За кулисами

— Этот халат делает тебя ещё более сексуальным, — Чонгук завязывает вокруг талии омеги узел и с удовольствием наблюдает, как Пак тут же начинает поправлять съехавшую с плеча махровую ткань. — Потом налюбуешься, а то опоздаешь, — Чимин толкает альфу на диван, заставляя сесть и с интересом смотреть, что тот будет делать дальше, и удобно устраивается на его коленях, ловко застегивая пуговицы на белоснежной рубашке. — Почему ты решил надеть кожаные штаны? Обычно ты ходишь в смокингах. — Хочу разнообразия в жизни...и в сексе, — заявил полностью расслабленный альфа, расположив свои руки на бёдрах Пака. — Имей совесть, у меня задница болит с того момента, как ты отымел меня на столе, — буркнул Чимин. — Между прочим, это произошло совсем недавно. Если мы будем делать это каждый день, боюсь, я вообще ходить не смогу. — Не волнуйся, я тебя не принуждаю, — улыбается Чонгук и тянет к уху омеги, томно шепча. — Пока ты сам не захочешь. — Ой, время как поджимает! — ехидно улыбнулся омега, быстро меняя тему. — Я не хочу никуда идти, — протяжно вздохнул Гук, вдруг роняя голову на вновь оголившееся плечо Чимина. — Меня все это достало. Будут задавать одни и те же вопросы, на которые я, наверное, уже сто раз давал ответ. — Тебе надо взять отпуск. Ты слишком многое на себя берёшь. Кстати, когда в последний раз ты брал отпуск? — Чимин гладит его по волосам и спине, понимая, насколько трудно приходится человеку, находящемуся на пике своей популярности. — Года полтора назад. Кажется, тогда я отдыхал в Майями. — Вот-вот. Почему бы тебе не отдохнуть пару-тройку недель от постоянных камер и съёмок? — Думаю, ты прав. В последнее время я слишком сильно устаю, — согласился Гук, обнимая омегу за талию. — Я даже своих стилистов послал домой, чтобы не мельтешили перед глазами. — Думаю, скоро они тебе и не нужны будут, ведь одевать тебя буду уже я, — воскликнул Пак. — Пусть и не так роскошно, как привыкли все видеть, зато просто и стильно. — Хах, как скажешь, малыш. Через полчаса Чонгук все-таки покидает омегу. Чимин следит через окно небоскреба за тем, как альфа садится в машину и уезжает. Пак удобно устраивается на кровати, ища глазами пульт от просто нереально огромной плазмы, а, когда находит, листает каналы, ища необходимый. Обычно Чимин не любил смотреть или слушать интервью, считая это дело занудным и неинтересным, но теперь, когда в нем участвует Чонгук, почему-то пробуждается интерес. До начала осталось где-то десять минут. Пак отправляется на кухню и находит в буфете тарелку с печеньями. Вот только не дотягивается. — Чтоб того, кто повесил буфет высоко! — скрипнув зубами, Чимин берет стул и наконец достаёт до вкусняшки, облизываясь. Куда интереснее смотреть телевизор, когда под боком какая-нибудь еда. А ещё лучше тёплый чай с сахаром или же какао. Чимин ложится на теперь свою законную половину и признает, что в такой кровати он точно будет просыпаться с хорошим настроением и бодрым. Квартира у Чонгука большая, кухня соединена с залом, просторная спальня и ванная, в которой, оказывается, есть не только душевая, но и ванна. Омега даже удивился, не найдя золотого унитаза или раковины, но остался довольным увиденным. Расцветка радовала глаз, просторность позволяла свободно дышать и чувствовать некую вольность, лёгкость. Развалившись, Чимин укрывается одеялом, откидывая почти высохшие волосы назад. Вот на экране появляется заставка какого-то шоу, название которого Пак даже не запоминает, потом ведущий средних лет с энергичным голосом и яркими глазами. Пару минут он рассказывает о сегодняшнем дне, подтягивая к просмотру зрителей. — Сегодня нас посетил известный актёр, снявшийся во многих дорамах, Чон Чонгук! Альфа выходит в поле зрения камер, обворожительно улыбаясь, фанаты закричали, аплодируя, и не сразу успокоились. — Расскажите нам о новой дораме, в которой Вы снимаетесь. — В дораме «Весеннее утро» рассказывается о самом обычном омеге, повстречавший на редкость холодного и замкнутого альфу. В дораме ярко выражена проблема взаимодействия между персонажами, которую нужно преодолеть. Но все дело в том, что один из главных героев не стремится стать ближе с окружающим миром. — Сложно ли играть такую роль? — Бывают моменты, когда тяжело войти в роль, — ответил Чонгук. — Но я справляюсь. — Есть ли у Вас проблемы с коллегами? — Мы дружны. Правда я не настолько разговорчив с актёрами, в отличие от работников киностудии. — Кстати об этом. Недавно Вы были замешаны в скандал. Это как-то связано с тесным общением с Вашими коллегами? — Да, но я не вижу в этом причин для беспокойства. — Однако фанаты возмущены новостями о Ваших отношениях с одним из коллег. — Значит их это пугает? — прищуривает глаза Чон, заставляя присутствующих поежиться. — Но не нужно забывать, что и у меня должна быть своя личная жизнь. И я искренне рад, что повстречал своего истинного. Да, вы не ослышались. Пак Чимин — мой истинный, предназначенный. И я люблю его сильнее жизни, — Чонгук встаёт со стула и тепло улыбается. — Я знаю, что сейчас он смотрит эту передачу и улыбается. Пожалуйста, мои любимые фанаты, не давите на него и не накручивайте себя. Все мы имеем право на счастье. Чимин пищит в подушку, весь красный и смущенный, но счастливый. Как же приятно чувствовать, что тебя любят. Когда Чонгук возвращается, скидывая с себя пальто и туфли, омега встречает его мягкой улыбкой и тёплыми объятиями. Альфа нежно касается его губ, увлекая в поцелуй, кладёт руки на его бедра. — М-м-м, кто-то стырил с верхней полки мои любимые печеньки, — почувствовал он на чужих губах вкус шоколадной крошки. — Я нервничал перед началом интервью. Честно, было неожиданно, я не думал, что ведущий будет задавать вопросы о нас. — Никого не должна заботить наша личная жизнь. Я просто поставил на место нетизенов. Возможно, некоторые возненавидят меня за такое заявление, но мне уже как-то все равно, — выдыхает ему в шею Чон, проверяя губами метку, а потом отстраняется, ехидно улыбаясь. — Ох, малыш, моя спина так болит, так ноет. Не хочешь сделать мне массаж? — С превеликим удовольствием, — произнёс Пак, направившись в спальню и поманив Чонгука пальчиком. Чону нравится такая перспектива. Он следует за омегой, ослабляя галстук, нетерпеливо расстегивая пуговицы на своей рубашке и пряжку ремня. Чимин уже ждёт его в постели и просит лечь на живот, что альфа и делает, подкладывая под голову руки. Омега седлает его, сначала невесомо проводя ладонями по гладкой коже спины, после растирая её, понемногу начиная разминать, похлопывать. — Мн, — Чонгук блаженно прикрыл глаза и растянул губы в улыбке, наслаждаясь ощущениями, которые дарит ему омега. Пусть сначала движения кажутся неумелыми, Чимин постепенно обретает уверенность в своих действиях и начинает массировать шею и плечи альфы. Халат спадает уже с обоих плеч и виснет, мешаясь, но как-то уже все равно. Свет Луны отражается на ключицах, коленях, освещает погруженную во мрак комнату, создавая свою атмосферу. Чимин заканчивает делать массаж и аккуратно спрашивает: — Чонгук, ты спишь? — однако Чон не ответил, так как уже давно пребывал в царстве снов, и омега, улыбнувшись сонно, зевнул и поцеловал его в щеку. Пак повернулся к нему спиной и укрыл ноги одеялом. Вырубился сразу, то ли от усталости, то ли потому, что отныне спит не один. А потом, как бы невзначай, Чонгук подтягивает его к себе, обнимая, и утыкается носом в шею омеги, снова закрывая глаза.

***

Утро встречает радостными лучами солнца. Для кого-то это утро кажется самым лучшим в своей жизни, для кого-то — обычным. Сокджин не спит с пяти часов. Вчера его долгое время мучила бессонница, хотя тело болело и была сильная усталость. Обычно при таких случаях человека тянет спать, чтобы набраться сил, но Джин был слишком глубоко в своих беспокойных мыслях, что они и стали основной причиной его бессонницы. Заснуть он смог только к двум часам ночи, когда уже совсем утомился, но и спал недолго, просыпаясь полностью разбитым. До этого он неотрывно смотрел в экран телефона, непонятно чего ожидая. Сообщения, звонка? От кого? От Намджуна, который, наверняка, ещё не пришёл в себя, который спит безмятежно. Если бы он очнулся, Джину позвонили бы. Но телефон глух. Иногда в глазах загоралась надежда после оповещения о каком-нибудь уведомлении. Реклама, обновления, но не сообщение от заученного наизусть номера телефона. Джин сдаётся. Напрасно ждёт невозможного. Он подтягивается с кровати и идёт заваривать себе кофе. Всё тело ноет, голова раскалывается, начинает складываться ощущение, что он болен. Болен Синдромом безответной любви. Вместо нескольких секунд, он размешивает сахар около семи минут, снова уходя в собственный астрал, не замечает, как слабеют его пальцы и выплескиваются на руку горячие капли напитка. Раздается звонок в дверь. Сокджин в недоумении поднимая голову, выглядывает в коридор. — «Чимин вещи что ли какие-то забыл?» — он плетется к входной двери, по привычке не смотря в глазок, и задерживает взгляд на своей опущенной на ручке ладонь, мешкается. Но открывает, даже не подозревая о том, кто стоит за дверью. — Привет, — Намджун виновато улыбается, глядя на опухшее и удивлённо лицо Сокджина. Джин не верит ни глазам, что увидели альфу, ни ушам, что услышали его баритон. Он стоит в оцепенении, пытаясь понять, мерещится ли ему все, что происходит на его глазах. Но Джун стоит, опираясь плечом о дверной косяк. — Пропустишь? — спрашивает он, вдруг поднимая подол больничной рубашки, показывая на бинты, обвязанные вокруг его живота. Джин моргает, возвращаясь в реальный мир, и пропускает альфу внутрь. — Почему ты здесь? Мне никто не сообщал, что ты пришёл в себя. — Я сбежал...чтобы увидеть тебя, — произнёс альфа, осторожно присаживаясь на диван. — Если бы кто-то из врачей узнал о моем состоянии, они меня минимум через неделю отпустили бы домой. — Зачем? — хватаясь за голову, говорит Джин. — Ты понимаешь, что подвергаешь себя опасности?! Ты встал, хотя тебе не велели! — Я уже говорил, что пришёл сюда только ради тебя. Мне рассказали, что это ты позвонил в скорую и долгое время сидел со мной в палате. Я чувствовал твоё присутствие, слышал твои слова. Да, я мог позвонить или написать, но это не имело бы никакого смысла. Я хотел поговорить с тобой, сказать тебе в лицо, что я чувствую к тебе, а все эти печатные сообщения... Какой в них прок? — Почему сейчас? Ты мог бы прийти, когда тебя выписали из больницы. Я не понимаю ничего, думая о том, что ты сбежал из больницы с дырой в животе и пришёл ко мне, — отчаянным и сорвавшимся голосом прошептал омега, чувствуя, как подкатывает к горлу ком. — Пожалуйста, прости меня, — произнёс альфа. — Я долго не мог разобраться в себе. Я боялся, что друг для друга мы не будем больше, чем коллегами. Я отвергал тебя по этой причине, но, в конце концов, понял, что ты просто так не сдаешься. Джин-и, милый, люблю я тебя. Ради этих слов я решился пройти столько километров, чтобы увидеть тебя и сказать, что не могу существовать без тебя. Омега растерялся, не ожидав такой речи от недавно проснувшегося альфы. Намджун смотрит на него умоляющими глазами и улыбается, вдруг беря его лицо в свои ладони. — Ты плачешь, — утверждает он, размазывая пальцем скатившуюся с щеки слезинку. — Потому что ещё немного, и я бы перестал верить в то, что когда-нибудь услышу эти слова, — воскликнул Сокджин, разрыдавшись в голос. Он не забывает о ране альфы и аккуратно обнимает его за шею. Намджун целует его за ухом и гладит по спине с чувством выполненного долга. Теперь все будет хорошо. Сокджин не будет больше лить слезы из-за него, а Намджун постарается не делать ошибки, что однажды уже совершил.

***

Чонгук слыл в семье ранней пташкой, потому что просыпался и вставал рано. Сегодняшний день не исключение. Стоило открыть глаза и призадуматься о том, насколько сильно затекла его рука, как находит у себя под боком сопящего омегу. Тот спит, прижав руки к груди и согнув ноги в коленях, и жмется к альфе, удобно расположив голову на его вытянутой руке. Чонгук приподнимает уголки губ, рассматривая его, и проводит свободной ладонью по его волосам. — «Ей-богу, спит, как котенок, и умиляет одним своим видом», — Чон целует омегу в открытый лоб и, осторожно встав с постели, дабы не разбудить, укрывает его сползшим на пол одеялом. На часах семь утра. Воскресенье. Пройдя на кухню и вычеркнув вчерашний день на приклеенном к стене календаре, Чонгук залезает в холодильник, думая, чтобы приготовить. Готовить он любил, да только кроме его самого приготовленную руками альфы стряпню никто и не ел. Хочется удивить Чимина своими кулинарными способностями и научить его готовить хотя бы простые блюда, а то пропадёт. Выбор пал на рис с яйцом по-китайски. Чонгук уже давно не готовил такое, кажется, со времен его последнего визита в Пекин на фансайн. Блюдо не сложное, но вкусное, Чимину должно понравиться. Потом альфа умылся, прочитал последние новости, сделал зарядку и посмотрел на часы. Уже девять часов. Чонгук на цыпочках зашёл в спальню, нависнув над спящим омегой, обнимающим его подушку, и убрал с лица его волосы. — Малыш, Чимин-а, котенок, просыпайся, — он провел пальцем по пухлой щеке, ласково целуя в висок. — Мн, — Пак затрепетал ресницами, не хотя открывая глаза. — Гук-а? — Доброе утро. Хорошо спалось? — М-м-м, да. Вчера ты заснул раньше меня. — Потому что твои руки творили чудеса, — произнёс Чонгук, наклоняясь и целуя Чимина в раскрытые губы. — Подожди, я зубы не чистил, — Пак отвернул голову и принюхался. — Что это за приятный запах? — Наш завтрак. Я не был уверен в твоих предпочтениях, поэтому приготовил то, что обычно люди едят, — ответил Чонгук, и только сейчас Пак заметил, что на альфе надет фартук. — О, ну, тогда я побежал умываться. Уже хочется кушать, — Чимин соскочил с кровати, поправляя на теле больших размеров халат, и направился в ванную, откуда вышел спустя пять минут в футболке и домашних шортах, которые прихватил собой, когда пошёл умываться. — Приятного аппетита, — он сел за стол напротив Чонгука, который, оказывается, до его прихода даже не притрагивался к тарелке, решив позавтракать вместе. — Вкусно! — воскликнул омега, с восхищением посмотрев на довольно улыбающегося альфу. — Это очень вкусно, Чонгук! — Раз так, то я готов готовить для тебя всегда, — ответил восхваленный Чон. — Гук-а, ты не против немного поучить меня готовить? — Чимин впервые строит щенячьи глазки, но эффект сработал с первой попытки. — Да хоть прямо сейчас! — воодушевленно пробормотал альфа. — Но при одном условии. — Каком? — Будешь кормить меня с ложечки, — провел языком по своим губам альфа, и Чимин задумчиво изгибает брови, и кивает. — Ладно, только руки не распускать. Они не спеша доедают свой завтрак, моют посуду и Чимин с интересом поглядывает на то, как Чонгук подготавливает инструменты для готовки: доску, ножи, различные миски. — Что мы будем готовить? — спрашивает омега, не имея ни малейшего понятия. — Давай заглянем в меню. Как насчёт хе из рыбы? — предложил альфа. — Я очень давно не ел рыбу, так что я совсем не против, — ответил Чимин, улыбаясь глазами. — Хорошо, тогда надо достать рыбу и овощи. Чимин кивает и залезает в морозилку, пока Чонгук достаёт и моет овощи. — Гук-а, рыба...она примерзла! Я никак не могу её вытащить! — пыхтит Пак, начиная злиться. Он смог открыть отсек, но отодрать лёд от рыбы, или даже наоборот, все никак не получалось. — Давай помогу, — Чон аккуратно отстраняет руки омеги и сам берётся за рыбу. — Вот так. Её надо положить под горячую воду, быстрее оттает. Мы можем пока нарезать овощи. Чимин растерянно кивает поглядывая то на нож в своей руке, то на лежащий на доске огурец. Нет, резать он умеет, просто непривычно. — Овощи нужно нарезать соломкой, малыш, — альфа появляется словно из ниоткуда, пугая омегу, и кладёт свои ладони поверх его. — Вот так нужно резать, — аккуратными, но уверенными движениями они совместными усилиями режут овощи. Грудь Чонгука прилегает к омежьей спине, его голова покоится на хрупком плече, а на щеке чувствуется его дыхание. Чимин вынужден признать, что это классно вот так вот стоять и делать что-то вместе. Рыбу Пак нарезает уже без помощи альфы, затем Чон добавляет уксуса и ставит под гнёт, чтобы рыба дала сок. — Что дальше? — Подождём полчаса, — ответил альфа, обнимая омегу сзади. — Предлагаю заняться кое-чем, пока готовится. — Ох, Чонгук, только не снова! Мне все ещё не комфортно сидеть, — возмутился Чимин. — А я не о сексе, а об...этом! — Чонгук внезапно начал щекотать Пака, от чего тот тут же начал изворачиваться и громко смеяться, пытаясь спастись. Омега дёргается, щекочет в ответ, но не получает нужной ему реакции. — Вот же толстокожий, блин! Ай, хватит! У меня уже живот болит... От смеха?! Оставшееся время они посвящают коротким, но частым поцелуям лёжа на диване в объятиях друг друга. Затем Чимин добавляет к рыбе овощей и, Чонгук снова ставит на плиту. Как раз время пришло к обеду. Чимин остался доволен своей первой готовкой, хоть и переборщил в конце с солью. За удачно приобретённый навык альфа благодарит за вкусный обед. — За свои старания, малыш получит награду, — Чон загадочно шепчет на ушко, обвивая талию Чимина руками. — И какую же? — усмехается Пак. — Увидишь. В нашей спальне.