Нова Проспект

      Ловушка сработала бы безукоризненно, если бы у жертвы не было импланта возвратного дыхания, а внутренние стены не были сделаны из китайского бетона. Оставив позади себя разлом в полметра шириной, Адам вырвался из стремительно заполняющейся ядовитыми газами комнаты.       Красный Берег корчился в цифровой агонии. Визг сирены прерывался на сообщения о системной ошибке; турели открывали беспорядочный огонь. Это сыграло ему на руку: спешивший на шум патруль оказался зажатым между заблокированными дверями. Задержка дала Адаму время скрыться в лабиринтах вентиляции.       И что теперь? Он пытался вспомнить, попадал ли в худшую с точки зрения тактики ситуацию.       Да, точно. Тот самый день, когда ему всадили пулю в голову.       Пару минут ползания на карачках, от которого у не аугментированного человека намертво свело бы мышцы — и он оказался у люка, выходящего на один из центров наблюдения. Согнувшись пополам, Адам смотрел через прицел SS-AP5 на затылок охранника, у которого выдалось на редкость дерьмовое утро понедельника.        — Тревога на втором уровне. Юго-восточное крыло, сектор Б3, — чеканил мужчина, застыв перед экранами в напряженной позе. — Нет, сектор Б5! Что за хуйня?!       Нервный голос, многократно усиленный мощными динамиками, разнесся по зданию, но было уже слишком поздно: изображение названного участка превратилось в синее полотно. Адам тщетно пытался отыскать Цири на экранах мониторов, занимающих всю стену.       Мужчина дернулся, словно почувствовав на своем затылке перекрещенные линии, хоть и не имел ни малейшей возможности увидеть скрытую пеленой стеклощита угрозу.        — Лэй, — рявкнул он решившему невовремя хлебнуть кофе помощнику, — сделай что-нибудь с этим блядским дроном!       Сонный китаец в серой форме растерянно застыл перед роботом. Дрон пытался проломить стену, запутавшись в собственной траектории и беспорядочно мигая красными светодиодами.       Когда охранник прекратил диктовать названия секторов и бессильно уронил голову на руки, Адам мягко нажал на курок, по привычке сгруппировавшись. Атавизм, с идеально заточенными под любую отдачу рефлексами это ни к чему.       Мужчина упал на пульт управления и медленно сполз на пол. Охранник — профессия настолько же опасная, насколько низкооплачиваемая. Не то чтобы и самому Адаму платили достаточно за все дерьмо, что творилось вокруг. Он бесшумно спрыгнул на пол, бросив взгляд на стремительно гаснущие изображения на экранах.       У пытающегося починить дрон Лэя не было ни малейшего шанса не то что отбить лезвие — заметить удар.       Трудно до конца привыкнуть к способности лишить жизни незаметным глазу движением. Адам вспомнил брошенную Таггартом фразу, которую вполуха услышал по телевизору в шанхайской клинике. «Подобная сила превращает человека в монстра». Больше всего о таких вещах любят разглагольствовать люди, никогда в жизни не державшие в руках оружия.       Оставив на полу два бездыханных тела, Адам сел в освободившееся кресло. Инстинктивно коснулся платы под кожей в виде гексагона, когда хакерский модуль присоединился к камерам. Метавирус щелкал программные узлы как орешки.       Система видеонаблюдения слилась с визуальным интерфейсом — камеры стали его глазами. Совиный угол обзора вызывал легкую тошноту.       На нижних уровнях пространство было разделено на узкие коридоры, заполненные кабелями и трубами. Каждый из них заканчивался дверью, за которой находилась тесная комнатенка. Типичная планировка тюрем и офисов.       Охранники обыскивали помещения в поисках Цири, которая, судя по тому, как выключались камеры, занималась черт знает чем. Почему она сразу не телепортировалась в квантовое хранилище?       «Потому что она девчонка из средневековья, которую ты засунул в самое пекло», — ответил ему голос разума.       Потому что у нее нет ни малейшего понятия о том, как вести себя во время операции.       Потому что вы оба в глубоком дерьме.       Адам нетерпеливо барабанил пальцами по столу, дожидаясь, когда вирус захватит программный блок, отвечающий за доступ к дверям. В зданиях, где все сделано для того, чтобы туда никто не вошел, легко организовать ловушку, из которой никто не выйдет.       Он все еще гипнотизировал экран, когда камеры в хранилище квантовых компьютеров вышли из строя.       «Умница, Цири, — выдохнул Адам, — какая же ты у меня умница».       «Доступ получен».       Адам заблокировал двери между нижними и верхними этажами, отрезав охранникам путь наверх. Уже собравшись передать Цири сообщение по динамику, он краем глаза засек движение на камере у главного входа.       Группа солдат с нашивками на лацканах, логотипом в виде стилизованного бычьего черепа. «Беллтауэр». Команда быстрого реагирования. Но не настолько, мать твою, быстрого, чтобы пресечь вторжение меньше чем за полчаса после инфильтрации. Тем более, объекта, в радиусе двухсот километров от которого выжженная корпоративными отходами земля.       Их подставили. Или выследили. Или и то, и другое. Это было ожидаемо, но не настолько же быстро! Как Винтермьют мог предположить, что они за это время успеют…       Адам моргнул. На экране появился лидер наемников. Хищное выражение лица, выставленные наружу, как в анатомическом театре, кибернетические мышцы. В мире очень мало фанатиков, настолько ненавидящих природу. В подсознании сразу всплыл резкий лающий голос с израильским акцентом.       Ублюдок.       Крайне трудно забыть того, кто выпустил тебе контрольный в голову. Адам не забыл и смуглую женщину, со смертоносной грацией следовавшую за командиром. Как и то, что она сделала с его коллегами. Гражданскими. Учеными. Друзьями.       Адам отправил изображения Притчарду.       Каким образом наемники, напавшие на Шариф Индастриз, связаны с Тай Юн Медикал? Как они могли вычислить их так быстро? И самое главное — как ему теперь вытащить Цири?       «Дженсен, — прозвучал по Инфолинку резко охрипший голос Притчарда. — Джарон Намир. Елена Федорова. Тираны. Вали оттуда, Дженсен! Шариф разорится тебя опять собирать по кусочкам».       Да что бы Адам делал без его тактических советов! Хотя, если Притчард вслух беспокоится о нем, значит мысленно уже похоронил.       На экране мелькнула плетущаяся под конвоем фигура. Как же его, черт возьми?! Эрагон? И что он здесь забыл? Судя по разбитому носу и черным синякам на шее, уж точно не посол доброй воли.       Адам сделал глубокий вздох и взял в руки пистолет-пулемет. Где Цири?       Ответ пришел к нему самым нежелательным способом.       Когда Намир медленно отвел руку, указывая направо, рядом с ним что-то замерцало, переливаясь зеленым, как нефтяное пятно на воде, и прямо из воздуха материализовалась тоненькая фигурка.       Изображение пропало.       Адам вылетел из охранного пункта больше на инстинктах, чем руководствуясь каким-либо планом: воображение рисовало Намира, разрывающего Цири на куски, до неузнаваемости обожженные тела, огонь, охвативший лабораторию. Комплекс вины выжившего — одна из самых раздражающих характеристик в его личном деле — ударил по нему со всего размаха.       Только когда в здании погас свет и раздался щелчок разомкнувшихся дверей, к Адаму вернулось самообладание. Мертвым он никому не поможет, а представить зрелище более жалкое, чем паникующий коп, трудно.       Думай. Если она телепортировалась рядом с Намиром, наемника должно вырубить не хуже, чем его самого на крыше в Детройте. Если они оставили в живых эльфа, оставят и Цири. Если не ушли с добычей сразу, им нужен он сам.       Адам медленно пробирался по коридору по направлению к Тиранам, прислушиваясь к шагам. Ему нужно любой ценой разделить их.       Инфолинк завибрировал. Притчард умеет выбрать подходящий момент.       «Эй, приятель, — прозвучал в голове незнакомый голос, принадлежащий человеку, скрывающемуся под ником wintermute, — не спеши так на встречу с Господом Богом. Твоя принцесса уже в другом замке».       Такой сильный акцент Адам слышал только в скетчах про шотландцев. Гортанные твердые «Р» перемежались в нем с некоторой искусственностью. Кто слил хакеру данные его Инфолинка? Эпплби?       Винтермьют передал ему снимок каменистого берега Восточно-Китайского моря. Судя по временной отметке, он сделан ровно минуту назад. Адам подозревал, что тип не в себе, но не настолько, чтобы отправлять открытки.       «Слушай, приятель, Винтермьют, или как тебя там, — процедил Адам, — ты выбрал очень хреновое время для шуток».       «Глаза разуй, дружище», — вздохнул его невидимый собеседник.       Адам увеличил изображение. Низкое разрешение не позволяло различить ничего, кроме очертания двух фигур: распластанной на земле небольшой, судя по всему, женской и угрожающе нависшей над ней крупной, мужской.       От такой сцены в нем тотчас зажглась холодная ярость.       «Дошло? — довольно спросил Винтермьют. — Будь так добр, тикай отсюда, пока Тираны не добрались до них первыми».       Хакер подсветил аварийный выход на виртуальной карте.       «Знаешь, чего я очень не люблю? — спросил Адам. — Благотворительность. Что тебе нужно?»       Он мелкими перебежками пробирался к указанному месту. Из уходящего направо коридора донеслось приглушенное шарканье шагов человека, ошибочно считающего, что так он производит меньше шума.       Не отрывая взгляда от схемы здания перед глазами, Адам вытянул руку, сжимающую пистолет, за угол и бесшумно выпустил несколько пуль. Послышался глухой удар упавшего тела и грохот покатившегося по полу оружия.       «Хера с два я позволю, чтобы девчонка досталась Иллюминатам, — ответил Винтермьют. — У них на нее большие планы, и я не собираюсь передавать им ключи от дивного нового мира».       Что?.. Адам, конечно, знал, что везение не его конек, но нарваться на хакера-конспиролога — это уже ни в какие ворота не лезет. Иллюминаты, мать их! Как будто эльфов, террористов и магов было мало. Если он станет верить во всю чушь, что ему втирают, то быстро свихнется.       «Ты глянь, какие ножки! — как ни в чем не бывало сменил тему Винтермьют. Перед глазами Адама появилась изображение ультра-длинных ног, судя по ракурсу, заснятых камерой дрона. — За такие и убить можно!»       На заднем плане Адам разглядел Намира. Его кибернетические мышцы сводило болезненными судорогами, наемник выглядел так, будто вот-вот отдаст Яхве душу.       Но даже при таком раскладе у них все еще остается целая армия.       «Я бы сказал, нужно, — процедил Винтермьют, когда ноги Елены скрыл светоотражающий щит. — Дьявол знает, куда ее понесло».       За следующей дверью оказался зал, уставленный длинными рядами муравьиных кьюбиклов. Спешно покинутый опенспейс. От чашек с кофе еще исходил пар, принтер радостно стрекотал, с бешеной скоростью разбрасывая белые листы.       Корабль-призрак двадцать первого века.       На другом конце зала мелькнул серый проблеск, тут же отмеченный подсознанием. Рефлексы подсказали Адаму об угрозе раньше, чем он успел ее осознать, и руки сами развернули пистолет навстречу врагу. Электромагнитное поле рассеялось с внезапным хлопком, и скрывающуюся под ним женщину пробрала легкая дрожь.       Навстречу врагам. Вместе с Еленой в опенспейс ворвалось не меньше десятка головорезов Беллтауэр.       Адам решил, что сегодня — крайне паршивый день для того, чтобы умереть. Прежде чем его накрыл шквал пуль, он опрокинул тяжелый бронированный шкаф и нырнул в импровизированное укрытие. Если бы не фильтры шума, Адам бы оглох от грохота. Одна из пуль задела углепластик правой ноги, срикошетив в стоящую на соседнем столе чашку с кофе.       Он выстрелил из укрытия почти вслепую, ориентируясь только на терагерцовый сенсор. Вслед за пулей раздался глухой хрип — даже если он оказался предсмертным, врагов все еще слишком много. Хреновые дела.       «ПЕРВАЯ ДВЕРЬ НАПРАВО, ДАТА ЦЕНТР» — сообщение высветилось перед глазами красной строкой, как титры в фильмах ужасов.       Разом отбросив все сомнения по поводу Винтермьюта, Адам рванул в указанном направлении. Камуфляж при таком спринте не продержится и тридцать секунд.       Бросившаяся следом Елена — единственная, кто мог его догнать — ни на мгновение не прекращала огонь. Из обоих пистолетов-пулеметов вырывались сливающиеся вспышки выстрелов.       Тридцати секунд хватило. Толкнув плечом тяжелую дверь, Адам оказался в центре обработки данных, который походил на храм неонового бога, где вместо колонн стояли сервера. В нем звучало, как молитва, монотонное жужжание машинных блоков.       …И двух переносных турелей у самого входа. Двадцатимиллиметровые автоматические пушки — достаточная огневая мощь, чтобы сбить небольшой самолет.       Господь, храни Steiner-Bisley.       Адам перепрыгнул через турели за пару секунд до того, как началось светопреставление, Елена — за долю секунды. Они оказались зажаты в тесном прямоугольнике, грани которого обрисовывали мерцающие синим цветом серверные стойки.       Елена вскинула увенчанную острым лезвием ногу в балетном выпаде. Оно просвистело в сантиметре от лица Адама, поцарапав кожу. Хищная улыбка превратилась в гримасу, когда он ответил ударом в открывшийся ему бок. Острие нанолезвия прошлось по пуленепробиваемой куртке, и Елена взвыла скорее от ярости, чем от боли, ударившись о блоки серверов.       И исчезла.       Ему была нужна хотя бы минута, чтобы батареи перезарядились, и он смог ответить тем же. Адам сделал шаг назад, к турелям, выпустив автоматную очередь туда, где должна прятаться Елена. Пули срикошетили от машинных блоков, задев светоотражающий щит. По очертаниям — она собиралась сделать подсечку движением, которое перерезало бы человеку сухожилия.       От стен повалил черный удушающий дым.       Вовремя предугадав движение, Адам прыгнул, сбив Елену с ног и пригвоздив к полу. Держать ее было все равно, что пытаться поймать невидимую змею: она забилась под ним с нечеловеческой силой, пытаясь вырваться любым способом. Адам ударил наугад, пытаясь попасть в шею, но вонзил лезвие в каменный пол.       Когда же наконец с нее слетит камуфляж?!       Елена «помогла» ему вытащить лезвие из пола, впечатав свой железный кулак ему в ребра и сбросив с себя. На краю поля зрения Адама замерцали предупреждающие сигналы о состоянии грудной клетки. Система мощными дозами вбрасывала ему адреналин в кровь, и боль уходила на второй план. Этот удар стоил Елене слишком много сил, и Адам увидел покрытую бисеринками пота наполовину выбритую голову.       Теперь настала его очередь играть в прятки. Потеряв Адама из виду, Елена вскочила на ноги и попятилась назад, пытаясь угадать, где он, бездумно тратя на это пули пистолетов-пулеметов. Лезвия на ее ногах скрежетали по полу, как ножи по стеклу.       Адам пригнулся, прижавшись к стене. Камуфляжа хватило ровно до того момента, пока Елене не потребовалась перезарядка. Воспользовавшись заминкой, Адам вскочил, наставив на нее пистолет-пулемет. Ему не следовало недооценивать длину ее ног — Елена глухо зарычала, выбив оружие из рук Адам ногой, оставив глубокий, до титановой кости, разрез на углепластике.       Ей, черт подери, в балерины надо было идти, а не в киллеры.       Елена сделала еще один шаг назад, упершись в неоново-синюю стену, наткнувшись на оголенный, поврежденный выстрелом, провод.       Секунда электрического шока была мимолетной, но достаточной.       Адам рванул вперед, замахнувшись в ударе сверху вниз, на этот раз удачней. Лезвие прошлось по шее наискосок, и лицо Адама обагрилось чужой кровью. Елена попыталась прикрыть фонтанирующую рану ладонью, медленно сползая вниз по стене, но даже Страж Здоровья не в состоянии так быстро справиться с раной.       Она закашлялась, и изо рта потекла темная струйка. Елена попыталась исчезнуть, но безрезультатно — и в первый раз, вместо охотничьего блеска, в ее глазах мелькнул вполне человеческий страх. Который, как известно, чертовски плохой советчик.       Воздух начал нагреваться. Она свихнулась?! Адам достаточное количество раз использовал «Тайфун», чтобы знать, как выглядит его запуск. Она уничтожит их обоих, а заодно — и миллиарды долларов налогоплательщиков.        — Стой! — крикнул он ей. — Я не убью тебя, ес…       Елена оскалилась, как загнанный в угол зверь. Это «если» никогда не наступит.       Адам рванул обратно к турелям, прежде чем осколочные гранаты разлетелись во все стороны, погребая Елену под массивами серверов.       Взрывной волной его отбросило на изрешеченные пулями тела. В воздухе стоял удушливый запах крови и горелых синтетических компонентов.       Поднявшись на ноги, Адам увидел то, что осталось от отряда Беллтауэр. Винтермьют заблокировал двери из вольфрамовой стали, заперев наемников в коридоре между опенспейсом и датацентром. Наедине с турелями.       Такой бойни Адам никогда не устраивал. Это было…       «Круто, приятель! А теперь ты, наконец, отсюда уберешься?» — в наступившей тишине, нарушаемой лишь слабым фоном стонов раненых, голос Винтермьюта прозвучал неестественно громко.       Адам перешагнул через тела, срываясь на бег. Стоны эхом раздавались в черепной коробке. Если уж ему приходилось убивать, то он делал это так, чтобы его жертвы не страдали лишних полчаса с разорванным брюхом.       Мягкий голос Фариды сообщил координаты. Она приземлилась в километре к северу от Красного Берега. Больше Винтермьют ему не понадобится. Адам заблокировал данные Инфолинка.

*****

      Уже издалека увидев угловатый и приземистый летательный аппарат, Адам понял, что Шариф увеличил им бюджет. Стелс-модель — пилот в кабине без окон ориентировался по показаниям видеокамер и лазерных сенсоров.       Когда Адам забрался в пассажирский отсек, одетая в неизменный оранжевый комбинезон Фарида вскочила с кресла, словно порываясь его обнять, но ограничилась рукой на плече.        — Адам, слава богу! — выпалила она и поспешно добавила: — Что у тебя с лицом?       Фарида после каждой миссии встречала его так, будто больше не надеялась увидеть.        — Томатный сок опрокинул, — хмыкнул Адам, утирая кулаком лицо. — Рад тебя видеть, Малик. Трогай.       Адам плюхнулся на неудобное пассажирское кресло. Он очень надеялся, что Тираны достаточно измордовали эльфа, чтобы тот не попытался телепортироваться в свою волшебную страну.        — Нужно пролететь вдоль береговой линии, — скомандовал Адам.       Больше всего ему нравилось в Фариде то, что она никогда не задавала лишних вопросов.       Когда вертолет завис над линией берега, Адам спрыгнул вниз. От удара о землю галька разлетелась во все стороны, и вокруг него поднялась небольшая буря из каменной крошки. У самого моря, посреди пакетов и пластмассовых бутылок, лежал труп чайки.       Больше там никого не было.       Черт, черт, черт!       Но они были здесь, судя по следам крови на камнях и паре пепельных волосков, различить которые на земле смог бы только механический глаз. Адам поднял отброшенный в сторону пистолет с пустым магазином. Его обожгло при мысли о том, что Цири пыталась безуспешно защититься.       Она спасла его задницу, пожертвовав своей, хоть никто ее об этом и не просил. Доверяла ему, рассчитывала на него, а теперь… Адам два раза прошелся вдоль берега в поисках неизвестно чего. Фарида начала нервничать, о чем сообщила по Инфолинку.       Он хоть кого-нибудь сумеет спасти?       «Тут никого, — сухо отрапортовал Адам. — Выпускай трос».       В кабине вертолета вдруг стало жарче и теснее. Адам похлопал по карманам в надежде, что там волшебным образом появятся сигареты. Где, черт возьми, эта магия, когда она нужна?        — Адам, — тихо сказала Фарида, — не вини себя.       Откуда она знает? У него настолько явно все на лице написано? Адам откинулся назад, бессильно опустив плечи, и буркнул что-то нечленораздельное в ответ.       Кабину тряхнуло. Вертолет летел так низко, что его не мог засечь ни один радар, повторяя все очертания рельефа берега. Плавному полету это никак не способствовало.        — У меня в бардачке Royal Hellhounds, — вздохнула Фарида. — Так и думала, что ты на мели.       Адам потянулся к указанному шкафчику, перевернув все его содержимое. Достав пачку, вытряхнул одну сигарету.        — Что бы я без тебя делал, — Адам щелкнул зажигалкой и с наслаждением вдохнул дым.       Фарида слабо улыбнулась и сосредоточилась на пилотировании. Черт его знает, сколько она за штурвалом, но под глазами у нее залегли темные круги, а кожа приобрела серый оттенок. Надо будет выбить для нее спец-отпуск у Шарифа.       Куда Эрагон забрал Цири? В страну эльфов? Адаму представились кружевные башенки на шизофренично зеленом фоне, но на персонажа сказок остроухий как-то не походил. На вопрос же, что эльф собирается в этой стране с Цири сделать, Адам предпочел не отвечать даже мысленно.        — Куда летим, Малик?        — Гонконг, — Фарида утерла пот со лба. — Там автоматизированный пограничный контроль, но система распознавания лиц накрылась, и вместо контроля там полный бедлам. Проскочим!       В команде Шарифа Фариду единственную отличал безудержный заразительный оптимизм, или, как сказал бы Притчард, патологическая неспособность оценивать ситуацию.       А вот и он, легок на помине.       «Шариф будет на связи через полчаса, — Притчард уже успел забыть о только что минувшей смертельной опасности и снова говорил с ним так, как будто Адам задолжал ему денег. — Жаждет обсудить твои головокружительные успехи».       Он когда-нибудь спит?       «Через полчаса? — Адам совершенно не горел желанием отчитываться по самой провальной миссии за последние полгода, и раздраженно потер бороду. — В Детройте четыре утра».       «Ты еще не слышал? — удивился Притчард. — С самого начала операции Шариф отменил сон, здравый смысл и оплату внеурочных. Добро пожаловать в капитализм, Дженсен!»       Чем дольше было до зарплаты, тем больше в Притчарде бушевал коммунист. Затушив сигарету о первый попавшийся предмет, более-менее походивший на пепельницу, Адам вернулся в пассажирское кресло. Закрыл глаза, раздумывая, как получше завернуть дерьмо в пеструю обертку.       Да, именно для таких безнадежных случаев он и использует КАСИ.       Если Шариф сказал «полчаса», то это значит ровно полчаса и ни секундой позже или раньше, поэтому в назначенное время Адам обреченно включил видеосвязь.       На фоне ночного Детройта, одетый в идеально сидящий итальянский серый костюм, в два гребаных часа ночи Шариф умудрялся выглядеть так, как будто только что вернулся с Гавайев. На безупречно белых манжетах рубашки виднелись золотые запонки. Адам даже утер кровь со щетины.        — Адам, — произнес Шариф, — сынок. Что произошло?       Это обращение Шариф использовал в особых случаях, и каждый раз Адама внутренне потряхивало от пигмалионовских амбиций, которые звучали в его голосе.        — Задаюсь тем же вопросом, шеф, — быстро ответил Адам. — Нас преследовали наёмники, которые напали на штаб в Детройте. Они работают на Тай Юн. У одной из них был украденный прототип «Тайфуна».       Чуть больше бодрости в голосе, и можно подумать, что это расследование и было его миссией, с которой он прекрасно справился. Шарифа рапорт не слишком убедил.        — Что с девочкой? — заведя привычным жестом руки за спину, спросил он.       Адам сделал затяжку, до отказа наполнив легкие безникотиновым дымом. Шариф нетерпеливо стукнул каблуком о выложенный витиеватыми узорами, в стиле эпохи Возрождения, итальянский паркет.        — Эльф забрал ее после того, как она бросилась на Тиранов, — ответил Адам.        — Эльф? — эхом повторил Шариф. Это слово у всех застревает в горле. — Интересно, Тай Юн Медикал поощряет расовое многообразие сотрудников. Куда он ее забрал?       Серьезно? А то Адам забыл входящую почту проверить.        — Он не отчитался передо мной, шеф.       Судя по непроницаемую выражению лица, сарказм Шариф не оценил. Медленно и выразительно прошелся по офису, пока Адам рассматривал мигающую неоновую вывеску на одном из детройтских небоскребов, видневшуюся сквозь залитое дождевыми каплями окно. Голографическое изображение женщины, танцующей в бокале шампанского.        — Мне казалось, — наконец сказал он, — ты упоминал, что девочке мешают уйти из нашего мира некие… волны. У эльфа, значит, другая магия?       Вопрос застал Адам врасплох.        — Это магия, — осторожно ответил он, — как к ней можно применять законы логики?       Неуверенный ответ дал Шарифу карт-бланш для снисходительной отеческой улыбки.        — Ко всему можно и нужно применять законы логики, Адам, — Шариф сделал красноречивый жест рукой. — Мы просто еще не знаем, какие. Кстати, а почему девчонка бросилась на Беллтауэр?       У Адама было не так много предположений, а те, что были, прозвучали бы весьма двусмысленно. Убедившись, что Шариф не удовлетворится простым пожатием плеч, Адам сказал:        — Цири пыталась защитить меня, — и добавил: — Я полагаю.        — Цири, — задумчиво повторил Шариф. Адаму самому впервые бросилось в глаза, что он больше никого не называл по имени. — Вы успели сблизиться?       На загорелом лице Шарифа появилась и моментально исчезла двусмысленная улыбка. Солнце начало слепить глаза, и Адам прикрыл их линзами. Он заметил, что Фарида жадно, но безрезультатно пытается вслушаться в их разговор.        — Не в том смысле, шеф, — невозмутимо ответил он. — Я — единственный человек, которому она может доверять.        — И поэтому решила пожертвовать собой, чтобы спасти тебя? — переспросил Шариф, прежде чем крайне дружелюбно продолжить: — В каком бы смысле вы ни сблизились, нам ее чувства будут исключительно на руку.        — Шеф, Дженсен, — Притчард бесцеремонно присоединился к видеочату, чего с Шарифом себе никогда не позволял.       Шариф удивленно изогнул бровь, прежде чем вежливо одернуть:        — Фрэнк, это не может подождать?        — Нет, шеф, — Притчард нервно провел ладонью по волосам, — никак не может. Picus news, первый канал.       На фоне отдохнувшего Шарифа Притчард выглядел абсолютно вымотанным. Шариф включил новости на своем гаргантюанских размеров телевизоре.        — Сегодня с вами Эндрю Вайатт, срочный репортер Пикус Ньюс.       Эндрю Вайатт? Вместо Элизы Кассан? Если последние пять лет ежедневно появлявшаяся в новостях телеведущая впервые заболела, то мир точно катится в тартарары.       На экране телевизора появились башни Хэнша, в самой маленькой из которых уместился бы Эмпайр Стейт Билдинг.        — Второго октября в пятнадцать часов по местному времени на острове Хэнша произошла чудовищная по своим масштабам техногенная катастрофа, — дикция у одетого в накрахмаленный жакет ведущего была такая же идеальная, как и зубы. — Под площадью Дайгун произошел массивный обвал грунта, приведший к смерти…       Показанное напоминало сцену из не слишком умело снятого в стиле любительской съемки фильма. Фонтан в виде атома провалился через появившуюся, как дешёвый спецэффект, дыру в земле, которая начала стремительно разрастаться.       В черноте пропасти не было ничего естественного — такой цвет можно получить только в лаборатории. Картина крепко ударила по мозгам, и Адама накрыло резкое желание выпить.        — Куда он провалился? — нервно хмыкнул Притчард. — Прямо в преисподнюю, что ли? Они нас совсем за идиотов считают?       Шариф нетерпеливо махнул рукой:        — И не первый год уже. Какая площадь?        — Дайгун, — повторил Адам, — на которой находится штаб-квартира Тай Юн Медикал.       Лицо репортера оставалось тщательно пустым, что в его понимании, вероятно, выражало сочувствие.        — Остров находится на чрезвычайном положении, воздушное сообщение над чертой города прекращено. Второй уровень Хэнша под угрозой обвала. Список эвакуационных пунктов…       Конструкции двухэтажного города на фоне дыры действительно выглядели смертельным капканом. Новости тем временем сменились на экспресс-репортаж «ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ЭЛИЗОЙ КАССАН?». О нападении на Красный Берег не было ни единого упоминания.       Адам рассматривал бегущие строкой котировки акций. Тай Юн Медикал — минус двадцать процентов. Версалайф же набрала пятнадцать. Если первое было вполне объяснимо, то второе показалось ему чертовски странным. Биохимическая компания не прямой конкурент крупнейшему китайскому концерну.        — Воздушное сообщение закрыто? — переспросил Притчард. — Боятся, что дыра сожрет самолеты? Даже не стараются.       Им это и не нужно. Паника, хаос, суматоха: все протоколы безопасности покатились к черту, все ресурсы направлены на то, чтобы эвакуировать людей. Лучшего момента придумать трудно.        — Шеф, — с нажимом в голосе сказал Адам. — Это не совпадение.       Шариф не мог бы управлять одной из успешнейших компаний, если бы не предугадывал намерения людей наперед.        — Нет.       Как ему продать эту идею? Цири там. Должна быть.        — Шеф, — сказал Адам, — у нас больше не будет такого шанса. Их лучшие наемники вышли из строя, здание в процессе эвакуации.       Нет. Нужно что-то, что продвинет Шариф Индастриз. Прямая и осязаемая выгода. В углу телевизора выскочило сообщение входящего и-мейла о собеседованиях в новый отдел.        — Шеф, — не преминул вставить своё мнение Притчард, — помнится, психиатр предупреждал, что после аугментации таких масштабов нужно опасаться суицидальных наклонностей. По-моему, пора.       Адам немедленно заменил одну сигарету другой.        — Там доказательства нападения Тай Юн Медикал на нашу штаб-квартиру, — сказал Адам, прежде чем ударить по самому драгоценному для Шарифа — его творениям. — И украденные прототипы.       Чем больше он сможет сбить фокус с Цири на противостояние с Тай Юн, тем лучше.        — Плоды ядовитого дерева (1), Адам, — возразил Шариф, но железной твердости в голосе стало меньше.       В те редкие случаи, когда Адаму что-то было очень нужно, у него появлялась хватка бультерьера.        — Замаскируем под утечку.       Шариф усмехнулся.        — Не подозревал в тебе таких ораторских способностей, Адам. Может, тебя перевести в отдел продаж?       Притчард закатил глаза и откинулся в кресле, так и застыв в театральной позе. Адам выжидал.        — Дай мне пару часов подумать, — Шариф выпрямился и скрестил руки на груди.       Судя по положению тела, разговор закончен. При любых обстоятельствах последнее слово всегда оставалось за ним.       Когда видеосвязь прервалась, Адам ещё раз просмотрел записи с площади Дайгун, пытаясь найти ракурсы, с которых было бы видно здание Тай Юн. Не найдя таковых, он решил, что, пока мир катится к черту, можно и прикорнуть. Шум торопливо вращающихся лопастей разрезал воздух. Фарида заботливо включила звукоизоляционный режим, но сейчас Адам уснул бы даже в танке.       Адаму снились люди в масках, говорящие с шотландским акцентом.

****

      Они уже пролетали над Шаосином, когда Адама разбудило сообщение Инфолинка.       «Свяжись с Дэвидом Ли».       К приказу Шарифа прилагался портрет и краткая биография мужчины в старомодных очках, но с гексагонами новомодных хакерских имплантантов на обоих висках. Судя по личному делу, его наняли для корпоративного шпионажа, обеспечив квартирой с прекрасным видом на площадь Дайгун.       Любая попытка связаться с Дэвидом Ли оказалась безуспешной, что определило дальнейший маршрут. Фарида хоть и промолчала, но всем своим видом дала понять, какой отчаянно плохой считает эту затею.       На границах острова Хэнша царил эвакуационный хаос. Экстренные ситуации — лучший катализатор для социального дарвинизма, и остров покидали в очередности размера банковского счета. Небожителям пришлось спуститься из своих башен из слоновой кости — или улететь — в зависимости от средств. Те, кому не хватило частных самолетов, толпились в портах, те, кому не досталось места на кораблях и яхтах, стояли в многокилометровых пробках.       Адам надеялся, что попасть туда, откуда все бегут — куда легче, чем наоборот. По крайней мере, на южном кордоне он был единственным таким желающим. Пограничники последние три часа работали на износ, изо всех сил сдерживая беснующуюся толпу.       Адам анализировал их лица с помощью КАСИ, выбирая самого пугливого и слабовольного. Один из них, то и дело вытирающий пот со лба, вполне подходил под психологический портрет.        — Фрэнк Прескотт, — представился Адам тоном, не терпящим возражений. — Отдел безопасности Тай Юн Медикал.        Удачи с проверкой по базам данных. При упоминании «Тай Юн» у пограничника дернулся глаз, но он все равно сухо потребовал документы. Адам послушно показал сфабрикованную на скорую руку идентификационную карточку. Он не сомневался, что пограничникам запрещено признавать, что система поиска лиц в отключке. Охранник явно прикидывал, может ли он работать на Тай Юн Медикал — Адам демонстративно скрестил руки на груди и закрыл глаза линзами.       КАСИ определило в охраннике сомнение и страх.        — Слушай, приятель, — Адам добавил тону чуть больше злости. — У нас тут экстренная ситуация, и уж точно нет времени прохлаждаться. В чем проблема?        — Я…       Адам не дал ему договорить. Едва уловимый тремор по углам глаз, учащенное дыхание, бегающий взгляд. Нужно бить, пока горячо.        — Я должен быть на месте происшествия через полчаса, и если меня там не будет… — Адам медленно и выразительно прочитал его имя с бейджика, - …мистер Лин, то я знаю, кого в этом винить.        — Если хотя бы дадите мне контактное лицо… — пробормотал мужчина.        — Рой Джонс, — спокойно ответил Адам. — Беллтауэр.       Черт его знает, откуда у него всплыло это имя. Если «Тай Юн Медикал» не сработало, то сочетание «Беллтауэр» и «Тай Юн Медикал» оказалось безошибочной комбинацией. Изобразив вялую улыбку, пограничник проводил его взглядом, явно желая ему провалиться в ту самую бездну посреди города.       Город лежал в полумраке под пеленой моросящего дождя. Чистое небо на острове стало явлением, о котором детям рассказывали отцы и деды.       Если верить новостям — чего Адам в жизни не делал — то второму уровню Хэнша грозит обрушение меньше чем через пару суток. Если, конечно, команды высококлассных инженеров и строительных роботов, любезно предоставленных Тай Юн Медикал, Версалайф и кэйрэцу Сумимото, не спасут его от этой участи.       Судя по тем немногим, что пытались попасть в город, а не сбежать из него — эти инженеры подозрительно походили на ученых, и Адам сильно засомневался, что научное сообщество так заинтересовал обвал грунта. Еще больше сомнений было в том, что им в своих исследованиях понадобится армия.       Визуальный интерфейс перед глазами покрылся сеткой улиц. Красный крест обозначил квартиру Ли. Адам спустился в систему автоматизированного подземного транспорта Хэнша, следуя оранжевым неоновым стрелкам, когда Притчарду в очередной раз приспичило поболтать.        — Дженсен, один вопрос не дает мне покоя, — судя по голосу, поспать Притчарду так и не удалось. — Кем в итоге оказался этот… Винтермьют?       Притчард питал слабость к киберпреступникам. Полетел через пол-мира, чтобы послушать лекцию Митника.        — Чокнутым психом, — разочаровал его Адам. — Хотел уничтожить Красный Берег, чтобы насолить Иллюминатам. Да, тем самым, которые свободные каменщики и контролируют весь мир.       Адам ожидал от Притчарда хотя бы смешка, но тот в кои-то веки обошелся без язвительного комментария.        — Знаешь, Дженсен, сколько народу не верило в МК-ультра (2)?       О, Господи, только не это.        — Да, Притчард, а 9/11 — это работа ФБР (3). Серьезно, у меня выдался на редкость тяжелый день. — Адам дал понять, что тема закрыта, и задал вопрос, который его по-настоящему беспокоил: — Что там было за оповещение на экране Шарифа? Мы расширяем штат?       В тот самый момент, когда начальник отдела безопасности не в состоянии никого проверить.        — М? — без всякого интереса переспросил Притчард. — Да, специалистов в новый отдел. Генетики и биотехнологии. А что? Боишься, что останешься без годового бонуса? Не тешь себя надеждами, он тебе не светит.       У Шарифа серьезные ставки на исход этой миссии. На Цири. Пару дней в лаборатории, которые Адам ей пообещал, казались теперь крайне оптимистичным прогнозом. Уловив гнетущую тишину, Притчард решил поинтересоваться:        — Дженсен, ты на полном серьезе думаешь, Шариф оплачивает твои побегушки, чтобы показать Супердевочке красоты Детройта?       Адам уже лет десять не настолько наивен. Рынок есть рынок — времена меняются, рынок жив всегда.       Закончив сеанс связи, он вышел в паре станций от площади Дайгун.       В Хэнша сейчас можно без особых затрат снимать постапокалиптические фильмы. На улицах нет ничего, что не работало бы на батарейках. Брошюрка с лекцией Таггарта «Лучше не будет» прилипла к ботинку Адама. У него неплохие маркетологи — надпись выведена архаичным шрифтом, который должен напоминать о компьютерах восьмидесятых. Луддиты неубиваемы.       Еще никогда в жизни Адаму не было так неуютно. В загрязненном пылью раскаленном воздухе над опустевшими бетонными джунглями висело предчувствие чего-то страшного.       Квартира Дэвида Ли находилась в узком высоком здании, сиротливо втиснувшемся между корпоративными гигантами. Цена за квадратный метр тут вне финансовых возможностей простых смертных, внутренняя же обстановка настолько аскетична, что невнимательный бы подумал, что на ней сэкономили. Робот-дворецкий жизнерадостно поприветствовал единственного гостя.       Адам поднялся на двадцать восьмой этаж. Квартиру покидали в спешке, оставив первоклассное оборудование для промышленного шпионажа: устройства прослушки, GSM-трекеры и терминалы, назначение которых он не сразу понял. Дэвид Ли оставил ворох бумаг на столе, и на белом листке на самом верху стопки красовалось шизофреническая надпись размашистыми иероглифами — «ОНИ СУЩЕСТВУЮТ». Адаму показалось, что количество психов на квадратный метр в последнее время резко увеличилось.       По крайне мере, у Ли в баре была неплохая коллекция шотландского виски. Придется-таки заняться мародерством. Адам может позволить себе один бокал Glenlivet, прежде чем попытаться выудить что-то ценное из наработок шпиона.       Из панорамного окна открывался потрясающий вид на пропасть посреди площади Дайгун, черный куб Тай Юн Медикал и вытянутую башню Клиники Версалайф. На последнюю проецировались пухлые губы, обхватившие круглую таблетку и надпись «ВСЕ ВОЗМОЖНО».       Точнее не скажешь.       «Мы думали, что мы одни, — рассматривал неоновую пустыню Адам, — и всесильны. Что знаем все, что можно знать».       В черноте пропасти Адам уловил едва заметное глазу шевеление, как пузырьки, выходящие на поверхность чужого супа. Очертания чего-то не совсем человеческого и не совсем животного, склизкой, бесформенной массы.       «Не может быть, — подумал Адам. — Бред изможденного сознания. Или резко ударивший в голову солод».       «ВСЕ ВОЗМОЖНО», — возразил ему Версалайф.       На город наступала тьма.