***
— Дэвид? — в который раз окликнула друга Реджина. Они были в её комнате, шутили и болтали обо всём, что взбредёт в голову, сидя у неё на кровати, но сегодня он был словно не здесь. Мысли его, по крайней мере, точно были где-то очень и очень далеко. — Да? — принц вздрогнул. Весь день он был тихим и задумчивым, что совершенно не вязалась с его характером. А сейчас Реджина заметила в его взгляде печаль, больше похожую на скорбь. — Всё в порядке? Ты сегодня сам не свой. — она легонько приобняла его за плечи, прижимая его к себе, и поглаживая по груди. — Или я сегодня слишком скучна для тебя? В этом она была неуверенна. С утра у неё было чудесное настроение и хотелось, чтобы другие этим заразились — не получилось. — Ты тут не при чём. — ответил Дэвид. — А что тогда? — Мы с папой сегодня пойдём к маме. К её могиле. — Понятно. — она отстранилась от Дэвида и поцеловала его в щёку. — Поэтому ты так печален, дорогой? Он кивнул. — Я не хочу тебя обидеть, Реджина, ты навсегда моя лучшая подруга, но я бы очень хотел, чтобы мама была жива. — О, ну что за глупости, Дэвид! Конечно, я понимаю и не в обиде. Ты любишь её, конечно ты хочешь, чтобы она была жива. — Они были так счастливы… Больше они не сказали ни слова. Георг с сыном уже стояли на пороге, в чёрных траурных одеждах, как вдруг с лестницы, в чёрном длинном платье спустилась Реджина. — Зачем ты так оделась? — спросил Георг. Не то, чтобы король был недоволен, но… — Тебе не обязательно ехать. — Я знаю. Ваше Величество, но она — мать моего друга. Я хочу поехать. Впервые за время пребывания во дворце она, в разговоре с королём, придала голосу твёрдости, что приятно его обрадовало, а сама девушка почувствовала на кончиках пальцев уверенность. Они, спрыгнув с кареты, шли пешком, медленно к могиле по холму. Дэвид не отпускал руки Реджины. Георг шёл на шаг впереди них, немного отстранёно. — Я бы хотела узнать о ней. — Я тоже. — поддержал Дэвид. — Никто никогда мне не рассказывал, как вы с мамой познакомились. — Ну… Она была из простого народа, молода, лет в двадцать вышла замуж за крестьянина по имени Роберт. Несмотря на то, что они любили друг друга, детей у них не было. Вскоре Роберт погиб — вечером, когда он возвращался домой, на него напали разбойники. Я встретил Рут во время войны — в те времена было неспокойно. Я был ранен, без сознания валялся на земле и мог погибнуть, не случись её — она спасла меня, выходив раненного, даже не догадываясь о том, что я — принц. У неё было доброе сердце — редкость во все времена. Я понял, что влюблён, но признаться ей не смел. Не только потому, что боялся быть отвергнутым или она не захочет стать женой принца. Дело было в том, что она жила на вражеской земле — пока я был ранен, меня не особо интересовало, где я нахожусь — по правде, я даже не думал, что выживу. Родители могли не позволить мне взять в жёны девушку с супостатовой стороны. Но они разрешили, хотя, возможно, отцу немного не нравилась Рут. Но мы любили друг друга, брак был крепким, а через год после свадьбы родился ты, Дэвид. Она была чудесной королевой, женой и матерью. Разумеется, в народе этому были рады не все. Она мечтала о том, чтобы у нас было много детей, но кто-то подлил ей в кубок зелье из-за которого больше она не могла иметь детей. А через несколько лет это повторилось — её прокляли, подсыпав в еду яд. Голос Георга впервые смягчился, когда он говорил о Рут. Реджина, когда они уже стояли у могилы почившей женщины, только там поняла, что никогда не чувствовала себя чужой в этой семье, осознавая, что в этом не только заслуга Дэвида, но и Георга.***
Пока слуги наряжают высокую пышную ёлку и украшают весь дворец к Рождеству, двадцатилетняя Реджина с уже пятнадцатилетним Дэвидом гуляют по лесу, куда убежали ещё с утра, изредка бросаясь друг в друга снежками или пытаясь уронить друг друга в сугробы. — Дэвид! — возмущённо улыбнувшись, воскликнула девушка, выглядящая куда старше своего возраста в этих белоснежных мехах. Реджина поднялась на ноги, стряхивая со своего плаща и платья снег. — Из-за тебя я вся в снегу! — Прости… — принц, который был чуть ниже Реджины, но выше, чем когда-то, подошёл к ней, убирая снег с её волос и плеч — ему не хочется, чтобы подруга замёрзла. В одно неловкое мгновенье их носы соприкоснулись, но оба отвели взгляд друг от друга, густо покраснев. Дальше они шли молча, было слышно, как под их сапогами хрустит снег. Реджина переоделась в новое платье, что подарил ей Георг. Мягкое, кружевное, салатового цвета, с белыми и пушистыми оборками на подоле. Дело близилось к вечеру, в гостиной всё уже было готово, в тронном зале тоже. Королева постучала в массивную деревянную дверь с резными узорами — кабинет Георга и, услышав разрешение, вошла. — Ваше Величество, разве Вы не идёте? Ваш сын ждёт Вас. Сегодня праздник… — Знаю, Реджина. Я только что собирался. А твои родители… — Они уже здесь. Спасибо, что пригласили их. Когда он подошёл к ней, и они спустились вниз по лестнице, король обнял её за предплечье, а Реджина, скрывая улыбку, прижалась к его боку, раздумывая над тем, стоит ли сказать Георгу, что они с Дэвидом чуть не поцеловались. Их брак фиктивный, вряд ли он будет против. Девушка видит, как отец о чём-то разговаривает с принцем, Реджина почти уверена, что он расспрашивает о ней, оттого насколько блестят глаза принца и с каким желанием он отвечает её отцу. В сторонке стоит Кора, чему девушка не удивлена. Кора очень жестокая и, временами Реджине кажется, что мать бессердечна, но всё равно любит её. Её мать, скорее всего, ждёт бал, который начнётся в полночь. Реджина подавила смешок — сегодня Дэвид обещал танцевать с ней. Девушка изобразила страх, а затем хихикнула, сказав, что он отдавит ей ноги. Но Дэвид клятвенно пообещал, что будет с Реджиной очень и очень осторожен. Но после того, что случилось утром, она хочет узнать, какие на вкус губы Дэвида.