POV Послушник Юджин Флинн
Лапшичная «Ramen Shop», 1001 Север-Аламида-стрит, Чайнатаун, Лос-Анджелес
30 января 2005 года, 10:55
— Аяши, нэ…? * — судя по тону, Юки спрашивала нас с Карин. Не утверждала что-то там. Если на мою коллегу по клану японке было пофиг, то на меня она смотрела так, будто бы видела меня когда-то. Девочка-охотница даже проигнорировала забавный вопрос Тремерши:
— И зачем это маленькой девочке вроде тебя бронированная ручонка?
— Что-то не так? — не понял я. От взгляда Юки, севшей рядом с Карин и нагло пододвинувшей ту к окну, мне постепенно становилось не по себе. Наконец, она, проигнорировав вопрос Тремерши, заговорила со мной на ломаном английском:
— Я видела третьего дня, как ты заходить в храм к гуй-цзинам… — и упёрлась рукой в подбородок. — Это подозрительно. Я знаю, что ты, цзянши…
— А что значит «цзянши»? — нагло перебил я японку. Мне и вправду было любопытно. Девушка удовлетворила моё любопытство, едва улыбнувшись:
— Так называют вас, европейских вампиров, а также тех обитателей Срединного Царства, что не обрели Второе Дыхание, а были Обращены вам подобными.
— Ясненько, — пробормотал я. Меня полностью устраивал ответ. Хотя я помнил также, что нас называли то кин-цзинами, то лам-цзинами. И то, среди Вань Сянь. Сама Юки тем временем продолжала:
— Все создания, даже злые, имеют своё место в этом мире. У меня нет причин мстить ни тебе, кудрявый цзянши, ни твоей подружке-мотоциклистке. Пока что.
Что ж, хорошо, что Юки Огами оказалась нормальной девочкой. Не крестанутой, которая замочила бы нас на месте, а потом задавала бы вопросы. Карин же, услышав прозвище «подружка-мотоциклистка», озадачилась:
— Как узнала?
— У кого ещё ключ от мотоцикла Ямаха? У меня? — довольно хмыкнула Огами, указывая рукой/протезом на брелок, торчащий из правого кармана Колдуньи. Лицо Карин украсила улыбочка. — А если серьёзно, то вы оба вправду от мистера Окса?
— Я — да, — подтвердил я. — А вот Карин подвезла меня. Но… — оглядевшись, я наклонился вперёд и прошептал: — Но если нужно, Карин тоже может помочь. Плюс, нам обоим нужно знать, что это за хэнгэёкай такой.
— Через час обед, поговорим потом, — с этими словами девочка-охотница покинула нас и вернулась на своё рабочее место. Затем к нам с Карин подошла официантка, подавшая меню лапшичной. Если коллега по клану заказала лапшу удон с курицей в соусе терияки, то я обошёлся жареными креветками, благо лапшичная предлагала не только фирменное блюдо.
Кушали мы нарочито медленно, смаковали процесс, растягивали время. Вытерев лицо салфеткой, я на всякий случай оглядел помещение Прорицанием: почти все люди, не паранормы. Последних раз-два, и обчёлся. Что характерно, ауры у этих последних то бледные, то с радужными линиями. Но ни одной яркой, трепещущей. Выходит, нет здесь хэнгэёкая. По крайней мере, я в этом абсолютно уверен.
Далее к нам подошла официантка, забравшая посуду и положившая по моей просьбе два счёта: один за меня, другой за Карин. Та ничего не имела против. Походу, мисс Пеннингс была солидарна со мной в этом плане: пусть каждый платит сам за себя. Если, конечно, хватает денег. В общем, мы оплатили заказы и, посмотрев на часы, поняли: вот-вот подойдёт Юки. Как-никак, обед наступил.
И она пришла. Девица сменила костюм повара, пусть и на время перерыва, на чёрный спортивный костюм Nike. Это я понял по нагрудной эмблеме фирмы. Протараторив что-то своему коллеге на японском, Юки обратилась к нам:
— Куда мы идти?
— К парковке, — перехватила инициативу Карин. — Там мой мотоцикл, обсудим всё рядом с ним.
— Можно, — пожала плечами Огами, соглашаясь с «цзянши». Всё равно ей некуда деваться. А отказываться от протянутой руки помощи тупо. Как говорит мистер Вульф в «Криминальном чтиве», если помощь не ценят, желаем удачи.
Подойдя к Ямахе, мы устроились так: я и Юки стоим, а Карин сидит на транспорте, не заводя его. Девочка-охотница упёрлась правой рукой в талию:
— Итак, вы помогать мне убить хэнгэёкай? — после наших с Карин кивков Огами продолжила: — Что вам поведал Окс?
— О том, как ты стала охотницей, как вы с учителем или сэнсэем — называй, как хочешь — убили другого хэнгэёкая, убившего твоих родителей, — пересказывая, я намеренно опустил такую деталь, как членство Юки в «Белом Лотосе». Фиг знает, каким образом девочка-охотница отреагирует. — Местный хэнгэёкай убил твоего наставника. Последний труп ты нашла здесь, в Эл-Эй.
— Всё верно, — подтвердила Огами мои слова. От себя она добавила: — Я ходить в храм. К Мин Сяо. Она говорить, что хэнгэёкай зовут Зигена. Говорящее имя, не так ли?
— То есть? — не поняла уже Карин. Я объяснил ей:
— Зигена на латыни — акула-молот. Вроде так переводится, точно не скажу, — и махнул ладонью.
Девушка наигранно удивилась и, почесав затылок, жестом велела Юки продолжить. Та и продолжила:
— Видели вы бы лицо жрицы, когда я спросила её о хэнгэёкае, — заметив наши ничего не понимающие выражения морд лиц, Юки сказала: — Она не меньше моего ненавидит японских демонов. Мин Сяо говорить, что у Зигены этого есть посредник, прохлаждаться в ресторане «Red Dragon». Я не хочу общаться с чукай-ша**.
— Почему это? — изумился я, проигнорировав последнее слово, произнесённое не на английском. А потом уже понял: Юки не хочет, чтоб посредник этот проболтался Зигене. И прежде чем зеленоглазая японка открыла рот, я закончил за неё: — А, понятненько. Мера предосторожности, — после кивка девочки-охотницы я осведомился: — Ты хоть знаешь, как выглядит посредник?
— Мин Сяо поведать мне, — она подняла глаза вверх, вспоминая разговор с Жрицей. — Такой же «самурай», рыжие взъерошенные волосы, медового цвета глаза, эдо***… — Юки опустила голову и потёрла переносицу. — У него ещё чёрные брюки, лакированные туфли с длинным носиком и… и оливковая рубашка с длинными рукавами.
— Поедем? — предложила Карин, вставляя ключ в замок зажигания. Вот только Юки запротестовала:
— Иэ! Иэ! Чукай-ша**** приходить всегда в 9 вечера. Так говорить Мин Сяо. Сейчас бессмысленно ехать туда.
Вот зараза… С другой стороны, не зря ж я утром здесь. Потом, уже в Капелле, можно будет составить план действий. А если б я приехал вечером, всё прошло бы в спешке, неорганизованно. И маловероятно, что удалось бы ёбнуть Зигену этого. Я не расстроился совершенно, а потому заверил девочку:
— Давай тогда так: после работы звонишь нам с Карин, мы приезжаем в Чайнатаун, болтаем с посредником Зигены. И как только он скажет нам место встречи с Зигеной, мы тебе позвоним, и втроём замочим хэнгэёкая. Что скажешь?
— Ширимасэн…***** — буркнула Юки. Ей явно хотелось подумать, соглашаться или предложить свою альтернативу плану. Раздумья не длились долго. Она твёрдо ответила: — Я согласна. Рабочий день у меня закончится в 6 вечера.
— Поддерживаю, — поддакнула уже Карин, так и не заведшая движок мотоцикла. Раз все согласны с моим планом, то и я тоже. Я улыбнулся дамам:
— Тогда решено. И, чтоб не было недопониманий, обмениваемся номерами.
Мы так и сделали, плюс проверили номера. Сохранив контакты, мы отпустили Юки. Всё равно больше не о чем с ней болтать. Не теребить же её прошлое? Особенно когда я этого не хочу, да и Карин тоже.
— Едем в Капеллу, — предложил я подруге, как только Юки скрылась за поворотом. Мисс Пеннингс молча согласилась и хлопнула по заднему сиденью, мол, садись. Устроившись сзади, крепко так взялся за талию Карин. После того, как она завела движок, мы покинули парковку и поехали в наш штаб. В этот раз, в отличие от нескольких предыдущих, у меня не возникло ощущения, что за мной кто-то следит. Даже характерного колышущегося силуэта я не видел.
Ресторан «Red Dragon», 960 Север-Бродвей-стрит, Чайнатаун
Тот же день, 21:03
Несмотря на то, что ресторан прекращает свою работу в 8 вечера, бар был ещё открыт. По словам метрдотеля, к которой мы с Карин и обратились, бар закроется в 2 часа ночи. Носили мы с Карин то же, что и утром. Не на светский же вечер мы топаем! Плюс, никаких свиданий с боевыми подругами, Дамз, ВиВи или Элей у меня не запланировано в ближайшие дни. Плюс, Юки, позвонившая нам, обещала ждать.
Вообще, мы с Карин приехали во владения Мин Сяо ещё полчаса назад, но нас отвлёк какой-то уличный шарлатан, стоявший рядом со входом в Храм Златой Добродетели. К храму мы прибыли в смутной надежде застать Верховную Жрицу. Моей смутной надежде. Но Фэн Цзунжэнь обломал нам кайф, повторив, что Мин Сяо приедет только послезавтра. Что до шарлатана, который якобы предсказывал будущее за 5 баксов, его звали, по-моему, Цзи Вэнь Цзя. Периодически оглядываясь, он предложил нам бабки из какого-то тайника.
Сам Цзи Вэнь Цзя, по его словам, был когда-то наёмным убийцей. Как и Лю Фэн, бухающий в баре при ресторане «Red Dragon». Цзи когда-то убил важного тайваньского чинушу. Не сам, но заручившись помощью Лю Фэна. Они убили уроженца Тайваня, но спрятали где-то чемодан с бабками, чтоб никто их не спалил. Чемодан можно было открыть только двумя ключами. Одновременно. Как во втором «Терминаторе», где два ключа использовались для открытия двери в хранилище «Сайбердайн Системс».
Проблема заключалась в том, что Цзи Вэнь Цзя и Лю Фэн уже 26 лет не разговаривают, обещают ёбнуть друг друга ради бабок. Меня эта сделка не интересовала. Пусть деды сами разбираются, не моё это дело. Карин согласилась со мной и напомнила о посреднике Зигены. Вот так мы и оказались в заветном баре.
— Вот он, — я указал подруге на сидящего за самым дальним столиком слева от входа азиата, посредника Зигены. Он соответствовал описанию Юки Огами. Я подхватил Карин за предплечье и пошёл с ней прям к нему. Сам посредник попивал какой-то напиток, поглядывал на стакан. Но стоило ему увидеть нас перед собой, как он оживился, поставил стакан и, не дав нам даже пукнуть, протараторил приятным голосом на отличном английском:
— Пять сотен вперёд, ещё пять — после сделки. И никаких вопросов, иначе ухожу.
Мы с Карин переглянулись. Это точно посредник Зигены? Ладно, узнаем прямо сейчас. Я положил правую ладонь на стол и осведомился у мужичка:
— Ты это о чём?
— Извиняюсь, — пустил смешок рыжик, имитируя кашель. Допив пойло, он продолжил: — Просто вы, голубки, похожи на людей, которые могут заинтересоваться моим товаром. Вы будете удивлены, сколько людей попадает под эту категорию, — особый упор рыжик сделал на слово «сколько». Нас некий товар не интересовал, а потому мы перешли к делу. Вернее, я перешёл, а Карин слушала нас:
— Хорошо. Ты — Зигена?
Услышав имя, рыжик, доселе ехидно улыбавшийся моей соклановке, вытаращил раскосые глаза, оглядел бар и, наклонившись вперёд, зашипел:
— Мужик, ты совсем ку-ку?! Тебе повезло, что Зигена не слышит, как кто-то о нём расспрашивает! — чуть успокоившись, рыжик разъяснил нам: — Так. Зигена — мой деловой партнёр. Не скажу, что мне приятно вести с ним дело. Истеричка, а не делец. Каждый раз грозится отпиздить того или иного человека, что кинул его на бабки.
— Прошу, расскажи нам о Зигене, — встряла уже Карин, умоляющим тоном обращаясь к рыжику. Тот выдохнул и разочарованно покачал головой:
— Нет… Кто угодно другой — говно вопрос. Но Зигена?.. Нет, голубки, спрашивайте кого-нибудь ещё.
— Да не ссы, — пустил я смешок и по-дружески хлопнул азиата по левому плечу, чего он не ожидал. — Если мы его найдём, он уже никому не сможет угрожать. И ты не будешь плясать под его дудочку.
— О как… — посредник Зигены явно был рад моим словам. Походу Зигена и своего подопечного заебал, раз глаза парня засияли, а морду лица украсила улыбка. Он прошептал мне на ухо: — Вы оба хотите его убить?
— Ну почему сразу убить? — парировал я полушёпотом, дабы нас хер кто услышал. Тем более, в баре звучала какая-то спокойная мелодия. — Мы просто хотим поговорить с Зигеной, вот и всё.
— Да-да, — поддакнула мне Карин, кивая, словно китайский болванчик. Рыжик сверлил взглядом то меня, то Карин. Наконец, он уточнил у нас:
— Вы вправду хотите с ним просто поговорить? — и после нашего синхронного кивка ответил: — Учтите: если вы оба что-нибудь выкинете — пострадаю ещё и я. Но я вижу настойчивость в ваших глазах. А потому… — не договорив, он брякнул «Щас приду» и пошёл в туалет. Я остановил Карин:
— Не надо. Наверное, поссыт и организует нам встречу с Зигеной.
Мои слова подтвердились: через три-четыре минуты азиат с сияющей улыбкой на морде лица вернулся к столу и сообщил нам:
— Я договорился. Он через полчаса приедет на 633 Гиббонс-стрит, там рыбный склад. Зигена будет рад с вами поболтать. Учтите, — он качнул указательным пальцем левой руки, — Зигена — опасный человек. Ведите себя соответственно. И передайте ему, что я, Ясухико Мацуи, шлю его нахуй.
— Говно вопрос, — рассмеялся я и, пожав Ясухико руку, попрощался с ним. Мы с Карин покинули «Red Dragon» и подошли к мотоциклу. Днём к нему присобачили люльку, а потому, Юки поедет с нами, не тратя бабки на такси.
Сев на заднее сиденье мотоцикла, я вытащил телефон и, отыскав номер Юки, позвонил ей. Раздался знакомый девчачий голос:
— Канбанва******, демон.
— И тебе привет, Юки, — поздоровался я с девочкой-охотницей. — Звоню насчёт хэнгэёкая. Его собуты…
— Доко дэз-ка? ******* — протараторила нетерпеливым тоном японка. Ещё бы не тараторила! Ведь у неё появился шанс отомстить за сэнсэя. — Где он?
— Беги к нам, — начал я пояснять Юки, — мы стоим у ресторана «Red Dragon». Оттуда тронемся на 633 Гиббонс-стрит, там, как сказал собутыльник Зигены, рыбный склад.
— Сейчас буду, — коротко бросила Огами и положила трубку. Я бросил взгляд на люльку, где лежала чёрная спортивная сумка с ярко-зелёными полосками. Карин заметила это и поспешила сказать:
— Там наши стволы, если забыл.
Блин! Я и вправду забыл про оружие! То-то я думаю, что за сумку такую большую Карин клала в люльку. А я вообще взял с собой лишь жалкий пистолетик. Подарок от ЛаКруа, принадлежащий мне со дня Обращения. Открывать сумку я не стал, на улице находились люди и паранормы. Дело не столько в законодательстве, сколько в боязни спалить свой арсенал.
— Юджин, — обратилась ко мне Тремерша. Я вопросительно кивнул. — Тебе не показалось странным, что этот Ясухико был слишком рад организовать встречу? Вдруг он сдаст нас Зигене?
В отличие от Карин, я был уверен: мы дадим пизды как Зигене, так и Ясухико… Последнему только в том случае, если он окажется стукачом. Или выяснится, что он всё это время был на стороне хэнгэёкая.
— Мы ж не кисейные барышни, — приободрил я подругу и улыбнулся ей. — Это если б мы были неонатами, тогда мы бы позвонили коллегам по клану.
— Логично, — согласилась Пеннингс и, повернув голову, увидела кого-то и замахала рукой. Я встал с мотоцикла и посмотрел вправо: к нам бежала Юки. Прищурившись, я заметил, что девочка-охотница носит не только спортивный костюм, но и наколенники. Да и ветровка кажется больше. Может, бронежилет надела.
Наконец, Юки примчалась к нам, обрушила бронированную руку/протез мне на правое плечо, нагнулась и принялась восстанавливать ровное, спокойное дыхание. Я же обратил внимание на ножны, висящие на правой стороне пояса девочки-охотницы. Это была катана. Или син-гунто, фиг его знает.
— И зачем тебе, маленькой девочке, такой большой меч? — поинтересовалась Карин, лыбясь девочке. Та исподлобья взглянула на вампиршу и огрызнулась:
— Это тебя не касаться, демоница. И твоего друга тоже.
Отдышавшись более-менее, Юки собиралась сесть в люльку и, заметив в ней сумку, вытащила её, сняла с пояса ножны, села и положила вещи себе на колени. Карин шутливо погрозила ей пальцем:
— Смотри, девочка, отвечаешь за сумку головой.
— Что в ней лежать? — Огами начала было открывать сумку, как Карин нагло прервала её:
— То, что ускорит смерть хэнгэёкая. Узнаешь потом.
— Поехали тогда нести смерть хэнгэёкаю, — поторопила нас девчушка. Карин села на переднее сиденье мотоцикла, завела его и выехала на дорогу. Я предоставил ей возможность самостоятельно решить, как ехать к заветному рыбьему складу. Будь я знатоком Эл-Эй, я бы умничал всю дорогу. А так…
— А что это за рыбный склад на 633 Гиббонс-стрит?! — осведомился я у Юки, перекрикивая встречный ветер. Как-никак, Огами дольше моего живёт в Эл-Эй. Та крикнула в ответ:
— Это склад, принадлежащий фирме «Golden Ocean»! Вы оба узнать его по вывеска над въезд!
— Думаю, спрашивать тебя, готова ли ты, бессмысленно! — констатировал я, легонько тряся Юки за правое плечо. Она сияла от счастья: два Колдуна помогут ей отомстить за убитого сэнсэя. Остаётся надеяться, что тот реально обучал девочку-охотницу, а не забивал на неё хер, якобы обучая сироту. Ну а там, на складе, мы… пойдём на рыбалку.
Склад «Golden Ocean», 633 Гиббонс-стрит, Чайнатаун
Тот же день, 20 с лишним минут спустя
Итак, позади — типичная улочка Чайнатауна, мост через реку Лос-Анджелес, какая-то церквушка, после которой Карин свернула вправо, проезд через какой-то парк, выезд на, по словам Юки, Север-Мейн-стрит, и прибытие к пункту назначения. Цифра «633» на торце кирпичного здания склада подтверждала слова Ясухико. Слова же Юки подтвердились благодаря сине-жёлтой вывеске «GOLDEN OCEAN» над воротами.
Первой из мотоцикла выпрыгнула Юки, рвавшаяся в бой. Я окликнул девчушку:
— Юки! Да успеешь ты ещё кокнуть Зигену.
— Я хочу как можно скорее покончить с ним, — парировала Юки, но её остановила Карин. Она что-то нашёптывала девочке-охотнице, а я тем временем разбирал содержимое сумки, чего Пеннингс сделать не успела из-за рвения Огами. В сумке лежали Galil SAR, два ПП «Uzi» и «Калаш». Именно АКМ, а не длинноствольная Застава. К каждому оружию прилагались пять магазинов. Чтоб наверняка. На самом-самом дне лежали разгрузочные жилеты с подсумками для магазинов. Я напялил одну из разгрузок, убедился, что она мне подходит, расфасовал магазины и, проверив вставленный в АКМ, снял ствол с предохранителя и передёрнул затвор.
— Ну что, дамы, готовы к рыбалке? — адресовал я вопрос Карин и Юки. Первая вытащила Galil SAR из сумки и, вместо того, чтоб самой вооружиться, передала карабин японке. Та закатила глаза и, под строгим взглядом Карин, вынужденно надела разгрузку. Себе же Колдунья оставила два «Uzi».
— Вот теперь готовы, — довольно хмыкнула Пеннингс. Одна лишь Юки надула губки и посерьёзнела. Не из-за нас, а, полагаю, из-за Зигены. Перед воротами Карин, шедшая впереди, вскинула ладонь и прошептала: — Юджин, вруби Прорицание. А то у меня с этим херово, как ни старалась, улучшить Дисциплину не получилось. Сам знаешь…
Я подошёл к воротам, активировал Дисциплину и увидел вдалеке чью-то ярко-фиолетовую трепещущую ауру. Выходит, Зигена на месте. Ясухико Мацуи молодец, не обманул нас. Вырубив Прорицание, я поднял грязно-белые жалюзийные ворота до пояса, пропуская дам. На склад я проник последним, не забыв опустить ворота.
Внутри склад представлял собой… склад: стеллажи с контейнерами и коробами, столы и прилавки с замороженной рыбой, оставленный кем-то погрузчик, в кабинете заведующего складом не горит свет. А вот в самом складе работает свет. Настораживало отсутствие охраны, пусть и в ночную смену. Плюс, отсюда так забористо несёт рыбой, что я аж кашлянул. Карин осуждающе посмотрела на меня и пригрозила кулаком. Я же указал двумя пальцами вперёд, дескать, идём к Зигене.
Я снова врубил Прорицание: Зигена стоял меж двух стеллажей. Там же, где я и спалил его ауру впервые. Услышав наши шаги, хэнгэёкай, ранее опиравшийся, видимо, о стеллаж слева от себя, оживился. Он уверенно вышел на свет, посмеиваясь. Мы втроём малость офигели. Я-то думал, что спалил Зигену. Но оказалось, что это…
— Ясухико?! — удивлённо воскликнул я, опуская ствол «Калаша». А Ясухико продолжал хихикать. Как маньяк какой-то стереотипный. — Не понял, а где Зигена?
В ответ Ясухико взорвался в приступе смеха. Искреннего, не походившего на маньячный. Юки была обескуражена, Карин тоже. Ну а я повторил вопрос более настойчивым тоном. Просмеявшись, Ясухико вытер слезинки с уголков раскосых глаз и, улыбаясь нам так же, как в баре, торжественно провозгласил:
— Наконец-то! Последняя из рода Огами… Жаль, что вы, цзянши, — последняюю фразу он адресовал уже нам с Карин, — уйдёте отсюда только вперёд ногами. Зато никаких свидетелей, верно?
— Кому как, — процедила Карин, целясь в Ясухико — или как там его — Зигену. Не успела она выстрелить, как Ясухико-Зигена швырнул в Тремершу что-то вроде гранаты. Я оттолкнул напарницу, а Юки не стояла на месте: девочка-охотница, обнажив катану, с воплем налетела на хэнгэёкая.
Азиатский перевёртыш и вправду швырнул гранату. Но не осколочную, а дымовую. Против нас с Карин, обладающих Прорицанием, дымовуха была бесполезна. Так что, я снова врубил эту Дисциплину, отыскал ауру Ясухико-Зигены. Та уже выглядела не как человек, а как человек-рыба. С башкой акулы-молота.
— Вот те раз, — шикнул я, открывая по хэнгэёкаю огонь. Карин тоже присоединилась к обстрелу чудовища. К счастью, кожа хэнгэёкая не могла выдержать целый шквал пуль. Преодолевая жуткую боль, перевёртыш, чья аура стала ярко-красной, схватил что-то и швырнул в нас. Я рявкнул: — В СТОРОНУ!!!
Дважды орать не требовалось. Как оказалось, Ясухико-Зигена бросил крупную такую замороженную рыбу. Размером с два компьютерных стола. Попади она хоть в кого-то из нас, приятного было бы мало. Что же касается Юки, то она, ранее лежавшая на полу, резво вскочила на ноги и, в сердцах отшвырнув катану, вскинула Galil SAR и, срывая голос, стала стрелять по говнюку. Тот резким движением лапы отбросил девочку-охотницу.
Я прицелился в чудище из «Калаша», но сухой щелчок известил меня о пустом магазине. А времени на перезарядку не было: хэнгэёкай, торжественно взревев, ломанулся прям на меня. Тогда я прибегнул к Тауматургии. Я выставил вперёд правую руку и раскинул пальцы. Тварь остановилась в метре от меня, схватилась лапой за рот, согнулась в три погибели и всё-таки блеванула синевато-красной кровью. Хорошая штука, это Очищение.
— Юки, давай! — гаркнул я девчушке, уже оклемавшейся от удара. Та, видать, потеряла карабин, зато катану отыскала быстро. Ею же она обрушила мощный удар на левое колено. Зверь зарычал и взвыл, припадая на раненую ногу. Я всадил весь магазин в шею твари. А Карин ослепила Ясухико-Зигену на один глаз.
Юки, воодушевлённая нашей помощью, выпучила глаза, подняла над собой катану и, взвизгнув, обрушила меч на молотообразную башку хэнгэёкая. Послышался треск черепа, куда лезвием вниз воткнулся меч. Девчушка стояла, словно статуя, мёртвой хваткой держалась за своё оружие, тяжело дышала, смотрела на дёргающийся в конвульсиях труп. Карин же подошла к стене и, съехав вниз, плюхнулась жопкой на пол.
— Теперь ты в дзигоку, хэнгэёкай. Моя месть свершилась… — пафосно прохрипела Юки, продолжая держать меч. Наконец, она разжала пальцы, села перед трупом Ясухико-Зигены на колени и, посмотрев мне в глаза, протараторила: — Домо аригато гозаимашта********, демон, — и склонила голову в знак уважения. Я не понял, что там сказала мне девочка на японском, а потому осведомился:
— А что значит твоё «Домо аригато гозаимашта»?
— Это большая благодарность тебе за помощь в убийстве хэнгэёкая, — отозвалась Юки, закрывая глаза, кладя руки на колени и начиная так медитировать. Что касается Карин, то та крикнула охотнице «Белого Лотоса»:
— Слышь, Юки Огами! Ставлю двести баксов, что ты рада отсутствию тентаклей у этой твари! — и рассмеялась. Мне же не было смешно. Как и Юки, что продолжала медитацию. Постояв так с пару минут, я присел на корточки и потряс девочку-охотницу за плечо:
— Юки, пора.
Та открыла глаза, встала на ноги и попыталась вытащить катану из башки хэнгэёкая. Оружие не поддалось. Тогда я, буркнув «Дай-ка я», сам схватился за меч и легко вытащил. Словно он был воткнут в гигантский брикет мягкого сливочного масла. Юки улыбнулась и приняла катану из моих рук. Она поклонилась мне и дала совет мне и Карин:
— Не поддавайтесь своему тёмному, кровожадному «Я», демоны. Людям и другим цзянши и паранормам достаточно страданий и без вас. Сайонара, — попрощавшись, девчушка, в грязном от крови человека-рыбы костюме, направилась к выходу. Я всё-таки решил удовлетворить жажду любопытства и, нагнав Юки, спросил её:
— Слушай, а левая рука у тебя — протез?
— Броня это, — недовольным тоном призналась японка. — Будь жив сэнсэй, я бы носить в поле полноценный доспех, а не только защищать рука. Сэнсэй не оставить после себя никаких записки, никаких чертежи и схемы.
— Дурачок твой сэнсэй, раз не озаботился о том, как ты будешь выкручиваться, — фыркнула подбежавшая к нам Карин. Я был целиком на её стороне. В самом-то деле, что это за наставник такой, хранивший всё исключительно у себя в голове?
— Не обижайся, Юки, — я поднял ладонь в примирительном жесте, — но моя подруга права. К тому же, кому-то надо убрать хэнгэёкая, — я указал большим пальцем себе за спину, на труп, который перестал дёргаться. Японка уверенно заявила:
— Этим займутся гуй-цзины.
Я охнул: можно ж позвонить Фэн Цзунжэню! Мысль осенила меня, как только мы вышли со склада, а я опустил ворота. Несмотря на свежий воздух, рыбный запах никак не хотел выветриваться. Будем, значится, стирать шмотки.
Найдя номер Цзунжэня, я позвонил ему. Первым делом, я услышал его голос, сонно вопрошающий:
— Да, кто это?
— Нихао*********, Фэн, — поприветствовал я гуй-цзина на китайском. Его сонность как рукой сняло, это я понял по следующему удивлённому возгласу:
— Юджин! Ты хорошо говоришь на мандарине! Да так, словно мандарин — твой родной язык.
— Спасибо, — поблагодарил я парня и перешёл к делу: — Слушай, Цзунжэнь, у меня просьба, — после слова «Валяй» от Цзунжэня я пояснил, в чём суть просьбы: — Нужно, чтобы ты отправил на 633 Гиббонс-стрит своих ребят. Пусть уберут тело хэнгэёкая.
— Хэнгэёкая… — повторил Цзунжэнь последнее слово, явно силясь что-то вспомнить. — А! К госпоже как-то заходила девочка-охотница Юки. Спрашивала про хэнгэёкая. Походу Юки замочила его.
— Да, — подтвердил я, хотя я и Карин тоже внесли вклад в убийство Зигены. — Мне и моей соклановке хэнгэёкай представился как Ясухико Мацуи.
— Пф! — фыркнул китаец. — Зигена, как лично я понимаю, лишь в миру так обзывает себя, — он тут же себя поправил. — Обзывался. Что до просьбы, я пришлю ребят, они приберут склад. Ну и госпоже Мин скажу. Она обрадуется избавлению мира от япошки.
— Не сомневаюсь, — поддержал я, посмеиваясь. Я не врал: должно быть, хэнгэёкай что-то сделал Мин Сяо, раз та, по словам Цзунжэня, будет рада, когда её известят о смерти Зигены. Сомневаюсь, что он был врагом Верховной Жрицы на том основании, что он — япошка. Юки Огами — тоже япошка, но ей Сяо ничего не сделала. Я спросил, почему Сяо будет рада, но Цзунжэнь проворчал:
— Лучше не спрашивай. Это больная тема для госпожи.
Ум перевесил любопытство, я решил не расспрашивать китайца и докапываться до него, а потому лишь попрощался с ним на мандарине:
— Цзайцзиень**********.
Фэн не удержался и снова похвалил меня за хороший мандарин, прежде чем отключиться. Положив телефон в карман, я подошёл к Юки и Карин, те отчего-то смотрели на бетонный завод через дорогу. Как я это понял? Всё просто: бетономешалок много стоит, ждут своего часа. А поодаль стоит сам бетонный завод: бетоносмеситель, дозирующий комплекс, силос для цемента, шнек, кабина оператора… Если Юки просто стояла, скрестив руки на груди, то Карин попивала кровь из пакета. Блин, а я и забыл про кровь! Выпить хотя бы пару капель не помешает. Остаётся надеяться, что не заражусь вирусом ярости.
— Кхм, — громко кашлянул я. Только тогда дамы обратили на меня внимание. Я принял пакет с недопитой кровью из руки соклановки и, перебиваясь на глотки, поделился подробностями разговора с Цзунжэнем: — Я поговорил с секретарём Жрицы, он пришлёт сюда ребят, которые уберут труп хэнгэёкая. Ну а ты, Юки, — я легонько тыкнул пальцем ей в грудь, — можешь ступать. Или садись к нам.
Японка сжала правую руку в кулак, упёрла её в ладонь левой и легко поклонилась:
— Благодарю за такое соблазнительное предложение, демон. Но я сама дойти до дом родной. Я жить на 260 Юг-Авеню-17. Но ненадолго. Пора мне возвращаться в Страну Восходящего Солнца. Возвращаю, — Огами передала моей соклановке Galil SAR, попрощалась с нами по-японски и пошла вправо, удаляясь от нас. Ну а мы с Карин молча сложили стволы в сумку, саму сумку положили в люльку и, заняв сиденья мотоцикла, уехали восвояси.
Проситься к Джеку не хотелось, общаться с ним после слов ЛаКруа не было никакого желания. Анархисты? Точно нет, многие считают, что я якобы сдал Найнса. Да, Дамз вроде бы верила мне. Но исключение, увы, подтверждало правило. Кантоваться у Князя или кого-то ещё из его подопечных я тоже не собирался. Мало ли, вдруг кто-нибудь из камми выставит счёт за ночёвку? Шабашиты не шибко мне доверяют, особенно Линдси Раш, которой я давеча прострелил руку. Так что, оставалась Капелла.
Лос-Анджелесская Капелла, 10100 Венис-бульвар, Калвер-Сити
Около получаса спустя, 22:14
Только я вытащил сумку из люльки и повесил её себе на плечо, как Карин резко тронулась с места, свернула на встречку и поехала в Инглвуд. Вот и попрощались. По-английски. Я поправил сумку, развернулся и направился к Капелле. Войдя в вестибюль, я увидел знакомую негритянку. Кажется, её звали Деброй. Несколько раз я слышал её имя как из её уст, так и из уст других Колдунов и гостей Капеллы, но запомнил я с трудом.
— Юджин, привет! — поприветствовала меня Колдунья, стоявшая за ресепшеном. Я подошёл к ней и поздоровался:
— Привет, Дебби. Как видишь, я пришёл. И от меня… — договорить не дала сама Дебби:
— Воняет, как от рыбы, — подкрепив фразу размахиванием ладонью перед своим личиком. Она положила передо мной журнал визитов вампов клана Тремер в Капеллу. Подпись ставили все, кто проживал в ней. И я не стал исключением. — А что случилось-то? То приехал утром с Карин, то уехал с ней часа два назад.
— Да хэнгэёкая мочил, — махнул я ладонью и, расписавшись, вернул ручку и журнал учёта визитов Дебре. Она не удивилась. Должно быть, знает, кто такой «хэнгэёкай» и с чем его едят. — Оказался натурально плодом бурной любви человека и акулы-молота.
— Перевёртыши, они такие, — усмехнулась Дебби и обнажила белоснежные зубки, резко контрастировавшие с её тёмной кожей. — Хэнгэёкай что, обдал тебя мощной рыбной благовонью?
— Если бы только это… — обломал я кайф, скривив лицо. — Он сначала под видом посредника назначил встречу на рыбном складе. Затем явился и давай хуярить нас. Вернее, пытаться хуярить.
— И судя по тому, что вы с Карин живы-здоровы, хэнгэёкай кормит червей, — заключила Дебби. И после моего молчаливого кивка довольным тоном произнесла: — Ну вот и славненько.
— А теперь, — я шумно выдохнул, — ты уж меня извини, но я пойду к себе и упаду там с сердечным приступом.
— Падай, падай, — буркнула Дебби, возвращаясь к работе. А я пошёл в свою комнату. Сумку я бросил прямо на кровать. Раздевался прямо по дороге в ванную комнату. Шмотки, кроме пальто, я сложил в стиральную машину и, насыпав порошка, включил стирку. Пальто будет стираться отдельно. Да, есть прачечная, но после того, как я обзавёлся комнатой Кёрсти, я проникся именно стиральной машинкой. Конечно, изъяны существуют, но они не отвернут меня от стирайки.
Помывшись в душе, я нюхнул свои руки и подмышки: теперь не воняю рыбой. Я довольно ухмыльнулся, вышел из ванной, в чём мама родила, и сел за комп, не забыв врубить его. Первым делом я полез в инет: «Амброзия» подтвердила свою эффективность, и в ближайшие дни её начнут в добровольно-принудительном порядке вкалывать всем гражданам США. Конечно, взвыли сторонники свободы слова и свободы действий, но с другой стороны, как ещё обезопасить себя от вируса ярости? Карин укололась вакциной, и ничего. Жива-здорова. Лекси, думаю, тоже, не видел её днём.
Далее шли новости экономики, касающиеся, в основном, молодой валюты евро. Согласно им, курс евро, рухнувший на невиданную глубину в декабре прошлого года, сохранялся. Особо крикливые заголовки вопили чуть ли не о крахе проекта единой европейской валюты, ведь восточноевропейские страны, Италия, Испания и Греция вышли из ЕС и не собирались возвращаться в этот союз. В других новостях сообщалось о покушении на президента Ирака, посаженного на кресло после бегства Хусейна, о признании Виктора Ющенко президентом Украины после оранжевой «революции». Дамз, Родригес, да и любой, понимающий разницу между революцией и переворотом, пришёл бы в ярость, увидев такое вот яркое название смены одних олигархов на других.
Вздохнув, я не стал открывать новости из Азии, отложил их на потом. Ведь мне на почтовый ящик пришёл ряд писем. Около четырёх — спам, благо сайт отправлял их в особую папку. Ещё одно письмо, от «друга», присылавшего мне строчку «Игра началась. Пешка передвинулась», имело заголовок «Королева» и гласило:
«
Остерегайся чёрной королевы».
Я не знал, что за чёрная королева, а потому взял и удалил письмо. Третье же заинтересовало меня, начиная с заголовка «Муза поэта». Хмыкнув, я клацнул и увидел содержимое письма:
«
Здравствуй, юный Колдун, что спас меня от Невинности. Видишь ли, в последние несколько дней ты вновь и вновь появляешься в моих снах. Ты не выходишь из моей головы. Твой образ вдохновил меня на один милый стих. Я знаю, он тебе понравится:
Не может смерть убить любовь,
Сердца мертвы, но не разбиты.
Один поцелуй — и прорастут вновь
Цветы любви на мёртвом теле.
Нравится?
Велвет Велюр, для тебя — ВиВи».
Я прочёл стих сначала вслух, а потом про себя. Надо признать, он мне искренне понравился. Тем более, он резко контрастирует с внешним видом ВиВи. Подчёркивает, что голова у неё предназначена не только для того, чтоб пить в неё и есть. Есть в стихотворении ВиВи что-то цепляющее. Но что, я сразу сказать и не могу…
Вспомнив про стирайку, я рванул в ванную. Шмотки постирались и больше не воняли рыбой. Положив их в машину для сушки белья, я немедля положил пальто в стирайку и на всякий случай поставил на телефоне два будильника. Один включится через час, другой — ещё через час. Плевать, что к Мин Сяо я наведаюсь послезавтра. Стирка — дело неотложное.
— Сходил, называется, на рыбалку, — буркнул я себе под нос, ложась на кровать и прикрывая глаза. Вздремнуть не помешает.
