Лимит ненависти

— Как он, Корбин? Медсестра остановилась в дверях, с жалостью глядя на мужчину в белом халате, сидящего на стуле у детской кроватки. Ответа не последовало, и она прошла внутрь палаты и приблизилась к доктору, держащему в ладони маленькую уродливую ручку. — Плохо… — раздался тихий шепот, — заменитель не помогает, замороженные клетки из холодильника организм больше не принимает. Нужны живые клетки или сыворотка, а она будет не раньше утра. Джулиан не дотянет. Медсестра взглянула на кособокое тельце, опутанное многочисленными проводами. И без того вызывающее дрожь, сейчас оно смотрелось еще ужаснее с лиловыми губами и глазами, глядящими в никуда. — Эта тварь его убила… Она убила, а я отпустил ее! — голос Смэла сорвался и сел, он глухо закашлялся. — Я должен был уничтожить ее своими руками! — Она понесет гораздо большее наказание, Корбин, — Лялински опустила руку ему на плечо. — То, что сделает с ней Альфред, гораздо страшнее смерти на операционном столе. — Брюнетка сбежала, — напомнил доктор, — меньше, чем через сутки, здесь будет полиция. Все кончено. Нам нужно избавиться от улик и скрыться, но как мы повезем Мэделин? — Не паникуй раньше времени, Корбин, — строго сказала Лялински, — помнишь, что говорил Стэнли? Эта женщина — преступница, и она вряд ли направится в полицию. Она выжила и рада уже этому, теперь она, скорее всего, попытается скрыться. Ей незачем привлекать к себе лишнее внимание. — Она опасна, — помолчав, произнес Смэл, — не знаю, что именно она сотворила, но это не имеет никакого отношения к тому, что мы прочли в ее документах. — Ты о чем это? — не поняла медсестра. — Эта женщина бешеная, — покачал головой Смэл, — она очень опасна. Я понял это по ее взгляду, когда на долю секунды посмотрел ей в глаза в коридоре. Я уже видел такой взгляд… В зеркале, когда того подонка отпустили… Тогда я не знал, что это взгляд убийцы… Но теперь-то знаю. Не того убийцы, который сыплет яд в стакан, а жестокого, кровожадного, способного запятнать руки кровью… — Не думай о ней, она не возвратится, Корбин, сейчас нам нужно думать о себе, — отмахнулась медсестра, — что делать с блондинкой? Зашить? Ты будешь вынимать органы? — Нет, мне пока не до того, — скривился Смэл. — Оставь, пусть сдохнет. На крайний случай, у нас есть двое парней внизу, а до утра еще четыре часа. Ты была у Мэделин? — Да, только что оттуда, — поспешно ответила Лялински. — Как она? — быстро спросил доктор. — Как и прежде, — преувеличенно бодрым голосом ответила женщина, — прошло ведь мало времени. — Больше двух часов, — возразил Смэл и, впервые отвернувшись от кроватки, удивленно уставился на медсестру, — Дебора, ты ведь вводила Дерманорм? Трижды? — та торопливо кивнула. — В чем тогда дело? Уже должен быть заметен прогресс! — Я не знаю, Корбин, но ей не становится хуже, — медсестра отступила назад под грозным взглядом доктора. — Ты уверена, что мальчишка действительно подходил для трансплантации? — уточнил Смэл. — Да, Корбин, все параметры совпадали, — испуганно закивала медсестра. — Если это так, да еще добавить сюда сыворотку, ускоряющую процесс обновления клеток, — задумчиво пробормотал Смэл, — ткани уже должны были начать приживаться… Мне нужно увидеть ее руку. И еще зайти в лабораторию и повторно запустить анализ тканей. Что-то мне это не нравится. Побудь здесь и последи за Джулианом, я вызову тебя, если понадобится. Смэл повернулся к ребенку и, улыбнувшись, нежно провел пальцами по уродливому личику, но малыш даже не шевельнулся. Развернувшись, он направился к двери и скрылся в коридоре. Лялински испуганно посмотрела ему вслед, проверила два наполовину опустевших бутыля капельницы и со вздохом уселась на стул, освобожденный доктором. * * * — Дать тебе еще таблетку? — заметив, что Гарри проснулся, Драко приблизился к кровати и сел на край. — Нет, — просипел синий от боли Поттер, — они почти не помогают… Сколько там осталось? — Одна, — ответил Драко, осторожно вытирая пот со лба любимого оторванным от рубашки рукавом, — уже прошло полчаса, ты можешь принять последнюю. — Пусть останется на крайний случай, — пробормотал Гарри, дотягиваясь здоровой рукой до ладони Драко. — Ты весь горишь. — Ничего, как только выберемся, все будет в порядке, — дрожащим голосом ответил Малфой. С момента первого пробуждения Гарри прошло полтора часа. Драко несколько раз открывал повязку, чтобы контролировать состояние раны, но изменений, по крайней мере в лучшую сторону, не происходило. Желтоватая сукровица сменилась зеленью, краснота, окружающая рану, разрасталась, а боли усиливались, несмотря на принятие лекарств. Самому Малфою тоже становилось хуже, в груди начались рези, как во время бронхита, сознание мутилось, и его колотило все сильнее с каждой минутой, бросая то в жар, то в холод. Решение требовалось принимать как можно скорее, но пока Рон и Драко не видели никакого выхода из сложившейся ситуации. Беспомощность убивала, лишая малейших надежд на спасение, но выработанное с годами слизеринское упрямство не позволяло опускать руки. Гарри то и дело впадал в забытье, лишь на короткое время приходя в себя. Надежды Драко на то, что во сне ему будет легче, никак не оправдались: находясь в отключке, Гарри стонал, то и дело срываясь на крик, Малфой, не в силах вынести его страданий, начинал трясти его, возвращая в чувство, но и очнувшись, Поттер продолжал мучиться от невыносимой боли. Те недолгие моменты забвения, пока он спал, Драко тратил на попытки повредить кандалы, но единственным достижением стал отколовшийся кусок кирпича и пара новых царапин на оковах. Отчаяние захлестывало все сильнее, грозя накрыть с головой и окончательно свести с ума. — Прости меня, малыш, — убедившись, что Рон задремал, привалившись к стене, и не может его слышать, прошептал Драко, склонившись к Гарри. Тот открыл глаза и удивленно посмотрел на него. — Ты о чем? За что я должен тебя прощать? — хрипло пробормотал он. — По моей вине ты здесь оказался, — Драко с трудом проглотил вставший в горле горький комок, — мне следовало остаться дома. — Нет, не следовало, — Гарри чуть качнул головой и сильнее сжал ладонь Малфоя, — я не спятил от этой боли на столе Смэла и сейчас лишь оттого, что все время думаю о тебе. Я все еще жив благодаря твоему присутствию. — Ты пострадал из-за меня, — Драко упрямо стиснул зубы. — Нет, — прошептал Гарри, с трудом выдавив замученную улыбку, — никто не мог знать, что так случится. Если бы ты остался дома, за рулем мог быть я или Рон, мы могли не остановиться на той заправке, где купили карту, и точно так же могли свернуть с дороги. Ты не виноват в том, то случилось… — Я не хотел этого, — судорожно вздохнув, сказал Драко, — я не хотел, чтобы тебе было больно. Я просто боялся отпустить тебя одного, а сделал только хуже. — Нет, не сделал, — возразил Гарри, — то, что со мной сотворил Смэл — это полная ерунда. Если на то пошло, я готов отдать ему руку целиком, лишь бы увидеть, как ты обо мне заботишься. — Дебил! — всхлипнул Драко. — Как я могу этого не делать? Ты заботился обо мне пять лет… — И дальше стану. Не плачь, одуванчик, — прошептал Поттер, дотягиваясь до лица Драко. — Не буду… — Малфой понял, что по его щекам текут слезы, лишь когда ладонь Гарри бережно прошлась по коже, стирая их. Ненавистное прозвище он и вовсе впервые за пять лет пропустил мимо ушей. — Эта дыра в стене, что вы с Роном отколупали, — задумчиво сказал Гарри, — я смогу в нее пролезть? Я ведь, в отличии от вас, не привязан. — Ты что, рехнулся? — испугался Драко. — Никуда ты не полезешь, даже не думай! Там отвесные стенки, нужно карабкаться, а у тебя одна рука полностью недееспособна. Я в нее полезу. — Как же ты снимешь кандалы? — удивился Гарри. — Я придумаю! — стараясь придать голосу уверенность, ответил Малфой. — Потерпи немного, я скоро придумаю, обещаю... * * * — Ох... Услышав над ухом судорожный вздох, Беллатриса отвлеклась от созерцания распростертого у ног мертвого тела и обернулась на Гермиону. Строительный пистолет выпал из ее рук, и она, закрыв лицо трясущимися окровавленными ладонями, медленно сползла на пол. Мгновенно сориентировавшись, Белла рухнула на колени рядом с ней и схватила ее за плечи. — Нет-нет, Грейнджер, только не истери! — торопливо забормотала она, отнимая руки от ее лица. Полусумасшедший взгляд тут же повернулся и уперся в растекающуюся по грязному полу кровавую лужу. Белла поспешно обхватила ладонями ее лицо и повернула к себе. — Не смотри туда, Грейнджер, смотри на меня! — приказала Беллатриса, пытаясь во что бы то ни стало поймать ускользающий взгляд карих глаз. — Я убила человека… — потусторонним шепотом отозвалась Гермиона, пребывавшая на грани обморока. — Нет! — сердито возразила Лестрейндж. — Это не человек, это мразь! Ты сделала все правильно! Смотри! — она схватила валявшийся на полу нож. — Лезвие было в полудюйме от моего глаза, когда ты выстрелила! — Белла швырнула его и снова тряхнула Гермиону. — Ты спасла мне жизнь, Грейнджер! Ты умница! Ты молодец! Ты отважная, храбрая героиня! Ты самая смелая девочка! Ты не сделала ничего дурного, слышишь меня? Ну же, посмотри на меня, малышка! Белла бормотала всякую ерунду, почти не задумываясь над словами, когда с облегчением заметила, что безграничный ужас покидает взгляд Гермионы, сменяясь отчаянной надеждой, усиливающейся при каждой новой произнесенной фразе. Она взглянула на Беллу полными слез глазами и, отчаянно разрыдавшись, бросилась ей на шею, крепко стиснув в объятиях. — Я этого не хотела! Не хотела! — всхлипывала она, вздрагивая всем телом и испуганно цепляясь за Беллатрису. — Я только пыталась помочь тебе! Я так боялась, что он тебя убьет! — Ну-ну, все в порядке, — пробормотала та, прижимая ее к себе и ощущая, как в груди встает тяжелый ком, — все позади… Пойдем, не стоит тут оставаться. Отцепить от себя Грейнджер Белле не удалось. Она с трудом встала на ноги, подымая за собой девушку, и, обняв ее за талию, повела прочь из комнаты. У Гермионы подкашивались ноги, и большую часть пути Белла попросту волокла ее на себе. Выйдя за дверь, Белла повертела головой и заметила напротив еще одну дверь, плотно закрытую. Дотащив туда Гермиону, она потянула ручку, и дверь распахнулась, открывая за собой магазинчик, где они всей компанией отоваривались едой и напитками. Пройдя внутрь, Белла усадила Гермиону на стул и быстро обошла помещение. За стеллажом обнаружилась еще одна дверь, за которой оказались туалет и душевая кабинка. Белла поглядела на свои измазанные руки, взглянула в стеклянную дверцу холодильника, отразившую заляпаное кровью и грязью лицо, и, обернувшись, скептически осмотрела Гермиону, размазывающую по щекам багровые разводы. — Вставай, Грейнджер, идем со мной! — она вернулась к стойке, возле которой на стуле сидела Гермиона, и потянула ее за руку. — Куда? — тихо пробормотала та, но покорно сползла с сиденья и направилась за Беллой. Душевая кабинка оказалась ужасной, со ржавым поддоном и погнутым краном, но сейчас было не до таких мелочей. Оставив Гермиону внутри, Белла вернулась в магазинчик, отыскала стойку с хозяйственными товарами и сдернула с полки пару запакованных в полиэтилен полотенец. Вернувшись в ванную, она обнаружила Гермиону полностью одетой и недоуменно взирающей на душевую кабинку. — Ну, что стоишь? — Белла зубами разодрала пакеты и, вытряхнув оттуда полотенца, повесила оба на вбитый в стену гвоздь. — Мойся давай, ты на черта похожа, а потом я пойду. Грейнджер! Мойся, говорю! Или тебя вымыть? Гермиона, как ни в чем не бывало, спокойно кивнула. Белла хмыкнула и принялась развязывать веревки, держащие широченные штаны и подпоясывающие рубаху. Грязные тряпки соскользнули с ее тела, взметнув вверх облачко пыли. Гермиона обернулась и, скользнув взглядом по телу Беллатрисы, молча потянула веревки на своей одежде. Белла ступила в кабинку и уже уверенным жестом открутила оба крана. Вода была теплой, но текла не с большим напором. Умыв измазанное лицо, она протянула руку и втащила Гермиону под воду. Та не возражала. Белла как раз закончила смывать мыло с волос, когда почувствовала скользнувшие по спине теплые ладони. Откинув мокрые кудри с лица, она повернулась к Гермионе, уже отмытой от грязи и крови, и притянула ее к себе. Грейнджер потянулась к ее губам раньше, чем она успела подумать, стоит ли ее поцеловать. Поцелуй имел привкус крови, и когда Белла просунула язык ей в рот, она едва ощутимо вздрогнула, но не отстранилась. Одна рука Гермионы украдкой пробежалась по животу, поднялась выше и нежно обхватила упругую грудь Беллы, вторая пустилась в путешествие по влажной спине, путаясь в волосах и исследуя каждый позвонок. Пальцы Гермионы были холодными и создавали контраст с теплой водой, позволяя Беллатрисе чувствовать каждое нерешительное прикосновение. Не отрываясь от солоноватых губ, Белла медленно опустилась на пол, увлекая девушку за собой. Не задержавшись на коленях, Гермиона легла на ледяной дно кабинки и потянула на себя Беллатрису. Та, не возражая, накрыла ее своим телом, вклиниваясь бедром меж раздвинутых ног. Гермиона тихо охнула, когда нога Беллатрисы коснулась ее промежности, и выгнулась, еще сильнее притягивая ее к себе. Белла вновь завладела ее губами и, слегка пошевелив ногой, улыбнулась, услышав протяжный стон. Пальцы Гермионы с силой прошлись по плечам Беллатрисы, разминая уставшие мышцы, и опустились ниже, сжимая гладкие ягодицы. Белла зашипела и, оторвавшись от Гермиониного рта, дотянулась губами до затвердевшего соска и цепко обхватила его. Та снова застонала и, обвив ногами дразнящее ее бедро, потерлась о него, возбуждая Беллатрису еще сильнее. Белла коснулась языком твердой горошинки и, приподнявшись, скользнула рукой меж сжимавших ее ног Гермионы. — Белла… — выдохнула Гермиона, ослабляя хватку, но еще сильнее стиснула ее в объятиях, когда кажущиеся раскаленными пальцы проникли во влажную глубину. Медленно лаская Гермиону, Белла чуть сдвинулась и уже сама обхватила бедрами ее ногу. На лицо Грейнджер текла вода, отчего взгляд, и без того полупьяный от наслаждения, казался размытым. Гермиона выгнулась сильнее, двигаясь навстречу Беллиной руке, все тело горело от нарастающего внутри огня, потушить который могла только прижимавшаяся к ней женщина. Она бережно обхватила руками ее голову, запуская пальцы в мокрые черные пряди, и прижала ее к груди. Беллатриса провела языком вокруг соска и снова втянула его в рот, заставив Гермиону жалобно вскрикнуть и выгнуться дугой. Сводящие с ума пальцы задвигались быстрее, а спустя мгновение выскользнули наружу, едва заметным движением пробежались по влажным складочкам и нажали на самое чувствительное место. — О-о-о… Белла!!! Перед глазами Гермионы вспыхнули искры, все тело скрутило судорогой, и нараставшее внутри напряжение взорвалось, растекаясь невероятным блаженством по каждой клеточке тела. Сквозь ослепительную негу Гермиона ощутила на своих губах требовательный рот Беллатрисы, та до боли сжала бедрами ее ногу и, вздрогнув, замерла на ней. Опустив голову на плечо Гермионы, она нежно приникла губами по ее шее. Не в силах пошевелиться, та прижала Беллу к себе и осторожно провела по волосам. Она ждала, когда придет чувство стыда, но ничего подобного так и не почувствовала. Следом мелькнула сумасшедшая мысль, что теперь она поняла, о каком «срыве крыши» говорили подружки. Белла слегка приподнялась и легла рядом с Гермионой, по-прежнему сжимая ее в объятиях и загнанно дыша. — Ты любишь суфле? Беллатриса, еще не до конца восстановившая дыхание, с трудом подавила в себе желание обернуться и проверить, не стоит ли кто-то в дверях ванной, кто мог бы задать столь странный вопрос. Она чуть подняла голову и, по ожиданию, написанному на спокойном, умиротворенном лице Гермионы (к чему она, собственно говоря, и стремилась), поняла, что ей и впрямь не послышалось. — Только грибное, — Белла, усмехнувшись, опустила голову обратно, искоса наблюдая за Грейнджер. — А я только это и умею готовить, — на губах Гермионы появилась едва заметная улыбка, вкупе с ярким румянцем делавшая ее невероятно привлекательной. — Хочешь, я сделаю для тебя? — Было бы неплохо, — она спрятала собственную улыбку с Гермиониных волосах, а потом удивленно взглянула на опустевший душ. — Вода кончилась. — Сейчас здесь засушливый сезон, жители экономят воду, — ответила Гермиона, задумчиво гладя Беллу по спине. — Как это — засушливый? — удивилась та, также машинально проводя ладонью по ее плечу. — Это значит, что здесь давно не было дождей, — пояснила Гермиона. — Холодно лежать… Может, осмотримся здесь? — предложила Белла, усаживаясь на полу и поднимая за собой Гермиону. — Давай… — пряча взгляд, та скользнула взглядом по телу Беллатрисы и остановилась на лиловом синяке, оставленном упавшим молотком при падении Беллы со стола. Следом Гермиона отметила глубокую царапину, оставшуюся после лесной пробежки. Слегка подсохшая, она раскисла от теплой воды и снова закровоточила. Некстати защипала и порезанная о крышу ладонь. — И аптечку найти было бы весьма не лишним. Они выбрались из кабинки, вытерлись, упорно не глядя друг на друга, и уставились на пыльные, сваленные комом на полу вещи. Чистой одежды не было, и им пришлось натягивать на себя то, что было. Белла вспомнила кучу женской одежды, сваленную в задней комнате, но промолчала, предвидя реакцию Гермионы. Возвратившись в магазин, Гермиона первым делом опустила рубильник, погасив привлекающий внимание свет на заправке. Теперь зал озарялся только подсветкой из многочисленных холодильников, забитых пивом и быстрой едой. Они, не сговариваясь, двинулись в разные стороны, оглядывая имевшийся ассортимент. Учитывая, что эта заправка была единственным огрызком цивилизации за многие мили, полки с товаром поражали своим разнообразием. На глаза попалась стойка с детскими игрушками, ощетинившаяся водяными пистолетами и кривоногими дешевыми Барби. Рядом находился отдел бытовой химии, а дальше различные автомобильные товары. — Грейнджер! Гермиона обернулась как раз вовремя, чтобы успеть поймать прилетевший ей в руки сверток, замотанный в пергамент. Она развернула его и увидела бутерброд с салатом и куриным мясом. Желудок обиженно заворчал. Гермиона подняла глаза — Беллатриса как раз откусила от другого бутерброда и, заметив ее взгляд, кивнула и задорно улыбнулась. Гермиона не сдержала ответной смущенной улыбки. Жуя на ходу, она принялась осматриваться дальше. Забравшись под стойку, Гермиона обнаружила белую коробку с нарисованным красным крестом. Внутри нашлись бинты и нехитрые лекарства. Она быстро перебрала содержимое и позвала Беллатрису. — Что тут? — запивая съеденный бутерброд молоком из бутылки, поинтересовалась приблизившаяся та. — Аптечка, — Гермиона потрясла коробкой, — садись, я обработаю твою рану на ноге. — А я потом обработаю твою на руке? — усмехнулась Белла, приподняв бровь. — Да, именно в таком порядке, — сдержанно ответила Гермиона. Белла поставила бутылку на стойку, уселась на стул и закатала штанину, забрызганную кровью заправщика. Гермиону передернуло, когда она увидела темные пятна, но она опустилась на пол и, вынув из аптечки вату и пузырек перекиси, принялась осторожно протирать кожу вокруг царапины. Белла молчала, наблюдая за ее действиями. — Почему ты пошла за мной? — внезапно спросила Гермиона, откладывая вату и вынимая из коробки стерильный бинт. — Считай, что я выполняла свой долг, — хмыкнула Беллатриса. — Ты спасла мне жизнь. — Но это было после, — возразила Гермиона. — Нет, ты спасла ее давно, еще когда мы были в Мунго, — ответила та. — Ты за сегодняшнюю ночь спасла мою жизнь трижды, — помолчав, вновь заговорила Гермиона. — Я могу что-нибудь сделать для тебя? — Можешь, — отозвалась Белла. Гермиона подняла голову и вопросительно посмотрела на нее. — Отпусти меня, Грейнджер. — Как это? — недоуменно спросила она. — Просто отпусти и все, — пожала плечами Беллатриса. — Когда мы выберемся… Я не хочу в Азкабан. — Хорошо, — севшим голосом отозвалась Гермиона, поспешно переводя взгляд на ее ногу, которую она как раз бинтовала, — только скажи мне, где крестраж, и можешь быть свободна. Я сообщу в Министерство, что ты погибла. — Здесь, — спокойно заявила Белла и снова поймала непонимающий взгляд, — крестраж здесь. — Здесь? — Гермиона на автомате завязала концы бинта на узелок и выпрямилась. — Здесь — в смысле — на заправке? — Да, именно в этом смысле, — кивнула Беллатриса. — Но… ты же говорила — в лесу… — растерянно пробормотала Гермиона. — А где он? В зале? — она растерянно обвела взглядом магазинчик. — В зале, в зале, — Белла открутила пробку с бутылки и хлебнула молока. — Ну не томи, говори же! — не выдержала Гермиона и еще раз оглядела зал. — Да что ты озираешься? — фыркнула Беллатриса. — Тут он, перед тобой! — Извини? — Гермиона непонимающе уставилась на нее. — Ты на него смотришь, — сообщила Пожирательница, ставя бутылку на стойку. — Крестраж — это я, Грейнджер. * * * — Ему хоть немного лучше? Драко вздрогнул и бросил взгляд на Рона — тот проснулся и, привалившись к стене, выжидающе смотрел на Малфоя. Вздохнув, Драко покачал головой. — Нет, — тихо ответил он, боясь разбудить Гарри, — от таблеток проку никакого, и они почти закончились. У нас совсем мало времени. Если мы не отыщем выход в ближайший час — не отыщем вообще. — Если их нельзя разбить, может, попытаться раздавить чем-нибудь? — предложил Уизли, мотнув головой на кандалы. — Например? — удивился Драко. — Взять что-то тяжелое, — развел руками Рон. — И твердое. — Тяжелее и тверже кирпича в этой комнате ничего нет, — с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться, возразил Драко, — разве что твоя голова. — Если ты будешь злиться, выход от этого не появится, — спокойно ответил Рон Малфою, уже заготовившему ответную остроту на обиженную реплику Уизли. — Я знаю! — Драко вскочил и нервно забегал по комнате, придерживая цепи, чтобы не гремели по полу. — Уизли, я за всю жизнь не чувствовал себя таким беспомощным! Я должен что-то сделать! Он умирает, а я не могу ему помочь! Черт!!! Вне себя от отчаяния, Драко подлетел к стене и со всего маху врезал по ней кулаком. Из разбитых костяшек брызнула кровь, но он почти не ощутил боли, лишь стоял и тупо смотрел на текущие по запястью алые струйки. — Малфой!!! — Рон, ахнув, сорвался с места и подлетел к Драко. — Ты что, сбрендил совсем? В смысле, ты и так двинутый, но куда уж больше? Драко молчал, ощущая, как адреналин уходит, сменяясь ноющей болью в разбитой руке. Он попытался разжать кулак и зашипел от боли. — Больно? Дай взгляну, — Рон хмуро поглядел на него и, взяв его руку, медленно разжал пальцы. — Пошевели пальцами… — Все нормально… — побледнев, прошептал Драко и осторожно нажал на ноющие костяшки. — Не дави! — сердито сказал Рон. — Если там перелом, можешь сместить кости. Ты не поможешь Гарри, если весь переломаешься. — Да нет там никакого пере… — вскинулся Драко, вырывая у Рона свою ладонь, и тут же заткнулся на полуслове, изумленно вытаращившись на него. — Что ты сказал, Уизли? — А что я сказал? — Рон испуганно отступил назад под безумным взглядом Драко. — Просто повтори, — Драко сделал шаг к рыжему, — что ты только что сказал, Уизли? — Ты не поможешь Гарри… — пробормотал Рон, продолжая пятиться. — Нет, раньше! — качнул головой Малфой. — Сместишь сломанные кости… — прошептал Уизли и побелел, как привидение, увидев выражение лица Драко. — Малфой, ты что… — Не думал, что когда-то скажу это, Уизли, — губы Драко тронула полубезумная, под стать выражению лица, улыбка, — но ты — настоящий гений. Я даже исполню твою заветную мечту. — Ты о чем? — с трудом выдавил Рон. — Скажи, Уизли, — рука Малфоя стиснула толстую цепь, — когда мы учились в Хогвартсе, разве ты никогда не мечтал что-нибудь мне сломать?