Вампир: Кровные Узы

POV Кандидат в Послушники Юджин Флинн Недалеко от Лос-Анджелесского музея естественной истории 21 декабря 2004 года, 01:57       Фургон Грейс остановился немного далековато от музея, в районе Экспозишен-Парк-драйв, близ мемориального колизея Эл-Эй. Но вопреки названию это был стадион, где 72 и 20 лет назад проводились олимпиады. Дома, в Сакраменто, у папы остались сувениры вроде зажигалки, колоды карт, пары чайных ложек с белоголовым орланом Сэмом — талисманом тогдашней олимпиады, пряжки с бегуном и плаката, на котором была изображена церемония закрытия игр.       — О чём задумался? — поинтересовалась Грейс, делая глоток из банки с кровью. Она не могла не заметить, как я натурально пялюсь на стадион, где папа вместе с бабушкой и дедушкой болел за Штаты. Я отмахнулся:       — Так, о всякой фигне.       Не говорить же малознакомому человеку, что я заметил на крыше стадиона знакомый силуэт! Она решит, что я ёбнулся. Как Психи, и похеру, что назвать их Психами — значит, сказать, что ветер дует или солнышко светит.       Грейс, видать, удовлетворилась моей отмазкой, раз не стала расспрашивать. Как только она показала жест Вернону, тот заглушил движок. Ребята, носившие дешёвую неприметную одежду, напялили балаклавы и стали по очереди выходить из фургона. Я, Грейс и Вернон тоже надели их. Со стороны мы походили на банду. Не хватает только инструментов для взлома или оружия.       — Выходи, — велела Уорд. Дважды говорить не пришлось: я открыл дверь, вышел из транспорта и подал Бунтарке руку. Она её тупо проигнорировала, самостоятельно встав на тротуар. Вернон всё ещё сидел за рулём. — Вернон, оставайся здесь. Будь готов убраться отсюда, если тебя заметят.       Пацан-Псих молча кивнул и, после того, как Грейс хлопнула дверью, уставился куда-то вперёд. Хорошо, что не на меня или других. Тем более, здесь, ночью, никого, кроме нас, не было. Я повернулся: фургон остановился близ калифорнийского научного центра на Экспозишен-Парк-Драйв. Помнится, 8 лет назад его временно закрыли после землетрясения в 94-м.       — Следуем плану, — напомнила Грейс. Согласно ему, «банда» должна была пройти через парадный вход, а я, Грейс и Дороти — девица-Ворона — через чёрный. Затем Дороти, пользуясь Затемнением, проникает в комнату охраны и выключает сигнализацию и камеры. Это если она не застанет на месте своего гуля — Марти. В противном случае задача будет облегчена. Что же до остальных, то они будут искать камень лингам во всех служебных помещениях, при этом оглушая спаливших их охранников. На мой логичный вопрос «А если окажется, что камушек — экспонат?» Грейс тогда, на инструктаже, ответила, что камень считается утерянным. Экспонатом он станет только после тщательной проверки на подлинность.       Мы втроём с Грейс и Дороти шли позади всей команды. Как только в поле зрения окажется здание музея, мы немедленно отделимся, активируем пояса невидимости, похожие на те, что использовал наш с Ульрихом отряд. Только маркировка на них была другая, на немецком языке.       Спустя несколько минут, едва здание музея показалось на наших глазах, отряд Грейс разделился и спрятался за ближайшими деревьями. Снаружи никто не бродил, но это не означало, что охраны нет на месте. Я же, Дороти и сама Грейс активировали пояса. Пока мы с дамами перебегали через газон, я бросал взгляды на музей. Над парадным входом висела объёмная надпись «LOS ANGELES COUNTY MUSEUM OF NATURAL HISTORY», по правую и левую стороны лестницы стояли флагштоки. На одном — флаг США и ещё какой-то, а на другом — флаг штата Калифорния. Плюс, здание украшали плакаты с различными животными.       — Грейс, это точно музей естественной истории? — полушёпотом осведомился я у мисс Уорд. Ответить-то ответила, но далеко не сразу. Только когда мы подошли к чёрному ходу, она язвительно спросила:       — А ты точно с глазами родился, а не получил их от Изверга?       — Я в Эл-Эй новенький, если что, — буркнул я, облокачиваясь о стену. Грейс встала напротив двери, а Дороти скрестила руки за спиной и закрыла глаза. Спустя полминуты Уорд сообщила нам:       — Один охранник только что ушёл. Следуем за мной и не шумим. Даже если кого-то убьют, не разбивать строй.       — Говно вопрос, — отозвался я, заходя в запасный коридор вслед за Грейс. Я не запоминал направления, тупо шёл тенью за Вороной. За одним поворотом я вытаращил глаза и даже встал в позу. Оказалось, что я видел перед собой макет динозавра!       — Не стой, как статуя Гранта! — недовольно шикнула Дороти, легонько толкая меня вперёд. Я промолчал, не особо желая рассказывать о макете, чуть не напугавшим меня до усрачки. Только я хотел обернуться, как никого не обнаружил! Выходит, младшая Ворона воспользовалась поясом или Затемнением?       Грейс достала связку ключей, гремя ими на весь коридор. Я покачал головой: ну и дурдом. Говорит, чтоб мы не шумели, а сама… Женщина не обращала внимания на наши с Дороти взгляды, ища подходящий ключ. Всё же найдя его, она вставила в замок и повернула. Послышался звук открывания замка.       — Неужели подошёл?.. — прошептала Грейс, медленно открывая дверь и выглядывая. В другом коридоре тоже пока никого не видно. Я воспользовался Прорицанием. Аур нет, кроме моей и двух других, принадлежащих Грейс и Дороти. Первая скомандовала: — Пошли.       Мы по очереди вышли в этот коридор. На полпути я, не вырубая Прорицание, запалил голубую ауру. Никаких оттенков. Выходит, человек? Хлопнув Грейс по плечу, я на её молчаливое дёргание подбородком ответил:       — Охранник. У двери слева.       — Поняла, — Бунтарка медленно подкралась к охраннику, который зачем-то лапал дверную табличку. Хмыкнув, паренёк развернулся спиной к Грейс, тем самым совершив ошибку. Вампирша долбанула тому по шее ребром ладони, надёжно вырубая его. То, что аура никуда не подевалась, говорило о том, что Уорд рассчитала силу. Но на всякий случай я предупредил напарницу:       — Смотри, не убей следующего охранника.       — Эй, это ж я! — подмигнула мне Грейс. Дальше вроде без эксцессов пошло дело. Бунтарка по-прежнему оглушала попадавшихся охранников, но не убивала. На следующем повороте женщина вскинула кулак. Мы с Дороти сразу остановились и присели на одно колено. Как оказалось, мы стояли перед постом охраны. И чудо, что камер тут нет, иначе сбежалась бы вся охрана.       Мисс Уорд медленно прислонила два пальца к левому виску. Охранник внутри поста, ранее смотревший на мониторы, устремил свой взор на нас. Или только на Грейс, хрен поймёшь. В общем, этот жилистый паренёк ничего не сказал, не закричал «У нас гости!», нет. Просто кивнул, напечатал что-то на клавиатуре и мониторы все погасли. Грейс с опаской выглянула из-за угла. Я сделал то же самое. Камера, больше смахивающая на операторскую, по-прежнему поворачивалась из стороны в сторону.       — Ну, теперь можно? — спросил я у Бунтарки. Она просто пошла к входной двери поста. Я с опаской последовал за ней, шаг в шаг, не забывая смотреть на камеры. Отчего-то Дороти плелась слишком медленно, мне приходилось её подгонять.       Тот охранник, что вырубил камеры, просто открыл дверь, едва Грейс сжала пальцы в кулак и собралась стучать. Вот теперь я внимательней рассмотрел морду лица паренька: ничем не примечательная. Не шибко круглая, но и не вытянутая. Глаза светло-серые, губы тонкие, нос с горбинкой. В принципе, больше никаких запоминающихся деталей.       — Впустишь? — задала Грейс вопрос парнише. Тот молча отошёл от прохода, пропуская нас троих. Но при виде Дороти, охранник изменился в лице. Он сжал челюсти и, продолжая пялиться на Ворону, рыкнул:       — А что тут забыла эта шмара?       Услышав слово «шмара», Дороти шагнула в сторону паренька, явно намереваясь начистить ему лицо. Драки, хвала высшим силам, не случилось. Спасибо вставшей между ними Грейс. Она раскинула руки, не давая ребятам наброситься друг на друга, и прошипела:       — Отставить драку! Потом разберётесь друг с другом, щас у нас совершенно другие заботы.       Охранник, тяжело дыша носом, сымитировал плевок, а Дороти и вовсе вышла из помещения. Я же облокотился о стену, как вдруг парень кивнул на меня головой, спрашивая у Грейс:       — Это кто?       — Колдун по имени Юджин. Юджин, это Марти, — представила нас друг другу Бунтарка. — Марти — мой верный гуль. Не обижай его, и не буд…       — Понял, — прервал я Грейс, сразу догадавшись, к чему она клонила. Теперь я обратился к Марти: — В общем, Марти, мы тут не чаи гонять пришли. В музее находится камень лингам. Говорят, он здесь.       — Эти те, кто говорят о камушке, правы, — подтвердил гуль слова Пиши. Он подошел к какой-то тумбочке и стал доставать из верхнего ящичка какие-то бумаги. Воскликнув «Да!», Марти взял фотографию с камнем, точь-в-точь как в «Индиане Джонсе», и дал её мне. — Он?       — Он, он, — подтвердил я, протягивая фотку гулю обратно. — Так где найти камушек?       Марти включил один монитор. Камера показывала какую-то лабораторию, картинка не шибко чёткая. Хрен что вообще разберёшь. Гуль, не дожидаясь, пока я его спрошу, ответил:       — Камень в этой лаборатории. По крайней мере, коробка, в которой его приносили, здесь, — и указал ручкой на стол в лаборатории. Затем он вырубил монитор: — Как выйдите — увидите на полу две полоски: красную и зелёную. Идите исключительно по зелёной полосе, никуда не сворачивайте. Потом, спустя шесть поворотов, вы увидите большое такое окно в лабораторию. Прошу, — тут Марти крепко взял Грейс за запястье, чего она никак не ожидала, и попыталась отстраниться. Но хватка гуля оказалась сильной. — Не разбивайте окно, иначе сбежится охрана.       — Что-нибудь придумаем, — обнадёжила Грейс, лупя свободной ладонью по руке Марти. — Так, Юджин, — теперь она обратилась ко мне, — на всякий случай включаем пояса. Ты будешь идти вслед за мной, тен… — её прервал стук по стеклу. Мы втроём подняли головы и увидели Дороти, ехидно лыбящуюся и указывающую большим пальцем на оглушённого охранника. Грейс подняла большой палец вверх, мол, молодец, не дала спалить нас.       — В общем, я тя понял, — произнёс я. Со словами «Ну вот и хорошо» Бунтарка вышла из поста охраны, не прощаясь с Марти, что я сделал за неё: — Бывай. Может, ещё увидимся.       — Давайте, давайте, — бормотал Марти, садясь на одно из кресел на колёсиках. Мы же с Грейс врубили пояса невидимости и вышли навстречу Дороти. Она тоже включила пояс, поэтому я призвал Прорицание, чтоб благодаря аурам я ориентировался в пространстве.       На первых порах мы ни на кого не натыкались. Камеры разве что крутились, не фиксировали нас… Зараза, надо было внимательнее смотреть на мониторы. К тому же, мы замерли на развилке, ведущей налево и прямо. Я не знал, куда вообще идти. Грейс тоже, поэтому мы остановились.       — Куда идти-то? — шёпотом спросил я у Бунтарки. Её силуэт смотрел то прямо, то налево. Она легонько стукнула меня по правому плечу и указала вперёд, Дороти же пошла по левому пути. Идя по прямому пути, я слышал шажки Грейс за спиной. У поворота я заметил ауру человека и остановился. Напарница тоже встала. Не смотря на неё, я прошептал: — За поворотом охранник. Ходит вперёд-назад.       — Как встанет к нам спиной — быстренько пристраиваемся к стене, — услышал я у себя в голове голос Грейс. Может, освоила внеклановую Дисциплину? И, явно прочитав мою мысль, Уорд произнесла, снова в моей башке: — Да, освоила.       Я никак не отреагировал, продолжив следить за охранником. Вот он встал спиной к повороту, чем мы и воспользовались, чуть ли не на скорости света прильнув к стене. Далее мы приставным шагом топали мимо мужчины. Замирали мы с Грейс, только когда он шёл мимо нас. Порой мне казалось, что охранник смотрит прямо на меня или на Грейс. Возможно, у него глюки. Но он точно не вампир, иначе аура была бы бледной.       Стоило нам тем же приставным шагом дойти, наконец, до поворота, как вдруг Грейс слишком громко наступила на кафель. Я сразу повернул башку, то же самое сделал и заподозривший неладное охранник. Бунтарка аккуратно присела на корточки. Парень медленно, на манер Снегга из «Гарри Поттера», протянул руку и… поймал лишь воздух. Он внимательно рассмотрел кисть, закатил глаза и сымитировал плевок.       — Сучье вымя! — рыкнул охранник, после чего, как ни в чём не бывало, продолжил патрулирование. Мы с Грейс же медленно завернули за угол. Хвала яйцам, мы находились уже напротив нужной нам лаборатории. Вот только есть маленькая — размером со Скалистые горы — проблемка: входная дверь-то по ту сторону стекла! А Марти попросил не разбивать его.       — Только не вздумай разбить стекло, — напомнил я Грейс. Её силуэт энергично закивал и деактивировал пояс. Женщина достала из рюкзака на спине… тот самый камень! Я уставился на него и выдавил:       — Откуда…       — Качественная подделка, — шёпотом пояснила Бунтарка. — Друзья подогнали вечером, пока ты дрых.       Я сразу понял её замысел: настоящий камень мы заберём с собой, а подделку оставим, чтоб исследователи на следующий день ничего не заподозрили. А даже если и заподозрят, то спишут на брак или незадачливых доставщиков, перепутавших камни.       — А дверь-то там, — я указал Грейс на входную дверь за стеклом. По-другому в лабораторию, не разбив окно, не попадёшь. Неожиданно опустилась решётка вентиляции. Я первым это заметил, а потому врубил Прорицание. Аура у невидимого создания бледно-фиолетовая. Походу волнуется паренёк или девка. Я позвал женщину: — Грейс, подойди-ка.       — Ну что? — буркнула недовольная Бунтарка. Она тоже увидела опущенную вентиляционную решётку, остаточно большую, чтоб в шахту мог пролезть взрослый мужчина. — И кого ты видишь?       — Хрен его знает, — ответил я Грейс, пока силуэт ходил, что-то высматривал, но в упор не обращал внимания на коробку, где мог находиться камень. Мы с напарницей переглянулись. Она махнула ладонью, мол, делай, что хочешь. Я пожал плечами, вырубил пояс невидимости и решился постучать, дабы привлечь внимание невидимки, чья аура выдаёт его или её с головой. Я простучал мелодию имперского марша. Силуэт застыл и повернул голову на звук. Аура на пару секунд стала бледно-салатовой, а потом окончательно сменила цвет на бледно-красный. А вскоре силуэт достал откуда-то ствол и прицелился.       Я выпучил глаза и пригнулся за долю секунды до выстрела! Естественно, пуля прошла через стекло. М-да, парень или девка явно не друг ни мне, ни Грейс. Сама же Грейс зачем-то вырубила пояс и, разбив стекло окончательно, прыгнула внутрь, я следом за ней. Силуэт залезал внутрь шахты, но я не собирался отпускать его или её просто так. Я налетел на него/неё и сбил с ног, одновременно навалившись всем телом. Невидимое нечто начало брыкаться, силясь вырваться из моей крепкой, как у Терминатора, хватки. Грейс изловчилась и сорвала с незнакомца пояс невидимости. Покров невидимости немедленно спал, показывая нам обоим мужчину во всём чёрном, харя его скрыта балаклавой.       Сам мужик продолжал брыкаться, пока я не врезал ему в солнечное сплетение локтем. Тот уйкнул, схватился за него и согнулся в три погибели. Грейс достала невесть откуда взявшиеся наручники и надела их грабителю на руки. А я снял балаклаву. Мужик как мужик, ничего особенного… кроме клыков. Лично у меня клыки торчат постоянно, уж не знаю, почему. У этого, видимо, клыки только сейчас обнажились. Хотя хер его знает, скрывает ли он их.       — Грейс, ты не знаешь этого типа? — поинтересовался я у Бунтарки, хватая мужчину за щёки и разворачивая его башку к себе. Та уже подменила камни и кинула подлинник мне. К счастью, я поймал его. После я засунул камушек себе в рюкзак. — Не знаешь?       — Не-а, — мотнула женщина головой. Как говорит таксист Лёня, «На нет и суда нет». Стоило мне убрать пальцы и уложить мужика так, словно бы он обо что-то споткнулся, как он ожил и набросился на меня, принимаясь душить.       Я стукнул рёбрами ладоней по рукам недограбителя, это не возымело никакого эффекта. Тогда я пнул соперника в пах. Он сдавленно вскрикнул и ослабил хватку, чем я и воспользовался, выкрутившись и свернув мужику шею. Отчётливо был слышен хруст шейных позвонков. Грейс резко развернулась, смотря то на меня, то на труп. Я просто положил дохляка на пол, обошёл стол и, буркнув «Готов», перелез через оконную раму. В суматохе схватки я не услышал звук сигнализации, которая теперь громко орала. Слишком увлёкся дракой.       Перед тем, как выйти в сам коридор, мы врубили пояса невидимости. Теперь Грейс полагалась на моё Прорицание. С Дороти мы столкнулись у будки, где работал Марти. Взволнованный гуль распахнул дверь, пропуская нас с Грейс и Дороти внутрь. Работали все камеры, включая ту, что в лаборатории.       — Ребят, а что это за мужик? — гуль-охранник тыкнул пальцем в монитор. Я взял слово:       — Какой-то грабитель. Вамп, как и мы. Это, если что, он выстрелил в окно, там должна была остаться гильза.       — Так вот почему сработала сигнализация… — буркнула Дороти, опираясь спиной о стену и скрещивая руки на груди. — К слову, Грейс, а вы с Флинном нашли камушек?       — Нашли, нашли, — ответил я за Бунтарку. Мы втроём кивнули друг другу, и собрались было уходить, как вдруг Марти окликнул нас:       — Ребят! Мне нужна помощь в одном дельце.       Женщины недовольно вздохнули, они явно не собирались тут задерживаться надолго. Дороти осталась на стрёме, а Грейс вместе со мной подошла к гулю и вздёрнула подбородком. Марти озвучил необычную на первый взгляд просьбу:       — Оглушите меня. Иначе коллеги заподозрят неладное и подумают, что я помог грабителям.       — Я точно не буду оглушать, — мотнула Грейс башкой. — Могу ненароком сломать тебе шею. Пусть вон, Юджин это сделает, — она хлопнула меня по правому плечу. Я поспешил возразить:       — Э, а ты не боишься, что Я могу сломать пару шейных позвонков, не рассчитав удар?       — Сломаешь Марти парочку позвонков… — Бунтарка положила руку мне на плечо и так улыбнулась, что мне сразу расхотелось ей возражать, — …отправишься вслед за ним. Всё понятненько?       Я не ответил, сразу поняв, чем мне грозит непроизвольное убийство Марти. Я вправду боялся, что удар ребром ладони по шее станет для гуля фатальным. На всякий случай я врубил Прорицание, хотелось убедиться, что после оглушения Марти будет жить. Посмотрев за плечо Марти, я прищурил глаза и охнул:       — Ой-ёй-ёй, мама, мама!.. Сама Праматерь Арикель здесь. Надо же.       Гуль приподнял бровь, медленно повернулся ко мне спиной и посмотрел туда же, куда и я. Парниша тут же получил ребром моей левой ладони по шее и мешком плюхнулся на пол. Аура пока никуда не исчезла, но проверить пульс не помешает. Что я, собственно, и сделал. Так… Пульс есть. Я обнадёжил волнующуюся мисс Уорд:       — Жить будет.       Женщина облегчённо вздохнула и скомандовала:       — Врубаем пояса и валим рогом к нашей тачке.       Мы немедля активировали пояса невидимости, вышли из охранной будки и, пристроившись к стене, обошли одного охранника, который собрался заходить в будку. Он был чересчур сосредоточен на поиске грабителей, а не на трёх силуэтах, что дало нам время вернуться в первый коридор. По пути Грейс телепатией сообщила об обнаружении камня и его получении. Почему телепатией? Потому что я услышал её голос в голове, наяву она молчала как рыба.       Покинули мы музей так же, как прибыли: через чёрный ход. Остальные из банды Грейс, врубив пояса невидимости, бежали через газон и пешеходную дорожку к нашему фургону. Мы тоже примчались к машине, заняв все прежние места. Вернон не испугался, только посмотрел на наши ауры. Сразу после того, как мы выключили пояса невидимости, Вернон зажёг двигатель и надавил на педаль газа, сам фургон тронулся с места.       — Ну что, нашли камушек? — осведомился кто-то из банды Грейс. Я ответил за неё, смотря вперёд:       — Нашли, нашли, — жестами попросив у Грейс рюкзак, я достал камушек и уставился на него. Вроде бы так прост по форме, а есть в нём что-то потустороннее, связанное со смертью.       — Куда едем? — спросил Вернон не то меня, не то мисс Уорд. Бунтарка обратилась ко мне:       — Ну так куда? К тебе домой или у нас выспишься?       Я решил отоспаться у ребят, звонить Терезе ночью и отрывать её от сна не хочется от слова «совсем». И вещи свои забрать не помешает, не могу же я припереться к сёстрам Воэманн в одежде, как у грабителя! К Пише проситься переночевать я не буду, неуютно засыпать в морге бывшей больницы, где живёт одна Нагаражда, охраняемая жмуриками. POV Вождь Коммуны Беверли-Хиллз Тереза Воэманн Клуб «Asylum», 424 Север-Беверли-Драйв, Беверли-Хиллз Тот же день, 13:56       Трель мобильного телефона помешала мне допечатать письмо очередному инвестору, грозившемуся прекратить финансирование, если в ближайшую неделю не приступят к реставрации отеля «Ocean House». С тех пор, как строители и реставраторы в страхе разбежались, прошло немало времени. То, что Юджин нашёл кулон и передал мне, было лишь половиной дела. Надо прогнать обитающих в отеле призраков. Увы, я — Ворона, а не Некромантка или Мафиози. Про близняшку-Психичку и говорить не стоит.       Вздохнув, я протёрла глаза и взяла телефон. На экране отображалось имя Юджина. Или он нашёл артефакт для Пиши, или хочет спросить моего совета, или вовсе пригласить куда-нибудь… Вариантов, на самом деле, много.       — Да? — произнесла я в трубку. Флинн подал голос:       — Привет, Тереза. У меня для тебя две новости. Обе хорошие, с какой прикажешь начать?       — На твой выбор, — махнула я рукой, взяла банку хорошего пива и сделала пару глотков. На том конце линии Колдун что-то спросил у кого-то, после чего снова заговорил со мной:       — В общем, камушек лингам я нашёл, Пиша рада находке.       — Вторая хорошая новость, — напомнила я неонату утвердительным тоном. В этот момент в кабинет вальяжно зашла Жанетт, на что я не могла не обратить внимания. Тем временем, зададакавший Тремер сказал:       — Пиша готова хоть щас поехать с тобой к отелю и прогнать призраков. Только… — на секунду он замолчал, — на улице малооблачно, не думаю, что Дисциплины сработают.       А вот это уже проблемка… решаемая, от неё не случится Судный День. Что я, уставившись на экран монитора, и озвучила Юджину, пусть и по-иному:       — Ничего страшного. Прямо сейчас ехать никуда не надо, так ей и ск… — я не успела договорить, так как Колдун буркнул «Секундочку» и заговорил с Пишей, из его слов я разобрала как имя Некромантки, так и фразу Юджина об откладывании поездки к отелю. Ну, а индуска велела парню спросить, когда я буду свободна.       — Тут Пиша спрашивает, когда конкретно ты освободишься.       — В 8 вечера, — мигом ответила я, так как именно в это время я с Жанетт обычно приезжаю домой. Флинн повторил мои слова и, судя по обрывкам фраз Пиши, она удовлетворена ответом. Сестричка тем временем уселась на кровати, закинув ногу на ногу, и приступила к напеву мелодии.       Я попрощалась с Юджином, пожелала ему удачи и отключилась. Положив телефон, я зло посмотрела на Жанетт и прошипела:       — Ну ты вообще ни разу не вовремя!       И что слышу в ответ? Ехидный смешок! Эх, Жанетт, Жанетт… Клуб тебе точно не достанется. Никаких деловых навыков. Если б не красивое тело и умение завлекать клиентов, была бы натуральным балластом. Впрочем, я бы не бросила сестру на произвол судьбы. Как-никак, родной человек.       — Ладно, сестричка, ладушки, — Жанетт подняла ладошки в примирительном жесте и села напротив меня. — А если серьёзно, то я пришла не просто так.       — Опять нужны деньги на очередную оргию, — сразу, не спрашивая, догадалась я. Бывало, что Жанетт просила денег на выпивку, оргии… Редко просила, но метко. Вот и сейчас настал этот момент.       — Нет, — мотнула головой сестра. Косички её смешно так развевались. — Я отнюдь не про оргию. Помнишь те убийства?       Догадка моя разбилась в пух и прах, как только я услышала про убийства. «Юной» Психичке не требовалось уточнять, что за убийства. Они подняли на уши весь округ ещё во время борьбы властей Лос-Анджелеса и фракций паранормов с Братством Девятого Круга. Крестанутые были чуть ли не единственными из фракций, что не враждовали с сектантами-фаталистами. Зато на паранормов и тех людей, что им сочувствуют, охотятся целыми полками.       — Они до сих пор совершаются, — констатировала я. Жанетт еле кивнула, как бы соглашаясь. А затем, она объяснила:       — В общем, мои коллеги по клану говорят, что одной из слабокровных — Роуз — грозит опасность.       Я шумно вздохнула. Опять сестричка нашла подругу по клану благодаря своей Сети Безумия. Или Гобелену. Или Паутине. Чёрт его знает, как зовётся фиговина, связывающая разумы Малкавиан воедино. Психи, похоже, и сами почти не знают, что такое «Сеть Безумия». А если и знают, то скрывают этот факт ото всех. Подобно Тремерам, скрывающим секреты Тауматургии.       — Очередная твоя любовница, — буркнула я, допечатывая письмо инвестору. — Угадала?       — Неееет, — протянула Жанетт, закатывая глаза. — Она — одна из слабокровок из Санта-Моники. Уж не знаю, почему, но она уверена, что её захотят устранить, как свидетеля.       — Пыталась хоть вразумить её? — осведомилась я. Чего у Жанетт не отнять, так это того, что она одна из тех Психов, что могут и хотят нормально говорить, не как умалишённые. Не нужно, как кто-то из местных Примогенов, открывать гигантские тома человеческо-малкавианского словаря.       В ответ сестрёнка махнула ладонью:       — Без толку. Как об стенку горохом.       Тут меня осенило. Почти все жертвы того убийцы были вооружены. Безоружных не трогали, а их рассказам о загадочном невидимом хамелеоне-переростке мало кто верил. Об этом я и сказала Жанетт, на что та недоверчиво фыркнула:       — Вот Роуз это и скажи.       — Знать бы ещё, где она находится, — развела я руками, не желая ни спорить, ни ссориться. Жанетт довольно долго отходила после нашей с ней ссоры в конце октября.       — Раньше тусовалась на пляже Санта-Моники, — произнесла сестричка-близняшка, подходя ко мне и кладя руки на плечи. — А сейчас… — тут она замолкла. Или что-то вспоминает, или о чём-то думает. Я подняла голову и посмотрела в разноцветные глаза родной Психички. Кто бы что ни говорил, но прикосновения Жанетт успокаивали. И плевать, за что конкретно она меня трогает: за грудь, за шею, за плечи, за бёдра, за половые губы… Я была довольна благоразумием Флинна, не собиравшегося разбалтывать наш с Жанетт маленький секретик.       — Продолжай, — попросила я сестру, намеренно не уточняя, что конкретно ей надлежит продолжить. Одна рука Жанетт устремилась к декольте пиджака. Девочка нарочито медленно сжимала-разжимала правую грудь, отчего мои щёки залились румянцем, а я, не издавая ни звука, облизнула губы.       — А ещё говорят «Тереза — снежная королева», — Психичка звонко рассмеялась. Смех её был заразителен, так что я его подхватила и засмеялась тоже, пусть и не так громко. Вдруг Жанетт убрала руку от моей груди. — Но если серьёзно, то я думаю, что Роуз будет прятаться именно в Санта-Монике. Может, поговоришь с тамошним Регентом?       От услышанного я, мягко говоря, офигела. Всё потому, что Регентом Санта-Моники был не кто иной, как… Фрэнсис Паркер Йоки. Тот самый неонацист, про которого ФБР мало что было известно. Кочевник, укрепивший свои нацистские взгляды после Второй мировой и налаживавший связи как с маккартистами, так и с ныне покойным Гамалем Насером, бывшим когда-то Президентом Египта. Для всех Йоки умер ещё 44 года назад. Но о том, что он жив и принял имя Улика Варанджа, я знала не только благодаря связям в Камарилье, но и благодаря Жанетт и её адекватным соклановцам, чьи речи можно разобрать.       Перспектива общения с неонацистом Йоки меня не радовала от слова «вообще», поэтому я развернулась к Жанетт лицом, гневно посмотрела на неё и возмутилась:       — Мать, ты совсем ку-ку? Как только я переступлю порог Капеллы, Йоки меня убьёт! Если только… — меня осенило. Йоки обещал кокнуть меня, если я зайду в местную Капеллу. О его визите в мой клуб или ко мне в дом не было ни слова. Воспользуюсь-ка этой лазейкой…       Не дав сестре ляпнуть, я взяла телефон и набрала номер Капеллы Санта-Моники. Спустя пару гудков из трубки раздалось:       — Капелла Санта-Моники.       — Добрый день, — как можно спокойнее поприветствовала я Колдуна. — Регент на месте?       — Кто говорит? — озадачился молодой Тремер. Я представилась ему и получила ответ: — Соединяю.       Гудки длились чуть дольше. Казалось, целую вечность. Жанетт пока молчала, но её ехидная улыбочка как бы убеждала меня в правоте родственницы. И вот, в трубке раздался голос столь нелюбимого мною Тремера:       — Добрый день, мисс Воэманн.       — И вам тоже, мистер Варандж, — поздоровалась я с Йоки, не называя его по настоящей фамилии. Попробуй я обозвать его «Йоки», «мистером Йоки», «Фрэнсисом» и «Фрэнком», меня бы ждала участь секс-рабыни или куклы на занятиях по Тауматургии. Нормам везёт, они умирают раньше кукол-паранормов.       — Что заставило вас, Вождя Коммуны Беверли-Хиллз, позвонить мне? — спросил меня Колдун, пока не подозревая ни о чём. — Если вы по поводу допуска в Капеллу, то советую вспомнить наш с вами последний разговор.       — Сэр, я совсем по другому поводу вам звоню, — заверила я Йоки-Варанджа. — Отчего бы не встретиться на вашей территории в… скажем, в парке Christine Emerson Reed? Скажем, возле театра Miles Memorial Pla…       — Сегодня точно не получится, мисс Воэманн, — отрезазал неонацист. Тут он окнул: — О! Вот что хотел спросить… А разговор этот не телефонный?       — Не телефонный, — подтвердила я, записывая на листке название парка в Санта-Монике. Йоки на том конце линии тяжело вздохнул, вполголоса пробормотал что-то неразборчивое. Он предложил мне встретиться 27 декабря, уже после празднования Рождества, ссылаясь на предпраздничные приготовления. Справедливости ради, Фрэнк был прав: даже Князь, не говоря уже о Вождях, готовился к Рождеству.       Делать нечего, пришлось соглашаться. Я записала на листке дату встречи, сложила его пополам и убрала в боковой карман пиджака. Мы с Фрэнком попрощались друг с другом и пожелали здоровья и отключились. Только я положила трубку, как Жанетт, доселе молчавшая, залилась звонким смехом.       — Я делаю это только ради того, чтоб ты не насиловала мне мозги, — процедила я. Я прекрасно знала: стоит сестричке прилипнуть ко мне с серьёзной — без шуток — проблемой, как она откажется отлипать, покуда я её не решу сама или с помощью друзей и той же Жанетт. — Давай, обслуживай и заманивай клиентуру, пока не погнала пинками.       Психичка вышла из моего кабинета и закрыла за собой дверь только после того, как я ей напомнила. Ну, а я вернулась к печатанию и отправке писем на почтовые ящики инвесторов. Письма сами себя не напечатают, а отель сам себя не восстановит.       Отправив письмо Вон Хо — владельцу сети ресторанов «Red Dragon», заинтересованному в открытии одного из них внутри старого нового отеля — я снова услышала трель мобильника. Хм… Неужто мистер Вон, разбирающийся в бизнесе куда лучше, чем в людях, так быстро получил письмо? Смотрю на экран и разочарованно вздыхаю: Юджин звонит. POV Кандидат в Послушники Юджин Флинн Здание бывшей больницы «Linda Vista», 610 Юг-Сент-Луис-стрит, Бойл-Хайтс, Лос-Анджелес Тот же день, одновременно с разговором сестёр Воэманн       — Ну, Флинн, здесь останешься? — спросила Пиша таким тоном, будто бы я соглашусь переждать день здесь, в морге заброшенной больницы, «наслаждаясь» вонью разложения. Осматривая помещение морга чуть внимательнее, чем вчера, я ещё больше убедился в том, что хрен я здесь побуду. Нет, будь я Нагараджей, я бы нашёл в этом месте какое-никакое очарование… Хотя, какое может быть очарование в ночёвке среди трупов, часть из которых ходит рядом и стережёт твой покой?       — Спасибо, мисс Пиша, но я предпочту обычную квартирку, — как можно вежливее отказался я, пока женщина завороженным взглядом любовалась камушком. Услышав, как я направляюсь к выходу из морга, Нагараджа окликнула меня:       — Подожди! — и, положив камень в раковину, открыла какой-то чемодан. Оттуда она достала свёрток. — Когда-то я получила этот трофей от Ассамита, воевавшего в русско-персидской войне…       — Ничего, ничего, — отмахнулся я, не считая нужным получить вещицу от Пиши. Изгнания призрака из отеля будет достаточно. Индуска помотала головой и уверенно возразила:       — Никаких «ничего». Скоро вы, католики, будете праздновать Рождество. Ну, а я — твоя личная Санта-Клаус.       М-да уж… ТАКАЯ заменительница Санты-Клауса напугала бы меня лет 20 назад, но не сейчас. Впрочем, я вынужденно, но принял у Нагараджи свёрток. Я хотел было развернуть ткань, как Пиша остановила меня:       — Откроешь дома. С ним тебя немного тяжелее будет убить и, тем более, ранить.       Я вздохнул, положил свёрток в артефакт и пожелал женщине удачи в приготовлениях к ритуалу, после чего открыл дверь. Жмурики стояли по обе стороны строем, как при параде. Не хватает винтовок M14, M1 «Гаранд» или M1903. Выдохнув, я как можно увереннее прошёл мимо мертвяков. Будь я человеком, а не вампиром, я бы давно тронулся умом. Наверное, ведь история, как говорил мой научный руководитель в историческом колледже, не имеет сослагательного наклонения.       Поскольку я помнил дорогу от морга до парадного входа в бывшую больничку, то заблудиться я бы не смог при всём желании… разве что, будучи сильно пьяным. На месте фургона теперь находилась машина мистера Кейна. Он подобрал меня из хаты Грейс и привёз сюда, не взяв при этом денег. Обычно брал каждый раз, как меня подвозил, даже если я называл ему два адреса, куда нужно заехать. А в данном случае повременил.       Спрыгнув с клумбы на землю, я отряхнул штаны и повесил карабин SG552, забранный вместе с остальным барахлом, на плечо. Я подошёл к такси, и взялся было за ручку, как краем глаза уловил движение. Тот самый полупрозрачный силуэт! Только он находился на крыше заброшки. Я прищурился и поддался чуть вперёд, силуэт сделал то же самое! Я наклонил голову вбок — он повторил моё действие. Махнул рукой разок — и силуэт повторяет махание.       — Твою-то мать… — в ахуе выдавил я, затем тряхнул башкой и… не обнаружил силуэт на месте. Ушёл, гадёныш! Сплюнув на асфальт, я открыл заднюю дверь машины, загрузил туда сначала барахло, а затем и сам уселся. После того, как я захлопнул дверь, мистер Кейн поправил салонное зеркало заднего вида и завёл движок.       — Домой, юный каинит? — протянул мужчина, кладя свободную руку на рычаг коробки передач. Он прекрасно знал, какой именно адрес имелся в виду под «домой». Я пристегнул ремень, положил карабин под рюкзак и задумался. С одной стороны, далековато как-то от «Broadway Palace Apartments» до злополучного отеля. Адрес дома Терезы и Жанетт — 1340 Лорел-уэй — я знал благодаря Дамзел. Но так как девушки, по идее, должны будут заехать туда и что-то оставить и что-то забрать, то для начала надо обсудить это со старшей Воэманн.       — Одну минуту, мистер Кейн, — остановил я таксиста, достал из кармана телефон и нашёл номер Терезы. Корвинус устало пробурчала:       — Да, Юджин, что ещё?       — Слушай, Терез, а твой птенец ещё охраняет дом? — озадачился я. От той же Дамз я знал, что птенец Терезы — соклановец по имени Дэниел — приглядывает за домом и, если что, впустит меня, если так велит Сирша.       — Приглядывает, приглядывает, — протараторила Воэманн. Похоже, она понимает, к чему я клоню. — Я скажу Дэнни, чтобы он впустил тебя. Заодно заберёшь из моей спальни кулон.       — Знаю, какой. Можешь не переживать, — заверил я бизнесвумен. Собеседница произнесла:       — Тогда езжай к нам домой, адрес знаешь?       — Конечно, скоро там буду, — уверенно произнёс я и, напоследок сказав «Пока», закончил разговор и положил мобильник обратно в карман. Мистер Кейн потихоньку выезжал на дорогу, дожидаясь адреса. — Давайте-ка на 1340 Лорел-уэй.       — Как скажешь, — флегматично согласился таксист, давя на педаль газа и поворачивая руль влево. На всякий случай я развернул карту Беверли-Хиллз, отмеченную туевой хучей пометок. Отыскав Лорел-уэй, я спросил водителя:       — Мистер Кейн, а как вообще выглядит этот дом?       — Дом как дом, с бассейном на заднем дворе и неплохим видом на Город Ангелов, особенно ночью. Лучше один раз увидеть.       Я не стал спорить с мужчиной и засунул сложенную карту обратно в рюкзак, подложив её под свёрток Пиши. Попросив мистера Кейна разбудить меня по прибытию, я скрестил руки на груди, опустил голову вниз и закрыл глаза. Обряд обрядом, а поспать лишний раз не помешает. Тем более, в доме Грейс, больше похожем на комнату общежития где-нибудь в жопе Штатов, я толком и не выспался из-за соседей. Закатили, блять, вечеринку до самого утра, а потом затащили Дороти к себе и чуть не изнасиловали, поскольку девушек в той группе не было вообще. Хорошо, что рядом прогуливался Вернон. Я тоже тогда подоспел, врезал недокавалерам в челюсти и удрал вместе с Дороти и Верноном.       Естественно, Грейс пообещала устроить бухарикам «сладкую жизню». Я был уверен: они жалеют о содеянном… или делают вид. В любом случае, это уже не моя забота. Чуть менее часа спустя       Гудок такси вернул меня, задремавшего, в реальный мир. Я протёр пальцами глаза, потянулся и увидел, что перед дверцей стоит Дэнни — мужчина средних лет, больше похожий на молодого Алека Болдуина, сошедшего с экрана фильма «Охота за «Красным Октябрём». Как и в том фильме, Дэниел носил чёрный костюм-двойку.       — Отлично… — зевнул я, ещё раз потягиваясь и отстёгиваясь. Оплатив озвученную мистером Кейном сумму, я повесил рюкзак на плечо, открыл дверь и вышел из машины. — Здрасьте, — поздоровался я с Дэнни, протягивая руку. Ворон пожал её и молча проводил меня ко входу в дом.       — Если что непонятно — спрашивай, — сообщил Дэниел, открывая входные двери и становясь слева. Я еле кивнул и прошёл внутрь, как вдруг меня пару раз хлопнули по плечу. Ворон указал на ковёр и обувную полку, дескать, извольте, мистер Флинн, снять обувь и поставить её на свободное место. Пожав плечами, я разулся и поставил ботинки.       Только после этого я начал потихоньку охеревать — в хорошем, естественно, смысле — от интерьера дома. Центр гостиной был круглым, слева — два бежевых дивана в форме дуги, по центру — стеклянный стол, а справа — горящий камин. Стены и потолок белоснежные, пол украшен большими кафельными плитами, светло-серыми, не сильно выбивающимися из цветовой гаммы. Остальные элементы интерьера вроде картин, другой мебели и прочего меня не волновали.       — Дэниел, а в какие помещения мне лучше вообще не заходить? — осведомился я, кладя рюкзак и карабин на диван и усаживаясь рядом. Мужчина ответил:       — Спальни сестёр, а что?       — А можете поискать кулон из отеля «Ocean House»? Его Тереза должна была принести с собой ещё в октябре месяце.       Буркнув «Щас поищу», Ворон пулей рванул куда-то вглубь дома, оставляя меня наедине с мыслями. Я решил узнать, что же такого мне подарила Пиша, раз велела открыть позднее. Достаю свёрток и кладу рядом, отодвигая рюкзак и оружие подальше. Медленно разворачиваю ткань… и вижу нечто из костей. Точнее, черепок обезьяны с двумя то ли зубами, то ли клыками, торчащими из верхушки и низа черепа. Верхний зуб маленький, а вот нижний достаточно большой, чтоб его можно было взять двумя руками, словно меч. Ещё сбоку торчали два крошечных зуба или клыка. Такое ощущение, что они будто бы вросли в верхнюю челюсть черепа.       Вспомнились слова Джека и Дамз об Извергах — так называли Цимисхов, больных Изменчивостью. Если череп обезьянки кажется таким неестественным, то я даже не хочу представлять, как выглядят подвергшиеся Изменчивости Цимисхи и их боевые гули. Кажется, их зовут шляхтичами. Но в сравнении с вождями — страхуёбищами из нескольких гулей, высотой в два этажа, — шляхтичи доставляют меньше хлопот. Вроде. Буду надеяться, что не встречусь с вождями в первые месяцы, а то и годы, после Обращения.       Услышав шаги, я спешно завернул предмет в ткань и положил обратно в сумку. Дэниел вернулся с кулоном в руке. Тем самым, что я добыл в злоебучем отеле. Глаза мои загорелись: хорошо, что кулончик никто не стырил! Я поблагодарил Ворона и взял украшение, которое так шло Терезе.       Если в прошлый раз, я ничего не чувствовал при прикосновении к украшению, то сейчас я ощутил кое-что. Словно бы увидел от первого лица тот же кулончик, но в женских руках. Сразу вспомнился призрак девушки по имени Шэрон, ставшей жертвой истерички Эдварда… У неё были точно такие же ручонки, как и в то самое мгновение! К сожалению, больше ничего мне не удалось запечатлеть: ни окружение, ни людей, которые могли быть, а могли и не быть там.       — Юджин, всё в порядке? — забеспокоился Дэниел. Я так увлёкся кулоном, что не услышал, как он подошёл. Или он на самом деле никуда не уходил?       — Да, — отмахнулся я, засовывая кулон в передний карман штанов. — Если не считать, что сегодня вечером надо будет изгнать призрака из того отеля. Знаете про него?       — А то! — ухмыльнулся Ворон, плюхаясь на другой диван и усаживаясь в позу «американской четвёрки». — Мисс Воэманн чуть ли не чахнет над отелем, все уши им прожужжала. По крайней мере, мне.       — Небось, инвесторы лично к ней приезжали, — усмехнулся я, вглядываясь в потолок. К моему удивлению, Дэнни подтвердил догадку:       — Конечно приезжали. Даже к ней домой. Особенно этот, как его… — вампир наморщил лоб и стал протирать его, силясь вспомнить имя одного из инвесторов. — То ли Вон, то ли Мон… Но имя его — точно Хо.       Я вслушался в его слова. Имя «Хо» показалось мне знакомым. Всё потому, что до подписания контракта с Морской пехотой США я посещал пару раз ресторан сети «Red Dragon» у нас, в Сакраменто. Тогда администратор разговаривал о чём-то с китайцем в дорогом костюме, с иголочки. Я не вслушивался в их разговор, однако лицо того китайца я запомнил.       — Вон Хо, — автоматом произнёс я. На лице Дэнни отразилось удивление. Он заключил:       — Так ты его знаешь.       — Не лично, нет, — поспешно вставил я, покачав указательным пальцем. — Но я слышал, как его называют «мистер Вон», «Хо»… В общем, как-то так.       Дэниел еле кивнул, видимо, его устроил мой ответ. Пожелав мне спокойного дня, Ворон протянул мне повязку на глаза. Я прекрасно знал, для чего она, а потому надел её, улёгся на диван. Впрочем, несмотря на повязку, из головы никак не выходил тот расплывчатый силуэт, который я видел и у отеля «Luckee Star», то на крыше заброшенной больницы. Это точно был не один из носителей пояса невидимости, иначе силуэт был бы совершенно другим. Пиша должна узнать… Но потом, после ритуала.