Вампир: Кровные Узы

POV Член Камарильи Элинор Ларсен Грузовой порт, Лонг-Бич, округ Лос-Анджелес 3 февраля 2005 года, 17:54       Княже приехал со мной, Шерифом и всеми Вукодлаками, за исключением Тамаша Ливиану, в грузовой порт. В лимузине, само собой. А вот Шериф отдельно ехал: в грузовике. На наше счастье, погода была просто отличной: на небе ни облачка, дождя не предвидится в ближайшие дни. Вроде. Ветер никоим образом не мешал нам. Кроме Князя, который в сотый, наверное, раз чихнул. И вдобавок зашмыгал носом.       Перед поездкой я у него поинтересовалась, чем он таким заболел. Но соклановец отмахнулся. Мол, сдуру помылся холодной водой, вот и простыл. Симптомов вируса ярости, проникшего в Эл-Эй не без помощи того круизного лайнера, я не обнаружила. Дай Бог, чтобы вспышка вируса не была зафиксирована снова. Плюс, если что пойдёт не так, будут в добровольно-принудительном порядке вкалывать «Амброзию».       Поправив пиджак брючного костюма, я бросила взгляд на открытый бронированный грузовик. Именно в него и погрузят саркофаг, как только он окажется на суше. Артефакт, по словам ЛаКруа, погрузили на малый контейнеровоз. Но не на «Элизабет Дейн», это уж точно. Увы, я прослушала название судна. А спрашивать не стала, уж больно взбудоражен Князь, хоть и старается не подавать виду. Источник будорага в данный момент плыл по морю.       Так как ЛаКруа поехал самолично, то в башне за него остался Басиль аль-Расул, примоген Ассамитов, сумевший сдружиться с этим французом. Иоланде Лоутон, примогенше Ворон, с которой ЛаКруа был на ножах, не доверяли. Оно и понятно: она возглавляет фракцию «ястребов». Хотя для предыдущего Княже, Эрвина Рапаса, Лоутон представлялась бы маньячкой отмороженной, параноиком похлеще Джона Эдгара Гувера. Вечное ворчание Лоутон не осталось незамеченным: ещё при Рапасе вокруг неё объединялись вампы, недовольные что «рохлей» Рапасом, что «сидящим на двух стульях» ЛаКруа.       В последний раз я подслушивала разговоры на эту тему ещё в те дни, когда по телевизору вещали о саркофаге. В основном, говорили о будущем заговоре Вороны, но были и представителя других кланов. А Вукодлаки или не вовлекались в заговор, или просто хорошо играли роль верных телохранителей Князя. Шерифа я сразу исключила из числа заговорщиков хотя бы потому, что он дал клятву верности ЛаКруа ещё тогда, в Свободном Государстве Конго. Не знаю, были ли попытки подсадить этого Наглопера на Узы поверх Уз Князя, но судя по тому, что ЛаКруа жив, то попытки или не удались, или удались, и Шериф просто ждёт своего часа.       В очередной раз бросив взгляд влево, туда, где стоял Шериф, я обратила внимание на то, что он смотрит не на стоящие вдалеке контейнеровозы или краны, а на причал, перед которым наше столпотворение и стояло. Если точнее, на небольшой склад со скатной крышей. Он смотрел и нервно теребил медальон на груди. Который день его теребил. Стоял, словно статуя Авраама Линкольна.       — Чего это Шедиф так испугался? — спросил Князь, обеспокоенный состоянием своего верного телохранителя. Я решилась ответить ему:       — Без понятия, сэр. Он такой с тех пор, как по телевизору впервые рассказали о саркофаге. Вероятно, чует, что что-то не так.       Ответ, видимо, не устроил мистера ЛаКруа, и он уверенно подошёл к Шерифу, шмыгая носом. Он тоже уставился на крышу причального склада. Мужчина осведомился у телохранителя:       — Что ты увидел?       Наглопер, продолжая пялиться на здание склада, проговорил что-то непонятное на своём языке. Как ни странно, ЛаКруа понял его и парировал:       — Личдо я ндикого нде вижу.       Не прошло и минуты, как на горизонте показалось судно с довольно небольшим числом контейнеров на палубе. И вправду не «Элизабет Дейн», а другой. Называется «Хитклифф». В честь того якобы «героя» из «Грозового перевала». Кому-то покажется романтичным, но на деле Хитклифф этот — жутко мстительная, гордая, жестокая и, в общем, большая сволочь. Хотя и Кэтрин Эрншо тоже та ещё бабища. Строптивая истеричка, чтоб её. Как же я радовалась, читая последние главы романа… Сдохли, да и хрен остался с ними.       Тем временем, на наших глазах с пришвартованного корабля на грузовую телегу с бортами выгружали Анкарский саркофаг. Занимались этим Цимисхи-маги воды, обхватившие артефакт водными щупальцами и сосредоточившиеся на аккуратной погрузке. Не хватало ещё, чтоб по тупости одного Цимисха этот реликт разбился к чертям. А пока саркофаг грузили, на причал вышли одиннадцать вампов. Я легко узнала среди них Тамаша Ливиану, поднявшегося при ЛаКруа от неоната, Обращённого в годы войны с СССР, до Старшего Вукодлака. В его отсутствие за главного был Корвинус по имени Ма Юн.       Ещё трое, кого я узнала, уже Колдуны. Юджин, Тадд Вукович и Поллин Рофферс. У Юджина отсутствовал пиджак, у Тадда — рубашка с галстуком, а вот у Поллин в районе живота зияла дырка. Видимо, её проткнули чем-то, но потом ранение зажило. Кроме того, я увидела в руках Юджина странный шестиствольный пулемёт. Надо будет спросить, откуда он… Я заметила, что на лице ЛаКруа проступила улыбка. Неудивительно, ведь артефакт, за которым гонялись, наконец-то найден.       Решётчатые ворота были открыты внутрь, поэтому перевозившие телегу Вукодлаки не остановились. Как только она проехала мимо нас, к нам подошли Тамаш и Юджин. ЛаКруа радостно воскликнул, превозмогая простуду:       — Мои вундеркинды верндулись! Я зндал, что саркофаг будет рдано или позддо ндайден! — и сразу после последней фразы чихнул. Юджин забеспокоился:       — Будьте здоровы… вы заболели?       — Да вдоде… — отмахнулся Княже, снова шмыгая носом. — Сдуду помылся холодной водой.       — Эх, Княже, Княже, — встряла уже Поллин, бесцеремонно кладя руку на левое плечо Юджину, — я бы в вашем возрасте обеспокоилась иммунитетом.       Вентру посмотрел на Поллин убийственным — не во всех, к счастью, смыслах — взглядом и начал возмущаться:       — Ещё одна про возраст говодит… Сдачала Басиль, теперь ты! Мде, девушка, пенсия не гдозит.       — Ну что вы, сэр! — Тамаш по-дружески хлопнул начальника по плечу, тот не обратил внимания или сделал вид. — Мы просто беспокоимся за вас.       — Спасибо. Утеш… — благодарил было Аристократ, как вдруг он снова чихнул. В правый локтевой сгиб. — Утешил стадика.       — Вы красавец-мужчина, Княже, — сделала Себастьяну комплимент Ассамитка Маариб Дильшат. — Тем более, вы сами сказали, что пенсия вам не грозит.       — В данндом сдучае, стадик — состояние души, — объяснил подопечной француз, ни разу не повысив голос. Услышав от одного из Цимисхов «Всё, он в грузовике!», Себастьян бодро так помчался к машине. А пока он это делал, я подошла к Юджину и протянула ему руку, предлагая поцеловать её. Что он немедля и сделал, не забыв положить на асфальт миниган.       — Как всё прошло? — поинтересовалась я у юного Колдуна. Тот пожал плечами:       — Ну… Если не считать, что нам троим пришлось подраться то с демонами, то с двумя гуй-цзинами, всё отлично.       — Гуй-цзины тоже за саркофагом приходили, — не столько спрашивала я, сколько констатировала факт. Если немножко пошевелить мозгами, то руководство музея естественной истории могло обратиться за помощью не только к нам, но и к другим фракциям и даже к крестанутым. Тут я вспомнила про пулемёт, лежащий у ног Юджина, и осведомилась: — А пулемёт-то откуда?       — У тамошних коммандос был, — качнул головой Флинн, поднимая миниган. — Его создатель, должно быть, сыграл в «Painkiller», потому что я такую дуру видел только в той игре.       — В какой игде? — вмешался нежданно-негаданно вернувшийся Князь. Мы с Юджином, общаясь друг с другом, и не заметили, как он пришёл. После краткого объяснения от Колдуна гнусавящий ЛаКруа довольно произнёс: — Владыки пдоверили артефакт. Подлинный, не фальшивка. Его действительно педевезли на остдов, о котором говодил Бадабус.       — Хорошо, что эпопея с саркофагом закончилась, — радостно выдохнул Юджин. Княже улыбнулся и повторил первое слово:       — Ходошо… — потом он чихнул в локтевой сгиб. — Merde…       — Сэр, а что будет дальше? — спросил Флинн, но не у меня, а у ЛаКруа. Тот помассировал переносицу и, поглядывая то на Колдунов, то на меня, заявил:       — Итак, Юджин, ты и твои ддузья можете ехать домой, вас подбдосят. То же касается и вас, мисс Лдарсен. Если будут какие-то изменения, и они затронут садкофаг, я дам зндать.       — Выздоравливайте, сэр, — пожелал Себастьяну Юджин и присоединился к стоявшим у края дороги Тадду и Поллин. Что до меня, то я пошла к своему автомобилю. После, врубив двигатель и выехав на, как гласил один из указателей ранее, Нимиц-роуд, я включила магнитолу, настроила её и стала слушать новости. Ведущий привычным равнодушным тоном знакомил слушателей с последними новостями:       — Профессор Андерс Йохансен, археолог, нашедший Анкарский саркофаг, сделал сегодня короткое заявление. Он призвал причастных к похищению саркофага вернуть его, говоря, что эта находка — достояние мировой общественности. Также профессор Йохансен добавил, цитирую: «Люди или паранормы, укравшие саркофаг, нанесли вред не просто музею, но всему человечеству». Пресс-служба Камарильи заверила, что Анкарский саркофаг будет найден.       Я про себя усмехнулась: профессор Йохансен, которого я пока в глаза не видела, однозначно будет рад находке. Тем временем, ведущий перешёл к другой новости, не касающейся злополучного саркофага:       — С демонстрации в Эссене (земля Северный Рейн-Вестфалия) немецкие студенты начали всегерманские акции протеста против возможного введения платы за учёбу в высших заведениях ФРГ. По сообщениям немецких СМИ, в манифестации приняли участие более тысячи человек. Демонстрации в четверг состоятся также в Берлине, Лейпциге, Гамбурге и Мангейме. На прошлой неделе Конституционный суд (КС) Германии признал неконституционным федеральный закон, принятый по инициативе правительства, запрещающий брать плату за обучение в высших учебных заведениях. Таким образом, отныне вопрос о плате за учёбу будет решаться на земельном уровне. Закон, принятый бундестагом 2,5 года назад, оспорили в КС шесть федеральных земель. Суд счёл, что подобные вопросы образования — прерогатива земельных органов власти. В частности, Бавария уже объявила, что в случае отмены закона плата за обучение в вузе составит тысячу евро в год.       Вот тебе и доступное образование. То, за что боролись большевики десятки лет назад, постепенно уходит в прошлое. В западных странах — и подавно, тем более, там не любили красных. В Восточной Европе и бывшем СССР то же самое, не говоря уже о лицемерной декоммунизации, особенно тонкой в России и куда более грубой в соседних странах.       Согласно третьей новости, уже наш переизбранный президент Джордж Буш-младший обвинял Сирию и Иран в поддержке терроризма. Ничего удивительного: Садама Хусейна упустили, иракцы продолжают партизанскую войну как с оккупантами в лице наших вооружённых сил, так и с коллаборационистами. Усама Бен Ладен, взращённый на борьбу с Советами, а потом устроивший теракт 11 сентября 2001 года, скрывался везде, где можно и где нельзя.       Пока фоном звучали то новости, то реклама, я прокручивала в голове недолгий разговор с Юджином. Что-то он мне недоговаривал. Уж больно вымученной у него была улыбка при разговоре. Нет, в его искренности по поводу окончания поисков саркофага я не сомневалась. Дело в… гуй-цзинах. Юджин упомянул их таким тоном, будто бы он сожалел об их гибели. Из-за ЛаКруа я не успела хоть как-то расспросить юного Колдуна об этих ребятах. Ладно, будет время — обязательно спрошу. POV Князь Лос-Анджелесской Камарильи Себастьян ЛаКруа На пути к складу по адресу 6430 Слосон-авеню в городке Коммерс, Лонг-Бич 3 февраля 2005 года, 18:38       Я в который раз корил себя за то, что помылся утром холодной водой. Никто ж не заставлял меня торопиться, как ужаленный. Моя простуда довольно странна, ведь я и раньше, до Обращения, закалял себя холодной водой. Если б не закалка, я бы вряд ли выжил во время отступления нашего войска из России. А тут — раз! — и простыл! На всякий случай я днём отправил по почте образец своей крови. Хочу убедиться, что не заболел вирусом ярости. Конечно, я был в курсе симптомов, спасибо Роланду, работающему в ЦКЗ, но сектанты-фаталисты могли схитрить и выпустить на волю новый штамм, маскирующий вирус ярости под простуду. Или им кто-то помог.       Если Вукодлаки сидели на задних сиденьях, то я — особняком. Не хочу заражать ребят. Тем более, медицинскую маску я по дурости своей не взял. Так что, я мучился с насморком и кашлем, чихал, высмаркивал накопившиеся сопли. Периодически я следил за тем, чтобы грузовик с саркофагом ехал именно к моему складу в Коммерс. Туда так же выехали сапёры, они проверят миноискателями артефакт. И только после этого Беккет на пару с профессором Андерсом Йохансеном его изучат.       Первым делом я набрал Беккету. Он, взяв трубку, задал вопрос:       — Да, кто звонит?       — Добдый вечер, мсье Беккет, — поприветствовал я знаменитого историка-Гангрела. — Это Князь ЛаКдуа, вы пдеставлялись мне несколько месяцев назад.       — Я вас узнал, мсье ЛаКруа, — радостно произнёс собеседник. Затем он осведомился: — Вы заболели?       — Умуддился пдостыть, — я шмыгнул носом в который раз. — А вообще, я звоню вам не просто так. Сегодня Колдуны обнадужили саркофаг. Если вы в городе, подъезджайте к 6430 Слдосон-авеню. Вас встдетят мои подопечные.       — Сегодня не получится, мсье, — нервно так усмехнулся Беккет и, сказав кому-то о том, что он разговаривает, вернулся ко мне: — Я в данный момент в Сиэтле, прилечу только завтра.       — Зайцем, — предположил я и хихикнул, одновременно кашляя. Удивительно, но Гангрел подтвердил мою догадку:       — Верно. Так что, не исследуйте саркофаг без меня.       — Не буду, — заверил я историка и, попрощавшись с ним, стал набирать номер профессора Андерса Йохансена, чьи контакты я узнал через мадемуазель де Рёйтер. Шли гудки. Я занервничал и мысленно стал умолять археолога подойти к телефону. Наконец, раздался его голос:       — Здравствуйте!       Я только открыл рот, как Йохансен продолжил:       — Вы набрали профессору археологии Андерсу Йохансену. Но не расстраивайтесь, автоответчик на телефоне не виноват, что вы позвонили в моё отсутствие. Не стесняйтесь, говорите, как-никак с автоответчиком тоже можно поговорить на любые темы. А я обязательно вам перезвоню.       — Мсье Йохансен, — начал я после короткого сигнала, — это Кдязь Лос-Анджелесского отделения Камарильи Себастьян ЛаКдуа. Я узнал ваш ндомер благодаря верндому Сенешалю. Сообщаю вам, что Анкадский саркофаг ндайден, — я снова шмыгнул. — Обязательно позвоните по ндомеру, что высветился на экране. Мы с вами обсудим детали встречи на складе в Коммерс, куда и доставят сардкофаг. Если вы заинтересованы в исследовании адтефакта, а я в этом абсолютно уверен, вы приедете на 6430 Слдосон-аведю как мождо скодее.       На этом я закончил диктовать сообщение на автоответчик, отключил телефон и положил его обратно во внутренний карман пиджака. Вроде сегодня днём он делал заявление, призывая воров вернуть саркофаг. Думаю, он занят. Голосовое сообщение от меня Йохансен ни за что не пропустит. Особенно на тему саркофага.       А пока… я думал над тем, кого вместе с Шерифом увидел на крыше того причального склада. После известий о гибели доктора Граута я спрашивал Юджина, кто мог убить примогена клана Малкавиан. Тот, естественно, ответил, что Хищник. Да, я применил к нему Доминирование, но под его воздействием соврать в принципе невозможно. Ты выкладываешь всё, как на духу.       Конечно, мой соклановец Вильгельм Земф, тоже являющийся Вукодлаком — как и Тамаш, Юн, Маариб, Фабио, Малкавианин Торкуато Миланс из Испании и Тореадорка Симона Альбрехт из Франции — был почему-то уверен, что парню просто изменили воспоминания. Его догадка обрушилась, когда я и Шериф самолично увидели переливающийся силуэт. Сейчас немец с поникшим выражением лица сидел чуть поодаль от остальных Вукодлаков, играл во что-то на телефоне.       А Торкуато… сейчас он был подозрительно спокоен, а то витал раньше в облаках, представлял себя кем-то вроде Конана из Киммерии. И это неудивительно: ветеран гражданской войны в Испании на стороне республиканцев от корки до корки прочитал все книги про Конана. Повезло, что испанец не грезит об образе кого-то из Великих Древних, описанных Говардом Филлипсом Лавкрафтом. Читал я как-то литературу этого писателя. Жуть. Если она окажется явью, то всё, что сейчас делают окружающие, в том числе и я, априори бессмысленно.       Я решил отогнать мысли и набрать Сенешалю. Мадемуазель де Рёйтер не позвонила в назначенное время. А именно, в 7 вечера. Надо бы напомнить ей. Снова взяв в руку телефон, я отыскал её номер в контактах и стал названивать. Ответила она только спустя четыре пропущенных звонка. Первым делом, она стала рассыпаться в извинениях:       — А, Себастьян! Слушай, ты прости, что не позвонила. Давала Меркурио пакеты с кровью его домитора, а то предыдущие запасы закончились недавно.       — Ну, это ходошо, кондечно, что гуль получил запасы крови, — похвалил я соклановку и перешёл к делу: — но я, кажется, пдосил вас взломать почтовый ящик Бадабуса. Узнали что-нибудь ндовое?       — Да, узнала, — поникшим голосом ответила мадемуазель де Рёйтер. Шикнув на, судя по произношению имени «Леопольд», котика, она уселась и сообщила: — То, что я выяснила, читая письма Барабуса, тебе не понравится. Да и анархистам тоже.       — Почему это не пондавится ни мнде, ни анархистам? — нахмурился я. Мне уже не нравилось направление нашей беседы. Что же такого Герарда нашла в почтовом ящике ныне покойного Барабуса, застрелившегося из пистолета Тамаша?..       Ответ на вопрос я получил немедля, и он меня, мягко говоря, шокировал:       — Да дело в том, что на моё похищение Гэри Голдена подтолкнул… Смеющийся Джек.       Джекки, значится?.. Я знал, что этот многовековой Бунтарь — мразь, но чтобы «отважиться» на такое действо? Я был уверен: Гэри Голден тоже хотел мне подгадить, просто их с Джеком цели совпали. От этого откровения мне хотелось сорваться, найти Джека лично и, невзирая на договор с анархистами, убить их кумира, оказавшегося ничем не лучше Епископа Вика. Но если Вик просто, по его признанию на суде, считал, что Бог отвернулся от мира, то Джек… воистину глашатай Хаоса Неделимого.       Тяжело вздохнув, я стал считать про себя до четырёх. Как научил капитан УСС Блацкович в деревне Падерборн 62 года назад. Считаешь до четырёх — вдыхаешь. Считаешь до четырёх — выдыхаешь. Би Джей, как его называли коллеги по службе, был искренне мне благодарен за облегчение работёнки. Но становиться вампиром наш поляко-американец наотрез отказался. Особенно его взбесило предложение стать гулем.       Как мне объяснил Билли перед тем, как мы с ним покинули замок СС близ деревушки, он не хочет становиться жалким существом, которое пьёт кровь вампира, продлевая своё существование в качестве раба. Лучше он проживёт жизнь как человек. Что ж, Билли, поздравляю тебя. Ты и вправду прожил как человек. 93 года. И в январе этого года скончался от старости. Меня, увы, из-за работы в Эл-Эй не было на похоронах Блацковича. Вот и послал его семье письмо с соболезнованиями.       А ведь в последний раз мы с ним виделись в том же 43-м, тогда меня ещё оглушил Юбер-Зольдат, один из последних искусственно выращенных людей, закованных в чуть ли не средневековую броню, способную выдержать попадание пистолетной пули. Когда я очнулся, то увидел лишь убитых Юбер-Зольдатен, а Билла нигде не видно. Пришлось тайком возвращаться в оккупированную Францию, докладывать командованию Сопротивления о значительном ослаблении Аненербе.       — Себастьян? — забеспокоилась за меня Сенешаль, вернув в реальность. — Себастьян, что прикажешь?       — Давайте так… — я высморкался. — Сейчас мы доставим саркофаг, а пока ничего без мденя не делайте. То же касается и Аль-Рдасула. Я сам решу, что де… — договорить не дало чихание. Моё.       — Хорошо, Княже, — согласилась со мной женщина и, пожелав выздоровления, закончила сеанс связи. А я, положив телефон обратно в карман, снова погрузился в раздумья. С Джеком действительно надо что-то делать. Объявлять Кровавую Охоту? Тогда ещё больше анархистов ополчится против нас, а ведь наших сил вкупе с силами клана Тремер недостаточно. Я уже настроил анархистов против Камарильи и Колдунов, объявив Кровавую Охоту на Вождя всея Калифорнии Найнса Родригеса. Не хватало ещё устроить полномасштабную уличную войну. Склад ЛаКруа, 6430 Слосон-авеню, Коммерс, округ Лос-Анджелес Тот же день, 19:07       — Сэр, приехали! — разбудил меня так Тамаш, последним покидая лимузин. После разговора с Сенешалем я решил всё-таки вздремнуть. Не прошло и получаса, как меня только что известили о приезде к пункту назначения. Вот я и покинул автомобиль, сосредоточившись на выгрузке саркофага.       Принадлежащий мне склад представлял собой длинное одноэтажное здание белого цвета с рядом ворот для грузовиков. Вукодлаки и Шериф давно стояли на улице, грузовик, перед которым ехал наш лимузин, стоял вплотную к воротам. Отсутствовал только Тамаш, находившийся уже на складе.       Увы, я так и не определился окончательно, что делать с Джеком. Ясно, что оставлять пирата безнаказанным нельзя ни в коем случае. Иначе прослыву капитулянтом, мирящимся с харизмой Джека. Да… когда одержимый вечным хаосом человек, у которого нет авторитетов, кроме своего, обладает харизмой, достаточной для привлечения на свою сторону даже командиров ракетных войск той или иной великой державы, можно смело ставить на цивилизации конец. Ради хаоса такие «люди» легко развяжут ядерную войну, лишь бы насладиться плодами своей «победы». Насладиться и дальше продолжать разжигать хаос.       Я первым зашёл внутрь склада через чёрный ход, возле которого наш «конвой» и остановился. Вукодлаки последовали за мной по очереди. К счастью, саркофаг в целости и сохранности поставили на телегу, достаточно широкую и длинную одновременно. Помимо Тамаша, за рабочими следил ещё и Клайв Гэллуэй, бывший солдат Британской Империи, Обращённый в начале 1920-х вампиром из клана Ассамитов в Подмандатной Палестине. Вопреки общепринятым традициям, Клайв так толком и не развил Дисциплины. Разве что боевыми навыками может похвастаться. Естественно, полученными во время службы в армии.       Недолго думая, я подошёл к Клайву сзади и три раза постучал указательным пальцем правой руки ему по плечу. Он легко узнал меня, а потому немедля обернулся и пожал протянутую руку:       — Себастьян.       — Клдайв, — произнёс я его имя и чихнул в локтевой сгиб. — Как видишь, адтефакт вернулся.       — А откуда его стыбзили? — осведомился Ассамит, скрещивая руки на груди. Я ответил ему:       — Его нашёл Юджин Фдинн с друзьями. На остдове Санта-Каталдина, по наводке Бадабуса.       — Барабус… — повторил Клайв последнее слово. Он, конечно, был в курсе, кто это, но особо не интересовался Крысёнышем. — А, первый птенчик Голдена, да… Ты говорил о нём. Неужто ты его отпустил?       — Искдючено, — отрезал я и высморкался. Оглядевшись, я наклонился к левому уху коллеги по фракции и шепнул: — Он застделился.       — О-па, — удивился паренёк. — А зачем стреляться-то?       Тут я стал пересказывать Сородичу обстоятельства суицида. После того, как мы убедились в правдивости слов Барабуса, тот нежданно-негаданно признался, что не хотел Обращения. Что он знал: соклановцы откроют на него охоту за сотрудничество с Камарильей. Поэтому он схватил пистолет Тамаша, пожелал нам удачи в охоте на Крыс и надавил на спусковой крючок. Пуля прошла сквозь нижнюю челюсть и мозг. Пришлось убирать тело бедняги из кабинета и звать уборщика вымыть пол.       — М-да… — тяжело выдохнул Клайв. Мы с ним потихоньку топали за телегой с саркофагом и грузчиками. — Хочешь — верь, хочешь — не верь, но мне в некоторой степени жалко Крыс.       — Пдям всех-всех? — спросил я, смотря на Ассамита искоса. Он хмыкнул:       — Нет, Себастьян. Не всех-всех. Только тех, кто не хотел Обращения, вроде Барабуса, о котором ты говорил. Или страдающих от своего нового облика. Из-за этого они озлобляются на весь мир. И всё из-за мудака-Праотца…       Я не стал ни осуждающе смотреть на Клайва, ни закатывать истерику. Хоть официально мы — плод эволюции человечества, некоторые высшие чины Камарильи верили, что Прародители существуют и ныне спят в разных уголках нашей планеты. Я вообще не верил в подобную чушь. Как и перестал верить в Божка после похода в Россию в 1812-м. А ведь это было до Обращения.       — Слушай, Себастьян, — обратился ко мне Гэллуэй, как только саркофаг довезли до одного из стеллажей вдоль левой стены. — А ты разве не собираешься отправить его сразу в музей?       — Надо пдоверить сардкофаг, — возразил я собеседнику, жестом отпуская рабочих. — Сейчас сюда пдиедут сапёды. Вдуг вндутрь положили… — я чихнул. — Вдруг положили взрывчатку?       — Согласен, — поддержал меня Ассамит, пялясь на артефакт. Я бы с радостью поехал к себе в пентхаус, да только сапёров нужно подождать.       Приехали они через десять — вроде — минут после нас. Четверо. Должно быть, один сапёр — опытный малый, а остальные — его ученики, проходящие, так сказать, производственную практику. Клайв показал им раздевалку, он лучше моего ориентировался на этом складе, где ранее хранились всякие специи. Я же решил не вмешиваться, так как заранее сообщил, куда следует, об объекте, который нужно проверить.       Наконец, ребята подошли к саркофагу. Вернее, только один подошёл с детектором взрывчатых веществ в левой руке. Трое же смотрели и следили за «наставником». Все носили тёмно-синие защитные костюмы, защищавшие всё тело. Не только туловище или голову. Отличный костюм, но долго в нём находиться всё-таки не стоит. Иначе получишь перегрев, тепловой удар и потеряешь сознание. Если только у костюма не разряжена батарея, на которой работает система вентиляции.       Прошло не так много времени, как предполагалось. Взрывчатку так и не засекли. Мы все облегчённо вздохнули, когда старший сапёр поднял большой палец вверх, дескать, всё в порядке. Я кивнул сапёру. На этом их работа завершена. Молодёжь только что набралась какого-никакого опыта. Надеюсь.       После переодевания сапёров и их ухода я уверенно подошёл к саркофагу. На крышке его красовались шесть маленьких дисков, один большой диск, лабиринт, обрамлённый крыльями, и какая-то ниша. Красота, что ещё сказать. Профессор Йохансен и Беккет скажут больше, как-никак они лучше разбирались в реликтах ушедших эпох, чем я, несмотря на то, что живу два с лишним столетия.       — Себастьян, саркофаг будут охранять, ни одна падла его не умыкнёт, — заверил меня Клайв, по-дружески хлопая по плечу. Я ему верил, но, как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть. Я поманил ладонью Тамаша. Тот подошёл ко мне и вытянулся стрункой, как рядовой перед старшим по званию.       — Тамаш, пусть здесь остандутся двое. Своего рдода усилде… — не успев договорить, я чихнул, автоматом прикрыв рот локтевым сгибом. Цимисх закончил за меня:       — Усиление. Я вас понял, сэр, — далее он обратился к Вукодлакам: — Юн, Вильгельм. Ко мне!       Названные Владыкой Сородичи подошли к начальнику. Тот вместо меня разъяснил ситуацию. Как ни крути, ребята неглупые, вместе со мной следили за сканированием саркофага детектором взрывчатых веществ.       Удостоверившись, что задача ясна, Тамаш отправил их патрулировать склад. Им предстоит здесь быть до приезда Беккета и Йохансена. На всякий случай я позвонил последнему ещё раз. Та же ситуация: со мной вместо самого норвежца заговорил автоответчик. Тогда я повторил ранее сказанное… Ладно. Позвоним тогда Беккету, не отправлять же за Йохансеном моих подопечных, у которых своих дел по горло. Юджина привлекать пока не собираюсь, пущай отдохнёт.       — Да, мсье ЛаКруа? — раздалось на том конце линии, благо трубку взяли почти сразу после гудков. Я поприветствовал Гангрела:       — Bonjour* ещё рдаз, мсье Беккет. Хочу вас попдосить кое о чём.       — Слушаю вас, — сказал историк. Я озвучил просьбу:       — Мсье Беккет, когда вы окажетесь в Лдос-Анджелесе, заедьте или зайдите к пдофессоду Йохансену. Вы зндаете, где он живёт?       — Разумеется, — заявил Беккет. — Отель «Empire». Вообще, я и так собирался к нему заехать, забрать его. Спасибо, что напомнили старику вроде меня.       — Bien**, — похвалил я собеседника на родном языке. Беккет, должно быть, назвал себя стариком из-за состояния души. Это с виду ему можно дать около сорока, а мне — тридцать с сантимом***. — А теперь, вы уж меня извиндите, но я пойду лдечиться.       — Bonne chance****, — произнёс Гангрел, тоже на французском, и отключился. Я не сомневался: Беккет, которому более трёх сотен лет от роду, одурачит как таможенников, так и службу безопасности аэропорта, не говоря уже об экипаже самолёта.       Покинув склад в сопровождении уже пяти Вукодлаков и самого Шерифа, я поразмыслил немного над участью Смеющегося Джека. Открыто объявлять Кровавую Охоту не буду, иначе Джек сбежит за тридевять земель. Впрочем, у него могут быть свои шпионы в Камарилье. А до них информация наверняка дойдёт слишком поздно, когда Джека возьмут или мои ребята, или Тремеры. Не будь у этого пирата харизмы и широкой популярности в анархистских кругах, я бы с радостью объявил Кровавую Охоту, подключил бы все местные ресурсы для поимки анархиста. Саркофаг же подождёт.       — Покудите, — велел я водителю лимузина и, зайдя в салон, позвонил Сенешалю. Разговор с ней пройдёт вдали от лишних ушей. Мадемуазель де Рёйтер ответила на звонок далеко не сразу:       — Себастьян, это ты звонишь?       — Нет, это звондит капитан Блдацкович, — с сарказмом процедил я, не желая шутить шуточки. — Сами-то как думаете?       — Прости, Себастьян, — извинилась женщина и пояснила: — Хотела, что называется…       — Ладно, извиндения пдинимаю, — махнул я рукой. Не могу я обижаться на жену сира. Просто не могу. — Мадемуазель Де Дёйтер, вы можете позвондить Регенту Штдаусу? Я бы не пдосил, будь это нде так важно. Нуждо с ндим обсудить охдану сардкофага.       — Хорошо, я позвоню ему, — заверила Сенешаль. Вообще, это была дезинформация. Трюк старый, как мир. Говоришь одно — а при встрече с нужным человеком вводишь его в курс дела. Учитывая многовековой опыт Штрауса, я был уверен: Колдун поймёт. Затем Герарда соизволила уточнить: — А где ты с ним встретишься? У себя?       — Кондечно, — подтвердил я. Иного и не требовалось. Регенту не придётся ехать к складу, а вот в Башню — пожалуйста. — Еслди нда этом всё, то как позвоните — дайте зндать. Хотя бы СМСкой.       — Разумеется, — снова заверила меня мадемуазель де Рёйтер и положила трубку. Ну а я на секунду вышел из машины и жестом позвал водителя обратно, после чего сел подальше от Вукодлаков, которые стали заходить внутрь лимузина и рассаживаться. Заражать их не собираюсь.       Даааа, события перемешались: выкрутасы Кёрсти Хокинс, после которых моё терпение окончательно лопнуло; эпидемия вируса ярости и активность культа фаталистов под названием «Братство Девятого Круга», сумевшего перевернуть жизнь в Эл-Эй за считанные недели, если не дни; похищение де Рёйтер по указке Джека; убийство доктора Граута; эпопея с Анкарским саркофагом. А тут ещё и Хищники подтянулись… Ладно хоть Тремеры обнаружили саркофаг и вернули на материк. Оставили Инферналистов с носом, чтоб им пусто было.       Но лично мне что-то подсказывало, что я ещё помучаюсь. С саркофагом, само собой.