Chasing The Dragon

      Азула позволила себе передохнуть, лишь когда заперла дверь и упёрлась в неё спиной. Резкий хлопок разбудил Ханна — он что-то пробурчал и, стиснув подушку, забылся новым сном. «Нет, спать нельзя», подумала Азула, хоть и проклинала себя за то, что не отдыхала накануне. Теперь она выглядела настолько ужасно, что даже выжатый лимон смотрелся бы куда привлекательнее.       Нельзя показываться Зуко и его людям в таком виде. Нельзя, чтобы её жалели, а на деле злорадствовали и насмехались. Нельзя даже дать им повод задуматься над тем, что лечебница, зелья и покой — лучшее решение для неё.       Азула в гневе ударила себя по щеке. Ударила ещё, пытаясь отрезвить. В прошлой жизни она всегда старалась быть совершенной — без единого промаха, неправильного жеста, фальшивого вздоха, не того кивка головы… Всё должно было быть идеально, и так и было, пока она не проиграла в войне и не оказалась в тюрьме. Не время ворошить угли воспоминаний, надо было двигаться и действовать, но как?..       Зуко прибывает на Северный Полюс. Зачем Арнук так с ней поступает? Она же почти пришла в себя, почти отпустила прошлое, почти… ничего не добилась. Проклятье! Азула метнулась обратно в коридор, подзывая служанок. Следовало привести себя в порядок и спуститься во двор, встречая нежеланных гостей.       Её хватило только на это, дальше — тело словно налилось свинцом. Не думая, она ела, жевала, давилась. Терпела масла, притирания, одевалась. Ждала, пока заплетут волосы, прикроют расшитой накидкой, протянут ожерелье молодой супруги. Будто намеренно Азулу укутали во всё белое, оставив синей лишь шубу, и распахнули перед ней дверь.       Не помня себя, она поднялась с места и двинулась вслед за служанкой. Шуба и полы платья путались в ногах, мешая идти. За пределами спальни было непривычно холодно, хотя ещё пару часов назад такого не наблюдалось — может, это ожидание нагоняло дрожь? Служанка распахнула очередную дверь, как в отвесную пропасть приглашая. Сделай шаг — и сорвёшься вниз, разобьёшься, умрёшь. Азула вздохнула, распрямляя спину и выходя во двор, где её встретили любопытные и почтенные взгляды. Ушей коснулся монотонный гул, всё глубже и глубже проникая в неё и наполняя нервным трепетом.       Она встала возле Арнука и, кивнув ему, стала ждать. Солнце скользило по двору, утекая вниз, к ступеням, что отделяли от неё людей огня. Шесть месяцев назад она впервые поднималась сюда сама и до сих пор помнила тяжесть первого восхождения. Тогда тело подчинялось ей словно по инерции, но теперь Азула была готова обежать ряд ступеней хоть сотню раз без остановки, лишь бы не сталкиваться с тем, от чего убегала. Точнее, от кого.       С высоты она могла видеть волнистую гладь океана, изрезанную гряду ледников и огромные тени заледеневших гор. В садах и парках города, словно скрюченные пальцы, торчали корявые, жёсткие, безлиственные деревья. Азула подняла глаза: в светлом небе ни облачка. Несмотря ни на что, день обещал быть спокойным...       Вскоре послышались ритм шагов и поскрипывание доспехов. Она помнила, как ложился иней на мундиры стражников огня в прошлый раз, и сердце тоскливо сжалось. Азула скучала по прошлому. По всему, чему не придавала раньше значения, и в то же время глумилась над чуждыми ей сантиментами. Зачем цепляться за то, что больше не принадлежало ей? Хотела бы она ответить на этот вопрос. Хотела бы ощутить под ногами твёрдую землю, а не это болото неопределенности.       Первыми показались четыре королевских стража, за ними кортеж Зуко, который тоже замыкала стража. Люди воды склонили головы — Азула сделала то же самое, наблюдая из-под ресниц, как вождь племени и Хозяин Огня обмениваются приветствиями. Она почувствовала, когда Зуко остановился напротив неё, и распрямилась.       Узел, который, казалось, за месяцы только-только начал ослабевать, стянулся ещё сильнее. Не сказать, что Азула не предчувствовала всю тяжесть этой встречи до этого момента. Предчувствовала. Но сейчас… понимание так отчётливо, так ярко, так утопляюще накатило на неё, что невозможно было выдавить и слова. Она поджала губы, разглядывая почти не изменившегося брата, и тот смотрел на неё столь же выжидающе. Между ними не проскользнуло ни одного подозрительного взгляда, и всё равно они будто стояли у всех на виду. Обнажённые, обременённые своими тайнами и невысказанными признаниями.       — Добро пожаловать, Хозяин Огня Зуко.       Азула дёрнулась и едва не налетела на Ханна — он приблизился совсем бесшумно, замерев рядом с ней. Краем глаза она уловила на нём парадные одежды и самодовольную, безмятежную улыбку на лице.       — Благодарю, — ответил кивком Зуко и последовал за вождём в главный чертог дворца. Его плащ был просолен и растрёпан от качки, сапоги поблескивали от воды, а лицо казалось обветренным. Азула пристроилась к цепочке советников и подданных, без труда придав себе уверенный вид. Неожиданно Ханн взял её под руку, чему она, окруженная множеством глаз, противиться не стала.       — Будет жестоко с нашей стороны заставлять вас проделать столь долгий путь и сразу же оказаться на шумном пиршестве. Вас отведут в гостевые покои, где, вдоволь отдохнув, вы сможете к нам присоединиться, — сказал Арнук, ведя людей огня по белоснежным сводчатым коридорам.       — Моим людям действительно требуется отдых, — ответил Зуко, промолчав о собственном состоянии. Конечно, он был привычен к длительным плаваньям: поиски Аватара неплохо закалили его по юности. Азула отделилась от процессии, объяснив, что обязана проследить за приготовлениями к пиру. Она — будущая хозяйка дворца. К этой ноше следовало привыкать уже сейчас. Не было сомнений в том, что Ханн станет следующим вождём племени, ведь у Арнука не было наследников.       Чертог был ярко освещён резными светильниками. Слуги скользили меж лавок, раскладывая приборы и украшая их маленькими фигурками изо льда по краю. Барабаны уже занимали крытую площадку, но музыкантов поблизости не оказалось. Так же, как и пустовала площадка для представления магов воды. Азула обвела придирчивым взглядом каждую колонну, стол и лавку, но изъянов не обнаружила. Всё до мелочей сияло белизной чистоты и снега ещё сильнее, чем обычно. Она перевела дыхание.       И всё же. Всё же противоречие хлестало по щекам. Это — не её дом, и Страна Огня, похоже, уже тоже. Куда податься, где быть, как найти себя?       Азула опустилась на ближайшую лавку, положив ладони на колени, и стала дожидаться пиршества. Сколько раз она пыталась сбежать. Сколько искала тайные ходы, людей, которых можно подговорить, убедить и задобрить. Сколько раз выискивала взглядом хоть одну жалкую лодчонку, на которой можно уплыть. Холод, голод и лишения не пугали её, но Северное Племя Воды имело тысячи глаз и мигом ловило движение, что шло вразрез с течением жизни всего полюса. Всякий раз её возвращали во дворец, и всякий раз улыбка Ханна становилась шире.       К ней частично вернулась сила — это так. Вернулась способность тренироваться, но большего достичь пока не удавалось. Азула так сильно вжилась в роль беспомощной, больной женщины, что почти забыла себя настоящую…       Неужели Зуко прибыл, чтобы напомнить ей об этом? О, да лучшего напоминания не сыскать! Он явно следовал просьбе Арнука, а как относился к встрече сам — предстояло ещё узнать. Вождь обеспокоен её состоянием, Зуко, возможно, тоже, но что они могут ей предложить? «Не лги». «Откажись от отваров». «Уподобься матери насовсем».       Спустя час или, может, два, чертог стал наполняться людьми, голосами, смехом. Перезвон колокольчиков и цимбал плыл по узким улицам, мимо изящных мостов и фонтанов. Азула двинулась к столу и заняла место рядом с главным жрецом — вождь удостоил её кивком и продолжил беседу с Зуко и Ханном. Брат полоснул её взглядом — не злым, любопытным — зажглись глаза, как угли, на которые дуешь... Но почти сразу отвернулся. Отпил из кубка. Обратился в слух.       Ей совсем не нравилось то, что сейчас происходило. Барабанный ритм обрушивался и давил, белый мир вокруг лишь резче выделял родных-чужаков. Ветер развевал тёмно-золотые одежды, напоминая рябь мерного огня, и к горлу Азулы подкатывал комок. Уйти бы. Не видеть. Не вспоминать.       Пир ворвался в её безрадостные мысли тенями слуг. Те сновали туда-сюда, разнося кувшины с вином и бессчётные блюда, сдобренные специями, соусами, подливами. Азула, как обычно, отодвинула от себя тарелку, уставившись на музыкантов.       — Съешьте хоть половину, — заговорил жрец, одарив её осуждающим взглядом. Он тратил столько сил, чтобы дать ей выносить дитя, а она не ела. «Знаешь, что ещё я делаю?» — выплюнула бы она с раздражением, но вместо этого придвинула приборы ближе. Прожует пару кусков, лишь бы только от неё отстали.       Азула почти не помнила пиршества. Она сидела на своём месте, не покидая длинного стола. Всё что угодно отдала бы она, чтобы оказаться в нелюбимом Оазисе Духов. Там, где не касаются земли хлопья снега. Там, где не облепляют посторонние взгляды. Она сидела, прямая как струна, и её знобило. Пытка близости-недоступности брата набирала обороты. А шумный праздник с хлыстами мастеров воды, чьими-то весёлыми лицами, громкими песнями продолжался и продолжался.       Азула ускользнула в тень при первой возможности. Сначала пошла в Оазис, но, заперев крохотную дверцу, поняла, что не сможет выдержать здесь эту ночь. Слишком светлое место, слишком частые попытки исцеления, слишком много тошнотворных мыслей хоронила тут Азула. Сердце стучало так, что заглушало далёкие барабаны, а воображение рисовало совсем не утешительные картины. «Не спастись. Не покинуть племя. Не начать новой жизни».       Невыносимо!       Она вернулась во внутренний двор. Сначала бродила по дворцу, где звуки пышного торжества хлестали точно кнутами. Азула унеслась на городские улицы, надеясь на ясность и покой морозной ночи. Но и там громыхало жизнью на все лады, отвратительно и громко. Она сорвала накидку с волос, втоптала её в снег, туда же отправила ожерелье, раскалывая его ударами молнии. Била и била, пока в пальцах не защипало, а под ногами не зашипели осколки.       — Раньше ты любила украшения.       Азула резко обернулась на холодный, довольно безразличный голос. Зуко стоял напротив фонтана, утопая в полумраке мало освещённого переулка. Было видно только силуэт, но и этого ей вполне хватило. Вспыхнула, вспомнила. Про заключение, зелья, замужество. Про блок ци, чёрную камеру, близость. Про все слова, издевательские и жгучие… И даже про то, что до сих пор любила его.       Она шагнула на каменную тропинку, припорошенную снегом — уйти, не оставаться, пусть катится в пекло. Но равнодушный — снова — голос остановил:       — Столько недель я добирался сюда ради тебя. Неужели не заслуживаю хотя бы одного разговора?       — Чего тебе? — не глядя махнула рукой, чтобы шёл за ней, и поторопилась ко дворцу, до которого ещё предстояло пересечь ни одну улицу и мост.       — Мне ничего, а вот тебе нужна помощь.       — Опять ты за своё? — усмехнулась она криво, подавляя желание швырнуть в Зуко огнём. Не сдерживали больше зелья, как и не сдерживали никакие обещания. Зуко ступал тихо, осторожно — даже снег не хрустел, проминаясь под сапогами — но она чувствовала, всё напускное, на самом деле он был взбешён.       — Кому ты пытаешься доказать, Азула? И что конкретно?.. Зачем отказываешься от лечения, измываясь над собой и Ханном?       Азула застыла неподвижно на месте, недовольно сдвинув брови. А потом расхохоталась. Всё напряжение, вся тоска, злоба и раздражение, что разрывали по частям в эти смутные дни, нашли наконец выход. Она дрожала, давясь этим истеричным смехом, хотя ей совсем было не смешно. Слёзы стекали из глаз, склеивая ресницы, жаля холодом щёки и тут же тая. Измываться над Ханном, о духи, пощадите…       — Какое тебе до него дело?       Внезапно у локтя сжалась цепкая рука. Её дёрнуло назад, разворачивая к Зуко. Азула треснула его по лицу и хорошенько пнула ногой, но оба запястья оказались в крепкой хватке. Она тряхнула головой, отбрасывая пряди с носа и лба — выдохнула через рот тонкую струю огня. Брат отшатнулся, закрываясь руками и глуша искры, охватившие его мантию. Азула бросилась в переулок, пытаясь совладать с шубой и длинным платьем, но Зуко нагнал её быстрее.       — Отпусти! — хлестнула по ноге огненной плетью и наотмашь ударила перед собой. Из каменной плитки хлынула завеса дыма, закрывая её от Зуко. Шатаясь и путаясь в подоле, она попятилась в сторону дворца. Её задело чем-то в бок, и в следующее мгновение на предплечье сомкнулись крепкие пальцы. Да отстанет он от неё или нет?! Зашипев, Азула извернулась и выпустила несколько сфер огня, не замечая боли. А после пальцы на предплечье рванули ещё, она запнулась, её толкнуло к Зуко, и… он её поцеловал.       Азула даже перестала биться, замерев, как поражённая громом.       — Успокоилась? — поинтересовался брат, разорвав поцелуй так же быстро, как и начал. Он отступил на шаг, ослабив хватку, и стряхнул золу со своих груди и плеч.       — Зачем ты это?.. — прошептала, невольно дотрагиваясь до потеплевших губ. Вот и первый за пять лет поцелуй с Зуко. Замечательно.       — А что ещё прикажешь делать? Твои крики и борьбу могли услышать. Как бы я тебя утихомирил? — поморщился он, оглядывая почерневшие вмиг ладони. — Я ведь прибыл сюда с другой целью и хочу помочь, как хочет и вождь Арнук.       Азула дёрнула уголком рта. Говорить о таком с братом совершенно не хотелось. Она запустила пальцы в волосы, приглаживая их, и поправила ворот шубы. От злости почти ничего не осталось — только напряжение в мышцах и пепел на руках Зуко.       — И что такого ты можешь мне предложить?       Не дожидаясь пояснений, она развернулась и пошла к дворцовому мостику. Азула знала, что брат последует за ней — теперь уже без попыток напасть и остановить. Какое-то время они шли в молчании, что нарушалось лишь скрипом снега и звуками торжества.       — Я думал… — начал он, явно с осторожностью подбирая слова. — Что, если духи так разгневались на нас, что лишили тебя этой возможности?       Азула вздрогнула, понимая без лишних слов, о какой возможности он говорил. Вздохнула, но облегчения это не принесло. Поколебавшись, она всё же посмотрела на Зуко, зная, что ничего ему не расскажет. Эту правду она не выдаст даже под угрозой смерти.       Горячий лоб холодили редкие снежинки, Зуко молчал, а она так и стояла, пытаясь нащупать подходящий ответ. Внезапно он двинулся к ней, вытянув в примирительном жесте руки, без слов давая понять, что не причинит никакого вреда. Его лицо вдруг сделалось таким скорбным, словно он в самом деле сочувствовал её «утрате». И у Азулы даже не возникло желания поглумиться…       — Прости меня, — пробормотал то, чего она никак не ожидала услышать.       — За что? — недоуменно нахмурилась Азула.       — Если бы я не ответил тебе. Если бы никогда не отвечал тебе, быть может, этого…       — Не говори глупостей, — отрезала она, продолжая идти к мостику. Кто, как не Зуко, должен был помнить об отварах. Ведь она осушала кубки, флаконы и фляги в моменты их желания всегда. К горлу подкатила тошнота, как это часто бывало при воспоминаниях, но она покачала головой, заставляя себя идти вперёд. Ветра не было, и ледяная сказка вокруг переливалась всеми оттенками серебристо-белого и лунного. Будто кто опрокинул с неба звёзды. На них, детей комет и солнца.       — Арнук поведал о стараниях местных жрецов и источнике из Оазиса Духов. Я знаю, какой силой он обладает, оживляя даже полумёртвых. Но если источник не помогает тебе, значит, дело не только в твоём теле. Вождь полагает, что ты избегаешь исцеления сама.       Азула насторожилась, невольно вытянув шею и замедлив шаг. Неужели хоть кто-то догадался, сложив два и два и узрев очевидное? Ведь её ложь действительно плавала на поверхности, не прячась в глубинах.       — Возможно, на тебя повлияло заключение. Возможно, то… странное поведение после поражения. Тебе нужно найти истинный путь, обрести баланс внутри себя, — говорил он, всё больше напоминая своими речами Аватара, что несказанно раздражало. — Только огонь способен прочесть дух и понять, что с твоей энергией.       Поколебавшись, она продолжила идти как ни в чем не бывало. Но плохое предчувствие брело за ней по следам, настигая. Дышать вдруг стало так тяжело, словно Азулу утянуло под толщу воды и придавило камнем. А сердце погнало кровь по венам быстро-быстро, будто хотело разорваться. Она почувствовала, как брат взял за руку, прося остановиться, и не стала вырываться из хватки. Через пару мгновений он обошёл её и замер прямо перед нею.       — Я хочу, чтобы ты отправилась в храм Мудрецов Огня.