Августа касания

      В комнате еще звенел пронзительный фальшивый гул, изданный треснутой гитарой, и он делал только хуже. В дверном проеме показался призрак, как бык: с поднятыми плечами и тяжело дышащий от ярости. Хоть лицо его не изменило цвета, Тэхен был уверен, что оно покраснело бы, если б могло. — Ты… как ты смел, шакал?! — над тэхеновой головой замигала, а после потухла лампочка. Парень испуганно вздрогнул, и ноги под ним утеряли былую крепость. — Я тебя здесь и погребу! — Сделаешь мне что-нибудь, и я порву твои письма, — дрожащим голосом пригрозил Тэхен, и это звучало бы не так убедительно, если бы в его руках действительно не были треугольные конверты. — Я не шучу. — О, мне нечего терять, — закатил глаза Юнги, откинув голову. Потом прямиком в голову Киму полетел настольный светильник (тяжелый, кстати), но парень успел увернуться чудом. Было принято решение: бежать. Он на мгновенье замялся, но, когда рядом с Тэ о стену разлетелся стакан с водой, сомнений не осталось. Юноша рванул через больше не загороженный духом дверной проем прямиком на улицу. По пути чуть не сломал ногу на лестнице, а Юнги не прекращал запускать в него различной тяжести предметы, но в итоге Тэхен оказался на улице. Он почему-то думал, что там будет безопаснее, так что, в случае чего, мог бы и за территорию участка рвануть, но этого делать не пришлось: привидение замерло у порога, словно опасалось идти дальше. — Не можешь выйти дальше? — неосознанно поддразнил Юнги парень и только потом понял, что сделал. Если Тэхен оказался неправ в своих суждениях, и дух может выйти за пределы дома, ему несдобровать. Но Юнги мялся, глядел на парня взглядом, полным ненависти, а сделать ничего не мог. — Только попробуй вернуться, и я порву тебя на куски… — пообещал Юнги. — Раньше я сделаю это с твоими письмами, ведь они все еще у меня. Мне придется ночевать на улице, но это не так страшно для меня — я ведь не размокну от дождя, который обещали на этой неделе. Ливень размоет бумагу, да еще и такую старую, в два счета, а я не подумаю ее защищать, — немного более самоуверенно поведал Ким, чувствуя, как сердце бешено бьется в горле, а на виске пульсирует жилка. — У тебя кишка тонка. Все твои вещи в доме, ты не проживешь на улице несколько дней. — Телефон у меня с собой, а друзья свободно перемещаются по улице. Я попрошу их привезти мне спальный мешок, чтобы заночевать в саду. Ты лично посмотришь, как твои драгоценные письма превратятся в сопливую жижу, — возможно, это было жестоко. Скорее всего, это было жестоко, но Тэхену не на шутку так угрожали, даже неоднократно пытались убить, выгнать из его честно купленного дома, а долго терпеть подобный террор в свою сторону Тэ был не намерен. Это надо было как-то решить, и, раз призрак не уходил по-хорошему, не хотел вести себя спокойно, парень был готов на крайние меры пойти, лишь бы отстоять свое право. — Я тебя убью, — было брошено в воздух со злостью. — Выйди сначала из дома, — в ответ полетело с насмешкой. Тэхен под острым взглядом холодно-черных, как стекло, глаз, демонстративно уселся на высокую траву и набрал номер друга. — Чувак, меня выжили из дома. Ничего, я свое право отстою. Ты можешь мне привезти тот спальный мешок, который ты купил для похода с Хосоль, но так и не открывал? — Выжили? Кто? — раздалось на той стороне телефона. — Обещанные призраки. Один, точнее, но я лично видел его. Приезжай со спальником, все расскажу, — заверил Чонгука парень. Тот, кстати, приехал в кратчайшие сроки, чтобы взглянуть на сошедшего с ума друга, что так спокойно говорил о привидении у себя дома. Гук не был скептиком, особенно, если учесть, что его девушка Хосоль до ужаса любила смотреть всякие передачи про привидений и духов, а потом все это рассказывала с энтузиазмом Чону, но в такое поверить просто не мог. — Парень, у меня номер людей в белых халатах и со смирительной рубашкой в быстром наборе на телефоне, так что, если я не увижу лично твоего призрака, то звоню, — еще выходя из машины пообещал юноша. Тэхен только махнул рукой в сторону чердачного окна, которое с этого ракурса было хорошо видно. Юнги там строго следил за Кимом, а точнее — за своими письмами, которыми дорожил, как самым ценным. Стоило Чонгуку взглянуть в сторону окна, как штора с силой запахнулась, но и этого хватило Чону. — Без шуток? — воодушевленно воскликнул он. — Можешь зайти сам в дом и проверить его на наличие еще кого-нибудь осязаемого, — и Чонгук, как не самый сообразительный и доверчивый, ринулся в дом. Вскоре он буквально высунулся наполовину из раскрытого окна на кухне и крикнул: — Никого нет! — и в следующею же секунду вылетел, причем было видно, что парня с усилием вытолкнули из дома. — Нет, говоришь, — про себя усмехнулся Тэхен. Хоть внешне он и выглядел относительно спокойным (если не считать белого, как мел, лица и все еще судорожно сжимающих письма рук), внутри у парня все клокотало, тряслось и ежесекундно обрывалось. В голове все никак не укладывалось, что в доме существует настоящий призрак, которому он, живой и хиленький парень, не могущий ничего противопоставить тому, кто уже мертв и кому терять нечего, вознамерился ему угрожать. Да еще и с таким уверенным видом, словно действительно что-то, да может, словно лично побратался с охотниками на привидений. — Как?.. Как такое возможно? Меня толкнули! — воскликнул Чонгук, поднимаясь и отряхиваясь. — Да знаю, я Гукки, в меня летела ваза. — Нет, это абсурд… — сам себе противоречил парень. Это было ясно, Тэхен сам пытался проделать то же самое: отрицать действительность, уверять себя в том, что ничего не видел, ничего не слышал, что это все сон, бред и галлюцинации. Но «галлюцинация» слишком часто напоминала о себе, чтобы не поверить в нее. Некоторое время Тэхен хотел показаться психиатру, но эту мысль отсеял, так как боялся попасть в психушку, а с такими вот речами путь туда парню был заказан. — Пусть так, — Ким развел руками. — Ты спальный мешок принес? Или я по твоей милости буду спать на голой земле? — Да принес я, — выдохнул Чон, кидая другу сверток, который все это время таскал за пазухой. — Завтра ливень обещали, знаешь? — Знаю, на него только вся и надежда. Только бы у телефона не села зарядка за это время. — Остаться с тобой? — Будешь мне своим дыханием телефон заряжать? Нет уж, иди, это пока что мое дело, — тяжело улыбнулся Тэхен. Мягко говоря, он был не в восторге от сложившейся ситуации, и от того, что друг, скорее всего, сочтет его психом, который из-за жизни в одиночестве поверил в небылицы про привидений и теперь выдумал себе их. Тэхен и Чонгук были дружны с самого детства, и Гук знал, что друг до двенадцати лет выдумывал себе воображаемых товарищей, так же, как знал, что парень до сих пор частично обитает в мире своих фантазий и грез. Часто Тэхен рассказывал ему о небылицах, придуманных за десять минут до того, чтобы уснуть, и, если бы Тэ был хорошим писателем, то непременно написал бы бестселлер, если не несколько. Но кроме виртуозной игры на музыкальных инструментах, Тэхен лишь обладал живой фантазией и все на этом. Слишком странный, слишком живой, слишком нескладный и просто слишком. Такими бывают друзья главных героев в книгах или фильмах: Рон Уизли, Стайлз Стилински… Такие не совершают подвигов — Ким знал, но и не стремился изменить мнение о себе. В целом, его устраивало все, кроме того, что теперь на его жизнь покушается недружелюбно настроенный дух, расставшийся с телом во Вьетнамской войне. До того, как не стемнело (а темнело поздно, часов в десять вечера), парень внимательно изучал утащенные из дома письма, проживая чужую жизнь, впитывая ее крупицы. Со временем у Тэ сложилось какое-никакое впечатление о его недружелюбном сожителе: скуп на признания, не любит рыбу, но любит кошек, особенно черных, а еще — свою невесту, о местонахождении которой теперь неизвестно, и вряд ли Тэхен что-то узнает, потому что сам ничего не найдет, а спрашивать Юнги совершенно бесполезно.       Когда на Тэгу опустилась ночь, парень долго не мог уснуть из-за громкого стрекота сверчков, шума проезжающих машин (дорога была совсем близко, и казалось, что они проезжают буквально в нескольких сантиметрах от тэхеновой головы), да ругани соседей — в доме напротив жила пара лет сорока, которая постоянно что-то не могла поделить. И, если в доме это не было так пронзительно слышно, то теперь Тэ мог разобрать каждое слово. Еще за парнем следили два глаза, прорезающих чердачную темноту. Казалось, что Юнги может стоять там, у этого окна, вечно, буравя тэхеново лицо взглядом, будто пытаясь сделать в нем дыру или убить взглядом. А глаза у него такие были, что Тэ не удивился бы, если б узнал, что Юнги может: черные и жестокие, безумные слегка, с вечным недовольством, безразличностью и ненавистью ко всему сущему. Хоть Тэхен и не видел в них боли, но знал, что она есть — там, где-то так глубоко внутри, насколько мог ее запрятать дух, чтобы самому не видеть и не чувствовать. Тэхен заснул, размышляя о том, что может чувствовать призрак, как он ощущает прикосновения и ощущает ли вообще, а еще — самое важное и терзающее — о том, почему же Юнги не смог выйти на улицу.       Утром же Тэхен проснулся от невыносимой духоты, что взмок лоб и от пота прилипла к спине майка, и мягких касаний. Спустя некоторое время, проснувшись окончательно, парень увидел, как по нему своими мягкими лапками топчется Шуга, будто что-то выискивая. Ким усмехнулся, сел, чувствуя под собой каждый камешек и неровность, а потом потрепал кота по голове: — Иди и скажи своему хозяину, маленький негодник, что писем он не получит даже так, — Шуга тут же оскорбленно фыркнул и поспешил вырваться из чужих рук. Сильное и гибкое тело вывернулось, коту даже не пришлось пускать в ход зубы или когти, чтобы выпутаться, он просто изогнулся так, что выскользнул. Еще с минуту Тэхен чувствовал на своих пальцах мягкость шерсти животного, скрывшегося в высокой траве. Ким бросил несколько взглядов на все окна дома, которые только мог видеть, но не обнаружил Юнги ни в одном, а потом полез в телефон. Настрочил несколько твитов, в которых не обмолвился ни словом о сложившейся ситуации, потом написал Чонгуку в Kakao-Talk о прошедшей ночи и своем самочувствии, как на экран упала крупная капля. Потом еще одна и еще, они начали сыпаться, точно град, на тэхенову голову, путаясь в волосах, вырисовывали круги на синем спальном мешке, а потом прямо над головой раздался гром. Сизые тучи над головой сгустились до черного цвета, вдалеке сверкали молнии, а гром казался настолько громким, что порой оглушал. Несмотря на то, что весь промок и порядком продрог, Тэхен был рад такой небольшой победе над строптивым духом, который теперь смотрел на него из окна на кухне, никем, кроме парня, не замеченный. Ким выудил из кармана на спальнике письма и демонстративно разложил их перед собой, все же чуть прикрывая своим телом. — У тебя еще есть шанс их спасти! Заключим мирный договор? — пытаясь перекричать гром и шум ливня, спросил Тэхен, а призрак только вздернул подбородок. «Ну кого ты обманываешь?», — подумал Тэ, ведь в глазах Юнги промелькнула нерешительность. — Как хочешь, но, к твоему сведению, некоторые буквы уже начали расплываться. Как бы все не поплыло к чертовой матери! — добавил парень, хотя тут уместнее было бы «добил». Стоило ему договорить, как входная дверь, словно сама собой, распахнулась, приглашая. — О, это мне? Не стоило, мне и тут хорошо, — Ким приложил к груди ладонь, искренне ломая комедию. — Заходи, черт тебя дери, быстрее! — раздраженно крикнул Юнги, высовываясь из-за двери. — Ну, раз ты настаиваешь, — пробурчал себе под нос Тэхен и повиновался, потому что дождь разыгрался не на шутку, и письма под таким ливнем долго не проживут. Парень собрал их все, укрывая руками, и побежал домой. С волос неистово капала вода, а одежда плотно облепила тело — создавалось такое ощущение, что парень залез под душ прямиком в одежде. Дух тут же выхватил из чужих рук письма, а потом, сурово сверкнув глазами, сказал:  — В гостиную, поговорим, — и это прозвучало, как угроза. В комнате Тэхен не спешил стянуть с себя мокрую одежду, а уселся прямо на пол, внимательно следя за каждым движением Юнги. — Мы вроде договорились, что ты не будешь пытаться причинить мне вред, — попытался напомнить Тэхен. — Да, но я не собираюсь, как крыса, прятаться по углам. Это мой дом. — Нет, парень, это мой дом, его купил я, а ты просто живешь в нем и не можешь никуда выйти. — Мне плевать купил ты его, или тебе подарили, но дом мой, хочешь ты того или нет, — звучало, как «я плевал на твое мнение и все, что ты скажешь, есть только два мнения: мое и неправильное», чем, по сути, и являлось. — Хорошо-хорошо. Наверное, ты хочешь узнать, зачем я взял эти письма с чердака? — предположил Ким. — Мне плевать. Ты украл их, а теперь еще и испортил, и я не потерплю тебя в своем доме ни секунду дольше положенного срока, — отозвался призрак. — Тебя ведь Мин Юнги зовут? — дух распахнул глаза, будто его давным-давно не звали по имени, но быстро взял себя в руки. — Не твое дело… — Самое, что ни на есть мое! Я живу с тобой в одном доме, ты, черт возьми, мертв, да еще и угрожаешь мне физической расправой чуть ли не каждый день! Я имею право знать о тебе хоть что-нибудь! — закричал Тэхен и встал. — Все, что тебе было нужно и можно, ты уже узнал из этих писем, выскочка-Тэхен, — и обращение вдруг обратилось оскорблением. — Почему ты не смог покинуть дом? — вдруг тихо и ровно спросил парень. — Не твое дело. Ты совсем не боишься меня? — дух изогнул бровь. — А должен? Ты даже коснуться меня не можешь, а проходишь сквозь, — Тэхен попытался хорохориться и, надо сказать, у него это почти получилось. — Зато неодушевленных предметов касаться могу. — Ага, не бойся ножа, а бойся вилки… — пробубнил себе под нос Ким, поднимаясь по скрипучим ступеням наверх. И привидение или не услышало, или решило не переспрашивать, чтобы остаться в тишине. — Эй, — Он перевесился через перила уже у самой комнаты. — Ты мне вообще-то гитару испортил. — А ты мне письма, — парировал Юнги. — А ты мне жизнь! — А ты мне смерть, иди отсюда, — пробурчал Мин, видимо, начав осторожно раскрывать письма, чтобы просушить. Тэхен заключил, что это справедливо, и первым делом полез в ноутбук. Несколько часов он провел за ним в полусогнутом состоянии, пытаясь по имени человека найти хоть что-то о нем, но так в итоге и остался ни с чем. Приняв душ, чтобы смыть с себя пот и дождевую воду, ощущающуюся на коже липкой плёнкой, парень снова вернулся к поискам, и в итоге что-то да нашел. Чем больше он углублялся в отрытый сайт, тем больше радовался находке. В итоге на ноутбуке осталась открытая вкладка, подписанная, как Мин Юнги. Война во Вьетнаме, 1965 год. Капитан корабля Тихоокеанского морского флота Республики Кореи. С 17.09.1965 числится пропавшим без вести. Награды, ордена, документы…».       …пропавшим без вести…