Вампир: Кровные Узы

POV Кандидат в Послушники Юджин Флинн Башня «Venture», 707 бульвар Уилшир, Даунтаун, Лос-Анджелес 23 января 2005 года, 22:44       За прошедшие два дня мало что случилось: Пол Андерсон, в чьей квартире я де-факто проживал с ноября, ждал свою дозу вакцины, которая пару дней назад прошла клинические испытания и готовилась к запуску в массовое производство. Называлась вакцина «Амброзией», в честь жратвы божков. Дамз не подозревала пока о моих походах к ВиВи, но рано или поздно мне предстоит сделать выбор: или бойкая женщина-Цимисх, или танцовщица-Гедонистка, которую я покорил неизвестно чем. Кто-то из соклановок в нашем отряде? Не знаю даже. Прям таких шур-мур нет с ними. Тереза? Боюсь попасть под чары её сестрёнки-близняшки. И дело не в Узах Крови, к которым у меня иммунитет. Мисс Ларсен? Просто хорошая подруга. Красивая для своих лет, очаровывающая, но подруга.       А пока, я приехал к Князю, как мы с ним договорились позавчера. Мистер Кейн не принял у меня оплату, как и в некоторые предыдущие разы. Я же не стал возражать и совать деньги ему чуть ли не в рот, боялся опоздать на приём. Сказав водиле не ждать меня, я развернулся и пошёл к башне, где и восседал Княже.       Войдя в вестибюль, я увидел, что Гарри Чанк спит на своём посту. Закрыл глаза, приоткрыл рот, из которого течёт слюна, и храпит. Я закатил глаза, подошёл к столу, обрушил на него ладони и одновременно с этим рявкнул во весь голос:       — ПОДЪЁМ!!!       — А?! — Чанк сразу же оживился, встал со стула, вскинул «Беретту» и давай махать ей из стороны в сторону, делая вид, что он целится. Только увидев меня, толстяк закатил глаза и сымитировал плевок, да ещё и вытер салфеткой из нагрудного кармана слюну. — Мистер Флинн, вы, что ли? Я уж подумал, что на нас напали.       — В общем, я к Князю, — сообщил я охраннику уже спокойным голосом. А тот, вызывая лифт, бормотал:       — Да, сейчас вызову… Любит же Князюшка работать целыми днями. И почему он почти не спит?..       Игнорируя бормотания Гарри Чанка, я прошёл металлоискатель, подождал, пока лифт спустится, зашёл в кабину и нажал на «PH».Далее я прошёл через процедуру идентификации. Только я собрался заходить, как Князь сам вышел. В сопровождении Шерифа и группы вампиров. Вукодлаки, ведь Тамаша я узнал с первого взгляда. Или Вукодлак только один, а эти семеро ребят — так, мальчики и девочки на подтанцовке.       — Господин Князь! — поздоровался я с мужчиной. Тот жестом велел следовать за ним, Шерифом и ватагой Вукодлаков. Если Шериф уместился в грузовом лифте, а три из шести пассажирских заняли Вукодлаки, то я, ЛаКруа и Тамаш зашли в четвёртый. Как только Тамаш нажал на «G», и кабина начала опускаться, я всё же вопросил: — Сэр, а что случилось-то?       — Сейчас к нам приедет грузовик с твоим отрядом, ты там переоденешься, — вкратце пояснил за Князя румын, облокачиваясь о стенку кабины. — Вы и мой отряд будете охранять место передачи саркофага в Лос-анджелесский музей. Само место — порт Лонг-Бич, куда и отбуксировали «Элизабет Дейн».       — А почему такая боевая готовность? — не уставал я интересоваться. Слово взял уже Князь:       — Потому что Сетиты могут перехватить саркофаг. Или Орден Баала.       — Они такие дебилы, что поверили в сказочки про Прародителя, — с нескрываемым презрением выплюнул Тамаш и проворчал что-то на своём, румынском. Лицо Князя украсила лёгкая улыбочка, и он, понимая слова Ливиану, поддакнул ему:       — Вот тут с тобой согласен.       Дальше мы всё время, что спускался лифт, молчали. В принципе, мне было понятно, в чём заключалось задание: охранять порт Лонг-Бич. Наверняка будут ещё и копы, не одни ж мы, да отряд Тамаша будем сторожить. Вопрос: на кой хер разводить вокруг саркофага столько шума? Не президентский кортеж охраняем. И не делегацию наших дипломатов, прибывшую в иностранное государство, где идёт война.       После спуска на лифте и выхода из башни «Venture» мы разошлись: я побежал к броневику Lenco BearCat, а Князь и Тамаш ускоренным шагом направились к командно-штабной машине на базе грузовика… кажется, International 7400. А КШМ это потому, что на крыше — спутниковая антенна, а на задней стороне — толстая и невысокая антенна. Бойцы Тамаша уселись в чёрно-сером грузовике M939, причём двое заняли кабину. Ну да ладно, хрен с ними, с камарильцами.       В салоне грузовика ребята уже были в полной экипировке, кроме шлемов и балаклав. Наверняка наденут их потом, при подъезде к порту. Пересчитав всех, я понял: нет Карин и Лекси Пеннингс. Кто из них заразился от Бешеного, я уже забыл, но их обеих изолировали. Как говорит Костегрыз Лёня, на всякий пожарный. Каспер подал мне и куртку, и броник с разгрузкой, и шлем с балаклавой, и наколенники с налокотниками.       Я надел абсолютно всё, чтоб не тратить время на надевание балаклавы и шлема позднее, когда мы подъедем к порту. Далее уже Тадд дал кобуру с моим Mk.23 mod 0 и… автоматом G36 со штатным прицелом и подствольником AG36. Если мне не изменяла память, ствол у него откидывается влево, что удобнее, чем у наших M203. С ними уж точно заебёшься. То откинуть ствол вперёд, то повернуть автомат или карабин несколько раз для лучшего обзора. Тьфу!       — Эй, Флинн! — позвал меня Салливан. Я выглянул из-за Шерри, сидевшей слева от меня. Салли лыбился во все зубы с клыками: — Не глотнул крови Хищника?       — А должен был? — парировал я, отчего некоторые рассмеялись. Ну естественно! Ульрих растрепал нашим собутыльникам о наших приключениях в особняке Граута. Не забыл ни о чём, включая мою гипотезу о Хищниках. Что до Салли, то он походу понял, что подкол не удался, махнул рукой и скрестил руки на груди.       Спустя некоторое время — я не смотрел на наручные часы и вообще забил на них — из стоявшей в дальнем правом углу рации раздался отчаянный крик:       — Внимание всем постам! Внимание всем постам на Лонг-Бич! Код 10-34!       Ульрих, сидевший с нами в салоне, взял микрофон и, нажав кнопку, обратился к крикуну спокойным голосом:       — На связи Старший Послушник Шторм, клан Тремер. Где вам нужна поддержка? И с кем я говорю?       — Это офицер Шеффер! Грузовик с объектом перехвачен боевиками Ордена Баала! — чуть спокойнее выпалил Шеффер на том конце линии. — Дорогу перекроют в районе нефтеперерабатывающего завода Valero Wilmington Refinery! Через сколько вы будете?       Наш шеф выглянул в окошко броневика на пару секунд, уселся обратно и сообщил Шефферу:       — Минут через 7. На полной скорости. Конец связи.       — 10-4, конец связи! — радостно гаркнул коп, и на этом разговор закончился. Что же касается Ульриха, то он стал пытаться дозвониться до, видимо, ЛаКруа, судя по фразе «Старший Послушник Шторм — Князю». Но связи по каким-то причинам не было. Наш шеф продолжал попытки связаться с ним. Тут его внезапно осенило:       — Глушилка.       — Странно, что с копом ты разговаривал, а с Ля Круассаном связаться не можешь, — заметил Тадд. Вообще, «Ля Круассан» я слышал ещё позавчера, от Ба-Баха. Но тогда мне было не до смеха, а сейчас я сдавленно хихикнул, чего не могли не заметить сослуживцы. — Что?       — Не думаю, что тут что-то смешное, — объяснила мне Шерри. Я закатил глаза:       — Я хихикнул над погонялом Княже, если что.       Объяснение устроило ребят. Вроде. Потому как оставшуюся дорогу до места перекрытия улицы, названного офицером Шеффером, мы молчали. Даже музыка не звучала из колонок, как обычно бывает. 7-8 минут спустя       Броневик резко затормозил, отчего мы едва не попадали. Неприятный звук визга шин ударил по ушам, отчего я поморщился под балаклавой. После того, как Ульрих гаркнул «На выход!», Поллин и Каспер распахнули задние двери и выпрыгнули из нашего транспорта. Далее последовали Зои и Тадд, затем я и Салливан, и только потом Ульрих и Шерри.       Надо сказать, худшего места для перехвата не найти: здоровенные резервуары с нефтью, куда могла попасть шальная пуля и вызвать утечку нефти. Попадёт на неё хотя бы искорка, и вуаля! Филиал христианской Преисподней готов. Остальным резервуарам «повезёт» попасть в радиус взрыва одного, с которого запустится цепочка.       На самой дороге уже стояли несколько полицейских машин, сама баррикада состояла из ровной бетонной стены метровой высоты, будто бы растущей из магистрали. Кто-то из копов-Цимисхов постарался. Тех, что владеют Путём Земли, подобно Тамашу. Копы и оперативники SWAT отстреливали бандитов, застрявших посреди заблокированного участка. Вели они отстрел из грузовика и импровизированных баррикад, тоже растущих из дорожного покрытия.       Приказав нам помогать копам и бойцам SWAT, Ульрих побежал к тем спрашивать, кто командует операцией. Ему указали на кого-то, отстреливавшегося из пулемёта M249. Поблагодарив представителя закона, Ульрих вприсядку сиганул к пулемётчику. В то время как собутыльники наши рванулись помогать бойцам, я, тоже вприсядку, догнал немца. Увидев нас краем глаза, коп-пулемётчик спрятался за баррикадой-стеной.       — Ну что, как полиция упустила грузовик с саркофагом-то?! — перекрикивал выстрелы Ульрих, а я присоединился к общему делу: отстреливал ушлёпков, строивших из себя мамкиных грабителей.       — Да крот затесался в наших рядах, — махнул ладонью командующий операцией. Я узнал его голос: это офицер Шеффер, требовавший подмоги! Виду я не подавал, отстреливался и даже пользовался гранатомётом. Вроде удалось разнести по округе куски какого-то боевика. Сам Шеффер глянул то на Ульриха, то на меня, то на остальных Колдунов, и недовольно вскричал: — Вы что, и есть всё подкрепление?!       Герр Шторм пожал плечами:       — Камарильцы должны ещё приехать, но мы не можем с ними никак связаться.       — Да, сначала мы решили, что дело в глушилке, — встрял я в их разговор, перезаряжая и автомат, и подствольник. Однако Шеффер согласился со мной:       — Где-то с минуту назад связь накрыло. Может, и глуши… — не успел Шеффер договорить, как через баррикаду-стену перелез тип в свитере и набросился на Ульриха. Немец от шока даже выронил карабин HK53, взятый на эту операцию. Я и командующий операцией стали оттаскивать ушлёпка. Старший Послушник навёл на налетевшего Очищение, отчего тот выблевал сгусток крови ему на шею и ослабил хватку. Я свернул мрази шею и снял капюшон.       — Твою-то мать. Туннельный Крысёныш, — констатировал Ульрих. Да, лысая башка, отсутствие носа, передние зубки острые, как и клыки на обеих челюстях. «Красавец».       — Давайте отстреливаться, а? — предложил нам офицер Шеффер. Мы с Ульрихом припали к баррикаде-стене и продолжили отстрел. Но мы не могли стрелять, пока патроны не кончатся у нас или инферналистов. Я отвлёк Шеффера от перестрелки и силой положил его на землю. Не хватало, чтоб он схватил шальную пулю.       — Подмога ещё будет? — спросил я копа и на всякий случай уточнил: — Вертолёт хотя… — до нас донёсся стон боли. Что характерно, принадлежал стон кому-то из бойцов SWAT или копов. Я на секунду высунул голову. Этого хватило, чтоб увидеть неудачную попытку решения патовой, казалось бы, ситуации в свою пользу: покорёженный автомобиль полиции Эл-Эй, один коп лежит на асфальте в неестественной позе, умирает от потери крови.       — Сука, Йорк долго не протянет, — прошипел Шеффер. Медлить было нельзя. Пихнув Ульриха, я жестом указал ему на наш броневик, уже поцарапанный вражескими пулями:       — Ульрих, надо вытащить одного копа. Йорка. Помнишь «Хищник 2»? Там ещё Харриган отвлекал бандюг на себя, пока копы оттаскивали раненых.       — Ну? — спрятавшийся за баррикадой-стеной Ульрих сначала не понял. А потом, видимо, вспомнил упомянутый мною фильмец. — Всё, понял. Тогда мы вдвоём вытащим. Всё равно водить не умеешь, — хлопнув меня по плечу, Ульрих скомандовал: — Отыщите Цимисхов-землевиков, пусть освободят проезд.       — Есть! — козырнул Шеффер. Пока он связывался с коллегами по работе, мы с Ульрихом, пригнувшись, бежали к броневику. Отис давно покинул машину, присоединившись к отстрелу инферналистских уёбков. Оббежав машину спереди, я сел на переднее кресло, а герр Шторм завёл транспорт. Вскоре одна из машин отъехала влево, два Цимисха-землевика прижали руки к асфальту, и часть стены вернулась в землю. Раздался отвратительный визг шин, Ульрих ускорил броневик. Ну а копы, SWАТовцы и наши Колдуны возобновили стрельбу, прикрывая нас.       Боевики переключили внимание на нашу машину и открыли по ней просто бешеный огонь. Ульрих опустил рычаг. Заскрежетал металл, броневик притормозил и пошёл юзом, визжа шинами. Тем не менее, наш «лимузин» остановился между остатками машины, умирающим от кровопотери Йорком, и грузовиком инферналистов, чей кузов давно превратился в решето.       Копы и SWАТовцы перелезли через баррикаду-стену. Они передвигались короткими перебежками и пригибаясь — как-никак, их прикрывал броневик нашего клана. Не успел я вылезти из машины, дабы прикрыть ребят самому, как Ульрих, что-то заметив, вытаращил глаза и заорал:       — ВАЛИМ!!! ВАЛИМ НАХУЙ!!!       Дважды орать не требовалось: мы с ним пулей выскочили из броневика. И вовремя, потому как секунды через три по нашему «лимузину» вдарили из — ни много, ни мало — ручного гранатомёта. Бронированная машина взлетела на воздух, ударная волна добралась и до нас, сбив с ног. Кое-как оклемавшись, я услышал в ушах устойчивый звон. И башка болит. Блядская контузия… Вот вовремя же взорвали наш броневик!       — Флинн! Флинн, вставай давай! — драл горло Ульрих сквозь звон, помогая мне подняться на ноги. Я тряхнул головой, контузия прошла довольно быстро, что уже хорошо. Копы, Колдуны и SWАТовцы продолжали стрелять по инферналистам. Вдруг с неба послышался шум лопастей вертушки. Я мысленно возликовал: вот и воздушная кавалерия прибыла!       Оклемавшись окончательно, я самостоятельно перелез через баррикаду. Сам вертолёт, прилетевший к нам, неожиданно завис. Я пригляделся и увидел на одной стороне прилетевшего OH-58 Kiowa цвета хаки зарядный блок с ракетами, а на другой — уже ракету покрупнее. Помимо этого, мне не понравилось то, что вертушка целилась… в нас! Теперь моя очередь орать:       — ОТХОДИМ!!! В НАС ЩАС ПАЛЬНУТ!!! УЁБЫВАЕМ!!!       Бойцы посмотрели в зависший в небе вертолёт. Те, кто сразу сообразил, о чём это я ору, срывая голос, принялись разбегаться, кто куда. Остальные тупили, вот и попали под ракеты. Я еле увернулся от летевшей в мою сторону оторванной головы. И всё же, один то ли осколок, то ли камень — в общем, мне попали прямо в левую половину лица. Вскрикнув от боли, я плюхнулся на асфальт и рефлекторно ухватился за место ранения рукой. Я ощупал глазницу… глаза больше не было.       — Блять… — процедил я. Вот ведь досада-то. И крови рядом нет, а ждать, пока глаз заново появится и ободранная щека заживёт, не хочу. Пересиливая себя, я, кряхтя, встал и подобрал выроненный G36 с подствольником. Вертушка, видимо, посчитала меня покойником, раз спокойно пролетела и не пошла на второй заход. Какой самоуверенный пилот, а. Или туповатый.       Услышав монотонный гул машины — нет, не так — целого конвоя машин, я аккуратно положил автомат рядом с собой, лёг на живот и притворился мертвецом. Я неоднократно так делал в Ираке, поэтому мне не привыкать. Конвой этот представлял собой ряд машин… полиции Эл-Эй! Все они сопровождали новый какой-то грузовик, куда, чует моя жопа, и поставили саркофаг. Не ездить же на старом, прострелянном насквозь.       Кроме того, бывшее место оцепления обходили инферналисты. Я боялся, что нервы не выдержат, я сорвусь, убью кого-нибудь из боевиков, и погибну бесславной смертью. Вампиризм вампиризмом, но и у фирменной регенерации есть свой предел. Тем временем, ободранная щека заживала, что не могло не радовать.       К несчастью, один из топавших рядом с конвоем недодьяволопоклонников заметил что-то и направился в мою сторону. Дойдя до меня, этот мужик, чьё лицо показалось мне до боли знакомым, присел на корточки и прицелился в меня. Я же другой рукой, за спиной, упёрся ладонью в асфальт и навёл Очищение. Единственным своим глазом я увидел, как мужичок-Носферату выпучивает свои почерневшие и пофиолетовевшие глаза, надувает щёки и блюёт кровью.       Пользуясь херовым состоянием Носфика, я налетел на него, зажал рот и тихо шикнул:       — Не орать. Не то трахею вырву!       Дождавшись уезда конвоя и ухода боевиков из Ордена Баала, я на всякий случай ещё раз врезал Крысу в табло. Часть грима отпала, обнажая носовую полость, характерную черту именно Обращённых Туннельных Крысёнышей. А у чистокровных, если мне не изменяла память, полость прикрывалась змеиными прорезями. Сам уродец, ослабевший после Очищения, предпринимал вялые попытки вырваться из моей крепкой хватки. Но я, несмотря на ранения и отсутствующий глаз, держал Носфика на земле.       Вдруг ушлёпок, ловко орудуя руками, сорвал два предохранительных кольца со своих гранат, которые я только щас заметил. Выругавшись, я отпрыгнул от Носферату и стал отбегать от него. Хвала яйцам, мне хватило времени, прежде чем гранаты бабахнули. Вопреки фильмам, никакого огненного шара. Только дым, да разлетевшиеся осколки. Некоторые из них впились мне в правую руку. Зашипев от боли, я отошёл к одной из перевёрнутых полицейских машин. Зрелище руки, испещрённой осколками, скажем мягко, неприятно. Регенерировавшая плоть выталкивала осколки наружу.       Стряхнув осколки и увидев, что раны зажили, я отыскал автомат и взял его в руки. Лежавший рядом Носфик, казалось бы, мёртвый, неожиданно сорвал чеку с ещё одной гранаты! С выражением «Ой, бляяяяя!» на харе я рванул подальше от ещё живого ушлёпка. Увы, я столкнулся с ещё одним боевиком. Я не успел должным образом отреагировать, так как он вмазал мне по лицу, тем самым вырубая нафиг. Даже пикнуть не успел. Невесть сколько времени спустя       Первое, что я почувствовал после отключения, это периодическое давление на грудь, дыхание ртом в рот. Делавший — вернее, делавшая — мне массаж сердца считала до четырёх. Голос я сразу узнал: Шерри Мортон. Значит, она пережила ракетный обстрел. Насчёт остальных хер знает, но, надеюсь, им повезло. Как только Шерри прильнула губами к моим, я попробовал засунуть язык ей в рот. Девушка замычала, однако сопротивляться не стала.       Наконец, я открыл оба глаза. Да, левый глаз зажил, пока я был в отключке. Щека — и подавно, судя по гладкости кожи. Шерри со снятой балаклавой смотрела на меня и… плакала. Улыбалась и плакала. Вот что значит «высокий командный дух». Вытерев слёзы, блондиночка приподняла меня и обняла. Попутно она прошептала мне на ухо:       — Всё, дорогой Юджин, теперь ты у меня в неоплатном долгу.       — Смеш… — кашлянув, я закончил: — Смешно.       — А кто сказал, что я пошутила? — съехидничала Шерри, помогая мне сесть и опереться спиной об одну из немногих уцелевших машин. — Ладно, пошла я помогать врачам, — махнув ладонью, златовласая Колдунья положила мне на бёдра пакет крови, без этикетки с отмеченной галочкой группой крови. Недолго думая, я вытащил одну трубочку и начал пить её. Пока пил, последние ранения затягивались, регенерация ускорялась в разы.       — Не могу понять, зачем инферналистам понадобилось красть гроб с каким-то древним трупаком внутри. В Городе Ангелов не настолько уж и скучно. Эпидемия не даст соврать, — блаженно протянул приятный голос, принадлежавший не абы кому, а Беккету. В последний раз я видел его ещё в конце октября, сразу после уничтожения шабашитского склада. Я поднял голову и увидел Беккета. Носил он ту же одежду, что и раньше: коричневый кожаный плащ, чёрно-синие штаны и восьмиугольные очки с оранжевыми линзами. А, и ещё берцы. Заметил я их только сейчас.       — Мистер Беккет, — поздоровался я с мужчиной, разложившим коврик и севшим в позу лотоса. Что-то я не припомню, чтобы он помогал нам отбивать саркофаг у дьяволопоклонников. — А что вы тут забыли?       — Юноша, я археолог, — Дикарь (или Волчара, как их называют мои соклановцы и Цимисхи) притворился обиженным моим простым естественным вопросом. Но вскоре он расслабился: — Я решил не отказывать себе в удовольствии и приступить к незамедлительному изучению Анкарского саркофага, о котором ходит так много разговоров. Основываясь на прочитанных мной талмудах, я предположил, что в нём лежит мумия ассирийского царя. Надо было получить подтверждение, — мистер Беккет провёл рукой по чёрным волосам длиной до плеч. — Но я подслушал один любопытный разговор и вызов офицера Шеффера. Вот и явился. К шапочному разбору.       — Чем вас заинтересовал саркофаг? — озадачился я, пока люди и вампы бегали туда-сюда, клали раненых в машины скорой помощи, а трупы грузили в мешки, а сами мешки — в другие машины.       — Я хочу развеять смехотворные и суеверные предположения, — заметив, что я не понимаю, о чём он, вамп объяснил: — Меня заставляют кривиться дурацкие домыслы касательно мифического Праотца или Праматери. Дескать, кто-то из них однозначно лежит в саркофаге. И если он или она пробудится, то наступит Геенна.       Я заржал в голос. Геенна? Конец света, вызванный пробуждением каких-то там Прародителей из многотысячлетней спячки и последующим пожиранием сначала людей, а потом и вампов? Если честно, что-то мне не верится в существование этих самых Прародителей из ламашизма и каинизма. Версии с мутацией и происхождением в результате экспериментов высокоразвитой местной или инопланетной цивилизации казались мне куда более приемлемыми и правдоподобными.       — Понимаю, — заговорил снова Беккет, как только я умолк. — Тоже не веришь в Геенну. И правильно, — мужчина обнажил зубы в улыбке. — Мы и без всяких Прародителей способны справиться с собственным уничтожением.       — Да, — поддакнул я. — Ядерного арсенала России, США, Китая, Израиля, ЮАР, Франции и Британии хватит, чтоб уничтожить мир… — я завис, прикидывая, сколько же раз ядерное оружие упомянутых мной стран положит конец нашей цивилизации в том виде, который мы знаем. Дикарь вмешался, закончив за меня:       — По нескольку раз.       — Сэр, а вы давно изучаете мифы нашей расы? — осведомился я. Беккет улыбнулся, как в октябре, когда говорил со мной:       — Три сотни лет я потратил на поиски смысла нашего существования и выяснение роли нашей расы в этом мире. Объяснения, ссылающиеся то на библейское воздаяние, то на наказание за любовь к недемону, меня не устраивают, — Дикарь хрустнул шеей. — Мы зачем-то существуем. Если придётся потратить уже не триста, а три тысячи лет, то была не была. Есть идеи?       — Мутанты мы, — сразу произнёс я, кладя руки на затылок. — Как в «Людях Икс». Читали комиксы?       Беккет качнул головой, но от себя добавил:       — Конечно, комиксная индустрия и кинематограф оказали немалое влияние на восприятие мира людьми и паралюдьми. Впрочем, это куда лучшее объяснение, нежели кара за братоубийство или неприемлемую любовь. Радует то, что мы живые, а не нежить.       — Мистер Беккет? — изумлённо спросила Поллин Рофферс, подошедшая к нам со стороны переда машины. Судя по всему, она или была знакома с Беккетом, или слыхала о нём. Сам Дикарь встал, свернул коврик в рулон и поклонился моей соклановке:       — Единственный и неповторимый, мисс…       — Рофферс, — представилась в ответ Поллин и помогла мне встать. Хвала яйцам, стоял я на ногах нормально. Сказав соклановке «Спасибо», я направился к Ульриху, Зои, Марву с Таддом, Салливаном, Каспером и Шерри. А Поллин решила о чём-то поболтать с мистером Беккетом. Не буду им мешать.       — А, Юджин! Ты жив! — обрадовался Ульрих, увидев меня живым и здоровым. Ребята крепко так обняли меня, особенно Шерри. Я же сумел обнять лишь её, да Марва. Как-никак, у меня не длиннющие руки.       — Уже похоронили меня? — подъебнул я соклановцев, за что получил от Шерри подзатыльник, подкреплённый упрёком:       — Ты тут умри ещё! Нашёлся, понимаете ли, херой-самоубийца.       — К слову, ничего не забыл? — Тадд протянул мне G36. Тот самый, с подствольником. Я взял оружие и повесил на плечо. Тем временем Каспер, державший в левой руке какой-то мониторчик, подошёл к смотревшему вдаль Ульриху, прошептал ему что-то на ухо, после чего отошёл от командира нашего отряда. Герр Шторм жестом позвал меня. Я подошёл к нему.       — Третьего дня Каспер поставил в командно-штабную машину Князя маячок, — объяснил мне немец, зачем к нему подходил Каспер. — Мы с тобой сейчас поедем к перекрёстку Западной девятой улицы и Джексон-авеню. Он там.       Я кивнул. Салли, как и всегда, останется за главного, проследит, чтоб все раненые вылакали по пакету крови, как я. Что до засады… офицер Шеффер говорил что-то там про крота, затесавшегося в рядах копов. Но кроты-то, по идее, есть везде. Касательно Князя, я был уверен: он взбесится. Планировалась охрана места передачи Анкарского саркофага, а получилась кровавая баня с трупами с обеих сторон.       После того, как мы заняли одну из полицейских машин — с разрешения, естественно, офицера, отвечающего за машину — Ульрих закрыл двери и выехал с бывшего места засады на саму магистраль. Также он взял телефон, отыскал чей-то контакт и позвонил. Спустя пару гудков он заговорил:       — Привет, Тамаш. Князь рядом? — а после затараторил: — Не-не-не-не-не. Не надо. Я сам с ним потолкую.       — И что ты ему скажешь? — озадачился я, как только телефон был убран в карман. Немец пожал плечами:       — Да фиг его знает. Надо посмотреть, какое у него щас настроение.       Не знаю, как Ульрих, а вот я рассчитывал на чудо. Кто знает, вдруг Князь просто обругает нас и пошлёт искать саркофаг, который за это время могли увезти куда угодно? Перекрёсток Запад-девять-стрит и Джексон-авеню, Лонг-Бич 24 января 2005 года, 00:53       Командно-штабная машина Князя стояла к нам жопой, посреди автостоянки из щебня. Тамаш и ещё какой-то тип копались с антенной. Мы с Ульрихом не стали отвлекать ребят и, пройдя слева от КШМ, пошли сразу к ЛаКруа. Тот стоял, скрестив руки за спиной и глядя на железную дорогу и стоящие на некоторых путях грузовые составы. Шериф смотрел не в сторону своего шефа, а куда-то то ли в небо, то ли на крыши зданий. Словно выискивал кого-то.       Ульрих шёл впереди, я же семенил следом. Немец ещё в машине твёрдо решил самостоятельно сообщить о хуёвой новости. Мы остановились в полуметре от Князя, но тот не удосужился повернуться к нам. Я переглянулся с Ульрихом и осмелился сымитировать кашель. Мужчина повернулся, не обращая внимания на наш потрёпанный вид.       — Лидерство… его парадокс заключается в том, что неважно, что ты будешь делать. Даже если ты просто дышишь одним воздухом с другими, эти самые другие, перебивая друг друга, постараются убедить тебя в щепотке здравого смысла ИХ решения, — особый упор Князь сделал на «их». — Дескать, твоё решение — побочный эффект от стрелы, пущенной наугад. Я объявляю неугодные приговоры, сношу нападки критиков, принимаю трудные и непопулярные решения. Такова работа любого руководителя, вне зависимости от того, кто он. Будь хоть трижды президентом Франции. Или бригадиром на заводе.       — И… к чему вы всё это говорите? — спросил я мужчину, глотая ком. Князь тяжело вздохнул, после чего вздёрнул подбородок и спокойным тоном объявил нам:       — За организацию заказного убийства доктора философии по вампирологии и примогена клана Малкавиан Алистера Харви Граута на Вождя Коммуны Даунтаун Найнса Родригеса будет объявлена Кровавая Охота. Поиск и уничтожение как заказчика, так и исполнителя — вопрос времени, — ЛаКруа тяжело вздохнул. — Только что я запалил фитиль. Если начнётся война, то в первую очередь, анархисты подымут мою, — он указал на себя, — голову на пики. А вот что касается саркофага… — Вентру посмотрел куда-то влево. — То вы можете мне ничего не рассказывать. Я уже всё знаю.       Я уж хотел было спросить, откуда он мог узнать о нашем тотальном проёбе, как вдруг из КШМ ЛаКруа послышался отчётливый хруст позвонков. Сам Князь на вид был спокоен, однако почерневшие и поголубевшие глаза выдавали в нём закипавший гнев.       — Только что один из пособников Бертрама Танга отправился навстречу создателю, — процедил он. И я вспомнил лицо того Носфика, что несколько раз взрывал гранаты и помер только от последней. Это был Бертрам Танг! То-то я думал, отчего же его харя такая знакомая… И тонкие губы, скривившиеся в усмешке перед взрывом последней гранаты.       — Так Танг погиб, сэр! — возразил я и вкратце рассказал заинтересовавшемуся ЛаКруа об обстоятельствах бессмысленной попытки Бертрама забрать меня с собой на тот свет. Мужчина хмыкнул:       — Особо яростные бойцы всегда стараются забрать с собой хоть кого-нибудь. А вот Танг… — Князь снова нахмурился. — Он отнюдь не манипулятор, и всё потому, что самую свежую информацию о саркофаге я получал от Гэри Голдена. Он — барон лос-анджелесских Носферату. Эта тварь знала обо всём с самого начала! — последнюю фразу французошотландец выкрикнул так, будто бы Голден этот сделал что-то херовое лично ему. Шериф же не отреагировал на крик шефа.       — Сэр, а почему вы так его не любите? — робко осведомился я. Князь же громко так переспросил:       — Почему? — и усмехнулся, адресуя следующую фразу Шерифу: — Он ещё спрашивает… Гэри Голден — несуразное, злобное создание, полное ненависти, похоти, подлости и зависти к нормально выглядящим Сородичам и, в особенности, к Гедонистам. Людские и вампирские законы дают ему право на ношение фамилии и имени, на членство в клане, пускай и полном уродцев вроде него. Эволюция послала нам Носферату, чтобы научить смирению. Но ничто… — процедил сквозь стиснутые зубы ЛаКруа. Казалось: ещё чуть-чуть, и он взорвётся, но ему удалось сдержаться: — …ничто не заставит меня проникнуться любовью к Туннельным Крысам.       — Мы поищем этого Гэри, — небрежно и самоуверенно бросил Ульрих, скрещивая руки на груди. Реакция ЛаКруа не заставила себя долго ждать: он посмотрел на немца, как на идиота, ляпнувшего величайшую тупость в истории человечества, после чего наклонил голову вбок и наигранно удивлённо вопросил его:       — О… И как же ты будешь искать стебель сена в стоге сена? Полезешь самолично в канализацию? Туда, где Носферату чувствуют себя как дома и знают это место, как свои пять пальцев?       — Привлеку своих людей, конечно же, — прыснул немец. Князь покачал головой и отрезал:       — Мужчин убьют, а женщинам сломают психику и сделают куколками. Секс-куколками. Нет, тут нужно действовать по-другому, — ЛаКруа посмотрел уже на меня: — Итак, Юджин, Туннельные Крысы Голдена прячутся в канализации Голливуда. Но за 12 лет мне так и не удалось выяснить точное местонахождение их штаб-квартиры. Тем более, как ты уже знаешь, Голливуд — Коммуна Анархов. С ними я контактировал через Вождя Айзека Абрамса, с которым ты познакомился во время эпидемии, — он поднял ладонь, прежде чем я ляпнул хотя бы «Но как вы узнали?». — Найди Голдена и заставь его говорить. Разрешаю всё, включая угрозы его птенцам или куколкам в его «гареме», — слово «гарем» он выделил кавычками. — Не факт, что он проболтался только Ордену Баала. Поэтому, саркофаг нужно вернуть. Представь, что будет, попади он в недобрые руки!       Я не хотел представлять, лишь закивал, словно китайский болванчик. Сам Князь говорил так, будто саркофаг важен не столько для музея, сколько для него лично. Убедив ЛаКруа, что я найду как Голдена, так и саркофаг, я получил в руки листок с каким-то адресом, в углу было написано «Склад музея».       — Прочтёшь потом, — не столько просил, сколько приказывал мужчина. Мы с Ульрихом попрощались с Княже и пошли обратно к полицейской машине. Кое-что не давало мне покоя. Не саркофаг, нет. Каким-таким макаром Найнс Родригес, которого я видел всего пару раз в жизни, сумел уломать Хищника «убить» доктора Граута? Сразился с ним, подтвердив свою силу? Подкупил, пообещав славный трофей? Инсценировал действия Хищника? Но ведь я видел, как из окна самой высокой башни особняка вылетал голубой плазменный снаряд! Что-то не припомню наличие плазменного оружия у Найнса.       — Ульрих, — обратился я к немцу, как только мы выехали на, как гласил указатель, Терминал-Айленд-фриуэй. Тот вопросительно кивнул. — Давай-ка, сначала, поедем в бар «Last Round». Хочу уточнить кое-что.       — Надеюсь, ты не решишься туда лезть через парадный вход, — буркнул герр Шторм. Я заподозрил неладное, а потому спросил прямо:       — Почему это? Меня что, ждёт Хищник?       — Смешно, — с каменным лицом ответил соклановец, поворачивая направо. — А если серьёзно, то Анархи с какого-то бодуна решили, что ты сказал Князю о том, что якобы видел их Вождя.       От услышанного я рассмеялся. Я? Видел Родригеса? Да быть такого не может! Что ЛаКруа, что Шериф — оба слышали отчётливое «Хищник», а не «Найнс Родригес». Надеюсь, что смогу хотя бы Дамзел переубедить. Сказать, как на духу, «забыв» упомянуть о якобы выживании доктора Граута после «убийства»… Бар «Last Round», 1356 Палметто-стрит, Лос-Анджелес Тот же день, 01:40       Полицейская машина, в которой мы ездили по улицам Эл-Эй и городов округа, заняла место на стоянке позади бара. Он не изменился: то же кирпичное двухэтажное здание, чёрно-белый полосатый навес, по которому я в конце октября покидал «Last Round» по совету Джека. Спуститься с навеса было проще простого. Теперь надо подумать над тем, как залезть на него.       — Уверен? — Ульрих скрестил руки на груди. В отличие от меня, он был скептиком, не уверенным в моих навыках убеждения. Я молча кивнул, давая ему понять: отступать я не намерен. Колдун подошёл к навесу, промычал какую-то мелодию, абсолютно незнакомую мне, и озвучил мысль: — Нужны стул, да стол. По ним и подымешься.       Дважды повторять не пришлось: под навесом находились три стола, на каждый по четыре стула. Мы перенесли один стол и один стул, остальное трогать не стали. Я взобрался на навес, но не встал на ноги, иначе он бы порвался под моим весом. Я дополз до окна мужского туалета, оно было закрыто. Внутри стоял и мочился в писсуар ниггер, но это был не Скелтер, ведь серьги нет, и черты лица чуточку грубее. Кажется, это некто Майкл, бывший в отряде Дамз. В конце ноября я помог им в доме Нокса Харингтона — гуля Танга.       Я постучал по стеклу. Парень резко развернулся, даром что не подпрыгнул, заметил меня в окошко и, не веря своим глазам, подошёл и открыл его.       — Флинн, ты чё тут забыл? — шикнул Майки, распахивая оконную дверцу. — Мог через парадный вход пройти.       — Да я к Дамз, — ответил я парню, залезая внутрь. — Она тут?       Негр молча кивнул и зашёл зачем-то в кабинку. Видимо, при мне ссать стесняется. Фыркнув, я вышел из туалета. Владычица, одетая в те же бриджи, футболку с Че Геварой, берет и кроссовки, сидела за одним из столов. Родригеса, как я и предполагал, не было. Едва завидев меня, девушка чуть не выронила стакан с пойлом из местного меню. Впрочем, секунду спустя она молнией подбежала ко мне и приставила к сонной артерии льдинку. Вернее, правый указательный палец, покрытый заледеневшим напитком. Я от шока не мог даже сглотнуть. Сама вампирша-Цимисх чётко, по слогам, задала мне идиотский, на первый взгляд, вопрос:       — Что за произведение процитировал Юджин Флинн 1 декабря прошлого года, когда я у него гостила?       — Пир во время чумы, — не моргая, спокойно произнёс я и взял Дамз за правую руку. Сразу вспомнилась Тереза, проверявшая меня таким вот образом, только вместо ледяного когтя у неё имелся крупнокалиберный револьвер. — Одна из маленьких трагедий, написанных Пушкиным.       Девушка закатила глаза, опустила левую руку и вернула пойло, бывшее ледяным когтем, обратно в стакан. Она не предложила сесть за стол, я сам плюхнулся напротив неё и положил руки на стол. Брать с него ничего не стал, пусть Дамз поест и попьёт. Сделав глоток, подруга поставила стакан со словами:       — Скажу честно, ты пришёл ну очень «вовремя»! Молись, чтоб Скелтер не уебал тебя прям тут.       — А с чего он решил, что я якобы сказал о Родригесе? — озадачился я, скрещивая руки на груди. Дамз поведала, что какой-то Колдун наплёл ему о ложной инфе. Хотя я чётко сказал ЛаКруа, что видел Хищника. Не Найнса, не своих собутыльников, не инферналистов. Именно инопланетного гостя. Я уж хотел было спросить, какому Колдуну я переступил дорогу, как мне на плечи обрушились две чёрные руки, силой вжавшие меня в стул. На руках выросли когти, как у блоховозов.       — Ты явно нарываешься, жополиз камарильский, — прорычал Дикарь. Я нарочито медленно поднял голову и сглотнул. Скетлер пыхтел как паровоз, почерневшие и поголубевшие глаза смотрели на меня с нескрываемой ненавистью. Молчание прервала Дамзел, вставшая со стола и легонько оттолкнувшая негра, ворча:       — Так, Скелтер, съеби, — но негр не ушёл. Тогда она добавила, сопровождая толчком: — Уйди нахуй отсюдова. Я сама потолкую с ним.       — А что за Колдун-то наебал тебя? — спросил я Скелтера, разворачиваясь к нему лицом и скрещивая ноги в позе американской четвёрки. Сквозь зубы Дикарь описал этого самого Колдуна: под два метра ростом, зализанные назад чёрные волосы, простенькая бородка аналогичного цвета, густые брови, постоянные красные глаза, как у Чистокровных. Лишь эта черта выделяла моего соклановца среди многих других аналогичных мужчин. Как бы я ни напрягал память, узнать этого мужичка мне так и не удалось. Имя «Тони Уорд», названное Скелтером, не дало вообще ничего.       — А, ну и хуй на тебя! — в сердцах бросил ниггер, махая на меня рукой и спускаясь. Майк вышел из сральника и догнал Скелтера. Оба о чём-то зашушукали, но мне на это было уже похеру. Я на всякий случай подошёл к перилам и глянул вниз: Джек сидел в углу на стуле, периодически сжимал-разжимал пальцы левой руки, разминал её. Вспомнились слова Князя о том, что Джек — ходячее стихийное бедствие, сынок Анархии-мамы. Желание обсудить кое-что с Джекки улетучилось.       — Не выйдешь к Джекки? — Дамз допила пойло и поставила стакан вверх дном. Я же мотнул башкой. — Ну как хочешь. Кстати… — девушка прищурилась, оценивая меня с головы до ног. — Говённо выглядишь. И воняешь.       — Уж моя-то вонь лучше, чем у Носферату, — не остался я в долгу, и мы с Дамз рассмеялись. Да, воняло от меня за километр, если не больше. Я огляделся, наклонился к рыжуле поближе и прошептал: — Кстати, а Родригес хоть нашёл место для пряток?       — Найти-то нашёл, — Владычица стала уплетать сэндвич рубен, — но я не нафтолько тупа, фтоб трепаффа о нём кому попало, даве тебе. К флову, — дожевав кусок и сглотнув, она спросила: — Ты сейчас куда поедешь?       — Да домой, — признался я, не договаривая насчёт грядущей поездки в Голливуд, к Абрамсу. — А что?       — Абрамс тебя зачем-то искал, — анархистка съела ещё кусок сэндвича. — Даве фамолифно приеввал ф фыновьями. Ду… — не успела женщина договорить, как она зашлась в кашле. Я немедленно ударил ей по спине, вследствие чего вампирша выплюнула немного недожёванного сэндвича. Поблагодарив, Дамз договорила: — Он думал, что ты ошиваешься здесь. Ещё в Капелле вот искал.       — Зачем? — не понял я. Неужто мистер Абрамс сам решил сказать мне, где гнездо Туннельных Крыс? Но увы, ответ разочаровал:       — В душе не ебу. Сказал, что дело касается то ли твоего клана, то ли Горгульи.       Горульи? Я помнил одну из лекций Ульриха. На ней он рассказывал, что на первых порах существования клана Тремер эти каменные порождения магии крови служили нашему клану и защищали его, когда он был малочисленным. Против нас воевали как магический Орден Гермеса, так и ряд кланов, чья кровь использовалась при создании Горгулий: Сетиты, Дикари, Туннельные Крысы. Горгульи хорошо служили своей цели, но некоторые взбунтовались. Да, каменные страшилы разумны, но для свободной жизни не приспособлены. После целого ряда восстаний Горгулий от их дальнейшего создания было решено отказаться, и их почти полностью истребили. Не только мы, но и другие постарались, особенно во время обеих мировых войн.       — Юджин? — Цимисх пощёлкала пальцами передо мной. Я тряхнул башкой и извинился:       — Ой, прости, задумался… — почесав затылок под шлемом, я добавил: — Не обращай внимания.       — В общем, Абрамс просил передать, что очень ждёт тебя. В своей кофейне, если что.       — Это уже потом, сначала не помешает… — я для наглядности раскинул руки, потянулся и зевнул. — Выспаться.       И я не врал. Ездить к Вождю Абрамсу сразу после перестрелки, трёх взрывов гранат, оглушения от рук некого инферналиста и доклада Князю… Как-то не комильфо. Пофиг, что я вамп, что я куда выносливее обычных людей. Передышка не помешает никому.       — Ну будь, — попрощалась со мной Дамз перед тем, как я открыл дверь в мужской сральник. Я ехидно улыбнулся и выдал:       — Я, сука, уже есть, — а затем закрыл за собой дверь. Пришлось повторно открывать окно. Если что, потом закроют. Догадаются.       Ульрих давно вернул на место как стол, так и стул, с которых я взбирался на навес. Стоило мне спрыгнуть на землю, как немец подошёл и осведомился:       — Ну что, поговорил с анархистами хоть?       — Не только поговорил, но и узнал, что меня, оказывается, искал Абрамс, — сказал я соклановцу, пока мы с ним шли к машине. Немец вытаращил глаза на секунду и спросил:       — И нафига?       Тут я ему и поведал о том, что дело то ли в моём соклановце, то ли в Горгулье. И что он очень меня ждёт в своей кофейне. Едва услышав о Горгулье, Ульрих заметно помрачнел. Не ожидал, что именно с ней мне предстоит иметь дело, равно как и я. Тут огнестрел не поможет. Кувалда, может, что-то ей и сделает. Но главное — самому уцелеть.       — Так, сейчас едем в Капеллу, говоришь Регенту о… — начал было распоряжаться Колдун, подходя к полицейской машине. Я остановил его поднятием ладони:       — Не-не-не-не-не-не, Ульрих. Не сейчас, а завтра, — на немой вопрос собеседник получил ответ: — Я ж не могу тупо приехать к мистеру Штраусу, когда он спит и видит десятые сны. Мне надо сначала узнать, где ошивается Горгулья, как она вообще выглядит.       — Боишься обосраться, — подытожил герр Шторм, после чего заржал, как ненормальный. Не понимаю, чё тут смешного… Заметив моё кислое выражение морды лица, Ульрих успокоился: — Ну ладно, ладно. Домой отвезти?       — Спрашиваешь, — фыркнул я и снял шлем. Пока он мне не был нужен. Хотя сейчас у нас не было заданий, поездка домой не представляла никакой опасности, кроме попадания в ДТП, чего мне очень не хотелось. Да и моему приёмному сиру тоже. А пока, можно вздремнуть. Рано или поздно я найду Анкарский саркофаг. Даже если для начала придётся кокнуть Горгулью по просьбе-требованию Айзека Абрамса.