Вампир: Кровные Узы

POV Предводитель стаи Линдси Раш Задний двор дома по адресу 303 Север-Джексон-авеню, Глендейл, округ Лос-Анджелес 24 ноября 2004 года, 16:21       Я, Аллистер и Руби пришли к месту, где, по словам местных бомжей, ошивался Билл Жестянка. Этот бомж якобы знал, кто заражает их и других смертных, но его рассказам типа никто бы не поверил. Хотя мы живём в мире, где мы и прочие паранормы — норма жизни. Проблемка в том, что Билла давно никто не видел. Хвала Ламашту, нашёлся один хороший человечек, подсказавший, где чаще всего ошивается Билли.       Перейдя дорогу, мы подошли к заднему двору заветного дома. Аллистер убедился, что мы стоим перед 303-м домом Север-Джексон-авеню. У трёх мусорных баков прям на асфальте сидел мужик неопределённого возраста в задрипанном пальто, помятой кепке, засаленных штанах, грязных ботинках и с шарфом на шее. Наши чувствительные носы уловили его благую вонь ещё до того, как мы пересекли Восток-Калифорния-авеню. Итак, пора убедиться, что это и есть Билл Жестянка.       Я жестом велела Аллистеру с Руби остановиться и окликнула бомжа:       — Эй!       Бомж как-то странно дёрнулся. Я расстегнула застёжку кобуры, в которой лежал пистолет Смит-Вессон 4506. Аллистер и Руби сделали то же самое. Если наш Нагараджа носил револьвер Colt Trooper Mk. III с шестидюймовым стволом, то Руби обошлась ППшкой TEC-9.       Я смотрела на бомжа, начавшего постепенно вставать. Причём его вставание сопровождалось кряхтением. Аллистер почти достал револьвер из кобуры, как бомж посмотрел на нас и прищурился. Я шагнула вперёд. Мужичок пробормотал:       — Опять молодёжь бродит…       — Ложная тревога, — уведомила я своих коллег по стае, застегнула застёжку и осмелилась поближе подойти к настороженному смертному: — А ты, стало быть, Билл Жестянка?       — Даже если и так, то… — вдруг Билл закашлял. — …то чё с того?       — А то, — я дала сигнал Аллистеру и Руби, мол, подходите смелее, здесь все свои, — что мы тут втроём ищем разносчика чумы. Твои собутыльники поведали нам, что ты дескать знаешь, кто эта падла. Именно поэтому мы и здесь.       — И… — Билл снова кашлянул. С кровью. — И вы вправду мне поверите? — после моего молчаливого кивка старичок (я убедилась в этом, рассмотрев его грязное, но тем не менее, морщинистое лицо с мешками под глазами) продолжил: — Ну… в общем, это, дело было три-четыре недели назад. Копаюсь я в мусорных ба… — опять кашель с кровью. — …сука! Копаюсь в мусоре, ищу бутылки. У соседнего бака вижу какого-то странного чувака. Не из нашей помойки точно! — Билли судорожно покачал пальцем. — Он делал вид, что копался…       — А почему делал вид? — осведомилась Руби, скрестив руки на груди. Билл закатил глаза:       — Да потому… — он в энный раз закашлял и сплюнул кровь. — Ёпчиху мать… У него не было мешка, куда можно было бы положить эти… как их… бутылки. Я его окликаю — не реагирует. Стоит у бака, смотрит в него. Подхожу, значится… и тут ЕБЛЫСЬ!!! — бомж резко поднял руки, скрючил пальцы и встал в боевую стойку. — Он на меня вот так вот рычит и кааак набросится! У него глазки-то засияли ярко-голубым, как у вампов! Он обнажил клыки и со всей дури куснул! Я орал как ненормальный, бил его изо всех сил, но почти сразу после укуса он протёр свой р… — снова приступ кашля. Я спросила:       — А хоть знаешь, из какого он клана?       — Дамочка, ты ку-ку? — негодующий Билли покрутил пальцем у виска. Я тоже поняла, что спросила абсолютно не то. — Я без понятия, чё такое клан. Но вот конкретно этот бомж… евоные ухи!       — Что с ушами? — настала уже моя очередь негодовать. Билл попробовал изобразить животные уши. Точь-в-точь как у волков! — Он типа волк?       — А я почём знаю? — пожал плечами Билл, как вдруг он снова закашлял. — Ухи-то у него… в натуре были вол… — в конце концов, приступы кашля окончательно помешали Жестянке договорить. Он закатил глаза и упал на четвереньки. По идее, должен был сдохнуть. Но учитывая характерные мешки под глазами…       В общем, Билли странно выгнулся и захрипел. Вот теперь мы синхронно расстегнули застёжки кобур и взялись за рукоятки. Я, предварительно отойдя от заражённого, прикидывала, сколько времени уйдёт на снятие пистолета с предохранителя, передёргивание затвора и прицеливание прежде, чем мы выстрелим, а потому медленно стала вытаскивать ствол, а Аллистеру телепатией велела следить, дабы не сбежались копы.       Заражённый бомж проявил больше инициативы и хотел было наброситься на меня, но я отпрыгнула влево. Руби пальнула по Билли. Тот, естественно, вскрикнул от боли, а я добила его пулей в голову. Жаль, что не могу сейчас применить Власть над Тенью. Солнце вышло из-за облаков очень «вовремя». Посмотрев на солнце и жмуря глаза, я показала ему средний палец.       — Аллистер, — подозвала я Некроманта. Наш белоглазый подбежал к слабо бьющемуся в конвульсиях трупу. — Возьми у Билла Жестянки образец крови, — дав указание парню, я отошла к гаражным воротам напротив дома и связалась по рации с Томом, взявшим с собой Брэдфорда и Деми и находившимся в Сьерра-Мадре, ища разносчиков чумы: — Священник, на связи Дуктус. Как твои успехи в Сьерра-Мадре?       — Если не считать, что нас чуть не убил один одноглазый, всё просто отлично, — отозвался Томми, нервно усмехаясь. Проведённое в прошлый вторник Братание вроде бы выбило из головы Тома мысли об убийстве Юджина. Священник, а порой ведёт себя как зелень!       — Так я тебе и поверила, — съязвила я, кивая забравшему немного крови Аллистеру и беря пробирку. Том сдался:       — Ну хорошо, ты победила, — тяжёлый вздох. — В общем, этот одноглазый позаражал местных братьев и сестёр. Мы с Брэдом поймали одного заражённого Каинита, хотели было допросить его, но помешала пуля. Серебряная, сука. У тебя, наверное, всё ещё хуже.       — Смешно, — фыркнула я, поглядывая то на Аллистера, то на Руби, и тут же парировала: — Боюсь, у нас ситуация получше. По словам одного из бомжей, его покусал какой-то Гангрел. Сам бомжик, конечно, не знал о кланах, но описание как бы намекает.       — Могу поздравить: поиски сузились до лишней пары десятков тыщ Дикарей. Может, и найдёшь к концу века, — съязвил Ассамит-отступник. Следующая фраза была адресована уже нашей Вентру-отступницу: — Деми, возьми у него крови и обыщи тело. Линни, мы тут притихнем на несколько минут. Хочу пожелать тебе удачи.       Поблагодарив Тома, я отключилась и, обратив внимание на приоткрытый люк, отодвинула его. Приподнявший бровь Аллистер спросил:       — Ну и зачем нам канализация?       — У меня есть пара догадок. Видать, люк оставили приоткрытым коммунальщики, диггеры или наш волчеухий глубоко неуважаемый Дикарь…       — Или убегавшие от копов преступники забыли закрыть, — закончила за меня Руби. Я подвела черту:       — Что ж, посмотрим.       Перед началом задания Аллистер взял три налобных фонарика, притом я не просила его это делать. Но учитывая, КУДА мы пойдём, тут наш Нагараджа подстраховался. Мысленно поблагодарив собрата по стае и фракции, я надела фонарик, включила его и, велев Аллистеру с Руби ждать, подняла люк и спустилась в канализацию.       В ноздри сразу ударила «благая» вонь. Я скривила лицо. Сука, надо было взять противогаз и надеть его перед спуском вниз. Да ещё вода выше щиколоток, но не хлюпающая в высоких ботинках. Во всяком случае, пока. Перед тем, как дать знак, я Прорицанием осмотрела канализационный коридор. Не считая бегущих под ногами крыс, пока никого.       Я жестом дала добро на спуск. Первой спустилась Руби. Замыкал Аллистер, закрывший за собой люк. Мы собрались в круг, и я полушёпотом спросила:       — Все всё помнят?       — Как таблицу умножения, — пошутила Руби. Мы с Аллистером пустили лёгкий смешок, но потом быстро сосредоточились на задании. Впереди шла я, через два метра Аллистер, а замыкала строй Руби. Отходить дальше, чем на два метра, нельзя было ни в коем случае. Вдруг разносчик болезни притаился и ждёт подходящего момента, когда мы разделимся?       Шли мы довольно долго, пару раз Аллистер навернулся, Руби вообще наступила на крысу, не заметив её под ногами. Но результат прогулки того стоил. Я вместе с напарниками учуяла среди множества запахов ещё один. Запах крови и гниющей плоти.       — Чуете? — осведомилась я у ребят. Штатный некромант нашей стаи отозвался:       — Имеешь в виду запах кровищи? Если да, то чуем.       — Идём на эту «благую вонь», — скомандовав, я первой свернула влево. Теперь запах чувствовался отчётливее. Выходит, мы на верном пути. И чем дальше, тем труднее удавалось сдерживать рвотные позывы. Вонища становилась просто невыносимой.       — Сука, надо было противогазы взять, — проворчала Руби, как только мы подошли к одной из труб, где можно было лишь проползти на животе. Оттуда вонь ощущалась сильнее всего. А ещё… мне показалось, или среди вони крови и гниющей плоти я чую также и волчий запах? Я глубоко вдохнула носом. Да, волчий запах слаб, но он есть.       — Ребята, вдохните вонищу, — приказала я напарникам. Как только они это сделали, я пояснила: — Идём по следу волчьей вони.       — Так, Аллистер, — обратилась Руби к Аллистеру, — иди первым.       — Э, а с какого переп… — возмутился было Нагараджа, но я пресекла назревающий срач, молча заползя в трубу. Я ползла до тех пор, пока не увидела через решётку большой коллектор, куда выливалась вода. Странно, что она не лилась из моей трубы, ну да ладно. Я крикнула: — Ползите сюда! — и, взявшись за прутья, попробовала поднять решётку. Даже Каинитам нужно прикладывать усилия.       Наконец, я сумела поднять решётку и довольно-таки неуклюже плюхнуться в воду. Продолжая чертыхаться, я поднялась на ноги и телепатией предупредила ребят, после чего осмотрела коллектор. Твою ж мать-то, а справа от открытой трубы ещё один проход! Только почему-то заваленный всяким барахлом.       — Лови! — выпалил Аллистер, прыгая. Я подбежала к стене с открытой трубой и поймала парнишку-Некроманта на ручки. Со стороны выглядело довольно глупо, да, но мы не на улице. Никто на нас не пялится и не недоумевает, почему женщина взяла на руки мужчину.       — Тогда ты будешь ловить Руби, кавалер наш белоглазый, — хлопнув нашего белоглазого по плечу, я развернулась и пошла в сторону ещё одного коллектора, поменьше того, где находились мы. Оно выделялось десятью колоннами, неработающими лампочками на каждой колонне, да граффити на самой дальней стене. А ещё… кучка, накрытая брезентом или другой какой-то плотной тканью. Между тем запах крови и плоти становился невыносимым. Походу наш Дикарь ещё и балуется человечиной. Как некоторые из Нагараджа.       — Святые яйца… Ну и вонища, — выдохнула Руби, прикрывая рот предплечьем. Я решила призвать Прорицание, дабы осмотреть местность. Вдруг мы тут не одни?       Я закрыла глаза, сделала дело и узрела не только наши ауры, но и четвёртую, бледно-ализариновую. Пришлось подойти ближе на с десяток шагов, чтоб различить очертания ауры. Её обладатель сидел на корточках, что-то жрал, о чём говорили чавканье и довольное мычание. И так было понятно, что он — вамп, да не наш, не анархист и тем более не камми.       Вдруг звуки затихли. Цвет ауры поменялся с ализариновой на бледный оттенок тёмно-синего. Мужичок встал на ноги, но из-за этой кучки его всё равно не было видно. Вытерев харю, он буркнул:       — Шабашем завоняло, — затем взобрался на вершину кучки и так же уселся на корточки. Пока Аллистер с Руби пялились на позор Каинитов, я рассмотрела его внимательно.       Это был бородатый бомжара в замызганном пальто неопределённого цвета. Чёрные космы и борода у него длиннющие, белая аки снег морда лица испачкана кровью, под глазами чёрно-багровые круги, штаны и подавно замызганы, а ноги… вернее, ступни, у него голые. Хоть бы носки надел для приличия! Хотя о чём я говорю, если у бомжа уши заострённые, как у волков…       — Спасибо, что прибыли, глубоко неуважаемые недруги-шабашиты, — прохрипел бомж, вытирая харю и бороду какой-то тряпкой, отдалённо смахивающей на полотенце. — Надо было вам чуть попозже прийти. Может, я бы и подготовился для вас как следует.       — Ты вообще что за чудик-то такой? — Руби почесала затылок, прикидывая, сможет ли она выстрелить в бомжа-Гангрела. Тот, как это ни странно, не напал на нас, а сделал сальто, мягко приземлился на ноги и, поклонившись нам, представился:       — Брат Канкер к вашим услугам, дамы и господин. Оглянитесь вы вокруг! Кровь, раздувшиеся синющие тела, кишащие червями смертные оболочки… Смерть символизирует наступление новой эпохи! Она — новое начало!       — А нахрена тебе жрать людей и заражать их? — подала голос уже я, оправившись от шока. Канкера точно придётся убить как разносчика болячки. Он с блаженной улыбкой на харе пропел:       — Нахрена, нахрена… — а потом нормально ответил: — Зовите меня санитаром трущоб. Я даю паразитам общества новый смысл существования, обновляю их. В новом качестве они куда полезнее нам! — Канкер раскинул руки. — «Коралловая принцесса» оказала нам услугу.       — Кому «нам»? К кому ты щас обращаешься?! — вскричал Аллистер. Я же попыталась задоминировать разносчика болячки, чтоб он перерезал себе горло чем-нибудь острым. Однако Канкер, заметивший мой направленный взгляд ярко-фиолетовых глаз, покачал головой:       — Против природного иммунитета ваше Доминирование не сраб… — договорить не дала пуля из револьвера Аллистера. Вот только выстрелил наш Нагараджа впустую: Канкер сделал сальто назад, спрятался за горкой и, выпрыгнув справа от меня, отрастил звериные когти.       Только я вскинула пистолет, как Гангрел слишком резко полоснул меня правыми когтями мне по харе. Я вскрикнула от боли, выронила ствол и схватилась за пустую глазницу. Видела я меньше, но это нестрашно.       К счастью для меня, Аллистер с Руби не стояли как истуканы, а палили по Канкеру, что отправил меня в недолгий полёт. Матерясь через слово, я встала на ноги и, расширив зрачки, погрузила зал в непроглядную Тьму. Ребята прекратили стрелять, так как они понимали: Прорицание не подействует, а патроны стоит беречь. Дикарь, до этого ловко так уклонявшийся от выстрелов, остановился. Я это видела, в отличие от напарников-неЛасомбр. А посему, я призвала щупальце, обвившее шею брата Канкера.       — Су… — успел прохрипеть Дикарь, прежде чем оно сжалось с такой силой, что позвоночник его хрустнул. Тьма по моей телепатической команде быстро рассеялась. Нашему взору предстал валяющийся в сточной воде умирающий Канкер, не могущий даже вдохнуть нормально. Я покачала головой, молча взяла у Аллистера револьвер и добила разносчика вируса, отстрелив ему полбашки.       — Одной падалью меньше, — рыкнула я, вернула Некроманту револьвер и пошла подбирать свой Смит-Вессон, уроненный в ходе схватки с Дикарём. Подобрав его, я осмотрела: на первый взгляд пистолет цел-целёхонек, магазин полон. Положив оружие в кобуру, я подняла край брезента… Ёб твою, лучше бы я этого не делала!       Из-под брезента в ноздри ударила охереть какая сильная «благая вонь» разложения. Я скривила лицо от отвращения и приготовилась блевать, да вот нечем. На пустой желудок поехала выполнять задание Архиепископа. Источали вонь трупы и части тела. Некоторые из конечностей, туловищ и голов были обглоданы, других наш глубоко неуважаемый Канкер только собирался сожрать. Что характерно, не все трупы принадлежали бомжам.       — Гурман, — фыркнула подошедшая сзади Руби. Тут она прищурилась и, подойдя к горке трупов и частей тел поближе, перевернула к себе лицом чью-то башку, похожую на волчью. — Святой ёжик, да он не только людьми питался!       — А кем ещё? — осведомился копавшийся где-то за горкой Аллистер, подбегая к нам и замечая башку, перевёрнутую к нам. Нагараджа просто взял голову. — Всё ясно. Блоховозы тоже входили в рацион Канкера.       — Ты что-нибудь нашёл у Дикаря? — спросила я парня, небрежно кинувшего башку оборотня в кучку. Тот кивнул и повёл меня за собой, а Руби сама опустила брезент. На обратной стороне горки мы обнаружили старый матрац, заставший ещё времена гражаднки, не менее древнюю подушку, а также рюкзак, какое-то одеяло, потрёпанный рюкзак, нож-бабочку, охотничий Remington 7600 с парой магазинов, порно-журнал и толстую тетрадку. Жаль, нет крови, которая ускорила бы заживление ранений и глаза. Хотя Архиепископ запретил пить кровь до того, как будет урегулирован кризис, от соблазна никуда не денешься.       Вздохнув, я взяла тетрадь в руки и быстренько пролистала её. Выходило, что самая ранняя запись датировалась 1951-м годом. За более чем 50 лет Канкер мало что записывал. Но во всех записях без исключения ныне покойный Гангрел писал о каком-то Братстве Девятого Круга. Пролистав до последних страниц, я обнаружила какой-то картонный прямоугольный листок. На одной стороне изображён клыкастый череп без нижней челюсти, на его фоне — восьмиконечная звезда с волнистыми лучами. Причём самый нижний луч был длиннее остальных.       — Я просвещён, — вслух прочитала я надпись под эмблемой. А на обратной стороне — краткая информация о Братстве, о его целях. Если вкратце, Братство пропагандировало фатализм и нигилизм, считало, что любые усилия людей и паралюдей безрезультатны и бессмысленны, что все болезни, эпидемии и пандемии в истории нашей потаскухи-Земли — бич Божий, что Страшный Суд не более чем ширма, прикрывающая намерения Всевышнего очистить Землю от своих же созданий. А раз так, то необходимо принять это и смириться. В самом же низу листка были написаны контактный телефон и адрес.       — Какая-то секта? — поинтересовалась Руби. Я кивнула и положила все пожитки, кроме ружья, в рюкзак. Ружьишко же я замотала в снятое с убитого Канкера пальто. После мы направились к заваленному проходу. Мы втроём разобрали барахло и перепрыгнули через полуоткрытую решётку по очереди. Сначала дамы, а потом Аллистер, передававший нам пожитки сектанта через прутья. Наконец, он тоже перепрыгнул через решётку, и мы втроём пошли по туннелям канализации в поисках ближайшего люка. Тут я решила довериться Руби, прожившей в Глендейле дольше нас с Аллистером.       Шедшая впереди Бунтарка крикнула нам:       — Сюда!       Мы подбежали к трубе, заканчивающийся на лестнице. Руби указала на карту Глендейла за нашими спинами, установленную в какой-то рамке и пояснила, что мы у люка, ведущего к перекрёстку Юг-Белмонт-стрит и Восток-Гарвард-стрит.       — Молодец, Руби, — похвалила я девушку и приобняла её. — Иди первой. Мы с Аллистером сразу за тобой.       — Поняла, начальница, — Руби забралась в трубу, доползла до лестницы и, поднявшись по ней, открыла люк. Пока она осматривалась, мы с Аллистером стояли и ждали, пока она подаст сигнал.       — Линдси, — вдруг обратился ко мне Аллистер. Я взглянула на него, — а подай, пожалуйста, тот листок.       Я приподняла бровь, но всё же выполнила просьбу парня. Как-то слишком уж внимательно он осматривал не только эмблему Братства Девятого Круга, но и пристально вчитывался в текст на обратной стороне.       — А зачем он тебе? Неужто разочаровался в жизни? — я не упустила возможность поддеть Нагараджу. Он лишь закатил глаза и продолжил читать. После он вернул листок мне, поясняя, зачем он понадобился:       — Просто у меня такое чувство, что этих сектантов я где-то видел.       Слова Аллистера заставили меня пристально посмотреть на парня. Ещё в том зале я заметила, что он уж слишком спокойно воспринял слова поехавшего головой сектанта, умудрившегося убить блоховоза. Или здесь его расспрошу, или в штабе, вместе с шефом.       — Можно подниматься! — выпалила Руби, не давая мне даже пикнуть. Пожав плечами, я залезла в трубу и поднялась на поверхность. Аллистер, будучи последним, закрыл люк. Как я и предполагала, на перекрёстке тачек пока что не было. Не считая стоявших у тротуара.       — Поговорим тогда в штабе, — предупредила я Аллистера. Парнишка, передав мне пожитки Канкера, кивнул, а Руби не поняла:       — А о чём… — но я прервала девушку:       — Узнаешь. Как и я.       Видно было, что она не удовлетворилась ответом, но решила молчать в тряпочку. Что ж, тем лучше. Отойдя к тротуару, я позвонила Архиепископу. Наш шеф начал диалог:       — У аппарата.       — Шеф, нам удалось убить одного из разносчиков болячки и найти кое-какую интер… — он не дал мне договорить:       — Встречаемся с тобой и твоими людьми в штабе, — а после отключился. Я стала звонить Тому, радовать его нашей находкой. Ассамит-отступник немало удивился:       — Ну и ну… Короче, Аллистер обязательно всё скажет и нам. Обязательно передай ему.       — Говно вопрос, — заверила я и вырубила телефон. Руби отправилась ловить такси для нас троих. Подъехала Шеви с мистером Кейном за рулём. Этот тип впервые на моей памяти появился в Эл-Эй около двенадцати лет назад, вскоре после беспорядков. Аккурат в день провозглашения Эрвина Рапаса Князем местного отделения Камарильи, что было как минимум странно. Одно время за ним велась слежка, но как бы наши шпионы и шпионы-камми ни старались, мистер Кейн ничем себя не выдавал. Просто ездил по городу, возил людей и паранормов… В итоге, слежку за ним прекратили.       — Куда едем? — задал мне вопрос мистер Кейн, как только ребята сели сзади, а я — рядом с водилой. Вместо ответа я молча протянула ему листок с адресом штаба Архиепископа. Не хватало ещё, чтоб в бардачке, козырьке, сиденьях или ещё где-то оказался жучок. Ибо нехер. POV Юджин Флинн На пути к отелю «The L.A. Grand», Даунтаун, Лос-Анджелес 24 ноября 2004 года, 19:27       — Неужто без костюма нельзя обойтись? — поинтересовался я у Эли, сидя вместе с ней на задних сиденьях универсала Ford Scorpio Turnier, за рулём которого сидела Хизер. Я очень не любил классическую одежду, предпочитая другие шмотки, особенно околоармейские. Уж не знаю, где гульша мисс Ларсен, получив от неё бумажку с моими физическими параметрами, подобрала специально для меня тёмно-синий костюм-двойку подходящего размера, но в нём я не чувствовал себя стеснённым. Ну а нелюбовь к классике… дело вкуса.       — Нельзя, — парировала Вентру тоном, не допускающим каких-либо возражений. Мы с ней ехали в отель «Гранд» по адресу 333, Юг-Фигероа-стрит. Вообще, этот десятиэтажный отель был открыт ещё в середине 80-х, но вживую я его не видел, как и весь Эл-Эй парой месяцев ранее. Говорили, что к услугам гостей предлагали многое: открытый бассейн с подогревом, бар, номера с кондиционером и, как говорил один мой сослуживец, зомбоящиком, фитнес- и бизнес-центры, сувенирный магазин, ресторан…       Именно в отеле «The L.A. Grand», по словам Элинор, остановилась некая Джезебель Локк. Кто она такая? Дело в том, что именно эта девица заразила Ханну. Причём сделала это… во время ебли. Странно то, что из взятого мисс Ларсен ежедневника среди клиентов были одни только мужчины. Ни одной женщины, не считая Локк. Поначалу я охренел, но вспомнив слова Штрауса, решил проигнорировать сей нюанс. Эля же узнала о Джезебель, расспрашивая Ханну.       Вот только та, к сожалению, уже стала Бешеной, и ей — мисс Ларсен — пришлось убить девушку Пола. Надо будет придумать, что сказать армейскому товарищу, если он, само собой, доживёт до изобретения вакцины. Будет истерить — несильно вмажу и проведу экспресс-сеанс успокоения. Проверенный метод.       — Приехали, — объявила Хизер, ранее свернувшая на встречку и подъехавшая к парадному входу. Кивнув, я вышел из тачки первым и открыл дверь Эле, беря её за руку и помогая выйти. Женщина носила то же платье до колен, что и в конце октября, когда Князь отпустил меня и приказал постоянно держать телефон на зарядке. Только Ларсен отошла на пару метров, как её гульша обратилась уже ко мне: — Юджин, надеюсь, ты позаботишься об Эле? Иначе я тебя найду.       Я молча кивнул, дескать, не дам в обиду её не то подругу, не то хозяйку. Хизер удовлетворилась кивком и отъехала к нескольким автомобилям, стоявшим подальше от входов. Да, их было два. Мы с Элей постояли некоторое время, а после методом считалочки из «Криминального чтива», произносимой из моих уст, открыли стеклянные двери справа.       Внутри нас ждал огроменный вестибюль, с четырьмя портье, несколькими диванами для гостей, низенькими столами. Верхний этаж держался на тёмно-коричневых колоннах, коих я насчитал более десятка. Они резко контрастировали с белыми лакированными плитками на стенах и полу. Плюс я заметил эскалатор с двумя рядами, левый вёл вниз, другой — наверх.       — Лепота… — вырвалось у меня изо рта. Эля, закатив глаза, щёлкнула пальцами перед моей мордой лица:       — Юджин! Потом будешь любоваться, — и повела меня к одному из пятерых столиков, стоявших напротив и занятых компами. Из них лишь два были заняты. Мы подошли к ближайшему занятому столику. Портье что-то печатал за компьютером, смотрел в монитор. Лишь мой громкий кашель отвлёк брюнета.       — Здравствуйте, дама и господин, — как ни в чём не бывало поздоровался с нами портье. — Чем могу помочь? Вы хотите заказать номер?       Я решил, что буду говорить за нас с Элей, а потому взял быка за рога и поднял ладонь:       — Спасибо, сэр, но нет. Видите ли… — я ненадолго запнулся, пока портье слушал меня или делал вид, что слушал, — Видите ли, нас интересует одна из ваших постоялиц.       — Какая именно?       — Её зовут Джезебель Локк, — назвал я имя и фамилию девицы, по вине которой Эля была вынуждена убить Ханну. И ещё непонятно, сколько человек и вампов Локк вообще заразила.       Подняв указательный палец, портье напечатал на компе имя Джезебель. Спустя полминуты он подтвердил нашу догадку:       — Да, мисс Локк часто заказывает номер у нас и гостит. Почти живёт здесь, — усмехнулся портье. После он озадачился: — А зачем вам мисс Локк?       — Понимаете, в чём дело, — заговорил я снова, аккуратно подбирая слова, — мы с Джезебель давно дружим. Хотим сделать ей очень приятный сюрприз. Как ни крути, — пожал я плечами, — мы не виделись шут его знает сколько лет. Она будет ОЧЕНЬ рада.       Лицо портье украсила заговорщицкая улыбочка. Походу парень совершенно не так понял мою бредятину, в которую легко поверил. Я и сам охерел от бреда собственного сочинения. Портье покопался где-то под столом и протянул нам ключ с биркой, подмигивая:       — Удачно повеселиться, мистер и мисс…       — Вэнсы, — взяла слово Эля. Я мысленно согласился с ней и повторил фамилию «Вэнс». Портье пожелал нам удачи с Джезебель. На бирке было написано «JS-506». JS, он же «Junior Suite», означало нечто вроде полулюкса. Простейший в плане планировки номер. «5» — номер этажа, а «6» — номер… номера.       Положив ключ в нагрудный карман пиджака, я вместе с Элей направился к эскалатору. Только мы подошли, как услышали свист. Это, оказывается, свистела какая-то рыжеволосая девица стоявшая посреди прохода, над которым были прикреплены буквы «ZIRAN». Она приветливо махала нам рукой, улыбаясь во все зубы.       — Это она? — шёпотом осведомился я у Элинор. Та ответила, что не знает, а посему рискнём и подойдём к рыженькой. Что мы и сделали. Свистевшая нам девушка выглядела довольно-таки красиво, ей очень даже шли длинная фиолетовая юбка, полусапожки да белая блузка. При ближайшем рассмотрении я увидел на лице сероглазой и тонкогубой незнакомки пару веснушек. В меру красивая, да.       — Привет, ребятки, — поприветствовала нас девица, говоря низковатым для себя голосом. Мы с Элей переглянулись, и я, едва кивая, выдавил:       — Здрасьте.       — Я тут случайно увидела, как вы разговаривали о чём-то с портье, — незнакомка смотрела то на нас, то на того портье. Эля, ехидно усмехаясь, спросила её:       — Даже если и так, девочка, то что тебе с того?       — К ней отведу вас я, — гордо так заявила девка, задирая подбородок и подражая говором магистру Йоде.       — Вот настырная-то, а, — услышал я в своей голове голос… не мой, само собой, а Эли! Вот только этого мне ещё не хватало! Голоса, сука, в башке!       Я сделал вид, что не услышал, а посему дал девице, представившейся как Черри, взять меня за руку. И мы втроём пошли не в ресторан или к бару, а обратно. Вернее, я поначалу был уверен, что девка ведёт нас к портье. На деле же получилось так, что мы пришли к лестничному пролёту, идущему аж до самого верхнего этажа. В отличие от шикарного вестибюля, пролёт был унылым донельзя.       — Ты точно ведёшь нас к ней? — осведомилась Элинор, пока мы поднимались наверх. Черри фыркнула:       — Ещё бы не вела! Я её подруга, — заметив наши недоумевающие взгляды, рыжая поправилась: — Не в этом смысле, ребятки. Мы с ней сугубо по мальчикам, — и подмигнула мне, словно бы не замечая Элю.       Вот те раз. А по словам Ларсен, Ханна как раз-таки перепихнулась с Джезебель, а не с каким-то парнишкой-разносчиком болячки. Или Черри нагло соврала, или она не знает свою подругу, или в дневнике своём Ханна придумала потрахушки, будучи заражённой через кровь, или Элинор что-то недоговаривает.       Поднявшись на пятый этаж, мы проследовали за Черри. Она шла уверенно, знала, куда идти.       — Слушай, девочка… — начала было Эля, но рыжая девица подошла к двери с заветным номером «506». Она протянула мне ладонь:       — Как насчёт ключа, мистер Вэнс?       — Я открою, — убедил я Черри, вставил ключ в замок и, открыв дверь, распахнул её. Черри чмокнула меня в правую щёку и захихикала. Я повернулся: Ларсен обрушила ладонь на лицо в лучших традициях капитана Пикара из «Звёздного пути: Следующее поколение» и мееееедленно качала головой из стороны в сторону.       — А тебе, подруга, придётся ждать своего парня, — Черри остановила на расстоянии вытянутой руки собравшуюся было идти со мной Элю. Аристократка, как называют вампиров-Вентру, приподняла бровь:       — Прости?       Черри закатила глаза.       — Джезебель ненавидит Вентру, — увидев изменение цвета глаз Эли, девчонка выпалила: — И нечего так пялиться и ревновать своего кучерявого к каждому столбу. Если Джезебель узнает, что в её номере побывала Вентру, она тебя найдёт и порвёт в клочья.       — Она может рискнуть, — Ларсен чуть улыбнулась. Но её улыбочка сменилась ровной линией губ после следующей фразы от Черри:       — Если только ты не боишься, что Джезебель испачкает тебе платьице, сломает каблуки с ноготочками и исцарапает личико.       Похоже, ещё немного, и дамы передерутся. Я поднял ладони, поглядывая то на Черри, то на Элю:       — Отставить! Дорогая, — я нарочно отыгрывал роль «мужа», — я вернусь очень и очень скоро. Черри, — успокоившаяся девушка обратила взор на меня, — проходи.       Поблагодарив, рыжая первой прошла в номер Джезебель. Я проследовал за ней и закрыл за собой дверь. В общем, номерок как номерок. Направо повернёшь — окажешься в ванной комнате с совмещённым санузлом. Тут тебе и сама ванная, и умывальник, и зеркало над ним, и унитаз, и душевая кабинка… Бежевая кафельная плитка на стенах ничуть не удивила.       Вперёд пойдёшь — узреешь гостиную со столиком в дальнем левом углу, диваном рядышком, рабочим столом у окна, кроватью на двоих, стенкой под телевизором. На тумбочке у левого края кровати стояли не только кнопочный телефон, но и прямоугольный светильник, непонятно как державшийся на тонкой ножке. Вот что характерно, в номере, где по идее, гостит Джезебель, Черри чувствовала себя как хозяйка. Сейчас она спокойно так нагнулась за столом, призывно виляя жопкой. Что хочу сказать, пусть девчонка думает, что я купился.       Я подошёл и сел рядом с Черри на кожаное кресло на колёсиках:       — Итак, ты сказала, что отведёшь меня к Джезебель. Я её жду.       — Я и подавно её жду, — поддакнула мне рыженькая, с какого-то хрена снимая прям на моих глазах блузку. — Ну так что за сюрприз ты ей готовишь?       Уставившись вверх и куснув нижнюю губу так, чтоб не были видны зубы, я процитировал Кёрсти, само собой, не упоминая эту беглянку. Неожиданно легко со мной согласившись, Черри погладила мне кудри, а затем лизнула шею. Стесняющимся и робким меня отнюдь не назовёшь, но в данном случае мои щёки украсил румянец, что девица и заметила. Она рассмеялась и пошла в ванную, прямо на ходу раздеваясь и отбрасывая в стороны то заранее снятую блузку, то юбку, то полусапожки.       Как только Черри закрылась в ванной, я решил осмотреть номер повнимательнее. Первым делом я решил порыться в ящичках рабочего стола, но тихо так, чтоб подруга Джезебель вдруг не услышала подозрительные звуки. Только я потянулся к ручке одного из ящиков, как Черри прям из ванной прокричала:       — Вэнс! Включи-ка музыку, да погромче! Магнитофон стоит на правой тумбочке!       Я уловил глазами серебристый магнитофон Sony. Нажал на кнопку включения, отрегулировал громкость, и вскоре в номере загремела музыка. Из слов песни я расслышал лишь «Call on me», певец растягивал слово «me». Казалось, даже стёкла задрожали, как только тишина была нарушена магнитофоном. Тем лучше для меня.       Сняв пиджак и швырнув его на кровать, я выдвинул верхний правый ящик. И зря: ничего там не лежало. Нижние и средние ящики тоже пустовали. А вот верхний левый меня заинтересовал. Он был занят побрякушками, амулетами, пеналом, парой блокнотов, ну и какой-то фотографией. Старой, но хорошо сохранившейся. На ней запечатлелась подмигивающая Черри. Я ухмыльнулся и перевернул фотку…       Ухмылка тут же исчезла с моей морды лица. На обратной стороне было красивым почерком написано «Джезебель, мой Ангел». И дата «23 июля 1987 года». Выходит, Черри — не Черри, а на самом деле Джезебель Локк? Представилась, значит, именем несуществующей подруги, и теперь хочет заразить меня?       Тряхнув головой, я положил фотку обратно в ящик и задвинул его, но было слишком поздно: умывшаяся и вышедшая из ванной в чём мать родила Черри-Джезебель заметила, как я роюсь в её вещах. Вампирша не проявила никаких эмоций. Не взорвалась праведным гневом, не схватилась за первую попавшуюся хренотень, нет. Вместо этого самозванка вырубила магнитофон, уселась на край кровати, закинула ногу на ногу и поманила меня пальчиком.       — Ну и что ты собралась со мной делать, Черри? — я скрестил руки на груди. — Или же ты Джезебель Локк?       И снова этот приятный смех.       — Я рада, что ты сссссамостоятельно, безссссс чьей бы то ни было помощщщщщи, разгадал загадку, — теперь Черри-Джезебель начала растягивать шипящие и свистящие звуки, подражая змеям. И у неё это отлично получилось… я заворожен её голосом, не говоря уже о внешнем виде.       Она встала и начала медленно подходить ко мне, виляя бёдрами и меняя цвет глаз на ярко-голубой. Я смотрю на лжеЧерри, не отрываю взгляда. Она улыбается, обвивает шею руками:       — Я вижу, чшшшшшто ты ищешшшшшшшь блаженссссссство.       Наконец, девица убрала правую руку и сжала мой хер. Я прикрыл глаза и погладил Черри-Джезебель волосы. Она мурлыкнула, подражая кошке.       — Хочешь, чтобы я очухался таким же больным, как Пол или его девушка? — уставился я, опуская одну из рук ниже талии. Почему-то Джезебель выглядела нормально, не смахивала на заражённую вирусом, а ведь у оных не только круги под глазами, но и глаза налиты кровью.       — Значит, такова твоя сссссссудьба, Вэнс, — уверенно парировала девица, то сжимая и разжимая хер, то облизывая шею. Закончив, она села на колени и начала расстёгивать мне ширинку брюк. — Нашшшшшши ссссссссудьбы предопределены с того момента, как мы осознаём сссссссебя. И ты не иссссключение.       — Фаталистка, блин, — фыркнул я, нагибаясь и отталкивая от себя девку. Она оказалась малость ошарашена моим поступком. Плюс в номер ворвалась Эля, явно взволнованная моим отсутствием. Джезебель наигранно удивилась и завопила:       — Дамочка, я же сказала: жди снаружи! — даже указала на дверь.       Игнорируя вопль, Ларсен наставила на меня нож и предельно серьёзным тоном произнесла… хотя нет, рыкнула:       — А с тобой, муженёк, поговорим после.       Заорав «Ах ты шаболда!», Джезебель вскочила на ноги и схватила было Аристократку, но я, не собираясь наблюдать за схваткой двух женщин, инстинктивно выставил ладонь вперёд. Голая соперница зажала рот руками, но всё равно выблевала кровь на кровать, пачкая её. Она не могла встать, руки тряслись как у торчков, давно не потреблявших дозу.       — Ср… сраный… — прохрипела Джезебель, продолжая валяться на полу. Под конец она, зло пялясь на меня, выкрикнула: — Сраный Тремер!..       Смотревшая на всё действо Ларсен не стала церемониться. Она схватила дрожащую девку за волосы и перерезала ей горло тем самым ножом. Из разреза хлынула кровь. Джезебель что-то там хотела сказать, но из горла вырвался только хрип, смешанный с бульком. Вампирша продолжала смотреть на меня даже после смерти. И лишь сейчас я заметил, что радужки-то её потускнели. Если память мне не изменяла, потускневшие радужки означали «Всё». Вампир приказал долго жить.       Отдышавшись после короткой схватки и убийства Джезебель Локк, я указал на её труп:       — Эта девица чуть не заразила меня.       — Оно и видно, — криво улыбнулась Элинор, вытирая нож об одеяло. Вспомнив про содержимое одного из ящиков, я со словами «Давай-ка я тебе кое-что покажу» подвёл собеседницу к столу, выдвинул заветный ящик и выложил на стол всё барахлишко, включая фотку. Чёрный блокнот был полон записей клиентов и клиенток. Ничё необычного. А вот во втором — тёмно-зелёном — вообще ничего не было записано. Неожиданно из него выпал картонный листок со звездой, у которой восемь волнистых лучей, и черепом поверх неё. Внизу было написано «Я просвещена».       — И для кого же эта нимфоманка — Ангел?.. — пробормотала Элинор, складывая фотку в клатч. Тут она обратила внимание на выпавшую картонку и прочла надпись вслух.       — Я пойду поищу ещё что-нибудь, — сказал я и направился в дальнюю комнатку, обойдя стенку для телика. Внутри ничё необычного не оказалось. Ну подумаешь, комод с двумя ящиками, да серебристого цвета небольшой прямоугольный сейф, на котором стоит утюг. Сам же сейф был чуть приоткрыт. Учитывая, что Джезебель, представившаяся как Черри, ничё нам с Элей больше не сделает, я вытащил наружу содержимое сейфа. А именно, книжонки «Хотите пострелять?» и «Компьютер для чайников».       — Надеюсь, ты нашёл, что искал, — ухмыльнулась подкравшаяся Ларсен. Я от неожиданности ойкнул и молча передал ей книжки, затем решился задать вопрос:       — Помнится, ты хотела со мной о чём-то поговорить?       В ответ женщина рассмеялась. Меня осенило: уж очень убедительна была Эля в роли моей «жены»! А я уж было поверил. Больно естественно она отыграла роль, особенно когда Локк велела ей уходить, а та не послушалась просвещённой кем-то девицы.       — Купился? — поддела меня Вентру, возвращаясь к столу. Что до меня, то я был не в силах оторвать взгляда от её ног… сука, мыслишки опять лезут в башку в самое «подходящее» время! Такое со мной было уже хер знает сколько раз! Благо у меня есть надёжное средство.       Я треснул себе по затылку. На моё «счастье», это заметила Элинор, складывавшая барахлишко в клатч. Она приподняла бровь и обеспокоенно вопросила:       — Юджин, ты чего?       — А, Локк никак не хочет покидать мои мысли. Даже после смерти, — небрежно отмахнулся я, легонько пиная труп Джезебель. Фух, вроде бы удалось отмазаться. — Кстати говоря, как будем избавляться от нимфоманки?       — Её заберут ЦКЗшники, которых я вызывала, пока тебя совращала Локк, — заверила Ларсен, обходя стенку под телевизор. Я проследовал за напарницей и забеспокоился насчёт кое-чего:       — Не боишься, что нас будут искать?       Закатившая глаза Эля возразила, что звоночек был не с её телефона, а с другого, «одолженного» у како-то мимо проходившего постояльца. К нему наша Аристократка применила Доминирование и, приказав отдать телефон, вернула его после вызова, а затем велела возвращаться к себе в номер. Я понятия не имел, кто этот тип, но в данный момент мне было начхать, ведь спасение города сейчас важнее.       Спустившись по знакомому нам маршруту, мы вернули портье ключ. Хорошо, что наши шмотки не были испачканы кровью, а то было бы несдобровать. На вопрос, как мы провели время, я, поддерживая образ «мистера Вэнса», попросил не беспокоить некоторое время Джезебель, поскольку она смертельно устала. Портье удовлетворился ответом.       Итак, Элинор я помог. Теперь черёд ехать в Голливуд забирать кассету у курьера и искать Ярвуда Ромеро… но это будет завтра, на сегодня мои приключения, можно сказать, подошли к концу.