Вампир: Кровные Узы

POV Юджин Флинн Перекрёсток бульваров Сансет и Кауенга, Голливуд, Лос-Анджелес 24 ноября 2004 года, 13:01       Вот уж никогда не думал, что стану гостем в Голливуде — столице нашего кинематографа. Так уж получилось, что за вчерашний день мне не удалось разговорить Пола. Просто-напросто забыл о разговоре. Зато я узнал о Ярвуде Ромеро, проживающем именно в этом районе. Согласно инфе от Дамзел, Ромеро — гуль кинопродюсера Айзека Абрамса. Только сам Абрамс мог сказать, где искать Ярвуда. И не факт, что парень выдаст своего гуля. Хотя хрен его знает, как выглядит Абрамс. Спросить об этом я не догадался.       Спрашивается: что я делаю на перекрёстке? А всё просто. Такси, которое я поймал час назад, привело меня на бульвар Санта-Моника. Стоило мне выйти из машины, как меня за плечо схватил какой-то самоуверенный мужичок, распознавший во мне вампира и велевший немедля отправляться к Вождю Голливуда, дабы представиться ему. Традицию Гостеприимства никто, собственно, не отменял.       Радует, что после крепкого удара под дых наглец соизволил подсказать, где искать Вождя. Уж больно нахально вёл себя мужик. Дескать, если я приезжий, то со мной можно обращаться, как с говном. Оставив его и посетовав на его умение «по нормальному сказать», я пошёл по бульвару Кауенга и дошёл до перекрёстка этого бульвара и бульвара Сансет.       Я взглянул на облачное небо и активировал Прорицание, благо в тени или под облаками Дисциплины очень даже работают. Дохренища обычных аур, поменьше бледных и считанные единицы ярких трепещущих. Видать, оборотни хорошо умеют маскироваться. Или тамошним вампам плевать. Дождавшись сигнала светофора, я подбежал к входным дверям кофейни «Groundwork Coffee Co.», однако что-то меня остановило. Услышав за спиной шаги, я отошёл влево, пропуская человека.       Я на всякий пожарный подошёл к другому входу в здание, где располагалась кофейня. Прорицание ещё работало, и я почувствовал первые признаки усталости. Прежде чем деактивировать Дисциплину, я успел заметить бледно-оранжевую ауру. Я постучал, и цвет исчезающей ауры сменился на бледный оттенок тёмно-синей прежде, чем она исчезла.       Сразу навалилась усталость, но я удержался на ногах. Вот тебе и вред кровяной диеты, соблюдаемой со вчерашнего дня. Дверь открылась лишь на чуть-чуть. Сквозь эту щель виднелось лицо лощёного парня с красными волосами. Он подал голос:       — Я слушаю.       — Эээээ… — протянул я, проводя рукой по кудрям. — Здрасьте, сэр. Я хотел бы представиться вашему Вождю. Как ег…       Не успел я договорить, как красноволосый парнишка резко захлопнул двери. Послышались звуки открытия замков, после чего двери открылись полностью. Ей Богу, лучше бы не открывались. Красные волосы длиной до плеч, багрового цвета рубашка, тёмно-серые брюки, обтягивающие ноги парня, блестевшие туфли с квадратным носом. Может, передо мной Торик, как их обзывает Родригес?       «Тореадор» кивнул, мол, можно проходить. Но прежде чем я мог бы пройти, Торик улыбнулся и похвалил меня:       — Знаешь, те, кто соблюдают Традиции, вызывают уважение. Например, ты. А то приходят многие, мнят себя царями Вселенной. Но потом карма даёт им по харе.       Я решил не поддерживать разговор, вместо этого идя за ним по короткому коридору в некую комнату. Вамп открыл дверь и указал на древний диван фисташкового цвета, который мог развалиться в любой момент, говоря:       — Располагайся и жди Вождя. Он скоро будет.       Пожав плечами, я аккуратно так расположился на диване. Но вопреки опасениям диван не развалился, как и остальная раритетная мебель, составляющая интерьер помещения. Стены были заклеены багровыми обоями, с которыми сливалась рубашка ушедшего только что вампа. Комнатку также украшали несколько декоративных колонн. На ничем непримечательно полу располагался узорчатый ковёр. А над большим письменным столом напротив входной двери висел большой телевизор с плоским экраном. И это я ещё не говорю про папки, бумаги, компьютер… Плюс я заприметил тёмно-коричневое кожаное кресло с подлокотниками.       Я из любопытства подошёл к креслу, оно оказалось с колёсиками. Хмыкнув, я уселся на него, откинулся на спинку, закрыл глаза и с огромным удовольствием протянул:       — Даааааа… Какое удобное кресло…       И тут у уха раздался вкрадчивый голос:       — Настолько удобное, что ты решил лично согреть мне место?       Я распахнул глаза и медленно-медленно повернул голову вправо. Оказывается, со мной говорил мужчина около сорока лет на вид, подозрительно похожий на одного актёра, чьё имя я не могу вспомнить. Икнув, я встал с кресла, поправил футболку и промямлил:       — В-виноват, мистер как-вас-т… — я остановился, разглядев собеседника внимательнее. Тёмно-синий костюм, бледно-голубая рубашка, галстука нет… А вот лицо напомнило мне Кифера Сазерленда, которого я знал по фильму «Пропащие ребята». Решив, что передо мной действительно сын Дональда Сазерленда, я поправил: — Мистер Сазерленд.       Увы, меня ждал жестокий облом, поскольку «Кифер» рассмеялся. Я же почесал затылок. Выходит, передо мной двойник актёра? Вытерев слезинки с краешек глаз, мужчина сел за стол со словами:       — Эх, юноша, юноша… Это нормально. Нас с Кифером часто путают, даже его отец, Донни. Вот и выкручиваюсь, — склеры глаз паранормика почернели, а радужки поголубели. — Вот таким вот образом. Теперь я — точно Кифер Сазерленд?       — Скорее… — я запнулся, едва не произнеся любую другую фамилию. В голове крутилась туева хуча вариантов, включая вариант «Айзек Абрамс». Решив, что будь что будет, я высказал предположение: — Скорее вы — Айзек Абрамс. Тот, кого я ищу.       Улыбка исчезла с лица насторожившегося вампа. Значит, предположение моё оказалось абсолютной правдой. Помассировавший виски Абрамс посмотрел на меня раздосадованным взглядом и спокойным, размеренным голосом представился:       — Что ж, догадливый ты мой искатель, позволь представиться: Вождь Голливуда Айзек Абрамс. А ты, стало быть, Юджин Флинн, спасший дешёвку-Князька.       — Точно так, мистер Абрамс, — с улыбкой на лице подтвердил я, продолжая стоять перед вампом и игнорируя слова про ЛаКруа. Потом я расспросил его насчёт красноволосого: — А парнишка в красной рубашке из какого клана?       — Ты про Майлза? Он — Тореадор, как и я, — настал черёд уже Айзека лыбиться. Хм… если сравнивать Вождя и этого Майлза, то первый выигрывает. Видно, что у него есть вкус. — Один из двух моих биологически родных сыновей. Глуповат, зато исполнителен и ответственен.       Удивившись факту чистокровности Торика, я мысленно дал себе подзатыльник. Эх, со дня Обращения прошёл месяц. Пора уже переставать удивляться всему подряд. Хотя хрен его знает, как всё пойдёт дальше. Не факт, ой не факт, что после спасения Эл-Эй от «вируса ярости» мне удастся найти Кёрсти и задать ей один простой вопрос: «Почему я?».       — Мистер Абрамс, — начал я, облизнув пересохшие губы и начав постукивать по столу мелодию первой всплывшей в голове песни, — я приехал в Голливуд не только ради того, чтобы представиться вам. Я хотел бы поговорить с Ярвудом Ромеро, — я протянул мужчине-Гедонисту фотографию гуля. — И прежде чем вы что-то скажете, да. Я — от Капеллы, не от Себастьяна ЛаКруа.       — Капелла… — протянул Айзек, упираясь пальцами в подбородок и разглядывая фотку Ромеро. Наконец, выдохнув, Вождь отложил её. — Что ж, учитывая, что ты от Максимилиана, я обещаю сказать тебе, кто такой Ярвуд Ромеро, чем занимается, где живёт. Но, — Торик поднял указательный палец, обрывая мою мимолётную радость, — в обмен, ты окажешь мне небольшую услугу, после которой я выполню своё обещание. Оплатишь, так сказать, дань.       — Я весь внимание, — я прекратил стучать пальцами и сложил руки за спиной. Услуга, по словам Айзека, была простой как два пальца. Неделю назад Вождь заплатил кругленькую сумму за видеокассету, содержащей порнофильм. Лесбийский. Я ни капельки не удивился и не покраснел, я сам смотрел и смотрю порно, не вижу в этом ничего предосудительного. Плюс хороший лесбийский порнофильм на дороге не валяется.       В чём тут подвох? А в том, что на курьера, который должен был доставить кассету с порнофильмом, вдруг напал приступ паранойи. Типок этот не хочет встречаться с Вождём лично, не хочет оставлять кассету в условленном месте, не хочет даже по телефону базарить. В последний раз, когда они говорили — а это было за сорок минут до моего прихода — курьер передал Абрамсу через Майлза, что завтра вечером он отправит сообщение на компьютер в интернет-кафе «Ground Zero» и назначит место встречи.       Моя задача была проста: пойти в «Ground Zero», найти компьютер в дальнем левом углу, ввести пароль «kafka» к электронному ящику «Josefk@hotmail.com» и прочесть письмо с указанием места встречи, после чего отправиться туда и забрать эту чёртову кассету.       Всё вроде бы просто, но к трудностям следует подготовиться. А посему, я завтра вечером отправлюсь в интернет-кафе «Ground Zero» по адресу «Север-Ла-Брея-авеню, 1133». Карту я всегда носил с собой, ведь Ла-Ла Ленд — не мой город, как и не город Винсента Веги в том самом фильме 10-летней давности.       Пообещав Айзеку, что завтра вечером он получит заветную кассету, я покинул его кабинет, предварительно получив от него телефонный номер и адресок. Если что пойдёт не так — позвоню Вождю. Напоследок мужчина бросил мне:       — Чувствуй себя в Голливуде как дома, Юджин Флинн.       Я поблагодарил его и, попрощавшись с его сыном, сторожившим вход, вышел на улицу. И нос к носу столкнулся с до боли знакомой Вентру. С Элинор. Женщина, носившая ту же одежду, что в день нашей с ней первой встречи, тоже не ожидала меня встретить. Чудо, что мы не врезались друг в друга.       — Юджин! — охнула мисс Ларсен, поправляя прядь волос и улыбаясь своими пухлыми губами. — Не ожидала тебя увидеть. Надеюсь, ты представился Айзеку.       — Представился-представился, — заверил я Элинор и отступил вправо. Мол, проходим, не задерживаемся и не стоим, как истукан. Она постучала три раза, дождалась Майлза, что-то сказала и прошла внутрь. Да уж, Вождь Голливуда владеет кофейней, Вождь Беверли-Хиллз — владелица ночного клуба. Дальше что? Вождь Беллфлауэра — владелец секс-магазина?       Я стоял на улице, любовался красотами улицы Голливуда. Что днём, что ночью Эл-Эй красив, намного красивее родного Сакраменто. Нет, Сакраменто из головы я не выкину никогда, но если сравнивать столицу штата и крупнейший его город… Небо и земля. Шик, блеск, гламур, роскошь. Вот с чем у меня в первую очередь ассоциировался этот мегаполис, несмотря на его изнанку.       Поскольку в кафе «Ground Zero» я поеду завтра вечером, то я решил для начала прогуляться по бульвару. Но куда идти? Вправо? Влево? Поможет одна считалочка, которую я уже 10 лет активно использую. Закрыв глаза, я начал наугад направлять указательный палец левой руки, бормоча:       — Эни-бени, трали-вали, с негром в прятки мы играли. В грунт по уши закопали. Эни-бени, мени-мать. Будет там теперь…       — Вонять, — закончила за меня неожиданно подошедшая сзади Элинор, обхватившая свободную руку. Я открыл глаза и приподнял бровь:       — Ты так быстро?       — Отнесла и отдала кое-что. Минутное дело! — пояснила Вентру, закатив глаза. Вообще, мы с ней за месяц довольно редко виделись. В те самые моменты Элинор показывала себя приятной собеседницей, чей хрипловатый голос я был готов слушать и слушать. Вот и сейчас Ларсен, потихоньку идя со мной по бульвару вправо от кофейни, открыла рот и осведомилась у меня: — Что тебя привело в Голливуд, юный Тремер?       Сначала я хотел промолчать, сославшись на тайну клана, ведь кто знает, куда она пойдёт докладывать. Но в конечном итоге, желание ответить женщине победило:       — Ищу Ярвуда Ромеро. Он — гуль какого-то там ва… — я осёкся и поправил себя: — Сородича.       — Хоть я и «камми», — Элинор спародировала говор Дамзел. Походу она недолюбливала рыжую Владычицу, — но не стучу Князю из-за того, что ты называешь вещи своими именами. Так что, при мне спокойно называй вампиров хоть Каинитами, хоть Ламашитами. Всё равно я не интересуюсь нашим происхождением.       — Как скажешь, — улыбнулся я. — А куда мы, кстати, идём?       — Просто прогуливаемся. Одной скучно.       «Идеальный» ответ, не подкопаешься! А если серьёзно, то в присутствии Элинор я как бы успокаивался, неловкость постепенно сменялась уверенностью. Как тут не обретёшь уверенность, когда рядом такая горячая мамочка, подозрительно напоминающая одну актрису. Кейт Бланшетт, если память не изменила мне со склерозом. Уж больно эти женщины похожи друг на друга. Но если одна из них — голливудская актриса, то другая — вампирша-Вентру — шла под руку по улице.       Для любопытства я решил спросить Элинор:       — Слушай, Эль, а в это время работают какие-нибудь клубы?       — Какие-нибудь — да, — подтвердила Вентру, а потом добавила: — Но не советую ходить.       — Это ещё почему? — удивлённо вопросил я. Мне была непонятна причина, по которой вампирша посоветовала не ходить в клубы днём. — Вон, в клубе «Asylum» я бывал. И не раз.       — То Беверли-Хиллз, а то — Голливуд, — уточнила Ларсен. Она подняла свою ладонь свободной руки. — Но я всего лишь рекомендую, настаивать не собираюсь. Насчёт рекомендаций… — женщина достала из кармана брюк визитку, на которой был изображён вулкан. А также надпись «VESUVIUS». Я перевернул визитку. На обратной её стороне были написаны контактные телефоны и адрес: 1133 Север-Ла-Брея-авеню.       — И что меня ждёт в «Везувии»? — поинтересовался я у Элинор, но как только мы дошли до католической церкви на том же бульваре, я принюхался. Запах до боли знакомый. В детстве папа часто курил мирру. По словам Ульриха, если вамп учуял на улице мирру, то где-то рядом охотники на вампиров из «Общества Леопольда», они же «крестоносцы», они же «крестанутые». Почему я назвал их крестанутыми? А потому, что они во имя Бога убивают ВСЕХ вампов. Даже тех, кто живёт обывательской жизнью.       Сама же Эля, почуяв благую вонь мирры, нахмурилась:       — Зараза. Уходим.       Я промолчал, так как понял, почему вампирша встревожилась. Как там говорил Ульрих? «Ни один нормальный здравомыслящий Ламашит не сунется в церковь, мечеть, пагоду или синагогу»? Лично я не удивился практически поголовному атеизму среди вампов, органично сочетающемуся с собственными верованиями типа каинизма, ламашизма. По словам того же Ульриха, подкреплённым литературой и опытом регента Штрауса, представители этих конфессий ненавидят друг друга, как христиане мусульман во время Крестовых Походов.       Мы шли и шли по бульвару ускоренным шагом, пока не остановились на пешеходном переходе. Судя по указателям, я и Элинор стояли на перекрёстке бульвара Сансет и Север-Хайленд-авеню. Не хватило жалкой секунды, прежде чем автомобили на авеню тронулись с места. Я периодически оглядывался, убеждался, что за нами не идут крестанутые.       Хвала высшим силам, ждать, когда продут автомобили сначала по авеню, а затем по бульвару, долго не пришлось. Я собрался было идти дальше по бульвару, как вдруг Эля дёрнула меня вправо:       — По бульвару не пойдём, надо запутать леопольдовцев.       — Ну как скажешь, — раздосадованным тоном ответил я, идя с ней под руку. Только на сей раз уже я был ведомым, а она — ведущей.       Ещё три светофора спустя мы вышли на… Голливудскую аллею славы! Тут-то мы стали топать намного спокойнее и увереннее, будто за нами никто не гнался и не преследовал. Да и толпа людей и паранормов позволяла слиться с ней. Хотя на пару вампиров, один из которых — кучерявый голубоглазый брюнет в футболке с городским камуфляжем, простых тёмно-синих джинсах и кроссовках, а другая — пухлогубая блондинка в белой блузке, лёгкой бежевой куртке, облегающих брюках и туфлях на невысоком каблуке, вряд ли кто обратит внимание.       Вдалеке Эля заметила седан Chevrolet Corsa жёлто-синего цвета и, толкнув меня локтём, повела к нему. Прошло не так много времени, и мы уже стояли у обочины. Вентру постучала в окошко передней двери, и водила, наклонившись, опустил стекло. Далее Ларсен приложила указательный и средний пальцы к правому виску. Мужичок смотрел ей в глаза пару секунд, а затем кивнул и со словами «Хорошо, садитесь» разблокировал двери.       Мы уселись сзади. Водитель такси включил таксометр, повернул ключ зажигания и переключив скорость, дал по газам. Дабы убедиться, что мы оторвались от неизвестного преследователя, я оглянулся. Вроде бы нас уже никто не преследует. Я облегчённо вздохнул и на вопрос Эли «Что?» ответил с улыбкой:       — Хорошо, что мы вовремя уехали. Кстати, куда едем?       — Ко мне домой, — ответила вампирша, пристёгивая ремень. — Заодно поможешь мне, сама не управлюсь, а привлекать Хизер не хочу.       Я не знал, какую-такую Хизер имела в виду Ларсен, а посему спросил её о ней. Она поведала историю, дело которой было два года назад. Тогда Элинор сдавала свою кровь за деньги. Для научных исследований. Возвращаясь домой, она обнаружила в переулке истекающую кровью рыжеволосую девушку, державшуюся за окровавленный живот. Вентру услышала от неё что-то типа «Позвоните… моей бабушке…». И если бы не её решение спасти жизнь, то лишилась бы бабушка своей внучки и последовала бы вслед за ней. Зачастую пожилые родственники, узнавшие, что пережили своих детей или внуков, умирают от естественных причин, кончают с собой… Так говорит дядя Перси.       Спустя месяц Хизер По — так звали рыжую очкастую девицу — каким-то образом узнала об адресе проживания Эли и стала умолять её оставить у себя. Даже пережила ломку, от которой избавилась, сделав глоток крови будущей хозяйки. Ещё месяц спустя Хизер окончательно стала гульшей. Эля взвалила на неё заботу о доме. Так сказать, горничная или домохозяйка.       Кроме того, я из расспросов узнал адрес дома Элинор: 971 Гувер-стрит. Я взглянул на карту Эл-Эй. Далековато от «Broadway Palace Apartments», но когда тебе нехер делать, можно и пешкодралом пройтись от дома Эли до нашей с Полом квартирки через бульвар Запад-Олимпик. Где-то за сорок минут, если не останавливаться и идти только по этому бульвару.       Наконец, я вспомнил, о чём ещё хотел спросить Элю:       — Ну так что меня ждёт в «Везувии»?       — Это один из лучших ночных стрип-клубов, ничуть не уступающий «Asylum», — начала наша Аристократка ведать об этом клубе. — Казалось бы, кроме оформления клуб ничем таким не выделятся. Но есть там одна звезда. Нет, даже не так. «Звезда»! — воскликнула радостным голосом Эля, достала из кармана куртки фотку какой-то розововолосой девушки и протянула её мне. Я взял фотографию в руки и рассмотрел девушку, державшуюся одной рукой за шест, повнимательнее. Да, розовые волосы, чёрно-розовый корсет, розовые стринги, кружевные чёрные чулки… Тем не менее, я заприметил не одежду стриптизёрши или её практически совершенную фигуру, нет. Дело было в глазах. Левый глаз у неё — голубой, правый же — зелёный.       — Вот уж Звезда так Звезда, — искренне восхитился я, возвращая мисс Ларсен фотку. Ещё я узнал от неё имя этой девушки: Велвет Велюр. Дом по адресу 971 Гувер-стрит, Лос-Анджелес Около часа спустя       Сразу после того, как мы с Элей вышли из такси, а я оплатил проезд, нам из окна эркера двухэтажного дома бежевого цвета помахала рыжеволосая очкастая девица в жёлтой майке с бирюзовыми лямками и обычных штанах. Решив, что она машет не конкретно нам, а именно мне, я повторил её движение.       Ларсен посмотрела на меня, покачала головой и проводила до дома. Через кованый забор с пиками перелезать не хотелось. Пройдя с Элинор к входной двери, я скрестил руки за спиной. Она не стала стучать и, открыв дверь, прошла внутрь. Я проследовал за ней. Рыженькая девица подбежала к нам и чмокнула Элю в обе щеки. Она приоткрыла рот и хотела было мне что-то сказать, как Ларсен прервала её:       — Всё в порядке, Хиз. Он — свой. Юджин, — обратилась она ко мне, — это Хизер По.       Та, кого Эля назвала Хизер, протянула мне тоненькую ручонку. Я пожал её, представляясь:       — Флинн. Юджин Флинн.       — А, это ты, получается, тот герой? — судя по тону, Хизер скорее не спрашивала, а утверждала. Ещё со дня Обращения обо мне в местном отделении Камарильи говорят как о спасителе ЛаКруа. Хотя по сути, «спасение» заключалось в том, что я застрелил оборотня в человеческом обличье, нацелившегося на француза. Никакой я не герой, как бы ни утверждали обратное. Там спасителей Князей и других важных лиц ценили, берегли как зеницу ока. По крайней мере, так утверждал примоген Ассамитов Басиль аль-Расул, с которым я познакомился в первые дни после Обращения.       — Типа герой, — я изобразил пальцами кавычки и, разувшись, прошёл в гостиную. Она была обустроена следующим образом: белый диван, два стула с высокими спинками, стеклянный стол с вазой для цветов, полной последними, комод. Мелочь вроде вертикальных жалюзей не считалась. Только я уселся, как вдруг раздался телефонный звонок. Определённо не у Эли или Хизер. Я вытащил свой «Алкатель» и взглянул на экран. Звонил мне не абы кто, а Пол.       — Что там? — поинтересовалась Элинор, заглядывая в экран. Я поднял палец и ответил на звонок:       — Да.       Пол не отвечал пару секунд, но затем хрипло начал:       — Юджин… Блять… — он закашлял. — Сучьи потроха! Юджин, помоги. Болячка… перешла в заключительную…       Меня осенило. Теперь-то я понял, почему в последние дни Пол со мной почти не разговаривал! Я пришёл в ярость, ведь Пол мог сказать мне, что он болен! Ещё во время службы в Морской Пехоте меня раздражала скрытность Андерсона. Нет, во время пыток он наверняка хер бы что разболтал, но в мирное время… извините!       Более-менее успокоившись и поглядывая то на пол, то на дам, задал Полу наводящий вопрос:       — Ты почему, падла, не сказал мне, что болен? Думаешь, что молчание решит все проблемы?       Андерсон принялся оправдываться. Как всегда. В своей привычной манере. Не зря ныне покойный сержант Чейни в своё время шпынял его больше, чем других. Мне очень не хотелось препираться с бывшим сослуживцем, поэтому я злобным, но тихим голосом процедил:       — Мне насрать, что ты там собрался делать дальше. Немедля звони в ЦКЗ, и никакие возражения не принимаются!       — Понял тебя, — буркнул в ответ Пол, кашлянул напоследок и отключился. Я же, положив телефон в карман, протёр глаза. Надо было догадаться раньше, что Пол заражён! А что, если я стал разносчиком вируса? Ведь не факт, ой не факт, что он передаётся сугубо через кровь.       — И что это за «падла» такая? — спросила Хизер, плюхаясь на диван. Я поднял голову:       — Мой бывший сослуживец. Рядовой Пол Андерсон в отставке, — после я начал распаляться. — Он, сука, оказывается, заразился! Заразился и мне ничего не сказал! — рявкнул я напоследок, закрыл глаза, набрал полную грудь воздуха и выдохнул, силясь успокоиться и пересилить злость на молчуна Пола, скрывавшего эту хрень до последнего.       — Надеюсь, он позвонит, — отозвалась гульша Эли, кладя голову ей на плечо. Я же почему-то был уверен, что Пол и на этот раз скроет болячку. Сымитировав плевок, я выбежал из гостиной и стал поспешно обуваться. Ларсен обеспокоенным тоном задала вопрос:       — Ты куда обуваешься?       — К Полу, — бросил я, на ходу поясняя, что он наверняка положит болт на мои слова и не позвонит в ЦКЗ. Почему ЦКЗ? Потому что их транспорт и сотрудники встречаются по всему Ла-Ла Ленду. И они, в отличие от некоторых, не сидят, сложа руки, а пытаются решить проблему.       — Что значит «К Полу»? Ты же… — начала было возмущаться Эля, как я остановил её взмахом ладони:       — Я знаю Пола получше твоего. Не обижайся.       — А я и не обижаюсь, — она пожала плечами, в то время как Хизер просто сидела на диване, скрестив ноги, и смотрела за нами. — Просто боюсь, как бы ты не задержался у Пола до завтрашнего дня.       Убедив Ларсен, что этому не бывать и пообещав, что я вернусь как можно скорее, я покинул её дом и вызвал такси на своё имя. Спустя шесть минут с улицы Юг-Каронделет на Гувер-стрит выехал Ford Taurus SHO 96-го, о чём говорили как марка, так и наименование модели на крыше багажника. А за рулём, оказалось, сидел Костегрыз Леонид. Тот самый, что привёз меня в конце октября в Беверли-Хиллз. Он жестом пригласил меня внутрь салона. Ну я и сел рядом с ним. Русский осведомился:       — Куда едем?       — Вези-ка меня, Леонид, в «Broadway Palace Apartments». И лучше побыстрее.       — Что, к девушке едешь? — съязвил оборотень, трогаясь с места и спустя несколько секунд поворачивая направо, на бульвар Запад-Олимпик. Я закатил глаза и в краткой форме объяснил ему:       — Да друг болеет, но скрывает болячку.       — И чем болеет? Тем, о чём говорят как по ящику, так и по радио?       — Хер его знает, — соврал я Леониду. Не говорить же ему, что Андерсон заразился вирусом бешенства, причём непонятно, когда! — Но хочу проконтролировать процесс.       — Всё и вправду настолько плохо?       — Я говорю: я не знаю, насколько плохо, — раздражённо пояснил я, глядя вперёд. — Лучше следи за дорогой. А то какой-нибудь лихач…       — Не ссы, янки! У него наверняка всё хорошо. Будь оптимистом, — оптимистично заявил Леонид, улыбнувшись. Легко сказать «будь оптимистом», когда в Эл-Эй бушует эпидемия, и непонятно, постигнет ли Новый Свет судьба Британии из «28 дней спустя» или нет. Многоквартирный дом «Broadway Palace Apartments», Лос-Анджелес Восемь минут спустя       Я кинул Лёне — так Костегрыз попросил его отныне называть — двадцатку баксов, впопыхах сказал ему, что сдачи не надо, попрощался, вышел из тачки и побежал внутрь дома. Каждая секунда была на счету. Я не мог допустить, чтобы Пол стал Бешеным.       Портье, чью ауру я не мог распознать «благодаря» солнышку, выглянувшему из-за облака, встрепенулся, увидев запыхавшегося меня. Видимо, не ожидал меня увидеть или был погружен в свои мысли. Он поправил пиджак и осведомился:       — Мистер Флинн? Что с вами?       — Не со мной, а с Полом, — выговорил я, а потом начал размеренно дышать, успокаиваясь и приходя в себя. Гораздо лучше, когда ты принимаешь решение на холодную голову.       — Пол… какой именно Пол? — не понял портье, открывая журнал посетителей. Я уточнил:       — Пол Андерсон, он живёт в квартире A4. Ключи не надо, у меня есть запасные.       — А что случилось с Полом?       — Не знаю, — отмахнулся я, напоследок бросил «Вызовите скорую», а сам побежал наверх, игнорируя оклики портье. На втором этаже, к счастью, никого не было. Найдя дверь в квартиру Пола, я хотел было вставить ключ, но присел на корточки, прищурился и увидел, что цилиндровые ригели замка не выдвинуты из него. Следовательно, мешает лишь защёлка.       Я взялся за круглую дверную ручку, крутанул её против часовой стрелки и, наконец, прошёл внутрь. Я застал Пола стоящим перед уличными раздвижными дверями, ведущими на балкон. Слева от него работал телевизор. Диктор какого-то канала рассказывал о каком-то Рубаке из Города Ангелов, убившем за два года всего троих человек. Всего троих, но с особой жестокостью.       Но мне было насрать на Рубаку. Больше всего меня волновал Пол, стоявший ко мне спиной. Я хотел было подойти к нему, но кровь под его ногами насторожила. Выходит, надо действовать иначе.       Я тихо подошёл к кухонному комоду, аккуратно выдвинул один из ящиков с кухонными приборами. Тут тебе и ножи, и пресс для чеснока, и консервный нож, пластиковая лопатка, чайные и столовые ложки. Почесав переносицу, я взял один из ножей. Тааак, судя по лезвию, самый обычный кухонный нож.       На столешнице с двойной раковиной стояла тарелка с четырьмя банановыми кексами. Меня посетила гениальная и в то же время безумная мысль. Мысленно произнеся «Была не была», я замахнулся и со всей дури швырнул кекс в затылок Пола. Реакция меня поразила: как только кекс врезался в затылок, Андерсон резко развернулся, рыкнул и принял боевую позу, готовясь пересечь гостиную и заразить меня болячкой.       Парнишка, мягко говоря, выглядел херово: чёрно-багровые круги под глазами, сами глаза залиты кровью, лицо искажено гримасой злобы. Пол, рыкнув что-то нечленораздельное, сиганул прямо на меня. Но я не был лыком шит. Вместо того, чтобы дать Полу разорвать себя, я сделал приставной шаг вправо. Так я не только дал себе пространство для действий, но и понадеялся на то, что загоню Андерсона в ловушку.       Заражённый снова прорычал невесть что, набрасываясь на меня и валя на круглый стеклянный стол. Тот, естественно, под давлением наших тел разбился. Что до Пола, то он схватил меня за запястья и прижал к полу. Я двинул другу в лоб своей башкой, и он ослабил хватку. Это дало мне шанс. Я выбрался из-под Пола и неожиданно для себя направил на него руку, не занятую ножом.       В этот самый момент распластавшийся на полу Андерсон выпучил глаза, зажал рот руками, но это не помогло, потому что в следующий момент заражённый блеванул кровью. Отлично, Очищение сработало как надо! Вкус крови — самую первую поддисциплину Пути Крови — я освоил на должном для неоната уровне за две с половиной недели. А на Очищение ушло меньше времени.       — Спасибо кексику, — улыбаясь, прохрипел я, кидая уже ненужный нож на диван-кровать, переворачивая ослабленного Пола на живот и ударяя ребром ладони по шее справа. — А теперь будем тебя фиксировать.       Я пошёл в спальню искать наручники, большой рулон скотча, верёвку и небольшую тряпку, которая поместилась бы во рту. В фильмах часто на рот наклеивают лишь полоску, а я намеревался действовать не как в фильмах. Наручники Пол использовал в сексуальных играх со своей девушкой — Ханной Глейзер. Если память мне не изменяла, Ханна была проституткой. Но я не лез в личную жизнь друга, я ему не папа.       Я с улыбкой на лице чмокнул найденные меховые чёрные наручники. Хорошо хоть не розовые. К сожалению, верёвки не нашлось, поэтому я оторвал полоску ткани от одеяла и, сняв с Пола кеды, связал ему ноги в районе лодыжек.       — Так, переходим к следующему номеру нашей программы, — пробормотал я себе под губы. Я вернулся в спальню, продолжил, так сказать, поиски вещей для фиксации друга. Удача улыбнулась мне, как только я нашёл скотч в среднем ящике спального комода напротив кровати. Прозрачный, ну и ладно. Главное, чтоб потом его было трудно отодрать.       Поиски подходящей тряпки не заняли много времени. В нижнем ящике лежали носки да трусы всякие — от плавок до боксёров. Просто и скромненько. Я вошёл в ванную, совмещённую с туалетом, быстренько намочил один из носков, и, выключив тёплую воду, подбежал к по-прежнему дрыхнущему после моего нокаута. Раз Пол ещё не очухался, то ничто не мешало мне завершить связывание Пола. Что я и сделал, впихнув ему в рот мокрый носок и два раза обмотав скотч вокруг головы.       Слава высшим силам, портье пришёл вовремя. Он посмотрел сначала на меня, а потом на Пола, и шокированно выдавил:       — Нихрена себе… Мистер Андерсон умер.       — Он, вообще-то, ещё жив, — возразил я парнишке и подвёл его поближе к Полу. — Лучше скажи: ты вызвал скорую?       — Вызвать-то вызвал, только… — тут портье осёкся и взглянул внимательнее на лицо моего бывшего сослуживца. — Только надо бы ещё ЦКЗ вызвать. У меня есть там знакомый.       — Ну так вызывай, — слегка раздражённо бросил я, взваливая пока что бессознательного Андерсона себе на плечо и кладя его на диван-кровать. — Не хватало ещё, чтоб Пол внезапно очухался и попытался освободиться из пут. Телефон вон там, — я указал на спальню.       Парнишка кивнул, вошёл в комнатку и, найдя заветный телефон, связался с тем самым знакомым. Фамилию последнего я не расслышал. Кажется, начиналась на букву «Г». Вышедший из спальни Николас — его имя я узнал благодаря нагрудному бейджику — засиял заразительной улыбкой:       — В общем, мистер Флинн, сидим и ждём. Эф сказал, что постарается приехать как можно скорее.       — Какой-такой Эф?       — Эфраим Гудвезер, — уточнил Ник, ставя кресло напротив дивана-кровати и усаживаясь на него. — Он — толковый специалист, поможет вашему другу. Разъезжает со своими друзьями из эпидемиологической группы быстрого реагирования «Канарейка» по всей Америке.       — А Эф вообще кто, человек?       — Человек, человек, — заверил меня портье, приняв позу «американской четвёрки». — А вы, мистер Флинн, уже вообразили его каким-нибудь вампиром или магом?       Я ответил Нику, что никем его не воображал, а спросил чисто из любопытства. Ник добавил:       — Эф уже месяц как тут торчит. Представьте, как он это, радовался, услышав об очередном заражённом!       — И в чём смысл его радости? — я приподнял бровь.       — Да в том, что с каждым заражённым увеличивается шанс создания вакцины против этой сраной болячки.       Вот тут он был прав. Чем больше подопытных — тем больше вероятность, что будет найдено оптимальное решение проблемы. Следовательно, быстрее будет разработана вакцина, и её пустят в производство.       — Ник, — обратился я к портье. Тот кивнул, мол, слушаю. И даже не поинтересовался, откуда же я узнал его имечко, — а кто из нас встретит Эфа?       — Я пойду, — уверенно ответил Николас, поправляя воротник рубашки. — Меня он знает больше, чем вас.       Я махнул ладонью:       — Как знаешь, — и уселся напротив Пола, следя за тем, чтобы он не натворил делов, когда оклемается. Ну а если оклемается, хороший удар по лицу отправит заражённого в нокаут всерьёз и надолго… если я не переборщу с силой удара, и всё.       Чтоб успокоиться, я подошёл к холодильнику в надежде найти что-то съедобное или хотя бы попить. Но кровь я точно не буду пить. По крайней мере, во время карантина. А может, и после. Будем смотреть по мере развития событий.       Я улыбнулся, увидев на нижней полке бутылку «Mountain Dew» на пол-литра, как гласит этикетка. Открыв бутылочку, я сделал глоток и удовлетворённо охнул. Давно не пил газировку. Мимолётное шипение пузырьков в горле было для меня более чем приятно, как и вкус «Дью».       Есть не хотелось совершенно, аппетит улетучился после встречи с заражённым Полом и схватки с ним. Дабы кексы не засохли, я открыл холодильник и, порыскав свободное место, взял тарелку с кексами и поставил её на предпоследнюю полку.       — 28, сука, дней спустя, — буркнул я, закрыв холодильник. Я бросил взгляд на Пола… Он дёрнулся, а после поднял голову, с трудом перевернулся на бок, посмотрел на меня и стал брыкаться. Подбежав к Полу, я снова оглушил его. На всякий случай я прислонил два пальца к сонной артерии. Ещё жив. Я, ухмыляясь, заявил оглушённому другу: — Хер тебе, дружочек, а не заражение.       Вырубив до сих пор работавший телевизор, ласково называемый моими родителями «зомбоящиком», я плюхнулся на кресло. Только я расслабился, как зазвенел телефон. Не чей-то, а мой. Номер был мне неизвестен, но любопытство победило разум, и я нажал на кнопку вызова. Из динамика послышался взволнованный голос Эли:       — Юджин, ты что, в пробке застрял?!       Нервно усмехнувшись, я, не отрывая взгляда от Андерсона, ответил ей:       — В том-то и дело, что нет. Тут у меня кое-что «повеселее».       — И что же такое «весёлое» у тебя? — съязвила мисс Ларсен. Готов поклясться, она вместе с Хизер не то виски, не то винишко гоняет. Я снова усмехнулся, на сей раз горько. Вытерев пот со лба, я продолжил:       — Пол Андерсон… мой бывший однополчанин… — я замялся, подбирая слова. Напоследок я плюнул и более уверенно сказал: — Короче, Пол заразился. Он набросился на меня как те зомбаки в «28 дней спустя», пытался заразить, но получил эпичных люлей. Щас вот ждём скорую и ЦКЗ.       — Значит, тебя можно не ждать, — если судить по тону, Элинор не спрашивала. Утверждала. Вот только я нагло обломал её надежды, возражая:       — Я, если честно, не знаю. Зависит от того, как быстро приедут медики и ЦКЗшники. Но я надеюсь, что приеду как можно ск… — я не договорил, так как в квартирку зашли двое в сине-зелёных костюмах биозащиты, а вслед за ними — и Ник. — Прости, Эль, но я щас не могу говорить. Ребята из ЦКЗ приехали.       Отключившись, я убрал телефон в карман и протянул руку высокому человеку в костюме биозащиты. Он уверенно пожал её:       — Здравствуйте, вы, стало быть, мистер Флинн?       — Да, — подтвердил я, — а вы… — я прищурился, глядя на нагрудную нашивку с фамилией «E. GOODWEATHER». — Вы — тот самый Эф, о котором говорил Ник?       — Единственный и неповторимый, мистер Флинн, — едва кивнул Эф. Из-за противогаза нижняя половина лица сотрудника ЦКЗ была закрыта, не говоря уже обо всём теле. Я отошёл влево, давая ему и его не то напарнику, не то напарнице пройти в центр гостиной.       — Док, — обратился я к Гудвезеру. Он повернулся, — лучше не будить Пола. Он может очухаться и попытаться заразить вас.       — Буду иметь в виду, — буркнул эпидемиолог, делая Полу укол и забирая у него образец крови из безымянного пальца левой руки. — Нора, — назвал он имя, протёр палец ватой и прижал его вместе с ваткой к ладони. Та, кого Эф назвал Норой, предварительно поставив у двойной раковины сумку с логотипом ЦКЗ, взяла оттуда одну из пробирок и, дождавшись наполнения пробирки кровью Пола, закупорила её и положила обратно в сумку.       — Так, а с Полом что делать? — озадачился я, поглядывая то на Эфа с Норой, то на Пола, у которого только что взяли образец крови.       — Мы его заберём, — отозвалась та самая Нора. Оба наклонились над Андерсоном и, судя по движениям пальцев, освобождали от пут. Этого нельзя допустить!       — Отставить! — рявкнул я, отталкивая женщину и снова завязывая импровизированную верёвку. Недовольный и ничё не понявший Эф приказным тоном прошипел:       — Мистер Флинн, отойдите! Вы нам мешаете!       — Как раз наоборот, док. Я не хочу, чтобы вы заразились, — парировал я, тыча пальцем в Пола, — от Андерсона. Он же ж потом на вас набросится, прокусит костюм, и всё. Вы — один из многих заражённых.       Шумно вздохнув, Эф задал мне пару малоприятных вопросов:       — Мистер Флинн, а вы заразились от него? К вам в рот попала хотя бы капля его крови?       — Нет, — уверенно ответил я. Похоже, что Эфраим, что его подруга Нора удовлетворились моим уверенным «Нет», раз не взяли у меня кровь на анализ. — Полу в этом плане крупно не повезло.       — Итак, мистер Флинн, — заговорил со мной Эф, — вы сможете самостоятельно дотащить вашего друга до нашего транспорта?       — Смогу, шеф. Придерживайте дверь, а я понесу Пола.       Ник понял, что к чему, а посему открыл входную дверь и поставил на пол ножки от стола. Первыми квартиру покинули ЦКЗшники. Я немножко задержался, взваливая Пола себе на плечи. Последним из квартирки вышел уже Ник.       На улице Эф открыл задние двери фургона со знаком биологической опасности на кузове. Кажись, этот фургон — марки «Мерседес-Бенц». Я зашёл внутрь фургона и более-менее аккуратно положил Пола на каталку. Ну а как только я вышел, Гудвезер попросил принести какую-нибудь обувь. Я сбегал обратно в квартиру, прихватил кеды и вернулся к фургону. Положив обувку у ног Пола, я предупредил Эфа:       — Не вздумайте развязывать Пола, доктор Гудвезер.       — Вполне логичное предупреждение, мистер Флинн. Постараемся не освобождать его из пут, пока мы не доедем куда надо, — кивнул глава «Канарейки», залезая внутрь фургона и закрывая двери. Что до Норы, то она зашла в салон «Мерса», отодвигая боковую дверь.       Проводив уезжающий фургон взглядом, я соизволил вернуться в квартиру Пола. Я решил взять пару вещей друга с собой. Всё равно они ему не понадобятся в ближайшее время. То есть, я взял швейцарский армейский ножик, лишнюю зарядку для телефона и наручные часы. Часы на экране телефона — это, конечно, хорошо, но наручные не будут лишними.       Я связался с Элей по тому самому некогда неизвестному номеру и обнадёжил её:       — Элинор, всё в порядке, скоро приеду.       — Отлично, — радостно выдохнула Вентру. — Мы с Хиз ждём тебя.       — Говно вопрос, — улыбнулся я, засовывая ножик, зарядку и часы по карманам джинсов. Почувствовав вибрацию телефона, я посмотрел на экран. Звонил Ульрих. — Прости, Эль, тут меня звонок по второй линии, — спешно попрощавшись с ней, я ответил на вызов немца: — Да.       — Ну как успехи? — собеседник не стал тратить время на приветствия. Я подошёл к холодильнику и выпил ещё «Mountain Dew», ведь из-за последних событий горло совсем пересохло.       — Пола Андерсона увезли ЦКЗшники. Оказывается, — я нервно усмехнулся, — Пол давно заразился. Просто он, сука такая, скрывал до последнего!       — Он пытался тебя заразить? — малость встревоженно осведомился Шторм.       — Пытался, но облажался, — снова нервная усмешка. Подозревая, что Ульрих задаст тот же вопрос насчёт заражённой крови, что и Эф, я опередил его: — И крови его я не выпил, хвала высшим силам.       — В общем, что я хотел сказать… эх, скажи и я скажу… — замялся немец. И его осенило. — Во! Ты сейчас, я так полагаю, освободился.       — Вообще-то, нет, — возразил я, вкратце объясняя Ульриху, что да как. Тот процедил маты на родном немецком, но принял к сведению всё сказанное и взял с меня слово, что я приеду в Капеллу сразу после выполнения просьбы Ларсен.       — И ещё, Флинн, — услышал я из динамика телефона, как только я чуть не нажал на кнопку отклонения вызова, — не забывай практиковать Очищение. Карантин карантином, а экзамен никто не отменял.       — Оно-то меня как раз и спасло, — довольным тоном поведал я Ульриху, на что тот ответил скромной похвалой. Неудивительно: он скептически оценивал мои способности. По крайней мере, так он говорил. Но лично я думаю, что дело в моей сирше, которую до сих пор не могут найти. Дескать, я — идеальный её последователь. Такой же похотливый чудик, жаждущий оставить после себя потомство. И похер, какое — Чистокровное ли, Обращённое ли.       Я не собирался что-либо доказывать Шторму. Хочет думать, что я пойду по стопам Хокинс, пусть думает, это его личное дело. Потом сам поменяет своё мнение, видя мой прогресс.       — Неплохо, неплохо, — похвалил меня немец, да вот только делал он это с нескрываемым сарказмом. — Тренируйся и, может быть, к моим годам научишься.       — А теперь, извиняй, но мне пора, — я отключился и положил телефон в карман. А после я, переступая осколки стекла и ножки от стола, вышел из квартирки.       На улице я начал размышлять над тем, как добраться до дома Элинор: пешкодралом или на тачке. Остановил я выбор на такси. Позвонив и дождавшись авто, я уселся рядом с водителем-негром и назвал ему адрес. Водитель заверил, что за шесть минут мы быстро доедем. Поскольку ранее я убедился в правоте этих слов, я кивнул, и мы поехали к мисс Ларсен.