и потёр ладони друг об друга. — Хорошо. Ради исключения я закрою глаза на то, что ты только что оспорил приказ высшего руководства. Будешь присматривать за базой, пока не вернётся твой комендант. А потом сразу же переедешь в столицу. — Он огляделся и вновь остановился взглядом на Себастиане. — А теперь к другим людям, которые оспаривают мои слова… — Господин Юдахэ, — вмешался Крис. — Я прошу нас извинить, но вы хотите, чтобы мы просто отдали вам, военному диктатору, Абсолютное Оружие? — А вы не хотите? — Рангайд нечеловечески широко распахнул глаза. — Что ж, ваше право. Не хотите отдавать просто, значит, будете отдавать сложно. Генерал, принесите мне пульт. Генерал Смаг с оханьем поднялась с кресла и вышла из комнаты ожидания. — Вы знаете, — с блаженной улыбкой повернулся к Крису Рангайд, — что у джаглан есть корпорация, которая занимается созданием искусственных планет? Ошарашенный такой внезапной сменой темы, Крис кивнул. — Прекрасно, — умилился Рангайд, — и всё-то вы знаете. Но да будет вам известно, что неудавшиеся варианты планет джаглане научились, так скажем, утилизировать. Они закладывают на планете пять детонаторов, которые по нажатию одной кнопочки связываются с ядром и взрывают его. Джагланские детонаторы работают только с искусственными ядрами, но небольшая модификация — и природные ядра тоже можно взорвать. Крис с ужасом начал понимать, к чему тот клонит. Судя по помертвевшему лицу Себастиана, тот понял тоже. — Да, да, — торжественно кивнул Рангайд. — Когда я был на вашей прекрасной планете, на Бетельгейзе-Пять, я совершенно случайно уронил из своего прохудившегося кармана пять детонаторов. Один в Тревире, другой в Апрокси и ещё три в других городах. Сейчас моя дорогая Смаг принесёт пульт, и я с удовольствием испробую, действительно ли мои модифицированные детонаторы работают с естественными планетарными ядрами. Если, конечно, вы не отвлечёте меня чем-нибудь. Например, артефактом Бронескорпионов, который я искал несколько лет и который так удачно лежит в кармане у одного из вас. Крис бросил короткий взгляд на Себастиана. У того явственно блестели покрасневшие глаза и крупно дрожали губы, а правой рукой он неосознанно дёргал карман, в который несколькими часами ранее спрятал артефакт. У Криса зачесались кулаки разбить самодовольную морду Рангайда, этого гнусного и ничтожного шантажиста, который готов был так походя уничтожить целую планету ради своей прихоти. Но прежде, чем он успел сделать хоть что-нибудь, Себастиан достал артефакт из кармана и протянул Рангайду. — О, шестирукий Пшибба, что я вижу! — Рангайд в мгновение ока выхватил артефакт и поднёс к глазам. — Какое чудо. Какое чудо! Я гонялся за этой вещицей по всей Галактике, и вот она наконец у меня! Всё благодаря вам, друзья мои. Я так вам признателен… Крис за локоть притянул шмыгающего носом Себастиана к себе и бросил разгневанный взгляд на Рангайда, который, казалось, вмиг забыл, о чём только что говорил и чем грозился. — То есть, наша работа выполнена? — выплюнул он. — И мы можем улетать? — О, куда же вы так торопитесь, — фальшиво расстроился Рангайд. — Нет-нет. Я хочу, чтобы на завтрашней церемонии открытия вы были почётными гостями. Не переживайте, она пройдёт утром. У Криса отчётливо похолодело в животе, а к горлу подкатила дурнота. «Если открыть этот шарик, Галактике придёт один большой пиздец», — всплыли в памяти слова Тоби с видео. В дверях неслышно появилась госпожа генерал с большим чёрным пультом в руках. — Возьми-ка, дорогуша, — сказала она и протянула пульт Рангайду. — Зачем? — удивился тот. — Мне он сейчас не нужен. Сейчас мы все вместе — кроме штаб-сержанта, который остаётся старшим на базе... — Он указал на абсолютно ошарашенного Тома. — Едем в столицу. — И зачем гонял меня? — Генерал Смаг стукнула Рангайда сухоньким кулачком по спине. — Бестолочь. — Идёмте, идёмте, друзья, мы и так задержались с отправлением, — пропел Рангайд и со всей любезностью указал на выход. Крис едва сдержался, чтобы не плюнуть ему в лицо; Себастиан до боли вцепился пальцами ему в плечо, и они вышли из здания базы. Снаружи их ждал огромный матово-чёрный автомобиль, габаритами напоминающий скорее небольшой танк. Генерал Смаг с девичьей лёгкостью вспорхнула на переднее, штурманское сиденье, а Крису и Себастиану велели садиться сзади, на пассажирские места. Рангайд, не выпуская артефакта из рук, забрался туда третьим, и автомобиль, негромко урча, покинул территорию базы.***
— Какое гадство, — негромко простонал Себастиан и нервно взъерошил волосы на макушке. — Просто ужас какой-то, Крис! Я облетел, кажется, половину Галактики, но ещё ни разу не был в плену у абсолютно поехавшего военного диктатора… — Который к тому же искренне уверен, что мы у него не в плену, а в гостях, — закончил за него Крис, растирая виски. Рангайд Страйбот Юдахэ, по всей видимости, действительно считал себя гостеприимным хозяином и всеми силами своё гостеприимство проявлял. Всю дорогу от космодрома до столицы, которая заняла без малого пару часов, он звучным голосом рассказывал историю завоевания планеты, перемежая её выдержками из своей военной идеологии — такими, что Себастиан каждый раз бледнел, а Крис нервно сглатывал и недобрым словом поминал труды маркиза де Сада. Только госпожа генерал Смаг не обращала на бравурную речь никакого внимания и тихонько дремала на штурманском сиденье. Похоже, ей это было не впервой. На въезде в столицу Рангайд, что называется, сменил пластинку. Он многословно извинился за то, что измучил «дорогих гостей» разговорами о прошлом, и попутно поведал, что подхватил эту манеру у одного из своих университетских профессоров, благодаря которому и встал на путь военной диктатуры. На робкий вопрос о том, что сам профессор думает о подобной карьере своего ученика, Рангайд, счастливо улыбаясь, ответил, что профессор не в состоянии о чём-либо думать уже многие годы, а прошлым летом вообще умер. Рассказав об этом, Рангайд заметно повеселел и наконец замолчал — правда, ненадолго. Автомобиль привёз их к «рабочему дворцу», или, как ласково назвал его Рангайд, «цитадели зла» — небольшой бетонной коробке в четыре этажа, которая среди окружающих её глянцевых стеклянных высоток смотрелась особенно мелко и смехотворно и напоминала усечённого со всех сторон хомяка на витрине с леденцами. (Правда, были в столице и настоящие хомяки, которые то и дело появлялись в поле зрения; Крис и понятия не имел, как им удалось проникнуть даже в закрытую звёздную систему, но искренне считал их единственной нормальной деталью окружающего пейзажа.) За наскоро организованным ужином к столу присоединилась ещё одна дама, не уступающая возрастом генералу Смаг — Рангайд представил её как первого советника Цари. Госпожа советник устроилась за столом напротив госпожи генерала, и они принялись сверлить друг друга взглядами, периодически одёргивая разговорившегося Рангайда; более всего они напоминали двух бабушек, которые имели разные взгляды на воспитание внука. Кажется, Крис выдохнул только тогда, когда закрыл за собой дверь гостевой комнаты, отведённой им с Себастианом. — Я не верю, что это всё взаправду, — помотал головой Себастиан. По его выражению лица было непонятно, засмеётся он в следующую секунду, заплачет или сделает и то и другое разом, сорвавшись в истерику. — Чёрный Астрал, военная база под руководством одного мальчишки… Угрозы взорвать планету и бабушки. Может, мы просто лежим в наркотической коме и нам это всё пригрезилось? Крис не удержался от нервного смешка. — Добро пожаловать в мою картину мира, — сказал он. — Теперь ты понимаешь, что я чувствовал, когда впервые попал в космос. — Я и раньше понимал, что ты чувствовал, — вздохнул Себастиан. — Не только в твоей жизни был первый раз в космосе и осознание, что твоя планета — не единственное обитаемое место в Галактике… — Он подошёл к одной из кроватей и рухнул на неё лицом вниз, не снимая сапог. — Погоди-ка. — Крис сел рядом с ним и бесцеремонно потыкал в спину чуть пониже лопаток. — Ты же бетельгейзианец. Как ты мог не знать о том, что Галактика обитаема, если даже у вас в истории было переселение беженцев с другой планеты? Или что, хочешь сказать, на самом деле ты с Земли, а в восемь лет тебя похитили инопланетяне? Себастиан медленно приподнялся и нечитаемым взглядом уставился на Криса, но ничего не ответил. Крис моргнул, открыл и закрыл рот. Он ляпнул это, совершенно не думая, но чем дольше Себастиан на него смотрел, тем больше некстати брошенных слов Себастиана приходило к нему на ум. — Ты носишь земное имя, — начал он, — не сокращение от бетельгейзианского, а настоящее земное. Ты удивлялся тому, как похожи Земля и Бетельгейзе, и вздрагивал от вида научного судна, которое летает на отдалённые планеты. Ты… — Назвал свой корабль в честь героя любимой детской сказки, — глухо закончил за него Себастиан. — Вот об этом я не догадывался, — честно признался Крис. — Я и не удивляюсь. — Себастиан сел, скинул наконец сапоги и прислонился лбом к плечу Криса. — Не думаю, что американским мальчикам в детстве рассказывают румынские сказки про Ионицэ Фэт-Фрумоса. — То есть… погоди. Что? — Крис повернулся к нему так резко, что Себастиан отскочил и едва не ударился спиной о столбик кровати. — Ты ещё и румын? Себастиан фыркнул. — Когда я был для тебя бетельгейзианцем, ты реагировал как-то спокойнее, — заметил он. — Ну… раз мы всё равно завтра умрём, и умрём очень глупо и абсурдно, терять нам нечего — давай устроим вечер признаний. Он толкнул Криса в бок, понуждая сдвинуться дальше по кровати, и улёгся на спину, согнув ноги и устроив голову у Криса на коленях. — Жил-был обычный румынский мальчик по имени Себастьян Стан… — Он замолк и пожевал губу. — Дурацкое начало для сказки, да? — Дурацкое, — не стал спорить Крис. — Но продолжай. — Ну… Я был обычным ребёнком с обычным шилом в заднице и иногда лез туда, куда не следует, — продолжил Себастиан. — Мне за это влетало, какое-то время я вёл себя послушно, а потом появлялось что-нибудь интересное, и я опять туда лез. Однажды вот случилась летающая тарелка. Ну, то есть, на тарелку она не была похожа, это было дрексельское научное судно. — Под управлением капитана Альдриха? — перебил Крис. — Ну, да. Это я уже потом узнал, когда украл почитать своё личное дело, — пояснил Себастиан. Он поёрзал затылком по коленям Криса и продолжил: — Я не знаю, что Альдриху и его научной группе понадобилось в Констанце. Может, их привлекли политические волнения, или случайно совпало, что они прилетели именно туда. В общем, я увидел инопланетный корабль, весь такой синенький и сверкающий огнями, и полез внутрь — интересно же было. А выбраться обратно не успел, и корабль улетел с Земли со мной на борту. Себастиан сложил руки на груди, сцепив их в замок, и Крис накрыл их своей ладонью. — Разумеется, тем же вечером меня нашли в одном из грузовых отсеков, — помолчав, продолжил Себастиан. — Я ничего не понимал, ревел, кричал, просил вернуть меня на Землю. Они тоже меня не понимали. И… — Он снова замолчал и закрыл глаза. — Я не знаю, что мешало капитану Альдриху развернуться и высадить меня там же, где я пробрался на корабль. То ли у них было топливо на исходе, то ли он просто был мудаком, для которого инструкции были дороже живых людей, но на следующей стоянке — я точно не помню, где это было, гуманоидные планеты-терраформанты похожи одна на другую, — меня сдали в приёмник для беспризорников. Оттуда я попал в приют, где провёл следующие полгода. — Не могу поверить, что ты так спокойно об этом рассказываешь, — поёжился Крис. — Вообще-то прошло двадцать лет, — слабо улыбнулся Себастиан. — Нельзя переживать из-за этого вечно. В общем, в приюте меня поселили в одну комнату с белобрысым крысёнышем, сбежавшим с Фриттла, и первое время мы постоянно дрались — он лез обниматься, потому что его так воспитали, а я терпеть не мог, что ко мне кто-то лезет. Собственно, так я и познакомился с Тоби. Он научил меня бегло изъясняться на фриттле — вавилонские рыбки тогда не были повсеместно в ходу, а румынского, как ты понимаешь, никто, кроме меня, в приюте не знал. Потом Тоби забрали обратно в семью, а ещё через некоторое время в приют приехал Базиль Руссо. Крис непонимающе приподнял брови, и Себастиан, словно почувствовав это, пояснил. — Отец Джо и Энтони. Они с женой хотели взять под опеку гуманоидного ребёнка без явных вредительских наклонностей, а я как раз тогда смирился со своей участью и вёл себя смирно. И благодаря этому попал в семью. — Получается, ты сводный брат своих боссов? — уточнил Крис. — Получается, так, — мотнул головой Себастиан. — Как я попал в семейный бизнес, тебе тоже рассказать? Можешь не отвечать, я так и так тебе расскажу. Крис всё равно кивнул — на всякий случай. — Когда мне стукнуло десять, Джо и Энтони организовали маленькую фирму, которая занималась курьерской доставкой, тогда ещё в пределах Тревиры, — сказал Себастиан. — Я подрабатывал у них одним из курьеров. Потом они расширились, перешли на планетарные грузоперевозки, а затем и на межпланетные, а я так и остался у них в штате. Они не могли конкурировать с крупными транспортными компаниями и заняли нишу доставки грузов на небольшие и удалённые планеты. Я воспользовался этим, чтобы время от времени выбираться на Землю. Именно ради этого сам искал себе маленький кораблик, которым можно было бы управлять в одиночку. И нашёл его на сирианском блошином рынке — я уже рассказывал тебе, что это был первый, экспериментальный корабль с электронно-дырочным переходником, который забраковали на фабрике и списали. Это теперь суда повсеместно оснащают p-n-переходниками, а тогда, десять лет назад, это был нонсенс, а не корабль. — Ты возвращался на Землю, чтобы искать семью, да? — спросил Крис, хотя ему это уже было ясно. — Ну, да, — кивнул Себастиан. — Ты же не думаешь, что на Земле есть люди, которые могут заказать доставку какого-нибудь товара с Бетельгейзе-Пять? Ну… Есть, конечно, но их просто исчезающе мало. Крис не смог удержаться от улыбки — волнуясь, Себастиан начал говорить больше и быстрее, иногда сбиваясь и путая слова. — Бабушку нашёл сразу, — продолжил он. — Чуть не довёл её до инфаркта. Понятное дело, внук, который пропал десять с лишним лет назад, вдруг вернулся. Кажется, она до сих пор думает, что на самом деле меня украли цыгане. — Себастиан грустно и немного виновато улыбнулся. — А мама к тому времени успела переехать в Штаты, и мне пришлось искать её там. Она… — Тоже схватилась за сердце? — Нет, — улыбнулся Себастиан, — так переволновалась, что чуть не забила меня до смерти кухонным полотенцем. — Мамы — они такие, — согласился Крис. — Если моя узнает, что я не просто устроился работать в транспортную компанию, а ещё и переехал для этого на другую планету, я даже не знаю, что она сделает. Себастиан приоткрыл один глаз и посмотрел на Криса. — Ты сообщил своей маме о том, что сменил работу? — спросил он. — Ты что, брал без спроса «Фэт-Фрумос» и летал на Землю, пока я спал? Крис закатил глаза и отмахнулся. — Не-а. Скорее, «И-Ти звонить домой», — ответил Крис. Себастиан непонимающе сощурился, и Крис мотнул головой. — Снова земная фантастика. В общем, Ионицэ по секрету поведал, что на планетах с сильным сигналом гиперсети может попробовать подключиться к земному интернету, — объяснил он. — Так что я написал ей письмо. Правда, ещё не успел проверить, дошло ли оно. — Так. А почему мне Ионицэ никогда об этом не говорил, хотя мы с ним работаем вместе уже десять лет? — возмутился Себастиан. — Может, ты просто не спрашивал? — предположил Крис. — Да и с интернетом десять лет назад было всё гораздо хуже, чем сейчас. — Я обижусь на вас обоих, — предупредил Себастиан. Он демонстративно повернулся на бок и едва ли не уткнулся носом Крису в пах. — Так у нас теперь обижаются? — рассмеялся Крис. Себастиан громко фыркнул, не поворачивая головы, и вот это уже было совершенно не смешно. — Себ? Себастиан скосил на него глаза снизу вверх, криво ухмыльнулся уголком рта и придвинулся ещё ближе, теперь уже с явным намерением. Крис резко вдохнул, а Себастиан выдохнул ещё раз, долго и горячо, и в следующую секунду прижался открытым ртом к полувозбуждённому члену Криса прямо через ткань брюк и белья. — Ты не обижаешься, т-ты… — Крис сорвался на короткий стон, когда Себастиан, не убирая головы, потянулся рукой к застёжке его брюк. — Чт-то ты… Себастиан, не утруждая себя ответом вслух, предпочёл продемонстрировать наглядно, и, неторопливо расстегнув пуговицы на брюках, скользнул рукой внутрь, под бельё. Он мягко сжал ладонью ствол члена, погладил его возле головки, отчего Крис со свистом втянул носом воздух, чувствуя, как кровь приливает к лицу и как сладко ноет стремительно твердеющий член. А затем Себастиан столкнул его боксеры ниже, вытащил член наружу и коснулся обнажившейся головки губами, пока что едва ощутимо, дразняще, даже не пытаясь взять её в рот. Крис распахнул рот, не сдерживая беспомощный стон, и вцепился ослабевшими ладонями в постель позади себя. Себастиан облизнул головку его члена, втянул её в рот, слегка сжимая губами, и пропустил за щёку, придерживая ствол рукой. Он лизал и посасывал член с каким-то блаженствующим выражением и чуть слышно постанывал; это было так странно, и иррационально, и скользко, и тепло, и охуенно, что Крис не мог даже пошевельнуться. От каждого движения языка Себастиана и его покрасневших мокрых губ по телу Криса бежали мурашки, пальцы ног непроизвольно поджимались; он запрокинул голову, зажмурился и, сам того не осознавая, опустил ладонь на затылок Себастиана. Тот, к удивлению, не сбросил руку, не отстранился даже на секунду, а одобрительно мурлыкнул и пропустил головку члена дальше, пока она едва не коснулась горла — и этой чёртовой малости оказалось достаточно, чтобы Крис кончил Себастиану в рот, рвано всхлипывая на выдохе и содрогаясь всем телом. Крису показалось, что на какое-то время он просто выпал из реальности; когда он сумел наконец выровнять дыхание, а перед глазами рассеялись цветные круги, он увидел, что Себастиан снова лежит на спине, чуть разведя ноги и бессознательно поглаживая ладонью свой стояк. В уголке его припухших губ осталась мутная белая капля, и желание слизнуть её ударило в голову Криса так неожиданно и сильно, что он снова покраснел. Он открыл рот, но слова не находились — в голове было пусто и ясно, как на равнине после торнадо. — Уже поздно, — неожиданно произнёс Себастиан чуть осипшим голосом. Откашлялся и неизящно скатился с коленей Криса на пол. — Кажется, пора спать. Крис тряхнул головой, вникая в суть сказанного, а Себастиан снова натянул сапоги и, на ходу выбираясь из куртки, пошёл к платяному шкафу. Его бёдра при ходьбе покачивались сильнее обычного и чуть заметно подрагивали — он ведь тоже был возбуждён, вспомнил Крис, и не успел кончить, лаская самого себя. Ноги, ватные после недавнего оргазма, слушались плохо, но со второго раза Крис поднялся с кровати. Он подошёл к Себастиану сзади — тот достал из шкафа вешалку и пытался надеть на неё свою куртку. Его штаны снова сползли преступно низко, держась только на честном слове и стояке, и Крис, воспользовавшись этим, прижался сзади, обхватил Себастиана за талию левой рукой, а правой скользнул под бельё и сжал его член. Себастиан замер. Куртка выскользнула из его рук и с шорохом свалилась на пол, а следом с тихим стуком упала вешалка. Крис увереннее обхватил член Себастиана, провёл от основания к головке раз, другой, растёр указательным пальцем смазку, выступившую на её конце и погладил уздечку. Член Себастиана запульсировал, и он кончил, вздрагивая и пачкая спермой бельё и пальцы Криса. Пару минут они неподвижно простояли у открытого шкафа; Себастиана, кажется, не держали ноги, и Крис крепче перехватил его поперёк талии и прижал к себе. Себастиан откинул голову ему на плечо и выдохнул открытым ртом. Глаза у него были мутные, затуманенные. — Теперь нам… надо помыться, — пробормотал он, слегка с трудом ворочая языком, и расплылся в пьяной улыбке. — Обоим. Крис, не отпуская его, огляделся кругом — в их комнате была ещё одна дверь, которая, вероятно, вела в ванную. — Мы вроде как в гостях, — сказал он, — так что нужно экономить воду. Себастиан слабо нахмурился и сфокусировал взгляд на Крисе. — Ты предлагаешь не мыться? — с подозрением спросил он. — Я предлагаю… — Крис провёл носом по скуле Себастиана, а затем, когда тот повернул голову, поцеловал в шею под самым подбородком. — Я предлагаю посмотреть, вместит ли здешний душ двоих сразу.***
Последний день жизни Криса, Себастиана, да и всей Галактики в целом начался как-то обыденно и сумбурно. Крису было не впервой просыпаться от самых противных звуков, так что к будильнику, который заорал противным голосом где-то в промежутке между «ужасно рано» и «рано, но сойдёт», отнёсся почти с философским спокойствием. Себастиан при первых же звуках подскочил на пару футов вверх, а затем заснул обратно, как только кошмарные звуки прекратились, так что Крису пришлось будить и его. Завтракали они без Рангайда, который, как оказалось, уже уехал с финальной проверкой на место «церемонии открытия». В его отсутствие госпожа генерал и госпожа советник ругались уже вслух, в полный голос. Смаг утверждала, что «мальчик сегодня был больше обычного перевозбуждён, потому что забыл принять свои таблетки», и обвиняла в этом Цари; та, в свою очередь, утверждала, что принять свои таблетки «мальчик» как раз-таки успел и именно поэтому был так перевозбуждён. Крис и Себастиан благоразумно не участвовали в разговоре. Правда, это их не спасло: как только закончился завтрак и настало время выезжать, госпожа советник поручила им работу с прессой. Как оказалось, это значило «расставить фотографов и операторов по заранее оговорённым точкам, чтобы они снимали пейзажи и публику, но ни в коем случае не захватывали в кадр Рангайда — Крис уже накануне понял, что тот старается не показывать своего лица, так что даже не удивился поручению. Кажется, он начинал привыкать к абсурду, который творился в этом уголке Галактики. Церемония открытия должна была пройти на одной из окраин города, где только-только началась массовая застройка: повсюду были отрыты котлованы, где-то неподалёку звонко бухал паровой молот. То и дело проезжали гружёные стройматериалами автомобили на гусеничном ходу, из-за которых земля на несколько миль в окрест была перемолота в сочную грязь, охотно липнущую к ботинкам и всему, что случайно или намеренно на эту землю ставили. Правда, публике это не грозило: перед одним из котлованов, предусмотрительно закрытым строительной маскировочной сеткой ярко-красного цвета, была выложена плиткой небольшая площадка. Плитку явно клали второпях и прямо на грязь — отдельные кирпичики лежали неровно, их рёбра выделялись вверх, и ступать на них было опасно — один из заявленных репортёров, сделав так, был обрызган грязью почти до колен. К тому же места, где полагалось стоять прессе, никто и не думал выкладывать плиткой. Репортёры, увидев это, хотели отказаться участвовать в этом деле совсем; после этого Крис постращал их гневом госпожи генерала — та, включив свой сиреноподобный голос на полную мощь, уже распекала кого-то у самого котлована — а Себастиан предложил выбрать себе по деревянному щиту из той кучи строительного мусора, что выглядела наиболее бесхозной. Подумав, репортёры решили, что такой выход будет меньшим из зол. В течение следующего часа прибывала немногочисленная публика — военные в уже знакомых Крису и Себастиану чёрных мундирах с красной отделкой и подозрительные гражданские в строгих костюмах. Крис в своей куртке, помнящей пыльный воздух Йонтура и слизь одной любвеобильной попарнской амёбы, чувствовал себя несколько не в своей тарелке. Он с большой радостью постоял бы вместе с репортёрами, но их с Себастианом определили в первый ряд, максимально близко к трибуне, за которой Рангайд, как им пояснили, был намерен произнести речь. — Знаешь, — негромко сказал ему Себастиан, когда все приготовления наконец закончились и осталось только ждать неизбежного, — иногда философы любят задавать вопрос: мол, как бы ты провёл последний день своей жизни? Крис прислушался к себе. Умом он понимал, что должен испытывать подспудный животный страх смерти, свойственный всем мыслящим существам; но Крис совершенно ничего такого не ощущал — только желание, чтобы это всё поскорее закончилось. — Так ведь я никогда не думал,— продолжил Себастиан, выразив его мысли, — что в последний день своей жизни буду на закрытой планете помогать с приготовлениями к церемонии начала конца света. И ещё трахаться накануне. — Ну, — пожал плечами Крис, — формально мы с тобой не трахались. — А мы, по-твоему, квантовой механикой занимались, да? — Себастиан скептически приподнял брови. — Ну, а то! — Крис припомнил шутку, которая была в ходу в его компании студентов-физиков в университете. — Типа, объект переводят из невозбуждённого состояния в возбуждённое, а затем он возвращается на исходный уровень и при этом излучает квант энергии. Себастиан фыркнул и покраснел. — Ну, по моему мнению, секс — это, так сказать, если бы мы объект типа «член» вставляли в отверстие типа «анус» и совершали возвратно-поступательные движения, — уже почти смеясь в открытую, продолжил Крис. Себастиан прикрыл рот руками, давя подступающий смех. — Ты мыслишь слишком узко, — отсмеявшись, пояснил он. — Вместо членов могут быть и щупальца, и яйцеклады, и копулятивные усики, и даже джагоны. Ну, и, соответственно, анус, влагалище, шрушер, размножательное отверстие, и прочая, прочая… Крис покраснел. Из всего перечисленного разнообразия он обладал весьма ограниченным набором и теперь чувствовал себя весьма неполноценным. Себастиан же истолковал его румянец по-своему. — Ну, я говорил, — пожал плечами он, — у меня был довольно разнообразный опыт. И да, секс — это когда всем хорошо и все кончили, а то, что описал ты, называется «копуляция». — Не надо пугать меня такими страшными словами! — в шутку отмахнулся от него Крис. — Я же физик, в конце концов, а не биолог. — А ну замолчите оба! — раздался голос где-то позади них. — Дестабилизанты проклятые. Крис с Себастианом разом хихикнули, как школьники, которых застали обжимающимися в раздевалке, и замолчали. Какое-то время ничего не происходило. Продолжал стучать паровой молот, порыкивали моторы грузовиков, негромко шептались люди; это потихоньку нагоняло тоску, и в Крисе наконец проснулся крохотный червячок страха. Конец света вот-вот должен был случиться. Наконец на трибуну поднялся виновник торжества, одетый в военный чёрно-красный мундир, из-под жёсткого воротничка и манжет которого выглядывала уже знакомая розовая рубашка. Рангайд сиял, как солнечная батарея; Абсолютного Оружия при нём не было. — Здрас-с-сте, — продемонстрировав всем зубастую улыбку, начал он. Его речь тут же прервал очередной удар парового молота; Рангайд укоризненно посмотрел в ту сторону, откуда раздался звук, и молот тут же стих. — Ну, вот. Я, знаете, безумно рад, что вы все посчитали нужным прийти сегодня сюда, засвидетельствовать мне… всё, что вы хотели засвидетельствовать. — Как думаешь, — шепнул Крис Себастиану на ухо, — хоть один из пришедших устроит какой-нибудь погром? Попробует это остановить? — Мне кажется, здесь половина людей безоговорочно предана Рангайду, — таким же тоном ответил Себастиан. — А вторая половина безоговорочно предана и носит при себе оружие. Если какой-нибудь герой решит хотя бы пальцем в сторону трибун погрозить, его изрешетят в ту же секунду. Ты же не собираешься геройствовать? — Не вижу смысла, — вздохнул Крис. — Умереть мы ещё успеем, а так хоть речь послушаем. — Да ты фаталист, — нервно хихикнул Себастиан. Меж тем Рангайд продолжал вещать. Его голос стал громче и чётче, из него пропали истерические смешки, и создавалось впечатление, что он читает программную речь — так, наверное, мог бы выступать Нерон перед сожжением Рима, будь у него трибуна и микрофон. — Всё живое смертно! — отчеканил Рангайд и с размаху ударил ладонью по трибуне. — Ожидать смерти — естественно для всех нас. — Угу, — практически не разжимая губ, процедил Крис. — Заждались уже. Подпрыгиваем от нетерпения. — Страх смерти одного человека для целой цивилизации превращается в боязнь краха, конца света, гибели всего, что дорого! — вдохновенно вещал Рангайд, сверкая глазами. — С начала Вселенной народы и цивилизации страшились конца света, ждали конца света, поклонялись ему, как единственному божеству. Но именно сегодня все эти страхи и надежды получат реальное, видимое и осязаемое воплощение! Рангайд замолк, пафосно воздев руки к небу, но ничего не произошло. Тогда он, простояв так ещё пару секунд, отвернулся куда-то к яме и проворчал: — Ну, чего там? Запускайте! Крис напрягся, нашёл руку Себастиана и сжал её. Тот, дрогнув, сжал пальцы в ответ. Раздался грохот. Он шёл почему-то из-под земли, как будто Абсолютное Оружие запускало не процесс образования единой сверхновой из всех звёзд Галактики, а детонацию хвалёной бомбы, способной разрушить планету, начиная от её ядра. Плитка под ногами задрожала и пошла волной, а красная сетка на котловане лопнула, как кожица переспелого фрукта, и её лоскуты утянуло вниз, к краям котлована. Стало совершенно ясно видно, что внутри него располагалась какая-то монструозная конструкция, похожая на гигантский кусок смятого и покорёженного металла, которая теперь медленно поднималась из-под земли. Не вся целиком, впрочем — сначала по краям котлована взметнулись узкие стальные жерди-направляющие, образовав подобие клетки неправильной формы, а затем внутри этой клетки медленно, с ужасающим треском и скрипом, от которого закладывало уши, начал разворачиваться чудовищного размера металлический ком. Он выпрастывал лепестки и лианы, которые цеплялись за жерди и намертво прирастали к ним; кое-где жерди изгибались и выламывались под немыслимыми углами, словно под тяжестью налипшего на них металла. — Складчатое внутреннее пространство! — прошептал, а скорее, прокричал во всю мощь голоса Себастиан. — Очуметь! Я думал, его разработали только в теории! Крис не ответил; он с распахнутым ртом смотрел, как конструкция приобретает законченную форму. Форму огромного человеческого сердца. Всё затихло. — Дорогие друзья, — торжественно и степенно провозгласил Рангайд, — добро пожаловать в Музей Конца Света, первый и единственный в Галактике! Публика слаженно зааплодировала. — Что… Что? — Крис закашлялся, тряхнул головой и снова взглянул на здание. Строительная пыль, взметнувшаяся над ним, медленно оседала, придавая графитово-серым блестящим стенам состаренный вид, словно музей простоял здесь уже как минимум год. — Музей, — слабым голосом повторил Себастиан. — Церемония открытия музея. Действительно, а почему бы и нет. Рангайд снова шагнул за трибуну, деловито отряхивая пыль с мундира, и заявил: — Сегодня, в честь открытия этого замечательного проекта, вашим экскурсоводом стану лично я! Так что прошу вас внутрь, пожалуйста. Моё время не безгранично. Секунду спустя Крис осознал, что волочится внутрь вместе с остальными зрителями и тянет за собой растерянно моргающего Себастиана. — Боюсь, что сейчас нас ждёт ещё одна лекция о пытках, казнях, заживо сгорающих людях и женщинах, идущих по крови, — поделился Крис, припомнив «дружескую беседу» с Рангайдом накануне. — Себ? — Погоди, — покачал головой Себастиан. — Я только что узнал, что вчера мою планету грозились взорвать только ради сраного экспоната для сраного музея. Я должен пережить эту мысль. Крис понятливо кивнул и замолчал. Слова «складчатое пространство» Себастиан обронил не просто так — музей, который снаружи был схож размерами с «Фэт-Фрумосом», если тот можно было бы поставить носом вверх, внутри разрешался в ряд внушительных залов с витринами, безжалостно подсвеченными бестеневым светом. В витринах, совершенно не сочетающихся друг с другом ни по размеру, ни по форме, были выставлены предметы, собранные, по всей видимости, в самых разных уголках Галактики. До этого момента Крис не слышал ни о дорстанских свитках, повествующих о грядущем конце света выдержанным пятистопным ямбом, ни о музыкальном инструменте цлорн, который должен был, по мнению его создателей, возвестить о начале гамильтонианской квантовой чумы. А Рангайд, как назло, останавливался только возле каждого пятого экспоната, так что даже от него было невозможно что-либо узнать. Каждый последующий зал был немного меньше предыдущего и располагался чуть выше, подобно камерам внутри раковины морского моллюска; самый последний зал, в который вела лесенка из семи ступеней, был совсем небольшим и предназначался только для одного экспоната. Там, на простой белой подставке под стеклянным куполом лежало Абсолютное Оружие. Рангайд долго стоял и глядел на него влюблённым взглядом, не говоря ни слова, а затем наскоро свернул экскурсию и велел всем присутствующим выметаться. На выходе из музея Крис потянул всё ещё молчащего Себастиана за локоть и встряхнул. — Ты как? — Не знаю, — подумав, ответил тот. — Кажется, я чего-то не понял. Мы уже умерли или конец света отменили? — Конец света? Позвольте узнать, какой именно, м? — раздался за их спинами голос Рангайда, который, как только публика разошлась, потерял звучность и тон и снова стал противным дискантом. Крис и Себастиан разом повернулись назад. Рангайд, задумчиво оттирая рукавом несуществующую грязь с ближайшей витрины, глядел на них с хитрым прищуром и чуть заметно покачивал головой, словно в такт мелодии, слышной одному ему. — Конец света. — Крис чуть отодвинул Себастиана себе за спину и пояснил: — Знаете, господин Юдахэ, когда сумасшедший злодей, уж простите за правду, получает в руки Абсолютное Оружие, которое до этого искал много лет, логично предположить, что он намерен использовать его, чтобы устроить конец света? Рангайд посмотрел на Криса, удивлённо приподняв брови, словно не мог поверить, что какой-то безрассудный перевозчик с Бетельгейзе-Пять посмел сказать такое в лицо самому Харизматичному Демону Чёрного Астрала, а в следующую секунду громко, тонко и немного истерически рассмеялся, запрокинув голову и зажмурившись. — Люди, — простонал он, вытирая скупую слезу всё тем же обшлагом рукава, — при всей своей иррациональности вы так предсказуемо мыслите… — Его лицо тотчас же стало строгим и серьёзным. — Задайте себе вопрос: зачем? — Что — зачем? — непонимающе переспросил Себастиан. Он выступил из-за спины Криса и воинственно нахохлился, сложив руки на груди. — Уничтожать Галактику? Откуда нам знать? — О, да. Действительно. — Рангайд снова противно хихикнул. — Послушай, мальчик. Ты, как и все эти ваши крикливые аналитики, считаешь, что я идиот? — Нет, — хором ответили Крис и Себастиан и недоумённо переглянулись. Рангайд мог быть хоть трижды сумасшедшим, но это не помешало ему захватить целую звёздную систему, несколько лет удерживать её в своей власти и завоевать если не искреннюю любовь, то страх и уважение народа — идиот точно не смог бы это провернуть. — Что, правда? — восхищённо протянул Рангайд. — Так откуда же вам в головы пришла мысль, что я хочу взорвать Галактику, когда я всего лишь захватил несколько планет, а? Крис моргнул. Это был действительно интересный вопрос. Он оглянулся на Себастиана и прочёл в его взгляде явственное: «Да Хрунг его знает, что в голове у сумасшедших злодеев!» — Да, — кивнул Рангайд, — я вижу, что этот вопрос вы себе не задавали. И я бы понял, если бы меня обвиняли в том, что я хочу захватить Галактику, но уничтожить… — Он скорбно покачал головой. А ведь это действительно логичнее, подумал Крис. Если не брать во внимание то, что в Галактике в принципе было туго с формальной логикой, а в голове Рангайда — тем более. — Но, — продолжил Рангайд, выходя из музея, — я провёл многофакторный анализ и пришёл к выводу, что одна звёздная система — это оптимальная, понимаете, оптимальная территория, которой я могу управлять. Только… — Он доверительно подмигнул. — Не рассказывайте об этом никому. Военные эксперты из внешней Галактики так забавно ругаются, когда пытаются меня изучать! Он прошёл по вздыбившейся плитке и, не оборачиваясь, поманил Криса и Себастиана за собой. — Идёмте, господа. Вы же всё ещё хотите улететь с Юдахэ? Тогда вам придётся взять у меня автомобиль. Себастиан растерянно оглянулся на здание музея. Крис заметил, что его всё ещё слегка потряхивало от пережитого — не случившегося — конца света. Это было даже странно — обычно он реагировал на всё гораздо спокойнее Криса. — У вас… у вас там большая красная кнопка, — пробормотал он, ни к кому особенно не обращаясь. — В музее. В открытом доступе. Получается, любой человек может прийти, нажать на неё и уничтожить весь мир? — О, — протянул Рангайд и зашагал дальше, прямо по слегка утоптанной грязи. — О, какой замечательный вопрос. Оставив Криса и Себастиана недоумевать, он прошёл мимо ближайшей строительной площадки и направился к ближайшей мощёной дороге, на которой стоял уже знакомый чёрный танкомобиль. Себастиан ускорил шаг, догоняя его, и Крис рванул следом. — И всё-таки? — на бегу прокричал Себастиан. Рангайд остановился на месте. — А почему бы вам не спросить об этом того человека, который искал вам информацию об Абсолютном Оружии? — спросил он. — Или хакер, который удалял из гиперсети информацию, поработал настолько тонко и аккуратно, что оставил возможность восстановить только ту часть, где говорится об Абсолютном Оружии, но не ту, где даётся ответ на вопрос, почему никто и никогда его не использовал? — Так. — Крис остановился. — Мы уже поняли, что информацию удаляли лично вы. Может, ответите на вопрос? Рангайд безразлично пожал плечами. — Оно неисправно, — бросил он, как нечто само собой разумеющееся. — Оружие. Искусственный разум, который его создавал, оказался гуманнее своих хозяев, Бронескорпионов. Он, как и я, не видел смысла уничтожать Галактику, так что сделал Оружие заведомо неисправным. — А, — снова озадаченно ответил Себастиан на своём неповторимом диалекте. — Но… в чём смысл? — воскликнул Крис, который совершенно потерял нить логики. — В том, чтобы создать музей? — Я мог бы вам рассказать, — кивнул сам себе Рангайд. — Но вам ведь всё равно не нравится меня слушать, тогда в чём смысл? — В том, что мы, в отличие от вас, не умеем читать мысли, — буркнул Себастиан. — Не обращайте на это внимания, — тут же переключившись на другую тему, отмахнулся Рангайд. — Маленький побочный эффект. Только поверхностные воспоминания, к слову. О человеке, который нашёл вам информацию. О том, что вашего второго пилота хотели убить. Ах, да, и Джизас Бонд — эти имя и фамилию я тоже взял из вашей головы. Часто повторяющиеся в памяти имя и фамилия, как я понимаю, являются распространёнными на вашей планете. Хотя я по вашим глазам вижу, что не прав. Оставим это на вашей совести. Он прислонился к крылу танкомобиля, расстегнул ворот мундира и достал из-за пазухи шкатулку с нюхательным табаком. — Ах да, почему я это затеял, — напомнил он себе под нос. — Знаете… Когда я был молод, а в моей голове не было ничего лишнего, только простой, исправно функционирующий мозг, я учился в Макимегалоне и занимался там проблемами складчатого пространства. А потом меня исключили благодаря одному профессору, который считал, что цель всей моей жизни — не складчатые пространства, а гадить ему на голову. — Он хихикнул над собственной шуткой и вернулся к лекторскому тону. — Тогда я понял, что с помощью одного-единственного мозга мне не осилить этот раздел науки, а других мозгов у меня не было — из лаборатории я тоже ушёл. Тогда я решил встроить себе в голову небольшой процессор. Он замолк и поднёс к носу щепоть табака. — Я хотел иметь возможность анализировать большие массивы данных, проводить расчёты, временно накапливать информацию — то есть, делать всё то, что может обычный компьютер, но только в собственной голове. Да, это было рискованно, но… прожект закончился успешно, как вы понимаете. Правда, ради этого пришлось пожертвовать… кое-чем. — И он снова захихикал. «Здравым рассудком», — мысленно закончил за него Крис. — Но ведь можно было воспользоваться искусственным интеллектом? — предположил он вслух. — Грубо говоря, это и есть искусственный интеллект, — безмятежно отозвался Рангайд. — Только он неразрывно связан, скажем так, с интеллектом естественным и находится в моей черепной коробке. — Занятно, — хмыкнул Крис и, напоровшись на взгляд Рангайда, несколько недовольного тем, что его перебили, замолк. — Чтобы мне было где работать над теорией складчатых пространств, я захватил себе кусочек Галактики, — продолжил свой рассказ Рангайд. — А музей — это всего лишь пробное здание, построенное с приложением этой теории. Люди ведь не любят сложную науку. Им подавай нечто зрелищное, мощное, величественное! Поэтому пришлось искать, что же такое поместить внутрь пробного здания, чтобы это было интересно не только мне, но и людям, которыми я… руковожу. Он убрал табак обратно за пазуху и постучал в водительскую дверь, откуда высунулся молодой вихрастый парень. — Юджи, отвези моих гостей на военную базу в Тригон, откуда мы их забрали вчера. — Сделаем, — кивнул Юджи. — А вы, сэр? — А я прогуляюсь пешком, — ответил Рангайд. — Подумаю о своей жизни, о том, что мне делать дальше, когда закончился целый её этап… Крис распахнул дверцу пассажирского сиденья и подтолкнул к нему Себастиана, а затем залез и сам. Мысли в голове мешались: вместе с бессознательным отвращением к Рангайду с его ужимками там теперь поселилось какое-то странное понимание и даже сочувствие — если, конечно, таким людям можно было сочувствовать. Этот диссонанс нужно было обдумать, и, желательно, подальше от системы Чёрного Астрала. — А с вами я прощаюсь. — Рангайд протянул ему руку. — Вы выполнили мой заказ и оказались хорошими, пускай и неблагодарными, слушателями. Я это ценю. Желаю вам лёгких дорог. Вашу оплату я переведу сегодня же. Ах, да, и средства, что я выделял на покупку артефакта, оставьте себе. Как премию. — Не скажу, что был рад с вами познакомиться, но спасибо, — честно сказал Крис и пожал протянутую руку. — Прощайте, господин Юдахэ. — До свидания, экипаж «Фэт-Фрумоса», — многозначительно ухмыльнулся Рангайд. — Думаю, вы обо мне ещё услышите. — Неужели вы всё же собираетесь захватывать Галактику? — попытался пошутить Крис, за что получил тычок в бок от Себастиана. — О, нет, конечно! — Рангайд захлопнул за ним дверь танкомобиля. — Строго говоря, я уже её захватил. Езжай, Юджи! Автомобиль тронулся с места так резко, что ни Крис, ни Себастиан не успели переспросить, что бы значили эти слова.***
На воротах, ведущих на тригонскую военную базу, висело тело. Тело было одето в чёрные брюки и тяжёлые ботинки и обнажено выше пояса. Поначалу Крис подумал, что коменданту Ховарду слишком дорого обошлась самовольная увольнительная — с Рангайда и генерала Смаг могло статься повесить его на въезде в базу в назидание следующему коменданту и всем идущим мимо. Но чем ближе подъезжал танкомобиль, тем яснее было видно, что на воротах висел новоиспечённый штаб-сержант Холланд. — Том? — неверяще выдохнул он и высунулся в просвет между водительским и штурманским сиденьями, чтобы приглядеться внимательнее. — Недолго висит, — флегматично отметил Юджи. — Смотрите, дёргается ещё. Тело Тома действительно конвульсивно подёргивалось; руки его крепко сжимали верхнюю перекладину, как будто он изо всех сил пытался сняться с ворот, но не мог. Крис судорожно сглотнул. Рангайд обещал либо взять Тома к себе на работу, либо убить; неужто он всё же решил не заморачиваться и поступить как последний… — О, так это он вис на согнутых руках делает! — воскликнул Юджи, и Крис не успел додумать страшное. — Кто так висит, широчайшую же потянет! Танкомобиль подъехал к самым воротам, Юджи требовательно нажал на клаксон, и только тогда Том закончил извиваться и спрыгнул с ворот. У Криса отлегло от сердца, а рядом с ним шумно, с облегчением выдохнул Себастиан. Том исчез из поля зрения за высоким забором, практически сразу же появился обратно в накинутом на голое тело мундире и с планшетом в руках. Он набрал на планшете код, и ворота отъехали в сторону. Том тоже отошёл с дороги и козырнул, когда танкомобиль въехал на территорию базы. — А я не ждал вас так рано, госп… — начал он и замолк, когда из машины появились только Крис с Себастианом. — Ой, а вы одни? — Высшее начальство не так уж часто разъезжает по дальним гарнизонам, — коротко улыбнувшись, пояснил Крис. — Ты, я посмотрю, тоже тут один? — Ага, — бесхитростно кивнул Том. — Майор Ховард всё ещё не тут. — Есть вероятность, что его уже выдернули из увольнительной и передислоцировали на север, — предположил Себастиан. — А зачем ты подтягивался именно на воротах? — Это самый лучший турник, который есть на территории всей базы, — пояснил Том. — А настоящих спортивных снарядов у нас нет. Говорят, снесли ещё при прошлом коменданте. А вы уже улетаете, да? — Да, штаб-сержант, — кивнул Крис. — Ты разблокируешь наш корабль или мы забыли взять какое-нибудь разрешение на вылет? — А вы забыли взять разрешение? — округлил глаза Том. — Так-то по закону я должен отправить вас обратно, но… — Но свернёшь свою бюрократию и выпустишь их с планеты! — Юджи распахнул водительскую дверь и высунулся из машины. — Они приехали на личной машине высшего начальства с личным водителем высшего начальства, такого разрешения тебе достаточно? — А вдруг вы в преступном сговоре? — уже явно из вредности уточнил Том. — И выехали сюда без разрешения… Ладно, ладно. Я вас выпущу. И на время отключу лазер, чтобы он не отреагировал на взлетающий корабль, так что вы сможете спокойно подняться на прыжковое расстояние. Он направился к посадочной площадке, где ровным счётом ничего не изменилось: всё так же торчали острыми носами в небо три внушительных военных корабля и всё так же стоял между ними «Фэт-Фрумос», прикрытый силовым полем. Том на ходу набрал код разблокировки, и поле растаяло. — Жаль, что вы уже улетаете, — сказал он, когда Себастиан уже достал из кармана куртки дистанционный ключ и поднёс его ко рту, чтобы разблокировать шлюз. — У меня так редко здесь кто-нибудь бывает. Скука страшная. — Уж поверь, если господин Юдахэ сдержит обещание и возьмёт тебя к себе на работу, скучать тебе точно не придётся, — с невольной кривой ухмылкой пообещал Крис. — Так что береги себя. — И вы тоже себя берегите! — ответил Том. — Не на всех военных базах служат такие доверчивые солдаты, как я. Кто-нибудь другой расстрелял бы вас из лазера на орбите. — В таком случае, я очень рад, что мы попали именно в твою смену, — сказал Себастиан. — прощай, штаб-сержант. Том, широко улыбнувшись, по-детски помахал им рукой, и они взбежали по развернувшемуся трапу на корабль. — Это был пиздец, — заявил Себастиан, как только за ними закрылась дверь шлюза. — Это ведь был полный пиздец, правда, Крис? — Правда, — согласился Крис. Себастиан опасно накренился к стене, как будто хотел сползти по ней на пол и полежать так. В принципе, Крис был бы не против сделать то же самое, но прямо сейчас было не время и не место — нужно было улетать, и как можно скорее. Поэтому он обхватил Себастиана за плечи сзади и повёл в направлении рубки. — Точно, — согласился Себастиан. — Взлетаем. Ионицэ… Запуск всех систем. — Выполняю, — откликнулся компьютер. Крис усадил Себастиана в его кресло, и тот неожиданно обернулся к нему и сверкнул глазами. — А давай заведём бортовой журнал? — предложил он. — Настоящий, как на больших кораблях. — А у тебя до сих пор его нет? — удивился Крис. — Есть только стандартный, — ответил Себастиан, — куда Ионицэ пишет наши маршруты, время стоянок… сообщения об ошибках, вот это всё. А я хочу ещё один. Высокохудожественный, понимаешь? — Понимаю, — согласился Крис. — Сейчас мы летим домой? Он сел — почти рухнул — в собственное кресло. Усталость от пережитого навалилась на него с неожиданной силой, и он подумал, что идея полежать на полу в шлюзе была не так уж и плоха. — Сейчас… сейчас мы прыгаем в нейтральную зону, — подумав, сообщил Себастиан, — там становимся на якорь и идём спать. Крис прикинул, что койка в каюте гораздо удобнее, чем пол, и полностью согласился с планом. — А теперь, — повернулся к нему Себастиан, — Ионицэ, открой, пожалуйста, новый документ, поставь сегодняшнюю дату по календарю Бетельгейзе-Пять и запиши: сегодня весь экипаж корабля «Фэт-Фрумос» чуть не сдох. И это был полный пиздец. Точка. — Прошу прощения, — невинным тоном заметил Ионицэ, — но не далее как два дня назад вы сами выражали недовольство тем, что во время подготовки к вылету я нагружаю свой процессор лишними операциями. Поэтому я не могу в данный момент выполнить вашу просьбу. Извините. — Я же говорил, что он на тебя обиделся, — сочувственно, но с долей ехидства улыбнувшись, сообщил Крис. Себастиан выудил из кармана скомканную бумажку и запустил в него.